Мотель «Биттеррут»

Глава 2

Хантер

Какого хрена я делал?

Мне нужно было уходить. Находиться так близко к Мейзи было слишком рискованно. Предполагалось, что я буду невидимкой. Скрытым. Я должен был быть человеком в тени, делающим все, что в моих силах, чтобы защитить ее так, чтобы она даже не знала, что я здесь.

Войти в ее мотель средь бела дня было слишком далеко от места, где я мог спрятаться.

В последний раз, когда я был в Прескотте, мне удавалось полностью избегать Мейзи. Я сопротивлялся соблазну увидеться с ней и жил как отшельник, каждое утро отправляясь на работу, а затем сразу же возвращаясь домой каждый вечер. Я ходил за продуктами за полчаса до закрытия «Джеймисон Фудс» в полночь, чтобы случайно не столкнуться с ней в проходах. Я держался подальше от всех ресторанов, целый год питаясь своей дерьмовой стряпней, просто чтобы не рисковать находиться с ними в одной комнате. Я почти не тратил времени на изучение Прескотта только для того, чтобы избежать встречи с ней на улице.

В прошлый раз я был сильным.

На этот раз искушение победило.

Этим утром мне отчаянно хотелось по-настоящему поесть, и я отважился зайти в кафе. Во время двухдневной поездки из Иллинойса в Монтану я питался протеиновыми батончиками, кислыми мармеладными червячками и вяленым мясом. Въехав в Прескотт в два часа ночи, я припарковался у кемпинга и переночевал в своем грузовике. Проснувшись от боли в шее и голода, я поспешил в кафе, прикинув, что шансы на то, что Мейзи зайдет в кафе, пока я буду поглощать еду, близки к нулю.

Мне нужно было освежить в памяти теорию хаоса⁴.

Потому что, пока я запихивал в рот яичницу-болтунью и жареный картофель, Мейзи проскользнула в кабинку кафе через три от моей.

И вот тогда весь мой план держаться подальше превратился в дерьмо.

И все потому, что тот коп заставил ее рассмеяться.

Прячась за раскрытой газетой, я украдкой наблюдал, как она разговаривает с ним и улыбается. Потом он рассказал анекдот, и ее мелодичный звон заглушил все остальные звуки кафе. Мои руки скомкали газету по краям, и я потерял контроль над любыми рациональными мыслями.

Гребаная ревность.

Все это безумное утро было виной ревности.

Потому что вместо того, чтобы вернуться в свой грузовик и проехать пару десятков миль между нами после того, как она вышла из кафе, я последовал за ней, когда она шла по Мэйн-стрит.

Я наблюдал, как загорались лица людей, когда она улыбалась и махала рукой желая им доброго утра. Я наблюдал, как она с легкой грацией двигалась по тротуару. И я наблюдал, как солнечный свет путешествовал вместе с ней.

К тому времени, как она добралась до гостиницы, я был под ее чарами.

После этого я вернулся в центр города, чтобы забрать свой грузовик и немного проехаться по окрестностям, надеясь, что немного свободного места вернет меня в нужное русло, но мои шины, казалось, сами направились обратно к мотелю «Биттеррут».

Направились прямо к Мейзи.

Итак, я был здесь. Не прячась. Не невидимо. Вместо этого я уставился на нее и не хотел моргать. Я изо всех сил старался не обращать внимания на голос разума в глубине своего сознания.

Хантер, разверни свою задницу.

Я сделал еще один шаг в вестибюль мотеля.

Не разговаривай. Уходи.

— Привет. — Я преодолел оставшееся расстояние до прилавка.

— Эм, привет, — пискнула она, затем откашлялась. — Привет. Привет. Э-э, доброе утро. — Румянец на ее щеках был таким чертовски красивым, что мое сердце забилось с удвоенной силой.

Что бы ты ни делал, дерьмо вместо мозгов, не проси комнату. У тебя есть план, помнишь?

— Я хотел спросить, есть ли у вас свободный номер?

Придурок.

— Эм, окей. Я имею в виду, да! — выпалила она. — У меня есть свободный номер. На сколько вы останетесь? — Она начала возиться со стопкой бумаг, разбрасывая их по стойке и сбивая некоторые на пол.

— На три недели?

— Хорошо. — Ее руки судорожно отбросили разбросанные бумаги в сторону, а затем схватились за записную книжку. — Конечно. — Она сделала глубокий вдох и потянулась, чтобы вытащить ручку из банки. — Три ночи, — сказала она, записывая слова в свою книжку.

— Нет, три недели.

Ее глаза встретились с моими, и она снова покраснела от своей ошибки.

— Недели. Извините.

— Все в порядке. — Моя улыбка заставила ее ахнуть и выронить ручку. Я приводил ее в замешательство — такой эффект я оказывал на многих женщин, — но это был первый раз, когда я получил от этого удовольствие. Я не хотел, чтобы Мейзи чувствовала себя неловко, но мне действительно чертовски нравилось, что она находила меня привлекательным.

Потому что я находил ее невероятной.

— Три недели, — повторила Мейзи, снова уткнувшись в книгу, чтобы не встречаться со мной взглядом. — У меня есть номер для длительного пребывания. В распоряжении гостей мини-кухня, где вы можете готовить, а также собственная стиральная машина и сушилка. Цена — пятьсот долларов в неделю плюс налог. Стоимость стандартных номеров составляет девяносто девять за ночь, так что это сэкономит вам немного денег, и, если вы не возражаете, я убираю только через день.

Пятьсот долларов — это в три раза больше, чем я планировал заплатить за арендованный дом на колесах, но Мейзи могла получить все, что у меня было, до последнего цента.

— Прекрасно. Я беру.

— Мило, — прошептала она прилавку. — Мне просто нужно увидеть удостоверение личности и вашу кредитную карточку.

Наконец она снова подняла глаза, одарив меня мимолетной улыбкой, прежде чем подошла к полке с прорезями на стене, чтобы взять какие-то бумаги. Когда она вернулась, ее серо-голубые глаза встретились с моими. Я никогда раньше не был достаточно близко, чтобы оценить их уникальный цвет, поскольку видел ее только издалека.

Я запомнил цвет, чтобы сохранить их для своих снов, когда ее не будет рядом.

Мы смотрели друг на друга слишком долго, воздух становился гуще по мере того, как мы дышали. Трахните меня. От нее у меня воспламенились все нервные окончания. Мои руки чесались протянуть руку, прикоснуться к ее гладкой коже, но этот прилавок удерживал меня на расстоянии.

Я не пошевелился. Я просто продолжал изучать ее глаза, пока она не моргнула и не оторвалась.

— Мне, э-э, просто нужно, чтобы вы заполнили это. — Она положила документы и ручку на стойку и пододвинула их ко мне.

Я вырвался из-под ее чар.

— Извините, что пялился. Просто у вас красивые глаза. — Слова слетели с моих губ прежде, чем я успел их проглотить.

Она протянула руку, чтобы заправить прядь волос за ухо, пытаясь этим жестом скрыть свою широкую улыбку, но я все равно увидел ее, и она поразила меня прямо в сердце. Черт, эта женщина собиралась свести меня с ума. Пять минут с ней — и мне захотелось провести с ней всю жизнь. Но поскольку я никогда этого не получу, мне пришла пора убираться из этого вестибюля. Быстро. Ради моего собственного здравомыслия.

Потянувшись за бумажником, я достал свои водительские права и кредитную карточку.

— Держите. — Я целенаправленно кладу их на стойку, не желая рисковать тем, что мои пальцы соприкоснутся с ее. Затем я схватил ручку, сосредоточившись на бумагах, а не на Мейзи. Я записал свое имя, номер телефона и описание автомобиля, пока она делала ксерокопии моих прав и кредитной карты.

— Хантер Фарадей, — прочитала она мое имя в удостоверении личности, когда доставала его из ксерокса.

— Верно. — Я изучал ее лицо, ожидая проблеска узнавания, но его не было. Она просто улыбнулась и положила карточки обратно на стойку.

Хорошо. Чем меньше она будет знать обо мне, тем лучше. Если она не узнала моего имени, это означало, что я хорошо постарался остаться незамеченным, когда был в Прескотте в последний раз.

Жаль, что на этот раз я не смог сказать то же самое.

— Я, э-э… Мейзи. Я владелец «Биттеррут», так что просто дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится. Если меня нет в офисе, я оставляю свой номер телефона на двери.

— Хорошо. — Я засунул свои карточки обратно в бумажник и засунул его в карман джинсов.

— Держите. — Она протянула мне ключ, прикрепленный к маленькому ремешку из искусственной кожи. — Ваш номер восемь. Это последняя комната в длинной части здания. Первый этаж.

— Спасибо. — Я в последний раз глубоко вдохнул ее сладкий сиреневый аромат, затем кивнул и вышел из комнаты. Когда дверь вестибюля закрылась за мной, я, не теряя времени, перетащил свои чемоданы из грузовика в свою новую комнату. Сев на белое пуховое одеяло, я опустил локти на колени и уронил голову.

Тот еще способ придерживаться плана, Фарадей.

Наверное, я бы все-равно остановился в мотеле «Биттеррут», живя в трехстах футах от единственного искушения, устоять перед которым у меня не было никаких шансов.

— Что за чертовщина, — пробормотал я как раз в тот момент, когда зазвонил мой телефон. Я вытащил его из кармана и нахмурился, увидев имя на экране. — Привет.

— Где ты? — спросила она.

— Ты знаешь, где.

— Хантер, это действительно необходимо?

Я усмехнулся.

— Это ты мне скажи. Так ли это необходимо?

Тишина.

— Именно так я и думал. Послушай, сейчас неподходящее время. Я поговорю с тобой позже. — Я не стал дожидаться ответа или прощания, прежде чем повесить трубку.

Остановиться в мотеле Мейзи было нелегко, но, если это обеспечивало ее безопасность, я бы остался здесь навсегда.

Мейзи

Я ударилась головой о стойку.

— Худшее. Впечатление. В жизни, — сказала я своим ботинкам. — В жизни!

Это, должно быть, рекорд по количеству «ум» и «ух», которые я когда-либо произносила за пять минут. Я не заикалась так сильно с тех пор, как меня попросили принять участие в импровизированных школьных дебатах.

Хантер, должно быть, думает, что я полная дура. Просто еще одна отчаявшаяся женщина, заискивающая перед его красивым лицом. Неудивительно, что он заполнил документы как курица лапой. Он так спешил сбежать от пускающей слюни неуклюжей владелицы мотеля, что едва успел заполнить документы. Если бы у меня не было его водительских прав и кредитной карточки, я бы не узнала его имени.

Но что за имя.

Хантер Фарадей.

Я выпрямилась и постучала себя по подбородку.

— Хантер Фарадей, — прошептала я пустой комнате. Где я слышал это имя раньше? Встречалась ли я с ним?

Я покачала головой. Нет. Его имя было смутно знакомым, но я ни за что не смогла бы забыть это лицо. Или его тело.

Впервые в жизни я позавидовала простому коричневому свитеру. Мне хотелось обхватить эти плечи размером с плечи олимпийского пловца. Мне захотелось потереться о его плоский живот. Мне хотелось обнять его за узкие бедра. Эти темно-синие джинсы даже не подозревали, как им повезло, что они прикрывают эти сексуальные длинные ноги и скользят по его безупречной заднице.

А его запах? Я и раньше встречалась с мужчинами, которые пользовались одеколоном Армани, но он никогда не пах так хорошо. Когда он прошел мимо прилавка, я чуть не упала в обморок, а он все еще был в двух футах от меня. Кто знал, какой болтливой дурой я стану, если он когда-нибудь подойдет ближе?

— Не ходи туда, Мейзи Энн, — напомнила я себе.

Хантер был моим гостем и платежеспособным клиентом. Мне нужно было соблюдать профессиональную дистанцию. За три недели его проживания в восьмом номере я бы заплатила за новую спальню Коби на мансарде, поэтому я не могла позволить себе напугать Хантера и прогнать его.

— Работай. Всегда есть над чем поработать. — Преисполненная решимости забыть о нашей встрече, я отбросила мысли о великолепном Хантере Фарадее в сторону и вернулась к работе.

Собирая бумаги, которые я сбросила на пол, я старалась не думать о его идеальной улыбке. Пока я уточняла в своей записной книжке его бронь, я отказывалась представлять его мягкие, полные губы. Когда я поднялась трусцой на мансарду и быстро пообедала, я изо всех сил старалась не вспоминать звук его глубокого голоса, звеневшего у меня в ушах, когда он говорил, что у меня красивые глаза.

К тому времени, как я спустилась обратно по внутренней лестнице, которая вела из моего лофта в вестибюль, я уже справилась с волнением от встречи с Хантером. Ну… в основном. Он был не из тех мужчин, которых легко забыть. Хантер был эталонным типом мужчины, линейкой, которую я бы использовала, чтобы измерить внешность любого мужчины в моем будущем.

Даже с мужским пучком.

Раньше я никогда не находила мужские пучки особенно привлекательными. Конечно, некоторые голливудские звезды могли бы их носить — мои Крисы⁵, конечно, могли, — но всякий раз, когда я видела их в живую, они всегда выглядели такими тонкими и жирными. И все же волосы Хантера были поистине прекрасны. Волосы были густыми и мягкими — ни одной жирной пряди не было видно. Естественные светлые пряди вокруг его лица были более заметны из-за их длины, а то, как он собрал их назад — в чистый, тугой узел — подчеркивало углы его лица.

Он гость. Он гость. Перестань мечтать о его волосах.

Я встречала всего нескольких мужчин с таким притягательным обаянием, как у Хантера. Все они оставляли шрамы, особенно отец Коби. И как двадцатидевятилетней матери-одиночке, которой нужно управлять бизнесом, последнее, в чем я нуждалась — это в еще одном шраме.

Еще одна причина держаться подальше от моего нового гостя.

Поэтому я использовала работу, чтобы занять свои мысли, проведя вторую половину дня за компьютером, возвращая несколько просроченных писем. Несколько часов спустя я встала из-за своего стола, гордая тем, что была такой продуктивной, несмотря на то, что несколько раз мысли о Хантере угрожали отвлечь меня. Я схватила ключи и сумочку в вестибюле, собираясь отправиться в «Куэйл-Холлоу», чтобы забрать Коби, когда зазвонил мой телефон.

— Привет, — сказала я, приветствуя своего младшего брата Майкла. — В чем дело? — спросила я.

— Ты не против, если я заберу Коби сегодня из детского сада?

Он никогда раньше не забирал Коби.

— Э-э, нет. Думаю, что нет.

Когда Коби был маленьким, Майкл всегда нервничал рядом с ним, всегда боялся уронить его и не знал, как с ним играть. Но теперь, когда Коби бегал и разговаривал, Майкл усердно работал, чтобы установить связь с моим сыном. Мне нравилось, что они были товарищами по играм. Может, у Коби и не было отца, но, с моим отцом и братьями, у него не было недостатка в мужских образцах для подражания.

— Ты не хочешь прийти и забрать его автокресло? — спросила я. — Или ты собирался прогуляться пешком?

— Я за рулем, но заехал к маме с папой и позаимствовал «Юкон» вместе с его сиденьем.

— Ладно. Тогда увидимся через несколько минут?

— Ага. Я собираюсь сделать кое-где короткую остановку, а потом мы будем на месте.

— Мило! Развлекайся. — Должно быть, Майкл запланировал что-то особенное, и мне не терпелось услышать об этом, когда Коби вернется домой.

Я повесила трубку и взглянула на часы на стене. Если бы у меня было лишних тридцать-сорок минут, я могла бы прибраться в прачечной и вычеркнуть это из своего списка дел на завтра.

Владеть гостиницей в маленьком городке и управлять ею было не так уж и гламурно. Работа могла быть отвратительной, и я тратила больше резиновых перчаток, чем могла сосчитать, но работа была честной. Реальной. Это было то, что я научилась ценить и на что могла положиться.

Выйдя на улицу и обойдя торговые автоматы за пределами вестибюля, я приоткрыла дверь в прачечную и выкатила свою тележку для уборки, чтобы у меня было место для уборки в крошечном помещении.

У прачечной и моего офиса была общая стена, и однажды, если у меня будет желание, я собиралась полностью ликвидировать свой офис и расширить прачечную. Я бы с радостью обменяла рабочее место на настоящий стол для складывания простыней и немного дополнительного места на полке для хранения туалетной бумаги и стирального порошка.

Но с другой стороны, содержать прачечную в чистоте было несложно, потому что она была такой маленькой. К тому времени, как я вытерла приборы и вымыла цементный пол, я услышала, как хлопнула дверца машины и нежный голосок крикнул:

— Мамочка!

Я вылила ведро с грязной водой и выбежала на улицу.

— Коби! — Зрелище его очаровательного лица стало кульминацией моего дня, придав мне новый прилив энергии на оставшуюся часть вечера.

— Мамочка! У нас есть Пикл! — Он потянул Майкла за руку, пытаясь быстрее потащить своего большого дядю через парковку.

Майкл поднял свободную руку и помахал. Когда он вот так махал рукой, это всегда напоминало мне о Бо. Майкл с каждым днем все больше и больше походил на нашего старшего брата, если не считать бороды.

Коби, с другой стороны, был точной копией своего отца. Мне бы хотелось, чтобы он был больше похож на меня или моих братьев, но у нас было мало общих черт, за исключением улыбки.

— Привет, приятель! — Я подождала, пока он бросится прямо мне в ноги, прежде чем наклонилась, чтобы обнять его и откинуть каштановые волосы с его лба. — Как поживает мой маленький человечек? У тебя был веселый день в школе?

Он бешено закивал.

— Мамочка! У нас есть Пикл!

— О, правда? Я люблю соленые огурцы (прим ред.: пикл (pickle) в переводе с английского — соленый огурец). — Я улыбнулась и посмотрела на Майкла. — Вы, ребята, ходили в продуктовый магазин?

— Эм, не совсем. — Взгляд Майкла метнулся от меня обратно к маминому внедорожнику.

— Щенок! Щенок! Щенок! — сказал Коби, подпрыгивая у меня на руках.

— Щенок? Круто! — У Майкла уже была собака, но он любил животных, поэтому еще одно домашнее животное отлично впишется в его дом. — Что ты получил? Я хочу посмотреть. — Я встала, схватила Коби за руку и помчалась с ним в сторону «Юкона».

— Мейзи, подожди! — крикнул Майкл позади нас, быстро догоняя своими широкими шагами.

— Мальчик или девочка? — спросила я в тот самый момент, когда Коби крикнул:

— Мамочка, Пикл будет жить с нами!

Мои ноги заскользили по тротуару и остановились.

Майкл врезался мне в спину. Тело Коби накренилось вперед, и, если бы не его рука, все еще держащая мою, его колени приземлились бы на асфальт. Я поставила его на ноги и опустилась на колено.

— Что ты сказал? Пикл будет жить с нами?

— Да! — Он снова начал подпрыгивать вверх-вниз, его карие глаза были полны чистой радости. — Дядя Майкл сказал, что Пикл может быть моей собачкой!

— Правда. — Я встала и устремила свирепый взгляд на Майкла. — Ты купил ему собаку? — спросила я сквозь стиснутые зубы.

Как он мог не посоветоваться со мной по этому поводу? Я хотела, чтобы Майкл был близок с Коби, но щенок? Коби был слишком мал, чтобы самому ухаживать за животным, а у меня было полно дел и без дрессировки щенка.

— Я могу объяснить. — Он поднял руки и попятился, прежде чем я успела ударить его в живот.

Я уперлась кулаком в бедро.

— Я слушаю.

— Эм… — Майкл сделал еще один шаг назад, когда Коби начал тянуть меня за руку.

— Секундочку, приятель, — сказала я своему сыну, не прерывая зрительного контакта с братом.

— Ладно. Не сердись на меня, — сказал Майкл. — Это была папина идея.

— Мамочка. Пойдем. Уже. — Коби дергал меня за руку с каждым словом.

— Остынь, приятель. Еще одну минуту. — Я сжала его руку, но продолжала смотреть на своего брата. — Майкл?

— Мы можем зайти внутрь?

— Нет. — Если Майкл уже пообещал Коби собаку, отобрать ее было бы жестоко. У меня был шанс не разбить сердце моему мальчику, если бы собака никогда не появилась в нашем доме. В ту секунду, когда животное оказалось внутри? Я бы никогда его не вытащила. — Тебе лучше говорить побыстрее.

Майкл вздохнул и провел рукой по своим темным волосам.

— Ты слышала, что доктор Келли уходит на пенсию?

Я кивнула. Все в городе знали, что единственный ветеринар округа Джеймисон уходит на пенсию.

— Какое это имеет отношение к тому, что я заведу щенка?

— Он продает свою практику своей внучке. Она только в прошлом месяце вернулась в Прескотт.

— Алана? — Я помнила ее по школе, но она была на пару лет младше Майкла, который был на два года младше меня. Я не видела ее с тех пор, как окончила школу и поступила в колледж.

— Да, Алана. Она вернулась в Прескотт. Как бы то ни было, сегодня она ходила обедать в гастроном, и мы с папой случайно оказались в очереди позади нее и случайно услышали, что она отвезла этих щенков в клинику. Какой-то заводчик хотел продать несколько штук в городе.

— Мамочка! — крикнул Коби, все еще дергая меня за руку.

— Еще одну секунду. — Я посадила его к себе на бедро, надеясь, что, держа его, мы с Майклом выиграем еще несколько минут для разговора. — Продолжай, — приказала я Майклу.

— Я был сильно влюблен в нее в старших классах, но у нее был парень. Я рассказывал папе о ней за обедом, и он сказал, что я должен заехать в клинику. Поздравить с возвращением в город и пригласить на свидание. Папа подумал, что, если я возьму Коби и скажу ей, что покупаю своему племяннику щенка, она определенно согласится на свидание.

— Значит, ты купил мне собаку, потому что пытался произвести впечатление на девушку?

Он посмотрел на меня так, словно мой вопрос был нелепым.

— Ну, да. Она не просто девушка. Она та самая девушка.

Я уставилась на него на мгновение, не зная, как ответить. Майкл никогда раньше не проявлял такого сильного интереса к женщине. Должно быть, он действительно влюблен в Алану Келли, если был в таком отчаянии, что последовал папиному совету о свиданиях.

Я вздохнула и повернулась к Коби.

— Пикл — это имя собачки?

— Я сам выбрал!

Он был так горд собой, что из-за этого было трудно злиться на Майкла.

— Отличное имя, приятель. Хорошая работа.

Наклонившись, я поцеловала Коби в пухлую щечку. Его крошечные ручки поднялись к моему лицу и сжали мои губы, что, по его мнению, было забавно. Он начал хихикать, и я пощекотала его бок, вызвав у него приступ раскатистого смеха. Он становился таким большим, что я не могла долго его носить, и уж точно не тогда, когда он извивался, поэтому я поставила его на ноги.

— Хорошо. — Я позволила ему снова потянуть меня вперед. — Пойдем посмотрим на эту собаку.

— Ура! Пикл! — Его крик больше походил на «Пико», чем на «Пикл». У Коби было превосходное произношение для почти четырехлетнего ребенка, но мы все еще работали над нашими звуками «л» и «й».

Майкл обошел нас и направился к задней части внедорожника. Затем он открыл люк, достал металлическую собачью переноску и поставил его на землю. Руки Коби размахивали повсюду, пока он ждал, когда Майкл откроет переноску.

Внутри был самый очаровательный щенок бигля, которого я когда-либо видела. На всех четырех его ногах были белые носочки. Белый кончик его хвоста самозабвенно вилял, когда он прыгал вокруг застеленной газетами переноски. Его шерсть была блестящей и чистой, черной на спине и коричневой на мордочке. Но именно милые карие глаза Пикла и его висячие уши стали моей погибелью.

Черт возьми. Теперь у меня есть щенок.

— Он лижет меня! — Коби хихикнул, просунув свои маленькие пальчики сквозь металлическую решетку, чтобы Пикл мог на них напасть.

— Я купил ошейник и поводок, — сказал Майкл, вытаскивая большие пластиковые пакеты из «Юкона». — Здесь есть еда, жевательные игрушки и несколько палочек из сыромятной кожи. Я уже оплатил следующие пять визитов к ветеринару, плюс кастрацию, когда придет время. Когда у него закончится собачий корм, просто дай мне знать, и я куплю еще.

— Я могу позволить себе собаку, — сказала я ему, наблюдая за Коби, который был совершенно очарован щенком. — Я просто не планировала заводить его, пока Коби не подрастет.

Плечи Майкла опустились.

— Мне жаль. Я знаю, что должен был сказать тебе, но я был увлечен тем, что снова увидел Алану.

— И ты знал, что я не скажу «нет».

— Да, — пробормотал он. — Я могу забрать Пикла, если это слишком.

— Нет, посмотри, какой Коби счастливый. Эта собака никуда не денется. — Теперь мой сын что-то бормотал своему новому питомцу. Я оторвала взгляд от Коби и посмотрела на своего брата. — Тебе действительно нравится эта девушка, да?

Он кивнул, и его глаза смягчились от обожания.

— Очень сильно.

Алана была единственной счастливицей, которая привлекла внимание моего брата. Он будет обращаться с ней по-королевски, если она ему позволит.

— Ты хотя бы договорился о свидании?

Улыбка осветила все его лицо.

— Вечер субботы. Я собираюсь отвести ее в «Чёрного быка».

— Ооооо. Изысканно. Ну, я не могу конкурировать с их стейками, сегодня у нас детское меню, но ты можешь остаться на ужин.

— Ты готовишь куриные наггетсы? — с надеждой спросил он.

— И макароны с сыром.

— Из синей коробки?

— Да.

— Я в деле. — Он обнял меня за плечи и притянул к себе, чтобы обнять. — Ты уверена, что не злишься из-за Пикла?

— Не совсем. Он очарователен, у нас все получится. Но не говори папе, ладно? Я собираюсь притвориться, что все еще злюсь на вас обоих, и заставлю его заниматься дрессировкой щенка.

— Хорошая идея. Помнишь, как быстро он выдрессировал собаку тети Реджины?

— Да, где-то за месяц. — У папы был волшебный дар обращаться с собаками, и, если бы я смогла убедить его дрессировать Пикла, это избавило бы меня от множества хлопот. — Ну давай же. Давай зайдем внутрь. Можешь отнести переноску?

— Конечно. — Он отпустил меня и накинул пластиковые пакеты на руку, затем наклонился, чтобы поднять переноску.

— Мамочка, можно Пикл поспит в моей комнате? — спросил Коби, беря меня за руку.

— Нет, извини, приятель. Мы найдем Пиклу его собственное особое местечко. — Наша мансарда был таким маленьким, что в его комнате едва хватало места для кровати и комода. На деньги, которые я заработаю на проживании Хантера, я собиралась соорудить двухъярусную кровать в комнате Коби, чтобы дать ему больше места для игр.

Мы последовали за Майклом из-за внедорожника в вестибюль. Я была так сосредоточена на том, чтобы размахивать рукой Коби взад-вперед, думая о том, где я собираюсь сделать лежанку Пикла, что не заметила мужчину, стоящего у торговых автоматов, пока не оказалась всего в пяти футах от него.

Хантер повернулся как раз в тот момент, когда я подняла глаза, и наши взгляды встретились. Мои ноги подкосились, а дыхание сбилось, но каким-то чудом мне удалось беззаботно произнести:

— Привет.

— Привет. — Его взгляд скользнул вниз, пока не остановился на моей руке. Руке, державшей моего сына.

— Мамочка! Почему ты остановилась?

Из-за горячего парня.

— Извини, приятель.

Я снова посмотрела на Хантера, когда мои ноги снова зашевелились. Но он не смотрел на меня. Его взгляд опустился на Коби.

Лицо Хантера изменилось, когда он оценил моего сына, но прежде чем я смогла понять смысл его выражения, он развернулся на своих коричневых ботинках от Фрай и пошел обратно в свою комнату.

Дерьмо. Был ли Хантер взбешен тем, что у меня был ребенок? Или он поспешил уйти из-за впечатления, которое я произвела ранее в вестибюле? В моем животе образовался тревожный узел, и я глубоко вздохнула, желая, чтобы он исчез.

Этого не произошло.

Потому что, несмотря на то, что он был незнакомцем и просто еще одним гостем в моем мотеле, я хотела, чтобы Хантер Фарадей интересовался мной так же, как я интересовалась им.