Мотив для испуга

ГЛАВА 14

Приблизившись к участку, Эйвери заметила шквал активности на стоянке и у передней части здания. Она ощутила приступ гнева и чертыхнулась себе под нос.

– Что такое? – спросила Келлэвей. – Что происходит?

– СМИ, – ответила Блэк. – Они следят за ходом расследования. Нам будет довольно сложно пробраться.

– Боже, – произнесла Кортни, вглядываясь в толпу.

Перед зданием участка чуть ли ни друг на друге стояли три новостных фургона. Несколько человек расположились вдоль тротуара, ведущего к центральному входу, перекрывая доступ репортерам и операторам, жаждущим урвать хоть что-то к шестичасовым новостям. Еще один фургон, скрепя тормозами, остановился на парковке на противоположной стороне, пристраиваясь к остальным.

«Каким-то образом СМИ узнали, что я в деле, – подумала про себя Эйвери. Не то чтобы она считала, что заслуживает внимания, но прекрасно знала, как работают журналисты. «Увеличивающий количество жертв детектив вернулась к работе над жутким делом с пауками». Или же «Помешанная на Говардре Рэндалле детектив снова в деле, чтобы разобраться с пауками».

Получится что-то вроде этого. Черт возьми, она даже не могла винить их. Если они определенным образом выкрутят это, то получится стопроцентная новость дня.

Эйвери попыталась прорваться к задней части здания, но это не помогло. Там также расположилась команда журналистов. В результате, к тому моменту, как она вышла из машины со Стефаном Скоттом, несколько человек, которые заняли свои позиции перед центральным входом, успели оббежать здание. Пока они пробирались к входу вместе с Келлэвей, подгоняющей Стефана, тут и там начали сверкать вспышки камер и одновременно заговорили примерно восемь человек. Блэк опустила голову и поспешила, отказываясь отвечать на вопросы.

– Детектив Блэк, почему Вы вернулись ради этого дела?

– Вы вернулись, чтобы почтить память детектива Рамиреса?

– Почему этот человек под стражей, детектив? Он подозреваемый в деле с пауками?

– Как Вы считаете, Говард Рэндалл погиб, даже несмотря на тот факт, что его тело так и не нашли?

– Есть какие-то зацепки в деле с пауками?

К счастью, она, наконец, добралась до дверей. Запихнув Стефана Скотта внутрь, Эйвери потеряла в толпе Келлэвей. Рассматривая журналистов, она выудила среди них Кортни, которую пытались опросить. Та выглядела испуганной и явно не в своей тарелке. Это совершенно не расстроило Блэк, она понимала, что испытывает девушка. СМИ могут быть еще теми стервятниками и хорошо чувствуют свежую кровь.

Она передала Стефана первому встречному в коридоре офицеру и быстро выскочила обратно. Ей пришлось пробиваться мимо операторов и чуть ли не сбить с ног репортера, пока она добралась до Келлэвей. Слава Богу, та не предоставила никакой информации, хотя журналисты сильно смутили ее.

– Как Вам удалось стать напарницей детектива Блэк?

– Как долго Вы работаете в органах?

– Мужчина в наручниках и есть убийца?

– Назовите, пожалуйста, Ваше имя?

Эйвери схватила Кортни за руку и потащила внутрь сквозь толпу. Некоторые журналисты выглядели оскорбленными, особенно та худенькая девушка, которую она чуть не снесла по пути, пытаясь вытащить Келлэвей. Без каких-либо проблем она затащила Кортни в участок и облегченно вздохнула, когда дверь за ними закрылась.

– Я извиняюсь, – сказала Келлэвей. – Я понятия не имела, что может быть вот так и… Какого черта произошло?

– Все в порядке, – ответила Эйвери. – Ты неплохо справилась. Они становятся монстрами, если позволить. Не будь к себе слишком строга. Просто взбодрись и выкинь это из головы.

– Детектив Блэк?

Эйвери оглянулась на офицера, которому практически бросила на входе Стефана Скотта. Он выглядел растерянным, охраняя человека, который уже взял себя в руки и перестал рыдать.

– Да, извини, – ответила она. – Можешь доставить его в комнату для допросов?

Офицер кивнул и пошел по коридору. Эйвери проследовала за ними, направляясь в кабинет Коннелли. Келлэвей поспешила за ней, но внутри никого не оказалось.

– Свяжись с Коннелли и О’Мэлли по телефону, – обратилась Блэк к Кортни. – Сообщи им, кого мы взяли и что он натворил. Скажи, что я планирую начать допрос через пятнадцать минут, если они захотят поприсутствовать.

Келлэвей сделала то, что от нее требовалось, но когда она набирала первый номер, по лицу было видно, что она считает это немного неправильным. Эйвери предположила, что девушка права. Она была обязана дождаться прихода всех и переговорить с ними до того, как начнет допрос Стефана. Но она поздно принялась за дело и пыталась наверстать упущенное.

Блэк оглянулась в конец зала, где сквозь стеклянные двери все еще были видны кишащие, словно в гнезде шершней, представители СМИ. Этот случай был слишком интересен, слишком сладок, чтобы они не развесили слюни. Эйвери понимала это и начинала задаваться вопросом, не являлась ли вся абсурдность и красочность данного дела в некотором роде мотивом для убийцы.

С этой мыслью она и направилась на допрос. Она вспомнила пауков в стеклянном аквариуме Стефана и то, как он отреагировал на предположение, что это он убил Лаунбрука. Предоставив О’Мэлли и Коннелли время, чтобы присоединиться к ней, Эйвери раскладывала все по полочкам у себя в голове.

Она не была до конца уверена, было ли это жаждой охоты или же просто комфортом от знакомого состояния, но поняла, что мечется туда-сюда в неистовом ожидании начала. Ей было интересно, похожа ли она на разозленного шершня, кружившего вокруг своего гнезда с готовым к нападению жалом.

Когда Эйвери вошла в комнату для допросов, Стефан уже совершенно успокоился. В конце концов, она заставила его прождать практически час. Это было сделано не только для того, чтобы О’Мэлли и Коннелли успели приехать, но также и с целью позволить Стефану помариноваться в событиях этого дня. Она наблюдала за ним через монитор, расположенный в соседней комнате, и видела, как выражение его лица сменялось с задумчивого на грустное, а затем с печального на обеспокоенное.

Сейчас, усевшись за стол напротив него, Эйвери предоставила подозреваемому пару секунд на то, чтобы он привык к ее присутствию в комнате. Она довольно четко показала ему свое превосходство в разговоре и физических способностях, будучи у него дома, так что теперь следовало напомнить об этом молчанием. Блэк прекрасно знала, что О’Мэлли, Коннелли и Келлэвей сейчас наблюдали за ними с той же точки, где она лично сидела всего пять минут назад. Она подумала о Келлэвей и о том, как лучше построить допрос, чтобы молодой офицер мог чему-то научиться.

– Ты можешь рассказать о том, где находился в течение последней недели или даже полутора? – начала Эйвери мягким и вполне располагающим тоном, который Стефан никак не мог ожидать.

– Я ничего особого не делал, – ответил он. – Большую часть времени мы провели с Клариссой дома.

– Как долго она оставалась у тебя?

– Сегодня уже три дня как она там. Но до этого она несколько раз просто приезжала.

– Когда она приехала впервые? – уточнила Блэк.

– Около трех недель назад.

– За это время у вас была какая-то физическая связь с Альфредом Лаунбруком?

– Это личное.

– Да, ты прав. Но поскольку Альфред Лаунбрук мертв, я не вижу, каким образом это может нанести вред тебе или ему. Итак… У вас была какая-то физическая связь с тех пор, как ты начал встречаться с Клариссой?

– Не совсем, – ответил Стефан, смущенно глядя в сторону. – Я имею в виду, что мы зависали за несколько дней до того, как я пригласил Клариссу к себе. Но, как я уже сказал… У нас не было отношений с Альфредом как таковых. Мы просто пользовались друг другом.

– Он знал об этом?

– Да, нас обоих это вполне устраивало.

– До того, как она осталась на три дня, когда в последний раз Кларисса проводила время с тобой?

– За два дня до этого, – немного подумав, ответил он. – Мы вместе провели весь день. Пообедали, вернулись домой и слегка развлеклись. Затем поужинали и около полуночи она уехала.

– Она упомянула о том, что вы, ребята, легли спать очень поздно. Чем вы занимались ночью?

– Да просто тусовались. В основном… занимались сексом. Она подтвердит. Мы оба… Я не знаю… Странные что ли.

– В том же смысле, что и Альфред, когда он узнал, что пауки находились в той же комнате, где и он сам, хотя сильно боялся их?

– Наверное.

– Что ж, мы пообщаемся с Клариссой и проверим алиби. Если мы сможем определить твое точное местоположение в течение двадцати четырех часов с момента смерти Альфреда Лаунбрука, тебя освободят. Вопросов больше не возникнет. Ты же понимаешь, как выглядишь в данной ситуации?

– Да, – ответил Стефан. – Но я клянусь… Я не делал этого. Знаете, даже если вы не найдете четкого алиби у нас с Клариссой, то можете воспользоваться моим компьютером. Вы же можете отследить, когда я включал и выключал его, так?

– Можем. К чему ты спрашиваешь?

– Форум, на котором я познакомился с Клариссой. Я часто там бываю. Я пытался найти какую-то возможность заработка. Например, писать статьи на заказ. О пауках и прочих подобных вещах. Некоторые фрики платят очень неплохие деньги за такую работу.

Эйвери вспомнила несколько листов с явными набросками статей у него на журнальном столике. Это абсолютно не подходило для алиби, но, по крайней мере, хоть как-то складывалось.

– Мы проверим, – кивнула она. – А пока, ты помнишь, чтобы Альфред когда-нибудь говорил нечто такое, от чего создавалось впечатление, что у него есть враги? Кто-то, кто действительно мог сотворить подобное?

– Нет, он был достаточно тихим. Я имею в виду, что он даже боялся реакции матери на то, что она узнает о его гомосексуальном опыте, но… Врагов не было, это точно.

– Тебе известно, знал ли кто-то еще о его сильном страхе перед пауками? – уточнила Эйвери.

– Понятия не имею, – ответил Стефан, немного подумав. – Казалось, он смущался этого. Поэтому вряд ли стал бы делиться со всеми.

– А ты кому-нибудь рассказывал об этом?

– Клариссе. Но это было уже после его смерти. Мы еще с ней сильно разругались по этому поводу. Она высказала, что это отличный повод уйти, а я подумал, что она слишком равнодушна.

Эйвери кивнула, немного расслабившись. Она уже была уверена, что Стефан Скотт не имеет никакого отношения к убийству Альфреда Лаунбрука. Даже с учетом того, что все указывало на него, манера общения и готовность подозреваемого предоставить им в пользование свой компьютер, а также поговорить с Клариссой, говорила сама за себя.

– Тебе придется остаться здесь, пока алиби не подтвердится, – сказала Блэк, поднимаясь на ноги. – А пока, я советую взять себя в руки и стараться быть вежливым со всеми, кто будет задавать вопросы. Это ясно?

– Я знаю, – кивнул он, избегая ее взгляда. – Была одна вещь, которая показалась мне странной в наших отношениях с Альфредом… Но это пришло мне в голову только сейчас.

– И что же это?

– Он был открыт для возможности столкнуться со своим страхом перед пауками лоб в лоб. Думаю, это единственная причина, по которой он приходил ко мне на самом деле. Он хотел преодолеть свой страх. Я знаю, что не убивал его, хотя вы не верите мне. Но, раз он так сильно хотел перебороть себя, я мог быть не единственным, кому он сказал, так ведь? Кто-то еще должен знать. Кто-то, кому он доверял.

Это был интересный момент. Эйвери предполагала подобное, но то, как Стефан говорил об этом, лишь подтвердило ее догадки.

Он хотел преодолеть свой страх перед пауками.

Блэк чувствовала, что это означало нечто важное, но не могла понять, что именно. Стефан явно был прав. Если Альфред был настроен перебороть себя, то, вероятно, он поделился этим с кем-то еще. И, раз это была не мать, то кто тогда?

Это был хороший вопрос, на который им стоило найти ответ как можно скорее.