Мой босс - Дед Мороз

12

Назар напоминал грозовую тучу. Сердитую такую, крайне недовольную жизнью тучу, которую только что жестоко оскорбили и заставили страдать. При каждом выдохе у него из носа едва не вырывались языки пламени, как у заправского дракона, и я поймала себя на том, что очень хочу рассмеяться — потому что выглядел Назар действительно невероятно смешно.

— Ну как, — поинтересовался холодно он, — пообщалась со старым добрым другом? О встрече уже договорились?

— Конечно. Как только я вернусь в Киев, сразу же, — пожала плечами я, наливая себе воды в чашку и подумывая над возможностью вылить ее содержимое куда-нибудь Назару на голову. — А то разве это дело — не познакомиться с женой своего хорошего друга?

Исаев выдал что-то среднее между шипением и рычанием, и я подумала, что ассоциация с драконом у меня была все-таки неслучайная. Я скользнула по нему веселым, не лишенным издевки взглядом.

— Ты туда, кстати, тоже идешь.

— Что?! — взвился Исаев.

— Ну, конечно же, — пожала плечами я. — Как иначе, Назарчик? Не могу ж я пойти знакомиться с женой лучшего друга, не притащив с собой жениха.

На кухне мы были вдвоем, потому Назар с раздражением выплюнул:

— Фиктивного?

Я вернула чашку на стол, решив не соблазняться лишний раз, а то и правда полью водой, слишком уж велик соблазн, и подалась вперед, упираясь ладонями в столешницу. Скатерть заскользила под руками, стремясь убежать куда-то прочь со стола, но я не позволила ей убежать слишком далеко.

— Ну, погоди, друг мой, — прошипела я, не сводя глаз с женишка. — Ты сам влез в кадр? Сам. Я тебя туда не тащила. Сам захотел представиться женихом? Сам! Кто тебя за язык тянул? Разве я? А Алексу хамить я тебя под дулом пистолета заставляла? Нет, Назар. Так что теперь пожинай плоды собственной болтливости. Никто не виноват, что ты разболтал о наших «отношениях» по секрету всему свету!

Закончив тираду, я собиралась гордо повернуться к Исаеву спиной и удалиться прочь, но — не сложилось. Он резко вскочил со стула, подался вперед, схватил меня за руку и рывком вернул к себе в объятия. Я обернулась, собственно, лишь для того, чтобы пнуть его было удобнее, и замерла, почувствовав на себе взгляд, буквально прожигающий насквозь.

— Сволочь, — прошипела наконец-то я, совершив попытку высвободиться. — Руки свои убери от меня. Немедленно!

— Кира, — выдохнул Назар, — прости.

— Что?!

— Я не думал, что с Верой Сергеевной так получится. И не хотел, чтобы тебя с работы выкинули. Но как к тебе вообще было подступиться? Не мог же я, в самом деле, подойти и напрямую предложить…

Я воззрилась на него, как на какого-то дикобраза, чудом забравшегося в курятник, и решительно пихнула ладонями в грудь. Назар рухнул обратно на тот же стул, на котором восседал прежде, но из объятий меня так и не выпустил. Теперь держал крепко-крепко и смотрел снизу вверх, а мне хотелось выцарапать ему глаза и оставить на лбу несколько позорных отметин. Экая сволочь!

— Что ты не мог мне предложить?! — вспыхнула я. — Подойти и сказать: «Ой, здравствуйте, девушка, как вас зовут? А можно позвать вас на свидание…» Какая сложная фраза… Кошмар, Назар, — мой голос едва не сорвался, но я удержалась и мысленно напомнила себе, что не должна быть слабой перед этим гадом. — Или ты не мог мне предложить вот тот договор про фиктивную невесту? Ну да, конечно. Потому что я б послала тебя к чертям собачьим и ушла оттуда. И сейчас жалею о том, что этого не сделала. И вообще, можешь знаешь куда засунуть свои желания вместе с договором? В одно место!

— Ночью, — прорычал Назар, — ты была иного мнения. Скажешь, так плохо разбираешься в людях, да?

— Что? Да я шикарно разбираюсь в людях! — фыркнула я. — Замечательно просто, понял! А ты… Ну, знаешь. Богатый, здоровый, красивый мужик, — я попыталась придать лицу как можно более отстраненное выражение. — Суперская комбинация, знаешь. Но отношения я с тобой строить не собиралась, вот. Мы развлеклись, не больше того. И не смотри на меня так. Договор это не нарушает… Руки убери, сказала

— Кира!..

Назар хотел меня остановить, но я слишком разозлилась, чтобы позволить ему это сделать. Вместо того, чтобы спокойно стоять и ждать, пока эта сволочь вновь поймает меня за руку, просто отпихнула его и бросилась прочь. Мужчина что-то выкрикнул мне вслед, но я даже не слушала. Да пошел он!..

Мне срочно нужно было проветриться и успокоиться. Я буквально впрыгнула в сапоги, обернула вокруг шеи первый попавшийся шарф, кажется, вообще Сашин, быстро застегнула пуховик и вылетела на улицу, прямо в бескрайние снега зимней сказки.

Вокруг все было кипенно-белое, засыпанное снегом — настолько, что каждый случайный шаг мог начаться на твердой земле, а закончиться в сугробе.

Я, ориентируясь на оставленные вчера пути, осторожно спустилась по ступенькам, стянула с пальцев перчатки, сунула их в карман и слепила первый снежок, а потом, изо всех сил размахнувшись, швырнула его в бескрайнюю белизну, надеясь хоть таким образом немного перестать злиться.

— Ненавижу! — прорычала я вслед снегу. Голос эхом разлетелся над снежными просторами, и я рассмеялась, немного истерично, но с облегчением. Ну и вышло так с Назаром, черт с ним! Чего теперь себя загрызать? Я ему еще покажу, что значит так общаться с Кирой Снегиревой…

— Кир, что случилось?

Я вздрогнула и обернулась. К счастью, из дома вышел не Назар, да и не Саня, которому точно не следовало лезть в эти дела, а Ксюша. Я была рада ее видеть — по крайней мере, не сомневалась, что Ксю не задумывает ничего плохого. Она тоже куталась в куртку и натягивала пониже шапку, спасаясь от мороза, а я вот его почти не чувствовала.

— Ничего не случилось, — вздохнула я. — Просто все мужики сволочи…

— Прям все?

Я закрыла глаза. Вспомнила папу, который каким-то чудом терпел мою мать столько времени, вспомнила Ксюшиного Саню, которого, впрочем, едва знала. Соседа своего. Нет, ну, может, и не надо так обобщать…

— Не все, — сдалась я. — Но Назар мой — сволочь! Хотя какой он мой…

Ксю спустилась по ступенькам ко мне и подошла поближе, осторожно коснулась моей руки и тихо спросила:

— Как так — не твой?

— А вот так, — я дернула плечом. — Мы с ним, можно сказать, чужие люди.

Удивление, написанное у Ксюши прямо на лбу, трудно было передать словами. Она смотрела на меня, как на сумасшедшую, и явно вообще не понимала, как такое могло произойти. Я б с удовольствием ответила, но сама не могла подобрать подходящие слова для данной ситуации.

— Вы ж жених и невеста, — протянула наконец-то девушка, остановившись совсем близко, всего лишь в полуметре от меня. — Он собирался повезти тебя к своим родителям, чтобы познакомиться. Друзьям представляет. Разве вы можете быть чужими людьми? Зачем тогда выходить за него замуж?

— Отличная логика, Ксю, — кивнула я. — Мы с Назаром в нее, к сожалению, немного не вписываемся, и…

Вообще-то, фиктивность наших отношений предполагалось держать в тайне. Но от этих секретов мне самой уже было до того тошно, что хотелось с кем-то нормальным поделиться всем, что произошло. Я взглянула на Ксю и поймала себя на мысли, что она — далеко не самая плохая для этого кандидатура.

— Слушай, я могу доверить тебе секрет?

Девушка медленно склонила голову в согласном кивке. Я тяжело вздохнула, мысленно обозвала себя идиоткой — потому что о том, что у нас с Назаром происходило, вообще никому не следовало рассказывать, а потом жестом попросила ее следовать за мной. Мы медленно побрели по снеговой траншее, изредка касаясь пальцами снега. Благодаря сугробам, окружавшим наш путь, было не так уж и холодно, а быстрая ходьба помогала согреться.

К тому же, мне вдруг захотелось оказаться как можно дальше и от домика, и от Назара, и от всей этой зимней сказки. Просто для того, чтобы немного отдохнуть от игры в жениха и невесту, глотнуть правды и свежего воздуха, привести в порядок собственные мысли и насладиться красотой зимней природы…

— Только пообещай, — попросила я Ксюшу, — что никому не расскажешь. Вообще никому. Даже Саше! Потому что об этом вообще никто не должен знать.

— Я не скажу, — серьезно промолвила девушка. — Но ты уверена, что готова мне доверить свой секрет? Ты не подумай, я не называю себя ненадежной и не собираюсь болтать направо и налево о том, что происходит у тебя в жизни! Просто мы почти не знакомы, и я не хочу, чтобы ты потом жалела, что вообще завела этот разговор.

Я задумалась. Слова Ксюши звучали очень здраво, но я все равно не могла избавиться от мысли, что она — порядочная девушка, достойная того, чтобы разделить со мной секрет.

— Знаешь, — промолвила я наконец-то, — у меня сестра есть, Катя. Она на год младше меня, и внешне мы очень похожи. Но по характеру все-таки разные. Катя спокойная, более тихая. А еще она очень умная! Ну вот… Вот как Алекс, — по недоуменному взгляду Ксю я поняла, что она понятия не имела, о ком я вообще говорила. — Ну шеф твоего Сашки, Алекс Вольский…

— Он же Воронов вроде?

— Ладно, — вздохнула я, подумав, что у моего соседа биография наверное на тридцать журналистских расследований потянет. — Воронов. Вот, Катька у меня такая же. Взгляд на бумажки бросит, на числа посмотрит — и вот вам итог! Но она добрая, домашний ребенок, потому как только речь идет не о числах, а о людях, становится совершенно невинной и беззащитной. Ей нужен нормальный человек рядом. Опора. Так к чему это я… Ты на нее похожа.

— Похожа?

— Да, и сильно, — кивнула я. — Мне знаком этот взгляд врожденно порядочной девушки, которая никого не хочет обидеть. Я вот не такая. Я стерва: влезу, куда надо, попытаюсь выведать сведенья. Интервью опубликую, которое кому-то потом помешает. Потому, наверное, это даже жизненная справедливость, что тебе достается нормальный парень, а мне Назарчик…

— Назар же вроде тоже нормальный?

Мы прошли еще с сотню метров молча, с трудом пробираясь сквозь снег. Миновали уже и гараж, где стояла машина Назара. Я отогнала прочь совершенно дебильное желание расписаться где-нибудь на капоте дорогущего автомобиля гвоздем. Нет, это совсем уж ребячество. Так нельзя! Так даже с Назарчиком нельзя. Я ж сама на его условия остановилась, да и злилась, к сожалению, не настолько сильно. Ну, и чувство самосохранения сработало — вряд ли для него будет такая уж проблема узнать, что это именно моя художественная роспись.

Отомщу иначе! Красивее!

— Мы с Назаром никакие не жених и невеста, — созналась я, решив, что хоть с кем-то все-таки должна разделить этот секрет. — Мы познакомились тридцать первого декабря, когда я залезла в кабинет к его брату в надежде взять интервью, а он поймал меня за руку и заставил подписать бумажку, что я сыграю роль его невесты. Эх, Ксю, я даже не спросила толком, нафига ему эта фиктивная невеста нужна. Но мы с ним почти не знакомы, уже трижды чуть не удушили друг друга, а еще сегодня я узнала о том, что он меня подставил и все это подстроил, потому что я ему, видите ли, понравилась! Вот так вот. Ах да. Вчера вечером мы еще раз сильно погрызлись, а потом переспали, и я, вот зараза, сама того захотела. И он был у меня первым. А теперь я заявила ему, что просто решала свои проблемы, и он мне нафиг не нужен. Вот, — я вздохнула и покосилась на Ксюшу. — Я дура, можешь даже не уточнять.

— А он тебе нафиг не нужен? — мягко уточнила Ксю.

Мне оставалось только отвести взгляд.

— В том-то и дело, что, кажется, нет…

Впереди показались елки. Где-то тут, под этими снегами, когда-то была дорога, но мы с Ксю ее рассмотреть не могли. Я еще помнила, что мы с Назаром каким-то чудом тут проехали, но отыскать асфальт, а уж тем более грунтовку под таким слоем снега казалось нереальным. Зато в ухоженном, довольно светлом, вопреки погоде, лесу дышалось хорошо.

Мы прошли еще немного и остановились под разлапистой елью. Если повернуть голову, еще можно было довольно отчетливо рассмотреть домики, в которых мы жили, но зато нас оттуда точно было не видно. Впрочем, проблема ли вычислить по цепочке следов, куда мы ушли?

Я поднырнула под зеленые лапы елки и уперлась спиной в толстый ствол дерева. Ксюша остановилась рядом. Под деревом снега оказалось не то чтобы очень много, так, по щиколотку, зато там, где деревья не прикрывали землю, чуть ли не по пояс. Я взглядом отследила наш с Ксюшей путь и удивилась, как мы не утонули в этом снегу.

— Назар — сволочь, — пробормотала я. — Он меня так подставил! И как мне теперь с ним вообще дело иметь?..

— Слушай, ну, — Ксюша набрала полные руки снега, не заботясь о том, что промочит собственные перчатки. — Конечно, я его не оправдываю, он ужасно поступил. Но, может, вам бы перестать длиться друг на друга? Он же почему тебя во все это втянул? Потому что ты ему понравилась.

— Давай-ка оправдаем этим все то, что он успел натворить.

— Я ж не оправдываю, — подмигнула мне Ксюша. — Ну, не знаю… Он неправ, конечно. Но он же сам тебе нравится, правда?

Я пожала плечами.

— Правда-правда, — кивнула Ксю.

— Правда! Черт его подери, — скривилась я. — И знаешь, что самое противное? То, что он, гад такой, действительно задурил мне голову. Ну, я не мечтала выйти за него замуж и все такое. Не думала, что прям у него сердце остановится, если я его брошу. Я ж не совсем тупая. Но между нами была какая-то такая… химия. И я подумала — а вдруг закрутит? Ну, дам себе шанс. Расслаблюсь, отдохну. Влюблюсь — хорошо. Нет — отлично! Я теперь вроде как в сердце его впустила, а он там ногами потоптался.

Мне не хотелось навешивать это все на голову чужому человеку, но все же, Ксюша оказалась единственной, кто вообще был согласен слушать мои излияния. А говорить правду оказалось гораздо приятнее, чем постоянно держать это в себе. Я даже вроде как вдохновилась собственной искренностью.

— Дай ему шанс исправиться, — промолвила Ксюша. — У вас так мало всего было… Поиздевайся над ним, но не настолько, чтобы потом возвращаться шансов не было. Ну, попробуй! У тебя пока что вроде неплохо получается.

Я отвела взгляд.

— Не уверена, что у меня выйдет.

— Ты сильная, — ободряюще улыбнулась Ксюша. — Конечно, у тебя все получится! Это я б не выдержала.

— Но ты же своего Витька послала!

— Послала! — утвердительно кивнула Ксюша. — Послала! Но Витька — обормот, который никак запомнить не мог, что Ксения и Оксана — разные имена, и хоть кол на голове ему теши, не исправлялся. Так меня и называл. И у Витьки нет ни квартиры своей, ни машины, ни бизнеса, как у твоего Назара. И готовить Витька не умеет. Да и черт с этим всем — но он мне изменил! Назар-то этого не делал.

— Просто не успел.

— Ну, так ты ж не знаешь. Вдруг он верный.

— Бестолковый он!

— Потому что не было женщины, ради которой мог бы стараться, — твердо промолвила Ксюша. — Слушай… Дай даже не ему шанс, дай его себе! У него есть много положительных сторон, он тебе нравится и он сволочь. Проучи его!

— Я так скорее себя проучу, — вздохнула я.

— Нет. Если поймешь, что он плохой — просто уйдешь. Договор отработаешь, или что у вас там было, и все закончится. А если он окажется лучше, чем ты думала — будете вместе. И не придется жалеть, что кого-то потеряла.

Я неуверенно улыбнулась.

— Думаешь?

— Думаю, — кивнула Ксю. — Иначе с чего б я это говорила? — она похлопала меня по плечу, явно пытаясь меня успокоить. — Не психуй лишний раз и просто дай шанс. Себе, ему, вашим отношениям. Ну пусть хоть докажет, что он не козел! А если не сложится, что плохого может случиться?

— А вдруг я влюблюсь в него по уши? Это разве не плохое? — почти беспомощно спросила я. — Никогда не влюблялась, понимаешь? Меня вообще мужчины почти не интересовали. Ну есть они и есть. Мне плевать было. Это они за мною бегали, а не я за ними!

— Ты даже за любимым бегать не станешь, — прямо сказала Ксюша. — Потому что ты гордая. Он же, наверное, тоже? Но вы на одном замкнутом пространстве. Саша ничего не знает о том. Что это подстава. Да и я как бы не в курсе…

Я прищурилась. В голове уже складывалась примерно картина, как действовать дальше.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я Ксю. — Без тебя бы не справилась. А так вот мозги на место встали. Теперь я знаю, что дальше делать… Хм, Ксения, а что это за подозрительный заяц по снегу скачет?..

Выражение лица Ксюши можно было использовать для иллюстрации эмоции «раздражение». Ну, или «недовольство». Потому что, наблюдая за зайцем, облаченным в явно большую на него серую куртку, она кривилась все больше и больше. Она скрестила руки на груди и молча наблюдала за передвижениями нашего преследователя, пока он, вынырнув из очередного сугроба, не выпал практически к нам под ель.

— Привет! — бодро поздоровался, глядя то на меня, то на Ксюшу голодными глазами, Витя.

— Ты опять меня преследуешь? — спросила Ксю. — Я тебе уже десять раз, Витя, сказала. Ты можешь считать меня хорошей, можешь плохой, но уведомлять меня об этом каждый раз необязательно. Перестань морочить мне голову.

Витя сердито поджал губы. Он смерил девушку уничижительным взглядом, гордо задрал голову и важно сообщил:

— Я, между прочим, не к тебе! Я к… — он взглянул на меня, явно пытаясь вспомнить, как меня вообще зовут.

Судя по тому, как Витя упорно морщил лоб и что-то там бормотал себе под нос, вспомнить нужное имя он никак не мог. Я секунд двадцать понаблюдала за его бесплотными усилиями, а потом подсказала:

— Кира.

— Я к Кире! — радостно подтвердил Виктор. — Вот! Такая красивая девушка грустит… Снежками в окна швыряет…

О, мой снежок попал в окно их дома?

— Разбила, надеюсь? — язвительно уточнила Ксюша.

— К счастью, нет, — скривился Витя. — Но этот бросок был ошеломляющим. Я всегда восторгался девушками, занимающимися спортом! Кира, вы случайно не увлекались метанием?

Я вздохнула. Если это был подкат и попытка отомстить бывшей, то явно неудачная. Если Ксюша и испытывала что-то, то только раздражение — потому что Витины ухаживания были явно неуместными. Но я, подумав, что Назару ничего не обещала, кроме как действовать ему на нервы, решила — а почему б и нет? Когда человеку надо срубить дерево, он, конечно, не станет делать это лобзиком, но я ж не всерьез? Мне только немного поиздеваться над Назаром.

Для этих целей Витя подходил. Он обладал как минимум одной суперспособностью, просто необходимой для этого: умел раздражать кого угодно, с первого взгляда и второй секунлы общения. Конечно, Витя не был в моем вкусе, роста ему не хватало, а мозгах уж и заикаться не приходилось, но для экспериментов подойдет.

— Нет, метанием не занималась, — вздохнула я. — Хотя спорт — благородное занятие. Меня всегда привлекали спортсмены.

— Да?! — моментально оживился Витя.

— Ага, — утвердительно кивнула я, выбираясь из-под ели и направляясь про прорытой траншее в направлении домиков.

Ксю хмыкнула и последовала за нами. Она явно собиралась понаблюдать за этим общением. Витя, удостоверившись в том, что Ксюша слышит буквально каждое слово, попытался поравняться со мной, но для этого траншея все же была слишком узкой. Ему приходилось идти прямо у меня за спиной. Я не оборачивалась, но диалог поддерживала.

— Это такая редкость, — сообщил Витя. — Такая редкость, когда девушка интересуется спортом! Я вот, например, тоже увлекаюсь спортом!.. Много лет занимался б…

— Боулинг — не тот спорт, который впечатляет девушек, Витя, — не удержалась Ксю. — А уж тем более когда им занимаются так, как ты. С пивом в обнимку.

Виктор, пытаясь скрыться от Ксюшиных язвительных замечаний, решил, что лучше будет идти по снегу, чем слушать ее речи, и потому совершил попытку выскочить справа. Раздался тихий писк — справа оказался куст, на который Витя, собственно, и налетел.

Выбравшись из объятий зимующей в сугробе черники, Виктор решил совершить заход слева. На этот раз он был успешнее. Правда, снег доставал ему до шеи, и Витя с трудом брел рядом, проваливаясь в снег, пока я шагала про прорытой и протоптанной, наверное, не одним Назаром, а всеми, кто пытался выйти из домиков, траншее.

— Вообще-то, — важно сообщил он, — я хотел сказать, что много лет увлекался биатлоном, а не боулингом!

— Биатлоном, о? — хмыкнула я.

— Да-да! — довольно подтвердил Виктор. — Я даже выбился в основную сборную Украины! Ну, почти… Но у нас там такая конкуренция… Как у норвегов!

— Норвежцев, Вить, — поправила Ксю.

— Мне лучше знать! — огрызнулся Виктор.

Мы уже почти дошли до дома. На пороге обнаружился злой, как тысяча чертей, Назар. Я, заприметив его, даже не стала отпихивать пытавшегося встать рядом Витька.

— И где ты ходишь? — мрачно поинтересовался Назар.

— Да вот, гуляла с Ксю, — спокойно ответила я.

Ксюша у меня за спиной приветственно вскинула руку.

— Как видишь, встретили Витю. Он столько интересного рассказывает о биатлоне! Представляешь, даже почти пробился в основную сборную Украины! — я нисколечко не видела в то, что Витя вообще имел какое-то отношение к этому виду спорта, но какая, в конце концов, разница?

Нынче меня гораздо больше интересовало то, как стремительно зеленел Назар.

— Биатлонист, однако? Небось, новый украинский Мартен Фуркад? — презрительно изогнул губы Исаев.

— А? Кто? — удивился Витя.

В глазах Назара запрыгали веселые искорки. Я понятия не имела, кто тот упомянутый им Мартен, но подозревала, что Витя только что прокололся по всем фронтам.

— Ну как же, — протянул Назар. — Лучший из лучших! Один из самых титулованных биатлонистов мира… Что, не знал? Не бегали вместе? Ты ж в основную сборную проходил. Наверняка и на кубке мира бегал…

— Бегал! — вскинулся Витя. — Просто… Э-э-э… Этот Мартен, он того, закончил же уже, когда мой сезон был!

— Надо же, — Назар спустился на ступеньку ниже. — Как интересно выходит! Мартен, однако, этой весной закончил… стало быть, ты в этом сезоне в основной команде бегал? Так мы о тебе чего-то не знаем? Может, ты у нас не Витя? Потому что никакого Виктора в основной команде даже близко нет.

Витя надулся, как тот сыч.

— Ну, значит, я перепутал! И вообще… Кира, если ты хочешь послушать о настоящем биатлоне, то давай погуляем?.. Скажем, завтра? Я тебя на лыжах кататься научу! Есть у тебя лыжи?

Лыж у меня не было. А в том, что Витя нагло врал, я нисколечко не сомневалась. Но желание отомстить Назару никуда не делось, а Ксю ведь говорила, что надо попробовать его подразнить. Потому я, таинственно улыбнувшись, сказала:

— Приду. Но лыжи с тебя.