Мой механический роман

11. Результаты

Иногда я все еще перечитываю то письмо. Я знаю, мне следует или заархивировать его, или уже удалить с концами, как я делаю буквально со всем, что осмеливается появиться в моем почтовом ящике, но это я никак не могу выбросить из головы.

Уважаемая Изабель Майер,

Мы получили ваше заявление на поступление в Массачусетский технологический институт.

Офигеть. Святые шестеренки. Матерь божья.

Я сделала это. Я подала документы в вуз – в МТИ.

Это далось мне нелегко; кстати, никому не советую затягивать с поступлением так, как это сделала я. Мисс Восс была счастлива, что я наконец-то решилась, а у моего школьного консультанта, похоже, гора с плеч свалилась, оттого что я не собираюсь единолично обрушивать школьный индекс поступающих в вузы, однако Мак… Он был не слишком доволен подачей документов только на зимних каникулах.

Тем не менее я сделала это.

Едва Тео поговорил со мной, как эссе просто вылетело из меня само собой. «Расскажите о чем-то, что изменило ваше мировоззрение». Да легко. Я написала о робототехнике. О региональных соревнованиях и о Данте. О том, что я всегда чувствовала, что машиностроение – это для мальчиков, или, по крайней мере, для тех, кто любит математику, или буквально для всех, кроме меня, пока не поняла, что эти условности существуют только тогда, когда мы их придерживаемся. Потому что, возможно, я права, и в мире существует множество стереотипов и ограничений, которые мешают нашим увлечениям, но прав и Тео: смириться с ними так же глупо, как и позволить управлять своей жизнью. Ведь это моя жизнь, правда? Робототехника помогла мне понять, что я могу найти свое место в ней, или, что еще лучше, – создать его сама. Конечно, я использовала более красивые слова, но в общих чертах суть такова.

Несмотря на откладывание в самый долгий ящик, над своим заявлением я постаралась даже больше, чем ожидала. Даже Джейми впечатлилась.

– Я была полностью уверена, что ты так и не подашь никуда документы, – высказалась она, что, честно говоря, было вполне справедливо. – Без обид.

– А я-то думала, что безнравственный вечер, полный драм и углеводов, сделает тебя более очаровательной, чем обычно, – заметила я тогда, махнув рукой в сторону мыльной оперы, которую мы смотрели на нетфликсе.

– Что? Я же сказала, не обижайся, – напомнила она, прежде чем украсть из моей миски еще одну ложку мороженого.

И теперь, после каникул, когда снова начались занятия в школе, все закрутилось по новой. Нам нужно готовиться к выпускным экзаменам, тестам на подготовительных курсах и национальным соревнованиям одновременно. Несмотря на то, что до них, кажется, еще целая вечность, время летит практически незаметно. Я в такой запаре, что, когда Джейми и Лора появляются передо мной с кексами, приходится переспросить, по какому это поводу.

– Шутишь? – уточняет Джейми, и тут я внезапно осознаю, что в руках она держит воздушный шарик.

– Подожди, у тебя что, день рождения? – вклинивается Тео, который в этот момент случайно проходит с Дэшем мимо нас, и я вспоминаю, что сегодня мне исполняется восемнадцать. Словно персонаж какого-то ситкома, он преувеличенно резко замирает на месте. – Почему ты ничего не сказала?

Джейми бросает на меня взгляд, который говорит, что она обязательно напишет мне по этому поводу позже.

– Это не такое уж и важное событие, – слабо возражаю я, однако Тео с отвращением качает головой.

– Ты хуже всех, Бельканто. Придется нам что-то с этим сделать, – говорит он, и Дэш с энтузиазмом кивает в знак согласия.

– Я закажу доставку самосов в отдел робототехники, – заявляет он. – Устроим вечеринку, пока облегчаем конструкцию Седьмого. (На данный момент нам всем уже лень называть Седьмой Круг его полным именем.)

– Ты просто хочешь самосов! – в один голос отвечаем мы с Тео, а потом обмениваемся взглядами.

В последнее время мы с ним часто видимся. Мы собираем бота вместе, и к тому же он случайно перезнакомился со всей моей семьей, за исключением папы. Я уж думала, что теперь Тео больше никогда не захочет со мной разговаривать (по понятным причинам), но даже когда мама заставила нас всех помолиться перед ужином (что было весьма неловко), он безо всяких комментариев осенил себя крестным знамением.

– Я думала, ты еврей? – прошептала я после молитвы, и Тео бросил на меня удивленный взгляд.

– Я же сказал, что моя бабушка мексиканка, – прошептал он. – Думаешь, на свете еще существуют бабушки-мексиканки, которые не являются агрессивными католичками?

К нему потеплел даже Люк – совсем чуть-чуть. Когда я сказала, что Тео поступил в Массачусетский технологический, Гейб и мама были совершенно покорены – в качестве «награды» мама даже положила Тео дополнительную порцию еды, хотя, судя по тому, каким сытым он выглядел к этому моменту, это было скорее наказанием. Однако с Люком все их разговоры свелись к одной теме – автомобили.

– Вау! – воскликнул Тео, когда мы спустились в гараж. Люк настоял на том, чтобы именно он отвез меня обратно на школьную парковку, хотя я сама с удовольствием бы заставила Тео еще раз переслушать песню «Shake It Off» (кажется, на второй раз он уже подпевал). – Классные диски.

– Изготовлены на заказ, – незамедлительно отозвался Люк.

– А еще мне нравятся твои зеркала, – заметил Тео, после чего брат пустился в долгий и восторженный монолог о том, как трудно было их раздобыть и как он впечатлен тем, что Тео увидел хромированные вставки.

В тот момент я даже прикусила язык, чтобы не ляпнуть что-нибудь банальное, вроде «Тео очень хорошо подмечает детали», несмотря на то, что это действительно так.

В общем, с того ужина я вижу Тео почти каждый день. Однако, как постоянно напоминаю Джейми, мы с ним просто друзья.

По крайней мере, я так думаю.

– Бель, – говорит мне Тео, отводя в сторону, когда мы разбредаемся по классу. В моих руках все еще такое количество кексов, какое мне никогда не съесть, однако на время я забываю о них. – Просто хочу сказать, что мы обязательно должны что-нибудь организовать. То есть я. Я должен. – Он говорит таким тихим и серьезным голосом, что мне приходится сдержать улыбку.

– Например, покорить мир с помощью роботов?

– Да нет, я не о роботах.

Он ерошит свои волосы, и – о, нет-нет-нет! – они выглядят такими мягкими.

– И что же ты предлагаешь?

– Не знаю. Дай мне подумать немного. – Он рассеянно смотрит на меня. – А почему ты никому не сказала, что у тебя сегодня день рождения?

Потому что тогда мне бы пришлось признать факт, что мне уже восемнадцать.

– Ох, – произносит он, увидев выражение моего лица. – Ну, ладно, поговорим позже. И кстати, с днем рождения! – поздравляет он, с улыбкой убегая прочь, и – о, нет-нет-нет! – теперь я точно в него втрескалась.

Нилам – кто бы мог подумать? – оказывается не в восторге от празднования моего дня рождения.

– Ты не могла бы убрать это? – спрашивает она, отмахиваясь от моего шарика. – Некоторые из нас пытаются работать.

– Да, а некоторые из нас пытаются поесть, – говорит Дэш, отодвигая инструменты Нилам от своего контейнера с картошкой карри.

– Почему ты вообще здесь ешь? – недовольно бросает она. – Иди лучше закрути несколько винтов.

Дэш закатывает глаза.

– Да, моя королева, – отзывается он, прихватывая со стола коробку с самосами.

– Бель, – зовет Тео. – Могу я узнать твое мнение?

– А? Да, конечно.

Я поворачиваюсь, чтобы проследовать за ним, но все равно успеваю поймать взгляд Нилам. Разумеется, она, как обычно, решила, что мы с Тео флиртуем вместо того, чтобы заниматься делами.

– Что такое? – спрашиваю я, когда он садится за стол с нашим роботом, которого мы временно решили называть Таносом, пока не придумаем менее банальное имя.

– Я тут подумал, мы могли бы сделать ему какую-нибудь защиту, – излагает он. – Пусть наше оружие будет тогда не таким мощным, зато мы сможем эффективно применять оружие вражеского бота против него самого. Мы же не единственные, чья кинетическая энергия может обратиться во вред нам.

Слава богу, на уроках мы уже проходили крутящий момент.

– Ты говоришь о чем-то вроде… брони? – уточняю я.

– Я подумал, что было бы здорово использовать полиуретан или типа того, – продолжает он. – А под ним мы могли бы проложить какой-нибудь сверхлегкий металл, например, титан.

– Чтобы вражеское оружие получало повреждения, прорезая наш пластик, да?

– Именно. Я просто не уверен, как совместить его с металлом.

– Можно сделать накладки. Шестиугольной формы, как в пчелином улье, – предлагаю я, немного подумав. – И наклеить его на металл, как соты.

– Да, идеально, – энергично кивает Тео. – Но я никогда не работал с пластиком, а Мак не знает, как…

– Мой отец умеет работать с пластиком, – выпаливаю я, не подумав, и тут же жалею об этом.

Тео поднимает на меня глаза и, вероятно, понимает по моему лицу, что что-то пошло не так.

– Выйдем? – спрашивает он. – На минутку.

Уж не знаю, действительно ли мы так всем интересны, или просто выбрали удачный момент, но, когда выскальзываем из класса, нас провожают глазами все. Нилам бросает взгляд на Эммета, который сразу же делает вид, что очень, очень увлечен тем, что держит в руках.

– Ты в порядке? – спрашивает Тео, когда мы выходим на улицу, и я вспоминаю, что он-то уже давно привык, что за ним все время наблюдают. Кажется, этот парень всегда чувствует себя комфортно в окружении зрителей.

– Да. Конечно.

– Неправда. – Он смотрит на меня, задумчиво водя большим пальцем по губам. – Можешь считать меня сумасшедшим, но то, что ты «забыла» о своем дне рождения, а теперь при упоминании об отце у тебя появилось такое выражение, что мне кажется, будто это как-то связано. Он что, тебя не поздравил, да?

Нет, отец не забыл. Он никогда не забывает о моем дне рождения, хоть я и чувствую себя виноватой за то, что, судя по первой догадке Тео, с его родителем подобное случалось.

– Да нет, просто… – Я сглатываю. – Просто мне уже восемнадцать.

– Ну и что? Мне тоже, – парирует он. – Мой день рождения был в ноябре. Теперь мы можем вместе ходить голосовать.

Тео, конечно, шутит, чтобы поддержать разговор, но теперь, когда он внимательно меня слушает, я понимаю, что действительно хочу поговорить об этом.

– Мне восемнадцать, я теперь совершеннолетняя, – объясняю я. – И… могу выбирать, где жить.

– О. – Тео озадаченно моргает. – Об этом я не подумал. Хочешь сказать, что ты не хочешь…

– Нет-нет, я определенно хочу остаться жить с мамой. – Я прочищаю горло. – Просто раньше мне не приходилось выбирать. А теперь… приходится.

Он медленно кивает.

– И ты думаешь, что твой отец ждет…

– Нет-нет. – Я морщусь. – Это тупо, знаю. Я просто подумала о том, что на самом деле дела обстоят гораздо хуже и что теперь все зависит от меня.

– Я понял. – Тео смотрит на меня взглядом Супермена, спасающего мир. – Так, что мы будем с этим делать?

– Что? Да ничего мы не будем с этим делать, – смеюсь я. – Не каждая проблема должна иметь мгновенное решение, Тео.

Он слегка вздыхает.

– Я знаю, но…

– Но нам нужна помощь моего отца.

Я не так много знаю о полиуретанах, и уж точно я понятия не имею, как придавать им определенную форму.

– Я почти уверена, что ячеистая конструкция – наш лучший вариант, но если говорить о выборе материала…

– Давай я поеду с тобой? – предлагает Тео, и я растерянно моргаю.

– Куда? К моему отцу?

– Да. Это ведь наше общее дело, верно? И ты обещала, – напоминает он мне.

– Я обещала познакомить тебя со своим отцом?

– Нет, – смеется он. – Ты обещала стать командным игроком.

И хотя Тео говорит о робототехнике, сейчас мне кажется, будто таким образом он пытается сказать мне, что играет на моей стороне.

– Ладно, – соглашаюсь я и поднимаю глаза. – Значит, вот что мы будем делать на мой день рождения?

– А у тебя есть другие идеи, чем заняться? – спрашивает он, поднимая бровь.

И я действительно ничего не могу придумать. Конечно, часть меня считает, что было бы очень неплохо, если бы он сделал что-то более… ну, знаете… ожидаемое. Потому что хоть я и думаю, что мы просто друзья, но… вдруг это не так? Если бы он сделал что-то, касающееся только нас двоих, а не команды, то это убедило бы меня в том, что ничего я не выдумываю или что мои чувства в какой-то мере взаимны – на что остается только тихо надеяться, ведь мы об этом ни разу не говорили.

Но если Тео может игнорировать тот факт, что каждый присутствующий в классе человек сейчас пялится на нас через оконное стекло, то я – не могу. Точнее, у меня не получается игнорировать мысли, как было бы отстойно, если бы они увидели что-то плохое, скажем, ссору или, того хуже, наше расставание. Тогда они окажутся в том же положении, что и я со своими братьями, которым нужно выбирать сторону. И давайте уж начистоту, в отличие от нас, люди в этом классе уже давно приняли сторону Тео. А кому, как не мне, знать, что не бывает ничего вечного?

Так что тихий вечер, проведенный за возней над роботом с Тео, и правда звучит как идеальный вариант. Мило, легко и удобно. А все, что выходит за рамки этого, просто запутает ситуацию еще больше.

– Ну, значит сегодня делаем броню, – резюмирую я и разворачиваюсь, чтобы вернуться обратно в класс.

– Оказывается, у меня все-таки есть подарок для тебя, – произношу я, когда сажусь в машину Бель, и протягиваю ей маленький бумажный пакет, который лежал у меня в бардачке уже не первый день.

Вообще-то я купил это неделю назад, но все никак не решался подарить. Наверное, день рождения – самый подходящий повод.

– Что это? – спрашивает она, сияя от восторга.

– Снизь свои ожидания, – предупреждаю я, и она бросает на меня заинтересованный взгляд.

– Ладно, – отвечает Бель насмешливым голосом, – я просто…

И тут она замирает.

– Тео…

– Я же сказал, что это ерунда. Если тебе не нравится…

– Мне очень нравится. – Она поднимает на меня глаза, и мне с трудом удается сглотнуть. – Спасибо тебе, – шепчет она.

Это всего лишь маленькая ручка для выдвижного ящика – ничего особенного и, честно говоря, для подарка на день рождения это не слишком впечатляюще, но я наткнулся на нее в антикварном магазине, когда мама искала на Мелроуз какое-то очень специфическое винтажное платье, и не мог не купить.

– Просто подумал, она хорошо подойдет к той птичьей ручке, – объясняю я. – Хотя, наверное, пернатых уже многовато, а?

Я ведь до сих пор ничего не знаю о… чем бы это ни было для нее.

– Нет-нет, птиц всегда должно быть две. – Бель улыбается. – Птицы одного полета, а?

И уже не в первый раз у меня возникает ощущение, что если я наклонюсь ближе, то меня притянет к ней словно магнитом. Будто я попал в некое гравитационное поле, в котором все просто и волшебным образом сочетается. Но поскольку мы собираемся в дом ее отца, и я не уверен, что произойдет, если я позволю затянуть себя в эту черную дыру возможной катастрофы, которой все это может обернуться, я просто улыбаюсь и киваю. Бель кивает и улыбается в ответ, и мы оба переводим взгляд на дорогу, когда она заводит двигатель.

Мне не хочется этого признавать, но некоторые места, которые мы проезжаем, заставили бы мою маму немного встревожиться, хотя в конечном итоге в поле зрения появляются ряды домиков, похожих на загородные. Дом, к которому подъезжает Бель, напоминает те, что показывают в кино; не мой, конечно, но и на нынешнюю ее квартиру он не похож. И это явно то самое место, где она выросла. Судя по тому, как она старается не поднимать глаз, я предполагаю, что качели, подвешенные к дереву во дворе, те самые, на которых она качалась в детстве.

– Люка нет, – сообщает она, окинув взглядом пустующую подъездную дорожку, и стучит в дверь. – Возможно, и папы тоже нет дома.

Бель выглядит так, будто вот-вот развернется и даст отсюда деру, поэтому я протягиваю руку и касаюсь ее ладони в попытке успокоить. Однако вместо этого она испуганно вздрагивает, и я поспешно отдергиваю руку.

– Прости, я просто подумал, что…

Но тут дверь открывается, и на пороге появляется мужчина во фланелевой рубашке и джинсах. Он похож на Бель и ее братьев так же отдаленно, как и я на свою маму: цвет кожи немного не тот, волосы и глаза Бель темные, в то время как у ее отца они светлые, но выражение его лица безошибочно повторяет ее.

– Бель, – удивленно произносит он. – Привет, малышка.

– Привет, пап. – Она слегка улыбается, но затем быстро и виновато поворачивается ко мне. – Это Тео, – поясняет затем, и ее отец бросает на меня стандартный отцовский взгляд. – Мы хотели спросить, не мог бы ты помочь нам со школьным проектом.

– Проектом? Конечно. Пойдемте, – соглашается отец Бель, и да, я понимаю, что сейчас невозможно понять, что она испытывает, но мне кажется, будто я уже понимаю ее чуть лучше.

Потому что, заранее зная, что этот мужчина развалил свой брак, невольно ждешь, что он будет похож на злодея или просто плохого парня, однако это не так. Отец Бель производит впечатление очень хорошего человека, и если бы я ничего не знал, то сказал бы, что он в жизни не делал ничего дурного.

Мне сразу же становится понятно, откуда Бель научилась делать все те странные штуки, которые она так умело мастерит, потому что в сарае ее отца лежат такие материалы, за которые я в детстве просто убил бы. Нет, конечно, у меня было множество дорогостоящих игровых приставок, и я возился с робомобилями, но у отца Бель, кажется, имеются абсолютно все инструменты в мире: домашняя кузница, паяльные приспособы, целая зона, отведенная, кажется, для работы с деревом, склад автомобильных запчастей…

– Я разнорабочий, – поясняет он, поймав мой взгляд. – Не могу сказать, что это приносит большую пользу, но у детей всегда были материалы для научных ярмарок.

– Ты участвовала в научных ярмарках? – удивленно спрашиваю я Бель, и она смущенно хихикает.

– Я соорудила эту, как ее… Атмосферу? Наверное, можно назвать так. Она демонстрировала влияние цвета на когнитивную деятельность, – делится она. – Было очень непросто.

– Но дочка выиграла главный приз, – с гордостью замечает ее отец.

– Это было очень давно. Еще в средней школе. Ничего особенного. Итак, полиуретан? – спрашивает Бель.

Похоже, это единственная вещь, которой у ее отца не оказалось в достатке, хотя кое-какие запасы все же нашлись. Он показывает нам, как присоединить одну пластиковую деталь к другой, и предлагает попрактиковаться на более мелких частях.

Я, в свою очередь, предлагаю прикинуть масштаб нашего бота, чтобы получить представление о том, сколько нам понадобится материала всего, так что сажусь за стол, чтобы набросать расчеты, а затем возвращаюсь и передаю их Бель. Она внимательно изучает их и кивает.

– Для чего это, еще раз? – спрашивает отец Бель, словно ожидая какого-то развернутого ответа.

– Для уроков, – не поднимая глаз, отвечает та, доставая маркер, чтобы наметить на пластике указанные мной параметры.

Ее отец смотрит на меня в поисках подтверждения, но я ничего не добавляю.

«Извините, – молча думаю я, – но я в ее команде».

В конце концов мы создаем миниатюрный (весьма крошечный на самом деле) макет нашей пластиковой брони, и, хотя Бель явно взволнована, жужжание ее телефона возвращает ее в то настроение, в котором она и пребывала, когда мы только приехали сюда.

– Что ж, судя по всему, придется нам убедить Мака включить полиуретан в бюджет, – невнятно сообщает она мне, – но все должно получиться.

Я киваю.

– Обязательно поговорю с ним.

– Это хорошо.

Она бросает на меня многозначительный взгляд; Мак ей не слишком нравится. И я понимаю, почему, однако мне трудно не скрестить пальцы за спиной и не понадеяться, что это всего лишь несовпадение характеров. Это звучит наивно или, быть может, несерьезно, но я не думаю, что они в конце концов так и не смогут поладить. Я определенно на стороне Бель, и не знаю, как это воспринимается другими. Ведь это же Мак – человек, который научил меня всему, что я знаю о кодировании и робототехнике. Могу ли я вот так просто встать ему в оппозицию?

– Ладно, пап, – произносит Бель, поворачиваясь к нему, – спасибо тебе за помощь, но, наверное, мне пора отвезти Тео домой.

Ага, значит, козлом отпущения буду я.

– Спасибо вам за помощь, мистер Майер.

Ее отец выглядит слегка разочарованным.

– Ты уверена, что не хочешь остаться на ужин, БэбиБель? (Я приберегу это прозвище на потом, чтобы поддразнить ее при случае.) Я мог бы попросить Люка захватить по дороге торт…

– Нет, пап, все в порядке. Мне правда пора возвращаться. – Она колеблется, но потом все же обнимает его. – Спасибо.

– Ну, хорошо. – Он целует ее в лоб, с грустью глядя, как дочь уходит. – Приятно было познакомиться с тобой, Тео.

– Да, мне тоже.

Мы пробираемся обратно через дворик, садимся в машину, но она по-прежнему ничего не говорит. Так что я тихо сижу с изготовленной нами броней на коленях. Машину Бель не заводит. Она вообще ничего не делает.

– Прости, – поясняет она. – Я просто пытаюсь успокоиться, понимаешь?

– Не торопись. Мне некуда спешить, – отзываюсь я, вертя в руках пластиковую миниатюру. – Все-таки броня получится чертовски крутой, – негромко добавляю, потому что хоть и понимаю, что дело в сложных отношениях Бель с ее отцом, но по-прежнему обожаю роботов.

Любое вращающееся оружие, которому придется рассечь этот пластик, будет только причинять ущерб самому себе, что весьма затруднит нанесение хоть сколько-нибудь мощных ударов в придачу, и это обеспечит нам отличные шансы на победу за конструкторское решение.

Она поворачивает голову и смотрит на меня, почти смеясь.

– Ты такой ботан.

– О, я знаю. Мама все время называет меня так. Видимо, ботаники сейчас на пике популярности.

– Так и есть.

Я вскидываю бровь, и она корчит гримасу.

– Да ладно, я же смотрю кино.

– Да неужели? Ты прочитала об этом в каком-то подростковом журнале, да?

Она стонет в голос, пихая меня в бок.

– Все ботаники, кроме, судя по всему, тебя.

– Эй, – восклицаю я, притворяясь обиженным, однако не могу удержаться от ухмылки. – Ты же в курсе, что я сижу прямо здесь, верно?

– Боже, твоя ботаническая энергетика сейчас такая душная.

– Да, прямо как дезодорант «Акс», только еще более соблазнительная.

– Боже, Тео, это мерзко…

– Удивлен, что ты вообще можешь сопротивляться мне, если честно.

– Меня удерживает ремень, – парирует Бель, поспешно пристегиваясь. – Иначе кто знает, что могло бы произойти.

– Но я не пристегнут.

И тут мы оба замираем, потому что если продолжим… Я не уверен, что сделаю, если мы продолжим.

Я не знаю, захочу ли вообще остановиться, если продолжу.

Я даже не знаю, что именно продолжу.

– К счастью, я не так безнадежна, как ты, – заявляет Бель, спасая нас обоих.

Или нет. Может быть, я не хочу, чтобы меня спасали.

– Бель, – тихо произношу я, и внезапно у меня пересыхает во рту. Думаю, как и у нее.

– Да, Тео? – шепчет она.

На ее волосы падает слабый отблеск уличного фонаря, и от нее пахнет опилками и клубничным бальзамом для губ, и на секунду мне становится совершенно все равно, что будет дальше. Я начинаю понимать, почему так разозлился, когда Дэш пригласил ее на вечер встречи выпускников, и почему весьма расстроился, когда она не попросила меня помочь с нашим мелким ботом. Почему я каждый день бегом мчусь с тренировок для того, чтобы просто постоять рядом с ней и потыкать в провода. Почему я позвал ее поехать со мной на детский футбольный матч и зачем купил ей эту маленькую глупую ручку для ящика в виде птицы. Внезапно я отчетливо понимаю, почему мне не все равно, когда ей больно.

Потому что я постоянно думаю о ней. Потому что она вечно удивляет меня и заставляет смеяться. И что бы у нас с ней ни происходило – это единственное, что дается мне легко.

Потому что, где бы я ни был, мне всегда хочется, чтобы она была рядом.

Я наклоняюсь вперед, и Бель затаивает дыхание в ожидании. В такой близи от нее я чувствую аромат роз, исходящий от ее волос, и вижу, как изгибаются ее губы, когда она смотрит на меня. Я замираю, выжидая, не отстранится ли она или не отвернет ли голову в сторону, но она не делает этого. Вместо этого наклоняет свой подбородок навстречу мне – всего на один крошечный миллиметр.

– С днем рождения тебя, Бель, – тихо произношу я, и она оказывается так близко, что я почти чувствую ее ответ.

– Спасибо, Т…

– ИББ! – раздается снаружи громкий голос, водительская дверь внезапно распахивается, и мы с Бель резко отстраняемся друг от друга. – Ну, привет, Тео! – восклицает Люк, и я тут же возвращаюсь на свое место, пристегиваю ремень безопасности и стараюсь не замечать свои пылающие щеки. – Гадость какая, – продолжает он, наблюдая за нами. – Что, серьезно, прямо возле моего дома? Где я сплю? Где я ем?

– Уймись, ничего мы не делали, – ворчит Бель, выталкивая его голову из машины. – И я еду домой.

– Что, уже? – ухмыляется Люк. – Ну-ну. А ты, – он тычет в меня пальцем, – держи его в своих штанах, понял?

– Боже мой, Люк, – стонет Бель в голос. – Мы работали над нашим роботом. В этом занятии буквально нет ничего сексуального.

– Ага, – соглашается Люк и делает жест двумя пальцами от своих глаз к моим. – Я слежу за тобой, – предупреждает он.

Бель протягивает руку, чтобы захлопнуть дверь.

– ВСЕ ЕЩЕ СЛЕЖУ! – кричит он из-за закрытой двери.

Бель заводит двигатель и делает вид, что сейчас переедет своего брата, если он не уберется с дороги.

Нужно ли говорить, что настрой у нас пропал. К тому времени, когда Бель заезжает на школьную парковку, чтобы я забрал свою машину, все очарование развеивается.

– Спасибо за подарок, – говорит она, протягивая мне миниатюру брони, которую я положил на центральную консоль.

– Спасибо за Тейлор Свифт, – отвечаю я, разворачиваясь, чтобы выбраться из машины.

Это довольно разочаровывающий финал. Но в тот момент, когда я смотрю, как она уезжает, то точно знаю одно: вмешался бы Люк или нет, но я должен был поцеловать ее, пока у меня был шанс.