Мрачный дебют

Глава 23 Острова

— Ох! Тяжело! — страдальчески воскликнул чернодоспешный, на поверку оказавшийся Олегом.

Он поднял клетчатую сумку и водрузил её себе на спину. В сумке лежат обёрнутые одеялом образцы холодного оружия, заляпанные в ихоре и ошмётках плоти ушастых, на поверку оказавшихся вампирами.

— Ничего, привыкнешь, — сказала ему Агата Петровна. — Идти недалеко.

Я же легко поднял связку из пяти сумок, трещащих от непредусмотренных конструкцией нагрузок, поместив этот груз на тележку для уборки. Тележку я нашёл в служебном помещении музея, после чего ободрал с неё всё лишнее, оставив лишь несущий каркас с колёсиками.

Олег же, заявивший, что является всамделишным вампиром, тащил грузы на спине, потому что ему не положено никакой механизации труда.

Вообще, произошедшее сегодня дало мне много пищи для размышлений.

Например, можно хорошо обдумать этих вампиров, прислуживавших Олегу.

Это ведь некогда обычные люди, которых Олег отловил в городе и покусал своими острыми зубками. Превращение в вампира занимало шесть-восемь часов, после чего жертва больше не хотела сопротивляться и начинала служить своему владыке.

Вампир Олег утверждал, что всё это было добровольно, но потом я сломал ему три пальца на левой руке, большой, указательный и средний, а затем услышал истинную версию происходивших событий.

Захваченные прямо в своих домах, голодные, ослабленные, пойманные во дворах, на крышах, везде, где только могут быть люди — вампир Олег не брезговал никем, обращая обычных людей в покорных прислужников. Он собирал армию, чтобы захватить какой-нибудь небольшой район и создать там своё мини-королевство, с амбициями на расширение.

Но потом появился поручик и всё опошлил.

Кстати, сломанные пальцы у него уже срослись, поэтому он действительно вампир или что-то вроде того. Но клыки я ему вырвал, чтобы не наглел. И да, клыки ещё не отросли.

На улице нас ждал небольшой китайский грузовичок, найденный мною во дворах за Главным штабом. Он, вроде бы, на ходу, но проверять мы не будем, потому что я обнаружил, что легко могу дотолкать его куда нужно.

Абсолютно экологичное решение было обусловлено необходимостью соблюдать тишину, ну и ещё я сам хотел пробежаться, чтобы привыкнуть к доспехам. Доспехи, к слову, сейчас предстояло надеть и подогнать. Собственно, сейчас самое время.

Мы добрались до лестниц, которые были проблемой лишь для Олега. Я взял тележку более удобным хватом и спокойно спустился, а военнопленный начал кряхтеть и стенать, стараясь не шуметь.

— Стоять, — приказал я вампиру Олегу, когда мы оказались на первом этаже.

Я не слышал ничего нелепее, чем словосочетание «вампир Олег». Оборотень Пётр, минотавр Семён, гарпия Снежана… Хотя последнее я где-то уже встречал.

Вытаскиваю из сумки полудоспехи и начинаю примеряться к ним. Можно было бы подобрать и что-то более защищённое, но хотелось именно эти, уж больно красивая на нём чеканка… а ещё они единственные из всех подходили мне по размеру. То есть с учётом того, что можно надеть под них поддоспешник.

Развязываю ремни и накидываю на себя кирасу — легла как родная. Закрепляю наплечники, наручи, бронерукавицы, после чего позволяю Ани стянуть ремни.

Чувствую некоторую скованность в груди, потому что делалась эта броня не под меня, но затем эта скованность начала куда-то пропадать. Ани охнула и прикрыла рот.

Недоуменно поворачиваюсь к ней и вижу в её глазах изумление. Опускаю взгляд и понимаю, что латный полудоспех медленно истаивает в некоторых местах и метаморфирует в нечто вроде бронзовой античной кирасы, оборудованной наплечниками, налокотниками и красивым горжетом с узорной чеканкой.

Защита рук исчезла бесследно, но зато появились поножи с защитой колен до начала бёдер.

С руками надо что-то решать, но доспех мне нравится…

— Хотелось бы мне вечно видеть тебя, — произнёс я вслух.

Лёгкое ощущение пустоты в груди, неожиданная слабость, против моей воли поставившая меня на колено, после чего я осознал, что теперь эта броня со мной надолго.

— Невероятно… — прошептала Ани. — Ты можешь менять броню по своему желанию?

— Нет, — коротко ответил я, после чего вернулся к думам об усилении бронирования.

И идея посетила меня после недолгого раздумья.

Подхожу к тележке и снимаю с неё одну из сумок. Меня интересовала кольчуга, найденная нами в зале оружия Ближнего Востока. Вытащив аккуратно сложенную кольчугу из под связки булав, я положил её на пол и начал снимать броню.

Откуда-то у меня в голове были сведения о том, как обращаться с носимой на мне бронёй, чем совершенно точно не владел Наполеон, но должен был владеть Тесей.

Надеваю кольчугу, которую надо бы слегка расширить, после чего снова облачаюсь в античные доспехи. Теперь всё выглядит странно, но зато надёжно.

Теперь можно чувствовать себя более защищённым от укусов зомби, которые, как установила практика, не способны прокусывать что-то твёрже человеческой плоти.

— Идём дальше, — бросил я и покатил тележку к выходу.

В кузове грузовичка уже возилась бабушка, увязывающая образцы холодного оружия в связки и проматывая их коврами, срезанными в холле музея.

— Не будет более оружия и броней, — сообщил я ей. — Мы закончили.

— Вот и хорошо, — разогнулась бабушка. — Тогда грузите остатки и уходим. Мы и так слишком тут задержались.

Я закинул в кузов все пять сумок, после чего забрал у вампира Олега ещё одну и закинул туда же.

На площади вокруг пустынно, мертвецов не видать, что подозрительно.

— Олег, скажи мне, будь любезен: куда девались местные некросы? — поинтересовался я.

— А? — повернул голову доморощенный вампир.

— Ты меня слышал, — нахмурил я брови.

— Куда делись некросы? — недоуменно переспросил Олег. — Некросы — это мёртвые?

— Раздраженье моё — последнее, что нужно тебе, — вздохнул я.

— Мёртвых убили мы, когда только пришли сюда! — зачастил вампир. — Ради личного развития!

— Залезай, — приказал я ему, указав на кузов.

Вампир залез в кузов, а я следом. Достав наручники, я приковал пленного к борту и уставился на него недоверчивым взглядом.

— Какой смысл тебе дало убийство мертвецов не лично? — спросил я.

— Я получаю часть сил от тех, что даются моим последователям за уничтожение мёртвых, — объяснил Олег. — Пожалуйста, я ведь ничего плохого не сделал…

«Не сделал ничего плохого» — это обратил в хилые подобия вампиров целую прорву людей. Лишённые свободы воли, алчущие людской крови — это даже хуже, чем смерть.

— То суд решит, — сказал я, после чего надел на его голову чёрный мешок. — Тебе же ждать судьбы решенья, проклятый кровопийца.

Перепрыгнув через борт, я упёрся в кузов и приготовился толкать.

— Трогай! — донёсся до меня призыв от бабушки.

— Приковать эту тварь цепями к стене, не кормить, не поить, следить всё время, — распорядилась бабушка. — Исполнять.

Смурного Олега, уже не сомневающегося в исходе суда, утащили к подвалу, что возле третьего подъезда. Трое вооружённых ружьями мужчин, с красными повязками на плечах, смотрели на Олега как на дерьмо. Авторитет Агаты Петровны, являющейся лидером общины и, параллельно, её главной огневой мощью, был непререкаем. Мужчины даже мимикой не выразили сомнения. А новый мир, где сила — закон, существует всего две недели…

Кто-то сдвигается по фазе из-за психоэмоциональных воздействий сверхспособностей, кто-то сходит с ума от отчаяния и скорби по старой жизни, а кто-то находит сильных лидеров и старается держаться их, надеясь, что лидер будет успешен и обеспечит приемлемую жизнь для своих последователей.

Там, куда повели нашего пленного, оборудована тюрьма, чтобы было, где содержать возможных безумцев и преступников. И вампир Олег станет первым заключённым.

Бабушка, посмотрев на меня неопределённым взглядом, направилась в штаб, чтобы принять рапорт о происшествиях и новостях от дежурного. У них тут всё буквально пронизано духом ополченческого милитаризма, что, как я догадываюсь, нужно для поддержания духа гражданских — когда всё выглядит так, будто руководство знает, что делает, как-то поспокойнее…

Достаю сигарету из пачки и направляюсь к лавкам у четвёртого подъезда.

Там сидели три пожилые женщины, тихо обсуждающие что-то. Если забыть, что вокруг зомби-апокалипсис, то картина выглядит обыденно.

Ани пошла вслед за мной. Когда я остановился у урны, фанатка встала рядом и ждала чего-то.

Я же молчу, затягиваюсь отравляющим дымом и думаю.

А подумать есть о чём. У Вампира Олега сверхспособность с «простым» потенциалом. Он адекватен, психоэмоциональное воздействие сферы сказалось на нём не сильно, но он, как человек, изначально был говно, потому от слабости воздействия стало не сильно лучше.

Но что будет, если встретится кто-то с такой же сверхспособностью, но «эпического» потенциала? Будет ли это означать, что эту тварь нельзя будет уничтожить просто так? Олега я мог прикончить в любую секунду, но это только потому, что у меня сейчас маска «необычного» потенциала. Будь я в образе Наполеона, в схватке против вампирских прихвостней мне пришлось бы несладко. Возможно, меня бы ранили или даже убили.

Я, кстати, так и не узнал о сверхспособности Ани.

— Какой у тебя потенциал? — поинтересовался я, посмотрев ей в глаза.

— Редкий, — тихо ответила она. — Но я бы не хотела обсуждать это здесь.

Ани бросила короткий взгляд на пожилых женщин, переставших беседовать и слушающих наш разговор. Я не считаю, что от старых женщин много толку и хоть сколько-нибудь опасности. С другой стороны, они треплются и могут разболтать всё, что услышат. Бесполезные создания…

О, чувствую, маска даёт о себе знать.

Это второй беспокоящий меня момент. Если маска с «необычным» потенциалом, вторая по счёту, настолько сильно бьёт по мозгам, то на что будут способны «редкая» и «эпическая»?

— Ты права, — вздохнул я и снял маску. — Идём домой.

У складской зоны происходил разбор грузов — оружие распределялось по категориям, потому что мы собирали всё, что увидим, с сортировкой исходя из логистической целесообразности, частично перекликающейся с типами оружия и брони, но далеко не всегда.

Дохожу до подъезда и вижу знакомое лицо.

— Да быть такого не может! — воскликнул я, выпучив глаза в удивлении.

— Я сам до сих пор не верю, — улыбнулся ополченец Илья.

Обнимаю своего боевого товарища. Он скинул порядочно веса, побледнел и изрядно потрепался.

— Как ты выживал всё это время? — спросил я и взял его под руку, чтобы повести домой. — Ани, это мой боевой товарищ, Илья Николаев, как Игорь Николаев, только Илья!

— Приятно познакомиться, — вежливо улыбнулась ему Ани.

— А ты, значит, Ани, — улыбнулся ей в ответ Илья. — Дима рассказывал. Спрашиваешь, как я выживал всё это время? Плохо.

— Расскажешь внутри, — произнёс я.

Вместе мы пошли в подъезд, поднялись на нужный этаж и оказались в бабушкиной квартире. Завожу Илью в гостиную, а Ани даю знак, чтобы поставила чай и принесла чего-нибудь перекусить.

— Садись, устраивайся поудобнее, — указал я бывшему ополченцу на кресло.

— А у тебя тут хоромы… — с уважением в голосе произнёс Илья, осматривая помещение.

У нас тут кремового цвета лепнина, светлые деревянные панели на стенах, белый итальянский паркет, чёрные диваны и кресла из натуральной кожи — я нанимал дизайнера, причём довольно-таки известного и дорогого, чтобы он сделал всё в том стиле, который считается приемлемым бабушкой. Было предложено четыре варианта, и бабушка выбрала именно этот стиль, оказавшийся сталинским ампиром.

— Да, деньги были, — покивал я, доставая из серванта коробку с сигарами.

Сигар у меня много, в столовой выдавали порядочно, но они конечны. Впрочем, я больше предпочитаю обычные сигареты. Но и сигареты когда-нибудь закончатся…

— Ну, так как ты выживал? — вновь поднял я вопрос. — Как так получилось, что ты ещё не в Кронштадте?

— История не будет долгой, — принял обрезанную сигару бывший ополченец. — Когда я смылся и добрался до морского порта, я не смог попасть на баржу, потому что гражданских было слишком много. Больше, чем могли вместить суда. Никто не знал, сколько вы продержитесь, поэтому на борт хотели попасть все и сразу. Одну баржу чуть не утопили, но лишних вовремя вытолкали на пирс, а потом кто-то из гражданских применил сверхспособность…

Илья раскурил сигару, прямо как я учил. В гостиной запахло табаком с дубовыми нотками, толикой кардамона и тмина. Дорого, роскошно и круто — даже мне не по карману курить настолько дорогие сигары. Было.

— И что, закончилось катастрофой? — поинтересовался я, выпуская серию дымных колец.

— Не знаю, — пожал плечами Илья. — Я сбежал сразу же, как почувствовал запах сожжённой плоти. Но, судя по тому, что утром, когда я вернулся в порт, никого уже не было, военные справились с ситуацией.

— Как ты дальше выживал? — спросил я.

— Нашёл пустую квартиру в высотке на Кораблестроителей, — ответил Илья. — Из еды у меня было кое-что, поэтому отлёживался и отсыпался. А потом вспомнил, что ты живёшь где-то неподалёку, решил заглянуть и узнать, выжил ли ты.

Ани принесла с кухни поднос, на котором стоял заварник, три пиалы, три ложки и тарелка с рахат-лукумом.

— Бля, Дим, — произнёс Илья. — Ты не представляешь даже, как я рад, что ты выжил!

— Это была случайность, потому что от меня там зависело мало, — вздохнул я. — Но я рад, что и ты выжил.

Рахат-лукум оказался подсушенным, потому что хранился неизвестное время в неизвестных условиях — я не знаю, где и когда его достала бабушка.

Пьём чай, курим сигары и молчим. Илья, расслабленно разлёгшийся на кресле, блаженно закатил глаза и пропитывался комфортом.

— Дима, надо подумать над тем, что делать дальше, — произнесла вдруг Ани.

— А что тут думать-то? — спросил я у неё. — Надо вычистить и обезопасить остров, решить проблему продовольственного обеспечения, а затем уже браться за освобождение города. Несмотря на то, что ситуация паршивая, я вижу, что есть пространство, где побарахтаться.

— Ничего не получится, — покачала головой Ани. — Надо уезжать или улетать.

— Почему ничего не получится? — поинтересовался я.

У меня есть убеждённость, что всё получится, но мне интересно узнать аргументацию альтернативной версии.

— Потому что дальше будет хуже, — ответила Ани. — Я видела много видео и читала много новостей из других стран — ни у кого не получается достаточно надолго сохранять порядок. Даже те, кто добился временного успеха, рано или поздно, но падают. Лондон пал практически сразу, но крупная группа столичных суперов сумела выбраться из города и закрепиться в Брайтоне, что на южном побережье Англии. Сегодня утром я прочитала в блоге, что их колония пала и больше не выходит на связь. Мертвецы пришли из Лондона, будто знали, где именно искать живых. У нас будет так же. Как бы мы ни держались за город, мертвецы неизбежно придут и всё порушат.

— Критикуешь — предлагай, — резонно отметил Илья.

— Я предлагаю улететь в Исландию, — сказала Ани. — Я узнала, что там что-то около трёхсот пятидесяти тысяч населения, то есть зомби-апокалипсис вполне может быть нейтрализован с минимумом последствий.

— Ты не читала об их «армии», — усмехнулся Илья. — Её фактически нет, поэтому просто некому было нейтрализовывать зомби-апокалипсис. А если учесть, что поначалу полиция пыталась задерживать мертвецов… Нет, у них всё было даже хуже, чем у нас.

Ани достала телефон и начала искать что-то в браузере.

— Шестьсот шестьдесят четыре полицейских на весь остров… — произнесла она, после чего ввела новый запрос. — А армия — сто двадцать человек и двести в резерве. Кошмар… Но так даже лучше. Если мы прилетим туда, то не будет проблем с местными. Истребим зомби, а затем начнём жить нормально…

— Циничненько, — усмехнулся я. — Но я не собираюсь никуда уходить. Питер — это мой дом. И вообще, если жизнь хоть немного наладится, мне надо слетать в Казахстан. В Астане мои родители, на могилах которых я должен побывать.

— Мне жаль, дружище, — со скорбным выражением лица произнёс Илья.

— О, боже… — прошептала Ани. — Они погибли?

— Да, в самом начале, — ответил я. — Водитель грузовика, судя по всему, обратился в зомби, поэтому уже ничем не управлял. Полицейский, с которым я поговорил, сообщил, что смерть была мгновенной.

Ох, хотел бы я, чтобы они были живы… Я бы уже давно слинял из Питера, любыми способами. В Астану, к родителям.

— Я соболезную тебе, Дима, — подошла Ани и положила руку мне на плечо.

— Спасибо, — грустно улыбнулся ей я. — Но этого уже не изменить, потому что мы властны лишь над своей судьбой. И мы ни к чему не пришли.

— Я без тебя никуда, — сказала Ани. — И я хочу, чтобы мы с тобой были в безопасности. Поэтому мы должны найти способ добраться до Исландии.

— Я никуда не полечу и не поплыву, — вздохнул я. — Не вижу в этом никакого смысла. Какая разница, где умирать?

— В Исландии можно выжить и прожить нормальную жизнь! — убеждённо заявила Ани. — Вместе.

— Ты всерьёз в это веришь? — усмехнулся я. — Сейчас время перемен, нет на планете места, где всё останется так, как было. Всё изменится и изменения принесут новые беды. Нельзя отсидеться в сторонке, потому что нет этой сторонки — ты везде в опасности, куда бы ни направился.

Залпом выпиваю чай и ставлю пиалу на поднос.

— Почему? — спросила Ани, обновив мне напиток.

— Потому что аномалии, — ответил за меня Илья, севший в кресле нормально.

— Не понимаю, — перевела на него взгляд Ани.

— Ютуб, — протянул он к ней руку.

Она открыла приложение и передала свой Айфон Тринадцатый. Илья набрал некий запрос, после чего выбрал первое видео и поставил телефон на поднос.

Я уставился на экран и даже успел прочитать название ролика: «¡Tipos como Alatriste matan zombies! ¡Crueldad! Gijón — 12.04.2022».

Первые кадры видеоролика показывали порт некоего города, месторасположение которого невозможно определить сходу. Похоже, что это типа Испании, но это лишь предположение на основе того, что название на испанском. Ещё в пользу этой версии говорит характерная архитектура, свойственная латиноамериканским и иберийским странам.

Но главное в ролике было не это. Пирс был одновременно полон и пуст, не было тут подспудно ожидаемого скопления яхт, совсем как у нас, в Питере, но зато на каменных причалах было не протолкнуться от зомби.

А ещё был деревянный корабль со сложным парусом. Первая ассоциация — пираты Карибского моря, каравеллы, флейты, бриги и шхуны. Да, что-то вроде того.

И с палубы этого корабля валил белый дым и мерцали желтоватые вспышки. Неизвестный оператор, стоящий на крыше многоэтажки, о чём-то поражённо вещал на испанском. Наконец, ему хватило ума увеличить зум и дать нам возможность разглядеть подробности происходящего. А происходило сражение неких реконструкторов против орды зомби. Испанская армия, реально, будто прямиком из времён капитана Алатристе, стоит на конце причала и держит оборону от наступающей орды мертвецов. Причал узок, поэтому сотни с лишним людей, вооружённых пиками, мечами и топорами, достаточно, чтобы держать врага на дистанции, а ещё сильно помогает корабль, бьющий по зомби картечью из пушек и пулями из дульнозарядных мушкетов.

Оператор не стал задерживаться и побежал по крыше дальше, не переставая что-то темпераментно втирать. Он даже развернул камеру телефона к себе, из-за чего мы увидели, что оператор — это темнокожий парень лет двадцати, одетый в кожаные куртку и штаны, а на голове его мотоциклетный шлем. На куртку и штаны нашиты металлические пластинки, в основном на рукавах. Из-за плеча оператора виден пластиковый приклад штурмовой винтовки.

Показав знак «ок», темнокожий сказал что-то напоследок и закончил запись.

— Это, как я понимаю, не реконструкторы? — поинтересовался я.

— Таких видео уже достаточно, — вздохнул Илья. — Вы вообще не следите за трендами?

— Как-то не очень много времени на просмотр роликов, — развёл я руками, выпустив сигарный дым в потолок.

— Я не смотрю ленту предложенного, — сказала Ани. — Но об аномалиях я уже слышала. Танк как летающая тарелка на Аляске, немецкий танк в Польше, самолёт Первой мировой в Тунисе, ещё какая-то гигантская акула была…

— Да это всё фигня, если смотреть последние новинки, — невесело усмехнулся бывший ополченец. — Уже люди появляются, как эти испанские солдаты. Во Франции уже точно известно, минимум, о пяти случаях появления американских солдат и настоящих фашистов. У нас тоже, кстати, появляются свои аномалии… О Сосновке слышали?

— Не слышал, — ответил я. — А что там?

— Ребят, пока есть возможность, пока не отключился окончательно, старайтесь смотреть Ютуб почаще, — наставительно произнёс Илья. — Если его не станет, то потом больше не будет.

— Так что там с Сосновкой? — направил я его на более интересующий вопрос.

— Красноармейцы, — ответил бывший ополченец. — Непонятно как, но там появилась группа бойцов Красной Армии. Они вступили в схватку с зомби и даже добились некоторого успеха.

— Реально? — спросил я. — Когда это было?

— Вчера, — ответил Илья. — У них несколько пулемётов, один танк, только старый, а ещё что-то около двухсот бойцов.

— Погибли? — продолжил я опрос.

— Нет, насколько я знаю, — ответил на это Илья. — Автор ролика хотел пообщаться с ними, но они его чуть не пристрелили, велев валить от них подальше. Видимо, поняли, что уже не в родном мире.

— Дела… — произнёс я. — Если эта хрень будет продолжаться так же, то и в Исландии будет несладко. Теперь ты понимаешь, о чём я говорю, Ани?

Моя финская фанатка молчала, переваривая информацию.

А я вот думаю, что калейдоскоп событий ускоряет вращение: завтра обязательно будет хуже, чем вчера, поэтому нет особой разницы, где именно ты будешь встречать это завтра.