Мужской персонаж

38. Моя война

На столике с закусками нахожу уже знакомый мятный суп, шпажки с помидорками черри, фаршированными моцареллой, нарезки сыра и копченостей, палочки из свежих овощей — моркови, огурца и сельдерея — вокруг стаканчиков с каким-то белым соусом.

Отдельный холодный столик для морепродуктов. На подносах со льдом веером разложены уже открытые устрицы в перемешку с четвертинками лимонов. Вспоминаю, что устрицы вроде бы едят живыми, в лимоном соку… Нет, это я пробовать точно не буду! А вдруг они и правда попискивать станут во рту?! Улитки по крайней мере были точно уже того самого… готовые.

Тут и там — пирамидки из фужеров. Узнала шампанское, какие-то вина. О, светлый виноградный сок и холодный газированный чай — это мне. Помню, что Рафис вообще не пьёт, ну и мне тоже ни к чему. Буду на пьяненьких французов со стороны смотреть.

Наконец всех приглашают пройти в зал Барокко. Помните, да, я его Версальским назвала? С рождественскими декорациями он стал ещё более помпезным. К светло-голубому, золотому и белому настенных лепнин добавился красный и серебряный цвета сервировки столов, за каждый из которых размещалось по шесть человек. На каждой сервировочной тарелке были размещены маленькие карточки с именами гостей.

Мы нашли свой столик в числе первых, поэтому, прочитав картонки, я уже знала, что с нами за столом будет мама Рафиса, Марк, какой-то Михаил Акулов и… вот так сюрприз — Анжела Михеева!

Маму Рафиса к столу провожает Марк. Он очень рад меня видеть. Настолько, что Рафис, пользуясь суматохой с приветсвиями, быстро меняет расположение карточек, и рядом со мной теперь будет его мама, а не Марк.

Меня эта ситуация забавляет, но я решаю не акцентировать внимание.

Наконец к столу подходит Анжела. Кто-то плевал на дресс-код: она сегодня в синем вечернем платье, отчего её голубые глаза кажутся ещё ярче, а тёмные волосы — ещё чёрнее. Какой удивительный контраст с мужчиной лет сорока за её спиной! У того абсолютно белые (но не седые) волосы, брови, ресницы и светлые серо-голубые глаза. По его собственнической руке на талии Анжелы догадываюсь, что Михаил Акулов — её кавалер и, полагаю, не только на этот вечер.

Анжела здоровается и представляет своего спутника. Кажется, она уже знакома со всеми сидящими за нашим круглым столом. Мне она приветливо улыбается, и я старательно растягиваю губы в ответ. Взгляд Михаила мечется между Марком и Рафисом, словно оценивая возможные риски. Наконец, приняв во внимание и женское соседство своих соперников, Михаил решительно садится рядом с Марком, и по левую руку от Анжелы оказывается мой Раф.

«Всё-таки „твой“, а?», — хихикает Ноэмия, но Крыша дёргает её обратно в окоп. В моё подсознание, то есть.

Так, главное не паниковать. Ну и что, что Анжела — «любовь моя» — тоже тут. Раф любит меня!

Странным образом, его признание про желание «сожрать мой рот» убедили меня окончательно и бесповоротно. Ну а чем ещё объяснить, что успешный красавец-мужик под тридцать обращается со мной, как с хрустальной, представляет своей маме как «свою», хочет встретить со мной Новый Год, возможно даже у моих родителей, где ему явно ничего «такого» не светит… Тогда как все его инстинкты говорят ему просто «сожрать» меня?

Но, даже если я это понимаю, вот таким нечаянно обронённым словом Рафис не обойдётся. Я ещё придумаю, как добиться развёрнутого и мотивированного признания в чувствах от этого хитреца!

«Признание в стихах было бы неплохо!» — уточняет моя Крыша, но тут уже Ноэмия её утаскивает за собой. Всё, обойдусь без «мамочек», это моя собственная война!

Некоторые закуски тоже присутствуют на столе, в их числе и нарезка фуагра — гусиной печени. Пока Марк развлекал разговорами маму Рафа, тот слушал Анжелу, которая рассказывала ему о чём-то. Михаил сверлил стальным взглядом Французова, а я мысленно резала тонкими ломтиками печень гусыни Анжелы… Говорят, мысли материализуются, а вдруг!

От этого увлекательного занятия меня оторвала подача главного рождественского блюда — запечёного петуха с овощами. Аппетитная, с золотистой корочкой птица была выложена на ломтики картофеля и каштанов с грибами. Зелёные кустики брокколи и замороженные веточки красной рябины выступали в качестве съедобных рождественских декораций.

Представив блюдо цельной композицией, официант забрал его на сервировочный столик, ловко порезал на куски и выложил на заранее заготовленные тарелки с каким-то красным соусом, нанесённым зигзагом.

— Какая прелесть, это же из брусники! — восклицает Рима Рафисовна, попробовав блюдо первая.

— Этот соус из северной Европы, а не из традиционной французской кухни, — уточняет Михаил.

Привлеченная репликой, Анжела пояснила:

— У Миши родственники по материнской линии из Англии.

Марк тут же обратился к мужчине на английском, тот ответил, и эти двое буквально нашли общий язык.

— Наташа, а ваши родители откуда? — спрашивает меня мама Рафиса.

Прошу её обращаться ко мне на «ты». Рима Рафисовна желает от меня того же, но я честно говорю, что, наверное, не смогу так сразу. Зато я отвечаю на её вопросы про мою семью, учёбу и работу в магазине.

У Римы Рафисовны открытый взгляд искреннего человека. Думаю, моя мама нашла бы с ней много общего. Перешли к обсуждению нейтральных тем, в разговоре участвовали все. Михаил же стал переводчиком для Марка.

Небольшой конфуз приключился, когда выяснилось, что Анжела, кроме видеорекламы, занимается ещё и фотографией, и иногда даже публикует иллюстрации.

— Вы имеете хороший вкусный, — Марк попытался ей сделать комплимент на русском.

Римма Рафисовна по-доброму рассмеялась и поправила молодого француза:

— Да, у Анжелы прирождённый вкус. «Вы имеете» — очень редко используется для того, чтобы обозначить принадлежность чего-то. Лучше говорить «у вас».

Заметив потерянный взгляд Марка, я было собралась переводить, но меня опередил Михаил. Ну и чудненько.

Думаю, это Грегори учительницу русского языка брату в собеседницы на вечер прикрепил. Посмотрим, спросит ли он и у неё телефончик для поддержания разговорных навыков.

В программе вечера — игры для детей и для взрослых. В первом конкурсе участвовали все. Нужно было нарисовать картину на бумажной тарелке у себя на голове. Очень забавно, обязательно попробую эту игру на Новый Год при случае.

Левой рукой держишь тарелку у себя на голове, а правой под руководством ведущего надо нарисовать картину. Сначала линию, которая будет обозначать пол. На ней — ёлку. На ёлке — звезду и несколько шариков. Под ёлкой — подарки. Рядом — камин. А на нём — рождественские носки.

Надо ли говорить, что мы до слёз смеёмся, разглядывая наши «шедевры» и считая очки. По два очка — за каждое соблюденное указание, и по одному — если звезда и шарики хотя бы «касаются» ёлки, а камин и ёлка не «пересекаются» друг с другом.

В эту игру за нашим столом побеждает Марк, сказался опыт таких игр в прошлом. Были и другие игры: викторина про Рождество, поиск сокровища по подсказкам, спрятанных в разных уголках ресторана… В слишком активных забавах мы участвовать не стали, оставив это детям и подросткам.

Рождественский десерт — знаменитое «полено» — подали на выбор: классический, шоколадный, и ещё два без теста. Я выбрала версию рулета-мороженого из слоёв манго и малины с кусочками меренги.

Марк пускается в объяснения, мол, в Средние века в канун Рождества французы изготавливали рождественское полено из свежей древесины, а затем торжественно заносили его в дом. После сожжения золу тщательно собирали и хранили в течение года. Считалось, что она защищает дом от несчастья.

Чего там было дальше, я не слышу, так как ложка с лакомством попадает мне в рот и… Это, я вам скажу, восторг! Восторг!!! Я аж зажмурилась от фантазмичного вкуса на языке.

— Мммм… Мммм! — Я что, вслух мычу свой густативный экстаз?! — Ой, извините…

Открываю глаза, а все, улыбаясь смотрят поочерёдно то на меня, то на Рафиса. Я тоже повернула к нему голову. Раф оказался неожиданно близко, и я словно попадаю под гипноз его глаз. А они всё ближе, ближе… Очнулась, когда Рафис легко поцеловал меня в уголок рта.

— У тебя там крошки меренги оставались, Чудо!

— А? Что?

Он тихо смеётся и прижамает меня на пару секунд к своему плечу, поцеловав напоследок в макушку.

— Ешь мороженое, пока не растаяло.

— Вы такие милые вместе, я очень рада за тебя, Рафис! — говорит Анжела, сжимает руку довольного Михаила и нежно чмокает его в щеку.

Смущённо улыбаюсь молодой женщине. Странное дело, она кажется искренней про «очень рада». Даже стыдно немного становится за мои кровожадные мысли в начале вечера. Но вы же понимаете, «кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет — тому оба!»

К столу подошли Марилис и Алан и стали общаться с мамой Рафиса, который переводит обмен любезностями. Родители Грега уже собрались уезжать. Рима Рафисовна тоже. Потом Марка и Рафа зовёт Грегори, и те ушли знакомиться с кем-то за другим столом. Анжела и Михаил тоже куда-то отошли. Я же пошла провожать чету французов и маму Рафа.

Оказалось, что им в одну сторону, поэтому они вызвали общее такси. В последний момент Рима Рафисовна всплеснула руками:

— Ох, забыла! Наташенька, передай, пожалуйста, Рафису, что вы приглашены на юбилей Люды в конце января, хорошо? — Видя моё замешательство, она уточняет: — Это подруга моя, я у неё Новый Год встречаю. Рафис был её любимым учеником. Да и он свою Людмилу Витальевну каждый год с днём рождения поздравляет. А тут круглая дата, к ней дочь из Германии приехала, поэтому она решила отмечать в ресторане. Приходите обязательно!

Рима Рафисовна упорхнула, а я задумалась: какое, оказывается, распространённое имя — Людмила Витальевна! И у всех дочки в Германии.

Хм… Значит, война!