Мультивселенная

Глава 86. Гость

На каменную платформу посреди площади, ныне перевоплощённой, усилиями строителей и архитекторов, в арену, стал подниматься мужчина в чёрной маске. Он забирался не спеша, собирая на себе взгляды тысяч эльфов и одновременно как бы настраивая их сердца и мысли на ритм своего шага.

Вскоре он встал в центре освещённого белого квадрата.

На трибунах повисла тишина.

Даже дворяне, которые пару минут назад оживлённо шептались, притихли.

Мужчина улыбнулся, прокашлялся и заговорил:

— Пришло время вынести приговор… — его голос гремел на всю толпу. Эльфийский слух был намного более чутким, нежели человеческий, а голосовые связки — сильно более выносливыми. Эльфы могли говорить громче и слышали на большем расстоянии. При желании и определённой тренировке, любой эльф мог стать великолепным оратором.

—…За все преступления, совершенные против нашей империи… Именем Великого Белого Духа и Нара, Наместника его на земле, а также Миры, наследницы Белых Крыльев, я приговариваю виновных… к смерти! — голос мужчины взял особенно высокую ноту. Тут же загремели барабаны. На площадь со всех сторон стали выбегать и становиться в тонкий ряд гвардейцы. В руках у них были луки. Они прицелились. Затрещало дерево. Натянулась тетива…

Ниро вздохнул, повернулся и посмотрел на девушек, которые висели, как мишени, на шестах.

— Пли! — крикнул мужчина.

Раздался оглушительный свист… Полетели стрелы. Эльфы не старались целиться, отнюдь… Они стреляли в случайном направлении. Поэтому большинство стрел просто вонзились в землю. Другие попали в деревянные столбы, на которых висели девушки, и только несколько из них пронзили нежную плоть… Брызнула кровь. Ведьмы застонали, но голоса их были едва различимы. Девушки были вымотаны долгим пребыванием в темнице, голодом, жаждой и наконец жарким солнцем, под которым они провели последние двадцать часов; их тщедушные крики, стоило им подняться, сразу потонули в овациях, которыми разразились трибуны. Дворяне загомонили; простолюдины стали свистеть и хлопать в ладоши…

Ниро подождал пару минут, чтобы эльфы успокоились, а затем сделал рукою круговой жест. И снова полетели стрелы. А потому ещё раз, и ещё, и ещё… Постепенно, они усеивали площадь. Наконечники вонзались девушкам в руки, в ноги… Некоторым — прямо в живот. После этого привязанные пленницы долго истекали кровью; их терзала как бы двойная мука, наполовину телесная, наполовину духовная. Стрелы летели совершенно случайно. Сперва женщины боялись, что стрела попадёт прямо в них; затем, постепенно, когда всё больше деревяшек пронзали их кожу, когда они превращались в подобие трепещущих от невозможности пошевелиться дикобразов, они наоборот начинали мечтать о том, чтобы следующая стрела попала им прямо в сердце и закончила страдания…

Этого не происходило. Нет ничего, что могло бы сравниться в жестокости с обыкновенной случайностью. Подобная пытка могла продолжаться часами. И конец у неё мог быть только один: неминуемая смерть…

Вскоре первая стрела вонзилась в плечо Розы; на её мантии выступила кровь. Женщина опустила голову и сдавила губы. Острый жар, вихрясь, вонзался в её плоть, скручивая все её органы и переворачивая желудок — но всё это было несравнимо с теми душевными страданиями, которые ей причинял вид прочих медленно умирающих девушек. Среди них были её ученицы. Многих из них она знала ещё детьми. Многие из них до сих пор были просто дети… В какой-то момент женщина захотела закрыть глаза, чтобы не видеть их страданий — она не сделала этого. Не посмела… Это она причинила всю эту боль, она повела их на смерть, и теперь она была обязана видеть её своими собственными глазами…

Впрочем… когда вторая стрела вонзилась ведьме в бок, у неё перед глазами всё равно потемнело. Сознание выскальзывало от Розы, точно мокрая ниточка…

Женщина совсем не заметила, как на арену зашла фигура в сером плаще…

Ниро меж тем спокойно наблюдал за тем, как протекает казнь. В какой-то момент мужчина зевнул и стал подумывать о том, чтобы оставить это дело лучникам, — всё равно его собственное присутствие уже совсем не замечали; забитые трибуны увлечённо наблюдали за расстрелом. Для них это тоже были своеобразные эмоциональные качели. Некоторые смотрели на одну конкретную ведьму и гадали, когда в неё попадёт стрела. Некоторые даже успевали делать ставки. Атмосфера была необыкновенно весёлая для такого жестокого представления.

Впрочем, жестокость находится в природе живых существ; дай им только повод, оправдание, и они порежут тебя на куски.

Ниро повернулся, начал медленно спускаться по ступенькам и вдруг… Замер. Мужчина прищурился. Он увидел низкого роста фигуру, которая приближалась к центральной площадке. Сперва Ниро удивился; потом странное волнение захватило его сердце…

Все шумели и смотрели в центр арены. Фигуру пока не заметили. Кто это был? Почему его пропустила стража?

Меж тем неизвестная в плаще остановилась и вытянула руку, сжатую в кулак. Ниро напрягся до предела и схватился за кинжал. Рука неизвестной разжалась. Что-то упало на землю. Ниро присмотрелся. Это были… семена.

Несколько семечек бесшумно упали на каменную площадь.

Мужчина удивлённо поморгал.

— А это ещё что значит?

Фигура щёлкнула пальцами.

Первое семечко раскрылось…