Мускан. Сердцу не прикажешь. История Кинии - 1

Глава 11. Железные дороги Саварии

Утром я проснулась в хорошем настроении, несмотря на то, что меня разбудил стук ложки о стакан. Какое-то время я просто лежала на своей полке, раскладывая по шкафчикам с мыслями воспоминания о вчерашнем дне. Я брала каждое, внимательно осматривала со всех сторон, стараясь быть объективной и не добавить к нему ничего лишнего.

Проанализировав все события, я пришла к выводу, что вчерашний день прошёл не так уж плохо. Главное, что я сбежала от нежеланного брака с местным бандюганом. Вот только есть ли здесь вне Мускана ведьма, которая сможет помочь мне вернуться домой? Остаётся надеяться, что да. А пока поезд уносил меня всё дальше от этого злосчастного города.

Я слезла со своей полки и поздоровалась с дедушкой. Ночью поезд часто где-то останавливался, но стоянки были не больше пяти минут. Новые соседи у нас так и не появились, в седьмом вагоне было по-прежнему пустынно.

Старичок снова разгадывал кроссворд, попивая горячий чай. Напротив него стояла ещё одна чашка с дымящимся напитком.

— Доброе утро, милая. Присаживайся.

Он указал мне на сидение.

— Молодой человек, который был вчера так любезен, что помог тебе принести чаёк, и сегодня был к нам очень добр.

Ну, по большому счёту не такой уж он и молодой. Но, с высоты лет моего соседа, наверное, можно назвать его и так.

В носу неприятно пощипывало. Либо меня продуло, либо это из-за угольного дыма. Я с удовольствием принялась пить чай. Есть пока совсем не хотелось. А вот в душ я бы с удовольствием сходила.

— Скажите, а здесь есть душевая комната? — поинтересовалась я, дуя на чай.

Старичок рассмеялся так, что начал кашлять.

— Доченька, какая же душевая комната, если здесь даже стёкла в окна не вставят? Это же не для богачей каких вагон, а так, для обычного люда. Вот ежели мы бы с тобой высокого происхождения были, то разве бы сели в эту коробчонку с решётками?

— Нет, наверное.

— Что и требовалось доказать.

Когда мы допили чай, я отправилась вернуть посуду проводнице, а заодно поблагодарить мужчину за помощь.

— Да не за что, — пожал он плечами. — Вы на какой станции выходите?

— На конечной.

— Тогда точно не прозеваете свой выход, — улыбнулся он.

— Постараюсь.

Я вернулась к старичку и села за столик. Возвращаться на верхнюю полку пока совсем не хотелось.

— А когда следующая большая станция? — уточнила я у дедули.

Тот взглянул на часы и пробормотал:

— Должна быть минут через пятнадцать. Но железные дороги Саварии никому ничего не должны. Поэтому мы как всегда опаздываем.

— Саварии?

— Так называется наша страна. Савария. [Савария (хинди) — возлюбленная / возлюбленный.]

Я решила выйти на станции и прогуляться. Вчера я устала, а сегодня мне уже хотелось движения.

Около часа мы с моим соседом разгадывали его кроссворд, ожидая прибытия на станцию. И вот наконец проводница прошла по вагону с криком:

— Мадурайск! Стоянка сокращена до пятнадцати минут, можно выйти подышать относительно свежим воздухом.

— Вы пойдёте? — обратилась я старичку.

— Ой, нет, милая. Пока я выползу на перрон, уже и возвращаться пора. Чего зря старыми костями греметь? Я и у окошка подышу. А ты иди, доченька. Только долго не захаживайся.

Я вылезла из вагона и принялась бродить по перрону, с удовольствием разминая ноги. Хотелось отойти немного подальше от поезда, но я боялась, что он внезапно тронется.

Здесь то и дело сновали женщины разного возраста с корзинами. Они продавали разные вкусняшки: от фруктов до карри с бараниной, упакованного в банановые листья.

У меня ещё оставались деньги, а в животе заурчало от всех этих ароматов. Да и хотелось угостить чем-то дружелюбного соседа и незнакомца, который уже не раз меня выручил. Я очень жалела, что не могла перед побегом успеть заработать в магазине Джии-джи достаточно денег. Тогда у меня была бы возможность найти жильё, спокойно покупать всё необходимое, лучше затеряться в этом мире. А потом я бы уже нашла себе другую работу на новом месте.

Но нужно действовать, исходя из того, что есть.

Я взяла самосы с курицей, целый пакет. Надолго должно хватить. Но мне очень захотелось мангового щербета. Я упорно искала его, идя по перрону, спрашивала у женщин с корзинами, но у них был какой угодно щербет, даже кактусовый, но того, что мне был нужен, ни у кого не оказалось.

— А ты выйди с вокзала в город, там есть магазинчик, в котором чего только нет! — посоветовала мне женщина в цветастом сари, махнув рукой в сторону.

— Я боюсь, что поезд уйдёт.

— Так ещё десять минут поезд стоять будет! А идти-то здесь минуты две, не больше. Успеешь, даже не сомневайся.

Женщина подняла тяжёлую корзину с перрона, водрузила себе на голову и двинулась дальне вдоль поезда, покрикивая:

— Горячие самосы с курицей! Карри с бараниной! Горячие самосы с бараниной! Карри с курицей!

Я раздумывала, глядя ей вслед. Эта женщина проводит на этом перроне много часов. Довериться её опыту? В этот момент, словно подавая мне знак свыше, раздался мелодичный перезвон громкой связи, и приятный женский голос сообщил:

— Уважаемые пассажиры! По техническим причинам отправка поезда Мускан — Бхаратпурген задерживается минимум на пятнадцать минут. Простите за доставленные неудобства. Повторяю…

В стороне от перрона в тени большой пальмы сидел усатый дяденька и курил трубку. Он сплюнул себе под ноги и принялся причитать:

— Простите их за доставленные неудобства! Такие деньги дерут за билеты, а потом эти передвижные муравейники ползут как черепахи! Верните наши деньги!

Вокруг возмущённого пассажира уже стала собираться толпа. Люди согласно кивали и уже стали договариваться о том, что пока поезд стоит, нужно предъявить свои требования местной железной дороге.

Чтобы избежать этой мятежной толпы, я приняла решение всё-таки отправится в магазин за щербетом. В конце концов, в моём положении беглянки, мне стоит держаться подальше от любой движухи с участием большого количества народа.

Я торопливым шагом вышла с вокзала. Действительно, совсем рядом, по ту сторону забора, находился небольшой магазинчик с размашистой красной надписью "Съестное". Здесь буквально удушающе пахло индийской кухней.

Внутри магазина были многочисленные полки со снеками, напитками, но больше всего с упакованной в банановые листья обычной едой в холодном и ещё тёплом виде.

За прилавком сидела крохотная бабулька с крупными круглыми серьгами на крыльях носа. В сильно отвисших мочках ушей были тусклые кольца — серьги, которые шли по краю уха до самого верха. Я попыталась их посчитать, но сбилась. Старушка, обмахиваясь веером, грызла орешки, выплёвывая скорлупки в кулёк, она быстрыми движениями челюстей уничтожала лакомство.

— Здравствуйте! У вас есть манговый щербет?

— А? — старушка нахмурилась, от чего на её темной коже ещё сильнее проявились глубокие морщины, и подслеповато стала всматриваться в меня.

— У вас есть манговый щербет? — прокричала я.

— Сначала принято здороваться, — проворчала продавщица. — Опять эти попаданки. Ни воспитания, ни культуры у них нет.

Я снова поздоровалась, но она и в этот раз меня не расслышала.

— Сидели бы в столице, так нет же, расползаются как тараканы, мир им видите ли, нужно посмотреть, — старушку продолжала ворчать, пока медленно доползла до холодильника в нескольких метрах от меня. — За счастьем всё скачут. А оно порой вот оно, рядом с ними. Только они, дурочки, даже не видят его, всё напролом куда-то бегут, преодолевают препятствия, с кем-то борются.

Я покраснела и принялась рассматривать ближайшую витрину. Очень хотелось достойно ответить на эту лекцию, но я понимала, что собеседница меня всё равно не услышит. Скорее всего даже при идеальном слухе она бы всё равно меня не услышала.

Старушка вернулась за прилавок и бросила на него квадратный брикетик мороженого. Я вздрогнула от грохота. Пожалуй, стоило остаться на перроне и поучаствовать в назревающем мятеже.

Отсчитав нужную сумму, я положила монетки на потрескавшийся столик из тёмного дерева и забрала щербет. На душе скреблись кошки. Любая мелочь часто надолго расстраивала меня, выводя из душевного равновесия. И в этот раз я почувствовала, как мои руки дрожат, а глаза защипало от подкатывающих слёз обиды и невысказанных эмоций.

В дверях я врезалась в заходящего в магазин покупателя. Не верьте книгам о том, что, если быстро заморгать, но непрошенные слёзы исчезнут. Это так не работает. Наоборот, они начинают быстро выкатываться из глаз, выдавая ваше эмоциональное состояние. Так, пока я, шмыгая носом и быстро моргая, покидала это неприветливое место, совсем не заметила входящего мужчину.

— Ой! Извините! — пискнула я, поняв что довольно сильно приложила незнакомца ледяным щербетом в район солнечного сплетения.

— Ничего, — выдохнул он, растирая ушибленное место.

Проморгавшись, я рассмотрела, что передо мной стоит вовсе не незнакомец, а тот самый попутчик, который помог успеть на поезд.

— Извините! — теперь уже громко воскликнула я. — Я вас не заметила.

— Сложно меня не заметить, — хохотнул он.

В этом он, конечно, был прав. Мужчина стоял немного пригнувшись, чтобы не удариться головой о низкий потолок. Да и широкие плечи, накаченные руки… Задохлик бы вряд ли втащил меня в вагон убегающего поезда после всех съеденных мною лепёшек и щербетов. Как только я смогу залечь на дно, нужно сесть на овощную диету. Я посмотрела на начинающее таять в моих руках мороженое. А сейчас мне нужна энергия. Без неё далеко не убежишь.

Мужчина подошёл к прилавку, громогласно поздоровался. Старушка оживилась, просияла, заулыбалась, сверкнув золотыми зубами.

— И тебе не хворать, милок! — кокетливо проворковала она.

— Дайте-ка мне, бабушка…

— Бражки хмельной? — подмигнула старушка.

— Нет, это в другой раз, — засмеялся мужчина. — А пока мне бы конфеты от горла. Есть такие?

Продавщица резво подскочила с места и кинулась к нужному прилавку у двери, изящным движением плеча, отодвинув меня.

— Стоит тут, рот разевает, — еле слышно проворчала она.

И правда. Чего я тут зависла? Толкнула дверцу и вышла из магазинчика. Почему на вокзале нет душа или расслабляющей прохладной ванны? Пока поезд стоит, можно бы провести время с пользой. Я неторопливо побрела к перрону, а когда проходила через здание вокзала, меня догнал попутчик.

— Конфеты лучше покупать не от горла, а для горла, — сказала я первое, что пришло в голову, чтобы скрыть своё смущение тем, что не знаю, что сказать, а молчать как-то неловко.

Он улыбнулся.

— Точно. Горло мне ещё пригодится.

От него сильно пахло ментолом и имбирём, а от меня, видимо, занудством. Нашла, что брякнуть.

Я уже почти придумала остроумный комментарий, но тут мы вышли на абсолютно пустой перрон. Поезда на путях тоже не было.

— А где? — пролепетала я, вертя головой, словно ожидая, что локомотив с вагонами где-то притаился и вот-вот выскочит из укрытия, ухохатываясь над тем, как удачно нас разыграл.

— Видимо, в пути в Бхаратпурген, — мой попутчик так же, как и я растерянно смотрел на пустые рельсы.

— Но ведь стоянку продлили.

К нам подошёл бородатый мужчина в тюрбане, одетый в форму.

— Вы с поезда, идущего в Бхаратпурген?

— Да, — кивнули мы.

— Вам лучше пройти в кассу и предъявить билеты. Вас зарегистрируют на состав, который прибудет послезавтра. Без дополнительной платы, так как ваше опоздание произошло по вине железной дороги.

— А где поезд-то? — не выдержала я.

— Уехал. Начался бунт, несколько зачинщиков пришлось арестовать. Поэтому решено было в срочном порядке отправить поезд дальше. Так сказать, были приняты экстренные меры.

Представитель железной дороги развернулся и ушёл, а я добрела до ближайшей лавочки, плюхнулась на неё и привычно загрустила, раздумывая о том, как быть дальше. Почему-то бородач не предложил нам жильё на то время, что придётся ждать следующий поезд. А мои финансы не просто поют романсы. Они завывают тоненьким голоском, протяжно и тоскливо, под заунывную мелодию скрипки. Совсем как та девица у здания вокзала. Я аж вздрогнула от того, что моя мысль вдруг и правда визуализировалась.

В дыхании моём имя лишь одно,

В гирлянду имя одно вплетено.

Любимый, это имя твоё.

Иду я по бесчестной дороге любви,

Но в этом нет моей вины.

В дыхании моём имя лишь одно,

В гирлянду имя одно вплетено.

Любимый, это имя твоё.

Он жизни моей красота,

Он души моей чистота,

Синдур на проборе моем,

Трепет сердца, браслетов звон.

[Стихотворный перевод песни "Saanson Ki Mala" из фильма "Любовь без слов". Автор: (Киния)]

На душе теперь скребли не только кошки, но ещё и сидела девушка в оранжевом сари и, свесив ножки, печально распевала свою песню.

Сложно оставаться оптимистом в такой ситуации. Я почувствовала, как откуда-то изнутри вырывается паника. Она начинает подниматься волнами от груди, пробирается в руки и ноги, колет в пальцах, змеёй обвевает шею и начинает сжимать её, перехватывая дыхание.

Я стала стараться делать медленные вдохи и выдохи, успокаивая себя, что всё не так плохо. Ведь я выбралась из Мускана. И даже не одна отстала от поезда. В одиночестве было бы гораздо страшнее.

Рядом со мной на лавку опустился попутчик. Он захрустел конфеткой от боли в горле и нарушил молчание, прорвав плотный туман моей паники.

— Это всё ерунда. В Саварии вполне обычное дело — опоздать на поезд.

— Правда? — я продолжала медленно делать глубокие вдохи и выдохи, стараясь успокоить разгоняющийся стук сердца.

— Конечно. Я в прошлом году на Новый год ехал к друзьям. А в горах случился обвал. Пришлось встречать праздник в окружении незнакомцев и три дня жить в вагоне поезда. Всякое бывает. Хорошо ещё, что мы не успели проехать в туннель. А то бы прям под каменюки попали.

Да, у нас ещё не самый худший вариант. Перед моим взором возник поезд, на который летят камни по склону, набирая скорость. Я даже забыла про свою дыхательную гимнастику.

— А что же нам делать?

— Здесь есть небольшой отель при вокзале. Как раз для таких случаев. А ещё можно город посмотреть. Вы же не бывали в Мадурайске до этого?

Я помотала головой.

— Вот и отлично.

Мужчина встал и протянул мне руку.

— Меня зовут Дипак.

Я пожала ему руку, поднялась со скамьи и успокоилась. Всё-таки хорошо, что я не одна. И как замечательно, что именно Дипак отстал от поезда, а не какой-нибудь угрюмый бандит.

— А я… Киния.

Я уже стала привыкать к этому имени. Хотя, пожалуй, стоило представиться иначе. Я же могу быть в розыске, как сбежавшая невеста.

Мы зашли в здание вокзала и отправились к администрации.

— Здесь очень чистый воздух, — заговорил мужчина. — Ни одного завода поблизости нет. А в позапрошлом году местный мэр ввёл высокий налог на личные автомобили, но всем жителям выдали бесплатные велосипеды. Народ сначала повозмущался, а потом привык. Теперь все рекламные буклеты и путеводители с гордостью рассказывают о том, что здесь очень чистый и полезный воздух.

Дипак постучал в дверь с надписью "Директор". Выглянула худенькая носатая девушка и недобро сощурилась:

— Вам чего?

— Нам кого, — улыбнулся мой спутник. — Директора вокзала бы.

— По какому делу?

— По очень-преочень важному.

— Он занят.

Девица вышла к нам, прикрыв собой дверь.

— Могу я вам помочь?

— Если вы нам поможете, то, конечно, мы не будем беспокоить столь занятого господина, — улыбка Дипака стала ещё шире. — А если нет, то придётся всё-таки обратиться к нему.

— Так в чём проблема? — хмуро посмотрела девушка на него.

— Мы отстали от поезда…

— Это ваша проблема, — пожала она плечами. — Администрация не несёт ответственности…

— Понимаете, какое дело, — перебил её мужчина. — Из-за назревающего бунта пассажиров стоянку сократили, и поезд уехал без нас. А мы в этот момент были в привокзальном магазине, который, если я не ошибаюсь, принадлежит вашему глубокоуважаемому начальнику. И ведь как-то так получилось, что там не оказалось устройства, с помощью которого путешествующих покупателей предупредили бы о скором незапланированном отбытии поезда. Боюсь, что мы вынуждены будем подать в суд на вашего глубокоуважаемого начальника. Сами понимаете, бодаться в суде с "Железными Дорогами Саварии" мы не сможем. А вот с частным лицом всё гораздо проще. Но, если администрация вокзала предоставит нам бесплатное жильё, пока мы ждём следующего поезда, то мы, так уж и быть, не будем иметь претензий к магазину и его дирекции.

Уже в середине речи Дипака секретарь сердито засопела и сделала шаг вправо от двери. А когда он замолчал, она отвела от нас взгляд и буркнула куда-то в сторону:

— Мы ответственно относимся к пассажирам компании ООО "Железные Дороги Саварии" и не бросаем пассажиров в трудном положении, даже если они попали туда не по нашей вине. Поэтому мы предоставим вам номер для новобрачных в нашем привокзальном отеле.

— Не надо для новобрачных! — запротестовала я. — Мы не вместе!

— Очень жаль, — сухо сказала девушка. — Свободен только номер для новобрачных. — Следуйте за мной.