Мы - Николай Кровавый!

37. Война на пороге

На сухопутной части театра военных действий дела наши обстояли неплохо, хотя без дурости тоже не обошлось. Первый "сюрприз" преподнесла нам Закаспийская Туземная дивизия. Являясь по сути своей учебной, она была вооружена устаревшим вооружением. Личный состав был вооружён винтовками Бердана. Полковая артиллерия имела на вооружение пушки Барановского, а дивизионная артиллерия была представлена 87 мм орудиями образца 1877 года. Пришлось срочно, уже на месте её перевооружать. Но это были цветочки. Ягодки были в том, что дивизия не являлось таковой. Это было чисто административное понятие. Не было даже нормального дивизионного и полкового командования. Ну не вырастили мы ещё еврейских генералов и полковников! В итоге, я распорядился поставить на должность начальника этой дивизии генерал-майора Алексеева Михаила Васильевича. Даром что ли, что он потомок еврейских кантонистов? Вот и пусть бывших соплеменников учит воевать!

Бригада латышских егерей наоборот, была исправной воинской частью и вооружена современнейшим оружием. Но каким! Я упустил из виду, что являясь частью будущего Войска Польского, она формировалась, обучалась и вооружалась французскими инструкторами. Поэтому вооружены были латыши винтовками Лебеля и пулемётами Гочкиса. Полковой артиллерии не было совсем, а дивизионная была представлена 75 мм французской пушкой. И хорошо, что вовремя это обнаружили. В итоге, латышей перевооружили на русское оружие, а все французское отправили обратно в Варшаву.

С русскими войсками дела обстояли лучше. Развернутые нами в Приамурье Восточно-Сибирских шесть корпусов, имели на вооружении обычные трёхлинейки и пулемёты Мадсена под русский патрон. Полковая артиллерия была представлена 76 мм полковыми орудиями, а дивизионная, за неимением лучшего — 87 мм пушками образца 1895 года. Перебрасываемая в Сибирь гвардия, была вооружена примерно так же, плюс экспериментальные артиллерийские системы, которые ещё предстояло испытать на войне.

Кроме этого, на Сахалине и Камчатке формировалось по пехотной бригаде, задачей которых было отражение возможных японских десантов.

Не стоило сбрасывать со счёта и наших союзников. Лучшим из них я считал состоящий на службе Империи Северная Цин Бурят-Монгольский конный корпус Дансаранова. Его организация почти полностью копировала ту, которой обладал Первый Конный корпус Будённого. Вплоть до пулемётных тачанок. Не бог весть, какое новшество, но достаточно эффективное по нынешним временам. Кстати, в этом корпусе будет проходить службу и сам Семён Михайлович. Да не просто так, а в роли военного советника. А пока, он только что призван на службу и проходит обучение на одном из полигонов "десятки".

"Десятка" у меня сейчас работает не только с иностранцами. Там проходят обучение и те, на кого можно сделать ставку в будущем. Взять к примеру Михаила Васильевича Фрунзе. Перспективный молодой человек. Но пока что ничем кроме марксизма не увлечён. Посещает собрания социал-демократов в городе Верном. И похоже, что свяжет с ними свою судьбу. Военным делом он пока не интересуется. Да и призывать на службу его рано. Но призовём обязательно. И проходить он её будет именно в "десятке". Там ведь не только солдат готовят. Военно-политические курсы для тех же китайцев или корейцев, готовят и средний командно-политический состав. Появилась там и русская учебная группа. Именно там проходит обучение некий Джугашвили. Подготовке этого человека я придаю особенное значение. Вряд ли мне удастся дожить до Второй Мировой. А потому я держу на памяти слова Г.К. Жукова о том, что Сталин до 1943 года вообще не разбирался в военном деле. Правда это или не, кто его знает? Ничего! У меня он будет разбираться. Неплохо разбираться.

Сейчас этим людям из моего "Особого списка", ныне существующую армию не изменить. Армия консервативна. К внедрению разного рода новинок она относится насторожено. Нет, против более совершенного вооружения она не откажется никогда. Гораздо тяжелей проходит внедрение новых приёмов боя. Тут консерватизм проявляют практически все. Зачастую, только война с её потоками крови, исправляет ситуацию к лучшему. Но и это ненадолго. Проблема не в какой-то глупости военных. Проблема в том опыте, который ими получен ценой крови. Ведь не ради красного словца говорится, что каждая буква устава пишется кровью. Именно поэтому армия придерживается той тактики, которая себя хорошо зарекомендовала и чурается новой, боем не проверенной… Можно конечно спустить мудрые указания "сверху", начать учить людей воевать по новой методе. Беда только в том, что любая армия умеет выполнять любые приказы. В том числе и такие, которые она сочла дурными. Приказано учиться воевать по-новому? Выполним! Такой "балет" начальству покажем, что оно ахнет и прикажет больше такой ерундой не страдать, а придерживаться действующего до сей поры порядка.

Нет, если конечно потратить много времени, тогда переучить армию выйдет. Вот только при этом, учить нужно так, чтобы до людей доходило: начальство дело говорит, а не ерундой мается. Вот потому я и не жалел денег на ту же "Заготовку баранины" во время "Лужских мучений". Радуясь дармовому приварку к основному пайку, гвардейцы нет-нет, а задумывались: "А ведь на месте этого барана должен быть я!"

Конечно, затратив тьму времени, можно выучить всю армию. Но пока ты тратишь на это время, жизнь продолжается. Появляются новые, более совершенные системы вооружения, внедрение которых уже требует пересмотра прежних тактических приемов. Вот только вопрос: каких и как? Недостатка в новых идеях не бывает. Но какие из них правильные? А потом приходит война и всё расставляет по полочкам. Армейский принцип: "Не доходит через голову, дойдет через жопу", — на войне действует в полный рост. И только через горы трупов, через реки крови, через принесение жертв беспощадному Богу Войны, людям даруется настоящее умение воевать. Иначе ни у кого не выходит. Можно наплодить множество кабинетных умников, которые разработают самые лучшие на свете инструкции, но без принесения жертв на поле боя, все эти теории в войсках всерьёз не воспримут. Кстати, это касается не только чисто военных проблем. Медицина не менее консервативна и тоже не любит непроверенных практикой новаций.

У меня сейчас происходит целая война между профессорами Военно-Медицинской Академии и клиникой доктора Мюллера. В частности, благодаря сопротивлению консерваторов с огромным трудом внедряется тот метод, что в моём времени применял для лечения травм знаменитый доктор Илизаров. И тут тоже пришлось давить на неглупых в общем то людей. Но тоже, как давить? Опосредованно. Как ни противилась этому душа, но пришлось на станции Тихонькая создавать клинику травматологии. А что у нас на станции Тихонькая? Высшие женские курсы, которые были устроены специально для тех евреек, которые отслужили по три года работницами передвижных борделей. Сейчас мы ничего подобного не практикуем и любой девице, независимо от народной принадлежности, разрешено учиться где угодно. Но дух борделя так и не выветрился из стен этого заведения. Впрочем, местечковым духом там тоже изрядно попахивало, ибо подобное льнёт к подобному. Но меня сейчас это не волновало. Зато близость этих курсов к театру военных действий было несомненным плюсом. И потребность в создании хорошего тылового госпиталя тоже имелась. Поэтому, если раньше студентки изучали в основном акушерство и гинекологию, то теперь и за хирургию взялись.

Тут у меня был один несомненный плюс, которого не было у моего реципиента. "Неизвестные отцы" трепетно относились как к собственному здоровью, так и к здоровью нужных им людей. А потому, те же аппараты Илизарова, аппараты для сшивки кровеносных сосудов или нервных окончаний, лаборатории по переливанию крови… всё это хоть и в ограниченном количестве, но у меня было. Теперь, нужно было только все это правильно организовать. Особенно вопросы организации полевых госпиталей и эвакуации раненых. Требовались добровольцы. И они появились. Тут прекрасно поработали национал-социалисты Вильбушевич. Благодаря им удалось создать добровольческие санитарные дружины, чьей задачей была эвакуация раненых с поля боя на полковые медицинские пункты. Сейчас, эти местечковые сандружинницы проходили подготовку как раз в районе станции Тихонькая. Неплохо поработала и Партия Христианских социалистов. Благодаря ей, молодые албазинки массово шли служить сандружинницами. Но не отставали от них и русские девушки, среди которых хватало тех, кто имел медицинское образование. Шли они служить в основном медицинскими сёстрами и фельдшерицами. Врачами были в основном мужчины. Те из них, кто не имел нужного образования, изучали сестринское дело на организованных курсах, а неграмотные шли санитарками в госпитали.

Но если с медицинским персоналом дело обстояло неплохо, с инструментом, оборудованием и медикаментами — удовлетворительно, то с организационной частью были проблемы. Мои планы по введению в штат хотя бы воюющей дивизии медсанбата, пришлось отменить и ограничиться медсанротой. Причина этому простая — катастрофическая нехватка кадров. С организацией санитарных поездов тоже возникли проблемы. Отсутствие на ТВД развитой железнодорожной сети, уменьшало наши возможности по эвакуации раненых. Выход тут найден был в организации плавучих госпиталей. Имеющиеся на Амуре производственные мощности позволяли нам строить и ремонтировать речные корабли любого назначения, а река Сунгари позволяет этим судам плыть вплоть до Гирина. Эта географическая особенность и определила наши планы. Одно из направлений наших ударов — как раз вдоль этой реки. И воевать мы будем при помощи кораблей Амурской флотилии. Но про флотские дела несколько позже.

Учитывая, что война задумывается коалиционной, стоило позаботиться об организации тесного взаимодействия с нашими союзниками. Тут вопрос решался двояко. С одной стороны, нашим несомненным преимуществом было наличие в каждой дивизии двух передвижных радиостанций. Они конечно компактными не были и "экипаж" каждой из них насчитывал целое отделение с четырьмя лошадками, но у японцев ничего подобного и близко не было. Вторым козырем было наличие в каждом корпусе авиационного отряда из "почтовиков". То есть, любое донесение могло быть оперативно послано по нужному адресу. Но самый главный козырь: военные переводчики. Офицерами связи при штабах мы назначили выпускников военно-политических курсов "десятки". А с переводчиками вопрос решили иначе. Большинство их было из албазинских добровольцев. Этих юношей мы пропускали через годичные курсы военных переводчиков в Благовещенске. Там они помимо чисто военной подготовки, углубленно изучали свой родной язык и естественно что и русский. По окончанию курсов, им присваивалось звание унтер-офицера русской службы и они направлялись служить при штабе одного из полков. Кстати, кроме пистолета и тесака, им вручались пишущие машинки, которые специально для этого заказывались за границей. Но не одни албазинцы проходили подготовку в Благовещенске. Монгольское и корейское отделение этих курсов тоже готовило кадры из людей соответствующей национальности.

Не забывал я и про обычную военную разведку. Она конечно существовала и до меня, более того, ей даже было чем гордиться, но всё-таки требованиям нового времени она уже не соответствовала. Тут, как и в случае с Дзержинским, приходилось создавать региональное подразделение, практический опыт которого можно будет распространить шире. Здесь стоило делать ставку на совершенно новых людей. Таким "новым" человеком стал переведённый из штаба Варшавского военного округа в распоряжение командующего Приамурским военным округом, капитан Батюшин Николай Степанович. Правда, прежде чем прибыть на Дальний Восток, Николай Степанович посетил Царское Село, куда был вызван моим братом Георгием. Та беседа, которую я вел с Батюшиным, происходила в присутствии именно Георгия. Обрисовав вкратце сложившуюся там обстановку, я приступил к постановке задачи:

— Николай Степанович, у французов есть пословица: "Если бы войско знало, оно бы победило!" Как вы понимаете, речь идёт про сбор сведений о противнике. Обычная войсковые разведывательные партии выясняют о противнике далеко не всё. Её усилия должна дополнять агентурная разведывательная сеть. С этим у нас на Востоке дела обстоят откровенно плохо. Работать нашим агентам в самой Японии практически невозможно. Отчасти нас выручают коммунисты Председателя Ли. Его "Красная стража" добывает немало ценных сведений о японцах, но делится с нами далеко не всем. Что-то мы получаем и от корейцев, но этого тоже недостаточно. Нам нужна на территории Маньчжурии своя сеть нелегальных агентов, — я особым тоном подчеркнул слово "своя".

— Ваше величество, — Батюшин, не дождавшись от меня продолжения разговора, осмелился задать мне вопрос, — по существующему порядку я не могу быть назначен на более высокую штабную должность, не пройдя цензового командования строевым подразделением.

— Это решаемый вопрос, поспешил успокоить Николая Степановича я, — как вы видете, Начальник Генерального Штаба, великий князь Георгий Александрович внимательно слушает наш разговор. В его власти назначить вас на любую подходящую для вашего случая должность. Например, вы можете проходить цензовое командование на должности командира отдельного разведывательного батальона. Или эскадрона, если вам милей кавалерия. То, что ни подобного батальона, ни эскадрона в нашей армии нет, это несущественная подробность.

— То есть, под названием "батальон" или "эскадрон" будет пониматься сама нелегальная разведывательная сеть? — догадался Батюшин.

Приятно иметь дело со столь сообразительным человеком! По нынешним временам, сведениям о появлении на ТВД некого отдельного батальона, вряд ли будет придаваться большое значение. Батальон — это не так много. А то, что этот батальон укомплектован агентами-нелегалами, не сразу и догадаются. А ведь именно это мне сейчас и нужно. Готовить хорошего нелегала и создавать полноценные резидентуры дорого и долго. А мне сведения о японской армии нужны уже вчера. Поэтому, я решил пойти тем же путём, что пошли и японцы: создать свою "муравьиную разведку". Именно на это я и ориентировал Николая Степановича:

— Вашей успешной работе будет способствовать то обстоятельство, что с китайцами у нас хоть и нет настоящей дружбы, но нет и вражды. С корейцами дела обстоят намного лучше, хотя с ними наша дружба тоже основана на голом расчете. С албазинскими христианами у нас чудесные отношения, поэтому на их верность мы смеем рассчитывать. Так что подбирайте офицеров в свой "батальон" сами, а рядовую агентуру вербуйте из местных жителей.

В общем, спустя две недели, по прибытии к месту службы, капитан Батюшин приступил к исполнению своих обязанностей. В течении года, численность его "батальона" стала воистину китайской: порядка пяти тысяч нелегальных агентов. Совершенно правильно Батюшин распорядился и согласившимися служить в нашей разведке албазинскими христианами. Они у него в основном обеспечивали связь между агентами и штабом Батюшина. Резидентуры организовались тоже быстро, ибо китайцы вербовались не одиночно, а целыми семьями. Вот глава семьи, а иногда и целой общины, становился нашим резидентом по праву старшинства. Не сразу всё заработало как нужно, но времени нам хватало и система добычи сведений постепенно налаживалась.

Если с сухопутными частями на Дальнем Востоке дела решались более или менее планово, то с флотом пришлось авралить. Тут отчасти виноват был я сам. Отчасти, потому что ошибка вышла со сроками строительства нужных нам кораблей, а не с самой концепцией.

Итак, российский флот годами избавлялся от доставшегося мне по наследству хлама. Но это не значило, что моряки остались без кораблей. Тот же "Морвоенторг" постоянно пополнялся судами, которые во время войны можно было вооружить и использовать в качестве вспомогательных крейсеров. Кстати, ход у них был для судов такого класса весьма неплохой: 15 узлов выжать из них было возможно. Естественно, что места для установки вооружения, предусматривалось ещё на стадии проекта. Как правило, оно состояло из четырех шестидюймовых и стольких же трёхдюймовых орудий. Плюс два торпедных аппарата. Дюжина таких кораблей была приписана к Мурманскому порту, и столько же имело "прописку" в Леопольдвилле. Но наибольшее число этих судов работало у нас на Дальнем Востоке. Три десятка судов в мирное время были "прописаны" в Жемчужной бухте на Гавайях, ну а в случае войны, согласно принятым в это время правилам, имели право находиться там не более 24 часов. Нас такое ограничение не сильно тревожило. Просто потому, что во-первых, заходить туда при нужде можно не один раз, во-вторых, русские порты для них никто не закрывал. Китай, находящийся в состоянии войны с Японией, навряд ли будет выгонять наши суда из своих портов, а уж если Корея начнет воевать с японцами, то для нас и их гавани станут своими.

Споры с моряками, у меня возникли как раз по поводу применения вспомогательных крейсеров. Ребята под Шпицем мечтали о рейдерстве с целью подрыва вражеской морской торговли. Я лично, эти планы считал ненужными и даже вредными. Вот только как объяснить моим адмиралам, что затея с рейдерством нам принесёт больше вреда, нежели пользы. Они ведь понятия не имеют, насколько упёртыми могут быть японцы. Да они и англичан толком ещё не знают.

— Федор Васильевич! — старался я убедить Дубасова, — дело вы затеваете дурное и ненужное. Поймите, сам по себе японский торговый флот весьма невелик и истребить его труда не составит. Вот только большая часть товаров в Японию завозится судами нейтральных стран. Бороться с военной контрабандой — дело кляузное и ненадёжное. Правила поведения на морях определяем вовсе не мы. Стоит вам начать перехватывать суда нейтральных стран, как потерпевшие убытки торгаши, заручившись поддержкой британцев, начнут вопить о поощрении пиратства с нашей стороны. Даже если наши капитаны будут соблюдать все положенные в этих случаях формальности, их всё равно обвинят во всех смертных грехах. И кончится это присылкой в эти воды сильных отрядов боевых кораблей заинтересованных стран. Естественно, с целью защиты мирных торговцев.

— Но какие тогда задачи ставить нашим капитанам?

Первой задачей для наших вспомогательных крейсеров была очистка наших вод от японских браконьеров. Пока идёт война, эту задачу можно решить самыми радикальными способами. Японцы конечно примут меры для защиты своего рыболовства, но для этого им придется выделять боевые корабли. Скорее всего это будут либо устаревшие корабли, либо вооруженные торгаши. Так или иначе, отвлечение даже старых боевых кораблей для охоты за нашими вспомогательными крейсерами, ослабит основную группировку японского флота. Второй задачей являлось производство набеговых операций в японских территориальных водах. А это не только Японские острова. Формоза, Филлипины, Микронезия… это тоже места, где наши рейдеры смогут наносить противнику заметный ущерб. И на охрану этих вод, японцам тоже придётся выделять корабли. Не самые лучшие конечно, но ведь и от них есть заметная польза. В любом случае, усилить этими кораблями свои главные силы, они не смогут. Осталось только решить проблему: с чем мы выйдем на бой с главными силами японского флота? Теоретически, если война начнется в начале 1904 года, то у нас найдется, что противопоставить главным силам японского флота. А вот по факту, можем и не успеть. Именно поэтому пришлось авралить и срочно брать кредиты у "неизвестных".

Кое-что я успел сделать и без кредитов. Два неплохих гидрографических судна вполне годились для разведки. Корабль управления "Юрий Долгорукий", был систершипом моего "Ивана Грозного" и при всей своей внешней безобидности, способен был на многое. Впрочем, помимо морского корабля управления, в составе Амурской флотилии был и речной. Естественно, что подумал я и о минной войне. Основная ставка была сделана на два минных транспорта "Амур" и "Енисей". Такие были и в моём времени, но здешние от них заметно отличались. Прежде всего максимальной скоростью хода, которая составляла примерно 20 узлов. Несколько большим было и водоизмещение: почти 3000 тонн. По минному вооружению отличий не было. Как и в моём времени транспорт нес 450 мин. Зато оборудование, предназначенное для минных постановок было гораздо совершенней, что позволило иметь экипаж меньшей численности. Отличалось и артиллерийское вооружение. Оно было значительно мощней Я конечно желал, чтобы минные транспорты вооружались пятидюймовыми орудиями. Но процесс создания их по многим причинам затянулся и вместо пятидюймовок корабли получили по пять 120 мм орудий системы Канэ. В качестве противоминной артиллерии поставили по шесть 75 мм пушек того же Кане. Сейчас оба этих корабля осваивают воды Тихого океана.

С миноносцами я тоже не тормозил. Правда, выглядели они вовсе не так, как в моём времени. В первую очередь им вдвое увеличили водоизмещение и оно составило 820 тонн. Кстати, именовали их для пущей важности минными крейсерами. Вооружены эти "крейсера" были двумя 120 мм и четырьмя 37 мм пушками. Три торпедных аппарата и возможность взять на борт полсотни мин, моряков вполне устраивало. Скорость правда сочли не совсем достаточной — 25–26 узлов, но не век же этим кораблям быть "крейсерами". Со временем, после модернизации, из них могли получиться вполне приличные корабли конвоя. Производили их в двух местах: в Питере и во Владивостоке на построенном фирмой Крампа заводе. К началу 1904 года можно было рассчитывать на то, что в Минной дивизии ТОФа мы будем иметь в строю 16 таких кораблей. В дополнение к ним, завод в Николаевске-на-Амуре срочно строил дюжину кораблей для пограничной охраны. Это были корабли, водоизмещением 350 тонн и максимальную скорость в те же самые 25–27 узлов. Артиллерийское вооружение — две 75 мм пушки Кане и пару 37 мм пушек. В дополнение к артиллерии, они несли два однотрубных торпедных аппарата. Помимо кораблей специальной постройки, мы могли по мобилизации задействовать до сотни разного рода промысловых судов, вооружение для которых уже хранилось на местных складах.

Со всем этим мы справлялись в плановом порядке и вносить изменения в свои планы не собирались. Авральную ситуацию вызвала ситуация с кораблями, предназначенными для эскадренного сражения. Правду сказать, именно эскадренных сражений я и стремился всячески избежать. Почему?

— Фёдор Васильевич и ты Жорж, — я специально задавал Дубасову и брату наводящие вопросы, — с точки зрения моряка и вообще военного человека: после победы в морском сражении, каким должен быть ваш следующий шаг?

Не дождавшись ответа, я продолжил:

— Победа на море — это не более, чем подготовка к операции сухопутных сил с решительными целями. Причем, желательно, чтобы между победой на море и операцией сухопутных сил не было никакой оперативной паузы. В нашем случае, после победы на море, десант на Японские острова прямо так и напрашивается.

Ответом мне были удивлённые взгляды начальников Генеральных штабов — морского и сухопутного. Мне их удивление было понятным. Ни флот, ни армия не планировала проведения десантных операций на Японские острова. Потому что ничего хорошего из этого выйти не могло. К 1904 году японская армия могла рассчитывать иметь в своём составе 325 тысяч человек и 450 тысяч подготовленных резервистов. И если на материке они рассчитывали держать порядка 280 тысяч человек, то на самих островах наш десант встретит противника, многократно превосходящего его числом. Пусть это будут второсортные войска, но их будет в разы больше, а неравнодушные британцы позаботятся о том, чтобы армия Метрополии имела всё необходимое для войны. Вопрос ещё был в том, какой численности может быть этот самый наш десантный отряд? Для наших черноморцев до сих пор непосильно высадить на турецкий берег всего-лишь одной дивизии. Хотя, сгоряча они замахивались и на корпус. А на Дальнем Востоке наши возможности много меньше, нежели на Черном море.

История России знает немало случаев, когда красивые победы на море не приносили ощутимой пользы. Смотрите сами: Гангут и Гренгам — правильные победы. Потому что они расчистили путь нашим десантным силам. И десанты эти высаживались. Именно десантные силы Балтийского флота принудили шведов к заключению мира. Чесменское сражение — это пример того, как блестящий успех флота не привел к окончательной победе. Нам просто некого было высаживать на берега Турции. Примерно так же я оцениваю победы Ушакова на Чёрном море.

Правда, победа в морском сражении имеет смысл и в том случае, если нам нужно воспрепятствовать высадке крупных десантов противником. Вот только на Дальнем Востоке так уже не получится. Японская армия давно на материке. С моей точки зрения, это прекрасная ситуация. На материке мы имеем возможность драться с японцами в равных силах и даже можем создать численное превосходство в силах. Мне даже выгодно будет, если японцы перебросят на материк всё, что у них есть в Метрополии. А они, если будут нести значительные потери, обязательно начнут переброски подкреплений. Я даже согласен не мешать этим переброскам. Чем больше перебросят, тем больше их ляжет в маньчжурскую и корейскую земли.

Хотя, если подумать, то японцам и в этом случае есть где высаживаться. Достаточно вспомнить, что у нас они практически сразу после Цусимы высаживались на Сахалине и в Охотске. Но если Охотск — это чистой воды набеговая операция, то на Сахалине было иначе. Дивизия в 14 тысяч человек — это немало. А если учесть, что вместе с ней высаживались вспомогательные подразделения, которые сами не воевали, но без которых воевать трудно? Кое-кто суммарно насчитал аж 38 тысяч человек, привлеченных к участию в этой операции.

Но вот вопрос: имея перед собой не разгромленный наш флот и истекающую кровью армию: решатся ли они на высадку крупных десантов в иных местах? Дубасов прекрасно понял, что я отвожу главным силам флота пассивную роль именно в самом начале войны. Имея перед собой достаточно сильную эскадру, адмирал Того не станет пренебрегать исходящей от неё угрозой. Никуда он не денется, вынужден будет сторожить нашу эскадру у Владивостока и всячески провоцировать её на бой. Но для того, чтобы это так и было, нам придётся иметь на Тихом океане достаточно большое число крупных кораблей.

— Иначе, ваше величество, нам не выйдет ни сковать главные силы противника, ни раздёргать по частям их флот своими набеговыми операциями, — убеждал меня Дубасов.

Так что скрепя сердце, я наступил на горло собственной песне и дал "добро" на строительство крупных кораблей для Дальнего Востока. Начиная с 1900 года мы начали часть кораблей строить сами, а часть заказов разместили за границей.

В данный момент, к переходу на Дальний Восток готовился отряд кораблей в составе двух броненосцев береговой обороны и двух броненосных крейсеров. Эти корабли были построены нами для Балтики, но нужда заставила их пустить в кругосветное плавание. Вообще то, броненосцев береговой обороны мы заложили целых четыре: "Гангут", "Гренгам", "Чесма" и "Наварин". Первые два уже построены и отправятся на Тихий океан. Ну а "Чесму" и "Наварин" достроить к нужному сроку мы не успеваем. Но вообще, эти корабли могли внушить почтение кому угодно. В трех башнях располагалось шесть двенадцатидюймовых орудий. Для отражения минных атак в бортовых казематах имелось двенадцать 120-миллиметровок. И ход был довольно приличный: 16 узлов.

Помимо ББО, предполагалось иметь и четыре полноценных эскадренных броненосца. Но учитывая, что наши отечественные судостроители имеют дурную привычку делать медленней и дороже, нежели иностранцы, заказ на эти корабли получила фирма Крампа. Как раз в середине 1903 года все четыре корабля должны быть построены. Эти броненосцы тоже не были типичными для этого времени. Отсутствие торпед и минных катеров уже вызывало удивление. Главный калибр был представлен восемью двенадцатидюймовками в четырёх башнях. От шестидюймовых орудий мы напрочь отказались, что у многих вызвало немалое удивление. Считалось, что они будут весьма полезны в морском бою. В том, что это совсем не так, скоро поймут многие. Вместо них мы разместили шестнадцать 120-миллиметровок в казематах. Проектом предусматривалась установка четырёх десятков орудий калибра 37 мм, Несмотря на их бесполезность в морском бою, отказываться от них мы не стали. Придёт время и при модернизации на эти места мы поставим зенитки, а пока что пусть будут и такие. Расчетная скорость этих пародий на дредноуты — 18 узлов.

Четыре броненосных крейсера были заказаны в Англии у фирмы "Виккерса" ещё в 1901 году. И опять скажу: кормить англичан такими прекрасными заказами пришлось не от хорошей жизни. Но полученный результат стоил тех затрат, что понесла казна. Построенные британцами "Рюрик", "Аскольд", "Олег" и "Владимир Мономах" были выше всяких похвал. Кстати, "Мономаха" мы строили на деньги американцев, которых Международный морской трибунал обязал возместить нам потерю старого "Мономаха" во время Испано-американской войны. Крейсера этой серии могли развить ход в 21 узел. Главный калибр был представлен восьмью восьмидюймовками в четырёх башнях. Противоминный калибр — шестнадцатью 120-миллиметровками в бортовых казематах и двадцатью 37-мм. Последние, со временем тоже подразумевалось заменить зенитками такого же калибра. Минно-торпедное вооружение отсутствовало совсем.

Другие четыре крейсера, которые также можно было отнести к классу броненосных, мы строили своими силами на верфях Галерного острова. Но они по боевой мощи уступали крейсерам "британского заказа". Две восьмидюймовки да двенадцать шестидюймовок. К сожалению, наш отечественный производитель оказался не на должной высоте и к расчетному сроку совершить переход на Дальний восток эти крейсера не успевали. То, что придётся это делать во время войны, лично мне очень не нравилось. Мне очень не хотелось, чтобы как и в моём времени, подобный переход обернулся чем то вроде Цусимы. Выход из этой ситуации был мне подсказан начальником "Морвоенторга" Александром Федоровичем Бойко.

— Николай Александрович, а чем вам не нравится маршрут вокруг мыса Горн и через Тихий океан? Согласен, что это дальше и обойдётся казне дороже. Но ведь у вас есть то, чего не было в нашем времени: мой "Морвоенторг", который под коммерческим флагом сопроводит отряд кораблями-угольщиками по любому маршруту. Это ведь наши, а не германские корабли! У вас есть Америка, которая на этот раз будет играть не на стороне Японии. И наконец, у нас есть на Гавайях база "Морвоенторга", где крейсера могут пополнить запасы продовольствия, воды и угля. Ну а во Владик им идти совсем не обязательно. Петропавловск-Камчатский, если там всё заранее подготовить, может послужить им базой. Во всяком случае в самом начале войны.

Идея была очень даже неплохая. Более того, я её развил. По моей просьбе Василий Иванович связался с мистером Батхедом и прозондировал такой вопрос: а не согласятся ли американцы выполнить ещё несколько наших заказов? Какие именно? Осуществить поставки в Жемчужную бухту на Гавайях и в Авачинскую бухту на Камчатке, кое каких грузов для нужд нашего флота на Тихом океане. Ответ был получен быстро: ради того, чтобы нашими руками наказать "этих наглых макак" и чувствительно щёлкнуть по носу стоящих за их спиной британцев, американцы готовы рассмотреть наши предложения. Значит, уголь на Гавайях и на Камчатке для наших кораблей точно будет! А ведь кроме угля можно ещё что-нибудь заказать.

В развитие этого плана, Бойко подкинул ещё одну мысль:

— Николай Александрович, пока вы не успели пустить все старые корабли на слом, попробуйте модернизировать и использовать хотя бы часть их для ведения крейсерской войны.

— Погодите, а разве старый хлам ещё для этого годен?

— Конечно годен! Вот смотрите: броненосцы "Николай I" и "Александр II" для линейного боя уже устарели, но могут выйти в крейсерство, если их старые орудия заменить современными 152/45-мм и 203/45-мм пушками. Они могут стать легкой добычей для японских броненосцев, но зато вполне способны потопить броненосный крейсер и гарантированно разнесут в щепки японские суда береговой обороны, включая "Чин-Иен" и "Фусо". Далее, — Александр Фёдорович достал из портфеля тетрадь и раскрыв её на нужной странице, огласил весь список, — следует также подготовить к крейсерству "Дмитрия Донского", который вступил в строй в 1885 г., водоизмещение 6200 т, вооружение: 6-152/45-мм, 10-120/45-мм орудий; "Адмирала Нахимова", в строю с 1887 г., водоизмещение 8300 т, вооружение: 8-203/35-мм, 10-152/35-мм орудий; "Адмирал Корнилов", в строю в 1889 г., водоизмещение 5377 т, вооружение: 14-152/35-мм орудий; "Память Азова", в строю с 1890 г., водоизмещение 6734 т, вооружение: 2-203/35-мм, 13-152/35-мм орудий.

— Я так понял, что вы предлагаете использовать подальше от тех мест, где могут нарваться на новейшие японские корабли?

— Так точно! Если эскадра во Владивостоке намертво привяжет к себе главные силы японского флота, то наши старые корабли сумеют нанести немалый ущерб противнику. К тому же, это будет неплохое дополнение для вспомогательных крейсеров.

Честно говоря, мне эта идея понравилась. Время для перевооружения и подготовки к переходу этих кораблей у нас есть. Из них можно даже успеть сформировать целый отряд. До поры до времени, пусть этот отряд побудет в Средиземке, а в нужный срок совершит переход на Гавайи, где он должен оказаться как раз к началу боевых действий. Соваться во Владивосток, который японцы наверняка будут блокировать со стороны моря, ему явно не стоит. Но если подготовить для этого отряда базу на Камчатке, то свобода действий ему будет обеспечена. Ну и идущие с Балтики новые крейсера тоже сможет встретить. И командиром этого отряда вполне можно ставить Рожественского. Довести отряд без серьёзных поломок он сумеет. А там посмотрим, оставлять его на должности или заменить кем иным.

Кстати, а кого во Владике поставить главным? Поговорив с Дубасовым, я принял решение поставить командовать Владивостокской эскадрой вице-адмирала Чухнина. Человек прекрасно знает местные условия, решителен, у него не забалуешь, опытен в морском деле. Этот сумеет из постепенно собираемых кораблей создать боеспособную эскадру.

Остро стоял вопрос подготовки морских офицеров к ведению современных боевых действий. Я надеялся, что подготовленный Бойко сборник инструкций, по которым проводилась переподготовка офицеров флота, существенно поможет делу. Был ещё один козырь, который не имели даже англичане: централизованная система управления артиллерийским огнем. Она конечно была разработана местными инженерами, но не без участия специалистов, которых перетащили из нашего времени "неизвестные отцы". Не думаю, что у нас выйдет надолго сохранить эту систему в секрете, но до начала войны её никто кроме нас иметь не будет.

Кроме морских сил, я не забывал и про речные. Сейчас у нас имеются целых четыре речные флотилии: Амурская, Аму-Дарьинская, Дунайская и на реке Конго в Африке. Последняя служит местом ссылки для офицеров флота. Недавно служить на эту флотилию был отправлен мичман Колчак. Думаю, что там ему будет самое подходящее место службы. Во всяком случае, сделать там стремительную карьеру у него не выйдет. Хотя, как сказать. Его умению примазаться к чужим достижениям, а то и приписать себе чужие успехи, можно только позавидовать. Посмотрим, чего он сможет добиться во владениях бельгийского короля, командуя экипажем, составленным из местных негров. Во всяком случае, если он сумеет стать адмиралом Бельгийского флота, я жалеть о такой потере не стану.

А Амурской флотилии предстоит выполнить весьма важную задачу. Стоящий на Сунгари Харбин, японцы неплохо укрепили и взять его с налёту у нас не выйдет. Поэтому амурцы должны оказать огневую поддержку армейцам при штурме самого города. Но и после его захвата им найдётся много работы. Во-первых, на Сунгари уже имеются японские боевые корабли, а во-вторых, наступать предстоит и дальше, а Сунгари судоходна до самого Гирина.

Но было у нашего флота ещё одно оружие, которое мы намеривались испытать именно на японцах. Называлось это оружие: "Диверсионные силы флота". И было оно настолько тайным, что даже начальник Моргенштаба адмирал Дубасов не знал о его наличии. Зато управляющий "Морвоенторгом" Бойко, был в курсе, ибо подчинялась эта служба именно ему. И под его эгидой готовились руководители диверсионных групп в учебном центре имени товарища Ли-Си-цина.

Нужно сказать, что дело это для нас было не совсем новым. Во время Испано-американской войны, в самой Америке успешно действовали два наших офицера: прапорщики по Адмиралтейству Бондарев и Скорин. Но как они действовали? Для каждой конкретной диверсии они вербовали разного рода продажных сволочей, расплачиваясь с ними английскими гинеями. Тогда это сработало. У американцев до сих пор находятся в розыске Джемс Бонд и Отто Скорцени — именно так представлялись исполнителям Бондарев и Скорин. И по сей день американцы не испытывают сомнений в том, что тогда им "англичанка гадила". Сейчас эти офицеры по-прежнему в строю и при деле, но в Японии им не работать по понятным причинам. Там и внешность нужна иная, да и контингент нужен иначе мотивированный. Потому что Япония — это не Америка. В ней и полиция лучше работает, да и продажных сволочей труднее найти.

Тут нас выручил китайский флот. Не стоит смеяться над этим. В 1894 году он ни в чём не уступал японскому. Ни по качеству кораблей, ни по уровню подготовки экипажей. Ему не повезло с высшим командованием. Поэтому после поражения в войне и в результате того развала, который был вызван восстанием ихэтуаней, он перестал существовать. Те корабли, что еще были боеспособны, ушли вместе с экипажами в Корею. Ну а судьба тех моряков, кто остался на берегу, была различной. Кто-то воевал в армии Не Шичена, кто-то стал служить в армии Бейпинского режима, а кто-то ушел в Северную Цин. С последними как раз и поработали наши вербовщики. Ставка на этот раз делалась не на продажную сволочь, а на патриота своей страны. Кроме того, нас устраивало то, что диверсиями и саботажем в портах противника займутся люди, подготовленные для службы на флоте.

Где-то, начиная с 1900 года, начался процесс внедрения китайских диверсантов на Японские острова. Как ни крути, но Япония населена не одними японцами. И конечно же, как и в других странах, японцы были не прочь спихнуть самую тяжелую работу на приезжих. Поэтому среди тех же самых грузчиков в портовом хозяйстве, было немало приехавших с материка на заработки китайцев и корейцев. Именно простыми грузчиками и устроились офицеры и матросы погибшего флота Империи Цин.

В случае войны, наши диверсанты имели задачей устраивать поджоги угольных и лесных складов. Причем, не в абы какой срок, а получив команду через связного о том, что на такой-то склад совершит налёт русский дирижабль. Дирижабли действительно могли использовать как фугасные бомбы, так и контейнеры с зажигательной смесью. Но проблема была в том, что пилоты могли и промахнуться, особенно в ночное время. Вот тут и должны были сработать диверсанты, заранее подготовившие склад к поджогу. В любом случае, японская полиция не сразу разберётся в причинах возникновения пожара.

Этим я хотел добиться нескольких целей: создать нехватку топлива для боевых кораблей и тем самым снизить активность японского флота, а ещё — убедить весь мир в эффективности дирижаблей. Пусть развитые страны бросают прочие дела и срочно строят флот стратегических дирижаблей.

Ещё одним элементом нашей подготовки к войне был Корейский Императорский флот. Флот этот был так себе. Три современных бронепалубника, десяток неплохих миноносцев немецкой постройки и парочка старых мореходных канлодок. Основа кадрового состава — перешедшие на корейскую службу китайские моряки. Прочий личный состав — сами корейцы, прошедшие обучение у нас, на учебных кораблях и в Морских классах во Владивостоке. Сравнивать корейский флот с японским, право не стоило. Последний значительно превосходил первый по всем показателям. Поэтому корейским морякам в случае войны придется побыть у нас на подхвате.

Тем временем, начали поступать запрошенные у "неизвестных" кредиты. Основная часть финансов шла на совершенствование военной инфраструктуры на ТВД. Деньги вкладывались на развитие и совершенствование портового хозяйства на Камчатке и в Приморье. Срочно строились судоремонтные заводы, создавалось складское хозяйство, запасы топлива и необходимых для ремонта кораблей материалов. Не забывали и про береговые батареи. На мысе Крильон и на мысе Лопатка уже были построены береговые батареи. Но для организации береговой обороны требовались батареи и в других местах. Тут проблема была не в наличии денег — они были, не в наличии самих орудий — это тоже решалось достаточно быстро. Самая трудная часть — должная подготовка личного состава частей береговой обороны. Тут дела шли не очень хорошо. И это заставляло меня проявлять беспокойство.

Дело в том, что мой "сливной бачок" на этот раз сработал не так, как нам было нужно. Только я сумел добиться того, что японцы уменьшили свою программу строительства флота, как слитая нами "деза" заставила их пересмотреть свои планы.

Что произошло? Я пытался сделать врагами Америки практически весь Запад. Первый опыт слива дезинформации был удачен: Испано-американская война, благодаря эгоизму японцев и негативного отношения к ней всех европейских держав, ничего кроме вреда Америке не принесла. Вытеснение европейцев из Китая — тоже без последствий не осталось. А уж обретение базы в Шанхае! Это возмутило всех участников войны в Китае до глубины души. Пока Европа корячится и несёт большие издержки, усмиряя взбунтовавшихся дикарей, Америка, предав белую расу, спокойно с этими дикарями сотрудничает, всячески им помогает и извлекает из этого прибыль! Ну свинство ли со стороны янки?

Я решил покинуть дровишек на разгоравшийся костёр. Во исполнение моего замысла, авторский коллектив возглавляемый Витторио Резуном, выпустил книгу "Американский Ледокол — 2. День "Д", в которой мастерски разоблачил агрессивные планы коварной Америки. Книга получилась чудесной. Простой для понимания текст, а для любителей аналитики, в нужных местах книги разного рода таблицы, графики и иллюстрации.

Итак, чем по мысли Витторио Резуна занята нынче Америка? Какие тайные планы вынашивают её плутократы? Тут автор убедительно показывает возрастающую роль в 20 веке именно Азиатско-Тихоокеанского региона. Естественно, что в Вашингтоне сидят не дураки. Они это понимают! Они рвутся туда! Сорванное недавно строительство Панамского канала — это из той же оперы. Без Панамского канала, переброска американских кораблей из Атлантики в Пасифик и обратно будет затруднена. Да, сейчас мужественные колумбийские либералы сорвали планы американцев. Но у янки есть запасной план! В данный момент их силы и влияние на Тихом океане не очень велики. Поэтому, они решили нарастить силы и увеличить своё влияние путем создания военного союза из стран, тайно или явно враждебных Европе. Это не пустые замыслы, уверял читателей Резун, будучи людьми дела, американцы вовсю трудятся над осуществлением своих планов.

Первый кандидат в союзники — Гавайское королевство. Янки имеют значительный опыт в организации революций и переворотов. Не сидят без дела их агенты и в этом королевстве. А у австрийского губернатора нет даже собственной полиции, чтобы пресечь эти безобразия. Конечно, само по себе Гавайское королевство слабо, но размещение там военно-морской базы улучшит стратегическое положение Америки. Уменьшит путь американских эскадр к берегам Китая. Второй целью американских козней является Корейская Империя. Которая тоже не является сильным государством, но зато обладание её гаванями позволит американцам оказывать сильное воздействие и на Японию, и на европейские державы. Тут американцы действуют более изощрённо: пытается подкупить корейскую правящую верхушку, а в случае неудачи готовит переворот.

Третьим кандидатом в союзники является Сиам. В случае удачи, будет создана угроза интересам Британии, Франции и Голландии.

Про четвертого кандидата можно и не рассказывать. Он уже фактически стал союзником Америки. Проамериканский режим Не Шичена давно находится на содержании заокеанских плутократов и уже предоставил крупнейший китайский порт под базу для американской эскадры.

И наконец четвёртый кандидат — Российская империя. Это уже серьёзно! — уверял читателей Резун. Россия — это не только базы и ресурсы. Это ещё боевая мощь. Правда, русский правитель слишком труслив и всячески избегает американских объятий. Но ведь и в России можно устроить революцию и привести к власти более сговорчивое правительство. Например, тех политиков, которые страстно мечтают о конституции и демократии. И такая партия в России существует. Либерально-Демократическая партия Жирикова имеет влиятельных покровителей как в самой России, так и в Америке. А дальше, подготовленному подобным образом к нужным выводам читателю выкладывалась одна из величайших "тайн" 20 века: кто всем этим занят. Среди иллюстраций, обильно украшавших "День Д", были и портреты неких "американских агентов влияния". Как раз в этих портретах и был самый смешной анекдот. "Неизвестные отцы" много кого перетащили в здешний мир из нашего времени. В частности — неплохих специалистов из рекламного бизнеса. А реклама — это почти пропаганда. Все эти ребята находились в непосредственном подчинении у Василия Ивановича, а он не отказывал в помощи нашему "сливному бачку". Итак: кто был изображён на этих портретах? Посмотрев книгу, я удивлённо присвистнул: в роли главного куратора проекта американских плутократов выступал не кто иной как Лейба Бронштейн! Именно он по уверению Резуна отвечал за весь проект. Резидентами Лейбы в России, судя по портретам, были не кто иные, как Григорий Распутин, Никита Сергеевич Хрущёв и Михаил Сергеевич Горбачев. За Гавайи отвечал какой то незнакомый мне негритос. Правда, если верить тексту, это был незаконнорожденный потомок короля Калакауа и звали его Нельсон Мандела. За интриги в Корее отвечал никто иной как Ким Ир-сен, Китаем занимались Мао Цзе-дун и Сунь Ят-сен. Ну а Сиамом почему то Пол Пот. Все эти ребята были изображены в строгих костюмах по моде нынешнего времени и без поясняющих надписей я не всех бы и узнал.

Правда, перемешанная с вымыслом, дело своё сделала. Англичане и французы, обеспокоенные американской угрозой, решили противопоставить ей Японию. Воспринималась эта угроза серьёзно, тем более, что о попытках создания Тихоокеанского Пакта, британская разведка имела достоверные сведения. Также принималось во внимание умение американцев приводить к власти удобные для себя режимы. Не являлось секретом и то, что американцы руками Не Шичена вытесняют европейцев из Китая. Ну а прибытие в Шанхай Азиатской эскадры флота США было известным фактом.

Что могли европейцы противопоставить возможной американской угрозе? Вообще то, мало что. Гонять на край света эскадры и целые армии, когда они нужны в той же Европе, было дорого и накладно. Поэтому ставка была сделана на японские армию и флот. Англичане не без основания считали Японию своим контрагентом на Дальнем Востоке. Японские армию и флот — автономной частью своих вооруженных сил. Связанная множеством кабальных соглашений, Япония вынуждена была следовать в фарватере британской политики. Но был у японцев и свой интерес: конфликт с Америкой, при активном участии в нем Британии, обещал возможность покончить с теми неудобными соглашениями, которые раньше пришлось заключать с Америкой.

В общем, Страна Восходящего солнца получила кредиты от англичан и французов на дальнейшее развитие флота, а английские верфи принялись за выполнение нового крупного заказа.