Мы покорим бурю

ГЛАВА 7

— Отец неизвестен.

Эти слова продолжали звучать в голове Сони. Значит, Руби, очень ослабевшая тогда, все-таки настояла на том, чтобы врач, принимавший роды, сделал запись о рождении именно так. Она ничего не сказала ей о том, что откажется назвать имя отца ребенка. Бедная маленькая девочка! Как она должна была ненавидеть даже имя Гая Фарра; как сильно она хотела защитить ребенка от него.

— Теперь вы наверняка будете считать нас авантюристами.

— Я все еще уверен в том, что Ричард — сын Гая, но я не могу понять, почему в метрике не записано имя отца.

Соня устремила невидящий взгляд в сумерки. В темноте ясно различалось мерцание озёра и воды в бассейне. Дул легкий ветерок. Шальной метеорит с легким свистом перечеркнул небо, не оставляя следа.

— Мне нужно опять все объяснять? Я говорила вам, что мы собирались сделать так, чтобы ваш брат никогда не узнал о своем сыне. Но потом мой мозг, воспаленный болезнью, мои представления о справедливости заставили меня прийти к вам. Вы написали Гаю?

— Да.

— Как долго вы намерены ждать ответа от него?

— Может быть, несколько недель, а, может быть, несколько месяцев.

— А если он поклянется, что в моей истории нет ни капли правды?

— У нас все равно будет время, чтобы обсудить его слова. Тем временем, Дики станет покрепче. Я надеюсь, что вы сами не слишком скучаете.

— Скучаю? Ни разу в жизни я не скучала. Но, может быть, начну, когда мне нечего будет делать. У меня есть возможность найти себе занятие. Дональд Брандт…

Соня остановилась, чтобы прислушаться. Послышался звук, похожий на мягкий рокот лодочного мотора, а затем мягкий удар лодки о песчаную отмель озера где-то за спортивным залом. Послышались смех и голоса людей, которые приближались к дому. Наверное, это идут его друзья. Ей надо было уходить.

Майкл Фарр придержал ее за руку, когда она сделала попытку уйти:

— Не уходите!

— Но они же идут не ко мне!

— Почему вы так думаете? Я слышу бас Брандта. Наверняка, не я ему нужен.

— Но я не собираюсь сейчас с ним встречаться.

— Я тоже. Идите сюда.

Он быстро потянул ее за собой в ту часть террасы, которая была скрыта в непроницаемой тени высокого густого кустарника.

— Эй! Кто-нибудь! — раздался веселый женский голос совсем рядом с ними.

Раздраженный мужской голос ответил:

— Я же говорил тебе, что ты никого не найдешь в этом доме, Фил.

— Фарр сказал мне, что он останется сегодня в городе…

— Не зли меня, Билли! Еще одна рюмка — и тебе надо было бы остаться дома. Дон хотел видеть новую племянницу, и мы должны помочь мечтам юных влюбленных.

Соня прикусила губу, чтобы удержаться от сердитого возражения. Брандт иначе прореагировал на слова женщины. Он захохотал.

— Не таких юных, Филлис. Я же тебе рассказал по дороге, что хочу, чтобы мисс Карсон выполнила для меня одну работу. Она не только отличный архитектор, у нее еще очень современные идеи, манера проектирования.

— Так же, как и ее наряды. На ней сегодня было платье от Шанель, я еще даже не видела такого фасона. Откуда она берет на них деньги? Как вы думаете, это Майкл дает ей деньги на наряды, чтобы она производила необходимое впечатление на всю округу?

— Мисс Карсон так модно одевалась еще до того, как она появилась в Кингскорте.

— Я и забыла, что вы с ней старые друзья, Дональд. Не понимаю, как ей могут нравиться комнаты, которые были обставлены для меня? Я слышала, что она с ребенком… Вся округа не устает обсуждать, чей это ребенок… Что они с ребенком поселились в моих покоях. Я планировала, что эта восхитительная зеленая спальня станет… Ну ладно, пошли, ребята! Я чувствую себя здесь так, будто танцую на кладбище. Я хотела устроить Майклу встряску. Но если он в городе… перспектива встретить неожиданно нашедшуюся племянницу меня совсем не радует. Пошли отсюда!

— Пошли. Я уже вскипаю. Из меня сейчас пойдет пар… Однажды Франции король и рыцари его, их было тысяч двадцать пять, отправились в поход, они взобрались на холмы и все спустились с них…

Пение Билла Д'Арци перешло в легкий смех, постепенно удалявшийся от дома. Обрывки разговоров некоторое время еще долетали из сада. Выходя из тени на открытую террасу, Соня сказала идущему за ней Майклу:

— Никогда не чувствовала себя так глупо, как сейчас, когда пряталась здесь. Зачем мы спрятались?

— Но вы ведь сказали, что не хотите встречаться с Брандтом?

— Да. Я к нему очень хорошо отношусь — когда не вижу его перед собой, но он очень подавляет меня. Он тут же включает человека в свои планы, все подписывает, утрясает, и… бросает его абсолютно растерявшимся. Слышите, кажется, заводят мотор.

— Это Билл Д'Арци пытается завести его. Судя по тому, что мы слышали, он сейчас плохо соображает. Итак, вы не передумали принять от Брандта предложение по поводу работы?

— Мне надо чем-то заняться. Дики сейчас не требуется моя забота, только, когда я укладываю его спать. Я всегда была занята каждый момент своей жизни, и не могу сейчас привыкнуть к безделью, хотя бы и такому приятному.

— Но другие женщины привыкают.

— Потому что они вырастают в этом. Если хотя бы можно было делать что-то по дому, я имею в виду домашнее хозяйство, но Кингскорт работает как отлично смазанный и отрегулированный механизм. Если бы у меня было мышление светской женщины, я бы могла присоединиться к мисс Серене…

— К Серене.

— Извините, я забыла о своем новом родстве, кузен Майкл. Мне нужно быть чем-то занятой, пока я буду ждать ответа от вашего брата. Я даже подумывала о том, чтобы арендовать этот маленький белый магазинчик в деревне и начать продавать книги. Я обожаю книги и уверена, что смогла бы их хорошо продавать.

— У вас очень беспокойная натура.

— Вовсе нет. Я просто думаю о будущем. Предположим, только предположим, что Гай Фарр откажется от Дики. Я буду обязана сама вырастить ребенка и дать ему, образование. Мне необходимо иметь для этого деньги.

Наклонившись над парапетом, Майкл поднес зажигалку к сигарете. Когда он зажег ее, в слабом свете пламени Соня увидела складку, появившуюся между бровей, и взгляд горящих, неулыбчивых глаз. Было очевидно, что он не собирается никак отвечать на ее последние слова. А чего она ожидала? Что он мог сказать? Майкл выпустил изо рта тонкую струйку дыма и сказал:

— Заметно, что Дональд восхищается вашей… работой. Он очень хотел получить от меня часть берега этого озера, и вчера я согласился продать его. Я предполагаю, что он будет использовать его под развитие, и именно к этому он и хочет привлечь вас. В бизнесе у него сложилась репутация пробивного человека. И если уж он утвердил вашу кандидатуру — надеюсь, что на побережье нашего озера не появятся никакие архитектурные кошмары.

— Вы не понимаете, что в таком случае я буду вынуждена следовать подписанному контракту? Тогда ничего не зависит от вас, вы вынуждены это делать и все!

— Поэтому вы спрашиваете моего согласия?

— Я стараюсь быть настоящей леди.

— Поскольку от моего мнения ничего не зависит, я торжественно соглашаюсь. Но вам ведь понадобится рабочий кабинет?

— Будет вполне достаточно этой восхитительной спальни, — она вспомнила короткий комментарий Филлис Д'Арци по поводу комнат, которые были обставлены для нее. — Я… я прошу прощения, что я… в них и не…

Лицо Майкла, стоявшего у перил, казалось темным пятном на фоне покрытого звездами неба. Соня видела только вспыхивающий время от времени кончик его сигареты.

— Не стоит извиняться… ни в чем. Я вам рассказал в первый день, когда вы появились в Кингскорте, что у нас произошло. Вы должны быть рады, что эта леди смогла понять свою ошибку, прежде чем стало уже поздно. Надеюсь, зеленый цвет комнаты вас устраивает.

— Не стоит сердиться. Извините. Мне ужасно стыдно.

— Почему? Филлис лгала мне несколько месяцев. Если она сделала это перед самой свадьбой, то нет никаких шансов, что это не случилось бы потом. Не стоит тратить свое сочувствие на меня. Сейчас только моя гордость причиняет мне боль.

— Женщина, которая так поступила с вами, не стоит даже оскорбленной гордости. Спокойной ночи.

— Вам необходимо идти? Значит, вечер закончен.

— Я хотела заглянуть к Серене, если еще не поздно. Она была очень добра ко мне.

— Я поднимусь с вами. Самое интересное в таких приемах — это их обсуждение.

Они не сказали друг другу ни слова, в молчании поднявшись по широкой лестнице и перейдя в галерею.

«Она лгала мне несколько месяцев». — Эти слова снова и снова эхом раздавались в голове Сони, как отзвук их мерных шагов по галерее.

Что Майкл Фарр на самом деле думал об этом, как он сказал, «приеме», который для нее означал лишь необходимость быть неожиданно нашедшейся родственницей? О чем он переживал? Он сам объяснил ей. Теперь Соня могла понять, почему он был так холоден и сердит. Как несправедливо она оценила его сначала. И как мало она знала о мыслях, скрывавшихся за каменным лицом идущего сейчас рядом с ней человека.

Серена Фарр сидела за карточным столиком, когда угловатая Бэйтс ввела их в комнату. Ее бежевое платье немного уступало по цвету комнате, выдержанной в тонах цвета слоновой кости. Соня, поколебавшись, спросила:

— Вы собрались уходить?

— Отсюда? Нет. А зачем?

— Серена одевается к ужину даже тогда, когда ужинает одна, — вежливо объяснил Майкл, вмешавшись.

Его тетя посмотрела вверх на портрет строгого человека в белом костюме.

— Я ужинала не одна. Я ужинала с моим отцом. Садитесь, оба.

— Я надеюсь, вы не устали, Серена?

— Устала! Почему я должна устать! Мне никогда не надоедают вечеринки. Они дают мне заряд бодрости. Очень забавно встречать девушек, которых ты вырастила. Соня, вы заметили, там была женщина со старомодными манерами настоящей леди, с дряблой кожей, лицом, покрытым сеткой морщин, тонким, как щель, ртом? Она даже не имеет искусственных зубов! Она поинтересовалась: «Серена, а что носят в Париже женщины моего возраста?» Я смотрела на нее целую минуту — на женщину, которая позволила себе так выглядеть, а ведь она на шесть лет младше меня, — а потом сказала: «Дорогая, в Париже нет женщин твоего возраста».

Майкл улыбнулся.

— Вы когда-нибудь вспоминали этимологию слова сарказм, Серена? Оно происходит от греческого слова, которое означает «бить».

— Женщина, которая позволяет себе опуститься до того, чтобы так выглядеть, заслуживает хорошей трепки. Дело не в том даже, что она не следит за своей внешностью, у нее просто комплекс старой женщины, который поразил ее дух, и стер даже следы молодости, я слышала голоса на улице. Кто проходил через сад… Майкл?

— Д'Арци и Брандт.

— Вы видели их?

— Нет. Кузина… Соня и я остались в тени. Хватит с нас гостей на этом приеме.

— Д'Арци! Филлис начала опять изображать из себя лиану, и я заметила, что она начала обвивать этого Брандта. Почему бы и нет? Эти ползучие растения всегда обвивают дубы, и так будет всегда. Самое странное, что дубам это нравится. Все говорят, что мир изменился. Мужчины не изменились. Они все также расправляют крылья, когда девушки смотрят на них горящими глазами и мурлыкают: «Ты такой смелый и сильный!»

Соня засмеялась:

— Вы не верите в романтику, Серена?

— Благодарю Бога, что верю. Я из поколения, которое верит в нее, из поколения женщин, которые чувствуют легкую дрожь, когда глаза мужчины глубоко заглядывают в ваши, когда его губы становятся напряженными, а лицо белым, если это действительно происходит, когда он просит девушку выйти за него замуж. Но теперь я понимаю, что такое предложение надо делать слегка фривольно и нагловато: «Как ты насчет того, чтобы разделить со мной квартиру с тремя комнатами и кухней, милашка?»

— Так вот, как это надо делать в наше время! А я-то ломал голову, что же я не так сделал? — воскликнул Майкл.

Смех, появившийся в его голосе, его веселый взгляд, встретивший глаза Сони, вновь вызвали в ней волну негодования. Было ясно, что его безумное предложение выйти за него замуж стало для него теперь лишь поводом для шуток.

Серена Фарр положила карты, которые держала в руке:

— Майкл, я не видела тебя в таком хорошем настроении со времени твоей молодости, с тех пор, как богиня судьбы или не знаю что, находясь в печали, разбила волшебный шар благополучия этого мира на мелкие кусочки, с тех пор, как наступили эти тяжелые времена. Все последние годы ты несешь на себе столько ответственности и столько людей взвалили на тебя еще и свое бремя.

— Забудьте об этом, Серена… После этих слов я чувствую себя памятником. Вы разве не видите, что я сейчас на гребне волны?

Он рассмеялся и театральным жестом вскинул руку.

— «Мы покорим бурю». Вы устроили грандиозную вечеринку.

— Правда, ведь это была превосходная вечеринка? Я думаю, что мы успешно провели весь прием.

Соня вспыхнула румянцем при слове «прием» и взволнованно сказала:

— И не только прием. «Каждый должен видеть, что вы из семьи Фарров, встреть он вас хоть в просторах Арктики, хоть в бухте Тимбукту, хоть где угодно еще». Вы сказали мне об этом, наверное, пятьдесят раз.

— Я имела в виду то, что надо следовать представлениям толпы о том, как вы должны выглядеть. А вы ничуть не похожи на нашу семью. Поэтому Брандт пришел вечером снова. Ведь ясно, чего он хотел. Садись, Майкл, не слоняйся.

Майкл Фарр взял с полки костяного тигра:

— Вы разговаривали с ним, Серена?

— За несколько секунд до того, как Филл Д'Арци утащила его с вечеринки.

— Он говорил о земле?

— О земле? О какой земле?

— Значит, не говорил. Я согласился продать ему полоску земли между строящимся шоссе и озером — берег, где березовая рощица.

— Майкл! Неужели наши дела так плохи?

— Дела вовсе не плохи. Он сделал мне удивительно необычное предложение. Финансовая сторона его предложения такова, что я просто не понимаю, как судьба могла так расщедриться. Он собирается развить эти пятьдесят акров, поделив их на десятиакровые участки. Какой смысл платить постоянно растущие налоги на пустующие земли? Кроме того строительство обеспечит работой много людей…

— И не забудьте еще страждущих архитекторов. Мистер Брандт предложил мне заняться проектированием домов, Серена.

— Да? Что ты думаешь об этом, Майкл?

— Какая разница, что я думаю об этом? Критиковать женщину за то, что она хочет заняться работой, так же старомодно, как полагать, что женщина легкомысленна, раз пользуется губной помадой.

— А как продажа части недвижимости скажется на твоей кандидатуре на выборах, Майкл?

— Это должно помочь мне, но я решил продать землю не из-за этого. Мои политические оппоненты непрерывно твердят об узости моих взглядов, о том, что я принадлежу к особому привилегированному классу. Я сомневаюсь, что они сами до конца понимают, что говорят, скорее всего, просто где-то подхватили это выражение. Что я ничего не знаю о тех революционных идеях, которые широко распространены; что я знаю только отвлеченные финансы; что мне непонятен взгляд на жизнь трудящегося человека. Когда это строительство начнется, я займусь изучением этого взгляда. Я очень много думал за последнюю неделю.

За последнюю неделю! Соня вспомнила, что прошло уже больше недели с момента, как она вошла в офис Майкла Фарра. Было ли его решение продать землю как-то связано с Дики? Он говорил, что будущее ребенка должно быть обеспечено. Может быть, он хотел в эти тяжелые времена сразу сделать это, продав землю Брандту? Снижались ли его доходы так же, как и у всех? Мисс Серена воскликнула: «Неужели дела так плохи?» Может быть, он пригласил их с Дики в Кингскорт, чтобы снизить возможные расходы? Если это так, она была рада, что оказалась здесь; но сама мысль о том, что Майкл Фарр может на чем-то экономить, казалась ей фантастической.

— Если вы засыпаете, Соня, вам лучше отправиться в кровать.

Соня, покраснев, рассмеялась.

— Неужели я выгляжу сонной? Я не заснула. Я пыталась представить, как должен выглядеть дом, который я буду проектировать для десятиакрового участка, на спуске этого замечательного озера. Спокойной ночи, мисс Серена, и спасибо за эту великолепную вечеринку.

— Я тебе уже говорила, чтобы ты перестала употреблять эти «мисс» и «мистер» с семьей, Соня, а иначе соседи устроят нам обструкцию. Они и так уже начали чесать языки — я заметила это сегодня. Кто это стучится ко мне так поздно?

Майкл Фарр открыл дверь. Элкинс вошел в комнату и взволнованно сказал:

— Они только что звонили из Кедров, мистер Майкл. С мистером Д'Арци случилось ужасное — он упал в озеро, и они не смогли найти его. Миссис Д'Арци хотела, чтобы вы немедленно приехали.

— Бог ты мой! Билл был на террасе несколько минут назад. Пойдемте, Элкинс, мы поедем на лодке. Вы мне поможете.

Майкл Фарр быстро вышел из комнаты, не попрощавшись. Его тетя задумчиво потерла подбородок и уперла пальцы в стол.

— Итак… Филлис будет свободна! Она поплачет — поплачет и — «в сырую погоду лучше всего прививать и пересаживать растения» — снова выскочит замуж.

Соня вздрогнула:

— Элкинс не сказал, что мистер Д'Арци утонул, мисс Серена. Людей можно вернуть жизни, даже если они находились под водой очень долго. Я не могу поверить, что он умер. Только что был здесь, смеялся и пел под звездным небом и потом…

— Он должен быть счастлив, если умер, пока еще мог смеяться. Филлис лишает радости жизнь любого мужчины. О, дорогой мой… о, мой мальчик!

— Что случилось, Серена? Вы так хорошо относились к Биллу Д'Арци? Глаза Серены Фарр широко открылись в ответ на эти слова Сони:

— Хорошо относилась к Биллу Д'Арци! Я никогда не встречала его до сегодняшнего дня. Я думаю о том, какими будут последствия всего этого для Майкла. Он и Филлис были соседями с самого детства. Ее отец разорился. Она и ее мать переложили все свои проблемы на Майкла. Все рано или поздно перекладывают свои проблемы на плечи Майкла — посмотрите на меня. Когда у меня неприятности, мне кажется, что если я положу голову ему на плечо, и он обнимет меня, то все станет хорошо. Филлис тоже пристроила свою голову ему на плечо. Что ж, я видела, что все идет к помолвке, но что я могла сделать? Майкл уже взрослый, самостоятельный человек. Эта девушка потом сможет носить мои украшения. Она будет увиваться вокруг него снова и… и…

— Скорее всего, получит его, — закончила ее фразу Соня.