На Грани. Книга первая

Глава 17

Дворцовая библиотека впечатлила Нармин размерами и количеством книг, храмовой до нее было далеко. А вот мрачноватые древние своды и отсутствие окон производили гнетущее впечатление. Но внешний антураж куда меньше заботил жрицу, чем то пренебрежение, которое продолжала ей оказывать надменная Лотэсса Линсар. Она и не думала скрывать, что, милостиво пригласив Нармин с собой, лишь выполняет досадный приказ короля. Пока энья Линсар мелькала среди книжных полок, а новая девушка — Альва — преданно следовала за ней, принимая на вытянутые руки постепенно растущую стопку книг, Нармин ничего не другого оставалось, как сидеть на маленьком диванчике и скучать, ощущая себя бесконечно чужой и ненужной.

Лотэсса и Альва уже который час щебетали, как две пташки, и это безумно раздражало. Вечно обряженной в черное девице Линсар куда больше шла холодная отрешенная надменность, чем эта милая дружеская болтовня, сопровождаемая поминутными улыбочками, а то и взрывами смеха. Раз уж примерила на себя образ трагической страдалицы, то лучше не выходила бы из него, раздраженно думала Нармин. Такое впечатление, что эти две девицы с детства знакомы, связаны самыми нежными дружескими узами и хранят сотни общих секретов. Просто противно на них смотреть. Хотя Альва была бы ничего, если бы не начала сразу же пресмыкаться перед великой и неповторимой Лотэссой Линсар.

Наконец новые неразлучные подружки вернулись из своего похода, нагруженные книгами и рукописями. Сбросив трофеи на невысокие столики, покрытые изрядным слоем пыли, девушки уселись вдвоем на одну скамью и принялись разбирать свою добычу, сортируя на стопки разной высоты. Нармин от нечего делать наблюдала за ними, пока не услышала шаги. Не успела она повернуть голову в сторону неожиданного гостя, как сердце забилось глухими неровными толчками. Волнение, страх и радость накрыли жрицу с головой: перед ней стоял ее обожаемый король. Точнее, если быть честной, то стоял он перед Лотэссой, точнее, рядом со столиком, где сидели девушки.

Валтор Дайрийский поклонился обеим девицам, а затем, обернувшись, адресовал Нармин лучезарную улыбку, от которой у девушки по всему телу разлилось блаженное тепло. Однако руку он поцеловал лишь своей невесте. Неудивительно. Ведь она — высокородная энья Линсар, а они с Альвой не отмечены исключительностью происхождения. Потому и простого поклона короля в их сторону более чем достаточно. Зато улыбнулся Валтор только ей — Нармин!

— Зачем вы пришли? — сразу, без предисловий, напустилась на Валтора Лотэсса. — Проверить, не пытаюсь ли я прорыть под библиотекой подземный ход, чтобы сбежать?

— Напрасный труд, — он улыбнулся одними уголками губ. — Насколько мне известно, из библиотеки и так ведут тайные ходы, поэтому новые рыть не обязательно.

— Спасибо, что сказали, — фыркнула энья Линсар. — Я поищу… как только вы нас покинете.

Да как она смеет так с ним разговаривать?! И как он терпит подобный тон? Он же король, в конце концов!

— Я вас покину несколько позже, — голос Валтора звучал по-прежнему спокойно, но глаза недобро прищурились. — Предоставив возможность обстукивать стены и двигать книжные шкафы. А пока позвольте отнять немного вашего времени, раз уж я сюда спустился, пожертвовав своим… Дамы, не могли бы вы поискать книги где-нибудь в другой части библиотеки? — обратился он к Альве и Нармин.

Те намек поняли и живо ретировались. Правда, обе, не сговариваясь, отошли не слишком далеко и встали так, чтобы, оставаясь в тени книжных шкафов, самим видеть, что происходит. Девушки заговорщицки переглянулись, испытывая некоторое смущение, словно говоря друг другу: конечно, подглядывать нехорошо, но до чего же любопытно!

— Я хотел поговорить с вами, энья Лотэсса, — король обратился к своей невесте. — И присутствие ваших родителей и моих придворных при этой беседе необязательно. Поэтому мне пришлось прийти сюда, не застав вас в ваших покоях.

— Говорите, — Лотэсса равнодушно пожала плечами.

Но вместо слов Валтор извлек откуда-то вытянутый футляр и протянул его девушке. Пока та колебалась, взять или нет, король раздраженно бросил:

— Вы окажете мне большую услугу, моя несравненная суженная, если соблаговолите открыть эту коробочку. Я бы и сам справился, но с одной рукой это несколько затруднительно.

Лотэсса, кажется, смутилась — по крайней мере, бросив взгляд на левую кисть Валтора, по-прежнему скрытую повязкой, она приняла футляр и открыла его. Внутри, насколько могла рассмотреть Нармин, лежало ожерелье. Похоже, оно было сделано из темного жемчуга. Лотэсса завороженно смотрела на украшение и осторожно водила пальчиком по бусинам.

— Нравится? — король вроде улыбался, но лицо его оставалось холодным.

— Очень красиво, — девушка сдержанно похвалила колье.

— Оно пойдет вам, — интонация, с которой это было сказано, совсем не понравилась Нармин. Точнее, очень бы понравилась, будь эти слова обращены к ней, а не к Лотэссе Линсар. — Я бы застегнул это колье на вашей прелестной шейке, но… — он вновь бросил насмешливый взгляд на свою перебинтованную руку.

— Вы же понимаете, что я не могу принять его, — разумеется, надменная Лотэсса осталась верна себе. Она решительно захлопнула крышку футляра.

— Вы же понимаете, что у вас нет выбора, — в тон ей ответил король. — Как и в случае с кольцом.

— С каким кольцом? — на лице девушки отразилось искреннее недоумение. — С ильдовским рубином?

— Нет, вот с этим, — Валтор резко схватил правой рукой Лотэссину левую ладонь и с силой рванул перстень с безымянного пальца. — Я не позволю моей невесте носить обручальное кольцо, подаренное другим мужчиной. Вместо него будете носить это! — появился еще один футляр, только меньше. В нем, очевидно, лежало кольцо, разглядеть которое Нармин не удалось. Его величество, заметив, как девушка морщится и потирает пострадавший палец, добавил. — Простите, я не хотел сделать вам больно.

— А сделали! — в голосе ее слышался такой укор, что даже Нармин на секунду пожалела соперницу, продолжая, однако, умирать от зависти. — И я имею в виду не палец. Зачем вы мучите меня?! Верните кольцо Нейри, прошу вас!

— Нет!

— Я ни за что не стану носить ваше! — страдальческий тон сменился гневом, и Лотэсса швырнула несчастное колечко в стену.

— Станете, — король не шевельнулся, голос его оставался спокойным, но даже Нармин стало страшно. — Вы будете носить и мое обручальное кольцо, и жемчуг, и пойдете на бал…

— На какой еще бал? — энья Линсар так опешила, что на мгновение даже перестала злиться.

— На днях я даю свой первый бал в Вельтане, — пояснил Валтор. — Столичная знать и придворные стосковались по увеселениям. Надо показать им, что все, как раньше, все хорошо, нет никаких оснований для тревог, беспокойства и ропота…

— Все хорошо?! — прошипела девушка. — Вы издеваетесь?! Государство захвачено, король мертв, в редкой семье нет мужа, сына или брата, погибшего при Латне, по улицам ночами шныряют твари из кошмаров, а вы собираетесь делать вид, что все хорошо?!

— Именно, — подтвердил король. — И на этом балу я собираюсь у всех на виду танцевать со своей прекрасной невестой-эларкой. Так что извольте быть.

— Это безумие! — Лотэсса, похоже, была в бешенстве. — Это совершенно невозможно! Я в трауре, если вы до сих пор не обратили внимания.

— Кстати, насчет траура… Вы правы, совершенно невозможно явиться на бал в черном одеянии, поэтому вы его снимете.

— Нет!

— Да! — Валтор был неумолим. Таким Нармин его еще не видела.

— Вы не можете меня заставить! — вскричала Лотэсса.

— Могу, — глаза короля сузились, и на губах заиграла злая улыбка. — Если вы не проявите благоразумие и покорность, я отдам приказ об аресте Лана Таскилла и его матери.

— Вы не сделаете этого, — в ужасе пролепетала девушка.

— Да ну? — Валтор ехидно изогнул бровь. — И почему же? Вообще-то, мне давно следовало взять их обоих под стражу по обвинению в государственной измене и попытке переворота. Как и вас, впрочем…

— Я и так практически под стражей, — заметила Лотэсса с горечью в голосе. — Но их вы не тронете. Умоляю! — теперь она выглядела трогательной и беззащитной. — Я буду послушной. Только не заставляйте меня снять траур по брату. Лучше убейте или бросьте в темницу…

— Вы же отлично знаете, Лотэсса, что вас я пальцем не трону, — вкрадчиво произнес король. — Зато Таскиллов могу в любой момент бросить в темницу и даже убить.

— Из-за черных платьев, которые я ношу?! — в отчаянии заломила руки девушка.

— Из-за участия в заговоре! — отрезал Валтор.

— Лан и эна Алдора ни в чем не виноваты! Это я все придумала! Я их втянула в это!

— Вполне допускаю, — он склонил голову и внимательно посмотрел на свою невесту. — Вы их втянули в это, и только вы можете спасти. От вашего благоразумия зависит участь обоих Таскиллов. Поверьте, — тон его чуть смягчился, — мне не доставляет ни малейшего удовольствия угрожать вам, но ваша непокорность не оставляет мне выбора.

Лотэсса стояла перед ним, вперив в прекрасное королевское лицо взгляд, исполненный одновременно страдания и ненависти.

— Как же вы жестоки! — бросила она Валтору.

— Иногда приходится быть жестоким, — пожал плечами тот. — Вы со временем поймете.

— Надеюсь, что это время не придет никогда, — она покачала головой. — Я выполню все ваши требования. А теперь верните мне кольцо Нейри… пожалуйста, — было видно, как непросто давалась гордой энье Линсар вынужденное смирение.

— Только после того, как увижу на вашем безымянном пальчике свое, — король скрестил руки на груди, глядя на девушку. — Будьте добры, найдите его и подайте мне.

Какую-то секунду Нармин казалось, что Лотэсса сейчас ударит короля. Однако, сдержавшись, она лишь обожгла стоявшего напротив мужчину взглядом, полным безумной ненависти. Затем первая аристократка Элара опустилась на колени и принялась шарить по полу в поисках выброшенного кольца, врученного ей женихом. Альва дернулась было, чтоб помочь своей госпоже, но Нармин удержала ее за локоть, безмолвно качая головой. Не стоит им вмешиваться в ссору короля и его нареченной — оба не простят. О присутствии фрейлин в библиотеке, скорее всего, банально забыли в пылу спора, и совершенно излишне напоминать, что столь бурное выяснение отношений имело невольных свидетелей. По крайней мере, сейчас момент самый неподходящий. Очевидно, Альва согласилась с Нармин и больше не делала попыток выйти из укрытия.

Валтор наблюдал эту сцену с выражением, которое Нармин было сложно разгадать. На его совершенном лице не было ни злорадства, ни жалости, лишь какая-то странная задумчивость. Впрочем, долго безучастно созерцать ползающую по полу невесту его величество не стал. Он взял со стола лампу и склонился над девушкой.

— Хотите получше разглядеть мое унижение? — не поворачивая головы, вопросила та.

— Нет, хочу помочь вам поскорее найти кольцо, — спокойно ответил король. — В темноте вам придется искать очень долго.

— А вы не могли бы помочь каким-нибудь другим способом? — с издевкой поинтересовалась Лотэсса.

— Нет, — ухмыльнулся мужчина.

Наконец бедняжка отыскала злополучное колечко. Валтор поставил лампу на пол и поднял суженую с пола, подхватив ее под локоть. Девушка собиралась надеть кольцо на палец, но король забрал его и надел сам. На этот раз его движения были исполнены почтительности. Надев обручальный перстень на пальчик Лотэссы, он поднес ее ладонь к губам и поцеловал. По лицу эньи Линсар было видно, что она убить готова своего жениха, которой для разнообразия решил побыть галантным кавалером. А Нармин могла думать лишь об одном: как же мучительно ей хочется быть сейчас на месте Лотэссы.

Очевидно, сполна насладившись мучениями эньи Линсар, король вернул ей отнятое кольцо принца Нейри. Девушка порывисто схватила его, прижала к губам, а затем надела на безымянный палец правой руки. Окинув Лотэссу ироничным взглядом, его величество решил вспомнить о девушках, притихших среди книжных полок.

— Дамы, — обратился он к Альве и Нармин, повышая голос. — Надеюсь, вы окажете мне честь своим присутствием на королевском балу?

Надо же, разговаривает с ними, как будто они не простые фрейлины, а какие-нибудь маркизы или как минимум графини. Разумеется, обе тут же поспешили заверить короля, что будут просто счастливы…

А потом он ушел. Как ни удивительно, Нармин была этому даже рада. Слишком уж больно со стороны созерцать его рядом с Лотэссой. Даже в жестокости Валтор казался неотразимым. Но и злость мужчины ее мечты, и его внимание были предназначены другой. Не в силах больше сдерживать себя, Нармин вновь скрылась в тени книжных шкафов и, прислонившись к ним спиной, сползла на пол, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Ее отсутствие не заметили. Из своего укрытия жрица слышала, что Лотэсса тоже плачет. Наверное, ей, как и Нармин, было сложно дождаться ухода короля, чтобы дать волю отчаянию. Сдавленные рыдания Лотэссы перемежались с тихим голосом Альвы, которая пыталась утешить свою госпожу.

А несчастная жрица Маритэ в этот момент люто ненавидела Лотэссу Линсар за сам факт ее существования и за наглость, которую та смела проявлять в отношении прекраснейшего и благороднейшего из королей. Будь она проклята, надменная аристократка! Да как она смеет с презрением отвергать то, за что Нармин отдала бы полжизни… Нет, всю жизнь — целиком, без остатка! Лишь бы хоть миг стоять перед Валтором, тонуть в его зеленых глазах, увидеть его кольцо на своем пальце, ощутить его поцелуй на ладони. После такого и умереть не жалко! Только в ее жизни никогда не будет ничего подобного. Потому что все это досталось высокородной и прекрасной энье Линсар, которая вместо благодарности богине заливается сейчас горючими слезами.

— Нармин, что с вами? — послышался испуганный голос склонившейся над ней Альвы. Жрица и не заметила, как та оставила Лотэссу и подошла к ней. — Вы плачете? Вам жаль энью Лотэссу? У вас доброе и чуткое сердце…

Ну конечно! Ей жаль Лотэссу! Надо же было такое вообразить! Да будь у Нармин возможность, она бы придушила невесту Валтора собственными руками…