На службе их величеств

Глава 18

Ехать в Ашдар и встречаться с тёмными адептке не хотелось, но выбора у неё не было.

Памятуя о прошлом опыте с пространственными коридорами, профессор предпочёл воспользоваться дедовским способом. Ивар сбегал на постоялый двор и добыл недостающую лошадь: две в хозяйстве уже имелись.

Надвинув на лицо капюшон плаща Ноэсы, Мериам тряслась позади Шардаша, пугаясь собственной тени. Встречные путники заставляли поневоле сжать амулет на шее. Профессор советовал не смотреть затравленной дичью и напоминал о правиле охотник-жертва. Если не убегаешь и выглядишь спокойным, больше шансов остаться незамеченным. Сам он тоже нервничал, сжимал волшебную палочку и поминутно прислушивался.

— Да тут весь учебник по демонологии! — пролепетала Мериам при виде парившего над дорогой вампира.

Не в силах ничего с собой поделать, она пригнулась, когда он пролетел над головой.

— Полукровка, — лениво ответил Ивар, проводив летуна взглядом. — Вот, уже сел. Они слабенькие, только для позёрства крылья распускают. Настоящие вампиры в наших краях — только в Чёрном дозоре. Низшие, конечно, встречаются, но живут общинами, не в городах. Так что осторожнее, не гуляйте по лесам, а то встретите клыкастую тварюшку!

— Не аромита — и то счастье! — кисло пошутил Шардаш.

Теперь он понимал, почему на территорию Лаксены регулярно прорывалась нечисть. Ей просто напросто хотелось вольной охоты, а в родных пенатах хозяйничали конкуренты и мешали законы Империи. Они, в частности, запрещали трогать людей в пределах поселений и на задворках отдельных хозяйств. Вот забредёт человек в поле, на реку или в лес, тогда можно.

Наконец показались городские предместья.

Шардаш попросил Мериам держаться рядом и молчать. Предупреждение было не лишним: от успешных переговоров с офицером Чёрного дозора зависело многое.

Ивар отделился от маленького отряда и поехал чуть впереди. Когда на дороге замаячили фигуры в чёрном, он приветственно помахал им рукой.

От дежурной смены отделился солдат и неспешно направился к Ивару. Увидев, что перед ним имперец, страж подобрел и перебросился с кузнецом парой слов. Наладив контакт, Ивар поинтересовался, где некий Гвар.

— Дома отсыпается после дежурства. Проезжайте, — махнул доблестный представитель Чёрного дозора Мериам и Шардашу. — По лицу вижу — не шпионы. Добро пожаловать в Ашдар и всякое такое.

Гвар, чьё полное имя звучало как Гвалирин, обитал на съёмной квартире в южной части города. Он соседствовал с почтенной семьёй гномов-лавочников, владельцев дома, и четой полукровок неизвестного происхождения. Они-то и помогли разбудить спавшего без задних ног офицера, устроив перебранку. Не специально, разумеется, но очень вовремя. Даже стены дома не приглушили визгливые голоса в соседнем дворе. Гвар не желал с этим мириться, поэтому встал с твёрдым намерением успокоить крикунов раз и навсегда. Об этом свидетельствовали выражение лица оборотня и крепкий двуручник на плече. С таким заступали на почётный караул, но Гвар решил сделать для соседей исключение.

— Привет, Ивар, — расслышав хлопнувшую дверь, хмуро поздоровался оборотень. — И приятелям твоим тоже поганого дня. Сейчас сверну птичкам головы и вернусь.

При виде всклокоченного блондина с недельной щетиной и оскалом смерти Мериам поспешила укрыться за спиной Шардаша. «А ведь он светлый», — укорил трусишку профессор.

— Да пофиг, щас перекрашусь! — огрызнулся Гвар, протиснувшись мимо гостей к двери. — У меня тётка — тёмная, так что не надо нос задирать!

Через пару минут крики на соседнем дворе резко оборвались, а воцарившуюся тишину нарушило раскатистое: «Вот так и сидите, твари!», после чего оборотень вернулся. Прошествовав обратно в комнату, он милостиво разрешил остальным тоже подняться.

Офицер Чёрного дозора кинул двуручник под кровать и, зевнув во весь рот, с ногами завалился на стёганое одеяло. Рука привычно заскользила по полу, нащупала горлышко бутылки и, не глядя, отправила её содержимое в рот.

— Ну? — прикрыв глаза, изрёк Гвар. — У тебя ровно пять минут до моей отключки.

— Подъём! — Ивар сдёрнул его за ноги с постели и велел Мериам сбегать вниз, на кухню, и заварить офицеру самого крепкого чаю.

Гвар глухо заворчал, ухватил оборотня за грудки и повесил за капюшон плаща на крюк:

— Здесь и виси, а то нашинкую на закуску к пиву. И чай я не-на-ви-жу.

— Гвалирин, речь о благе Империи, — кряхтя, Ивар кое-как спустил себя с небес на землю. Оглядел порванную ткань и констатировал: — Жди визита Ноэсы.

— Женой пугаешь? — расхохотался Гвар и сел. — Вот надену форму и упеку всех в кутузку. Именем императора. Ладно, чё надо?

— А ты, — он ткнул пальцем в адептку, — кофе. Две ложки сахара, две — кофе.

— Как бы она нам тут нужна, — заметил Ивар.

— Не, я пас! Спасибо за приглашение и всякое такое. Да разродитесь вы, наконец! — не выдержав, рявкнул Гвар и, не смущаясь присутствия женщины, стащил помятую рубашку и отправился в закуток с удобствами.

Фыркая и отплёвываясь, он долго плескался под умывальником, чистил зубы.

Ивар, не теряя времени, устроился на стуле рядом с внушительными ножнами с офицерским мечом, коротко обрисовал ситуацию.

— Короче, я опять при исполнении? — угрюмо покосился на него мокрый Гвар. — Кофе отменяется. Вы втроём меня кормите, поите, сдуваете пылинки, а я взамен обещаю подумать.

— В Чёрный дозор берут девиц? — с намёком на ужимки офицера поинтересовался Шардаш.

— Одна как раз на дежурство заступила. Познакомить? — парировал Гвар.

Померявшись взглядами и оскалом зубов, мужчины успокоились и пришли к выводу, что договориться смогут.

Гвар переоделся в форму, прихватил оружие и повёл всех в любимую пивнушку. По дороге не удержался, зашёл к соседям и громко посоветовал переехать. Ответом ему была тишина.

«Заперлись, сидят за дверью и трясутся», — шепнул Мериам Шардаш. Адептка подумала, что сама бы забилась в самый дальний угол при виде оборотня с двуручником. Его следы красовались на самом видном месте: в заборе появилась новая калитка.

Весело насвистывая, окончательно проснувшийся оборотень зашагал в сторону соседней улочки. Чёрная форма резко контрастировала со светлыми волосами. Их Гвар привёл в порядок, потому как, по его словам, нельзя позорить звание офицера. Приосанившись, оборотень лучился гордостью за вышивку с императорской короной на груди, значок со званием чуть ниже и перевязь с полуторным мечом, добавлявшую солидности. Встречные кланялись Гвару, желали доброго дня и крепкого здоровья. Офицер либо отвечал тем же, либо делал внушения.

— А вот и мои, — указал Гвар на группку солдат в чёрном.

Неслышно подкравшись к ним, оборотень со всего размаху шлёпнул по плечу вампира и гаркнул:

— Вставать надо, когда со старшим по званию разговариваешь!

Неспящий подскочил в воздух и зашипел, желая начальнику охрипнуть. Гвар расхохотался и прошёл мимо. Он уже увидел заветную вывеску и предвкушал сытный и очень плотный завтрак в разгар дня.

Развалившись на стуле и сделав заказ, который безропотно вызвался оплатить Ивар, Гвар изъявил готовность выслушать просителей.

Шардаш сухо, без подробностей заявил, что ему необходимо переговорить с императором. Офицер открыл рот, чтобы выразить удивление такой наглостью, но не успел. Профессор предупредил: ему некогда слушать чужие шутки, когда речь о государственном преступлении. Гвар мигом стал серьёзным и вперил в Шардаша пристальный взгляд.

Выслушав изложенные факты, офицер отставил в сторону кружку с пивом и потянулся к внутреннему карману куртки. Гвар извлёк оттуда хрустальный шарик, постучал по нему и крикнул: «Подъём!»

— Готов служить на благо Империи! — отчеканил заключённый в шарике дух, подозрительно напоминавший миниатюрного дракона.

— Свяжись с пограничным постом у Ойгюста. Пусть проверят слова подданного королевства Лаксена об убийстве. Только тихо и осторожно!

Дух кивнул, на мгновенье юркнул обратно в шарик. Вернувшись, он довольно сообщил: «Всё сделано».

— Теперь дай капитана Тоблеуса. Секретно.

Гвар махнул рукой, и его опутала непроницаемая серебристая пелена. Шардаш знал это заклинание — усовершенствованный «антислух». Профессор взял на заметку, что Чёрный дозор вооружён лучше Белой стражи. Домашние духи использовались, но карманные драконы точно отсутствовали.

Шардаш нервничал. От разговора с капитаном Тоблеусом зависела судьба дроу. Не выдержав, профессор осушил кружку одним глотком. Вроде, немного отпустило.

Не давало покоя и то, как имперцы проберутся на территорию сопредельного государства. Видимо, их проведут тролли, собиравшие пошлину и знавшие горы, как свои пять пальцев. А это наводило на печальные мысли — подданные соседней страны не один раз проделывали подобное. Хотя, чему удивляться, если ежегодно из Империи в Лаксену проникала разного рода нечисть, одаривая адептов материалом для полевой практики, а магов — головной болью.

Профессор догадывался, что видел пока только благостный фасад Империи: пограничье, как-никак. А дальше придётся постоянно держать волшебную палочку наготове.

Серебристая завеса опала, вновь явив взору Гвара. Тот хмурился и подозрительно косился на Шардаша. Зрачок характерно сузился, выдавая нечеловеческую сущность. Ничего не говоря, он извлёк из поясной сумки нечто, напоминавшее шило, только с упором для пальцев, чистый носовой платок и увеличительное стекло.

— Воды, — крикнул он подавальщице. — В чистый стакан.

Та почему-то не изумилась столь странной просьбе, а со всех ног припустила на кухню.

Посетители зашушукались и почему-то отсели от стола, за которым устроились Ивар и компания. Шардаш заметил их манёвр и сразу заподозрил неладное. Гвар явно был сейчас при исполнении и собирался выполнить приказ.

Профессор встал, загородив собой Мериам. Ивар без слов оказался рядом.

— Хорош, ребята, нечего баловать!

Однако тон Гвар свидетельствовал о том, что дружеские посиделки кончились.

— Неподчинение Чёрному дозору — преступление, — напомнил оборотень, поочерёдно остановив взгляд на каждом из троих. — Отягчённое нападением на офицера, карается строго. А тебе, Ивар, и вовсе измену приписать могут. Лучше сядьте. Я всего лишь проверю ваши показания. Пусть девица подойдёт. Остальным за её спиной не отсвечивать, а то солдат позову.

Мериам сделала крохотный шаг и оглянулась на Шардаша. Тот нехотя кивнул, напомнив Гвару о последствия причинения зла девушке. Фатальных для оборотня, который, по заверениям профессора, отправится во Мрак практически мгновенно. В доказательство серьёзности угрозы Шардаш продемонстрировал палочку.

— Вот и верь россказням о Лаксене! — пробормотал Гвар. — Или подпольно учился?

Вместо ответа перед лицом офицера полыхнули два диплома и профессорская грамота в рамочке.

— Хватит? — деланно лениво поинтересовался Шардаш. — А то послужной список длинный, я только начал.

Гвар хмыкнул и кивнул.

Бумаги тут же исчезли.

— Не взыщите, стандартная процедура. Просто не хочется пополнить ряды тех, кого император… кхм… Словом, он развлёкся так, что Ашдар потом всем миром отмывали, а дежурить пришлось втрое больше: некому стало.

Мериам едва не стошнило от рождённой воображением картинки. С одной стороны, она понимала боль и отчаянье потерявшего сына Темнейшего, но, с другой, пришла в ужас от проявленной им жестокости к собственным подданным. Они ответили за чужое преступление.

Гвар забрал у подавальщицы стакан, протёр платком шило и поманил адептку.

— Если добровольно, сделаю быстро. Давайте без протокола? Я ведь тоже могу кое-что противопоставить дипломам почтенного лаксенца, — оборотень покосился на Шардаша. — Приходилось и демонов допрашивать.

Мериам покорно подошла и замерла перед офицером. Тот монотонным голосом зачитал шаблон клятвы свидетеля, попросив повторять за ним. Затем Гвар взял адептку за руку, закатал рукав и уколол шилом. Мериам взвизгнула, дёрнулась, но оборотень держал железной хваткой, отсчитывая падавшие в стакан густые капли. Нужным числом оказалось девять.

Вручив испуганной адептке платок, Гвар к удивлению Шардаша произнёс заклинание одиннадцатого уровня — один из вариантов определителя лжи. Пользовались им крайне редко: оно требовало от исполнителя острого зрения и предельной концентрации при чтении. Даже ошибка в интонации исказила бы результат.

— По роду службы работаешь проклятийником, — коротко пояснил ошеломлённым зрителям Гвар и предупредил: — А теперь свидетельнице не подсказывать, я замечу.

Потянувшись и размяв руки, оборотень вооружился увеличительным стеклом и начал задавать вопросы. Все они касались убийства принца Эверенаса и конфликта с Ионафаном. Каждый раз, когда Мериам пыталась о чём-то умолчать, не видевший её лица Гвар напоминал о последствиях дачи ложных показаний.

Не удержавшись, адептка глянула в стакан. Капельки крови сплелись в рисунок, который менялся или оставался прежним в зависимости от ответа. Такого в Ведической высшей школе не преподавали, во всяком случае, Мериам о подобном никогда не слышала

Закончив допрос, Гвар выплеснул воду и велел принести новую. Пришла очередь Шардаша. С ним он церемонился меньше, даже платок, чтобы протереть шило, профессору пришлось взять свой.

— Н-да, дело тёмное! — вынес вердикт Гвар. — Сам проверю запахи и доложу начальству. Надеюсь, ребята на границе что-нибудь найдут. И молитесь, чтобы там ничего не прибрали по распоряжению высокородного графа! Мало ли, что он сопливой девчонке сказал, может, просто мозги пудрил. А допросить его не выйдет, да и не по чину мне. Если только его императорское величество пожелает. Одно скажу, ему о вас доложат, так что никуда не сбегать.

Быстро доев остывший завтрак, офицер направился к выходу. Как и было уговорено, расплатился Ивар.

По дороге к дому любовницы принца Гвар подозвал двух солдат. Они тенями пристроились за спинами Мериам и Шардаша. Когда офицер снял охранные чары с калитки специальной бляхой, солдаты остались стоять на улице.

Гвар вернулся через полчаса, обронил: «Жаль, не моё дежурство было, а никто на верную мысль не натолкнул» и вновь достал хрустальный шарик. Оборотень бросил его на землю. Вспыхнуло пламя, явив мелкого длинноусого дракона. Гвар подобрал шарик, засунул обратно в карман и взобрался на спину животному.

Велев дождаться его возвращения, оборотень взмыл в небо. Он управлял драконом с помощью усов, заменявших поводья.

Шардаш прохаживался вдоль ограды, в нетерпении посматривая на небо. Мериам беседовала с Иваром: он рассказывал об Империи. Наблюдая за ними одним глазом, профессор подумал, что адептке не хватало карандаша и тетради: так внимательно она слушала зятя. Завязавшиеся тёплые отношения не могли не радовать: в битве за создание семьи ему понадобятся союзники. И, в случае чего, Мериам здесь приютят. Шардаш не забывал о кулоне Хорта и поручении королевы, помнил и о демонах, поэтому не исключал возможность смерти. Тот же Ионафан наверняка не забыл о поединке за жизнь Бардиса Ики, деда Мериам. Теперь профессор вновь помешал его планам, последствия не заставят себя ждать.

— Теперь я понимаю, почему здесь не обойтись без магии, — пробормотала Мериам. — Одна нечисть! Сколько же убийств совершается за год?

— Много, — пожал плечами Ивар. — Чёрному дозору за всем не уследить, а природу тёмных не переделать. Людей в Империи мало, и селятся они под защитой кого-то из тёмных, обычно аристократа. Либо договариваются и платят дань. Доноры — обычная вещь. Зато их не убивают, просто периодически берут кровь.

Адептка вздохнула. Ей резко захотелось домой, в Лаксену. Империя — для тёмных, а для людей — человеческие государства.

— Не испугались после того, что я вам наговорил? — подмигнул Ивар.

Мериам пожала плечами. Раньше бы точно тряслась от страха, а теперь просто опасалась ходить одна. Любовь к Шардашу положительно сказалась на всём, начиная с учёбы и заканчивая пугливостью и координацией. Смешно, но за последний месяц адептка ни разу не оконфузилась. А ведь раньше и падала, и каблуки ломала. Теперь же ни синяков, ни неуверенности. Стоит, болтает с оборотнем. С тёмным оборотнем! Раньше бы Мериам от него шарахнулась, завизжала и убежала. А тут — сидела за столом и воспринимала их как будущих родственников, не больше.

Хлопанье крыльев возвестило о том, что Гвар вернулся. Офицер кивнул Шардашу и сообщил: сообщение профессора подтвердилось.

— Разрешение получено. Сейчас прибудет маг, — официальным тоном продолжил Гвар. — Я сопровождаю вас. Остальные — личная охрана императора. Появятся вместе с магом.

Шардаш кивнул и поманил Мериам к себе. Та послушно подошла и встала рядом.

Солдаты по знаку Гвара удалились, перебрасываясь недовольными репликами о чужаках, понаехавших в Империю и отрывающих Чёрный дозор от дел.

— Предупреждаю: говорить, когда разрешат, делать то, что велят, — давал указания Гвар.

Офицер хлопнул в ладоши, и дракон, обернувшись серебристым облачком, скользнул обратно в хрустальный шарик. Гвар убрал его в карман и положил руку на плечо Шардашу.

— Сочувствую, — шепнул офицер. — Он вас знает. Реакцию описать?

Профессор нахмурился и покачал головой. Кого Гвар называл «он», спрашивать тоже не стал — и так понятно.

Гвар цокнул языком и отошёл. Желая взбодриться, начал насвистывать, подмигнул Мериам и попытался успокоить:

— Девушку его императорское величество приказал не трогать при любых обстоятельствах.

Шардаш сжал кулаки и впился немигающим взором в Гвара. Тот похлопал по рукояти меча и напомнил о каре за неповиновение властям. Профессор потребовал передать все детали разговора с начальством, но Гвар отказался. Демонстративно размяв пальцы, он флегматично протянул: «Главное указание — удержать на этом месте. Каким способом, неважно. А остальное… Мы птицы подневольные».

Ситуация развивалась по не лучшему сценарию. Хуже только арест. Однако были и плюсы: их не приказали убить на месте.

Мериам догадывалась, что всё пошло не так, как задумывал Шардаш, и с тревогой вглядывалась в лицо профессора. Переминаясь с ноги на ногу на морозе, она гадала, разделят ли их.

Наконец воздух у ограды полыхнул, и из чёрной воющей бездны шагнули пятеро. Один остался стоять у пространственного коридора, одарив Гвара недовольным прищуром раскосых глаз, четверо шагнули к профессору и его спутнице.

— Именем его императорского величества, следуйте за нами, — закономерно приказы отдавал маг. — Лейтенант Гвалирин Арун, вы тоже.

Вампиры из личной охраны Темнейшего попарно взяли Шардаша и Мериам в клешни. Гвар кивнул на зев коридора перехода и, обернувшись к Ивару, разрешил тому идти. Оборотень попрощался и удалился.

Профессор быстро определил, к какому клану принадлежали и маг, и конвоиры, — разумеется, к клану Вечности. Кому ещё Темнейший доверил бы свою жизнь? Разве что детям. Интересно, кто сменил принца Эверенаса на ответственном посту?

— Без глупостей, тёмный, — обнажил клыки один из затянутых в бордовые куртки вампиров. — Аура — вещь уязвимая.

— Целиком и полностью к услугам Темнейшего, — осклабился в ответ Шардаш и зашагал вслед за Гваром.

Последним, вслед за Мериам и остальными сопровождающими, вихрь поглотил мага. Он закрывал коридор.

Их вынесло в огромный сумрачный зал. Ряды мощных столбов с ощерившимися горгульями вздымались к потолку. Окна заиндевели, не позволяя рассмотреть, что снаружи. Освещение, крайне скудное, выхватывало узкую полоску пола и стен, но Шардаш чувствовал — помещение заполнено вампирами. Они прятались в темноте, ожидая приказа растерзать жертв.

Мериам прижалась к профессору и проводила глазами удалившиеся во мрак фигуры в бордовом.

Рядом звякнуло оружие. Запищали летучие мыши. Атмосфера напоминала дух традиционных клановых замков Неспящих.

Шардаш гадал, куда их переместили: в императорский дворец или в замок покойной леди Гвиневры — матери Джеравела ФасхХавела, отданный Темнейшим в распоряжение сестры.

— На колени! Глаза в пол!

Обоих: и профессора, и адептку, — толкнули в спину, понуждая принять нужную позу. Мериам подчинилась сразу, а Шардаш пробовал возражать. Но ровно до того момента, как ощутил остриё меча из тёмной стали у горла.

Сочтя позу профессора недостаточно подобострастной, ему пригнули голову к самому полу.

— Вот так и стоять, — зло зашипел низкий голос. Судя по запаху, вернее, по его отсутствию, он принадлежал демону.

Шардаш подумал, что лучше не спорить, и покорно распластался на полу рядом с Мериам.

Профессор чувствовал — демон стоит рядом, готовый при малейшем признаке опасности отрубить обоим голову. Наконец он отошёл, цокая каблуками, и крикнул кому-то: «На себе ничего не принесли. Амулеты защитные».

Начались долгие минуты ожидания. За это время Шардаш успел сосчитать, сколько ног прошло по каменной плите перед ним, и определить, что под залом — темница: сквозь пол просачивался запах сырости, тлена и крови. Профессор подозревал, жертв отправляли туда простым нажатием рычага, приводившего в действие ловушку.

Свечи в единственном канделябре мигнули, грозя потухнуть, и Шардаш различил слабый аромат духов. Смесь герани, кумарина, дубового мха, лаванды и бергамота медленно заполняла всё вокруг, заставив Шардаша предельно сконцентрироваться: он помнил, кто любил этот запах.

Шагов императора профессор не расслышал. Значит, при необходимости Темнейший тоже мог передвигаться бесшумно. Только когда запах духов достиг предельной концентрации, Шардаш различил уверенную поступь.

Император остановился в шаге от профессора и, прищурившись, пару минут рассматривал его. Затем перевёл взгляд на задержавшую дыхание Мериам и криво усмехнулся.

Темнейший вытянул руку — и меч привычно скользнул в пальцы.

— Какими судьбами? — клинок лёг на шею Шардаша, заставив того распластаться на полу.

— У меня есть важные сведения об убийстве вашего сына, Темнейший, — как можно спокойнее ответил профессор.

Прикосновение меча обжигало. Он был заточен так остро, что оставлял порезы. А ведь император просто прислонил клинок к коже.

— Говори! — Темнейший убрал меч в ножны и отошёл.

Взмах руки — и за императором из воздуха возникло кресло. Темнейший сел и разрешил обоим гостям подняться с колен.

— Предупреждаю, — император чётко выговаривал каждое слово, — если вы явились по просьбе Ролейна, распрощаетесь с жизнью. Если напрасно потратите моё время, тоже лишитесь голов. Даю ровно пять минут, а после вас ждёт свидание с вампирами.

Шардаш кивнул, шагнул вперёд и преклонил перед Темнейшим колено.

Джаравел продолжал щуриться. На висках набухли вены, верхняя губа приподнялась, обнажив клыки. Император поглаживал перстень с розами, а между пальцами то вспыхивало, то гасло зеленоватое свечение.

Любая ошибка, любое неверное слово стоило бы Шардашу жизни. Он видел все признаки нервного раздражения, ощущал напряжение мышц якобы расслабленного Темнейшего.

Собравшись с мыслями, профессор изложил факты. Он ни разу не упомянул имя Ролейна Асваруса, помня, с какой яростью выплюнул его пару минут назад император.

Темнейший не прерывал Шардаша, слушал внимательно. Голову наклонил влево — хороший знак.

— Руку! — стоило профессору умолкнуть, последовал короткий приказ.

Шардаш встал и вложил ладонь в пальцы императора.

Знакомый туман окутал сознание, оторвав от мира.

Император долго и упорно просматривал его мысли и память, а потом, откинувшись на спинку кресла, промурлыкал:

— А ведь вы многого не договариваете, Тревеус Шардаш. И уже не помните моего обещания. Я вас не прощал.

Это грянуло как гром среди ясного неба.

Мериам ринулась вперёд, бросилась в ноги Темнейшего с твёрдым желанием любой ценой вымолить спасение любимого, но профессор зажал ей рот рукой.

— Я помню, ваше императорское величество, — глухо ответил он. — Ваше право, только оскорбления не было.

Император скривился, встал и покачал головой:

— Ничему вас жизнь не учит.

Зеленоватое облачко слетело с пальцев Темнейшего и, приняв форму черепа, зависло над Шардашем. Тот непроизвольно сжался, ощутив покалывание в шее и мощь сгустившихся в опасной близости чар. В арсенале профессора не нашлось бы ничего, что бы могло противостоять магии демонов.

— Теперь говорить буду я, — голос императора раскатисто отразился эхом от потолка. Глаза сверкнули алым, зрачки исчезли.

— Вы, — палец с чёрным ногтем ткнул в лицо Шардаша, — явились, чтобы выгородить учителя. Однако раскопали кое-что интересное. Если это правда, помилую, если хоть в чём-то ошиблись, отправлю на подножный корм. Надеюсь, вы понимаете, кого обвиняете? Поверьте, Тревеус Шардаш, месть демона — крайне неприятное блюдо.

— Мои догадки разделяет граф Элалий Саамат. Мериам подтвердит. Она говорила с ним и собственными глазами видела внутренний документ с описанием гибели члена ордена Змеи.

Темнейший издал невнятное шипение и обернулся к адептке, наградив её улыбкой палача.

— Ручку, милая, — промурлыкал император. — Слушать тебя я не стану.

Мериам, дрожа, протянула ладонь и зажмурилась: на мгновение показалось, что таким же заклинанием с черепом наградят и её. Обошлось.

Адептку будто качало на волнах, а потом накрыло девятым валом. Звуки, запахи и ощущения притупились.

— Интересно, — черный ноготь, коснувшийся щеки, заставил Мериам очнуться и открыть глаза.

Император задумчиво смотрел на неё. Адептка догадалась — его мысли занимала не её скромная особа.

— Друг с другом по долгам вы расплатились, — наконец изрёк Темнейший, развеял чары над головой Шардаша и сел. — Она спасла вам жизнь, Тревеус. Прощаю.

Шардаш почтительно поклонился, гадая, следовало ли поцеловать руку императора. В итоге не стал: не его подданный.

— Вас проводят, — изрёк Темнейший. — Хотя… Пожалуй, можете послушать.

Речь шла о разговоре с Элалием Сааматом.

Магистр магии удивился, услышав вкрадчивый голос императора, но согласился ответить на пару вопросов. Темнейший задавал их подчёркнуто вежливо, у Шардаша закралась мысль, что Элалий Саамат — единственный человек, которого уважал Джаравел ФасхХавел.

Беседа заняла не больше пяти минут, после чего император пожелал Магистру магии милостей Прародителей сущего и оборвал связь.

Подлокотник кресла раскрошился под пальцами Темнейшего, он смял его, будто бумагу. Резко поднявшись, почерневший от ярости император распустил крылья и завис над полом.

Шардаш приготовился к смерти, хотя Магистр магии в точности повторил показания Мериам, но Темнейшего интересовали вовсе не фигуры под ногами.

— Передайте Ролейну: смертей больше не будет, — произнёс император, вспомнив о присутствии посторонних. — Остальное — когда узнаю точно. Поговорю сам, если пожелаю. А теперь вон!

Из темноты возникли все те же четверо вампиров в бордовых куртках и увели нежеланных свидетелей бешенства Темнейшего.

Шардаш задумался: зачем императору телохранители, если он сам опаснее любого стихийного бедствия?

За тяжёлыми дверьми дожидался маг. Без лишних слов он втолкнул подопечных в пространственный коридор. Одних: Гвар, видимо, остался для допроса.

Оказавшись в Ашдаре, профессор поспешил связаться с Асварусом, чтобы обрадовать его: лёд в отношениях с императором дал трещину.