На службе их величеств

Глава 29

Элалий Саамат, раскинув руки и закрыв глаза, лежал на постели. Слугам, фамильяру и домашним духам было велено всем отвечать, что хозяина нет дома, а когда он вернётся, не знают.

Почти всё время после возвращения с Метилы граф Саамат спал и глотал пластинки от головной боли. Мигрень началась ещё в Бонбридже, к утру, вроде, унялась, чтобы с новой силой обрушится при открытии пространственного коридора в Наисию. Графу Саамату даже пришлось крепко стиснуть виски, чтобы выстоять в вихре переноса.

Ни о каком дворце, разумеется, не могло быть и речи, вернее, об общении со Страденом. Доставив Раймунду к парадному входу, Магистр магии извинился и в нарушении протокола, без объяснений удалился к себе.

Граф Саамат не покидал зашторенной спальни больше суток, медленно, но верно восстанавливая былые силы. Мигрень тоже постепенно отступала: её вызвало физическое и нервное перенапряжение.

Вставать не хотелось, что-то делать — тоже. Магистр магии никак не мог себя заставить написать матери и хотя бы на пять минут зайти в Академию чародейства. Конец сессии, необходимо принимать планы работы на следующий семестр, проверять ведомости, решать, что делать с нерадивыми адептами, но граф Саамат не мог думать. Да и студентам вряд ли понравится надпись: «Отчислен» без объяснения причин.

Магистр магии вспомнил о Шардаше и решил потом вернуться в Бонбридж и проверить сознание профессора. Граф Саамат понимал, что наговорил и наделал глупостей от волнения и усталости, придётся исправлять ошибки.

Иногда мелькали мысли о ребёнке и о здоровье Раймунды, но Магистр магии сделал всё, чтобы предотвратить выкидыш.

— Нужно поздравить Страдена и придумать подарок, — пробормотал граф Саамат, перевернувшись на бок. — От лица министерства, Академии и рода Саамат. То есть три подарка. Первые два на кого-то спихну, третьим придётся заниматься самому. И опять фейерверк — вензеля, портреты, пожелания… Иногда чувствую себя штатным фокусником!

Стоило открыть глаза, как перед лицом возник фамильяр и начал настойчиво убеждать: господину пора вставать. Магистр магии проигнорировал его, но дух не унимался, пришлось пригрозить волшебной палочкой.

— Я же как лучше хотел, — обиделся фамильяр. — К господину важный господин пожаловал. Король. Его тоже не впускать?

Граф Саамат выругался и приказал принести умыться.

Распахнув портьеры, Магистр магии поморщился от яркого январского солнца и привычно засунул под язык очередную горькую пластинку.

Глянув в зеркало в ванной, граф Саамат усмехнулся: выглядит как подзаборный пьяница! Помятый, грязный, небритый. Он ведь даже сапоги не снял, так и завалился на кровать.

— Проводи его величество в парадную гостиную, скажи, скоро приду, и извинись, — приказал граф Саамат фамильяру и потянулся за бритвой.

Водные процедуры придали бодрости, а лекарство сняло остатки мигрени, так что в гостиную Магистр магии вошёл уже привычной походкой и с радушным выражением лица.

Страден приехал не один: возле него на диване сидела королева. Ещё бледная, с ног до головы укутанная в меха, она опиралась о плечо мужа. Граф Саамат неодобрительно покачал головой, но промолчал. Он по очереди склонился в поклоне перед супругами и поцеловал Раймунде руку, выказав вежливое беспокойство о состоянии её здоровья.

— Вашими стараниями, Элалий, — улыбнулась королева. — Я ненадолго, мне разрешено ходить не более часа в день. Просто у меня к вам маленькое дело, которое, увы, никому больше не доверишь.

— Рад помочь, ваше величество, — чуть склонил голову Магистр магии. — Позвольте ещё раз, уже официально, поздравить вас и вашего супруга с будущим наследником. Пусть Прародители сущего осыпят его всяческими милостями.

Страден просиял и, обняв супругу, сказал:

— Он сам по себе милость, Элалий, после стольких лет! И высшие сущности заранее благоволят к нему, раз позволили выжить после этого кошмара. Раймунда рассказала мне всё, уж не знаю, как благодарить вас! Без вас не стало бы Лаксены.

— Не преувеличивайте, ваше величество, я сделал то, что должно, — отмахнулся Магистр магии и на правах хозяина предложил венценосной чете аперитив и закуски.

Раймунда призналась, что её тошнит от еды, но от чая не отказалась, а Страден пожелал по случаю радостного события выпить с графом Сааматом по бокалу вина.

— Послезавтра ждём вас на торжественный приём, а сегодня вечером приходите просто так, — только сейчас заметив, что Магистр магии всё ещё стоит, король поспешил усадил его. — Вы теперь как член семьи, после всего этого… Обещаю целых три бутылки «Певчих птичек».

— Зачем так много, ваше величество! — рассмеялся граф Саамат. — Не замечал за вами пристрастия к спиртному.

— В самый раз, — подала голос Раймунда. — Жаль, мне теперь нельзя ни капли. Выпейте за меня, Элалий, как раз полбутылки.

Магистр магии покачал головой: сегодня он выпьет максимум один бокал, и то только из уважения к их величествам. В связи с этим граф Саамат отказался от вечернего приглашения, сославшись на здоровье.

Королева тут же участливо поинтересовалась, в чём дело. Магистр магии поблагодарил за заботу и заверил, что постарается быть на приёме. Обсуждать слабость и мигрень даже с Раймундой, без Страдена, ему не хотелось.

Принесли закуски, вино и чай.

Граф Саамат едва притронулся к бокалу, сделал крохотный глоток и во время разговора держал полный фужер в руках. Речь шла о письме Темнейшего, требовавшего выплаты долга. Говорил король, королева молчала, хотя по её глазам Магистр магии понимал: Раймунде известно много больше. Он догадывался, свои соображения королева изложит позже, уходя, — то ли шепнёт, то ли вложит за обшлаг рукава записку.

Картина вырисовывалась мрачная, однако граф Саамат не мог понять, что от него требовалось, не выдержав, спросил.

— Совет, — честно признался Страден, нервно барабаня пальцами по спинке дивана. — Министры разводят руками, а вы столько лет живёте на свете… Да и у магов мозг устроен иначе, нежели у нас, простых смертных.

— Что ты, Страден, Элалий не старик! — нахмурилась Раймунда. — Ты же знаешь, в некоторых родах время течёт иначе. Но в чём ты прав, так в том, что для магии необходим острый ум. Элалий, несомненно, лучше нас знает демонов и сможет указать, в каком направлении двигаться.

— Думать перед тем, как подписывать, — устало буркнул граф Саамат и поставил злосчастный фужер на стол. — А Темнейший… Попросите эльфийского монарха выступить третейским судьёй в споре о законности договора. Уверен, император нарушил ряд пунктов мирового законодательства. И начинайте выплаты. Маленькими порциями, чтобы не влезть в ещё большие долги.

Король кивнул и заверил, что так и поступит. Затем покосился на супругу, напомния:

— Дорогая, ты тоже хотела что-то сказать.

— Просто отдать. Пусть Элалий прочтёт сам. Это не касается государства, но важно для дальнейшего развития магического образования, — поспешила добавить Раймунда и поманила Магистра магии.

Тот подошёл и принял из рук королевы запечатанный пакет. На нём шифром, известным только им двоим, было выведено: «Донесения. Погляди, что можно сделать. Дела плохи».

Граф Саамат нахмурился и взглядом спросил: «Новые вести?» Раймунда кивнула и виновато улыбнулась.

— Простите, что отвлекаюсь вас, но мне показалось, это важно, посмотрите на досуге. И примите мои пожелания скорейшего выздоровления. Берегите себя, Элалий, вы нам очень нужны.

Вновь запечатлев поцелуй на руке королевы и отметив волнение, скрытое за маской правительницы, Магистр магии передал пакет фамильяру, велев положить в кабинет. Духу он доверял, как себе: предав, тот лишится бестелесной оболочки, о чём прекрасно знал.

Не желая утомлять Раймунду, Страден поспешил закончить визит.

Граф Саамат проводил супругов, придержал стремя королеве, пока супруг усаживал её в седло и бережно расправил складки юбки. Король пробовал настоять, чтобы Раймунда дождалась экипажа, его подали бы через полчаса, но королева наотрез отказалась.

Наконец они уехали, и Магистр магии вернулся в дом.

Только одна гора свалилась с плеч: Раймунда осталась жива, венценосная чета ожидала ребёнка, отношения супругов наладились, как навалилась другая.

Велев подать самого крепкого чаю и лёгкий обед, граф Саамат засел в кабинете, разбирая донесения и сердясь на королеву за то, что она упустила столько времени. Но ещё не всё потеряно, рычаг давления на Темнейшего найдётся. В крайнем случае Магистр магии пригласит монаршую чету в гости в родовой замок. Двойная польза: леди Марсия поможет Раймунде в вопросах будущего материнства, а вампиры клана Вечности не сумеют выкрасть Страдена, чары Сааматов им не по зубам.

Мериам с удивлением взглянула в табель, потом перевела взгляд на преподавательницу риторики, но спрашивать, каким образом можно получить оценку, не раскрывая рта, не стала. Волшебным образом ряды баллов сами выстраивались в ведомостях напротив фамилии Ики и не желали опускаться ниже «хорошо».

Экзамен у госпожи Элоиз Майсо числился последним в школьном расписании. После — каникулы и долгожданная поездка домой. Адептка одновременно ждала и боялась её: ехать предстояло не одной, а с женихом. Как воспримут Шардаша родители, как пройдут её собственные смотрины у родных профессора? Судя по поведению Ноэсы, они не жаждали принять в семью девицу с тремя четвертями человеческой крови и одной — светлых оборотней. Шардаша наверняка ожидал такой же «тёплый» приём, но он мужчина, сумеет постоять за себя, а она…

Поблагодарив за отметку, Мериам покинула класс и побрела закрывать сессию.

Вскоре после возвращения из Ветрувии у адептки состоялся серьёзный разговор с профессором. Во-первых, она демонстративно переодела кольцо с указательного пальца на безымянный. Во-вторых, согласилась выйти за Шардаша замуж, попросив лишь немного подождать со свадьбой: если делать по обычаям оборотней, они не успеют погостить у всех родственников и подготовиться к торжеству. В-третьих, краснея, предложила жениху попробовать провести вместе ночь ещё раз.

— Если тебе хочется, конечно, — буравя взглядом пол, добавила Мериам.

— А тебе? — резонно поинтересовался Шардаш.

Адептка кивнула.

Больше на постельную тему они не разговаривали, но пару дней назад Мериам осталась с профессором до утра. Это получилось само собой, став продолжением чудесного дня, который они провели вместе. Начался он с покупки обручальных колец, продолжился в ресторане и завершился страстными поцелуями в спальне Шардаша.

Наутро профессор приготовился к очередной истерике, но её не последовало.

Мериам стыдливо куталась в одеяло, улыбалась и упорно отмалчивалась. Потом поцеловала Шардаша и убежала на экзамен.

И вот сессия была закрыта, начались большие зимние каникулы. Они длились целых сорок дней — достаточно, чтобы всласть отдохнуть и набраться сил перед новым семестром.

Выходя из приёмной директора, где сдала табель секретарю для сличения с ведомостями, Мериам столкнулась с Инессой. Та с понурым видом глядела на дверь кабинета Крегса.

— Тревеус так и не поставил? — разгадала причину грусти подруги Мериам.

Инесса кивнула и с тоской протянула:

— Послал сдавать к директору.

— Так это хорошо, господин Крегс добрый.

— Хорошо — когда в табеле не «неуд» стоит, — поправила Инесса и, ухватив подругу за рукав, вытолкнула в коридор. — Послушай, ну убеди его, а? Всего пара поцелуев — а то я на каникулах в Школе останусь. И всё из-за треклятой ядологии и вредного профессора, который дважды пересдавать не позволяет и задаёт вопросы не из билета!

Мериам улыбнулась и обещала поспособствовать: в хорошем настроении хотелось творить добро.

Шардаша она нашла в учительской: тот перебирал папки с личными делами учеников выпускного курса. Видя, что в комнате больше никого нет, адептка тихонечко подкралась к профессору и закрыла глаза руками.

— Мирри, бесполезно! — усмехнулся Шардаш.

Мериам насупилась и, обняв, прижалась к профессору, уткнувшись подбородком в шею.

— Всё сдала? — Шардаш развернул её к себе и поцеловал.

Адептка кивнула и намекнула, что знает, откуда растут ноги её отметок. Профессор проигнорировал намёки и обещал освободиться через полчаса.

Руки Мериам вновь обвили Шардаша. Она просила смилостивиться над Инессой, профессор отказался, но адептка не отступала. После поцелуя и пары ласковых поглаживаний, сопровождавшихся заверениями, что Инесса просто не тот билет вытянула, а так ядологию знает, Шардаш сдался и пообещал подруге Мериам «удовлетворительно».

— Пусть сейчас подходит, пока я не передумал, — добавил он.

— Ты прелесть! — просияла адептка, чмокнула профессора в щёку и убежала за Инессой.

Шардаш проводил её взглядом и подумал: истинная прелесть не он, а она, светящаяся изнутри рыжеволосая девушка, которая совсем скоро станет его женой.