На Смоленской тихо

ЗА НОВЫМИ ПРИКЛЮЧЕНИЯМИ

Наступили каникулы, и на Смоленской стало тихо. Так тихо, что зевать хотелось. Между тем после бурной от разных событий зимы Димка, Мишка и Васька жаждали новых приключений. Васька сказал:

– А все-таки Сэр не такой.

Димка вспомнил историю с цветами и согласился с Васькой:

– Не такой. Он сквозь стенки видит.

Они стали наблюдать за Сэром, и вскоре подглядели подозрительнейшую сцену: Сэр стоял возле своей клумбы. К нему подошел здоровенный дядька в зеленой куртке и сапогах. Он передал Сэру массивные пакеты и сказал.

– Время подумать о хороших заработках. Русалки ждут нас.

– Что ж, Туапсе и Сочи к нам всегда были добры, – ответил Сэр.

Потом они заговорили тише, но ребята все же расслышали:

– …Препотешная с золотом вышла историйка…

Это Сэр сказал. И еще:

– …Ребятишки действительно прокудные… – и отдельные слова: – …я остерегаюсь…

Наконец они распрощались:

– До встречи на благодатных берегах!

– Не забудь документ. Я раскидаю здешний завал и двину по твоим следам.

У Димки, Мишки и Васьки открылось срочное совещание; что бы значила встреча Сэра с типом в зеленой куртке? «Русалки ждут… документ… раскидаю здешний завал…» А историю с золотом Сэр, видите ли, считает препотешной. Значит, в «здешнем завале» богатства побольше, чем в шкатулке купца Прохорова. При этом он остерегается прокудных мальчишек.

Для начала мальчишки облазили чердак и подвалы. Потом разобрали груду старых кирпичей в углу двора и рыли под ними яму, пока эту работу не прекратил управдом. Они добросовестно засыпали яму землей с битым кирпичом, утрамбовывая слой за слоем. Мол, если Сэр вздумает «раскидывать завал», то быстро и незаметно этого не сделает. Время от времени они проверяли, где Сэр. Он последние дни пропадал в фотографии.

Наконец он пошел на вокзал. Дождавшись, когда подошла его очередь и он склонился к кассе, Мишка приблизился и услышал, какую станцию назвал Сэр и на какое число попросил билет.

Снова было экстренное совещание. Несмотря на протесты Васьки, решили так; Васька остается в Сталинграде. Рука у него еще слабая, с ней ни плавать, ни лазить по скалам нельзя. К тому же Васька пропустил много уроков, Софья Александровна дала ему дополнительные задания и ходит проверять, как Васька занимается. Васька скажет родителям Димки и Мишки, что они уехали на несколько дней рыбачить на Ахтубу, и вызовется кормить Рекса вместо Димки. Димка и Мишка едут за Сэром и не спускают с него глаз.

Были разбиты копилки и собраны деньги на билеты в общий вагон. В рюкзак натолкали кое-какие продукты.

В принятии этого поспешного решения немаловажную роль сыграло то, что Сэр ехал в места, где жили Димкины родственники. Было где остановиться, и голодная смерть не грозила мальчишкам.

Постукивая колесами, поезд мчался все дальше и дальше на юг. Сэр ехал в соседнем с ребятами, мягком вагоне. Время от времени Димка и Мишка заглядывали в тот вагон. Сэр читал газеты, спал или стоял в коридоре у окна с молодой женщиной, соседкой по купе. На остановках выходил из вагона, прохаживался по перрону, иногда что-нибудь покупал – словом, вел себя так, как и все пассажиры.

Поезд приближался к Туапсе. Мишка приник к окну. За сеткой нудного, моросящего дождя все было серым, неприглядным и совсем не таким, каким он представлял себе юг по Димкиным рассказам. Поезд остановился; среди пассажиров, высыпавших на перрон, мальчишки увидели Сэра и пошли за ним.

Дождь усилился. Сутулясь от лившейся с крыш воды, Мишка и Димка передвигались, прижимаясь к стенам домов. А Сэр как будто дразнил их: надвинув на глаза шляпу, подняв воротник плаща, неторопливо шел, помахивая веточкой.

– Хорошо ему в плаще, – позавидовал Мишка. – А мы – как мокрые курицы.

– Может, Сэр кого-нибудь ищет? – предположил Димка и, дернув Мишку за рукав, прижался к стене дома.

Сэр остановился у почтового ящика, оглянулся, взял веточку в зубы, кинул в ящик письмо и, посмотрев на часы, быстро пошел к вокзалу. Мальчишки едва успевали за ним. Поехали дальше. Поезд втянулся в туннель, а когда вырвался из него, Димка восторженно крикнул:

– Море!

Мишка, обняв его за плечи, жадно вглядывался вдаль. Воздух был голубовато-прозрачен. Ярко светило солнце, в его лучах все сверкало, переливалось, и только черная полоса дыма, тянувшаяся от паровоза, напоминала о том, что в мире есть мрачные краски.

– Хватит глазеть, – сказал Димка. – Следующая остановка наша.

Поезд остановился. Из вагона вышли Сэр и все та же молодая женщина. Они простились. Женщина пошла к воротам в санаторий, а Сэр – к поселку.

– Все правильно, – сказал Димка. – В поселке остановится. Ну, а мы к Борису, на Воробьеву дачу.

Они вышли на аллею, обсаженную кипарисами. Мишка рассматривал дома, утопающие в зелени незнакомых деревьев, яркие цветы на клумбах, разбитых перед ними, спросил:

– Тут обезьяны не водятся?

– Нет, – Димка улыбнулся. Ему в первый раз тоже почему-то казалось, что обезьяны здесь должны водиться. Он посоветовал:

– Смотри лучше, где и что здесь есть. Белое здание с верандой – это столовая. Борис работает там шеф-поваром. Вон там, за деревьями, дома отдыхающих. По этой тропинке – танцплощадка, там и кино показывают. А вон, – Димка показал на белый одноэтажный дом, едва видневшийся за деревьями, – живут работники дома отдыха. И Борис там. Сейчас он нам обрадуется!

Димка и Мишка вошли в прохладный коридор. Из-за двери доносился перезвон гитары, и кто-то негромко напевал:

Девушку из маленькой таверны,

Где бушует Тихий океан.

Девушку с глазами дикой серны

Полюбил суровый капитан.

– Борис поет, – сказал Димка. – Он мечтает стать моряком дальнего плавания и любит морские песни. Вот сейчас будет! – Димка толкнул дверь, и она, раскрывшись, глухо стукнула по кадке с фикусом. Димка шагнул через порог.

– Привет, морской бродяга! Не удивляйся, это – я.

Борис и не думал удивляться. В белых брюках, белой рубашке с открытым воротником, полулежа на диване, перебирал струны и продолжал напевать. Лишь закончив куплет, Борис повесил гитару и взял со стола какую-то бумажку.

– Удивить, значит, хотел? Опоздал! Я раньше удивился, когда мне среди ночи вручили телеграмму: «Димка убежал к тебе. Еду следом. Климова». Короче, я иду давать ответную телеграмму: «Димка приехал. Все хорошо». А уж как тебе будет хорошо, это увидим, когда мать приедет. Располагайтесь, отдыхайте, я пошел. Кто зайдет, скажите, чтобы подождали.

Он вышел. Мишка сказал:

– Большой радости я не заметил.

Димка надулся. К Борису заглянула высокая, светловолосая девушка с курортным загаром и волейбольным мячом:

– А где Борис?

– Пошел по делам.

– Не говорил, чтобы его подождали?

– Нет, – перенес Димка свое недовольство Борисом на гостью.

Девушка пожала плечами, выбежала. Насвистывая мотив все той же песни, вошел Борис, поставил на стол кастрюли.

– Проголодались, путешественники? Садитесь, пообедайте.

Мишка и Димка сели за стол, а Борис взял книгу и улегся на диван.

– Надо до темноты смотаться в поселок, – шепнул Димка Мишке и повернулся к Борису. – Тут какая-то тетка спрашивала тебя.

– Тетка? – Борис отложил книгу. – Может быть, девушка? Беленькая такая, симпатичная…

– Нашел симпатичную, – Димка засмеялся. – Рыжая, старая, как кляча, и страшная.

– В следующий раз глаза протри, – Борис вышел, хлопнув дверью.

– Видал? Как ветром его сдуло! Айда быстрей. Одно пирожное – пополам, а второе оставим для моего здешнего дружка Федьки.

Они прошли до конца главной аллеи и вышли на шоссе.

– Эта дорога ведет к поселку, только она виляет и по ней далеко. Мы пойдем напрямик, – Димка свернул на едва заметную тропку, и пока шли по лесу, рассказывал Мишке:

– Здесь есть все, что хочешь: орехи, кизил, тутовник, дикие яблоки, груши… Можно все лето прожить без всяких продуктов.

Мишка заметил:

– В таком лесу и заблудиться недолго.

– А ты примечай, куда идешь. Нам за Сэром везде придется побегать. Если когда-нибудь заблудишься, то главное, иди все время вниз, выйдешь к железной дороге и сразу поймешь, где находишься.

Мишка и Димка перешли речку к окраине поселка. Встретили мальчишку лет семи.

– Федьку знаешь? – спросил у него Димка.

– Федьку, говоришь? – мальчишка задумался.

– Позови Федьку, – Димка дал ему конфету.

– Федьку, говоришь? – повторил мальчишка, рассматривая конфету. – Ладно, позову, – и побежал к поселку, а Димка с Мишкой спрятались в кустах.

Вскоре показался Федька. Он что-то насвистывал и посматривал по сторонам.

– Иди сюда, – позвал его Димка.

– Вы чего прячетесь?

– Нужно. Иди сюда. Федька подошел.

– Здорово. С матерью приехал?

– Нет, с ним, – Димка показал на Мишку.

– Одни? – удивился Федька.

Димка кивнул и протянул ему пирожное.

– «Наполеон»! – обрадовался Федька. – Это я люблю. И еще заварное. А бисквитное терпеть не могу. Навалят сверху масла… Вам отломить?

– Нет, мы наелись, – отказался Димка.

– Тогда ладно, – Федька растянулся на траве. – Люблю вот так лежать где-нибудь под кустом и жевать что-нибудь вкусное. Кругом природа, птички поют…

Когда Федька доел пирожное и облизал пальцы, Димка спросил:

– Послушай, к вам в поселок сегодня приехал один человек. Он высокий и с таким носом, – Димка сделал в воздухе закорючку. – Ты видел?

– Он у деда Константина остановился.

– Ты бы присмотрел за ним, а? Куда он ходит и с кем встречается…

– Зачем? – Федька подозрительно посмотрел на Димку. – Не мое это дело.

– Пирожное жрать – так твое?

– Ты что, за пирожное купить меня хотел? – глаза у Федьки стали злые.

– Да подожди ты! Ты же друг мне. Поэтому я к тебе и пришел. Нам вот так нужно за этим типом присмотреть. Самим нельзя в поселок показываться: он нас знает, а ты там живешь.

– Так бы и говорил сразу. Присмотрю. А дальше?

– Встречаться будем на пляже у Воробьевой дачи. Если нас там не будет, оставишь записку. В бетонной стене, что напротив «козла» для прыжков в воду, есть дырка. В нее положишь. Да не вертись у Сэра перед глазами. Он страсть как умеет все подмечать.

– Он кто? Шпион или урка?

– Сами пока не знаем, но тип подозрительнейший.

Димка и Мишка наперебой рассказали о своих наблюдениях. Как Сэр умеет пользоваться двумя выходами из флигеля, умеет появляться там, где его не ждешь. Умеет узнавать мысли и намерения людей. Случай с цветами, хотя Сэр тогда вроде бы и выручил Димку, одновременно обидел, и забыть это Димка не мог. Про встречу с «зеленой курткой», о разговоре, напоминающем обмен паролями, тоже рассказали.

Федька обещал с настоящим подъемом:

– Никуда он от нас не денется. Каждый его шаг будем знать.

К Борису Димка и Мишка успели вернуться до его возвращения. Пришел он поздно вечером, щелкнул Димку по носу, потребовал:

– Впредь с моими гостями будь вежливей. Если я просил их ждать меня, так и передавай. А то домой отправлю. Второе: телеграмму я дал такую: «Тетя Катя, не спешите, за Димкой, Мишкой присмотрю».

Среди ночи из Сталинграда прилетела ответная телеграмма: «Мишкиным родителям сообщила. Задерживаюсь. Пусть живут у тебя до моего приезда». Ребята обрадовались, и сон у них на время пропал, поэтому проснулись поздно. Помчались к морю. Димка, раздвинув плющ, нащупал в бетонной стене дыру и вынул записку. Федька писал: «Сэр на санаторном пляже».