Начало пути

Глава 17

Миновав болота, мы разбили лагерь на маленькой полянке в гуще замшелых деревьев. Еще день пути по Долине Теней, и придём в земли степняков.

Герт отошел от встречи со змеей и даже пытался шутить, называя себя то драконьей отрыжкой, то новорожденным червяком. Близкие объятия смерти не сломили парня. Не такой уж он трусло, как могло показаться на первый взгляд. Ныл бы поменьше, глядишь, и годным воином станет.

Закат унес остатки света. Солнце почти не пробивалось сквозь лесную мглу, а вечером так совсем темно стало. Заготовив огромный ворох дров для ночного костра, мы развалились на волчьих шкурах, доедая ужин из вяленого мяса с сухарями.

— Ночью придется дежурить, — сказал я, разгрызая козью лопатку. — Неизвестно, какие еще твари здесь обитают…

Герт опасливо огляделся и вздохнул:

— Всю ночь костер жечь будем, демоны света пугаются…

— Не бойся демонов, бойся живых, они куда опаснее, — улыбнулся я.

— Ага… Скажи еще, руку поднять и крикнуть, чтоб еще какая тварь услыхала и на меня кинулась.

— У змей нет ушей, они чувствуют вибрацию земли. Если бы от страха не трясся, она бы нас не заметила, — рассмеялся я.

Спать я лег за полночь, Герт остался дежурить. Я запретил ему сидеть, дабы тот не уснул. Бедняга стоял, привалившись к дубу и осыпая меня еле слышными проклятиями.

Я закрыл глаза и провалился в темноту. Через мгновение я почувствовал, как кто-то трясет меня за плечо. Я выхватил кинжал, Герт отскочил от меня, скорчив испуганное лицо.

— Ты что? Это же я! — залепетал он.

— Ты должен был разбудить меня через два часа, — проворчал я в ответ.

— Так уж больше прошло.

— Как? Так крепко я не спал со дня укуса Люпуса!

— Это все энергия мертвых, — задумчиво пробормотал Герт. — Она собирается в Долине Теней и забирает силы у живых. Говорят, многие люди здесь уснули и больше не проснулись…

— Почему ты раньше мне этого не рассказывал?

— Я думал, это всего лишь легенды, но после того, что я здесь увидел, я готов в это поверить.

— Спать ложись, через два часа подниму…

Герт закутался в волчью шкуру и вскоре беззаботно захрапел. Я подкинул в костер охапку хвороста и уселся поудобнее.

Сноп искр взвился вверх, выхватив на мгновение чей-то силуэт на краю поляны. Ледяная дрожь пробежала по моему телу. Я обратился в первача и нащупал молот, всматриваясь во тьму. Но даже моего волчьего зрения не хватало, чтобы вновь разглядеть фигуру.

Я шагнул в лес. Мое обоняние не чувствовало присутствия живых существ, но я уже отчетливо видел — кто-то стоял под раскидистой коряжиной и смотрел на меня. Я остановился.

— Выходи, я тебя вижу, — сказал я.

Темный силуэт бесшумно шагнул навстречу.

Я еле сдержался, чтобы не повернуться и не побежать… Незнакомец был в нескольких метрах от меня, когда я наконец разглядел его лицо. Страх на мгновение парализовал меня, но волчья кровь, плеснув адреналин, привела меня в чувство. Это был… Нистон. Насильник-убийца из деревни Тисс.

— Я видел, как тебя казнили, — сказал я, сжимая рукоять молота. — Как твоя черная душонка покинула тело.

— Благодаря тебе мое тело источили черви… — проскрежетал загробный голос.

— Что тебе надо?

— Ты такой же, как я, Молот… Твоя страсть к убийству однажды сожрет тебя, и наши души будут вечно скитаться вместе по Долине Теней.

— Ты пришел, чтобы сделать мне предложение?

— Ты сам позвал меня… Пока ты спал, твоя темная сторона говорила с мертвыми… Тебе до сих пор не дает покоя вид моего болтающегося в петле обмоченного трупа. Откажись от себя прошлого, выпусти волка, дай ему волю и многие терзания канут навсегда.

— Как звали девушку, которую ты убил в Тиссе?

— Что?

— Назови ее имя…

— Какое это имеет значение?

— Ты не Нистон! — я метнул в фигуру кинжал, и она растаяла.

Стена леса оборвалась, выпуская нас под лучи полуденного солнца. Долина Теней осталась позади. Впереди расстилалась бескрайняя холмистая степь, трепещущая зеленым океаном, несущая жизнь в тысячах птичьих трелей.

Лошади, почуяв после болотных зарослей долгожданную свежую траву, прибавили шаг. Я развернул свиток с древней картой, подаренной мне Солтом.

— Если карта не врет, — поскреб я щетину. — То до земель варгов полдня пути.

— Мы уже на их землях, — ответил Герт, озираясь по сторонам.

— Двигаться будем без лишнего шума; лошади у нас уставшие, и от погони нам не уйти. Смотри внимательно по сторонам, а я поеду чуть вперед.

Волчье зрение позволяло выхватывать малейшие детали вдалеке. На открытом пространстве у врага не было шансов застать нас врасплох.

У подножия холма, поросшего кустарником, показался дым. Мы спешились, укрыв коней в зарослях терна.

— Жди меня здесь и не высовывайся, — приказал я Герту. — Дальше я сам.

— Почему мне нельзя с тобой?

— Потому что дырки в тебе заживают не так быстро.

Я закинул молот за спину и, пригнувшись, скользнул в заросли, стараясь держаться под прикрытием кустов.

Последние десятки метров пришлось передвигаться ползком. Кусты расступились, открывая огромную вытоптанную поляну с многочисленными шатрами из овечьих шкур. Всюду сновали кочевники, увешанные амулетами, подвесками и всяким побрякушками в одежде из волчьих и овечьих шкур. Ожерелья из клыков и человеческих ушей должны были наводить ужас на противника.

Я подполз ближе. На краю лагеря торчала высокая изгородь, опоясывающая загон для скота. Только внутри был не скот. Связанные пленники сидели и лежали вповалку. Лохмотья мужчин и женщин выдавали в них сельчан. Воинов среди них не было. Скорее всего, это жители сожженного Тереска.

Шатров я насчитал около ста. Если все поселения такие малочисленные, то когда подойдет моя армия, проблем с ними не возникнет.

В лагере послышалась суета. Три рослых варга зашли в загон, распинывая пленников. Те вскакивали и шарахались в стороны. Один со связанными руками не смог подняться. Он беспомощно перекатывался, корчась от пинков. Его плечо в засохшей крови. Раненый ослаб и лежал, втянув голову в плечи.

Варвары, что-то обсудив, подхватили его и поволокли из загона. Одна из женщин пыталась остановить их, хватая связанными впереди руками одежду пленника. Но тут же получила удар ногой в живот, сложилась и упала на землю.

Раненого выволокли на площадку с очагом, над которым висел огромный закопченный котел на треноге из оглоблей. Отточенным движением один из степняков перерезал пленнику горло, тот задергался, теряя с кровью остатки жизни… Дикари разделали труп словно тушу и, порубив на куски, побросали в дымящийся котел.

Я еле сдерживал спазмы рвоты. Они еще и людоеды! Так вот зачем им рабы — не для продажи! Злоба стучала в висках, пальцы впились в рукоять молота железной хваткой.

Я скинул с себя доспехи и спрятал вместе с молотом в зарослях боярышника. Оставшись в холщевых штанах и поддоспешной рубахе, я вывалялся в земле, чтобы принять облик пленного сельчанина.

Спрятав кинжал под рубахой, я прополз к загону. Деревянная решетка переплетена крапивной веревкой. Я рассек путы и, отогнув прутья, проскользнул внутрь. Рожденный ползать пролезет везде.

Обитатели загона с удивлением уставились на меня.

— Тихо, свои… — успокоил я их.

Сцепив впереди руки, будто они связаны, я стал наблюдать за лагерем. Мужчин мало, лошадей не видно. Значит, воины куда-то ушли. В набег или на встречу с Фиморрой? Узнать это — задача номер р-раз. Освободить пленных — два. Ну и самое сложное — увести их в безопасное место. Знать бы еще, где оно — это место.

Вечерело, красный диск завалился за холм, погрузив долину в сумерки. Скоро совсем стемнеет. У очага с пылающим костром собралась степная тусовка. Аборигены что-то орали и громко гоготали, пируя человечиной и запивая хмельным напитком, каждая кружка которого делала их все веселее и веселее, а походку более шаткой. Бухают, твари! Пусть… Пьяный воин — блондинка за рулем.

Один из варгов нетвердой походкой двинулся к загону. Скинув путы с калитки, он вошел внутрь. Похотливые глазки высматривали жертву. Выбрав статную девицу, он схватил ее за волосы и потащил к выходу, не обращая внимания на стенания и крики. За воротами загона степняк разорвал на ней платье и повалил на землю. Девушка кричала, отбиваясь связанными руками. Варг лежал на ней и стягивал с себя штаны, оголив волосатый, как у медведя, зад.

Чирк! И мой кинжал вспорол ему горло. Я откинул хрипящее тело в сторону, чтобы не залить кровью перепуганную крестьянку. Поднял девушку и рассек путы на ее руках.

— Вернись к своим и освободи их без лишнего шума, — сказал я, протягивая ей кривой нож, снятый с пояса трупа. — Я пока разберусь с остальными.

Девица перестала всхлипывать и, вцепившись в нож, юркнула в загон. Молодец, смышленая девка, подумал я, одеваясь в вонючие доспехи варга, сшитые из покоробленной кожи.

Спрятав в рукаве кинжал, я двинулся к костру, пошатываясь и нечленораздельно похрюкивая под нос.

Пять варгов увлеченно что-то обсуждали на незнакомом мне языке. Я прислушался и почувствовал тепло от красного камня у меня на шее. Спустя несколько фраз я уже различал отдельные слова, а через несколько секунд сносно понимал их речь, больше похожую на клекот грифов-падальщиков.

— Почему так долго, Курн? — воскликнул один из них, завидев мою приближающуюся фигуру. — Ты что, целый ручей нассал?

Гогот остальных свидетельствовал о том, что это была очень смешная шутка.

Я молча отмахнулся, опустив голову вниз и накинув лохматый капюшон из лисьей шкуры. Я втиснулся в центр полянки и, обратившись в первача, сделал все за пару секунд: первым ударом клинка полоснул по горлу сразу двум ближним варгам. Вторым ударом я вонзил кинжал в темя сидящего у костра. Третьим я вспорол сердце вскочившего на ноги степняка. Последний оставшийся в живых, глотнув воздуха, уже почти крикнул, но кинжал влетел в открытый рот, пробив затылок.

Я оттащил трупы от костра в темноту и собрал оружие: пять луков, три кривых меча и шесть ножей. Добычу завернул в шкуру, снятую с одного из трупов и, взвалив ношу на плечо, вернулся к загону.

Там меня уже ждали освободившиеся от пут сельчане. Я вывел их из лагеря и, добравшись до зарослей боярышника, спросил:

— Кто у вас старший? Сколько вас?

— Я, господин, — вперед вышел крепкий мужичок с рассеченной щекой. — Меня зовут Кольд. Наш староста мертв, но я часто замещал его. Нас осталось пятьдесят.

— Послушай, Кольд, — я положил руку ему на плечо. — На открытой местности вы в опасности. Конница догонит и порубит на куски. Вам нужно как можно скорее добраться до Долины Теней. Там кони преимущества не дадут. Возвращайтесь в Тереск через Долину в обход болот. Трофейные луки и оружие помогут добывать в лесу пропитание. Деревня ваша сожжена, но скоро там будет армия Солта. Кто владеет оружием — вступайте в Королевский легион. Он движется в земли варгов. Я постараюсь отвлечь и увести от вас кочевников.

— Спасибо вам, господин, — могу я узнать ваше имя?

— Молот.

— Молот?! — голос Кольда дрогнул. — Люпус и заклятый враг короля?

— Все меняется… У королевств теперь общий враг…

Я повернулся, чтобы уйти, как вдруг на шею мне кинулась девушка. Прижавшись ко мне упругой грудью, она прошептала, — Спасибо… что спасли меня. Спасли нас всех…

Месяц выглянул из-за облака, бросая бледный свет на макушки холмов. Цепочка беглецов двигалась в сторону Долины Теней.

Я надел доспехи и вернулся в стойбище варгов. Лагерь безмятежно спал. Убитых никто не обнаружил. Я пробрался к костру и закидал шатры горящими головешками. Стены из овечьих шкур полыхнули, перекидывая пламя вглубь лагеря. Крики и беготня охватили стойбище.

Зарево пожара отбросило темноту на десятки метров. Я скакал прочь на трофейном коне. Сзади волочился по земле привязанный к седлу труп безголового варга. Струящаяся из шеи кровь рисовала красный след, уводивший подальше от скрывшихся в ночной степи беглых пленников.

Почти две недели мы скитались по землям варгов, нанося на пергаментную карту их поселения. Все они оказались небольшими — от пятидесяти до двухсот шатров. Стычек удавалось избежать. Нечеловеческое чутье, слух и зрение позволяли предвидеть появление всадников задолго до того, как мы оказывались в их поле зрения.

Однажды мы наткнулись на стойбище, раскинувшееся на берегу степной реки и насчитывающее около пятисот шатров. Причем обитателями лагеря были только мужчины. К поселению периодически подкатывали вереницы повозок, запряженных усталыми волами. Худые грязные рабы разбирали привезенный скарб и возводили новые шатры — Лана собирала войска.

— Основной удар нанесем сюда, пока улей не разросся, — сказал я, отмечая стойбище на карте. — Похоже, что это их базовый лагерь, скоро здесь будут остальные племена.

— Значит, Фиморра здесь? — спросил Герт, разглядывая стойбище из укрытия.

— Возможно, — я махнул рукой на большой шатер из ткани, расшитой золотом и бисером. — Не думаю, что это шатер вождя. Ведьма там…

— Может попытаться убить ее? Не будет Фиморры — не будет и войны.

— Мысль хорошая, но сколько я не пытался это сделать, все заканчивалось неудачей.

— Ты хочешь сказать, что она бессмертна?

— Не знаю, но верткая и хитрая тварь…

С наступлением темноты я прокрался к стойбищу. Походные костры, отбрасывая длинные тени, лизали закопченные котлы с бурлящим варевом. Вокруг очагов, словно воронье у падали, расселись кочевники. Часовых не было. Единственные враги степняков — это они сами. Но сейчас, впервые за всю историю своего существования, племена объединялись. Чтобы заставить людоедов подчиняться одному предводителю, необходимо было очень их заинтересовать. Или околдовать…

Я лежал в колючих порослях караганы, выжидая жертву, словно хищник в засаде. Один из низкорослых варгов отошел от кострища. Нет, не мой размерчик. Коротыш оросил траву и вернулся к своим. Через некоторое время появился еще один — рослый, волосатый, словно медведь. Выждав момент, я бесшумно скользнул к людоеду, когда тот с хриплым вздохом выпустил струю на облезлый кустик.

Хрясь! Клинок пробил затылок, и я в ту же секунду повалил тушу на спину, чтобы не залить кровью его одежду. Я раздел труп и накинул вонючие меха поверх своих доспехов. Лицо измазал землей, а на голову накинул снятый с трупа капюшон из тонких крысиных шкурок.

Я вошел в лагерь. Стойбище гудело и пировало, встречая все новых кочевников, прибывавших нескончаемым потоком. Плохо дело… Если Легион в ближайшее время не выйдет к точке встречи, вскоре осиное гнездо станет нам не по зубам.

— Эй, Лург! — прохрипел заплетающийся голос у меня за спиной. — Ты где пропал?

— Отлить ходил, — буркнул я на языке варгов и обернулся, старясь держаться в тени. От ближайшего костра отделилась одинокая фигура.

— Я уж подумал, ты с Горелыми опять биться пошел, — варг шаткой походкой приблизился. — А своего друга Дора не позвал.

Его туманный взгляд с трудом фокусировался на мне, и подвоха он пока не замечал.

— Моя бы воля — убил бы каждого из них, — процедил я.

— Да, — варг махнул на облепленный степняками огромный костер, расположенный через несколько шатров. — Только посмотри, как они веселятся! Ну ничего, придет время и мы рассчитаемся с ними. Племя Каменных никогда не простит ублюдков, разорявших наши стойбища… Что у тебя с голосом, Лург?

— Простыл, — просипел я.

Дор приблизился, старясь разглядеть мое лицо. Чирк! Лезвие рассекло горло кочевнику до самых позвонков. Его тело обмякло и кулем плюхнулось мне под ноги.

Племя Каменных веселилось и гуляло, сидя у костра, когда прямо им под ноги шлепнулась окровавленная голова Дора и чей-то голос прокричал из темноты:

— Так будет с каждым из вас, если еще раз приблизитесь к Горелым!

Крикнув это, я юркнул между шатров и притаился. Рев разъяренных пьяных варваров волной накрыл лагерь. Около двадцати воинов племени Каменных ринулись к кострищу Горелых. Те не были готовы, и несколько из них пали изрубленными прежде, чем остальные сообразили схватиться за мечи.

Стойбище загудело и завыло, словно обезумевший зверь. Горелые и Каменные бились насмерть. Все новые и новые воины втягивались в битву. Суматоха и хаос поглотили лагерь.

Я осторожно пробирался к расшитому шатру. Если Фиморра там — она непременно выйдет, иначе ее полудикие придурки покрошат друг друга.

Я ждал, притаившись у шатра, но никто не выходил. Воины, охранявшие шатер, услышав крики, кинулись на помощь одному из племен.

Я обошел шатер сзади и бесшумно полоснул по тканевой стенке. Проскользнув в образовавшуюся щель, я замер. Запах масляных лампад и терпкого вина висели в полумраке. За кованым столиком на бархатной кушетке спиной ко мне сидела длинноволосая фигура в шитом балахоне. Фигура не услышала, как я проник — крики снаружи заглушили шорохи. Я сжал рукоять кинжала и, задержав вдыхание, сделал шаг вперед.

Фигура плеснула себе бокал вина из серебряного кувшина и пригубила фужер. Тусклый свет играл на длинных темных волосах.

Я сделал еще шаг, под ногой что-то хрустнуло. Фигура обернулась. Я прыгнул вперед, замахнувшись кинжалом. Но в последний момент сдержал руку от удара — это была не Лана. На меня смотрело лицо стареющего мужчины.

— Ты?! — воскликнул я, отшатнувшись.

— Кто ты? — спросил он. — Ты пришел убить меня?

— Не тебя. Что ты тут делаешь? Где Лана?

— Королева скоро будет.

— Почему ты называешь ведьму королевой?

— Она моя королева…

Полы шатра распахнулись и внутрь ворвались варги. Я юркнул в разрез полога и рванул прочь. Голоса позади стихли. Догнать первача можно только на коне, а в такой суматохе никто не сподобился меня преследовать. Ошарашенный увиденным, я бежал от лагеря, сдирая на ходу одеяние варвара.