Наполеон. Годы величия

Меневаль

Наполеон, верный союзу, который был заключен в Тильзите, придерживался своего великого плана вынудить Англию пойти на мирное соглашение. Поэтому он не отказывался от континентальной блокады, результаты которой начали пагубно сказываться на Англии. С другой стороны, он хотел уменьшить ущерб, наносимый России в связи с осуществлением блокады, устранить испытываемые Россией трудности и таким образом успокоить императора Александра.

Страстное и исключительное желание Наполеона заключалось в том, чтобы навязать мир английскому правительству. Все попытки добиться этого путем переговоров закончились провалом. Его план вторжения в Англию оказался обреченным на неудачу. Лишь одно средство оставалось действенным, а именно: перекрытие любого доступа на континент для торговли наших врагов. Декреты британского кабинета от 16 мая 1806 года, которые объявили о состоянии блокады берегов Франции и Голландии от Эльбы до Бреста, предопределили решение о континентальной блокаде.

Оказалось, что Франция — слишком великая и слишком могущественная страна, чтобы Англия согласилась жить с ней в мире. Если бы нашу страну не поддерживала энергичная рука, она бы оказалась в состоянии полной зависимости и подчинения. Как только Англия нашла средства, чтобы расшевелить континент, возбудив страсти европейских кабинетов и аристократии, она направила всю свою энергию на разрушение Франции и императорской династии.

Франции оставалось или подставить шею под ярмо этого непримиримого врага, или настойчиво продолжать безжалостную блокаду, задуманную Наполеоном.

Император России появился в Тильзите, чтобы разделить чувства Наполеона в отношении Англии. Первые слова Александра на плоту на реке Неман были следующими: «Как и вы, я — враг Англии». Эти льстивые слова смягчили сердце Наполеона и были предназначены для того, чтобы убрать все препятствия, которые еще могли разделять победителя и побежденного. Позднее, когда два монарха встретились в Эрфурте, император Александр делал вид, что сохраняет те же самые чувства.

В течение 1811 года и в первые месяцы 1812-го проходил активный обмен дипломатическими нотами между русским и французским кабинетами, а также не прекращалась личная переписка между двумя монархами, сущность которой со стороны Наполеона сводилась к следующему: «Вы готовитесь к войне. Она может быть направлена только против меня; но я защищаю наши общие интересы против Англии и, соответственно, не желаю нападать на вас. Вы обязываете меня подражать вам; результатом этого может стать война, хотя я не желаю ее и, возможно, не желаете ее и вы. Разве нет способов, чтобы прийти к взаимопониманию?»

Наконец, в феврале 1812 года, когда внушительное число русских войск демонстративно дислоцировалось вдоль границы с великим герцогством Варшавским, император послал за адъютантом Александра, полковником Чернышевым, который с 1808 года постоянно проживал поблизости от резиденции Наполеона, выступая в качестве конфиденциального посредника. Наполеон высказал все, что у него накопилось на душе относительно причин отсутствия взаимопонимания между Францией и Россией, и поручил передать Александру умиротворяющие предложения. Чернышев вышел, но более не возвращался.

Положение дел в Испании требовало приложения максимума усилий со стороны Франции. Император отдавал себе полный отчет о создавшейся ситуации, о чем можно было судить по многим деловым запискам, которые он диктовал в связи с последними событиями. Он разрабатывал свой план, исходя из самых различных предпосылок, и всегда приходил к выводу, что не может ввязаться в войну с Россией, не подвергнув себя риску, которого ему следует избегать в его же интересах.

Настоятельная необходимость окончания войны в Испании объясняет нежелание Наполеона вступать в военный конфликт с Россией. Он бы предпочел отложить начало войны и некоторое время надеялся, что сможет избежать ее. Чтобы добиться этого, он был готов поступиться всем, кроме блокады, результат которой становился почти решающим.

Когда все надежды на сохранение хороших отношений с Россией рухнули, император стал вынашивать план о том, чтобы собрать все свои силы в один мощный кулак и нанести сокрушительный удар на востоке и затем уже, не мешкая, вернуться в Испанию.

Неслыханные и непредвиденные катастрофы всегда опровергали самые умные и самые расчетливые планы. Удачный исход решения проблемы с Испанией сделал бы Наполеона полным хозяином Пиренейского полуострова и развязал бы ему руки. Английское правительство прекрасно понимало это и не имело права на раздумья. Англии самым срочным образом понадобилось втянуть своего могущественного соперника в крупный военный конфликт, учитывая все те затруднения, которые усугубляли его положение.

Хотя ситуация в Испании продолжала ухудшаться, время, судя по всему, все же настало, чтобы самым энергичным образом приступить к войне именно в данный момент, используя разногласия, разделявшие группировки испанских мятежников.

Таким образом, Наполеон оказался вовлеченным, против его воли, в гигантский военный поход, который предпочел бы отложить, поскольку позднее он мог быть реализован с гораздо большими шансами на успех, если вообще стал бы необходим.

Ответ на послание с предложением о примирении, которое император вручил полковнику Чернышеву накануне его отъезда из Парижа в Санкт-Петербург, был получен в Тюильри только через шесть недель. Он заключал в себе ультиматум России.

Условия его были следующими: император Александр предписывал императору Наполеону в качестве обязательства, которое должно предшествовать всем переговорам, эвакуацию французских войск из всех прусских государств и из шведской Померании, другими словами, предлагал распахнуть двери крепостей Одера и Данцига для русского вторжения. В случае выполнения этих условий Россия согласится проводить переговоры, в основе которых должно содержаться обещание не чинить препятствий заходу нейтральных кораблей в русские гавани и не противодействовать запретительным мерам, которые русское правительство посчитает необходимым закрепить декретом в интересах русской торговли.

Никогда Наполеону во времена его блестящих побед даже во сне не приходило в голову предъявлять подобные оскорбительные требования побежденным врагам. Наполеону больше ничего не оставалось делать, как доверить судьбу этого великого военного начинания самой великой армии, которую он когда-либо выводил на поле битвы.

Император использовал все возможности, чтобы достучаться до сердца Александра. Он испытывал искреннюю привязанность к этому царю, а также доверие, которое на самом деле ничем не было подкреплено. Наполеон был уверен, что один час беседы с ним наедине закончится полным взаимопониманием. Позднее, когда враждебные отношения достигли своего пика, а шансы на победу в войне были пока еще на его стороне, Наполеон дал указание написать письмо Александру, он даже написал его собственноручно.

Отягощенный многочисленными обязанностями и заботами накануне разрыва отношений с Россией, Наполеон все свое время посвящал разнообразной деятельности кабинета министров, смотрам войск и работе с министрами. И только в общении с женой и сыном он находил столь нужное и в то же время приятное облегчение от чрезмерного утомления.

Часть времени он проводил с сыном. Наполеону нравилось почти с женской заботливостью водить сына за руку, когда тот ковылял по комнате нетвердой походкой. И если этот обожаемый ребенок падал на пол, когда отец отпускал его руку, то эти мелкие неприятности вызывали у Наполеона бурные ласки в отношении сына и громкие раскаты его смеха.

Императрица, которая обычно присутствовала при этих семейных сценах, не принимала в них такого активного участия, как император. Эти три человека, чья простота в общении друг с другом могла привести к тому, что забывалось их величие, были похожи на обыкновенную семью из сословия среднего класса. Кто бы мог тогда подумать о судьбе, предназначенной каждому из них?

Благодаря наступлению прекрасной погоды весной 1812 года император смог разнообразить развлечения своей семьи прогулками верхом на лошади и охотой, в которых вместе с Наполеоном принимала участие и императрица. Это происходило в Сен-Клу или в Рамбуйе — в резиденциях, которые Наполеон любил, так как там его окружало меньшее число людей и он чувствовал себя более свободно. Иногда, когда только рассветало, Наполеон будил императрицу, чтобы вместе с ней прокатиться верхом на лошади. Вместе с Марией Луизой он обычно катался по красивым лесам, окружавшим Сен-Клу. Некоторые из этих поездок в сторону Парижа или его окрестностей имели целенаправленное и полезное назначение.

В отдельных случаях монархи наносили визит в места производимых в соответствии с указаниями Наполеона работ по украшению зданий или улучшению их вида. Эти внезапные визиты иногда заставали врасплох полусонных охранников этих объектов, которые смотрели на «инспекторов» с нескрываемым изумлением, начиная верить в существование привидений. Так как об этих прогулках заранее никогда не сообщалось, то адъютант императора, дежурный конюший с двумя или тремя верховыми составляли всю свиту двух монархов. Императрицу никогда не сопровождали ее придворные дамы. Некоторые из них встречали ее, когда она уже возвращалась, или поджидали ее в отведенных для нее апартаментах. Когда Мария Луиза чувствовала себя уставшей, то обычно садилась в карету, следовавшую за монархами, но это случалось редко.

С этих прогулок император, когда он выезжал один или с Марией Луизой, всегда возвращался с новой идеей об улучшении или совершенствовании производимых работ, свидетелем которых он только что был. Наполеону было достаточно одного взгляда, чтобы завершить обзор места строительства и начавшихся работ, точно определить их объем и продолжительность, а также требуемые расходы. По возвращении во дворец он обычно поручал своим министрам вызвать глав их департаментов, инженеров, ученых и проводил с ними совещание, на котором председательствовал. Выслушивая доклады, Наполеон высказывал свою точку зрения, и уже потом определял, каким образом можно было бы улучшить производимые работы.

После подписания договоров с Австрией и Пруссией в начале 1812 года Наполеон объявил императрице о своем намерении пригласить императора Австрии встретиться с ним в столице короля Саксонии. Императрица Мария Луиза с большой радостью приветствовала это предложение, так как ее горячим желанием было вновь повидаться с отцом и с семьей, с которыми она поддерживала регулярную переписку.

Соответственно, нашему послу в Вене было поручено пригласить императора Франца прибыть в Дрезден с императрицей, эрцгерцогами и эрцгерцогинями, братьями и сестрами Марии Луизы, которая с нетерпением ждала возможности провести с ними несколько дней.

Серьезные трудности, вызванные нехваткой пшеницы, которая угрожала Франции, задержали выезд императора в Дрезден на целый месяц. Император в создавшейся ситуации развернул активную деятельность, зная, как всегда, в каком направлении следует действовать.

Наполеон опасался, что во время дальнего и рискованного военного похода англичане, чьи корабли крейсировали перед Генуей, могут попытаться, применив силу, похитить Папу Римского, чтобы превратить главу католической церкви в послушное орудие в их руках. Наполеон распорядился о приглашении его святейшества в Фонтенбло, чтобы тем самым предотвратить подобную возможность.

Прежде чем покинуть Париж, император, следуя своему обычаю, покончил со всеми делами, имевшими не столь срочный характер или ожидавшими его решения. Он установил служебный порядок, в силу которого во время отсутствия императора на совет министров с его председателем Камбасересом, архиканцлером империи, возлагалось руководство правительством. Аудитор в ранге министра каждую неделю направлялся к государственному секретарю кабинета министров, который всегда сопровождал императора. Ежедневно министр полиции сам писал письма императору. Наполеон также обычно получал конфиденциальные письма или короткие послания в виде записок от лиц, которые не работали в правительстве, но которые имели на то полномочия или которым разрешалось писать ему о проблемах внутренней политики, о состоянии общественного мнения и даже о делах литературы. Хотя Наполеон находился на расстоянии 800 или 900 лье от Парижа, он правил империей так, словно находился в столице. В это время на императрицу возлагались только представительские функции. Каждое воскресенье она посещала мессу, и всем лицам, представлявшим императорский двор, разрешалось присутствовать на этих церемониях.

Император сам составлял список лиц для сопровождения императрицы, стараясь выбрать тех, кто был ей приятен. В результате этого во время официальных церемоний императрица чувствовала себя свободно и выполняла роль хозяйки императорского двора с большим тактом. В бильярд она обычно играла с теми лицами, которых выбирала сама. Карточные столы для игры в вист расставлялись в ее гостиной, а вечера заканчивались концертом или театральным представлением.

9 мая 1812 года император и императрица покинули Сен-Клу и 14 мая прибыли в Майнц, где задержались для короткого отдыха. Путешествие из Майнца в Дрезден превратилось в непрерывную триумфальную процессию.

В нескольких лье от Дрездена Наполеон увидел короля Саксонии, который прибыл вместе с королевой, чтобы встретить императора Франции. Император и императрица, сопровождаемые королем и королевой Саксонии, въехали в Дрезден при свете зажженных факелов. На следующий день в Дрезден также прибыли император и императрица Австрии вместе с эрцгерцогами.

Император Франц обнял Наполеона с нескрываемой эмоциональностью. Императрица и эрцгерцоги встретили Марию Луизу с огромной радостью и чувством уважения.

Весь период пребывания Наполеона в Дрездене в 1812 году был отмечен апогеем его могущества. Напрашиваются особые слова, чтобы описать тот эффект, который произвело его присутствие в этом городе. Возможно, никогда еще человеческое величие не достигало такой высокой точки. Говорилось, что Наполеон в Дрездене предстал в виде Агамемнона, короля королей: проходившие в городе спонтанные манифестации в знак уважения к Наполеону отдавали дань его интеллектуальному превосходству и его могуществу. Стоявшие рядом с ним император, короли и принцы из семьи монарха выглядели как простые придворные, а не как его ровня. Об императоре Австрии в присутствии Наполеона совершенно забыли, и последний намеренно старался держаться в тени, чтобы привлечь внимание к австрийскому монарху.

По поведению императора Австрии и короля Пруссии не следует судить, что они были искренними в демонстрации любви и уважения к человеку, который победил их. Если бы эти монархи и были способны на минуту забыть о своем скрытом недоброжелательстве, то рядом с их персонами находились умные министры, которые бы не посчитали за труд напомнить им об обидах. Императрица Австрии, начитанная и интеллигентная женщина, прибыла в Дрезден преисполненная чувством собственного достоинства, а также сильнейшим предубеждением против человека, которому Австрия была обязана своим величайшим унижением. Она была полна решимости противостоять всеобщему энтузиазму и проявлять крайнюю сдержанность, граничившую с презрением. Но и она в самом скором времени подпала под влияние, которое Наполеон оказывал буквально на всех.

Я имел возможность наблюдать отношения между монархами во время их встреч. И я наблюдал за встречей императрицы Австрии и императора Франции в просторном зале дворца в Дрездене, в котором Наполеон принимал своих гостей. Императрица Австрии настолько плохо себя чувствовала, что была не в состоянии пройти пешком всю длину зала. Наполеон встретил ее у входа в зал, придерживая шляпу в одной руке, а другой держась за дверь портшеза, в котором несли императрицу, и по пути старался утешить ее, разговаривая с ней бодрым тоном.

Императрица, казалось, проявила интерес к беседе с ним, демонстрируя это тем вниманием, с которым она выслушивала его, а также тем, как отвечала ему. Все, кто присутствовал в зале в эти минуты, пришли к общему мнению, что Наполеон оказывает неминуемое влияние на своих величественных гостей и умом, и обольстительными манерами. Можно сказать, что этот выдающийся человек уже с самой юности нес на своих плечах всю тяжесть огромной империи, поскольку он так хорошо знал, как следует поддерживать достоинство своего ранга и тоном своего голоса, и своими манерами. Ничто не ускользало от его внимательного взгляда. Идеальное чувство такта, утонченный инстинкт, подсказывающий, что и кому следует сказать, сочетались с исключительным складом ума, зрелостью мысли и образованностью. И все это собрание выдающихся качеств делало его приятным и обаятельным человеком, когда он сам считал нужным демонстрировать себя именно таковым.

Основная причина решения Наполеона созвать вместе царствующих особ Рейнской Конфедерации заключалась в том, чтобы показать России, насколько сильны узы, связывавшие этих разных монархов в системе Французской империи.

В действительности, и я могу повторять это очень часто, Наполеон вступал в войну с Россией с чрезвычайным нежеланием и до самой последней минуты в глубине души надеялся, что сможет избежать ее. Перед отъездом из Парижа император направил генерала Нарбонна, своего адъютанта, в Санкт-Петербург. Не получив никаких известий от генерала Нарбонна в Дрездене и узнав, что император Александр прибыл в Вильно, он дал указание графу Лористону, своему послу в России, проследовать в этот город и лично обратиться к царю. Наполеон, соответственно, и этого нельзя отрицать, питал слабую надежду, что имевшиеся трудности все еще могут быть преодолены.

Однако холодное и негибкое поведение Александра, его сдержанность, его настойчивость при предъявлении неприемлемых требований убедили Наполеона в том, что царь принял окончательное решение и зашел слишком далеко в своих обязательствах перед Англией для того, чтобы вернуться назад. Придя к выводу, что он более не может обманывать себя в отношении беспомощности своих попыток примирения, император направил указание в Париж о возвращении князю Куракину его паспорта. Письмо г-на Маре, направленное вместе с этим паспортом, было сформулировано таким образом, что посол России не мог не видеть, что настойчивость, с которой он запрашивал паспорт, более не могла рассматриваться ни в каком ином свете, кроме как объявление войны.

Если бы в разгар впечатляющих торжеств в Дрездене не было известно, что нас окружают 500 000 человек, готовых начать военные действия, можно было бы подумать, что не ведется подготовка ни к войне, ни к другим важнейшим событиям — таким, к которым каждый из их участников имел особый и очень разный интерес.

Среди лиц, входивших в свиту императора Австрии, был один человек, известный военному командованию и дипломатическому корпусу, но он был незаметен в общей толпе, окружавшей монархов и принцев. Этим человеком был генерал граф Нейпер. Императрица Мария Луиза впервые увидела его там, в Дрездене, не придав ни малейшего значения его присутствию. Однако когда она направлялась в помещение театра с императором, то адресовала несколько слов этому генералу, которому случилось оказаться на ее пути.

Никто не знал тогда, какую роль в будущем придется сыграть самой незаметной личности из всех троих.

29 мая императрица Мария Луиза была единственной из царственных гостей, оставшихся в Дрездене. Император Наполеон покинул ее в этот день, чтобы присоединиться к армии. В тот же день император и императрица Австрии отправились в Прагу, чтобы поторопиться с подготовкой к приему своей дочери и падчерицы. Мария Луиза оставалась одна в Дрездене еще несколько дней и 4 июня выехала в Прагу.

Можно сказать, что династия Габсбургов, в полном согласии с судьбой, в последний раз в блестящей форме воздавала должное человеку, звезде которого так скоро предстояло начать гаснуть и, наконец, закатиться — чтобы окончательно потухнуть.