Наследие

— Видишь ли, мне почти нечего сказать, — сказала Софи, чувствуя, как к ней возвращается уверенность, потому что именно поэтому она не позволила Кифу пойти с ними.

Именно это всегда происходило, когда они сталкивались с Невидимками.

Они совершали ошибку или небольшой просчет, и Невидимки пользовались преимуществом.

Но там не было ничего, чтобы захватить.

Леди Гизела могла делать все, что ей заблагорассудится, устраивать весь этот спектакль. И Веспера тоже была желанной гостьей. Или Гезен. Они могут устроить большое воссоединение Невидимок.

И ничто не изменит того факта, что Кифа там не было.

Софи мысленно повторила это напоминание, постукивая ногой, стараясь быть незаметной.

Она понятия не имела, что происходит на рынке, и в какой опасности находится та группа. Но, конечно, если Набити занята, есть и другие гномы, которых она могла бы прислать в качестве подкрепления.

Леди Гизела вздохнула.

— Я не понимаю, почему ты так боишься Наследия моего сына, Софи. Я пытаюсь дать ему лучшую жизнь, лучший мир, который только могу. Это то, что делают родители. Мы тянемся к звездам ради наших детей.

Софи фыркнула.

— Дело не в Кифе… а в тебе! Ты так отчаянно пытаешься быть правой в том, что планируешь, что сделаешь все, чтобы это продолжалось. Неважно, как сильно это ранит твоего сына… или как ясно он дает понять, что не хочет иметь с тобой ничего общего.

— Он не знает, чему сопротивляется! — возразила леди Гизела.

— Это потому, что ты все время отказываешься говорить ему! — огрызнулась Софи в ответ. — Как будто знаешь, что он все равно отвергнет это… и отвергнет тебя.

— К какому странному выводу пришел Мунларк, — пробормотала леди Гизела. — Ты никогда не отвергала своих создателей, не так ли? И они сделали тебя своим экспериментом.

Софи не удержалась от смеха.

— Ты любишь быть высокомерной и властной, когда говоришь, что ты не похожа на Черного Лебедя. Но, по крайней мере, Черный Лебедь дает мне право выбора в том, что со мной происходит! Да, и, кстати… то лечение, которое ты сделала с собой и лордом Кассиусом? Это полностью считается экспериментом. И я уверена, что то, что ты собираешься делать дальше, еще хуже. Так что можешь перестать обманывать себя. Ты экспериментировала на своем сыне всю его жизнь.

Леди Гизела покачала головой.

— Поверь мне, это не иллюзия. Проект Мунларк исказил и подправил твою генетику, пока ты не стала чем-то другим. И Черный Лебедь может быть в порядке с этим… но я никогда не сделаю этого с моим ребенком. Все, что делает стелларлун — это использует природные силы в нашем мире, чтобы раскрыть чей-то полный потенциал!

— Стелларлун? — повторила Софи, стараясь сосредоточиться… стараясь не смотреть на белокурого Член Совета в кольчугах, сидевшего в другом конце комнаты, чтобы увидеть, как она реагирует на все это.

Леди Гизела улыбнулась.

— Я вижу, что ты делаешь, Софи. Тормозишь. Заставляя меня говорить. Надеясь, что я скажу слишком много, все это время ожидая, что другие на рынке придут спасти тебя. Но уверяю, Веспера держит их очень занятыми. Ее планы всегда гораздо более запутанны, чем мои.

— Правильно, потому что это не запутанно, — пробормотал Уайли, размахивая руками по комнате. — И мне нравится, как ты полностью игнорируешь тот факт, что твоего мальчика здесь нет.

— Это не так. — Леди Гизела повернулась и посмотрела на Софи. — И очевидно, ты очень гордишься своей позицией.

— Да, — согласилась Софи.

— И все же, несмотря на все твое бахвальство, ты не учла, что я тоже могу тянуть время. И ты забыла самую важную истину. — Леди Гизела подошла к краю силового поля и добавила: — Я знаю своего сына гораздо лучше, чем ты. Вот почему я оставила ему его собственное сообщение.

Ро застонала и пробормотала несколько слов, которые, казалось, покрывали все когда-либо созданные людоедами оскорбления.

— Я убью его.

— Уверена, ты попытаешься, — сказала ей леди Гизела, снова топнув ногой, заставляя еще двух гномов выползти из пола.

И с ними был покрытый песчаной коркой, взъерошенный блондин, который явно не был связан или сдержан каким-либо образом.

Киф несколько раз кашлянул и стряхнул грязь с волос, прежде чем бросил быстрый взгляд на Софи. И его улыбка выглядела скорее грустной, чем застенчивой, когда он пожал плечами и сказал ей:

— Я не мог позволить тебе веселиться без меня.

Глава 49

— ТЫ ЖЕ ОБЕЩАЛ! — закричала Софи, а Ро закричал:

— МЫ ЖЕ ДОГОВОРИЛИСЬ!

— Знаю. — Киф пошаркал ногами, постукивая носком ботинка по полу, когда гномы, которые тащили его туда, исчезли в песке. — Мне очень жаль.

— И это все? — Софи взглянула на Ро, гадая, кто из них больше жаждет запустить кинжал в голову Кифа.

— И это все, что ты можешь сказать? — добавила Ро.

И леди Гизела, должно быть, увидела убийство в их глазах, потому что она хлопнула в ладоши и крикнула:

— Давайте не будем забывать, что тут заложники! Так что держите оружие подальше. И мне не нравится, как некоторые из вас пытаются двигаться прямо сейчас… особенно вы трое. — Она указала на Членов Совета, которые, молча, обходили Большой зал по периметру, направляясь к двери. — Жалеете, что не можете снова забиться в свои хрустальные замки?

— В отличие от того, чтобы прятаться за силовым полем? — крикнул в ответ Член Совета Ноланд.

— Погоди, какие заложники? — спросил Киф.

А потом его глаза, казалось, впервые заметили кинжалы, приставленные к горлу Флори и короля Энки… и он отшатнулся, качая головой.

Софи решила, что он борется с той же смесью разочарования, ужаса и отвращения, что и она.

Но Киф сосредоточился на том, что она пропустила.

— Ты держишь КОРОЛЯ карликов в заложниках? — закричал он на мать. — В центре ЕГО города? Прямо у ЕГО трона?

Леди Гизела пожала плечами.

— Все будет хорошо, если ты станешь сотрудничать.

Киф присвистнул.

— Да, продолжай говорить себе это. Ты в гораздо большем беспорядке, чем мы.

Софи пришлось согласиться… но она не могла разделить самодовольство Кифа.

Невидимки редко ошибались, а когда ошибались, то это становилось катастрофой.

Злобные, кровожадные новорожденные катастрофы на уровне троллей.

А теперь они держали короля гномов-карликов на острие ножа.

И в то время как король Энки был потрясающе тихим и покорным на данный момент… конечно, это был только вопрос времени, прежде чем его стража пойдет в атаку.

Что, если они обвинят ее и ее друзей, поскольку один из них создал силовое поле, которое первым поймало его в ловушку?

Смогут ли Члены Совета сгладить столь чреватую ситуацию?

— О, прекрати эту паническую возню, вытаращив глаза, — сказала ей леди Гизела. — Ты выглядишь так же жалко, как и твои маленькие друзья, прячущиеся за гоблином… который должен защищать тебя, не так ли?

— Не беспокойся обо мне, — сказала Софи, радуясь, что Сандор встал между Уайли и Марукой, поскольку рядом с ней была Ро. — Это тебе предстоит сразиться с армией разъяренных карликов. Неужели все это действительно стоит того? — Она обвела руками поврежденный тронный зал, представляя себе глубину ярости короля Энки. — Что бы ты там ни задумала, это безумие…

— В этом нет ничего сумасшедшего! — поправила леди Гизела. — Хотя тех, кто возглавляет атаку, часто считают таковыми. И я буду терпеть презрение, и риск, и жертву, и работу, потому что я строю нечто долговечное. Я строю…

— Если ты сейчас скажешь «наследие», — перебила Ро, — меня серьезно стошнит… и это будет плохо пахнуть, так что другие последуют за тобой, и это будет большой праздник блевотины. И обычно я полностью за это! Но… ты прижала нож к шее моего милого маленького друга-гнома, так что я бы предпочла, чтобы мы все сосредоточились, хорошо? По крайней мере, пока сюда не доберется армия разъяренных гномов.

— Это не должно быть слишком долго! — добавил Киф.

Леди Гизела улыбнулась.

— О, но так и будет, потому что эта армия сейчас очень, очень занята на главной рыночной площади, благодаря хитроумному плану Весперы. Ее стиль немного преувеличен. Хотя у нее и есть настоящая склонность к драматизму… но ты ведь это уже знаешь, не так ли, Софи? Признаюсь, я немного удивлена, что ты даже не спросила о других своих друзьях. Тебе действительно стоит больше волноваться.

— Они могут постоять за себя, — заверила Софи, подавляя крошечный укол вины.

Леди Гизела ухмыльнулась.

— Ты имеешь в виду свою группу? Ты продержалась? Тридцать секунд? Достаточно долго, чтобы сформировать одно очень глупое силовое поле и закончить все еще до того, как оно началось? — Ее улыбка стала шире, когда Марука опустила голову. — И вот мы здесь, я полностью контролирую ситуацию и…

— Я бы не назвал это полным контролем, — поправил Киф, — потому что, знаешь, как только ты скажешь Мальчику-Тамми, чтобы он опустил силовое поле, тебе придется столкнуться с гневом Фостер, который, к сожалению для тебя, еще сильнее, когда я здесь. Как ты думаешь, почему я решил зайти?

— Вот почему? — спросила Софи, поворачиваясь к нему. — Серьезно?

— Как бы мне ни хотелось понаблюдать за тем, как мой сын пытается выкопать себе дорогу, — вмешалась леди Гизела, — он здесь не из-за этого и не из-за какой-то угрозы, которую, как ты думаешь, я написала в записке, которую оставила ему. Или в какие еще игры разума я, по-твоему, играла. Простая истина заключается в том, что мой сын здесь, потому что в глубине души он хочет выполнить свое наследие. Он хочет стать всем, для чего он был создан.

— Ого, ты так хорошо меня знаешь, — невозмутимо произнес Киф. — Пожалуйста, расскажи мне больше о моих надеждах и мечтах.

— Давай, прячься за своим сарказмом и поведением, — сказала ему леди Гизела. — Я вижу в тебе правду, Киф. Я всегда видела. Ты же художник. Провидец. И ты знаешь, что будущее, которое я создала для тебя — это твой шанс оказаться на правильной стороне истории.

Киф моргал секунду, его рот сформировал несколько разных слов, прежде чем он подавил смех.

— Провидец. Конечно… именно поэтому я здесь.

— Тогда почему ты здесь? — снова спросила Софи. — Почему ты не мог просто сдержать свое обещание?

Киф вздохнул и зашаркал ногами.

— Я… все думал о том, что ты сказала… о желании прийти в Лоамнор на наших условиях. И я понял, что во всех твоих разговорах о том, чтобы занять позицию, ты никогда ничего не говорила о стратегии отхода. Так что я подумал, что принесу тебе один выход на всякий случай… и… похоже, он нам понадобится. Хорошо, что у Линн есть телохранители-карлики.

Эти слова все еще звучали в голове Софи, когда он снова постучал пальцем ноги, и она, наконец, поняла, что он делает.

Карлики-телохранители.

Сигнал.

И действительно, пол загрохотал, и два гнома ворвались в комнату… прямо под силовым полем Маруки… и прежде чем Леди Гизела успела закончить кричать. Новые гномы схватили своего короля и Флори и нырнули обратно в песок.

В безопасность.

— А вот и твои заложники! — усмехнулся Киф, в то время как леди Гизела повернулась к фигуре в плаще слева от нее и сказала:

— ДАВАЙ!

Потом все потемнело.

Силовое поле.

Венцы Софи и Уайли.

Булавки для плаща Членов Совета.

Бра у двери.

Это сбивало с толку.

Непреодолимо.

И Софи захотелось убежать, спрятаться, но это был ее шанс.

Сосредоточься, сказала она себе, открывая разум, ища мысли леди Гизелы.

Если бы она могла найти ее, она могла бы нанести удар, и все было бы кончено.

Но темнота была такой густой, что проникла в ее сознание.

Что делало ее глаза тяжелыми.

Ее мысли туманились.

— И это все, что у тебя есть? — спросил новый голос, который показался знакомым, но затуманенный мозг Софи не мог вспомнить его, пока пылающий оранжевый шар не вспыхнул, обжигая глаза Софи и наполняя комнату теплом и светом от мерцающего огненного шара, парящего над руками девушки, которой не должно было быть там.

— Разве я не упоминал? — крикнул Киф откуда-то из тени. — Я привел с собой друзей.

— И огонь побеждает тьму… каждый раз, — добавила Марелла, ее улыбка блеснула в свете пламени.

— Неужели? — позвала леди Гизела… и Софи попыталась уловить звук голоса, когда в голове у нее прояснилось.

Но огонь был потушен, и сонливость улеглась, и…

Другой новый голос крикнул:

— Прекрати, Там!

Софи была уверена, что каждый человек думает об одном и том же.

Но единственный голос, который шептал это вслух, был темным и призрачным.

Призрак в тени.

— Линн?

Темнота поредела, и фигура в черном плаще вышла из тени, откинув капюшон, когда он шагнул вперед, и еще один огненный шар вспыхнул, на этот раз голубой, и бросил достаточно широкий свет, чтобы показать Линн, стоящую рядом с Мареллой, все еще вытряхивая песок из волос.

— Как ты здесь оказалась? — прошептал он, и его серебристые глаза остекленели.

— Наши телохранители, — сказала она ему, протягивая руку, чтобы собрать его слезы, позволяя им сиять в воздухе вокруг них. — И Киф.

В комнате снова потемнело.

Марелла сделала свой огненный шар ярче, и Линн схватила брата за руку, не давая ему исчезнуть.

— Ты не должна быть здесь, — пробормотал он. — Я же сказал тебе не приходить сюда.

— Знаю, — сказала Линн, добавляя свои свежие слезы к остальным. Окружая их своим собственным видом звездного света. — Но я здесь. Потому что вместе мы сильнее.

— Для протокола, Офигенноволосый, — крикнула Ро откуда-то из-за спины Софи, — это был ответ, который ты должен был дать.

— И как бы мне не хотелось нарушать этот трогательный момент братско-сестринской связи, — добавила леди Гизела, ее голос эхом разнесся по комнате — везде и нигде: — НЕЙТРАЛИЗОВАТЬ ГИДРОКИНЕТИКА!

Там выпрямился, его тело стало жестким, как у солдата, а глаза затуманились, когда он поднял руки, открывая рот, но…

Он покачал головой и попятился назад, крича от боли, обхватив себя руками и дрожа, дрожа, дрожа.

Линн рванула к нему, но Там снова поднял руки, на этот раз как знак «Стоп».

— Не подходи! Это небезопасно! Я не могу!

Он опустил рукава, обнажив светящиеся путы на запястьях, которые определенно были ярче, чем корона короля Энки.

Софи едва могла смотреть на них.

И каждый раз, когда она пыталась, это казалось неправильным.

— Думаешь, есть какой-нибудь способ, которым Вспышка может сломать эти штуки? — спросила Софи у Уайли, который уже подходил ближе… с Марукой и Сандором прямо за ним.

— Я постараюсь, — пообещал Уайли.

— Это никогда не сработает, — сказал ему незнакомый женский голос. — Только тот, кто запечатал узы, может их снять.

— И я предполагаю, что это была ты? — крикнул Киф в темноту.

— Так оно и было, — согласился голос, который должен был принадлежать другому члену Невидимок, который явно был тем человеком, который им нужен.

Еще огня. Софи передала Марелле, и та увеличила свой голубой огненный шар вдвое.

Тепло лизнуло щеки Софи, когда она осмотрела светлое пространство, радуясь, что наконец-то увидела всех своих друзей.

Но там все еще было слишком много теней, трещин и щелей.

Продолжай говорить, передала Софи Кифу, открывая свой разум.

Она найдет эту девушку… сейчас.

И она заставит ее освободить Тама.

— Тебя это не беспокоило? Обращаться с кем-то подобным? — крикнул Киф девушке, повинуясь просьбе Софи. — А тебе не приходило в голову, что они сделают с тобой, если захотели сделать это с ним?

— Ты зря теряешь время, — сказала ему леди Гизела. — Мерцание более предана нашему делу, чем кто-либо, кого я когда-либо встречала.

— Мерцание, — повторил Киф. — Уууууу. Тогда ладно. Как ты выбрала это имя?

— Неужели только мне интересно, что мы все еще здесь делаем? — прошептал кто-то на ухо Софи… возможно, это был последний голос, который Софи хотела услышать. — Сейчас мы в тупике, — сообщила ей биологическая мать, — и наша сторона, похоже, не в состоянии двигаться, а король Энки наверняка собирает войска. Нам нужно выбираться отсюда.

— Каким образом? — прошептала Софи в ответ. — Там не может уйти с этими штуками на запястьях, а Линн не собирается бросать брата, и я никого не оставлю. И даже если бы мы все это исправили, как нам выбраться из города?

Киф был прав… у них не было стратегии выхода.

И его план не сработал.

И это было странно.

Он втянул в опасность еще больше их друзей… он не сделал бы этого, если бы они не были необходимы для его плана.

И все, что сделала Марелла — это развела пару огоньков.

А Линн всего лишь поздоровалась с Тамом.

Неужели это все, что должно было случиться?

Именно тогда она заметила, как Киф шаркает ногами, пытаясь завязать разговор.

Очень преднамеренная, повторяющаяся картина… как будто он призывал больше гномов, и ничего не происходило.

Что заставило ее задуматься, насколько плохо было на главной рыночной площади.

Что делала Веспера?

Это должно было быть что-то огромное, раз король Энки так долго ждал, чтобы прийти за эльфами, которые прижали нож к его горлу.

Желчь скисла на языке Софи, и она подумала, не было ли ошибкой то, что она не обратилась к Фитцу… но разве они должны были это сделать, если дела пойдут плохо?

Она закрыла глаза, решив, что так будет лучше.

Но когда она сосредоточилась… то услышала это.

Низкий, слышимый гул в земле.

— Думаю, это значит, пришло время, — сказала леди Гизела, ее голос эхом отдавался повсюду, когда земля дрожала под их ногами.

— Пора выяснить, что происходит, когда ты берешь в заложники короля, — сказала ей Член Совета Лиора. — Не жди, что мы будем говорить в твою защиту.

— О, не буду, — заверила ее леди Гизела, когда дюжина гномов выскочила из-под пола… и еще дюжина после этого.

И Софи крикнула друзьям:

— Поднимите руки!

Как это делали люди, когда сталкивались с полицией, чтобы было ясно, что они не представляют никакой угрозы.

Все будет хорошо, сказала она себе. Киф — тот, кто помог его спасти.

Конечно, это только между ним и Невидимками.

Но когда она взглянула на короля карликов, который теперь стоял, загораживая дверь… его глаза были прикованы к ней.

И они не были дружелюбны.

Он выдержал ее пристальный взгляд, когда поднял ногу и топнул достаточно сильно, чтобы расколоть пол…

А потом начался хаос.

И Софи понимала, почему люди любят говорить «все это было как в тумане», потому что ее мозг никак не мог переварить случившееся.

Крики, вздохи, хрипы и боль… но только за несколько ударов сердца… а потом Софи поняла, что лежит на полу со связанными руками и ногами, а на спине у нее что-то тяжелое.

И она была не единственной.

Она почти не могла повернуть голову, но видела Кифа, Маруку, Уайли, Сандора и Ро.

Только Киф был в сознании.

И Софи мысленно сосредоточилась на «как»… как карлики могли нанести удар так быстро, так верно, и уничтожить их группу в считанные секунды.

Но когда она обрела голос, то отбросила эти вопросы, сосредоточившись на том, что ей нужно было знать короля Энки.

— Мы не были частью этого.

Она ожидала, что он начнет спорить.

Но он сказал ей:

— Я знаю.

— Тогда зачем? — спросила Софи, все еще пытаясь понять это недоразумение, когда король Энки присел перед ней на корточки.

— Твой Совет и твой Черный Лебедь приходили в мой город много раз, говоря мне доверять им и никому другому. Умоляя о помощи. Моей вере. Моей верности. Предлагая свою помощь взамен, как будто я не замечал, сколько раз они терпели неудачу. Как будто мой народ не помогал им восстанавливаться снова и снова после их поражений. Как будто я не задавался вопросом, была ли у них когда-нибудь победа. А потом они снова пришли ко мне и сказали, что теперь они союзники. Сильнее. Умнее. И они сказали мне, что следующая атака будет в моем городе. Обещая остановить это. Сказали мне доверять. Но у них не было никакого плана. И они прислали мне детей. Так что я знал, чем все закончится. И я заключил свой собственный союз. С теми, кто победит.

У Софи пересохло во рту.

И ее сердце колотилось все сильнее, сильнее, сильнее, пока она напрягала шею, выискивая среди распростертых фигур какие-нибудь признаки черного плаща.

— Не сопротивляйся, — сказал ей король Энки, когда она попыталась высвободиться, пытаясь найти силу в своем сердце. — И не смей использовать свои способности. Твои друзья сейчас без сознания… но я могу легко прикончить их, начав с твоего гоблина, огра и гнома.

Киф издал злобный смешок.

— Ты всерьез связался с теми, кто приставил нож к твоему горлу несколько минут назад, а не с теми, кто помог тебе сбежать?

Король Энки подошел к тому месту, где лежал Киф, борясь с гномом, который держал его.

— Если ты думаешь, что я не мог сбить Тень на землю и заколоть его же оружием… или просто прорыть туннель… то ты еще больший дурак, чем я себе представлял.

— Тогда почему..? — начала спрашивать Софи.

Но это было нетрудно выяснить.

По крайней мере, оглядываясь назад.

— Тебе нужно было дождаться прихода Кифа, — сказала Софи, уверенная, что леди Гизела слушает ее. — Значит, ты позволила королю Энки играть роль заложника.

— Это была не самая умная моя импровизация… но она сделала свое дело, — согласилась она. — Хотя король Энки должен мне еще кое-что.

Король Энки вздохнул.

— Если ты откажешься от своего слова…

— Не откажусь, — заверила леди Гизела.

— Пусть будет так, — сказал король Энки, и Софи начала извиваться и бороться, но это не имело значения. Она могла только наблюдать, как он подтащил Кифа к своему трону и опустил его на сиденье, а затем надел корону на голову Кифа.

Киф выглядел так, словно пытался брыкаться и лягаться, но его тело не хотело… не могло… двигаться.

— Это магсидиан, — сказал ему король Энки. — Сегодня утром я вырезал новые грани на троне, чтобы он притягивал тепло тела. Ты не сможешь сопротивляться этому притяжению. Так что я бы поберег энергию. Похоже, тебе это понадобится.

С этими словами он выпрямился во весь рост, повернулся к леди Гизеле и сказал:

— Мой долг исполнен… соверши свою церемонию.

— Это не церемония, — поправила леди Гизела. — Это трансформация. Начало блестящего нового наследия. И оно начинается сейчас.

Глава 50

— Итак… мое наследие — король гномов-карликов? — спросил Киф, пытаясь изобразить ухмылку… но это было слишком похоже на гримасу. — Должен признать, я ожидал не этого!

И где-то вне поля зрения Софи раздался очень громкий вздох.

— Ты и в самом деле из всего сделаешь шутку, правда? — спросила леди Гизела с того же направления.

— Хм, ты только что приказала королю Энки посадить меня на трон и короновать… что еще я должен думать? — возразил Киф. — Кстати, где он? Я чувствую, что он должен мне поклон… и как пожелаете, Король Киф!

Он попытался вытянуть шею, чтобы осмотреть темный Большой зал, но притяжение измененного магсидианского трона, должно быть, было слишком сильным, чтобы позволить ему сделать это движение.

Софи не намного больше повезло с ее собственной способностью двигаться.

Карлик, прижимавший ее к шершавому песчаному полу, был сверхбдителен… никогда не ослаблял давления на спину и плечи, даже когда Софи начинала кашлять. А веревки, связывающие ее руки и ноги, были так туго натянуты, что даже малейшее подергивание заставляло их врезаться в кожу.

Какая-то часть ее все равно хотела взбрыкнуть.

Она могла справиться с болью.

Но… она была единственной из их группы — кроме Кифа — кто все еще был в сознании. И хотя она была уверена, что это не несчастный случай, ей не хотелось давать матери Кифа повода передумать.

Поэтому она лежала неподвижно.

Проглотив вопросы.

Думая, думая, думая.

Пытаясь найти выход из этой ситуации.

— Король ушел, — сказала леди Гизела Кифу. — Сказал что-то о нежелании быть свидетелем дальнейшего осквернения королевской реликвии и нырнул в пол… и полагаю, не могу винить его. Это прекрасный трон. Но мне нужен магсидиан. И этертин в твоей короне. Кстати, я заказала его специально для тебя. Только ради этого. И это было нелегко. Еще труднее было убедить короля Энки носить его как свой собственный, чтобы никто не стал слишком подозрительным. Но оно того стоило… все сходилось, несмотря на редкие спотыкания, которые случались у нас по пути.

— Я должен сказать тебе спасибо? — поинтересовался Киф.

— Да, Киф, ты должен это сделать. И когда-нибудь сделаешь. А пока можешь продолжать ненавидеть меня.

— Не думал, что мне нужно твое разрешение на это, но ладно. Отлично!

Еще один вздох.

— Я давно смирился с ролью «плохой», Киф. Это несправедливо. И неточно. Но если именно так ты хочешь видеть меня, чтобы понять, что сейчас произойдет… так тому и быть.

— Э-э, дело не в том, что мне нужно. Как… ты видишь эту ситуацию? Ты напала на всех моих друзей. Оставила их всех там без сознания…

— Не всех, — поправила леди Гизела. — Софи еще не в отключке… пока что. На случай, если она нам понадобится.

Сердце Софи замерло при звуке ее имени.

И больше не было необходимости молчать, поэтому она спросила:

— Для чего?

— Чтобы обеспечить сотрудничество моего сына.

В этих словах была какая-то темная грань, которая ясно давала понять, что это будет не подбадривание.

— Теперь, когда мы поняли друг друга, — твердо сказала леди Гизела, — нам пора начинать. Сделка, которую я заключила с королем Энки, только покупает мне его терпение.

— А что ты ему должна была дать? — спросил Киф.

— Ничего такого, о чем тебе стоило бы беспокоиться.

— Ой, да ладно тебе… мне любопытно! Например, какова цена предательства в наши дни? И было ли «разрушение жизни сына» частью гонорара… или это был просто забавный бонус?

Она почти идеально поняла шутку, но Софи все равно уловила боль, пронизавшую ее.

И она удивлялась, как мать могла так легко отвергнуть его.

Но леди Гизела подошла ближе… наконец-то оказавшись в поле зрения Софи… и руки девушки сжались в кулаки от того, как она нависла над сыном.

— В последний раз повторяю, я ничего не уничтожаю. Я позволяю тебе стать чем-то жизненно важным. И мне нужно, чтобы ты принял это, потому что чем сильнее ты будешь бороться с тем, что должно произойти, тем больше будешь страдать.

— Тооооооооооочно, — сказал Киф, и самодовольство в его тоне заставило Софи задуматься, не сидел ли он, опираясь на ноги, на троне, если бы был способен двигаться в этот момент. — Я должен… как ты выразилась? «Принять перемены?» Дааааааааааааааа. Не хочу тебя расстраивать, но… я не очень хорошо себя чувствую. Хотя, спасибо за игру!

Леди Гизела покачала головой, схватила его за подбородок и ущипнула, повернув его лицо к себе.

— Это не шутка, Киф. И тебе пора перестать думать, что ты можешь контролировать то, что сейчас произойдет. Ты знаешь, из этого ничего не выйдет. Ты не можешь остановить это. И препятствовать не можешь.

Она оглянулась через плечо на кого-то, кого Софи не могла видеть… но Софи слишком хорошо узнала глубокий усталый голос, когда Там сказал Леди Гизеле:

— Я и раньше сопротивлялся этим узам.

— Не для этого приказа… но давай также не будем забывать, что твоя сестра прямо там. — Она резко указала в сторону Софи. — Она сейчас без сознания. Но я могу разбудить ее, если тебе нужна мотивация. Или, может быть, лучше сделать так, чтобы она никогда больше не проснулась… и ты можешь прямо сейчас опустить эти руки, — добавила она, качая головой, перевела взгляд на Софи и крикнула: — неужели все мальчики такие упрямые и злые?

— Совершенно уверена, что это так, когда ты держишь их в плену и угрожаешь пытать их друзей и семью, — огрызнулась Софи.

Леди Гизела снова покачала головой.

— Ты что, не понимаешь? Это подарок. Свобода не всегда так прекрасна, как нам хочется верить. Выбор приходит с ответственностью. С последствиями. С чувством вины. Я избавляю вас всех от этого… да, даже тебя, Софи. Как ты думаешь, почему я пошла на такие нелепые меры, чтобы оставить тебя совершенно беспомощной? Ты хоть понимаешь, как это сложно? У тебя пять способностей! Честно говоря, если бы ты не настаивала на работе с друзьями, я бы никогда не смогла помешать тебе. Но все эти движущиеся фигуры и переменные дают мне возможность играть. Это все еще требует времени… этот момент был месяцами в процессе создания. А ты лежишь и ненавидишь меня. Конечно, все еще пытаясь найти какой-то способ противостоять мне… которого, кстати, не существует… полностью упуская тот факт, что благодаря моей тяжелой работе, ты сможешь вернуться домой сегодня вечером, прекрасно осознавая, что действительно старалась изо всех сил, и что это была просто невозможная ситуация. Пожалуйста.

Киф горько рассмеялся.

— Совершенно верно, леди и джентльмены. Дорогая мамочка хочет, чтобы мы поблагодарили ее за то, что она такая злая!

Леди Гизела закатила глаза.

— Неважно. Пора сосредоточиться.

Она махнула Таму, чтобы тот подошел поближе, и когда он оказался в поле зрения Софи, было невозможно не смотреть на его сияющие путы.

Софи знала, каково это — чувствовать себя беспомощной, но она не могла себе представить, насколько хуже быть под контролем кого.

И не просто кто-то.

А леди Гизелы.

У Софи все внутри сжалось при одной мысли об этом. И еще она гадала, во сколько обошлось Таму это предупреждение о Кифе.

Как отчаянно он пытался избежать той ситуации, в которой они оказались сейчас.

Прости, Там, передала она. Это не твоя вина. Надеюсь, ты это знаешь. Никто не собирается винить тебя.

Он отвернулся, но Софи все еще видела, как сильно он моргает.

Она хотела сказать еще что-то, но леди Гизела хлопнула в ладоши, требуя внимания.

— То, что сейчас произойдет, не может быть проще. По моей команде, Там, ты запустишь луч теневого потока в камень в стене, который я показывала тебе ранее. Ты не должен делать ничего другого, но так как это все непроверенно… и я предполагаю, ты предпочел бы, чтобы мой сын пережил это…

— Э-э, я не уверен, что это верное предположение, — перебил Киф. — Мальчик-Челка и я не совсем друзья. Кроме того, «непроверенный» — супер прекрасное слово.

Софи застряла на том же самом слове.

— Все еще пытаешься убедить себя, что это не эксперимент? — выплюнула она.

— Предполагая, что ты предпочтешь, чтобы мой сын выжил, — повторила леди Гизела Таму, игнорируя Софи и Кифа, — ты будешь следить за реакцией и вмешиваться по мере необходимости. Приказ, который я тебе дам — положись на свои инстинкты…

— А потом ты меня отпустишь? — вмешался Там. — Именно это ты мне и сказала. Я тренируюсь с тобой. Я выслушаю тебя обо всех твоих причинах. Я это делаю. А потом я закончу, и моя сестра будет в безопасности, и мои друзья будут в безопасности, и они уйдут, — он похлопал по связям на своих запястьях, — и зависит от меня, захочу ли я вернуться.

Сказав это, он украдкой взглянул на Софи, словно опасаясь, что она возненавидит его за то, что он торгуется.

Какой у тебя еще выбор? попыталась она успокоить его.

И Софи затаила дыхание, выдохнув его как вздох облегчения, когда леди Гизела сказала ему:

— Да, Там. Такова сделка.

— И ты только что сказал «Я это делаю»? — влез Киф.

— А как еще я могу это назвать? — возразил Там.

Киф на секунду задумался.

— Вполне справедливо.

— Да, ну, пока Там «делает свое дело», — сказала леди Гизела, закатив глаза, — Мерцание пошлет луч света в корону, чтобы активировать этертин, уравновешивая реакцию.

— Так вот для чего нужна корона? — спросила Софи.

Она не собиралась выпаливать этот вопрос… и леди Гизела, должно быть, догадалась, почему она спрашивает, потому что сказала ей:

— Этертин влияет только на Тени, как ты думаешь.

И на душе у Софи слегка полегчало.

Все было по-прежнему ужасно.

Это все еще происходило.

Но, по крайней мере, ей не придется гадать, повлияет ли эта корона на сознание Кифа.

— Вернемся к тому, что я говорила, — добавила леди Гизела. — После того, как Мерцание добавит свет к реакции, это игра ожидания… не спрашивай, как долго, потому что я не знаю. И Киф: ты уже знаешь свою работу. Ты должен принять изменение. Не сопротивляйся. Не бойся. Даже когда будет боль. Думай о ней, как о закаливании в огне.

— Кто сейчас завидует моей жизни? — поинтересовался Киф.

Паника, скрытая за этой шуткой, чуть не разбила Софи сердце… но она также заставила ее понять…

Даже если она не сможет спасти Кифа от этого…

Может быть, ей удастся их протащить.

Поэтому, когда леди Гизела показала Таму, где стоять, Софи вытянула шею, чтобы убедиться, что Киф разрешил ей проникнуть в его сознание.

Я буду с тобой все время, пообещала она. Я не позволю, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое.

Почти уверен, что ты не сможешь контролировать это, но…

Могу. Я имею в виду… я не могу остановить боль… я хотела бы, но… я была в сломанных умах и потерянных умах, умах огров и гномов, и таком множестве других типов умов… и я делала исцеления и зондирования, и все виды причудливых телепатических вещей, которые будут звучать очень скучно, поэтому я остановлюсь на этом. И единственное, что я видела снова и снова, это то, что у всех нас есть… внутреннее чувство себя. Я, наверное, не очень хорошо это объясняю, но просто… когда мне приходилось лечить людей, именно так я это и делала. Я просто нахожу эту истинную часть себя и возвращаю ее, и это делает их снова ими. Так что, когда все закончится, я буду рядом с тобой. И я не позволю тебе потерять себя. Доверься Телепату. Мои другие способности могут иногда подводить меня, но эта всегда работает.

Они смотрели друг на друга через всю комнату, и сердце Софи сжалось, когда он позволил своим стенам опуститься, показывая ей весь страх, ярость, сомнение, беспокойство и ненависть, которые чувствовал в этот момент из-за того, что должно было произойти.

Доверься Телепату, повторила она.

Я доверяю. И она чувствовала, как сильно он хотел сказать эти слова. Я… очень рад, что встретил тебя, Софи.

Я тоже, сказала она ему, надеясь, что он почувствует, как много она имеет в виду.

— Мы готовы? — спросила леди Гизела, снова хлопая в ладоши и возвращая Софи в холодную, мрачную реальность этой мрачной, убогой комнаты.

Но она все еще чувствовала теплое гудение мысленной связи между Кифом и ней. Как будто их разумы держались за руки… что, возможно, было самой глупой, самой счастливой мыслью в ее жизни. Но это помогло ей почувствовать себя немного менее опустошенной, видя Кифа в одиночестве на этом жестоком троне, который был приспособлен, чтобы заманить его туда, как липучку, увенчанную ответственностью, которую он никогда не должен был нести.

Она была прикована, связана и слишком далеко, чтобы дотянуться до него.

Но они оба еще могли держаться.

Держись, сказала она Кифу, на случай, если ему тоже понадобится напоминание. Я здесь, добавила она, когда Там занял позицию. Мы пройдем через это. Как я уже сказала: доверься Телепату.

Обязательно, снова пообещал Киф.

И поскольку он был Кифом, его губы растянулись в ухмылке, когда он сосредоточился на настороженной Тени, стоящей напротив него, и сказал:

— Только ты и я в этом эпическом противостоянии, мы всегда знали, что это произойдет. Мальчик-Челка против Кифстера.

Там не улыбнулся.

И его голос был хриплым — почти рваным — когда он сказал Кифу:

— Я пытался тебя предупредить.

— Знаю, — ответил Киф. — И я пытался слушать.

— Знаю, — тихо сказал Там. — И… вот мы здесь.

— Я почти уверен, что это было неизбежно, — согласился Киф. — Итак, я хочу, чтобы ты знал три вещи, хорошо? Самые правдивые вещи, которые когда-либо услышишь. — Он подождал, пока Там кивнет, и только потом сказал: — Во-первых, ты мне все еще не нравишься. — Губы Тама дернулись, но он промолчал, а Киф добавил: — Во-вторых, я всегда буду смеяться над твоей челкой. — Этим Киф заслужил настоящую улыбку. — И третье: я не виню тебя, ладно? Я понял. Ты должен это сделать. И я должен взглянуть в лицо своему Наследию. Так что давай перестанем злиться и покончим с этим.

Там отвел взгляд, его глаза встретились с глазами Софи, и выражение его лица было одновременно извинением и признанием. Но ему не нужно было давать ни того, ни другого.

— Просто… сделай это, Там, — сказала она ему.

Иногда выход был только один… и она проведет их через это.

Она должна была это сделать.

Должна. Должна. Должна.

Там кивнул и поднял руки… затем повернулся к леди Гизеле и напомнил ей:

— Мы договорились.

— Да, — согласилась она. — Но ты все равно должен выполнить свой долг.

Он снова кивнул.

Затем глубоко вздохнул, потянул себя за челку — сильно — и сказал Кифу:

— Мне очень, очень жаль, — когда нити теневого потока хлынули из его рук.

Там скрутил их в стрелу, дважды проверив прицел, прежде чем запустить ее в магсидиановый камень высоко на стене, вызвав вспышку жуткой черной молнии.

Рикошеты случались даже быстрее, чем с шаром света Уайли… темная энергия превращала воздух в мерцание, когда он расплывался от камня к камню, осыпая Кифа черными искрами, которые, к счастью, не причиняли ему вреда.

Так же, как и последний вихревой луч, который ворвался в трон, сотрясая комнату — мир — когда он погрузился внутрь.

В первую секунду ничего не произошло, и Софи поняла, что Киф собирается спросить, так ли это.

А потом трон…

«Растаял» — не совсем подходящее слово… но Софи не могла придумать ничего лучшего. Она никогда не видела ничего похожего на вязкий черный сироп, который почему-то тек вверх, а не вниз.

Киф выпустил несколько творческих слов, когда тот скользнул вокруг него, покрывая ноги.

Торс.

Грудь.

К тому времени его тело должно было рухнуть на пол, но жидкая тьма удерживала его в подвешенном состоянии, медленно вращая вокруг своей оси и покрывая каждый дюйм тела.

Собираясь все гуще и гуще, как липкий кокон.

— Прими перемену, — сказала леди Гизела, когда чернильное масло потекло ему в лицо.

Я здесь, передала Софи. И она могла сказать, что Кифу хотелось закричать, но он не хотел, чтобы блестящая грязь попала ему в рот. Поэтому он крепко сжал губы и зажмурился, когда его красивое лицо исчезло в слизи.

— Мерцание, сейчас! — приказала леди Гизела, и другая фигура в черном плаще шагнула вперед, взорвав корону Кифа кружащимся лучом радужного света.

Металл расплавился в ослепительный серебристый сироп, который тонкими струйками стекал по лицу Кифа, покрывая темноту тонкими нитями.

Это выглядит так же странно, как я предполагаю, верно? подумал Киф… и Софи захотелось смеяться и плакать над доказательством того, что он все еще был самим собой.

Определенно, признала она. Я покажу тебе свои воспоминания позже. Это не больно?

Пока нет. Просто очень холодно и странно липко, и буду принимать душ в течение года после этого, но…

Мысль оборвалась, когда темнота погрузилась в него, исчезая под кожей, заставляя его конечности дергаться и дергаться, и в его голове Софи увидела, как агония берет верх.

Его сознание пыталось убежать от боли… и она понимала почему.

Но она осталась с ним.

Прячься, если нужно, сказала она ему. Но я здесь.

Я здесь. Я здесь. Я здесь.

Так и было.

Каждый раз, когда он отступал, ее мысли следовали за ним, посылая ему тепло и силу, напоминая, что все это скоро закончится.

Скоро. Скоро. Скоро.

Я здесь. Я здесь. Я здесь.

И она была там в тот момент, когда тьма достигла самой глубокой части его сознания. Сырое, неровное пространство, которое он пытался отгородить стеной.

Прими перемену, Киф, сказала она ему. Я не позволю тебе потерять себя.

И она не позволила.

Она цеплялась за нити его тела, когда тени вливались внутрь, заполняя каждую щель и трещину.

Чтобы все было гладко.

По-новому.

И ослепительная вспышка света запечатала это.

Не уходи, взмолилась Софи, когда сознание Кифа померкло… она боялась, что может потерять его после всего этого.

Я устал, сказал он ей.

И она была в этом уверена.

Но она не хотела отпускать его.

Устал, повторил он. Устал. Устал. Устал.

И его голова стала пушистой и теплой.

Ладно, сказала она ему. А теперь спи. Я все еще буду здесь.

Спи, повторил он.

И его разум погрузился в молчание.

Глава 51

— Как он? — спросила леди Гизела, когда Софи, моргнув, вернулась к призрачному настоящему и увидела склонившуюся над ней маму Кифа… определенно не ту, которую она хотела видеть. — Не пытайся отрицать это, Софи… я знала, что ты используешь телепатию, чтобы оставаться на связи с ним во время трансформации. Как ты думаешь, почему я оставила тебя в сознании?

— Я думала, ты будешь пытать меня, если он откажется сотрудничать, — огрызнулась Софи.

— Ну… я же не сказала, что это единственная причина, не так ли? — возразила леди Гизела с такой улыбкой, что у Софи мурашки побежали по коже. — Я хотела сказать, ты предсказуема. Я знала, что ты будешь следить за мыслями Кифа сегодня. Точно так же, как знала, что ты устроишь противостояние в этой комнате… именно там, где мне это было нужно. Все, что мне нужно сделать — это не предлагать тебе что-то, и я могу рассчитывать, что ты спланируешь это для меня, так как мы с тобой думаем одинаково. Итак, я спрошу тебя еще раз: как мой сын?

На секунду мозг Софи застрял на всем этом «жуткий убийца говорит, что мы думаем одинаково», и не мог решить, было ли это абсурдно весело или совершенно ужасно.

Но потом она поняла гораздо более важную деталь: у нее наконец-то появился козырь.

— Развяжи меня, и я скажу, — предложила Софи.

Леди Гизела поджала губы.

— Хорошая попытка. Я уже испытала чудо твоего причинения… не заинтересована в повторении.

Софи задумалась.

— А что, если я пообещаю, что не причиню? Я серьезно, — добавила она, когда леди Гизела подняла бровь. — Подумай об этом: что хорошего может принести мне причинение? Даже если я уберу тебя, мне все равно придется иметь дело с Мерцанием, не так ли? И сколько здесь гномов-карликов… кроме того, от одного мне действительно тошно, который сейчас меня прижимает? Предполагаю, что, по крайней мере, пара… и больше могут выскочить из земли в любое время. Не говоря уже о том, что я застряла в центре города, управляемого королем, который уже предал меня, так что…

Ее желудок скрутило, когда она поняла, насколько все это было ужасно правдиво.

Это должно было победить в худшем беспорядке, в котором она когда-либо была, не так ли?

Но об этом она побеспокоится позже.

Это был определенно момент для одной проблемы за раз.

И прямо сейчас она хотела, чтобы этот глупый карлик слез с ее спины… и она хотела пошевелить руками и ногами и встать с этой колючей земли, чтобы проверить Кифа вблизи.

И леди Гизела выглядела так, словно все еще не была готова согласиться с этим, поэтому Софи добавила:

— Нужно ли мне напоминать тебе, что все мои друзья сейчас связаны и без сознания, и я ни за что не оставлю их здесь? А Киф сейчас даже светового прыжка не выдержит, и…

— Не выдержит? — перебила леди Гизела.

Софи покачала головой.

— Ты только что наполнила его тело безумным количеством причудливой тьмы и странного света… ты действительно думаешь, что его тело не может сломаться и исчезнуть?

— Наверное, да… — пробормотала леди Гизела. И когда кровь отхлынула от ее лица, Софи поняла, что только что обрела свое первое настоящее преимущество.

У леди Гизелы был изъян в стратегии ухода.

Довольно массивный.

Это также подтверждало, что леди Гизела планировала взять Кифа с собой… и Софи никак не могла позволить этому случиться.

Все больше причин для необходимости оказаться на ногах.

— Итак, видишь? — сказала она. — Тебе не нужно беспокоиться о том, что я причиню. И если ты развяжешь меня и снимешь этого карлика с моей спины, я расскажу тебе, что видела в голове Кифа во время твоего жуткого эксперимента.

— Это был не эксперимент! — поправила леди Гизела. — Это была трансформация.

— Да, ну, я чуть не потеряла его во время этой трансформации… несколько раз. И когда теневой поток погрузился внутрь…

— Да? — подсказала леди Гизела, когда Софи не договорила.

Софи снова покачала головой.

— Развяжи меня, и я расскажу. Иначе забудь об этом.

Леди Гизела тяжело вздохнула.

Она посмотрела туда, где раньше стоял трон, и Софи проследила за ее взглядом, чувствуя, как у нее упало сердце, когда она увидела тело Кифа на полу.

Мама оставила его там… согнутые и скрюченные конечности. Кожа бледная и потная.

И глаза…

— Что случилось? — спросила леди Гизела.

Но Софи не могла ответить. Ее мозг был слишком занят воспроизведением последних слов Кифа, сказанных ей перед тем, как его разум успокоился.

Устал.

Спать.

Но он определенно не спал.

Его глаза были широко открыты и немигающе смотрели в никуда.

И даже в тусклом свете Софи видела, что он дышит слишком часто для того, кто бы спал.

— Что случилось? — потребовала леди Гизела.

— Не знаю, — призналась Софи, потому что это уже не было просто разменной монетой. — Ты должна отвезти его к врачу… и тебе понадобится моя помощь, потому что я единственная, кто может телепортироваться.

Леди Гизела резко рассмеялась.

— Неужели я действительно выгляжу так глупо?

— Ты действительно хочешь, чтобы я ответила на этот вопрос? — огрызнулась Софи в ответ. — Ты думаешь, мне тоже нравится эта идея? Неужели ты думаешь, что я хочу оставить своих друзей связанными и без сознания?

Леди Гизела стиснула зубы.

— Я не могу позволить тебе телепортироваться вместе с моим сыном…

— Посмотри на своего сына! — перебила Софи. — По-твоему, с ним все в порядке?

— Нет, — согласился новый голос, когда леди Гизела замолчала.

Софи потребовалась секунда, чтобы понять, что это Мерцание. И Софи понятия не имела, как к этому относиться. Особенно когда Мерцание добавила:

— Думаю, ты должна ее выслушать.

— Я тоже, — согласился Там, и Софи захотелось отшлепать себя за то, что забыла о нем.

В конце концов, она была не совсем одна в этом кошмаре.

Там доказал, насколько это было правдой, когда сказал ей:

— Не волнуйся, я могу держать всех здесь в безопасности, пока они не проснутся. Ты просто сосредоточься на том, чтобы доставить Кифа к Элвину.

— Мне нужно выбраться на поверхность, чтобы телепортироваться, — поняла Софи. А без Набити она понятия не имела, как пройти по пути короля.

— Ты должна идти тем же путем, что и мы, — сказала Мерцание на удивление искренне. — Король Энки показал его нам… это прямой путь, как только спустишься на один уровень. Уверена, что карлик убьет тебя.

— Нет, он этого не сделает, — сообщила им леди Гизела. И в ее голосе звучали странные нотки.

Может быть, горечь?

Разочарование?

— А почему бы и нет? — спросила Мерцание, опередив Софи в вопросе.

Леди Гизела провела рукой по лицу.

— Потому что это не входит в нашу сделку.

— В вашу сделку, — повторила Софи, понимая, что леди Гизела будет говорить только об одном человеке. — Ты согласилась оставить пленников у короля Энки, если он поможет тебе заманить Кифа на трон.

— Да, это было частью сделки, — признала леди Гизела. — И он особенно ясно дал понять, что хочет убедиться, что ты среди них. Так что этот гном ни за что не позволит мне развязать твои путы.

— Определенно, нет, — согласилась жестокая маленькая тварь, сильнее вдавливая плечи Софи в песок.

— Но если ты объяснишь королю Энки, что я единственная, кто может забрать Кифа… — Софи остановилась, не уверенная, что сможет заставить себя возразить, что леди Гизела должна поторговаться за свободу Софи и оставить остальных ее друзей в плену.

И дело было не только в ее друзьях.

Рядом с ней на полу лежали трое Членов Совета, связанных, без сознания… и, возможно, еще трое лежали посередине главной рыночной площади.

И еще больше ее друзей. Кого она до сих пор не проверила… даже не подумала об этом.

И теперь она думает о том, чтобы бросить их?

Но что еще ей оставалось делать… если только они не смогут помочь?

Она могла бы телепатически связаться с Фитцем, объяснить, что происходит, и…

Что?

Ждать, что они придут спасти положение?

Это была прекрасная, замечательная мысль.

Но не особенно реалистичная.

Если бы ее друзья были в состоянии помочь, они бы уже были там.

К тому же, если она и ее группа были одолены так легко, шансы были невелики…

— Мы так не договаривались! — огрызнулся Там, спасая Софи от завершения этой разрушительной мысли.

— Расслабься, — сказала ему леди Гизела. — Я сделала исключение для твоей сестры. Ты и она будете свободны пойти со мной и…

— Мы так не договаривались! — снова настаивал Там. — Ты сказала, что мои друзья будут в безопасности.

— Ну да, формально так оно и есть. Насколько я знаю, король Энки не собирается убивать их… ну, может быть, Членов Совета, но… — она пожала плечами. — Ты не можешь спасти всех, Там.

— Может быть, и нет, — признался он, когда в комнате медленно потемнело. — Но это не значит, что перестану пытаться.

Карлик, прижимавший Софи, переместил свой вес, готовясь к новой угрозе… и Софи задалась вопросом, означает ли это, что Там уже освободился от пут.

Но она должна была знать, что леди Гизела никогда не откажется от контроля, пока ей это не понадобится.

— Сейчас не время связываться со мной, — предупредила леди Гизела, подходя ближе к тому месту, где, должно быть, стоял Там. — Я пытаюсь найти способ помочь сыну… у меня нет времени на очередные твои истерики. Так что позволь мне быть предельно ясной. Если ты сделаешь еще один шаг против меня — один. Больше. Не двигайся… я отменю нашу сделку и буду держать тебя в качестве моего удобного маленького теневого питомца столько, сколько захочу.

Последовала тишина… та, что становилась все тяжелее и тяжелее, пока не стало казаться, что вся комната задыхается.

Потом кто-то спросил:

— Теневого питомца?

Но это был не Там.

Мерцание.

Она также была той, кто спросил:

— Ты серьезно откажешься от своего слова?

— Конечно, — вмешался Там. — Именно это я тебе и говорю.

— Знаю. Но… я хочу услышать это от нее, — сказала Мерцание… и карлик, прижавший Софи, снова переместил свой вес.

Софи воспользовалась шансом скользнуть вперед и повернуться… всего на пару дюймов. Но этого было достаточно, чтобы она ясно увидела, где стоял Там, сжав руки в кулаки. Свет его оков мерцал от тряски, как будто Там использовал каждую каплю сдержанности, чтобы не наброситься на леди Гизелу, которая стояла в нескольких футах от него, подбоченившись.

Мерцание стояла между ними, все еще прячась за плащом и капюшоном, сложив руки на груди и обращаясь к леди Гизеле:

— Ты серьезно откажешься от своего слова?

Софи попыталась угадать, как ответит леди Гизела… но это был непростой вопрос.

«Нет» отменяло ее угрозу.

Но «да» разозлило бы Тама еще больше.

— Быть лидером движения, — в конце концов, сказала леди Гизела Мерцанию, — значит быть готовым на все, чтобы продвигать дело. Создавать альянсы. Заключать сделки. Эти вещи работают только до тех пор, пока они полезны. Как только нет… нужно вносить необходимые коррективы.

Последовало еще одно тяжелое молчание.

И на этот раз Там был тем, кто его нарушил.

— Теперь понимаешь, что я имею в виду? — спросил он Мерцание.

Мерцание кивнула.

— Да, думаю, понимаю…

Леди Гизела глубоко вздохнула и покачала головой.

— Я разберусь с вами позже.

И на этом, похоже, все закончилось, когда леди Гизела отвернулась и принялась расхаживать по комнате.

Пока Мерцание не крикнула ей вслед:

— Дело в том… я не думаю, что ты это сделаешь.

Леди Гизела резко обернулась, но Мерцание уже схватила Тама за запястья, и ее ладони вспыхнули таким ярким золотым светом, что Софи пришлось зажмуриться изо всех сил.

Потребовалось несколько мгновений, чтобы ее зрение сфокусировалось, а затем…

Там.

Зубы сжаты.

Руки подняты.

Запястья обнажены.

Путы валялись у ног… и карлик, прижимавший Софи, бросился на него.

Мерцание метнула шар ослепительного голубого света в сторону гнома, и зверь зарылся в землю, чтобы прикрыть глаза.

А леди Гизела рылась в карманах, вероятно, в поисках оружия… но в грудь ей ударила молния теней, и она снова и снова падала головой вниз, пока не ударилась лицом о стену.

— Это было за тебя, Киф, — сказал Там, поворачиваясь к Кифу, который все еще лежал на полу. — А это за меня.

Все потемнело.

А потом остался только звук.

Хруст и треск.

Рык, метание и шуршание.

Ворчание, пыхтение и шаги.

А Софи оставалось только лежать, извиваясь в своих путах, и беспокоться, что каждый звук поблизости… это карлик, который пришел, чтобы утащить ее.

— Вот, — сказала Мерцание, заставив Софи вскрикнуть, когда она сверкнула серебряным шаром и появилась рядом с ней, держа кинжал.

Она потянулась к путам девушки, и Софи пришлось напомнить себе, чтобы паниковать: это та самая девушка, которая освободила Тама.

Но… это была также девушка, которая превратила Тама в маленького питомца леди Гизелы.

И кинжал, который использовала Мерцание, был, вероятно, тем же самым, которым она угрожала Флори…

Поэтому Софи почувствовала себя намного лучше, когда веревки исчезли, и нож был надежно спрятан.

— Спасибо, — пробормотала она, жалея, что не может откинуть капюшон Мерцания и посмотреть, с кем имеет дело. Насколько она понимала, это мог быть еще один трюк… еще одна ловушка. Кто-то притворяется верным и полезным и настраивает их на будущее предательство. Но ее возможности были ограничены. Единственным выходом сейчас было рискнуть и надеяться, что это не взорвется у них перед носом, потому что важнее всего было другое: — мне нужно вытащить Кифа отсюда.

Мерцание кивнула.

— Там следит, чтобы его не унесли карлики. И я могу помочь тебе подобраться ближе. Но без помощи карлика я не знаю, как вывести тебя на тропу, которой мы пользовались.

— Ну… думаю, мне придется провести его по королевской тропе, — решила Софи. — И бежать очень, очень быстро.

И найти свой путь через лабиринт без кого-либо, чтобы направлять ее…

И бороться через кошмары и галлюцинации, не теряя себя…

— Пожалуй, это единственный выход, — согласилась Мерцание, и голос ее звучал еще менее оптимистично, чем Софи пыталась изобразить.

Мерцание щелкнула пальцами, и ее серебряный шар поплыл к Софи, паря над ее плечом, как личная луна.

— Следуй за моим светом, и он укажет тебе самый безопасный путь.

— Ты не пойдешь со мной? — спросила ее Софи.

Мерцание покачала головой.

— Я останусь здесь и буду охранять твоих друзей, пока они не придут в сознание.

Софи вздрогнула, жалея, что забыла, как много других людей нуждаются в ней.

И ей не нравилась идея оставить безопасность друзей в руках незнакомки, одетой в плащ Невидимок.

Но Софи постоянно сталкивалась с одной проблемой, а Киф был ее текущим проектом.

Поэтому она последовала за мерцающим светом по потрескавшемуся полу, едва не задев нескольких гномов, которые пытались схватить ее по пути. А когда добралась до Тама, он уже взвалил Кифа на плечо.

— Мы устроим встречу друзей со слезами позже, — сказал он ей, передавая Кифа, и Софи потребовалось несколько попыток, чтобы найти лучшее положение, чтобы удержать его и направить дополнительную силу в мышцы.

— Собираешься пробовать путь короля? — спросил Там.

— Если только у тебя нет идеи получше, — сказала Софи, подавая последнюю надежду.

Но Там покачал головой.

— Хотелось бы, но нет. Тем более что я почти уверен, что король Энки ждет по ту сторону двери. Я все время слышу стук… не так ли?

Она не замечала этого раньше, со всем остальным хаосом, но теперь, когда он упомянул об этом…

Раздался заметный СТУК!

— Отлично, — пробормотала Софи. — Ну… я попробую левитировать над ними.

— Это может сработать, — согласился Там, ни один из них не хотел признавать, насколько невозможен этот план. — А если он тебя поймает, мы можем попытаться обменять тебя на Леди Гизелу. Может быть, он согласится, раз уж она дала ему другие обещания.

— Значит, мама Кифа все еще..? — она начала спрашивать, не зная, как это выразить словами.

— Она жива, — сказал ей Там. — Пока.

И на это действительно нечего было ответить.

СТУК!

— Ладно, — сказала Софи, — пора сразиться с армией разъяренных гномов! Этот день становится все лучше и лучше.

— Мерцание взорвет их светом, когда ты откроешь дверь. Это должно ослепить их на несколько секунд. И да, ты можешь доверять ей, — добавил он, прежде чем она успела спросить.

Софи кивнула, радуясь, что он готов признать, насколько шатким был их союз.

— Полагаю, ты знаешь о ней больше? Например… почему она была с Невидимками?

И почему леди Гизела сказала, что Мерцание была более предана их делу, чем кто-либо, кого она когда-либо встречала…

— Да, — согласился Там. — Я расскажу тебе все позже. А пока я постараюсь держать всех карликов подальше от тебя, когда ты направишься к двери.

— Спасибо. — Софи взглянула на бледного, потерявшего сознание парня в ее руках, напоминая себе, почему они придерживались этого катастрофического плана.

Глаза Кифа по-прежнему были открыты и смотрели в никуда.

Его грудь все еще поднималась и опускалась слишком быстро.

БАМ!

— Ладно, поехали! — сказала она и направилась к двери, стараясь держать себя в руках, зная, что ей предстоит долгий путь.

И первым вызовом оказалась сама дверь.

Она была огромна. И тяжела. И девушка нигде не видела ручки. И…

Она была так сосредоточена на двери, что не заметила ползущего к ней карлика, пока тот не бросился на нее… а с дополнительным весом Кифа увернуться было невозможно.

Удар заставил их кувыркаться, кувыркаться, кувыркаться — путаница ног, рук и меха — и Софи попыталась сопротивляться, но не смогла отпустить Кифа, а потом ее придавило, и она упала…

— Все в порядке, Софи! — крикнул карлик. — Это я. Набити!

— Набити, — повторила Софи, нуждаясь в еще одной секунде, чтобы успокоить панику и адреналин.

Набити. Набити. Набити.

Но…

— Я на твоей стороне! — пообещала Набити, когда почувствовала, как Софи напряглась. — Я знаю, что сделал с тобой король Энки… если он вообще заслуживает титула короля… и я попыталась… спрятаться!

Она схватила Софи за плечи, едва успев откатить их спутанную группу в сторону, прежде чем что-то черное пронеслось над их головами и взорвалось в ливне темного дыма.

— ОНА НА НАШЕЙ СТОРОНЕ! — Софи окликнула Тама. — ВСЕ В ПОРЯДКЕ. НЕ АТАКУЙ!

— Подожди, он на твоей стороне? — спросила Набити, когда поняла, кому кричит Софи.

— Так и есть. Так же как и Вспышка в плаще невидимок. Или, она говорит, что да, и… я пытаюсь доверять ей. Это она разорвала путы Тама, чтобы он мог взять на себя леди Гизелу.

Набити вздохнула, когда встала.

— Похоже, мы обе неправильно поняли ситуацию.

БАМ!

Софи снова напряглась… и Там с Мерцанием вернулись на свои места.

Набити покачала головой.

— Это не то, что ты думаешь. В этом и заключается проблема боя… ты теряешь правильное общение и…

Ее взгляд сфокусировался на Кифе, и голос затих.

— Мне нужно отвезти его к Элвину, — сказала Софи, не утруждая себя тем, чтобы вдаваться во всю эту грязную историю, потому что она поняла кое-что гораздо более важное. — Ты можешь вывести меня на лучший путь! Мерцание сказала, что они использовали тот, который идет прямо отсюда на поверхность, но мне нужен карлик, чтобы спуститься на уровень и использовать его. И так как все карлики здесь пытались убить нас, я не думала, что у нас был этот вариант, но теперь ты здесь! Пожалуйста, скажи мне, что ты знаешь, о чем я говорю.

— Знаю, — сказала Набити, наклоняясь ближе к Кифу и размахивая рукой перед его открытыми глазами.

Он и глазом не моргнул.

— Я могу вывести тебя на эту тропу, — медленно произнесла Набити. — И я могу отвлечь охранников, которые патрулируют ее. Но тебе нужно будет бежать очень быстро… и ты будешь нести…

— Я справлюсь, — пообещала Софи, отказываясь разделять беспокойство Набити.

Ей только что дали гораздо лучший шанс доставить Кифа к Элвину, и она не собиралась терять его из-за сомнений.

— Я буду бежать быстрее, чем когда-либо раньше, — добавила она, произнося слова вслух, чтобы сделать их реальными. — Я отнесу Кифа в лечебный центр.

СТУК!

— Ах да, — сказала Набити, — я должна впустить их до того, как ты уйдешь… пусть знают, что эта территория охраняется.

— Их? — спросила Софи, с трудом поднимая Кифа на руки и перенося его вес на максимальную скорость бега.

И она предположила, что Набити собирается рассказать ей о преданном отряде гномов, с которыми она сражалась.

Но когда Набити открыла дверь, это был один из тех моментов фильма, когда все герои возвращаются друг к другу, и они не могут решить, хотят ли они смеяться или плакать или сделать самую большую группу объятий когда-либо.

Потому что там, в дверном проеме, с таким видом, будто они определенно сражались в каких-то эпических битвах, но выигрывали их, стояли Член Совета Бронте, и Член Совета Дарек, и Член Совета Зарина, и Волцер, и Ловиз, и Гризель.

И Декс.

И Биана.

И Стина.

И Фитц.

Фитц.

Его взгляд задержался на ней лишь на секунду… но Софи было достаточно увидеть, что он жив, и она с радостью приняла его.

И она попыталась придумать, что сказать всем своим друзьям… какое-то торжество и извинение за то, что забыла их проведать.

Но потом она поняла…

Никто из них не улыбался.

Никто из них даже не смотрел на нее… вместо этого они сосредоточились на бледном, без сознания, пустом мальчике в ее руках.

И опустошение на их лицах было одновременно ударом в живот и толчком энергии. Потому что это напомнило Софи о том, на чем ей нужно сосредоточиться.

Она прибережет объятия и истории на потом.

Прямо сейчас…

— Извините, мне надо идти, — пробормотала она. — Дела… шли не очень хорошо… хотя была одна действительно хорошая вещь. Но я позволю Таму рассказать вам об этом.

— Таму? — спросила Биана, обводя взглядом комнату и ловя на себе все бессознательные формы, разбросанные по полу.

— Там все объяснит, — пообещала Софи. — И расскажет, кто такая Мерцание. Я должна идти. Извините.

Она избегала их взглядов, когда Набити присела на корточки, чтобы выкопать яму в песчаном полу.

Но прямо перед тем, как Набити втащила ее внутрь, голос с акцентом Фитца заполнил голову Софи.

Тебе не нужно извиняться, передал он. Ты поступаешь правильно. Позаботься о нем, а мы позаботимся обо всем остальном, с чем нам придется иметь дело.

Спасибо, ответила Софи, когда песок поглотил ее целиком, царапая и царапая кожу, в то время как легкие горели и горели, отчаянно нуждаясь в свежем глотке воздуха.

Но она едва заметила дискомфорт, потому что Фитц послал ей еще одну передачу.

Я рад, что ты в порядке. И… я действительно скучал по тебе. Все намного сложнее без тебя.

Я чувствую то же самое, согласилась Софи.

Она хотела сказать еще что-то, но песок выплюнул ее обратно, и она глотнула свежий воздух, выкашливая кусочки песчинок из легких.

— Честно говоря, думаю, лучше тонуть в грязи, — сказала она Набити, встряхивая ногами, пытаясь стряхнуть песок с ботинок, а затем понизила голос до шепота, изучая длинный пустой коридор, протянувшийся в обе стороны. — Это и есть тот самый путь?

Набити кивнула, указывая налево.

— Он выведет тебя на поверхность. Я пойду в другую сторону и посмотрю, смогу ли привлечь к себе охрану.

— Тогда ладно, — сказала Софи, не желая тратить время и силы на беспокойство.

Пришло время просто… начать.

Она посмотрела в немигающие глаза Кифа и сказала:

Оставайся со мной. Я отвезу тебя к Элвину.

— Беги быстрее, Софи, — прошептала Набити, когда Софи взвалила Кифа на плечо и побежала по коридору, начиная с бега трусцой, давая своим ногам немного времени, чтобы найти ритм, прежде чем заставит их идти быстрее.

Быстрее.

Быстрее.

Быстрее.

Она не думала ни о том, что может быть позади нее, ни о том, сколько еще впереди. Она просто сосредоточилась на одной ноге перед другой.

Идти.

Идти.

Идти.

Мускулы ее пульсировали, грудь вздымалась, а по залу разносилось эхо от шума, шипения и криков… но она не обращала на это внимания.

Оставайся со мной, Киф.

Оставайся со мной.

Оставайся со мной.

Почти на месте.

И они были там.

Тропинка изгибалась достаточно, чтобы показать ей выход… все еще бесконечно далеко. Но она могла это сделать.

Идти.

Быстрее.

Оставайся со мной, Киф.

Мы почти выбрались.

Но кто-то из стражников короля Энки явно поджидал ее, выскочив из тени.

Топая своими мохнатыми лапками.

И земля тяжело загрохотала, чуть не сбив Софи с ног, когда трещины прорезали дорогу впереди, пытаясь заставить ее обернуться.

Но она зашла слишком далеко.

Слишком далеко.

Быстрее.

Быстрее.

Быстрее.

Если понадобится, она перепрыгнет через трещины.

Или пролевитирует.

Или…

Она не закончила мысль, потому что инстинкты взяли верх.

Сосредоточившись на трении ног.

Стремительности бега.

Трепета от скорости.

Это было похоже на полет.

Нет.

Это было похоже на падение.

И с этой мыслью теплая, покалывающая энергия вырвалась из ее сознания, распутывая крошечную нить в пространстве перед ней, щель, достаточно широкую, чтобы она могла прорваться, и…

Она не знала, как это описать.

Каким-то образом она просто… сбежала.

В одну секунду трещины были там.

В следующую секунду они уже были позади нее.

И когда она выталкивала больше энергии из своего разума…

Она снова перемещалась.

И еще раз.

Дальше с каждым разом.

Энергия, восполняющая себя силой ее спринта.

И она поняла, что больше не находится в Лоамноре.

Она добралась до пустыни, поднимая на бегу облака песка.

Это означало, что пришло время левитировать, но…

Может, ей и не нужно было этого делать.

Свежий прилив теплой энергии затопил ее мозг. Подпитываясь торжеством свободы и бега. И она выкинула это из головы, сказав Кифу:

«Оставайся со мной, оставайся со мной, оставайся со мной», когда трещина расколола пространство перед ней, и она бросилась в пустоту.

Глава 52

— Хорошая новость в том, что он жив, — сказал Элвин, щелкая пальцами, чтобы сформировать шар фиолетового света вокруг туловища Кифа. — И его жизненные показатели сильны.

Это была хорошая новость.

И Софи была благодарна за каждое биение сердца, за каждый подъем и падение грудной клетки Кифа… даже если и то, и другое было слишком быстрым в данный момент.

Она была также чрезвычайно счастлива, что Баллхорн не обращал на них никакого внимания. Он едва успел поднять свою маленькую головку Банши, когда Софи, спотыкаясь, вошла в лечебный центр и передала Кифа Элвину.

Но.

— А что за плохие новости? — спросила она, обхватив руками колени и свернувшись калачиком.

Элвин заставил ее лечь на койку рядом с Кифом, когда увидел, как она шатается после безумного бега. И, конечно же, он настоял на том, чтобы проверить ее на наличие травм.

Но она была в порядке.

Не о чем беспокоиться.

Кроме того факта, что Киф все еще тупо смотрел в никуда. И когда она попыталась прислушаться к его мыслям, его разум был серым и безмолвным.

— Плохая новость, — сказал Элвин, проводя рукой по лицу, прежде чем поправить радужные очки, — заключается в том, что я понятия не имею, что происходит. Я никогда не слышал о лечении, которое ты описала. Я имею в виду… очевидно, леди Гизела играла со стихиями, пытаясь повлиять на способности. И предполагаю, что причина, по которой она использовала магсидиан и этертин вместо чистого теневого потока и квинтэссенции, заключается в том, что элементы были более… я думаю, «органическими» — это слово, которое я ищу, поскольку они слились с землей, когда были сформированы камни. И думаю, что это был, вероятно, умно, кстати. Думаю, именно поэтому я не вижу никакого эха.

— Ни одного? — спросила Софи, садясь.

Восстановление после собственного эха было одной из самых трудных вещей, которые она когда-либо делала. Так что если Кифу не придется это терпеть…

— Видишь? — Сказал Элвин. — Это одна хорошая новость.

— Да. — И она попыталась улыбнуться.

Но она все равно заметила, как хмурился Элвин каждый раз, когда он высвечивал очередной шар света и щурился сквозь очки.

Сначала синий.

Потом красный.

Оранжевый.

Желтый.

Зеленый.

А Киф просто продолжал смотреть в никуда.

— Он что, в коме? — она должна была спросить.

Элвин покачал головой.

— Думаю, это нечто большее, его сознание спрятано прямо сейчас, потому что остальная часть его находится в очень большом потоке.

— Потоке? — повторила Софи, ненавидя это слово.

— Ну… судя по всем переменам, которые я вижу в его клетках, я почти уверен, что он переживает своего рода… трансформацию.

— Отлично, — пробормотала Софи, ненавидя это слово еще больше.

И она не могла перестать вспоминать кошмары, которые видела в голове Кифа… сцены, которые слишком сильно напоминали ей доктора Джекила и мистера Хайда.

— Успокойся, мисс Драма. Для протокола — я вижу такие же сдвиги всякий раз, когда кто-то проявляет себя. Так что предполагаю, что Киф получает совершенно новую способность.

Это… звучало не так страшно… и соответствовало тому, что говорил им Альвар.

Но…

— Какую способность? — спросила она.

— Думаю, мы узнаем, когда он проснется.

Софи вздохнула, приказывая себе не плакать… но слезные протоки не слушались.

— Ненавижу, что его мама так меняет его.

Элвин сел рядом с ней на койку и протянул мягкий носовой платок.

— Ладно, обычно я не тот, кто должен говорить все умные, бодрые вещи. Так что потерпи немного, ладно? Ты должна помнить, что… все меняет нас. Каждый день, что мы живем. Каждый человек, которого мы встречаем. Каждый опыт, хороший или плохой. Вот, что делает нас теми, кто мы есть. То, что формирует наши мысли — наши решения. И изменения всегда работают на двух уровнях: что произошло, и как мы реагируем. Так что, да, это… изменит Кифа… так же, как это изменит тебя и меня, и всех остальных, кто заботится о нашем любимом Лорде Офигенноволосом. Но… именно это и произошло. Мы все еще должны решить, как будем реагировать. И если я знаю Кифа, он найдет способ стать еще более потрясающим. Поверь мне, Софи. Ничто и никогда не помешает Кифу Сенсену стать Кифом Сенсеном. Подумай о том, как много вещей уже пробовали.

И это… пожалуй, было самое лучшее, что он сказал.

Киф пережил огромные предательства и годы игр разума и насилия.

И он все еще был похож на себя, пока его разум не затих.

Просто устал.

Что заставило ее задуматься.

— Может, дать ему успокоительное?

Элвин схватил ее, развернул к себе и посветил оранжевым светом вокруг ее головы.

— Ладно, кто ты такая, и что сделала с ненавидящей снотворное Софи Фостер?

— Я говорила не о себе, — напомнила Софи. — Я просто знаю, что Киф действительно хотел спать, когда все было кончено. А это не похоже на сон.

— Это своего рода спокойное бодрствование… и да, я понимаю, что это похоже на противоположные вещи. Но это единственный способ, которым я могу это описать. И поскольку я так мало знаю о том, что с ним происходит, мне немного не хочется связываться с этим. Думаю, что лучше очень внимательно следить за ним, и пусть все идет своим чередом.

— Погоди, ты не дашь ему никаких лекарств? — спросила Софи. — Даже болеутоляющего?

— Я не чувствую никакой боли. И как я уже сказал, не хочу вмешиваться.

Софи выскользнула из его объятий и снова свернулась в клубок.

— Значит… я привела его сюда просто так.

Элвин фыркнул.

— Ну и дела, спасибо.

— Прости. Просто… я оставила всех в Лоамноре, потому что думала, что помогаю Кифу…

— Ты действительно помогла Кифу.

— Да, но… недостаточно, чтобы компенсировать то, что я оставила друзей сражаться с армией разъяренных карликов без меня… не то, чтобы я была большим помощником, честно говоря. Или вообще помогала. — Она покачала головой, борясь с желанием ударить кулаком по подушке… это никогда не приносило ей такого удовлетворения, как хотелось бы. — Я ничего не понимаю. Иногда я бываю такой могущественной… как в Лондоне, когда причинила. Или когда бежала сюда и придумала этот новый способ телепортации…

— Ты что сделала? — перебил Элвин.

Она пожала плечами.

— Думаю, именно это и произошло. Я должна буду проверить позже… но, так… как же я могу это делать… когда в другие разы, в основном, бесполезна? Мои планы проваливаются… или, по-видимому, «предсказуемы». Или меня одолевают карлики. Или я отвлекаюсь на неправильные вещи, или…

— Ладно, я чувствую, ты можешь продолжать эту трепку Софи еще довольно долго, поэтому, думаю, лучше остановить прямо сейчас. И первое: я должен сказать, мне нравится, что в том же разговоре ты можешь сказать мне, что придумала новый способ телепортироваться, даже не пытаясь, а затем укорить себя за то, что недостаточно сильна. Похоже, чьи-то ожидания себя могут быть немного завышены.

— Но… я же Мунларк!

— Знаешь что, Софи? Я собираюсь сказать тебе кое-что, что, по-моему, люди говорят тебе недостаточно, даже если это означает, что мне снова придется быть умным и бодрым. Ты — Мунларк. Но ты еще и Софи Фостер. Реальный человек с реальными недостатками и реальными ограничениями… и это не плохо! Честно говоря, если бы ты постоянно делала все правильно, ты бы, наверное, была немного раздражающей. — Он усмехнулся, когда увидел ее удивленное лицо. — Ты же знаешь, ЧТО ЭТО ПРАВДА. Никто не любит показуху. А знаешь, кем бы ты еще была, если бы все время делала все идеально? Скучной. И ты знаешь, ЧТО ЭТО ТОЖЕ ПРАВДА. Просто посмотри на друзей, которых ты выбрала. Есть ли среди них идеальные?

Она хотела сказать, что Фитц иногда казался очень близким.

Но она не была уверена, что они все еще друзья.

В тот момент, когда она уходила… то, что он сказал…

Она не была уверена, что этого достаточно, чтобы исправить их отношения.

И она никак не могла решить, что чувствует по этому поводу.

Она также не понимала, почему отношения между ними всегда были такими хрупкими.

И она определенно не могла поверить, что была одержима этим, когда Фитц, вероятно, все еще находился в Лоамноре, сражаясь с карликами-предателями.

У нее действительно не было сил для бесконечного разговора со всеми этими ужасными играми. Но она должна была знать одно.

Ты в безопасности?

Она передавала слова снова и снова, задаваясь вопросом, дойдут ли они до него. Она не хотела отвлекать его, если он все еще был в центре событий.

Но Фитц услышал ее.

И он, должно быть, был так же измотан, как и она, потому что он ответил:

Все в безопасности. Пожалуйста, не волнуйся. Мы скоро поговорим.

— Что ж, — сказал Элвин, вставая и потягиваясь, — я должен связаться с твоими родителями и сообщить им, что ты здесь… и в безопасности. Сказать им, что ты останешься здесь на ночь?

— Это нормально? — спросила Софи.

Она знала, что определенно избегает реальности, и всех этих разговоров «что случилось», после которых все будут спрашивать ее — «что теперь?».

Но она также обещала Кифу, что будет рядом с ним во время всего этого. И она еще не закончила.

Поэтому, заверив родителей, что с ней все в порядке, что она в безопасности, что ей жаль, но она не вернется домой и расскажет им обо всем позже… и, конечно же, что она их любит… она открыла крошечный канал между своим сознанием и сознанием Кифа.

Я здесь, сказала она ему.

Он не ответил.

Но ей это было не нужно.

Она просто хотела, чтобы он знал, что она здесь.

И она рассказала ему о своей новой телепортации.

О ее разговоре с Элвином.

И как она боялась за него… но и как гордилась им… и что не имеет значения, если что-то в нем изменится.

Он всегда будет ее другом.

Всегда будь Кифом Сенсеном.

И когда она больше не могла бодрствовать, то закрыла глаза. И в этом последнем проблеске своего видения она увидела, что глаза Кифа тоже закрылись.

Киф проспал весь следующий день… и Софи решила остаться с ним в лечебном центре.

И все остальные в Затерянных городах проснулись в навсегда изменившемся мире.

Конечно, не каждый день король карликов сталкивался с многовидовым трибуналом в Этерналии, где все двенадцать Членов Совета, а также лидеры четырех разумных рас, пострадавших от его преступлений, единогласно проголосовали за то, чтобы его изгнали за государственную измену и приговорили к Сомнаториуму.

А поскольку именно Набити захватила и свергла короля Энки по законам карликов, она унаследовала корону гномов-карликов.

Королева Набити.

Название звучало очень мило… хотя Софи не была уверена, что хочет представлять своего бывшего телохранителя бритой наголо.

И первой задачей королевы Набити было выследить всех гномов, поддержавших восстание короля Энки, и проследить, чтобы они были должным образом наказаны за свое предательство. Скорее всего, оставшиеся предатели уже бежали к Невидимкам. Но когда Эделайн пришла проведать Софи после трибунала, она сказала, что Набити произнесла вдохновляющую речь, поклявшись доказать, что Лоамнор — это рай для правосудия и страстный союзник всех остальных миров.

И Софи была уверена, что Набити сделает все, что в ее силах, чтобы сдержать это обещание.

Но пройдет еще много времени, прежде чем Софи захочет вернуться в Лоамнор.

И, тем не менее, Черный Лебедь и Совет, по-видимому, последовали за трибуналом с собственной зажигательной речью, стоя вместе перед толпой и заявляя о событиях в Лоамноре как о победе… что, возможно, заставило Софи бросить свою бутылку молодости через лечебный центр, когда Грэйди впервые сказал ей.

Победа?

Неужели им все равно, что случилось с Кифом?

Или тот факт, что все Невидимки снова сбежали… за исключением Мерцания, которая не считалась, потому что решила дезертировать?

А как насчет того факта, что, по крайней мере, в группе Софи, Члены Совета практически ничего не делали, а Коллектив даже не присутствовал?

Но потом Эделайн мягко напомнила Софи, что ее группа вернула Тама, и что все, кто отправился на задание, тоже вернулись домой живыми.

И Софи неохотно признала, что эти вещи действительно что-то значат.

К тому же, когда Декс, Стина и Биана остались, чтобы поделиться своим рассказом о том, что произошло на главном рынке, это действительно звучало как довольно явная победа для их группы… хотя помогло, что Гезен и Веспера почти сразу ушли.

Стина и Декс были убеждены, что их успех был обусловлен «безумными боевыми навыками и супер-удивительными устройствами».

Но у Бианы была другая, гораздо более интересная теория.

Биана подумала, что Веспера хочет, чтобы ее план провалился… хотя бы немного.

В конце концов, леди Гизела вынудила Весперу вступить с ними в Союз, и Веспера ясно дала понять, что у них противоположные взгляды. Так что, возможно, Веспера решила, что идеальный момент для того, чтобы взять власть в свои руки — это когда леди Гизела отвлекается на все свои грандиозные планы по наследию сына. Это объяснило бы, почему появились Веспера и Гезен, подняли тревогу в городе, сказали кучу полуправд, чтобы разозлить всех, а затем сбежали, оставив карликов сражаться за них… что определенно не имело зрелища и чутья обычных схем Весперы. И это дало группе Бианы время закончить бой и отправиться в качестве прикрытия против леди Гизелы.

И если Биана была права… Веспера почти получила то, что хотела.

Там вырубил леди Гизелу… и связал ее узами теневого потока.

Но каким-то образом леди Гизела все-таки ускользнула.

Там чувствовал себя ответственным, потому что он только связал ей руки, думая, что заставляет ее чувствовать то, что она сделала с ним, и не подумал, что, оставив ее ноги свободными, даст ей шанс уйти, если она придет в сознание.

Но Софи не могла не задаться вопросом, имеет ли к этому отношение Мерцание… и Софи была не единственной, кто так думал.

На самом деле, после разговора со всеми ее друзьями, звучало так, будто они хотели узнать намного больше о таинственной Вспышке, прежде чем будут готовы доверять ей… а Мерцание была ужасно скрытной.

— Она даже плащ не снимает! — сказала на следующее утро Линн, когда зашла в лечебный центр, чтобы проверить, как там дела: — Она ушла от Невидимок два дня назад и даже капюшон не опустила. Я готова сорвать его приливной волной.

Софи улыбнулась, глядя, как Линн расхаживает вперед-назад.

— Напомни мне никогда не задевать твою плохую сторону.

Но она определенно понимала, почему Линн так защищала ее.

Она только что вернула своего брата.

А Мерцание даже не назвала им своего настоящего имени.

К тому же… Софи поняла кое-что еще… кое-что, на что она решила не указывать, пока у нее не будет времени задать Мерцанию еще несколько вопросов.

Но… у Мерцания не было веревок на запястьях, которые заставляли бы ее что-то делать.

И все же она нисколько не колебалась, прежде чем взорвать этертиновую корону на голове Кифа.

— Я ей не доверяю, — пробормотала Линн, собирая воду в воздухе и превращая ее в птицу, заставляя летать по комнате. — И Там считает, что мы должны пригласить ее жить с нами.

Софи выпрямилась.

— Ты ведь не позволишь ей, правда?

Водяная птица опустилась на плечо Линн.

— Я сказала ему, что если он попробует, то дождевая туча будет преследовать ее повсюду. Это не такая уж страшная угроза, но… я не знала, как разозлить Тама. Его… сейчас трудно понять. — Она снова отправила водяную птицу в полет.

— Он через многое прошел, — сказала Софи, что Линн уже знала, но Софи не могла придумать, что еще сказать. — Как у него дела? — тихо добавила она. — Честно?

Линн вздохнула.

— Он… другой.

Это слово заставило их обоих повернуться к Кифу, который все еще не проснулся и даже не пошевелился.

— Как у него дела? — тихо спросила Линн.

Софи вздохнула.

— Элвин говорит, что все его жизненные показатели в норме, и нам просто нужно набраться терпения. И когда я проверила его сны, там было что-то про армию печений в форме эльфов… не спрашивай, — добавила она, когда брови Линн поднялись.

— Ну… это звучит как очень хороший сон, — решила Линн.

— Да, — согласилась Софи. — Но… я хочу, чтобы он проснулся.

Он не проснулся и на следующий день — на третий — даже после того, как Софи решила снова и снова повторять свою просьбу.

Проснись! Проснись! Проснись!

Киф! Киф! Киф!

Когда это не сработало, она попыталась торговаться.

Потом угрожать.

Ро даже остановилась и закричала ему прямо в лицо.

— Он просто пытается избежать наказания, — решила принцесса-огр, — потому что знает, что я должна ему за амеб и нарушение нашего пари.

Она начала перечислять возможности… громко.

Пытаясь напугать Кифа, чтобы он проснулся.

— Для протокола, я голосую за все, что включает бритую голову, — сказал Фитц с порога.

И Софи издала звук, который был чем-то средним между вздохом и писком.

Но она ничего не могла с собой поделать.

Это был первый раз, когда она увидела его после Лоамнора.

Он несколько раз проверял телепатически… но только быстрые вопросы и односложные ответы.

И вот теперь он был здесь.

Выглядел великолепно, идеально и… нервно.

И она выглядела как человек, который бежал прямо из Лоамнора в лечебный центр и не покидал его в течение трех дней, полагаясь на поспешные обтирания губкой и одалживая цветастой пижамы Элвина.

Конечно, пижама, которая была на ней в данный момент, была покрыта крошечными аардволками.

— Сейчас не время? — спросил Фитц, когда Софи ничего не ответила, и его взгляд метнулся к Ро.

— Дай угадаю, — проворчала Ро. — Вы двое хотите побыть наедине?

— Мы будем не одни, — напомнила Софи, указывая на Кифа.

К тому же Сандор был с Элвином в соседней комнате.

— ТЫ СЛЫШИШЬ, ОФИГЕННОВОЛОСЫЙ? — крикнула Ро. — ТЫ БУДЕШЬ ЕДИНСТВЕННОЙ КОМПАНЬОНКОЙ ФИТЦФИ. ТЕБЕ НЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО ДЛЯ ЭТОГО НАДО ПРОСНУТЬСЯ?

К сожалению, Киф до сих пор никак не отреагировал.

Но Софи и Фитц определенно съежились.

Ро наклонила голову, чтобы рассмотреть их, и ее губы растянулись в улыбке.

— Ладно, пожалуй, я оставлю вас наедине, чтобы вы могли поговорить. Веселитесь!

Потом она исчезла, и все, чего не хватало — это звукового сопровождения стрекочущих сверчков.

— Извини, что не зашел раньше, — наконец сказал Фитц, проводя рукой по волосам. — Я пытался найти Альвара.

Софи откинулась на подушку.

— Если ты пришел сюда, чтобы…

— Нет! — прервал Фитц, протягивая руки. — Извини, я не хотел, чтобы это прозвучало так. Я просто имел в виду… я подумал, что Альвар может знать немного больше об этой трансформации или что-то еще… что-то, что поможет нам узнать, должен ли Киф уже проснуться или нет.

— Мне кажется, что так и должно быть, не так ли? — тихо спросила Софи.

Фитц кивнул.

— Но… я почти уверен, что был без сознания гораздо дольше, после того как подвергся воздействию теневого потока.

— Так и было, — согласилась Софи. — Но… Элвин также давал тебе успокоительное.

— Да. Верно. — Он снова провел рукой по волосам.

И снова воцарилась тишина. Пока Софи не сказала:

— Думаю, ты не смог найти Альвара.

Он покачал головой, и она ждала, что он скажет, что если бы она не отпустила Альвара, им не пришлось бы его искать.

Но он просто сказал:

— Пока нет. Но я продолжу поиски. Обещаю. Я имею в виду… знаю, что Киф будет в порядке. Знаю, что он проснется, и у него будет какая-то действительно классная новая способность, которая сведет нас всех с ума. Но… ждать тяжело.

— Да, — согласилась Софи, подергивая ресницы.

Она начала загадывать желания на них каждый раз, когда какая-то вырывалась.

Пожалуйста, проснись, Киф.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

— Но это помогает не терять времени, — тихо добавил Фитц. — Именно поэтому я здесь. Знаю, ты не хотела оставлять Кифа одного. Но… думаю, ты умираешь от желания пойти домой и принять душ, переодеться…

— Ты хочешь сказать, что от меня плохо пахнет? — перебила Софи, улыбнувшись, когда глаза Фитца расширились. — Я шучу. Знаю, это не то, что ты имел в виду.

— Знаю, — сказал Фитц, глядя себе под ноги. — Я просто… не был уверен, что ты когда-нибудь снова будешь поддразнивать меня.

У Софи перехватило дыхание.

Фитц прошел в другой конец комнаты, проводя рукой по лицу с такой силой, что черты его лица вытянулись.

— Дело в том, Софи… я знаю, что сейчас неподходящее время и место для этого… и знаю, это я все испортил. Но… я просто… я хочу, чтобы ты знала, что я скучаю по тебе, хорошо? Я скучаю по своей девушке. Так что если я могу что-нибудь сделать, чтобы исправить это… дай мне знать. Даже если все, что ты хочешь — быть друзьями, я бы согласился. Я просто… скучаю по тебе. И я хотел, чтобы ты это знала. И теперь я не могу перестать болтать, и это делает все очень неловко.

Так и было.

Но это также было мило.

И когда их глаза встретились, Софи почувствовала знакомый трепет в груди.

Но.

— Я тоже по тебе скучаю, Фитц. Ты даже не представляешь. И я сделаю все, чтобы мы снова стали друзьями. Но… просто друзьями. По крайней мере, сейчас. Просто… слишком много всего происходит. И это было намного сложнее, чем я думала, и не знаю, означает ли это, что я не готова или… я просто знаю, что не могу справиться с парнем прямо сейчас. Но я бы очень хотела, чтобы мой друг вернулся. Мы можем это сделать?

Фитц подошел к Софи, схватив ее за руку и мягко сжав.

Дружеское пожатие.

— Да, мы можем это сделать.

Софи сжала его руку в ответ.

— Спасибо тебе.

Они стояли так несколько секунд, и что действительно удивительно?

Это не было неловко.

Ни капельки.

Даже когда Фитц встретился с ней взглядом и сказал:

— Ну тогда, как твой друг — и лучший друг Кифа, кстати — как насчет того, чтобы принять мое предложение? Даже если ты уйдешь всего на несколько часов, чтобы принять душ и переодеться…

— Вернемся к намекам на душ, — прервала его Софи. — Ты действительно думаешь, что от меня плохо пахнет.

— Нет. Думаю, тебе просто нужен перерыв, — поправил Фитц. — Это все.

Перерыв.

Возможно, он был прав.

— Ладно, — решила она, вытягивая ноги и медленно выбираясь из постели. — Я вернусь через несколько часов.

Фитц плюхнулся на одну из пустых коек.

— И я буду здесь. Возможно, он будет болтать без умолку, но эй… может разбудить его.

Софи рассмеялась, радуясь тому, как легко они снова начали шутить друг с другом.

— Спасибо, — поблагодарила его Софи.

Фитц сверкнул одной из своих идеальных улыбок.

— В любое время, Софи. В любое время.

Глава 53

— Эделайн сказала, что я найду тебя здесь, — произнес знакомый голос позади Софи, и девушка прижала колени к груди, слишком уставшая, чтобы бежать к скалам и телепортироваться.

Кроме того, она слишком устала, чтобы еще несколько секунд осознавать, что ей больше не нужны скалы для телепортации.

И она определенно слишком устала, чтобы рассказать Силвени о том, что теперь она могла телепортироваться, как Винн и Луна, и выяснить, есть ли что-то, что ей нужно знать об этом.

Таков был ее план, когда она вышла на улицу и устроилась под раскачивающимися ветвями Панакес Каллы… она собиралась мило поболтать с буйной мамой аликорн и отвлечься от всего этого.

Но от мысли о том, чтобы услышать, как Силвени поет, «КИФ! КИФ! КИФ!», желудок Софи наполнился бурлящей лавой.

Так что она просто сидела, наблюдая, как падают лепестки, и пыталась подобрать слова к какой-нибудь из дрейфующих мелодий… но в ее мозгу было слишком много шума.

Слишком много вопросов без ответа.

Слишком много забот.

Слишком много истин, которые она хотела бы забыть.

И шум только усилился, когда человек позади нее сказал:

— Нам действительно нужно поговорить, Софи.

Очевидно, игнорирование этого человека не заставит ее уйти.

Отказ от использования имени тоже не очень хорошо сработал.

Поэтому Софи глубоко вздохнула, успокаивающе потянула ресницы и заставила себя посмотреть в лицо своей биологической матери.

Конечно, Оралье выглядела такой же красивой и безупречной, как всегда, от развевающегося розового платья до блестящего розового блеска на губах. Должно быть, она так расстраивалась каждый раз, когда видела скучные туники своей дочери и отсутствие макияжа… что на самом деле заставляло Софи чувствовать себя немного лучше из-за всего этого беспорядка.

До тех пор, пока она не позволила себе задаться вопросом, чувствовал ли Киф то же самое каждый раз, когда бросал вызов своим родителям… и если тот же самый трепет сыграл свою роль в том, почему он отправился в Лоамнор после того, как пообещал держаться подальше.

Грань между дерзким и разрушительным была острием бритвы.

— Чего ты хочешь? — спросила Софи, желая поскорее закончить этот разговор.

Оралье опустилась на траву и развернула платье веером, как диснеевская принцесса.

— Я понимаю, почему тебе нравится проводить здесь время. Тут действительно замечательно.

— Чего ты хочешь? — повторила Софи.

Оралье вздохнула, ее взгляд стал отстраненным, когда она протянула руку, ловя один из падающих цветов.

— Я так многого хочу, Софи. Это всегда было моей проблемой.

Софи закатила глаза.

— Да, я действительно не готова к разговору «вот моя печальная предыстория»…

— Знаю, — сказала ей Оралье, возвращаясь в настоящее. — Это не то, что кажется. Я здесь, потому что мне нужна твоя помощь.

Софи покачала головой.

— Это очень плохая идея. Я уверена, что кто-то из команды Доблесть…

— Речь идет о наследии Кифа, — перебила Оралье.

Софи замерла, гадая, сможет ли она когда-нибудь услышать это слово, не испытывая тошноты.

Она сомневалась в этом.

Но ее челюсти тоже напряглись.

— Если это какая-то уловка…

— Нет, — заверила ее Оралье. — Я… думаю, что знаю, как узнать больше о том, что леди Гизела планирует для него… и что она с ним сделала.

— Думаешь, — подчеркнула Софи. — Да… забудь об этом… я покончила с теориями и догадками.

Оралье схватила Софи за руку, чтобы остановить ее, когда та попыталась встать.

— Я тоже, не забывай… я тоже была в Лоамноре.

— Да, ничего не делая, — пробормотала Софи.

Оралье вздрогнула.

— Ты права. Я сделала недостаточно. Никто из нас в Совете ничего не сделал… и не только в тот день. Во все предыдущие дни. Измена короля Энки произошла не в одночасье. И если мы не изменим то, как мы все делаем, это может произойти снова. Мы должны начать сталкиваться с темными истинами нашего мира, а не смывать их. Вот почему я здесь. — Она секунду смотрела на небо, а потом перевела взгляд на Софи. — В Лоамноре леди Гизела сказала «стелларлун», и я не могу выбросить этот звук из головы. Он кажется знакомым, но незнакомым, как будто он должен быть связан с чем-то… но этого чего-то больше нет.

Софи застонала, падая на траву с такой силой, что лепестки Панакес разлетелись в разные стороны.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь, что леди Гизела испортила твои воспоминания.

Оралье покачала головой, заставляя свой венок мерцать на солнце.

— Это не она, а я. Или… они это сделали… кто бы они ни были.

— Понятия не имею, что это значит, — ответила Софи.

— Разве? — Оралье вытянула руку и щелкнула пальцами, отчего в центре ее ладони появилась крошечная стеклянная сфера размером с мрамор.

Тайник.

Сердце Софи изменило ритм.

— Ты хочешь сказать, что стелларлун — это забытая тайна.

— По крайней мере, часть одной из них. Вот этой. — Она подняла тайник на уровень глаз Софи… и когда свет упал на стекло, он поймал крошечный синий кристалл, вставленный в середину.

Единственный внутренний кристалл.

— У тебя есть только одна забытая тайна? — Софи пришлось просить.

В тайнике Кенрика поблескивали семь.

— Эмпаты разрушаются легче, поэтому Совет должен быть очень избирательным в отношении того, как часто они вовлекают меня в свои более опасные ситуации. И единственный вызов, который они когда-либо решали, был достаточно отчаянным, чтобы нуждаться в моей помощи, был этот. — Она наклонила руку, позволив тайнику медленно перекатиться по ее ладони. — И… это как-то связано со стелларлуном. Так что я готова помочь тебе получить доступ к воспоминанию… но только если ты пообещаешь, что мы встретимся с этой правдой вместе.

Софи выхватила тайник из ладони Оралье, наблюдая за изменением света в крошечном внутреннем кристалле, который был скорее бледно-голубым, чем темно-синим.

— Если это твоя идея о связи матери и дочери…

— Нет… речь идет о доверии. Если я покажу тебе, что находится в этом тайнике, я нарушу некоторые из самых фундаментальных клятв, которые я дала как член Совета. И ты единственный человек, ради которого я готова пойти на такой риск.

Софи фыркнула.

— Верно, потому что само мое существование нарушает еще тонну клятв, которые ты дала.

Оралье вздохнула, но призналась:

— И это тоже.

В ее голосе не было ни тепла, ни сожаления.

Но… может быть, Софи и не нужно было этого делать.

Ей не нужна была другая мать.

Ей нужны были ответы.

Вот что предлагала ей Оралье.

По крайней мере, один.

Одну истину, которая была стерта.

И Софи хотела этого.

Нуждалась в этом.

И Киф, возможно, никогда не проснется без нее.

Но совесть все равно заставляла ее произнести:

— Я думала, что забытые тайны могут повредить твоему рассудку, если ты их вспомнишь.

— Так и есть. Это еще один риск, на который я готова пойти. Вопрос в том, готова ли ты? — Она позволила вопросу повиснуть на секунду, прежде чем добавила: — Это будет ужасно, Софи. И я не могу гарантировать твою безопасность… или мою. Все, что я могу предложить… это правду… и я готова начать. Если ты готова мне доверять.

Она протянула руку, прося о своем тайнике.

И Софи колебалась лишь секунду, прежде чем осторожно вложить его в ладонь Оралье, прижав к ней свою руку, чтобы скрепить их сделку.

Ей не нужно было взвешивать варианты, обдумывать последствия, сомневаться в себе, испытывать стресс или панику.

Это она сможет сделать позже, когда будет пробиваться через все.

Сейчас имело значение только одно.

— Я готова, — сказала Софи Оралье, изо всех сил стараясь ощутить уверенность Кифа, и добавила: — Вперед.

Бонус. Там

Первый День

Ни с кем не разговаривай.

Никого не слушай.

Не заводи друзей.

Не позволяй им сломать тебя.

Это были слова, которые Там повторял себе каждое утро перед тем, как отправиться с Линн в Эксиллиум.

Правила, которым он заставлял себя следовать.

Единственный способ выжить.

И они собирались помочь ему пройти через это.

Надеясь, что он также узнает что-нибудь полезное.

Там изучал свою крошечную, душную комнату, ухмыляясь нелепым штрихам, которые кто-то добавил… как будто они думали, что он посмотрит на вышитые подушки и украшенные драгоценными камнями лунные кувшины и подумает: «О, думаю, я не пленник, потому что они дали мне зеркальный поднос с…»

Это блестящая статуя кошки?

Он закатил глаза и попытался решить, что лучше: собрать все это барахло и засунуть под кровать, чтобы показать им, что именно он о нем думает, или оставить на месте.

На самом деле ему хотелось разорвать подушки в клочья, швырнуть лунные банки в стены и разбить эту глупую блестящую кошку.

Но это была долгая игра.

Лучше начать медленно. Проверить воду.

— Как ты спал? — спросила леди Гизела у него за спиной, и Там пнул себя за то, что вздрогнул, но не услышал, как открылась дверь.

— Потрясающе, — сказал он ей. — Ничто так не подготавливает к сладким снам, как сотрясение мозга. Тебе стоит как-нибудь попробовать. Я был бы счастлив нокаутировать тебя.

Леди Гизела вздохнула.

— Тебе будет гораздо легче, если станешь сотрудничать.

— Уверен, тебе будет легче, — возразил Там, поворачиваясь к ней лицом.

Ее волосы были стянуты назад в этот супер-тугой пучок, который выглядел так, будто у нее должна была болеть голова, а кожа на ее лице имела этот странный, растянутый вид. Казалось, ей было больно, когда она шевелила губами.

Там очень на это надеялся.

— Знаю, как обращаться с упрямыми, язвительными мальчиками, — сказала ему леди Гизела.

— Понятно. Спасибо за статуэтку кота!

Ее глаза сузились, и Там понял, что ему следует немного успокоиться. Это был только первый день. Ему нужно было выяснить границы, прежде чем он начнет бить по ним.

— Я не враг, Там, — сказала она ему, и было очень, очень трудно не рассмеяться, пока она не добавила: — Но я могу быть врагом, если ты настаиваешь на том, чтобы все усложнить. Ты здесь из-за одной задачи, и я позабочусь, чтобы ты ее выполнил.

— Отлично. С нетерпением жду этого.

— Так и должно быть. А теперь пошли. Гезен ждет.

Желудок Там ухнул вниз.

— Гезен?

— Наш Телепат. — Улыбка леди Гизелы стала еще шире. — Он очень хочет провести этот день с тобой.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Там, следуя за ней по темному узкому коридору, стараясь держать спину прямо, а голову высоко поднятой.

Но целый день с Телепатом…

Там не смог бы многое скрыть.

И эта история с пленником-невидимкой только что стала намного сложнее.

После Предупреждения

— Так что заключи пари за меня, — сказал один из них, опускаясь в кресло напротив Тама в маленьком кабинете убежища.

Там так крепко сжал книгу, что корешок хрустнул.

Ее лицо было спрятано под капюшон плаща. Но он узнал голос.

Это была та, кто надела путы на его запястья.

Та, которая сказала ему: «так будет легче, обещаю», потому что превратила его в маленького питомца леди Гизелы.

Вспышка, которая называла себя «Мерцание».

Очевидно, она думала, что ему все равно, что с ним произошло, потому что она указала на его лоб и спросила:

— Итак, тот факт, что ты никогда не носишь капюшон… это протест? Или потому что ты хочешь, чтобы все видели твою потрясающую челку?

Там вернулся к чтению.

— Ты не очень-то разговорчив, да? — когда он все еще не ответил, она вздохнула, а затем наклонилась ближе и прошептала: — Гезен злится на тебя.

Там снова схватил книгу.

Конечно, Гезен злился на него.

Он не мог скрыть весь свой разговор с Софи… он понял это в ту же секунду, как впустил ее в свои мысли.

Но он надеялся, что скрыл ту часть, которая имела значение.

И, надеялся, что Софи ему поверила.

— Будь осторожен, Там, — сказала ему Мерцание, вставая. — Не думаю, что ты понимаешь, что делаешь.

Нет. Он точно знал, что делает.

Не позволяй им сломать тебя.

После Линн

— Серьезно, не понимаю, как ты можешь извлечь хоть какой-то смысл из этого дневника, — сказала Мерцание, садясь напротив Тама и бросая книгу о теории света на стол в кабинете. — Тени странные.

Она часто сидела за его столом, либо игнорируя его, либо пытаясь обманом заставить говорить с ней.

Поэтому Там пытался убедить себя, что в этом нет ничего необычного.

Не о чем беспокоиться.

Никто ничего не знал.

Он окутал свой разговор с Линн сотнями слоев теней. Гезен никак не мог найти это воспоминание.

И все же Мерцание наклонилась ближе и сказала:

— Я знаю, что что-то не так.

Там не сводил глаз с четкого почерка Умбры.

— Я слышала, как ты плакал прошлой ночью, — добавила Мерцание, и ее голос смягчился, напомнив ему о сестре.

И это заставило его нарушить свое правило и заговорить.

— Чего ты хочешь? — спросил он, стараясь говорить тихо… и резко.

— Я просто… не понимаю, почему ты такой упрямый, — сказала она ему. — Тебе не обязательно быть здесь совсем одному. У тебя могут быть друзья.

Не заводи друзей.

Не то чтобы он нуждался в напоминании. Он фыркнул и поднял руки вверх, показывая ей путы, которые она устроила.

— Ты думаешь, мы можем быть друзьями.

Ее голова наклонилась вниз, отчего плащ упал еще ниже.

— Мне кажется, ты многого не понимаешь, — пробормотала она.

— И я думаю, что ты многого не понимаешь, — возразил Там. Он понизил голос. Став зловещим. — Какие бы причины ни были у тебя здесь, они ошибочны. И все, что ты думаешь, что знаешь об этих людях, тоже неверно. Они заботятся только о себе, и когда придет время, они предадут тебя. — Он снова указал на свои путы и сказал ей: — точно так же, как они заставили тебя заманить меня в ловушку.

Между ними воцарилось молчание.

Затем Мерцание схватила свою книгу и зашагала прочь.

После Лондона

— Что случилось? — спросила Мерцание, протискиваясь в комнату Тама и закрывая за собой дверь, прижимаясь к ней спиной, как будто она пыталась удержать всех снаружи. — Куда вы ходили? Почему леди Гизела без сознания?

Там еще плотнее свернулся калачиком на кровати.

Он не мог говорить.

Не мог думать.

Не мог перестать трястись, трястись, трястись.

Мерцание присела рядом с ним, и ее капюшон сдвинулся в процессе, давая Таму возможность увидеть ее длинные черные волосы.

Впрочем, это не имело значения.

Ничто не имело значения.

Только не после того, что он только что сделал.

— Что случилось? — снова спросил Мерцание. — Ты можешь мне сказать.

Ни с кем не разговаривай.

— Ты можешь мне доверять, — добавила она.

Не слушай никого.

— Я — твой друг, — пообещала она.

Не заводи друзей.

И тут до Тама дошла абсолютная абсурдность его положения.

Друг.

Именно из-за нее он только что помог Леди Гизеле сбежать!

При этом напоминании из него вырвался смех… холодные, беспорядочные брызги.

И когда безумие прошло, он сказал ей:

— Ты мне не друг.

Комната потускнела от этих слов.

— Возможно, — тихо ответила Мерцание. — Я продолжаю пытаться.

— Почему же? — потребовал Там.

Мерцание пожала плечами, взяла с прикроватной тумбочки крошечную статуэтку кошки и провела пальцем по ее изогнутому хвосту.

— Здесь становится одиноко.

— ТОГДА УБИРАЙСЯ ОТСЮДА! — крикнул он. — Серьезно, Мерцание. Увидь этих людей такими, какие они есть на самом деле.

— Я вижу! — настаивала она, протягивая руку, чтобы поправить капюшон. Прикрывая несколько выбившихся прядей волос.

Там покачал головой.

— Тогда, по крайней мере… просто убирайся из моей комнаты.

Мерцание забрала статуэтку кота с собой.

Последняя Ночь

— Так… вот оно, — сказала Мерцание, прислонившись к дверному косяку Тама. — Еще одна вещь, и… тогда ты уйдешь отсюда.

Там мрачно рассмеялся.

— Еще одна вещь.

— А как еще я могу это назвать? — возразила Мерцание.

И это было правдой.

Не было слов для того ужаса, который леди Гизела собиралась заставить его сделать.

Или попытаться заставить.

Пожалуйста, не позволяйте Кифу быть там.

Пожалуйста, пусть Киф хоть РАЗ сделает то, что ему скажут.

Еще один мрачный, горький смешок сорвался с его губ, когда он прикинул шансы на это.

И пожалуйста, не позволяйте Линн быть там.

Не позволяй ей видеть меня таким.

— Ух ты, ты и правда всегда такой мрачный, да? — спросила Мерцание, скрестив руки на груди. — Я думала, ты, по крайней мере, обрадуешься, что все почти закончилось.

Там покачал головой, пытаясь решить, действительно ли Мерцание может быть такой наивной, или она следует какому-то сценарию, который дала ей леди Гизела, чтобы он не терял надежды и уступчивости.

— Ты действительно думаешь, что она отпустит меня после того, как я «сделаю это», или как ты там это называешь.

Мерцание кивнула без малейшего колебания

— Вы, ребята, договорились. Как только ты выполнишь свою часть, она выполнит свою.

— Ого, ты действительно в это веришь, да? — задумался Там.

— Конечно. Только это справедливо.

— Справедливо, — повторил Там, удивляясь, почему он все еще говорит. Но это не имело значения.

Не заводи друзей.

Но он должен был знать.

— Хорошо, тогда скажи мне вот что, — медленно произнес он, подходя ближе. — Если я прав, если леди Гизела откажется от своего слова, ты что-нибудь предпримешь?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, — он поднял запястья, показывая ей свои путы, — только ты можешь освободить меня. И ты думаешь, что наша сделка справедлива. Итак, если я выполню свою часть… а Леди Гизела не выполняет свою… ты вмешаешься и отпустишь меня?

Мерцание отступила на шаг.

— Я… я не знаю.

Там фыркнул.

— Так я и думал.

— Эй… ты спрашиваешь, предам ли я тебя?..

— Кто-то, кто просто предал бы меня, — закончил за нее Там. — Я спрашиваю, предашь ли ты предателя, чтобы поступить правильно.

— Я… я не знаю, — повторила Мерцание.

— Ну, — медленно произнес Там, опуская рукава, чтобы прикрыть путы. — Может, тебе стоит это выяснить?

Он накинул капюшон на голову, закрывая лицо.

Пора уходить.

Не позволяй им сломать тебя.

Заметки

[

←1

]

— XOXO — американцы ставят в конце письма, что означает «целую, обнимаю».