Наследие

— У кого-нибудь есть еще что добавить? — спросила Софи, снова просматривая список и желая, чтобы он был длиннее.

— Думаю, это все объясняет, — заверил ее Декс. — Тем более что ее ответы в ходе разговора, вероятно, заставят их придумать дополнительные вопросы.

— А ты не думаешь, что нам всем стоит пойти? — Софи пришлось просить.

Когда они решили разделиться для встречи, разговор уже не казался таким важным.

— Фу, не надо сейчас говорить «я должна быть частью всего», — проворчала Стина.

— Дело не во мне, — настаивала Софи. — Я просто думаю, что было бы хорошо, если бы все мы были там, так как любой из нас мог бы поймать что-то, чего не поймают другие.

— Э, думаю, это выведет леди Зиллу из себя, — возразила Стина. — Ты слышала ее… она уже говорила очень подозрительно. И я не могу винить ее за это. Должно быть странно, что твое единственное чудо работает с врагом…

— Там с ними не работает, — перебила Биана. — По сути, он их пленник.

Стина пожала плечами.

— То, что он делает это не по своей воле, не означает, что он все еще не помогает им. И эй… я не осуждаю. Я бы, наверное, приняла такое же решение, если бы Невидимки угрожали моим родителям. Но это не меняет того факта, что каждый раз, когда он сотрудничает, он технически вносит свой вклад в их планы. И уверена, леди Зилла не в восторге от того, что материал, которому она научила Тама, может быть использован, чтобы причинить кому-то боль… или многим другим, в зависимости от того, к чему готовятся Невидимки. Держу пари, она немного нервничает, отвечая на вопросы об уроках Тама. И если мы впятером появимся, когда она согласилась встретиться только с двумя, думаю, она взбесится и откажется сотрудничать.

— Стина права, — согласилась Биана, сморщив нос, как будто эти слова причинили ей боль. — Думаю, мы должны позволить ей и Уайли разобраться с этим. Если мы почувствуем, что они что-то упустили, то всегда можем попросить о другой встрече… и если леди Зилла не согласится, мы просто появимся в ее офисе и не уйдем, пока она не ответит на наши вопросы.

— Наверное. — Софи еще раз изучила вопросы, чтобы убедиться, что ее фотографическая память полностью запечатлела их, прежде чем вырвать страницу из блокнота и предложить ее Уайли. — В полдень у вас короткая встреча с леди Зиллой, верно? А потом я свяжусь с тобой, чтобы узнать последние новости, и я хочу знать все, что она расскажет. Делайте заметки, если вы не думаете, что сможете все запомнить.

Она не отпускала лист, пока он не кивнул… даже когда Стина пробормотала что-то о властных Слюнявках.

— Предполагаю, что после этого ты сообщишь Дексу и мне? — спросила Биана.

— Конечно, — пообещала Софи.

— Хорошо. А я свяжусь Бронте, как только вернусь домой, чтобы узнать, смогу ли я организовать встречу, но сомневаюсь, что он сразу же согласится на что-нибудь. И я, вероятно, должна сообщить отцу о некоторых вопросах и посмотреть, есть ли у него какие-либо мысли или советы… или, подождите, мне разрешено это делать? Вся информация о нашей команде засекречена?

— От общего населения — да. Но Олден — Эмиссар с самым высоким уровнем допуска, так что это не будет проблемой, — сказал Грэйди, заставив всех подпрыгнуть… и заставив Софи задаться вопросом, как долго он подслушивал.

Видимо, достаточно долго, чтобы Грэйди тоже догадался спросить:

— Зачем вам понадобилась встреча с Членом Совета Бронте?

Взгляд Бианы метнулся к Софи, и та едва заметно покачала головой.

Грэйди и Эделайн отнеслись к поискам ее биологических родителей гораздо холоднее, чем ожидала Софи. Но у нее было предчувствие, что теория с Бронте может быть слишком… взрывоопасной, учитывая последствия. Так что было бы лучше подождать, пока она не получит подтверждение, прежде чем поразит их такой бомбой.

Плюс… она действительно не хотела больше переживать разговоры, связанные с Бронте. У нее их уже было достаточно, чтобы хватило на две жизни.

— Я хотела узнать, знает ли он, когда мы объявим о своем назначении Регентами, — сказала Биана Грэйди, и это прозвучало для Софи вполне законным объяснением.

Но Грэйди не выглядел убежденным.

Софи уже приготовилась к тому, что он продолжит, когда влез Декс.

— Значит ли это, что я не могу рассказать родителям о том, над чем мы работаем? — спросил он. — Раз они не Эмиссары?

— Если бы ты был нормальным Регентом, ответ был бы «да», — признался Грэйди. — Но твой возраст может все изменить. Твоя семья может иметь право знать хотя бы немного о том, что ты расследуешь, на случай, если это подвергнет тебя опасности. Так что тебе, наверное, стоит еще раз проверить в Совете.

— А как насчет Черного Лебедя? — поинтересовался Уайли. — Совет должен предполагать, что я расскажу Тиергану.

— Наверное. Но не повредит проверить, — предложил Грэйди. — Возможно, они захотят, чтобы вся связь с Черным Лебедем проходила через мистера Форкла.

— Думаю, я могу спросить, — сказал Уайли, запихивая несколько цветков Панакес в карман, когда он встал и вытащил свой домашний кристалл. Стина и Биана сделали то же самое, вплоть до сбора некоторых целебных цветов… что было разумно, учитывая, сколько жизней спасли цветы Панакес.

Но Декс остался сидеть на мягкой траве, и было ясно, что он задержался не просто так.

Софи понятия не имела, что ему нужно, но впервые за долгое время она не испытывала неловкого беспокойства по этому поводу. Даже когда Биана заметила это… и слегка нахмурилась… Софи просто улыбнулась и попросила передать Фитцу, что она позвонит ему, как только разберется с другими делами.

И как только Биана ушла… а Грэйди отправился помогать гномам кормить горгодона… Софи почти захотелось снова обнять Декса, чтобы они могли поразмышлять о том, как далеко зашла их дружба.

Но это, наверное, было бы немного странно.

Кроме того, она не хотела отвлекать его от того, что он собирался ей рассказать.

— Так в чем дело? — спросила она, когда Декс встал и протянул руку.

— Сегодня утром я связался с Кифом, — сказал он, помогая ей подняться на ноги, — чтобы выяснить, когда он хочет отправиться в Запретные города, чтобы я мог установить камеры наблюдения за тем парнем, которого он помнил. Но Ро начала кричать на заднем плане о том, чтобы приковать его к качелям на крыльце. Поэтому он сказал, что мне нужно поговорить с тобой, а потом пустился в длинную речь о том, что нам обоим нужно принести ему кучу печенья, чтобы извиниться за то, что я его бросил… по крайней мере, я так думаю. Было много разговоров о «Джемми Доджерс», «Бисквитах Яффа» и «Дижестивс»… понятия не имею, что это такое. Но он сказал, что ты должна знать, а если нет, то мне нужно сказать тебе, чтобы ты постыдилась.

— Ну, кроме того, что я выросла в Америке, а не в Англии, — возразила Софи, хотя на самом деле слышала о нескольких таких печеньях… печеньках, как бы она их ни называла. Но она сомневалась, что Декса волнуют человеческие варианты закусок. Поэтому сосредоточилась на самом важном предмете.

— Когда ты хочешь пойти?

Он пожал плечами.

— Полностью зависит от тебя. Знаю, что у нас тут куча дел.

— Это да. Но пропавшие воспоминания Кифа тоже очень важны. Так что, когда ты будешь готов, мы должны двигаться.

— Я готов, — заверил ее Декс. — Я точно знаю, что мне нужно сделать. Мне просто нужно туда попасть. Мы могли бы пойти сейчас, если ты хочешь.

— Сейчас? — повторила Софи. — Тебе не нужны никакие инструменты или…

— Нет, у меня здесь есть все необходимые инструменты. — Он протянул руки, шевеля пальцами с гордой усмешкой. — И это не займет много времени. Максимум пять-десять минут.

— Я собираюсь прервать вас прямо здесь, — сказал Сандор, подходя и сжимая в руке меч. — Потому что я знаю, о чем ты думаешь. И нет.

— Я не… — попыталась возразить Софи, но Сандор покачал головой.

— Да, думаешь. И я повторяю: нет.

— Согласна, — добавила Ловиз. — Сейчас никто не собирается в Запретные города. Даже не думай об этом.

Софи не думала… по крайней мере, всерьез.

Но… теперь, когда они действительно заставили ее задуматься, она должна была спросить:

— Почему бы и нет?

Солнце еще не село, так что у них было время до того, как ей придется лечь спать.

И у нее не было никаких срочных дел… что могло оказаться не так на следующий день или послезавтра. Все быстро менялось, когда дело доходило до Невидимок, Совета и всех проектов, которыми они жонглировали.

Если бы у них действительно была свободная минута, они, вероятно, воспользовались бы ею.

— Тебе нужно больше времени, чтобы подготовиться, — сказал Сандор, хватая ее за плечи и прижимая к себе, будто боясь, что она может попытаться левитировать в любую секунду.

— А мы разве не готовы? — возразила она. — Ты же слышал Декса… ему нужно всего пять-десять минут. И наша одежда не такая уж эльфийская.

Она указала на свой наряд: синяя шелковая туника с вышитыми фиолетовыми цветами вдоль талии, черные перчатки, черные леггинсы и черные сапоги до колен.

Возможно, это не было «модно» в человеческом мире… а может, и было. Она отсутствовала достаточно долго, чтобы даже не подозревать… что ее когда-либо действительно волновали подобные вещи. Но в любом случае, она знала, что никто не подумает, что на ней надето что-то странное.

А серая куртка Декса придавала ему такой вид, словно он был одет в жилет, который, вероятно, очень хорошо сочетался в Лондоне. Разве их бизнесмены не носят жилеты?

Софи также определенно видела достаточно фотографий Лондона, чтобы телепортировать их туда… хотя и не была уверена, в какую часть города направиться. Они должны были бы пойти куда-то с большим количеством камер безопасности, так что…

Может быть, Биг Бен?

Или Тауэрский мост?

Или это большое Колесо Обозрения, как оно называется? Лондонский Глаз?

— Перестань думать об этом, Софи, — приказал Сандор. — Этого не будет.

— А если я скажу, что ты можешь пойти с нами? — возразила она.

Привести в Лондон серого гоблина ростом в семь футов было бы не идеально. Но если это заставит Сандора сотрудничать…

— Уверена, что у Грэйди есть Темнитель, который можно одолжить, — сказала она ему. — И ты можешь надеть один из его плащей с капюшоном, просто на всякий случай. Это Лондон — там будет туман и дождь, и ты сразу же смешаешься с толпой. Но только ты, — добавила она, взглянув на Бо. Привести огра в человеческий город было бы ужасной идеей. — Это будет такое быстрое путешествие, что мне понадобится только один телохранитель.

— Вот именно, — влез Декс.

— Ты никуда не пойдешь без меня, — сказала ему Ловиз, схватив его за руку и притянув к себе.

— Хорошо, — сказал ей Декс, — мы возьмем и тебе плащ, хотя это действительно смешно. Все это будет очень быстро. Держу пари, если бы мы уже ушли, а не стояли здесь и спорили об этом, то уже бы вернулись.

— Продолжительность поездки — не проблема! — огрызнулась Ловиз. — Чтобы нанести смертельный удар или похитить заложника, нужны секунды. Вам нужна правильная подготовка! Мы не можем отправиться на такую экскурсию без разведки местности, планирования путей отхода, сбора необходимого оружия…

— Э, ты забываешь о силе спонтанности, — прервал Декс. — Это самый простой способ опередить врагов: ничего не планировать. Просто делать все, что нужно сделать в тот момент, когда нужно, и стараться изо всех сил, чтобы не отставать.

Взгляд, который бросила на него Ловиз, ясно дал понять, что она не любительница быть спонтанной.

— Декс прав, — настаивала Софи.

— У меня есть кое-что получше, — сказал Сандор, скрестив руки на груди и выпрямившись во весь рост. — Я могу покончить с этим прямо сейчас, позвав твоего отца и спросив, что он думает об этом плане. Ты хочешь, чтобы я сделал это?

— Нет необходимости, — сказал Грэйди позади них, и все обернулись, чтобы увидеть его стоящим с пучком вкусняшек… а Винн и Луна прыгали вокруг него, выпрашивая угощение.

Его взгляд встретился с Софи, и по глубоким морщинам на лбу и твердому подбородку девушка поняла, что Сандор собирается быть очень самодовольным.

Но после того, как Грэйди испустил тяжкий вздох, он пробормотал:

— Не могу поверить, что говорю это… тем более, что только что уловил кусочки и части того, почему это должно произойти, но… думаю, хорошая причина, они могут уйти сейчас. Они Регенты, так что Совет не накажет их за посещение Запретного города. А у Декса есть пунктик насчет спонтанности. Невидимки определенно ожидают, что мы рассчитаем такой визит на несколько дней… или, по крайней мере, часов. Идти так внезапно… особенно в течение такого короткого промежутка времени… вероятно, самый безопасный способ сделать это. А что касается людей, — он бросил веточку умоляющему малышу аликорну и полез в один из многочисленных карманов брюк, выуживая оттуда маленький черный шар, — то я научился держать под рукой Темнитель, так как никогда не знаю, когда вам, ребята, он может понадобиться в спешке.

— Ты серьезно не против этого? — спросила Софи, когда он протянул устройство Дексу.

— «Не против» — неподходящее слово, — сказал он ей. — Скорее… я смиряюсь с тем, что среди множества менее, чем идеальных вариантов этот может оказаться не совсем ужасным. Но я бы посоветовал поскорее уйти, пока не передумал.

Софи пришлось пару раз моргнуть, чтобы убедиться, что она действительно проснулась и переживает этот редкий момент сотрудничества.

— Я доверяю тебе, — сказал Грэйди, удерживая ее взгляд, прежде чем переключить внимание на Декса, и добавил: — И я доверяю тебе. И я верю, что Сандор сохранит вас обоих в безопасности. И я надеюсь, что все трое вернутся через десять минут. А не одиннадцать. И не двенадцать. Определенно не тринадцать. Десять… максимум. А это значит, что девять и меньше — прекрасно.

Он расстегнул свой темно-синий плащ и протянул его Сандору, который выглядел далеко не обрадованным, когда накинул его на плечи. Ткань едва доходила ему до бедер, но когда он наклонился, то стал похож на старого сгорбленного человека… по крайней мере, с первого взгляда.

— И Ловиз понадобится это, — сказала Эделайн позади них, заставляя всех снова обернуться. Она щелкнула пальцами, чтобы вызвать пучок плотной черной ткани, и передала его телохранителю Декса, прежде чем встать рядом с Грэйди. — Это самый длинный плащ, который у меня есть. Вам все равно придется пригибаться, но это займет всего десять минут, верно?

Последний вопрос она адресовала Софи, улыбнувшись, когда та кивнула. И Софи была поражена такой ошеломляющей смесью потрясения, благодарности и любви к своим приемным родителям, что чуть не отступила на шаг.

Грэйди и Эделайн пережили столько страданий, и все же они приняли ее в свою семью, любя ее, несмотря на все стрессы и опасности, которые она принесла в их жизнь. И каким-то образом они дошли до того, что доверяли ей достаточно, чтобы поддержать такой безумный план?

Это заставило ее вспомнить слова Бианы о том, что Грэйди и Эделайн — семья, которая имеет значение. И она обнаружила, что подбегает к ним и сжимает в объятиях.

Грэйди рассмеялся.

— Не будь такой уж благодарной, малышка. Помни, я даю тебе всего десять минут. Потом я включаю трекеры, которые Сандор вшил в твою одежду, и посылаю Бо за тобой.

Бо сверкнул довольно зловещей улыбкой с острыми зубами, и Софи обнаружила, что ей нужно поговорить с Дексом.

— Ты действительно можешь сделать это так быстро, да?

Он выглядел немного менее уверенным, чем несколько минут назад… но расправил плечи и сказал ей:

— Я справлюсь.

— Да, — согласилась она.

— Мы справимся, — поправил он, протягивая руку.

Софи еще раз обняла родителей, прежде чем отстранилась и потянулась к Дексу, ведя его через пастбища к воротам на скале.

Она решила, что на этот раз они тоже могут прыгнуть. Сделать это настоящим прыжком веры.

И хотя Сандор и Ловиз были явно не в восторге от такого развития событий, они больше не протестовали… даже когда их небольшая группа подошла к краю утеса.

Внизу шумели волны, и холодный соленый бриз трепал волосы Софи, пока она собиралась с мыслями и представляла, куда они направляются.

— Ладно, — сказала она, хватая Сандора за руку, в то время как Ловиз прижималась к Дексу. — В Лондон!

***

— Что это за место? — спросил Декс, прищурившись сквозь прутья железно-золотых ворот, на большое каменное строение за ними, которое выглядело…

Немного некрасиво, если Софи была честна.

Конечно, там были замысловатые колонны. И ряды окон. И очень узнаваемый балкон. И Софи была уверена, что если она войдет внутрь, то увидит множество люстр, гобеленов, антиквариата и картин… не говоря уже о безупречно чистых цветочных клумбах и нетронутой лужайке позади них, а также огромный причудливый фонтан.

Но… после жизни в мире украшенных драгоценными камнями городов и хрустальных замков, там просто не было так много блеска, как должно быть… особенно учитывая, где они находились.

Она планировала отвезти Декса в Вестминстерское Аббатство, но когда они пробирались сквозь пустоту, она поняла, что если они ищут место в Лондоне с большим количеством камер наблюдения, то Букингемский Дворец, вероятно, лучшее место.

— Это резиденция королевы в Лондоне, — сказала она Дексу, пытаясь найти менее людное место, чтобы встать, хотя никто, казалось, не обращал на них никакого внимания.

Декс покосился на дворец.

— Их королева — седовласая леди, верно? Думаю, я видел несколько ее фотографий, когда исследовал камеры.

— Да, Королева Елизавета, — ответила Софи. — Я мало что о ней знаю. Только то, что она любит маленьких собачек и носит много шляп. И думаю, что этот флаг означает, что она на самом деле здесь прямо сейчас. — Она указала на красный, золотой и синий штандарт, свисающий с шеста в центре дворца, а не на британский «Юнион Джек». — То же самое с тем фактом, что этих парней четверо, а не двое.

Она ткнула подбородком в сторону четырех членов королевской гвардии, неподвижно стоявших в узких голубых домах. Лица солдат казались пустыми, но Софи не сомневалась, что их глаза видят все, и это заставляло ее надеяться, что Темнитель скрывает их… особенно когда она заметила оружие гвардейцев.

— Так погоди-ка, эти придурковатые парни в красных куртках и больших меховых шапках важные шишки? — спросил Декс, прикрывая рот рукой, чтобы не захихикать. — И у тебя хватило наглости пожаловаться на нашу форму Ложносвета!

— Эй… мне никогда не приходилось носить ничего подобного. Это чисто британские солдатские штучки!

— Солдатские? — повторил Декс, хмуро глядя на охранников. — Так… эта форма должна быть пугающей? Потому что я чувствую, что если бы чувак подошел к армии огров, одетый в это, они бы в основном смеялись.

— Гоблины определенно не смогли бы подавить хихиканье, — заметил Сандор, его губы дернулись в улыбке.

— Думаю, это традиция, — сказала Софи, пожимая плечами. — Понятия не имею. Как уже говорила, я выросла в США, где солдаты носят камуфляж.

Декс покачал головой.

— Для меня так странно то, как люди делят свой собственный вид. Разве они не понимают, что будут сильнее, как большая, объединенная группа?

— Не думаю, что им есть до этого дело, — призналась Софи. — Они не знают, что им нужно быть сильнее, понимаешь? Они понятия не имеют, что есть эльфы, гоблины, огры, тролли, гномы или гномы-карлики, о которых можно думать.

И в этот момент Софи была поражена тем, насколько по-настоящему другой она себя чувствовала, стоя там, наблюдая за толпами туристов, позирующих для селфи за пределами дворца, с автобусами и автомобилями, проезжающими мимо, и легким моросящим дождем на коже… и это было не только потому, что Лондон был таким отличным местом от Сан-Диего, где она выросла.

Воздух казался слишком тяжелым в ее легких… густым от всех загрязнений. От запаха химикатов и выхлопных газов у нее скрутило живот.

И этот шум.

Даже с ее разумом, защищенным от бомбардировки ревущих человеческих мыслей, все было по-прежнему очень громко. Кричали обрывки разговоров. Сирены и автомобильные гудки. Постоянный стук с какого-то соседнего строительного объекта.

Это заставило ее по-настоящему оценить, насколько мирными и спокойными всегда казались Затерянные города, несмотря на проблемы, с которыми она сталкивалась.

И все же, даже с этой мыслью, грохочущей в голове, она не могла не взглянуть еще раз на людей вокруг нее. И все, что она могла видеть — это улыбки, объятия и смех.

Люди определенно представляли собой проблему.

Но… они стоили того, чтобы их защищать.

Сандор прочистил горло, вырывая ее из странных раздумий, когда предупредил их:

— Вы уже потратили одну минуту и тридцать секунд из десяти минут, которые дал вам отец. Так что я предлагаю приступить к работе.

Декс кивнул, ведя их группу вдоль периметра дворца, изучая несколько черных камер, прежде чем остановиться на одной, которая выступала из стены на крючковатой черной дуге.

— Можешь меня поднять? — спросил он Ловиз, которая не выглядела взволнованной идеей поднять Декса на плечи, чтобы он мог легче дотянуться до камеры… и Софи тоже не была в восторге от этой позиции, в основном потому, что это привлекло бы к ним все виды внимания, если бы Темнитель перестал работать.

Сандор продолжал сжимать меч одной рукой, осматривая толпу в поисках признаков угрозы.

А Софи стояла и делала…

Ничего.

— Нужна помощь? — спросила она Декса, вытягивая шею, чтобы посмотреть, что он задумал.

Он прижал кончики пальцев к камере, бормоча что-то себе под нос, чего она не могла расслышать. И что бы он ни делал, камера мигала.

В течение одной мучительной секунды Софи была уверена, что их заметят. Но потом Декс отпустил камеру и велел Ловиз опустить его на землю.

— Ладно, все готово! — объявил он, указывая на паническое кольцо, которое всегда носил. — Теперь я получу предупреждение в любое время, когда их сеть камер зафиксирует любого, кто похож на парня с рисунка Кифа. Надеюсь, понадобится всего несколько дней, чтобы он появился в системе. Я позову тебя, как только что-нибудь услышу. И посмотри на это… у нас еще есть, по крайней мере, пять минут в запасе! Чувак, я в порядке! Ну же, Сандор, ты можешь сказать это. Кто Лорд Удивительный?

Сандор стиснул зубы.

— Я приберегу комплименты до того момента, когда мы благополучно вернемся в Хевенфилд на пять минут раньше.

Что определенно было бы самым умным поступком для них.

Но Софи заметила захламленную лавку и решила, что подбодрить Кифа… лучшее использование этого дополнительного времени. Поэтому с помощью Декса в ближайшем банкомате она смогла сделать очень творческий вывод средств из своего эльфийского фонда рождения и использовала эти деньги, чтобы купить все странные британские печенья, которые просил Киф, плюс некоторые под названием «Хобнобс», и пару под названием «Кастард Кримз», и несколько плиток шоколада «Кэдбери», и несколько коробок настоящего английского чая.

И когда они помчались домой (с тридцатью секундами в запасе), она не могла поверить, как это было легко.

Может быть, Декс что-то напутал со всей этой «спонтанностью».

Но она должна была знать, что Вселенная никогда не позволит ей закончить день с чем-то таким легким.

Мистер Форкл ждал ее на Хевенфилдских пастбищах, вместе с Грэйди и Эделайн, и помятая линия на траве ясно давала понять, что все трое расхаживали туда-сюда.

— Что случилось? — спросила Софи, роняя сумку с печеньем.

— Ничего, — ответил мистер Форкл, протискиваясь вперед и поднимая ее закуски своими распухшими от раклберри руками.

— Тогда почему ты здесь? — возразила она, бросив взгляд через его плечо на Грэйди и Эделайн, которые выглядели… уставшими.

Или, может быть, «настороженными» было словом лучше.

Мистер Форкл передал Дексу ее сумку и снова принялся расхаживать, его раздутые ноги двигались медленнее, чем обычно.

Софи предположила, что он собирается потребовать много ответов о том, почему они были в Лондоне.

— Я здесь потому, что никогда не ожидал решения Совета назначить тебя Регентом. И насколько я знаю, мой брат тоже не знал. Это заставляет меня желать, чтобы он был здесь, чтобы мы могли обсудить последствия вместе. Но это… невозможно. — Он прочистил горло. — Так что, по-видимому, лучший вариант — позволить тебе самой принять решение, даже если это будет непростой выбор.

— Какое решение? — спросила Софи, подпрыгнув, когда Декс обнял ее за плечи.

Она не замечала, как дрожат ее ноги, пока не нашла кого-то, кто помог бы ей лучше держать равновесие.

— Оно многогранно, — сказал ей мистер Форкл, — поэтому я думаю, что будет лучше отвести тебя туда, где преимущества и последствия будут ощущаться гораздо более реальными, чем когда-либо, стоя здесь, в окружении солнечного света и пасущихся животных.

— Закатного света, — поправил Грэйди.

— Грэйди прав, — сказала Эделайн. — Если это будет долгий, затяжной процесс, не лучше ли подождать до утра?

— Я задавался тем же вопросом, прежде чем отправиться туда, — признался мистер Форкл. — Но… боюсь, я и так уже слишком долго ждал.

Он повернулся к Софи и протянул ей правую руку, а левой поднес к свету кристалл.

Голубой кристалл.

Из тех, что ведут только в Запретные города.

— Пойдем со мной, мисс Фостер, если думаешь, что готова, — тихо сказал он.

— Готова к чему? — спросила Софи, когда Сандор прыгнул перед ней, а Декс крепче сжал ее руку.

— Ты можешь пойти с нами, — сказал мистер Форкл Сандору, с неожиданным проворством обходя вокруг него. — Ты — нет, мистер Дизней. Этот момент лучше держать между мной и мисс Фостер.

Декс удивленно взглянул на Софи, явно сомневаясь, хочет ли она, чтобы он отпускал ее.

Софи чувствовала себя так же неуверенно, так как это означало, что, вероятно, не имело никакого отношения к тому, где они только что были.

— Готова к чему? — повторила она.

Мистер Форкл подошел ближе и снова протянул руку. Его глаза никогда не выглядели более древними… или более отчаянно желающими, чтобы она выслушала его… когда он сказал:

— Готовой встретиться лицом к лицу с правдой, скрывающейся за одной из твоих сил.

Глава 15

Софи узнала элегантное поместье в тюдоровском стиле с окнами из граненого стекла и ярко-зеленой лужайкой еще до того, как мир полностью сфокусировался. И осознание того, где она находится, заставило ее улыбнуться и почувствовать себя так, будто земля ушла у нее из-под ног.

— Это дом моей человеческой семьи, — прошептала она, нуждаясь в произнесении вслух, чтобы заставить мозг принять это.

По мере того, как понимание этого занимало ее мысли, ледяная паника исчезала.

— Они в опасности?

— Они в полной безопасности, — заверил мистер Форкл, крепче сжимая ее руку, чтобы она не бросилась бежать по подъездной дорожке и не распахнула входную дверь.

Сандор все равно вытащил меч, принюхиваясь к воздуху и осматривая каждое дерево, куст и тень.

— Можешь расслабиться, — сказал ему мистер Форкл. — Я принял множество мер предосторожности, чтобы убедиться, что наш сегодняшний визит не представляет опасности для семьи мисс Фостер… или для нас самих. В том числе я взял это. — Он достал из кармана Темнитель. — Что подумают соседи, если увидят воина-гоблина, размахивающего мечом? — его улыбка исчезла, когда он снова перевел взгляд на Софи. — После того, что случилось с Весперой в Наступлении Ночи, у меня вошло в привычку проверять твою семью каждый божий день. Большую часть времени я просто наблюдаю за ними через шар-шпион. Но иногда связываюсь с твоей сестрой, чтобы задать несколько вопросов или…

— Связываешься? — Софи пришлось вмешаться.

Она не могла решить, была ли она тронута, нервничала или действительно, правда ревновала, когда он кивнул.

— Это лучший способ оценить их положение, — объяснил мистер Форкл. — Хотя иногда я также перемещаюсь сюда, чтобы прогуляться по территории и поискать признаки беды… кстати, я никогда не находил никаких следов. И все это не имеет никакого отношения к тому, зачем я привел тебя сюда. Я просто хотел, чтобы ты знала, что твоя человеческая семья находится под тщательным наблюдением и защитой. — Он нахмурился сильнее, чем от ягод раклберри. — Это я втянул их во все это без их ведома и разрешения, так что даю слово, сделаю все, что в моих силах, чтобы с ними больше никогда не случилось ничего плохого.

— Тогда зачем мы здесь? — спросила Софи.

Мистер Форкл повернулся лицом к солнцу, до заката которого, как поняла Софи, оставалось еще несколько часов.

Ее мозг начал вычислять, что это значит, относительно часовых поясов между тем местом, где она жила в Хевенфилде, и тем, где они были, пока он не сказал ей:

— Я привел тебя сюда, чтобы вернуть твое пропавшее воспоминание.

Софи замерла, когда что-то темное и похороненное, но никогда не исчезающее, шевельнулось глубоко внутри нее, и пара испуганных зеленых глаз вспыхнули в ее сознании вместе с пронзительным криком.

Софи, пожалуйста… остановись!

Она отшатнулась, врезавшись в стену, которая была одновременно бугристой и твердой, и каким-то образом двигалась, девушка не понимала, что это Сандор, пока он не развернул ее, взял за плечи и мягко не встряхнул.

— Тебе нужно, чтобы мы отвезли тебя обратно к Флори? — спросил он еще более скрипучим от волнения голосом. — Ты побледнела, как всегда, когда слышишь эхо.

— Нет, — ответила Софи, отказываясь снова давать тьме такой контроль.

Она закрыла глаза, представляя ментальную силу в виде светящейся сферы, позволяя ей расти все больше и больше, пока она не смогла превратить ее во что-то более полезное. Она выбрала гигантский молоток мультяшного размера, затем представила, как он колотит по черным нитям, которые скручивались в слишком знакомую когтистую форму — Бах! Бах! Бах! — пока темнота не стала не более чем пятном тени.

Она смыла остатки черного, прокручивая в памяти самые счастливые воспоминания.

Силвени уткнулась носом в своих крошечных детенышей после того, как они благополучно выбрались из импровизированного улья.

Фитц кружил ее.

Декс обнял без всякой неловкости.

Киф вцепился в ее руку, словно она была единственным, что удерживало его.

Грэйди и Эделайн говорили, что любят ее.

— Хорошо, — прошептала она. — Теперь все под контролем.

— Я все же думаю, что мы должны отвести тебя домой и дать отдохнуть, — сказал Сандор, поворачиваясь к мистеру Форклу. — Конечно, вы согласны.

Мистер Форкл провел руками по лицу.

— Я… я должен был взять с собой Флори. Это вылетело у меня из головы, как и многое другое, теперь, когда осталась только половина меня. Хотя, честно говоря, весь этот процесс, кажется, полон решимости быть чреватым проблемами. Я никогда не пойму, почему одна неудача кажется такой готовой приковать себя к другой и еще одной. Но так было с той минуты, как это воспоминание стало частью нашей истории. И каждая новая беда, кажется, превосходит все остальные… хотя полагаю, что ничего не было хуже, чем тот момент в больнице.

— Ты имеешь в виду, когда аллергия чуть не убила меня? — уточнила Софи, отстраняясь от Сандора, чтобы доказать, что может стоять сама.

— Определенно, этот момент я больше не хотел бы переживать снова, — прошептал мистер Форкл. — И все же это неизбежно…

— Хм, что это значит? — спросила Софи, отступая на шаг, будто мистер Форкл собирался броситься на нее с огромным шприцем, полным лимбиума.

Он несколько раз прочистил горло, затем выпрямился и пригладил волосы.

— Все будет хорошо, мисс Фостер. По одной проблеме за раз.

— Ладно, теперь я тоже хочу знать, что это значит, — заметила Софи.

— Я тоже, — согласился Сандор, становясь между Софи и мистером Форклом.

Смех мистера Форкла был в основном хриплым.

— Полагаю, не могу винить тебя за такую реакцию. Но уверяю, этот визит целиком посвящен возвращению воспоминания мисс Фостер.

В голове Софи снова раздался призрачный крик.

— Вот, видишь? — сказал Сандор, когда Софи представила себе еще один гигантский светящийся молоток, разбивающий вдребезги новые тени. — Ты не готова к этому. Мы должны забрать тебя…

— Нет, — перебила Софи, отходя от всех, чтобы подышать свежим воздухом.

Она потратила годы, пытаясь выпросить, подкупить, обмануть или украсть свое пропавшее воспоминание, а потом несколько недель убегала от него после того, как ей удалось восстановить этот ужасный фрагмент.

Но… незнание ничего не меняло.

Что бы ни случилось, ни произошло, помнит она об этом или нет.

Софи, пожалуйста… остановись!

— Я буду в порядке, — сказала она, делая медленные, ровные вдохи, закрывая глаза и прокручивая в голове новые счастливые воспоминания.

— Не думаю, что нужно это делать, — тихо сказал Сандор. — По крайней мере, подожди, пока мы не окажемся там, где Флори сможет помочь…

— Всегда, — сказал им приглушенный голос, когда земля расступилась перед ближайшим деревом и из переплетенных корней появилась Флори. Она вытряхнула грязь и камешки из своих заплетенных в косы волос и пропела несколько тихих песен, чтобы туннель закрылся за ней, каждая травинка идеально встала на место, как будто дыры никогда и не было.

— Как ты… — начала Софи.

Флори сверкнула зелеными зубами в улыбке.

— Мы с Набити недавно обнаружили, что язык Земли связан с языком всего, что растет внутри нее. Я не могу понять каждое слово, которое она говорит, но могу уловить основы, и это делает ее способной немедленно связаться со мной… и то же самое верно, когда мне нужно связаться с ней.

Мистер Форкл нахмурился.

Софи чувствовала, что его мозг наводнен таким же количеством вопросов, как и ее. Но он просто дважды топнул ногой и крикнул «Спасибо» в сторону земли, прежде чем повторить то же самое Флори.

Флори кивнула, уже напевая свою исцеляющую песню, когда подошла к Софи и взяла ее за руки, раскачиваясь назад и вперед. Софи закрыла глаза, не в силах отрицать, как ей помогало ощущение мягких звуков, проникающих под кожу, как бальзам Элвина. А когда Флори закончила, ей пришлось обнять крошечного гнома.

— На этот раз я тебе не понадобилась, — прошептала Флори, проводя пальцами по плечам Софи. — С каждым светлым днем ты становишься все сильнее и сильнее. Но я по-прежнему рада облегчить твою борьбу, чтобы ты могла сохранить энергию для более крупных сражений.

Софи крепче прижала ее к себе, вдыхая землистый запах Флори, который так сильно напоминал ей Каллу, что на сердце становилось и легче, и тяжелее. И когда она впитала все возможные капли силы, то отпустила ее и встала лицом к лицу с мистером Форклом.

— Ладно. Если ты хочешь вернуть мне воспоминание, я готова. Но… не понимаю, зачем ты привел меня сюда.

Он повернулся к величественному особняку, его взгляд сосредоточился на одном из верхних окон.

— Ты не единственная, кому нужно вернуть воспоминание.

— Что? — выпалила Софи, тряся головой так сильно, что у нее заболела шея. — Нет. Мы не будем этого делать. Эми не…

Ее голос затих, когда крики сестры затопили ее сознание.

Софи, пожалуйста… остановись!

— Нет, — повторила она, когда Флори снова начала напевать.

Мистер Форкл сжал край своего плаща.

— Как много ты вспомнила?

— Не очень, — призналась Софи. — Просто… я как-то обидела Эми. Она умоляла меня остановиться. — Ее голос дрогнул, и она отвернулась, вытирая глаза. — Что я с ней сделала?

— Ответ на этот вопрос лучше показать, — произнес мистер Форкл, медленно обходя ее.

Софи снова встала перед ним.

— Может, и так… но ты только показываешь его мне. Ей не нужно этого знать.

Он снова проскользнул мимо нее, его шаги стали более решительными.

— Она не согласна.

Слова заняли пару секунд, чтобы дойти до нее.

— Погоди. Эми знает об этом?

— Конечно. Сегодня утром мы долго разговаривали. Заметь, я не дал ей больше подробностей, чем тебе. Но дал ясно понять, что это был трудный момент для вас обеих, и я думаю, что будет лучше, если вы столкнетесь с этими сложными истинами вместе. И она согласилась. Она гораздо сильнее, чем ты думаешь. Она… — его шаги на мгновение замедлились, а голос стал хриплым, когда он добавил: — Она — то, чего я никогда не ожидал. Я знал, что буду помогать твоим родителям в рождении одного ребенка, и что, возможно, у них потом будут свои дети. Но, признаюсь, когда твоя мать сказала мне, что снова забеременела, я больше всего беспокоился о том, как это все усложнит для тебя. Твои отличия от людей были бы более заметны с другим ребенком, обеспечивающим постоянное прямое сравнение… и сестра без проблем дразнила тебя, когда она становилась старше, что иногда создавало проблему, как это было в твоем потерянном воспоминании. Но… было что-то особенное в той связи, которую вы создали. И эту связь нельзя игнорировать, особенно когда ты стоишь перед таким решением.

— И что же это за решение? — спросила Софи.

— По одной проблеме за раз, — сказал он ей. — Во-первых, мы должны сообщить тебе все факты.

— Но…

Громкий лай оборвал ее.

Они подошли достаточно близко к дому, чтобы бигль Ватсон понял, что они здесь, и переключился в режим сторожевой собаки.

— Все в порядке, — пообещал мистер Форкл, когда Софи, Сандор и Флори замерли. — Как я уже сказал, Эми знает, что мы идем. И на случай, если вам интересно, я попросил ее убрать ваших родителей. Она сказала, что придумает срочное поручение, чтобы отослать их.

Наверное, так даже лучше… мысль о встрече с родителями теперь, когда девушка была так тщательно стерта из их памяти, была бы для нее особым несчастьем.

И все же та часть сердца Софи, которая никогда не забудет, каково это, когда они укладывают ее спать, целуют в щеки и называют «Соей», чувствовалась так, словно ее кололи острой булавкой за упущенную возможность. Поэтому ей пришлось спросить:

— Почему они не могут быть здесь? Я думала, что видеть меня больше не может ничего вызвать, теперь, когда я… ну, ты знаешь… ушла.

— Совершенно верно, — сказал мистер Форкл, положив руку ей на плечо. — Но было бы очень трудно объяснить, почему незнакомый взрослый мужчина находится в их доме, прося провести время наедине с их дочерью и другой молодой девушкой, не так ли?

Софи поморщилась.

— Да… они наверняка вызовут полицию.

— Как и следовало бы ожидать, — согласился мистер Форкл. — И именно поэтому мы должны прекратить тянуть время. Сомневаюсь, что твоя сестра смогла купить нам больше, чем пару часов… и хотя возвращение самого воспоминания не займет много времени, вам двоим понадобится время, чтобы все обдумать и обсудить. Поэтому я еще раз спрашиваю: ты готова?

Он снова протянул ей руку, и Софи неохотно приняла ее, позволив ему проводить ее до конца дорожки, ведущей к короткой каменной лестнице, ведущей к входной двери.

Лай Ватсона становился все более отчаянным, его лапы царапали другую сторону двери, но Софи была слишком занята, чтобы обращать на это внимание. С тех пор как она была здесь в последний раз, в доме появился новый коврик, на котором большими жирными буквами было написано «вытирай лапы», окруженный отпечатками собачьих лап. У стены стояли три пары потрепанных кроссовок и несколько горшков с колючими суккулентами. Но что действительно привлекло внимание Софи, так это музыка ветра.

Свисая с самого высокого карниза, колокольчики сверкали серебром вперемежку с нитями свисающих кристаллов, и они были такими блестящими и причудливыми, что казалось, будто они принадлежат Затерянным городам.

На самом деле…

— Это перемещающие кристаллы? — Софи пришлось просить.

— Нет, но они выглядят именно так, не так ли? — раздался знакомый голос Эми, и сердце Софи так сильно сжалось, что она чуть не задохнулась, когда повернулась к открытой двери и посмотрела на младшую сестру.

Эми застенчиво улыбалась, ее зеленые глаза слезились и метались между ее ногами и Ватсоном, которого она крепко держала за ошейник… хотя бигль теперь, оказавшись лицом к лицу с воином-гоблином, совсем затих.

— Вот почему я попросила маму и папу купить их, — добавила Эми, с трудом сглотнув и переведя взгляд на колокольчики. — Мне казалось, что здесь должно быть что-то, что символизирует… все. Понимаешь?

Софи кивнула, ее голос не работал, когда она изучала сестру более внимательно.

Волосы Эми были длиннее и прямее, с несколькими мягкими локонами, обрамляющими лицо. И кожа покрылась целой россыпью веснушек. Каким-то образом это сочетание делало ее намного старше, чем Софи хотела, чтобы она была, и слишком молодой для того, для чего они были здесь, все одновременно.

Она все еще не могла найти слов, поэтому обняла Эми и прижала ее к себе так крепко, как только могла.

— Я так понимаю, ты скучала по мне? — проворчала Эми, когда Ватсон вырвался из ее хватки и принялся колотить Софи виляющим хвостом.

Софи откашлялась, понимая, что ей нужно взять себя в руки.

Она должна быть сильной… и она знала, что должна сказать что-то веселое и дразнящее… поддерживать легкое настроение, учитывая тяжесть, которую они обе испытывали. Но она выпалила:

— Я должна была сказать тебе, что не буду звонить каждый день.

Дрожь сотрясла плечи Эми, и ее голос звучал сдавленно, когда она прошептала:

— Я тоже.

Им было приказано не выходить на связь, если только это не было абсолютно срочно… часть сделки, которую они заключили с Советом, чтобы Эми сохранила свои воспоминания о Затерянных городах.

И кстати о воспоминаниях…

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — спросила Софи, отстраняясь, чтобы встретиться взглядом с сестрой… впервые с тех пор, как она приехала сюда, они по-настоящему смотрели друг другу в глаза. — Что бы ни случилось между нами в тот день, кажется… все было очень плохо.

Эми закусила губу и снова уставилась на колокольчики.

— Плохо, как то… что случилось с мамой и папой?

— Нет, — заверил ее мистер Форкл. — То, что произошло, было несчастным случаем. Ничего больше.

Эми кивнула, снова сосредоточившись на Софи.

— Тогда я хочу знать. Я хочу знать все. Хорошее и плохое. Ты моя сестра, и… вот как это работает с семьей.

Она сделала ударение на последнем слове, и это чуть не лишило Софи самообладания.

Несколько слезинок вытекло из ее глаз, но она с трудом моргнула, чтобы сдержать остальные.

— У тебя действительно все хорошо? — прошептала она, заправляя волосы Эми за уши. — Это не слишком сложно, скрывать все?

Эми пожала плечами.

— Я имею в виду… Иногда мне хочется немного меллоумелт, но…

— Я принесу тебе немного, — пообещала Софи, не заботясь о том, сколько правил ей придется нарушить, чтобы это произошло.

— А ты как? — спросила Эми, изучая Софи, будто проверяя ее на наличие травм. И почему-то, хотя на правой руке Софи не было видно новых шрамов, внимание Эми задержалось там.

— О, ты же знаешь, как это бывает, — сказала Софи, заставляя себя улыбнуться. — Много предсмертных переживаний. Но ничего такого, с чем бы я не справилась.

Эми не выглядела убежденной. Но она сменила тему.

— А как насчет милых мальчиков? Все еще пытаешься решить, какой из них заставляет твое сердце трепетать сильнее всего? Кстати, я не изменила свой голос, если тебе интересно.

Мистер Форкл откашлялся.

— Я понимаю, что вам двоим нужно многое наверстать. Но сейчас действительно не время. Предполагаю, ваши родители скоро будут дома.

Эми вздохнула.

— Я убедила их пойти на скучный фермерский рынок, на котором они всегда проводят часы, поскольку, по-видимому, смотреть на прилавки с авокадо, помидорами и свежевыжатым маслом очень интересно, когда стареешь. Но я точно не знаю, когда они вернутся.

— Тогда нам пора начинать, — мягко сказал мистер Форкл, поворачиваясь к Флори и прося ее и Набити понаблюдать за возвращением родителей.

Эми и Софи обменялись долгим взглядами… и Эми, казалось, нервничала ничуть не меньше, чем Софи. Но ее решимость была ясна.

— Мы делаем это? — спросила она Софи.

Софи боролась с желанием подергать себя за ресницы.

— Да, наверное, так и есть.

Эми кивнула и взяла Софи за руку.

И они прижались друг к другу, когда Эми открыла входную дверь пошире, и они отошли в сторону, чтобы пропустить мистера Форкла вперед.

Глава 16

— Должен предупредить, процесс будет болезненным, — сказал мистер Форкл, его хриплый голос прорезал тишину полутемной спальни Эми.

Софи вскочила с кровати, где лежала рядом с сестрой, пытаясь расслабиться.

— Почему? Мне не было больно, когда ты вернул мое второе воспоминание.

— Да, но в тот момент не было такого уровня боли, — напомнил ей мистер Форкл. — И я не могу отделить визуальные эффекты от ощущений, которые идут с ними. Все это возвращается вместе… хотя вы испытаете только тень того, что пережили в первый раз, поскольку наш мозг имеет способ фильтровать травму, чтобы помочь нам преодолеть ее. И боль исчезнет, как только воспоминание займет правильное место в ментальной временной шкале и больше не будет ощущаться присутствие. Но вам обеим нужно подготовиться к сильному дискомфорту. Особенно тебе, Эми.

— О, хорошо, — пробормотала Эми. — Знаешь, ты пропустил эту часть, когда объяснял мне это.

— То же самое, — сказала Софи, прищурившись и глядя на Мистера Форкла.

Сандор добавил смертоносный взгляд гоблина из дверного проема.

Мистер Форкл поднял руки, давая им всем универсальный жест «что?».

— Это что-нибудь меняет?

Софи и Сандор сказали «да» одновременно с «нет» Эми.

— Серьезно? — спросила ее Софи.

Эми выглядела такой же ошеломленной ответом Софи.

— Ты действительно больше не хочешь, чтобы к тебе вернулось воспоминание?

— Я не имела в виду, что это что-то меняет для меня, — пояснила Софи, чем заслужила протестующее фырканье Сандора. — Мне все еще нужно знать, что произошло. Но для тебя… и если это вызовет сильную боль, зачем тебе проходить через это?

Эми села лицом к ней, вероятно, пытаясь выглядеть сильной и уверенной, и сказала Софи:

— Мы уже это обсуждали.

Но то, как она скрестила ноги, превратило ее в маленькую девочку.

— Пожалуйста, Эми, — прошептала Софи. — Не будь такой упрямой. Просто отпусти меня и…

— Нет! — Эми схватила Софи за запястье прежде, чем та успела вытащить домашний кристалл, распахнуть шторы, которые они задернули, чтобы комната казалась более уединенной, и перенестись далеко-далеко. — Я могу выдержать несколько минут боли, Софи.

— Откуда ты знаешь? — возразила Софи.

Эми пожала плечами.

— Я ведь прошла через это в первый раз, не так ли?

— Не обязательно, — возразил Сандор. — Черный Лебедь забрал это воспоминание не просто так.

— Боль тут ни при чем, — настаивал мистер Форкл. — Избавление вас обеих от травмы было бонусом, а не необходимостью.

— А что это была за «необходимость»? — спросил Сандор.

— Это станет очевидно, как только я верну воспоминание, — сказал ему мистер Форкл, заработав еще один злобный взгляд гоблина.

— Видишь? — сказала Эми Софи, будто они каким-то образом все решили.

Софи покачала головой, пытаясь — и безуспешно — высвободить запястье из мертвой хватки Эми.

— Не понимаю, почему ты хочешь помнить, как я причинила тебе боль.

— Потому что эта часть не имеет значения. Это был несчастный случай, — напомнила ей Эми.

— Не совсем так. — Новые слезы жгли глаза Софи, когда она подбирала слова для своего признания. — У меня было одно воспоминание того момента, и… это было то, как ты умоляла меня прекратить то, что я делала. Предполагаю, что это означает, что у меня был некоторый контроль над тем, что происходило.

— Ошибаешься, — сказал ей мистер Форкл. — Это была… непредвиденная цепная реакция.

— Да, ну, эта цепная реакция заставила меня устроить так, чтобы шестилетний ребенок кричал от боли, — огрызнулась Софи, выкручивая руку в другую сторону и задаваясь вопросом, поняла ли ее сестра, как направить силу, когда жила с эльфами, потому что серьезно… как она была такой сильной? — Все это понимают, верно? Эми была всего лишь ребенком.

— И ты тоже, — заметил мистер Форкл. — Ты была напуганной девятилетней девочкой, которая понятия не имела, что происходит и как это остановить. На самом деле, ты не могла этого остановить. Так что никакой вины в этой ситуации не было. Просто несчастный случай, который я хотел бы предвидеть. Честно говоря, если кто и виноват, то это я, потому что не был готов или не заметил, что происходит, пока не стало слишком поздно. Так что, пожалуйста, перестань брать на себя эту ответственность, мисс Фостер. Ты знаешь, какие опасности таит в себе чувство вины.

Софи вздрогнула, вспомнив бледное, безжизненное лицо Олдена после того, как его разум разрушился от сожалений о Прентисе.

— Тебе не в чем себя винить, — заверил ее мистер Форкл. — И мне нужно, чтобы ты начала верить в это, иначе мы не сможем двигаться дальше… и тебе понадобится информация в этом воспоминании для решения, которое ты должна принять.

— Какого решения? — спросила Эми.

— Пока не могу объяснить, — ответил мистер Форкл. — Нет, пока твоя сестра не окажется в нужном положении.

— Но ведь это новая сила, верно? — догадалась Софи, удивляясь тому, как спокойно она задала этот вопрос.

Но это было единственное объяснение, которое имело хоть какой-то смысл.

На самом деле…

— Предполагаю, что в тот день я проявила еще одну странную способность и использовала силу, чтобы причинить боль Эми, — призналась она, когда кусочки тошнотворной теории соединились вместе. — Итак, вы с Ливви решили перегрузить мой мозг лимбиумом, а потом обнаружили, что у меня аллергия на него, и мне пришлось срочно ехать в больницу, чтобы человеческие врачи могли спасти меня. А потом ты забрал воспоминание, чтобы я не знала, на что способна, и чтобы Эми не догадалась, что я не человек. А теперь ты заставишь меня пережить все это снова, чтобы попросить меня позволить тебе почти убить меня снова, чтобы снова включить эту жуткую способность.

За этой вспышкой последовало ошеломленное молчание. И Софи попыталась использовать этот шок, чтобы, наконец, вырвать свое запястье из мертвой хватки сестры… но Эми держалась крепко, когда она повернулась к мистеру Форклу и спросила:

— Так будет?

— Ну… отчасти, — признался он, отчего тошнота Софи усилилась. — Но это все еще неправильно в нескольких существенных аспектах. Поэтому я призываю тебя быть непредвзятой, мисс Фостер. Могу сказать, ты думаешь, что уже знаешь, каким будет твое решение, как только выбор будет представлен… но уверяю, это не так просто, как ты себе представляешь…

— Ну, это если ты собираешься сделать что-то, что может убить ее, — перебила Эми, тряся Софи за руку, пока та не посмотрела на нее. — Ты ведь не собираешься согласиться на это, не так ли?

— Лучше бы ей этого не делать, — проворчал Сандор.

— Вот почему я возвращаю ваши воспоминания, — сказал им мистер Форкл, — чтобы избежать подобных поспешных выводов. Для протокола, никто не будет просить кого-либо подвергать свою жизнь серьезной опасности, так что, пожалуйста, мы можем сосредоточиться на том, для чего мы здесь?

Софи всматривалась в его лицо, пытаясь найти хоть какой-то намек на то, что сейчас произойдет, но из-за ягод его невозможно было прочесть.

— Хорошо, — тихо сказала она. — Но я все равно не согласна с тем, что ты втягиваешь в это Эми. Разве мы не заставили ее достаточно всего пережить?

— Ты ни во что меня не втягиваешь, — возразила Эми. — Я серьезно, Софи. Я никогда не буду винить тебя за то, что случилось.

— Даже если это правда, — пробормотала Софи, разрываясь между желанием поверить ей и осознанием того, что Эми не сможет сдержать свое обещание, — я уверена, что это станет твоим самым ярким воспоминанием обо мне, и я ненавижу это, потому что у тебя не так уж много хороших воспоминаний, чтобы компенсировать это.

— Э-э, ты шутишь? — спросила Эми. — У меня куча хороших воспоминаний! Как ты думаешь, почему я так упорно боролась, чтобы сохранить их? И я имею в виду не только о Затерянных городах… хотя все эти полеты с аликорном довольно трудно превзойти. Но есть еще и это. — Она откинула одеяло с кровати, открыв что-то белое и пушистое.

— Это что, Бан-Бан? — спросила Софи, чувствуя тяжесть в груди, когда Эми подняла любимого плюшевого кролика.

Бан-Бан был для Эми версией Эллы с тех пор, как Эми исполнилось четыре года, и Софи не могла поверить, что ее сестре было позволено держать его во всех переездах и изменениях личности. Его лохматый мех не был таким белым, как раньше, и он выглядел спутанным в нескольких местах… но это делало его более совершенным, так как доказывало, что он был настоящей, оригинальной плюшевой игрушкой.

— Ты знаешь, почему Бан-Бан — мой любимый? — тихо спросила Эми, заставляя его уши болтаться из стороны в сторону.

Софи пожала плечами.

— Я думала, тебе нравится, какой он мягкий.

— Ну, я знаю. Но настоящая причина — из-за тебя. — Она поднесла Бан-Бан поближе к лицу Софи и сжала его шею, чтобы он немного наклонил голову, повышая голос и пискляво приговаривая: — Привет, мисс Софи. Кто хочет поиграть?

И вдруг Софи снова было семь лет, и она заставляла Бан-Бан разговаривать с Эми точно так.

Эми откашлялась, отодвигая Бан-Бан назад и глядя в его блестящие черные глаза.

— Я не говорила этого часто, но… ты была хорошей сестрой. До сих пор, даже если мы не видимся. Я всегда знаю, что ты где-то там, идешь на риск, на который лучше бы не ходить. Будучи Мисс Супергерой Эльф.

— Ха, я совсем не супергерой, — поправила Софи, сосредоточившись на шутке, чтобы снова не расплакаться.

— Пожалуйста… ты даже носишь плащ! — поддразнила Эми в ответ. Однако ее улыбка исчезла так же быстро. — Обещай мне, что будешь осторожна, хорошо? Особенно с тем выбором, который он тебе предложит.

Софи подавила комок в горле.

— Только если ты пообещаешь, что если пропавшее воспоминание окажется более травмирующим, чем ты ожидала, ты попросишь мистера Форкла стереть снова его.

— Мне это не понадобится, — возразила Эми.

— Все равно обещай, — настаивала Софи.

Эми закатила глаза.

— Лаааааадно. Обещаю. Тьфу. Такая властная.

Они обменялись улыбками… но одновременно счастливыми и грустными. И Эми первой прервала зрительный контакт, вернувшись к изучению Бан-Бан.

— Помнишь песню, которую ты сочинила для него? — спросила она. — А маленький танец Хоппи?

— Пожалуйста, продемонстрируй и то, и другое, — вмешался Сандор. — Наряду со всем прочим, что могло бы стать хорошим шантажом.

— В другой раз, — сказал мистер Форкл, выглядывая из-за занавески ближайшего окна, вероятно, проверяя, нет ли признаков человеческих родителей Софи. — Мы не можем больше терять время. Вы двое, наконец, готовы?

— Да, — немедленно ответила Эми.

Софи закусила губу, еще раз оглядывая спальню Эми.

Ничто не делало пропасть между их жизнями шире.

Комната была не маленькой… но совсем не такой огромной, как у Софи в Хевенфилде. И она была не простой, выкрашенные в синий цвет стены и потертые деревянные полы определенно не были похожи на стеклянный потолок, увешанный свисающими хрустальными звездами, или цветы, вплетенные в ковер, или окна с потрясающим видом на океан. Двуспальная кровать выглядела как обувная коробка по сравнению с широкой кроватью Софи под балдахином, а шкаф, вероятно, мог вместить только одну десятую часть одежды и обуви Софи.

И все же в комнате Эми были все те крошечные личные штрихи, которые Софи все еще пыталась добавить к себе.

Самое печальное, что Софи не узнала ни одно из этих дополнений.

Кроме Бан-Бан, все мягкие игрушки и безделушки были новыми. И все улыбающиеся друзья на фотографиях были незнакомцами. Софи также никогда не слышала о мальчиках-музыкантах, которых на дверях висело множество фотографий и плакатов… хотя их прически немного напоминали ей прически Тама.

И что-то в этом расстоянии между ними заставило ее прошептать:

— Пожалуйста, не ненавидь меня за то, что случилось в тот день, хорошо?

Эми притянула ее ближе, предлагая обнять Бан-Бан.

— Тебе не стоит беспокоиться об этом, Софи. Я любила тебя, даже когда не помнила, кто ты. Иногда у меня начиналась эта странная боль, прямо здесь. — Она прижала кулак к груди. — Я не знала, как это объяснить, но чувствовала, что… чего-то не хватает. А потом ты появилась, и мои воспоминания сработали, и это было похоже на «О-о-о, вот, что я искала». Вот почему я не хочу больше никаких пробелов в своем прошлом. Я просто хочу знать, что моя жизнь снова полна, если это имеет смысл.

— Так и есть, — заверил ее мистер Форкл слегка охрипшим голосом. — И это очень зрелая причина.

Софи знала, почему он делает ударение на этом слове, и ненавидела его за то, что он был прав.

Эми уже не была той капризной девятилетней девочкой, которую Софи оставила, когда переехала в Затерянные города. И она не была испуганной шестилетней девочкой, умоляющей Софи прекратить то, что она делает.

Она была девочкой, которая видела, как похищают ее родителей, и сумела сохранить достаточно ясную голову, чтобы спрятаться от Невидимок.

Девочкой, которая узнала, что все, что ей рассказывали о ее жизни — и мире — не было реальным, а затем должна была провести месяцы, скрываясь с незнакомцами в секретном подводном городе, в то время как каждый день беспокоилась о людях, которых любила.

И теперь она была девушкой, которая решила лгать всем, чтобы сохранить секреты, которые узнала о своем прошлом и Затерянных городах.

Если воспоминания так много значили для нее, она, вероятно, справится с этим.

Поэтому Софи взяла Бан-Бан и медленно легла рядом с Эми на узкую двуспальную кровать.

Эми легла рядом с ней, а Софи втиснула между ними Бан-Бан.

— Готовы? — спросил мистер Форкл, подходя ближе.

Сестры потянулись друг к другу, переплели пальцы и кивнули.

Мистер Форкл хлопнул в ладоши.

— Отлично. Тогда давайте начнем. Имейте в виду, воспоминание займет некоторое время, чтобы зафиксироваться в вашем сознании после того, как я верну его. И как только это произойдет, вы почувствуете себя отстраненными… как будто наблюдаете за тем, что происходит с кем-то другим. Постарайтесь не думать слишком много во время этого первоначального замешательства, так как оно только замедлит ваш ум от создания связей… и как только эти связи сформируются, ощущения возьмут верх. Я бы посоветовал сжать челюсти, чтобы вы не прикусили языки, когда начнется боль. Эта часть должна пройти в течение нескольких минут. Если нет, у меня есть успокоительные…

— Никаких успокоительных, — перебила Софи.

— Да, мисс Фостер, я так и думал, что ты это скажешь. Но я все же хотел, чтобы вы обе знали, что этот вариант доступен. И Флори прямо снаружи, если ты почувствуешь, как эхо шевелится.

— Эхо? — спросила Эми.

— Длиииииная история, — сказала ей Софи.

— А сейчас не время, — заметил мистер Форкл. — Прямо сейчас мне нужно, чтобы вы обе сосредоточились на медленных, глубоких вдохах, делая каждый из них дольше, чем предыдущий.

Их дыхание быстро стало синхронным, и было что-то успокаивающее в ровном ритме совпадающих вдохов и выдохов.

— Также важно отметить, что некоторые из ваших воспоминаний будут казаться очень абстрактными, — тихо добавил мистер Форкл, — учитывая то психическое состояние, в котором вы находились, когда все произошло. И у вас все еще будут пробелы, которые вам нужно будет заполнить, так как довольно много произошло после того, как я отключил вас обеих. И хотя я сделаю все возможное, чтобы ответить на ваши вопросы, пожалуйста, имейте в виду, что есть некоторые вещи, которые я не смогу объяснить… не потому, что что-то скрываю, а потому, что есть части, которые даже я не полностью понимаю. На самом деле, я надеюсь, что вы двое сможете выдать некоторые дополнительные идеи. Скоро мы это увидим. А пока продолжайте дышать. Меееееееедленно и спокооооооооооооойно.

Каждая из них сделала еще десять вдохов, когда он попросил их закрыть глаза и задержать дыхание. И когда Софи сделала, как он просил, она почувствовала, как его дрожащие пальцы прижались к ее виску.

— Поехали, — прошептал он. — Три… два… один.

Последнее слово прозвучало так холодно, словно кто-то налил ей в голову стакан ледяной воды, и Софи стиснула зубы, чтобы они не стучали.

Озноб парализовал ее мысли, в голове стало тише, чем когда-либо прежде, и она впитывала тишину, наслаждаясь каждой секундой… до тех пор, пока шум не взял верх.

Ощущение было такое, будто кто-то включил кинопроектор на полную скорость и на полную громкость. И изображения были слишком нервными, чтобы иметь какой-либо смысл.

Но с каждым новым вдохом Софи все больше сосредотачивалась, пока не узнала двух маленьких девочек — блондинку и брюнетку, окруженных темно-зеленым цветом.

Они начали разговаривать. Но разговор перешел в поддразнивание. И поддразнивание перешло в насмешку, а голоса становились все громче и громче.

Все злее и злее.

Софи не могла разобрать ни одного слова.

Но она чувствовала, как они проникают все глубже и глубже.

Погружаясь в чувствительные места.

Первобытные места.

Опасные.

Тыкая, толкаясь и пульсируя.

Обнажая новые мощные нервы, от которых по телу пробегали мурашки.

Ее руки горели… кончики пальцев гудели от странной, зудящей энергии.

И ее голова…

Так оно и было. Много. Давления.

Слишком.

Оно кипело и клокотало внутри ее черепа, становясь все темнее и темнее… и Софи ахнула, когда ее сознание полностью погрузилось в этот момент, ощущения полностью захватили ее.

Ее желудок скрутило.

Руки и ноги дергались.

Мозг бурлил, бурлил, бурлил от эмоций, таких сильных, что казалось, будто они рвутся, царапаются… а может быть, так оно и было, потому что что-то глубоко внутри ее разума, казалось, распуталось, оставив… отверстие.

Новый путь.

И темнота хлынула вперед.

Становясь все жарче.

Все более дикой.

Она почувствовала, что вскрикнула в тот же самый момент, когда ее ярость сменилась с черной на красную и хлынула из головы.

Нацеленная на единственную цель.

Софи, пожалуйста… остановись!

Крики Эми рвались у Софи из ушей, и она не могла сказать, были ли они из памяти или из реальности. Границы между ними размылись, и она была охвачена безумием.

За пределами тела.

За пределами мира.

Ничего, кроме чистой, необузданной силы.

Мощной.

Неудержимой.

— Софи!

Новый голос требовал внимания… в чем-то знакомый, в чем-то неожиданный. И с этой мыслью Софи почувствовала, как ее разум разделился.

Часть ее цеплялась за ту девушку, которой она является.

Часть осталась в ловушке с девушкой, которой она была раньше.

И каждая «Софи» была напугана, бесстрашна и разъярена.

Но Настоящяя-Софи чувствовала себя яснее. Она слышала отчаяние в голосе мистера Форкла, когда он снова и снова звал ее по имени, и понимала, что должна прислушаться.

Прошлая-Софи не слышала ничего, кроме призрака в темноте.

Его мольбы были потеряны.

Она была потеряна.

Погребена под вновь обретенной силой, которая поглощала все, к чему прикасалась.

Она не поняла, что это было за теплое давление в ладонях.

Но Настоящая-Софи знала, и она знала, что мистер Форкл цепляется за нее. Она слышала, как он ахнул, когда покалывающее тепло потекло между их телами, его хватка усилилась, а голос обрел новую силу.

Софи, ОСТАНОВИСЬ!

Его команда была достаточно громкой, чтобы долететь даже до Софи, но она не знала, как подчиниться.

ОСТАНОВИСЬ! повторил он, наполняя ее сознание счастливыми мыслями.

Красная ярость быстро выжгла их.

ОСТАНОВИСЬ!

ОСТАНОВИСЬ!

ОСТАНОВИСЬ!

Я не могу! она попыталась сказать ему, но слова были там и исчезли слишком быстро.

Ее ладони снова обдало жаром, и в следующий раз, когда мистер Форкл заговорил, его голос был полон радости.

И надежды.

И счастья.

И любви.

Каждая эмоция наполняла ее разум теплом и светом, растапливая черное и красное, пока не осталось ничего, кроме мягкого золотого мерцания, как идеальный восход солнца.

Пробуждение.

Прошлая-Софи слишком устала, чтобы смотреть на него… и не сопротивлялась липкой сладости, которая текла по ее языку.

Настоящая-Софи задохнулась от воспоминания о приторном успокоительном, которое, должно быть, дал ей мистер Форкл.

И когда Прошлая-Софи счастливо плыла в тумане, слишком усталая, чтобы задумываться о том, что она сделала, Настоящая-Софи знала, что будут последствия.

Софи вцепилась в это слово, и мысль вызвала удивительную волну информации, когда две части ее тела слились в одну, а воспоминание спряталось… погребенное под всей этой неожиданной правдой.

Все, что она видела, чувствовала и узнала, теперь прочно вошло в ее прошлое.

Но новые вопросы тянулись в будущее, пока разум Софи переводил смутные, расплывчатые чувства и складывал воедино то, что произошло на самом деле.

Она причинила боль своей сестре в тот день… потеряла контроль во время драки и вызвала бурю боли.

Но не это открытие заставило ее вздрогнуть и задрожать.

Нет, она дрожала, потому что мистер Форкл не мог вывести ее из этого безумия, пока не коснулся ее рук.

А потом она усилила его.

И он причинил ей.

Глава 17

Ты.

Это было единственное слово, которое Софи смогла вытянуть из пульсирующего хаоса в своем мозгу.

Вопрос.

Обвинение.

Откровение.

— Да, — ответил мистер Форкл хриплым голосом, как будто он кричал в настоящем, а не только в прошлом.

Был и еще один звук, от которого Софи захотелось шлепнуть себя, когда она узнала его, потому что где были ее приоритеты?

— Эми? — спросила она, покачиваясь от резкого движения головой, когда выпрямилась.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы сфокусировать взгляд, а потом она увидела свою сестру, свернувшуюся в тугой клубок и раскачивающуюся вперед-назад, когда из нее вырывались всхлипы.

Ее лицо было напряжено.

Лоб вспотел.

Кожа стала тревожного зеленовато-серого оттенка.

— Через минуту-другую она будет в порядке, — пообещал мистер Форкл, и с каждым болезненным звуком, который издавала Эми, это звучало все более невыносимо. — Честное слово, мисс Фостер. Ее воспоминание о том, что произошло, просто длиннее твоего, потому что в тот день я впервые дал тебе успокоительное, чтобы ты не потеряла контроль снова. И твоя сестра тоже пришла в себя очень быстро после того, как Ливви приехала помочь, так что ей нужно пережить дополнительные моменты. Но ее разум успокоится прямо сейчас. Видишь?

Тело Эми замерло, и ее стоны смолкли… но она все еще выглядела слишком больной, чтобы произвести впечатление на Софи.

Софи поперхнулась желчью, покрывавшей горло, хотя кислота осталась, когда сестра не пошевелилась.

— Она без сознания?

— Она где-то между бодрствованием и сном, находит свой путь обратно к реальности. — Мистер Форкл прижал два пальца к вискам Эми и закрыл глаза, кивая на то, что он видел в ее голове. — Такие вещи люди воспринимают гораздо дольше. Но не волнуйся… боль прошла. Ее разум просто пытается понять, что успокоительное, которое она ощущает, было на самом деле в ее организме много лет назад, а не сейчас, хотя думаю, что было бы проще дать ей немного сейчас и дать ей отдохнуть. Она выглядит более измученной, чем я надеялся.

— Вот что бывает, когда помогаешь кому-то пережить пытки, — пробормотала Софи. — Но… я не думаю, что мы должны давать ей успокоительное, пока она сама не попросит. Уверена, что мои — ее — родители взбесятся, если она не проснется, когда они придут домой.

— Полагаю, в этом есть смысл, — согласился мистер Форкл, протягивая руку к запястью Эми, чтобы пощупать пульс. Он сосчитал про себя и кивнул. — На самом деле, ее жизненные показатели прекрасно восстанавливаются. Через несколько минут она должна прийти в себя. И до сих пор нет никаких признаков возвращения ее семьи? — спросил он Сандора, который подошел к одному из окон, чтобы посмотреть сквозь занавески.

— Флори дала сигнал, что все чисто… на данный момент, — сообщил ему Сандор, топая обратно на свой пост в дверях. — Но чем скорее мы уедем, тем лучше.

— Согласен, — сказал мистер Форкл.

— Мы никуда не уйдем, пока Эми не проснется, и мы не убедимся, что с ней все в порядке, и не ответим на ее вопросы, — напомнила им Софи.

— Таков план, — поправил мистер Форкл, — но нам придется его скорректировать, если вернутся ее родители, поэтому я и попытался начать этот процесс, как только мы сюда прибыли.

— Прости меня за то, что я пыталась спасти свою сестру от этого. — Она указала на Эми, чьи глаза были так сильно зажмурены, что казались сердитыми морщинками.

Софи протянула руку, откинула со лба мокрые от пота пряди волос Эми и заправила их за уши, набравшись смелости спросить:

— Насколько сильно я ранила ее в тот день? Мое воспоминание… не было совсем ясным.

— Нет, не было, — тихо ответил мистер Форкл. — Тем более ты не можешь винить себя в том, что случилось. Ты понятия не имела, что происходит.

— Я не знала, — согласилась Софи, удерживаясь от того, чтобы не упомянуть все, что она знала, теперь, когда у нее было преимущество ретроспективного взгляда, чтобы перевести то, что произошло между ней и ним.

У нее было много вопросов.

Может быть, даже несколько обвинений.

Но она не собиралась позволить ему увести ее в сторону.

— Ты не ответил на мой вопрос. Как сильно я ранила ее в тот день?

Мистер Форкл еще раз проверил мысли Эми, прежде чем ответить.

— Причинение — все в уме, поэтому она перенесла ноль физических травм. Как ты думаешь, почему я не взял с собой сегодня Элвина или Ливви?

Софи чувствовала, что Элвин и Ливви категорически не согласились бы с этим решением… и Софи тоже не была в восторге, учитывая зеленоватую бледность кожи сестры.

Но мистер Форкл снова сменил тему разговора.

— Мы оба знаем, что боль так же реальна, как и настоящая рана, — настаивала Софи. — Возможно, даже хуже.

Мистер Форкл вздохнул.

— Может быть, да. И не буду лгать, то, что твоя сестра испытала в тот день… и сейчас, в меньшей степени… было… давай просто назовем это неописуемым и оставим, хорошо?

Софи откинула назад еще одну прядь липких волос сестры.

Разве она не обязана была узнать все подробности того, что пережила Эми?

— Иногда знание — это просто знание, — сказал мистер Форкл, догадываясь, о чем она думала. — Мы с братом делились всеми воспоминаниями на протяжении всей нашей жизни, кроме одного. Он скрывал детали боли, которую он испытал от своей последней травмы, и я уверен, что он сделал это, потому что знал, что я бы переживал это снова и снова, пытаясь загладить тот факт, что я продолжаю жить, а он нет. И из того, что я знаю о твоей сестре, не сомневаюсь, что она хотела бы того же для тебя… так же, как ты хотела бы для нее, если бы ситуация была обратной.

— Может быть, — призналась Софи, моргая изо всех сил, чтобы сдержать слезы. — Просто… я все еще слышу ее крики.

— И уверен, так будет всегда, — тихо сказал он. — Но… думаю, мы должны также признать тот факт, что ты только что упомянула их, не нуждаясь в том, чтобы Флори успокаивала песней эхо — это огромная победа, мисс Фостер. Ту, которую не стоит подвергать опасности… особенно ради знания, которое не принесет никакой реальной пользы.

Софи вздохнула.

— Наверное… если только Эми не захочет поговорить о том, что случилось. Если она захочет, я позволю ей поделиться каждой ужасной деталью.

Ей было все равно, вернет ли это Теневого Монстра в полную силу… она сделает все, что нужно Эми, чтобы помочь ей оправиться от этого кошмара.

— Вполне справедливо, — сказал ей мистер Форкл. — Хотя, думаю, ты упускаешь из виду и очень важный аспект того, что произошло. Крики твоей сестры были вызваны не только болью. Она также была свидетелем чего-то, что ее мозг не мог понять… и она была в ужасе, что красный свет убивает тебя.

Софи нахмурилась.

— Красный свет?

Он кивнул.

— Твое Причинение в тот день действовало совсем по-другому. Оно работало так, как мы его спроектировали… или в основном, во всяком случае… и эмоции были направлены из твоего разума в один, направленный красный луч, который вспыхнул и ударил, как молния.

Софи попыталась представить себе это, но единственное, что она смогла придумать, было нечто среднее между инопланетным трюком с разумом и экзорцизмом… и она действительно не хотела представлять себя такой.

И снова ее голова наполнилась вопросами о том, что же на самом деле произошло между ней и мистером Форклом в те ужасные минуты.

Но она должна была сосредоточиться на самой важной информации.

— Это большой выбор, не так ли? — спросила она. — Ты хочешь перезагрузить мой мозг, чтобы мое причинение работало по-другому.

— Значит, все будет работать как надо, — поправил мистер Форкл, что было не менее страшно. — Твоя способность была рассчитана на то, чтобы нацелиться на кого-то или что-то, что тебе угрожало, вместо того, чтобы уничтожать всех в округе, как ты делаешь сейчас. Это сделало бы силу намного более эффективной, не так ли?

— Наверное, — медленно проговорила Софи. — Но что случилось со всем этим обещанием «никто никого не будет просить подвергать свою жизнь серьезной опасности», которое ты дал ранее?

— Я собирался напомнить ему о том же, — проворчал Сандор.

— Я сказал — серьезной опасности, — возразил мистер Форкл. — На этот раз процедура будет гораздо более незначительной. Нам не нужно перезагружать весь мозг мисс Фостер, как Ливви сделала с ней в тот день… или как я сделал в тот день, когда исцелял ее способности. Нам нужно только сбросить ее причинение, для чего потребуется значительно меньшая доза лимбиума.

— Хорошо, но… у меня все еще смертельная аллергия на него, даже в небольшой дозе, — заметила Софи, удивленная, что ей вообще пришлось это сказать. — В эликсире, который дал мне Декс, была только капля, и он все равно заставил Баллхорна лечь рядом со мной, а Элвин едва смог вернуть меня обратно.

— Я не говорю, что не будет риска, — осторожно сказал мистер Форкл. — Но на этот раз риск все равно будет менее опасным, чем твой предыдущий опыт, как из-за гораздо более ограниченной проблемы, которую мы решаем, так и из-за наших возросших знаний и практики. Ливви и я изучали аллергию в течение нескольких месяцев, желая быть готовыми к тому, что этот день когда-нибудь настанет. И я очень сильно чувствую, что теперь мы усовершенствовали наше средство.

— Значит ли это, что тебе не придется пользоваться иглами? — спросила Софи.

— Хотелось бы. — Он потянулся к ее руке, оттягивая ткань перчатки, пока не обнажил звездообразный шрам, который случайно оставил, когда исцелял способности. — На этот раз я знаю, что нужно сделать укол в ногу, так что я не должен оставлять еще одну такую отметину. Но… это все равно должна быть инъекция. Это самый быстрый способ доставки, а при аллергии каждая секунда на счету.

Софи очень хотелось поспорить.

Но она чувствовала, как близко все было в другие разы, когда они вызывали у нее аллергию.

Погрешность была нулевой.

— На всякий случай я возьму с собой Элвина и Ливви, — пообещал мистер Форкл, возвращая перчатку на место и отпуская ее руку. — И думаю, что было бы разумно пригласить туда также мистера Сенсена и мистера Васкера, поскольку у них обоих есть способы держать твои мысли и эмоции в постоянном состоянии. А если есть кто-то еще, чьего присутствия ты бы хотела — родителей, например? — это можно устроить. Но знай: несмотря ни на что, я сохраню тебя в безопасности. Это моя работа.

— Нет, это моя работа, — поправил Сандор. — И если ты думаешь, что я позволю тебе…

— Это решение мисс Фостер, — перебил мистер Форкл.

Софи фыркнула.

— Верно. Так же, как это было мое решение в тот день, когда ты обнулил мои способности. Я могла либо остаться неисправной, либо рисковать жизнью, чтобы все исправить… и бонус: это был единственный способ, которым я могла исцелить Прентиса и Олдена. Не такой уж большой выбор, не так ли?

— Так и есть, — настаивал мистер Форкл. — И на этот раз даже больше. Ты прекрасно справлялась с тем, как в настоящее время работает твое причинение.

— Неужели? — спросила Софи, думая о тех временах, когда ее зрение прояснялось, и она видела своих друзей, корчащихся от боли или без сознания вокруг.

Невидимки даже начали рассчитывать на это, когда планировали свои засады, позволив ей убирать телохранителей для них… хотя это поднимало другой вопрос.

— Стоит ли эта способность того? — спросила она почти шепотом. — Невидимки всегда носят эти шапки, чтобы блокировать меня.

— На самом деле, это было бы одним из самых больших преимуществ для восстановления твоей способности, — поправил мистер Форкл. — Красный Луч нацелен на сердце, а не на голову. У Невидимок не было бы способа защититься от такого рода атак, и удар был бы бесконечно сильнее, потому что эмоции там гораздо более грубые и уязвимые.

Софи вздохнула.

Это было бы значительным улучшением по сравнению с тем, что она могла делать в настоящее время.

— Мне очень жаль, — сказал мистер Форкл, прочищая горло. — Понимаю, что это, вероятно, последнее, что ты хочешь вынести. Я не забыл, через что ты уже прошла. Это тоже моя вина. То, что мы с Ливви сделали, чтобы перезагрузить твой мозг, явно пошло наперекосяк.

— Ясно, — пробормотала Софи, — учитывая, что я чуть не умерла.

— Да, это так. Мне до сих пор иногда снятся кошмары об этом. — Он уставился на руки, сгибая и разгибая пальцы. — В тот день с тобой был я, если тебе интересно. А не брат-близнец. Именно поэтому я был выбран, чтобы быть тем, кто перезагрузит твои способности во второй раз… все чувствовали, что у меня был «опыт» с ситуацией… хотя, честно говоря, оба раза я никогда не чувствовал себя так из-за глубины или ужаса за всю жизнь. — Он снова прочистил горло. — В тот первый раз, когда я услышал крики и увидел, что происходит, я немедленно позвал Ливви на помощь. Потом я отнес тебя и твою сестру в свой дом, надеясь, что никто из соседей ничего не заметил. К тому времени, когда Ливви добралась туда, я уже стер оба твоих воспоминания… но, конечно, мне пришлось стереть еще одно у твоей сестры, когда ее успокоительное закончилось вскоре после прихода Ливви. Я не хотел переусердствовать с тем, сколько я ей дал, учитывая, что она была такой маленькой и только что пережила такую изнуряющую травму. Но я явно недооценил… первую из многих ошибок, которые совершил в тот день.

— Полагаю, вторая ошибка произошла, когда ты дал мне лимбиум? — догадалась Софи.

— Вообще-то, это была третья. Вторая была до того, как Ливви пришла в голову идея с лимбиумом. Я стал нетерпеливым и дал тебе полдюжины других лекарств, которые, как думал, могли бы помочь, и в конечном итоге, тебя тошнило.

Софи съежилась.

— Все становится лучше и лучше.

— У меня была такая же мысль. А потом мы дали тебе лимбиум, и мне пришлось выяснить, насколько ужасными могут быть вещи на самом деле. Ты начала издавать ужасные звуки, когда твои дыхательные пути закрылись, это было не похоже ни на что, что я когда-либо слышал раньше, а потом все твое тело забилось в конвульсиях, и я просто… замер. Если бы там не было Ливви, не знаю, что бы случилось. Я мог потерять тебя. Именно она поддерживала твое дыхание и предложила отвезти тебя в ближайшую человеческую больницу. Ее рассуждения были ошибочны… хотя в то время мы этого не знали. Она подозревала, что наше лечение отрицательно реагирует на какой-то человеческий токсин или вирус, которому ты подверглась, что звучало достаточно логично. И это привело тебя к месту, которое спасло твою жизнь, и это было все, что имело значение. А потом Ливви пришлось уйти, чтобы никто не удивлялся, кто она такая и откуда тебя знает, и пришли твои человеческие родители, а я просто сидел и смотрел, как тебя подключают к этим ужасным машинам, надеясь, что ничего непоправимого не случилось. А когда ты проснулась…

Его голос прервался, и он провел рукой по лицу, задержавшись на глазах.

Она не могла понять, означало ли это, что он плакал.

Какая-то часть ее радовалась… но ее мир становился намного более осмысленным, когда мистер Форкл был сильным, надежным человеком, даже если его упрямство временами сводило ее с ума.

— Когда ты проснулась, — продолжил мистер Форкл, на этот раз более спокойным голосом, — это было похоже на одно из тех «чудес», о которых люди всегда говорят. Ты была собой. Твое причинение было отключено, и все остальное казалось прекрасным. И ты, и твоя сестра понятия не имели, что произошло между вами.

— Подожди, — прервала его Софи. — Разве не ты всегда говоришь, что способности нельзя отключить, как только они активированы?

— Для обычных эльфов — да, — согласился мистер Форкл.

Софи застонала, понимая, что это приведет к очередной речи типа «позволь мне объяснить, какая ты странная».

И, конечно же, он сказал ей:

— В твоем случае я сделал твои гены немного более гибкими в некоторых отношениях. Таким образом, если бы что-то, что мы планировали, нуждалось в корректировке, у нас была бы возможность сделать это… что было и преимуществом, и недостатком. Я часто задаюсь вопросом, не является ли эта гибкость причиной того, что мы должны были перезагрузить твой разум.

Он наклонил голову и вздохнул так, словно хотел сказать:

— Это так сложно… экспериментировать на ком-то. — Что определенно помогло Софи подавить все неясные чувства, с которыми она боролась, когда думала, что он плачет.

— В любом случае, — сказал мистер Форкл, возвращая разговор к тому, что они обсуждали. — Я поклялся, что с этого момента буду в тысячу раз бдительнее следить за тем, чтобы с тобой никогда больше не случилось ничего подобного, и все же мне каким-то образом удавалось не понимать той роли, которую лимбиум сыграл в твоей аллергии, пока это не случилось снова. И я не предвидел никаких проблем, когда вызвал твое причинение. Так что представь себе мой ужас, когда я услышал отчет мистера Дизнея о том, как твое причинение действовало в Париже, и понял, что наши улучшения способности каким-то образом были отключены. Я надеялся, что проблема была связана со всеми другими глюками, которые ты испытывала, и что, как только я сброшу твои способности, все вернется к тому, как мы изначально проектировали. Но она не восстановилась так, как другие твои способности. И вот мы здесь.

— Лааааааааадно, — сказала она, стараясь не утонуть в потоке информации. У Софи было такое чувство, что она будет пробираться через все это еще много недель. Но в данный момент у нее был один очень важный вопрос. — Зачем снова сбрасывать способность и что-то менять? Мы уже знаем, что это не помогло…

— Это не точная наука, — перебил ее мистер Форкл. — Лимбиум также не влияет на все равномерно. Я был так сосредоточен на твоей телепатии в тот день… и на пробелах в твоей ментальной блокировке… что не уделил твоему причинению должного внимания. Я также не смог понять, что твое причинение работает неправильно еще до того, как ты исчезла, и поэтому нуждается в гораздо более фундаментальной корректировке. На этот раз способность будет полностью в моем фокусе, и я буду нацелен на нее по-другому.

— Но ты все равно не можешь гарантировать, что это сработает, верно? — настаивала Софи.

— Здесь нет никаких гарантий, — напомнил ей мистер Форкл. — Это все теоретически, пока мы не реализуем лечение и не посмотрим, что произойдет.

— Отлично. Так что… в общем, ты просишь меня доверить тебе мою жизнь — снова — и в то же время признаешь, что на самом деле не знаешь, что делаешь, — пришлось указать Софи. — Потрясающе.

— Я не виню тебя за эти чувства, но…

— Хорошо, потому что это правда! — вмешалась Софи. — Я почти уверена, что так будет лучше…

Ее язвительный комментарий был прерван тихим стоном сестры, которая разогнула ноги и перекатилась на спину.

— Эми? — спросила Софи, съежившись, когда сестра открыла глаза, и Софи увидела, какие они красные и опухшие.

Голос Эми звучал как крошащийся гравий, когда она прошептала:

— Софи? Ты все еще здесь?

— Ну конечно же. А где еще мне быть? — она протянула Эми бутылку Молодости, которую только что вручил ей мистер Форкл, и помогла ей сесть.

— Не знаю, — призналась Эми, осушив половину бутылки. — Наверное, я думала… — она отвела взгляд, и слезы потекли по ее щекам. — То, что я тебе сказала…

— Я этого даже не помню, — заверила ее Софи. — Серьезно. В памяти это была просто куча шума. Я не могла разобрать слов… и не хочу знать, — добавила она, когда Эми открыла рот, словно собираясь все повторить. — Что бы ты ни сказала, это не имеет значения, если только тебе не нужно поговорить об этом, — добавила она, вспомнив свою предыдущую клятву.

Эми подтянула колени к груди, обхватив их дрожащими руками.

— Мне так жаль, Софи. Я не могу поверить, что была такой кошмарной.

— Тебе было шесть лет, — напомнила Софи. — Я почти уверена, что в шесть лет все становятся кошмарными.

— Да, но это все равно не оправдывает того, что я сказала, — пробормотала Эми.

— И то, что ты сказала, не оправдывает моей реакции, — возразила Софи. — Ничто не оправдывает того, что я сделала с тобой.

— Это не то, что ты сделала, — поправил мистер Форкл. — Это то, что случилось. Тебе нужно начать понимать это различие. Причинение — это невероятно изменчивая способность. И она проявилась в тебе очень рано и очень внезапно, в разгар ситуации, когда темперамент уже был слишком высок… и ты не знала, что с тобой происходит. Любой бы потерял контроль в таких обстоятельствах.

— Думаю, ты знаешь, — заметила Софи, наконец-то выпалив огромное откровение, с которым она не знала, что делать.

Честно говоря, она не хотела знать, что с этим делать, потому что это наверняка приведет к другим разговорам, на которые у нее не было сил.

Но ей пришлось спросить:

— Почему ты не сказал мне, что ты — Причинитель?

Эми и Сандор резко вздохнули.

— Нет, — тихо ответил мистер Форкл, вставая и направляясь в другой конец комнаты.

— Я знаю, что чувствовала, — возразила Софи. — Причинение — это единственный способ, которым ты мог затопить мой разум подобными эмоциями.

— Да, — согласился мистер Форкл, покосившись на фотографии Эми.

— Это тоже не было обычным причинением, — настаивала Софи. — Ты послал мне положительные эмоции. Даже Бронте не может этого делать.

Она поморщилась, услышав это имя, решив оставить вопросы, которые сопровождали его, на потом.

— Это не делает меня Причинителем, — настаивал мистер Форкл.

— Я совершенно уверен, что делает, — заметил Сандор.

— Да, разве не так у вас работают таланты? — спросила Эми. — Если ты можешь это делать, значит, у тебя есть способность? Если не можешь, значит, нет?

— Только не в этом случае. — Мистер Форкл повернулся к самому большому окну комнаты, раздвинул шторы и оглядел двор. — Все, что у меня есть — это горстка дремлющих генов Причинителя, которые я никогда не должен был использовать. Они были просто частью теста.

— Теста, — повторила Софи, не понимая, почему от этого слова у нее так скрутило живот, пока она не поняла, — ты говоришь о проекте Мунларк.

— Так и есть. — Мистер Форкл повернулся к ней лицом. — Несмотря на обилие тестов, большая часть нашей генетической работы была чисто теоретической… и я не собирался внедрять эти теории в невинного ребенка и рисковать, что что-то может пойти серьезно не так… даже с той гибкостью, которую мы разрабатывали. Каждое изменение, запланированное для твоих генов, должно было быть должным образом проверено, прежде чем я позволил ему быть добавленным к твоему генетическому коду. А поскольку я не желал рисковать чьей-либо безопасностью, это означало, что я сам должен был играть роль подопытного. Мы с братом разделили — он проверил твои гены полиглота, а я проверил твое причинение. Таким образом, мы могли бы исследовать эффекты в изоляции.

— А как насчет ее телепортации? — спросила Эми. — И той, другой… как она там называется?

— Да, — сказал мистер Форкл, опередив Софи. — Обе эти способности были «незапланированными побочными эффектами» других наших генетических модификаций, поэтому мы не знали, что нам нужно их проверить. На самом деле, мы не знали о телепортации, пока мисс Фостер не обнаружила ее, пытаясь избежать попытки Невидимок захватить Силвени. И то, что я обнаружил во время этого инцидента.

— Потому что это сработало в то же время, что и мое причинение, — предположила Софи.

Улыбка мистера Форкла была в равной степени удивленной и сдержанной.

— Мне было интересно, заметишь ли ты эту часть воспоминания, когда вокруг творится весь этот хаос.

— Да, — ответила Софи. — И предполагаю, что это как-то связано с твоим причинением, поскольку ты смог сделать это только после того, как коснулся моих рук.

— Это и мое предположение тоже… и это определенно было сюрпризом, если тебе интересно, а также истинным свидетельством силы твоей способности усиливать, учитывая смехотворно незначительное количество ДНК Причинителя во мне. — Он приподнял край своей туники, чтобы показать круглое пятно размером с ладонь на бедре, где кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной. И когда свет упал на пятно, его кожа замерцала крошечными вспышками всех цветов спектра.

Эми ахнула.

— Тебе было больно?

— Конечно, — ответил мистер Форкл, опуская рубашку на место. — Определенно одна из десяти самых болезненных вещей, которые я когда-либо испытывал. Но это была цена, которую я был готов заплатить, чтобы гарантировать, что все, что мы планировали для твоей сестры, будет безопасным и эффективным. — Он перевел взгляд на Софи. — Я знаю, ты расстроена догадками, которые иногда вступают в игру с твоими способностями, и я хотел бы знать способ полностью устранить это. Когда-нибудь мы, надеюсь, доберемся туда. А пока, надеюсь, это хотя бы докажет, как далеко мы готовы зайти, чтобы обеспечить твою безопасность.

Так оно и было, и не было.

Что бы он ни сделал с собой — на какой бы риск ни пошел — это все равно не избавило ее от еще одного решения «это может убить тебя».

— Не понимаю, — сказала она, придерживаясь более безопасного ответа на данный момент. — Как может твоя ДНК отличаться там?

— Точно так же, как ДНК человека может отличаться в том месте, где он подвергся интенсивному облучению, — объяснил мистер Форкл.

Эми втянула воздух.

— Но такая радиация убивает.

— Да, — согласился мистер Форкл. — Или, по крайней мере, она, безусловно, делает меня очень, очень больным. Вот почему наша команда должна была разработать гораздо более безопасный метод для наших тестов. Калла была единственной, кто понял, что свет был ответом, но нам нужно было что-то более сильное, чем любой из источников сам по себе… или даже любой из источников вместе взятых. Что-то элементарное.

— Ты использовал квинтэссенцию, — поняла Софи, вздрогнув, когда ее ладони вспомнили ожоги, которые она получила после того, как случайно разлила часть Пятого элемента во время школьного задания. — Подожди, это значит, что ДНК у меня в руках…

— Нет, — вмешался мистер Форкл. — Эти ожоги были от воздействия экстремального холода Элементины, а не от воздействия самой Квинтэссенции. Я также должен был подготовить образец моей измененной ДНК и применить его к коже, прежде чем мы добавим Квинтэссенцию, чтобы воздействие имело какой-либо длительный эффект на мою генетику. Кроме того, Элементина слишком агрессивна, чтобы использовать ее для такой деликатной задачи. Слияние удалось только тогда, когда мы использовали Квинтэссенцию из Фосфориена.

— Э-э, есть разные виды Квинтэссенции? — спросила Софи, пытаясь задержаться на той части его объяснения, которая не была похожа на что-то прямо из научно-фантастического фильма ужасов.

— Конечно. Каждая из неотмеченных звезд порождает различные вариации. Я думал, ты это знаешь. — Мистер Форкл нахмурился, когда она покачала головой. — А зачем еще держать в секрете расположение этих пяти звезд? Квинтэссенция от Элементин является наименее стабильной, но и наиболее мощной, что делает ее чрезвычайно ценной для создания веществ, которые должны быть несколько взрывоопасными или всепоглощающими… как фриссин. Квинтэссенция от Маркезиры невероятно абразивна, что делает ее лучшим выбором, когда что-то нужно разбить на клеточном уровне… и все же ее обилие мерцания также делает ее отражающей, что позволяет ей быть самой универсальной из всех итераций Пятого элемента. Гарантирую, мы только поцарапали поверхность многих применений Маркезир. Квинтэссенция от Луциллиант — самая холодная и темная, но и самая сбалансированная, что делает ее особенно ценной, когда что-то нужно сохранить. Квинтэссенция от Кандесии — самая слабая, почти дымчатая и вялая в природе, но также самая безопасная форма, к которой можно обратиться, и лучше всего подходит для тонких сдвигов и изменений. А Фосфориен — самая яркая, полная жизни и энергии, что и сделало ее оптимальной для наших ДНК-тестов.

Он снова приподнял тунику, и вспышка цветов напомнила Софи о неоновом сиянии, которое, как она помнила, было у Фосфориена.

— Разве ты не заметила, как разнообразны перемещения, когда мы посылали тебя с мистером Сенсеном в это довольно запутанное путешествие? — спросил мистер Форкл. — Когда мы пытались выяснить, как Невидимки следили за тобой?

— Я заметила, но подумала, что это просто банки со светом, — призналась Софи. — Ну, по крайней мере, четыре. Я думала, что квинтэссенция исходит только от Элементин.

Он нахмурился еще сильнее.

— Странно. Я вложил детали всего этого в твой разум много лет назад… в то же самое время, когда дал тебе расположение ненанесенных на карту звезд и формулу для фриссина. Странно, что это не сработало со всем остальным… и еще более странно, что это не срабатывает прямо сейчас, учитывая, что мы активно обсуждаем это.

— Отлично, — пробормотала Софи, падая на кровать. — Еще одна моя ошибка.

— Любая ошибка будет с моей стороны, а не с твоей, — заверил ее мистер Форкл. — Нет идеального метода для имплантации воспоминаний в чей-то разум… и я был очень обеспокоен тем, что информация срабатывает слишком рано, особенно потому, что знал, что ты будешь подвергнута стольким человеческим учениям во время обучения в школе, и я не был достаточно знаком с их учебным планом, чтобы знать, каких слов избегать. Должно быть, я слишком хорошо скрыл некоторые вещи.

Эми придвинулась ближе и нежно сжала руку Софи.

— Ты в порядке?

— О, конечно. — Софи не могла понять, отчего у нее сдавило грудь… от слез, которые она сдерживала, или от смеха. — Просто еще один типичный день в моей жизни в качестве Мунларка. Это всегда приключение… и, очевидно, я не единственная здесь, кто знает, каково это — быть экспериментом.

— Это не так, — произнес мистер Форкл, рассеянно потирая бедро.

Софи хотелось продолжать дуться… но у нее было слишком много важных тем для обсуждения. Поэтому она заставила себя выпрямиться и спросить:

— Значит ли это, что если я причиню тебе прямо сейчас, ты снова сможешь причинить мне?

— Я в этом сильно сомневаюсь. Как ты, вероятно, заметила из воспоминания, эта способность активировалась для меня только тогда, когда я не мог достучаться до тебя. Поэтому предполагаю, что адреналин и отчаяние были факторами. Плюс…

— Плюс..? — спросила Софи, когда он не закончил фразу.

— Ну, — сказал он, снова поворачиваясь к окну. — Это моя личная теория, так что отнеситесь к ней с недоверием… как любят говорить люди. Но мне давно было любопытно, повлияло ли на твое развитие также все, что произошло с твоими способностями в тот день. Это трудно понять, так как мы не делали никаких собственных настроек для силы… и это прекрасно работало. Просто… должно быть, потребовалось огромное количество силы, чтобы временно вызвать способность, скрытую в таком безумно малом проценте моей ДНК. И я не могу не задаться вопросом, означает ли это, что ты можешь дать больше, и что этот новый сброс, если ты на него решишься, повысит твое Усиление до этого уровня.

— Новый сброс, — повторила Эми, дергая Софи за руку, чтобы та посмотрела на нее. — Думаю, что пропустила ту часть, когда еще не оправилась от воспоминаний. Это так опасно, как кажется?

— Еще хуже, — сказал ей Сандор, бросив на мистера Форкла сердитый взгляд, чтобы дать понять, что он все еще огорчен тем, что его возражения были заглушены ранее.

— Значит, ты не собираешься этого делать, не так ли? — спросила Эми.

— У меня действительно нет выбора, — призналась Софи. — Если я не позволю им сбросить меня, то застряну с нарушенной способностью… или двумя нарушенными способностями, по-видимому.

— Это всего лишь теория, — напомнил ей мистер Форкл. — И ни одна из способностей не нарушена.

— Верно. Они просто не делают того, что должны, — возразила Софи, и мрачный смех вырвался из ее груди. Она снова повернулась к сестре. — Помнишь папину синюю машину? Ту, которая так часто была в автосервисе, что он называл ее своим Лимономобилем? Это… я. Все любят дразнить меня по поводу того, как часто я оказываюсь в Лечебном центре… и иногда в этом виноваты Невидимки. Но клянусь, остальное происходит от того, что я в основном неполноценна.

— Нет, это не так! — рявкнул мистер Форкл, подходя ближе с такой силой, что Софи отпрянула, опираясь на сестру. — Я понимаю твое разочарование, мисс Фостер. И не собираюсь говорить, что ты чувствуешь. Но надеюсь, что ты также помнишь, по крайней мере, некоторые из невероятных вещей, которые ты — и только ты — можешь сделать, а также огромные вещи, которые ты совершила благодаря этим силам. Я понимаю, что нелегко быть единственной в своем роде. Я также понимаю, насколько естественно зацикливаться на негативе, особенно в такой момент, когда ты сталкиваешься с очередным осложнением. И не буду отрицать, что мы столкнулись с неожиданными проблемами. Но ничто из этого не делает тебя неполноценной. Ты… мой самый большой успех. — Он подошел ближе и взял ее за руки. — Никогда не забывай о том, какая ты особенная, Софи. Ты уникальна в том смысле, как никто другой никогда не сможет или не будет… и только часть этого происходит из наших экспериментов, кстати. Остальное исходит от тебя. От яркой, смелой, блестящей девушки, которой ты, естественно, являешься. И надеюсь, ты знаешь, что в том, что касается всех нас, вовлеченных в твое творение, ты превосходишь наши ожидания каждый день.

Эти слова были одними из самых удивительных, которые кто-либо когда-либо говорил Софи.

Но по какой-то причине они только разжигали ее гнев.

Может быть, она устала, была расстроена от того, что ею манипулируют.

А может, ей просто нужны были ответы.

В любом случае, она наконец-то ответила на вопрос, которого избегала.

— Это относится и к Члену Совета Бронте?

Мистер Форкл нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Люди, связанные с моим творением, — пояснила Софи. — Это относится и к Бронте, верно?

— С чего бы? — спросил мистер Форкл.

Софи закатила глаза.

— Ты действительно заставишь меня сказать это? — когда он замолчал, она выпрямилась, выдержав его взгляд, и сказала: — Хорошо. Я знаю, что Бронте должен быть моим биологическим отцом.

Эми втянула воздух.

— Это тот остроухий парень, с которым мы катались на аликорнах, верно? Тот, кто позволил мне сохранить мои воспоминания?

Софи кивнула, не сводя глаз с мистера Форкла, выражение лица которого было по-прежнему непроницаемым.

— Ну и что? — подсказала она. — Ты можешь что-нибудь сказать на это?

Он прочистил горло.

— Полагаю, мне следовало догадаться, что ты придешь к такому выводу, учитывая редкость его способностей. И не буду отрицать, что изучал его ДНК, когда разрабатывал хитрости, которые сделал для твоего причинения. Но это все его участие в проекте Мунларк… и он даже не подозревает, что был источником вдохновения. Я собрал образец его ДНК без его разрешения и провел все свои исследования без его ведома.

— И я должна просто поверить в это? — возразила Софи.

— Я бы очень на это надеялся, поскольку это правда. — Он отвернулся, качая головой. — Ты также встречалась с Бронте и видела, как он обращался с тобой и нашим орденом. Можешь ли ты честно представить, что он согласится быть частью проекта Мунларк?

— Не знаю, может быть, он таким образом пытался скрыть свое участие, — возразила Софи.

Мистер Форкл вздохнул и стал потирать свои виски. И я скажу это еще раз, мисс Фостер: Член Совета Бронте не является твоим биологическим отцом. Поэтому мне нужно, чтобы ты выбросила эту мысль из головы… и прекратила любые расследования, которые ты и твои друзья могли бы начать… прежде чем ты начнешь слухи, которые могут вызвать кошмар драмы и головную боль.

— Если ты не хочешь, чтобы мы расследовали это дело, то должен сказать мне, кто мои генетические родители, — сказала ему Софи. — Это единственный способ остановить все это.

— Я же сказал тебе… я не могу этого сделать.

— А почему нет? — спросила Эми, когда Софи перестала беспокоиться.

— Этого я тоже не могу вам сказать, — произнес мистер Форкл, и Софи повторила его ответ одними губами, подбирая слова и интонации. — Я не могу, — добавил он, заметив мимику Софи.

— Может быть, и нет, — тихо сказала Софи. — Но я тоже не могу все бросить. И… я не могу доверять тому, кто что-то скрывает от меня.

— Я прячу их по уважительной причине, — заверил ее мистер Форкл.

— Даже если это правда, — сказала Софи, — ты все равно просишь меня доверить тебе свою жизнь. Попросишь меня проглотить то, на что у меня смертельная аллергия, и поверить, что любое лекарство, которое ты мне дашь… кстати, с помощью еще одной огромной иглы… остановит реакцию, прежде чем я умру. Я должна все это сделать, а ты даже не доверяешь мне настолько, чтобы рассказать простую правду о моей жизни, которую я заслуживаю знать.

Мистер Форкл отвернулся и зашагал по комнате.

— Так вот что это такое? — спросил он зловеще низким голосом. — «Скажи мне, кто мои биологические родители, или я не позволю тебе восстановить мое Причинение»?

Софи и не подозревала об этом, пока он не произнес это по буквам.

— Да, — тихо ответила она.

— Это… прискорбно, — процедил он сквозь зубы, отступая в другую сторону.

— Да, — согласилась Софи, стараясь не думать о том, что она упряма или эгоистична.

Она приняла на себя все риски, о которых когда-либо просил ее Черный Лебедь… и еще десятки других.

И они отплатили ей тем, что скрыли единственный секрет, который она когда-либо требовала взамен.

Последовала тишина… ничего, кроме шаркающих шагов мистера Форкла и стука сердца Софи в течение тридцати семи секунд.

Потом он сказал ей:

— Ну, если это твое решение, думаю, мы закончили.

Софи кивнула, гордясь тем, что ее ноги не дрожат, когда она вытащила свой домашний кристалл и встала лицом к нему. Когда Сандор подошел к ней, она пообещала Эми, что свяжется с ней позже.

— Думаю, мы закончили, — сказала Софи мистеру Форклу, не сводя с него глаз и поднимая кристалл к свету.

И она, не колеблясь, перенеслась.

Глава 18

— Тааак… это разочаровывает. — Киф откусил второй кусок от круглого печенья Дижестив и сморщил нос. — Они, должно быть, высосали всю слюну изо рта и превратили ее в пасту? Это что-то вроде того, что люди находят вкусным?

— Может быть, ты хочешь окунуть их в молоко? — предложила Софи, стараясь не рассеивать крошки, пытаясь проглотить кусочек, который откусила. Они действительно выиграли приз за Самое-Сухое-Печенье в мире. — Вообще-то, думаю, ты должен есть их с чаем.

— Думаешь? — спросил Киф, качая головой и запихивая в рот остатки печеньки. — Ты подводишь меня своими человеческими знаниями, Фостер.

— В тысячный раз повторяю, я выросла в США, а не в Великобритании! — напомнила она ему. — У нас были чипсы Ахой! и Ореос, и Э. Л. Фадж!

— Хм. Это действительно звучит веселее, чем Дижестив, — признал Киф.

— Уверена, что тебе особенно понравятся Э. Л. Фадж, — сказала ему Софи. — Они похожи на крошечных эльфов.

Киф уронил пакет с Яффскими пирожными, который только что открывал, и оглядел пляж перед ними.

— Хорошо, а где ближайший Утес? Вам нужно телепортировать меня куда-нибудь, чтобы получить парочку немедленно.

— Конечно, нет, — поправил Сандор, стоя в дверном проеме, соединявшем патио, на котором они находились, с остальными Берегами Утешения.

Софи не могла понять, выбрал ли он это место, чтобы следить и за домом, и за береговой линией, или чтобы держать лорда Кассиуса подальше от них. В любом случае, она была рада, что Сандор не стал с ней спорить — слишком сильно — из-за этого визита.

— Да ладно тебе, Гигантор! — заскулил Киф. — Мы говорим о печенье в форме эльфа! Мне это нужно!

— И мне тоже! — добавила Ро. — Ты хоть представляешь, с каким удовольствием я бы их раскрошила?

Софи рассмеялась, а Киф откинулся на подлокотник большого мягкого кресла, на котором они сидели, наблюдая, как солнце медленно опускается к океану.

— Вот улыбка, которую я так долго ждал! Самое время, Фостер! Я не был уверен, сколько еще печенья смогу переварить. Имею в виду, что они были не так уж плохи, — он взял Джемми Доджерс из стопки пакетов, сложенных между ними, — но заметь себе: в следующий раз, когда Фостер появится внезапно, явно расстроенная из-за чего-то, о чем она беспокоилась весь день и все же откажется говорить, придерживайся меллоумелт для процесса подбадривания.

Взгляд Софи упал на упаковку крема, которую они так и не открыли.

— Меня не нужно было подбадривать. И я ни о чем не беспокоюсь.

— Э-э, мне действительно нужно напоминать тебе, что я — Эмпат? — спросил он. — Или я могу просто забросать тебя остальными печеньками Дижестив? Это было бы намного лучше, чем есть их.

Он не ошибся ни в чем из того, что только что сказал, но Софи по-прежнему придерживалась более безопасной темы.

— Я не чувствую большой благодарности от тебя за все усилия, которые я приложила, чтобы принести тебе покупки по списку… плюс бонусные угощения, — заметила она.

— Ты имеешь в виду, что Дизней вытянул немного денег из твоего фонда рождения, а потом зашел в магазин на пару минут? — спросил Киф. — Да, Декс рассказал мне все о том, как это было не утомительно прошлой ночью, когда он связался, чтобы рассказать мне, как все прошло для вас двоих в Лондоне, в то время как кто-то делал что-то с мистером Форклом, что было явно разочаровывающим и интенсивным… как и большинство вещей с Форклом.

— Эй, я все еще думала о тебе! — возразила Софи, игнорируя очевидный подталкивающий толчок, который он придал разговору. — Это кое-что значит.

— Это действительно так, Фостер, — тихо сказал Киф, возясь с очередным печеньем. — Это действительно так.

Последовала пауза, прежде чем он прочистил горло и добавил:

— Но ты действительно думаешь, что сможешь уйти отсюда, не сказав мне, что случилось с Форкленатором? Если ты это сделаешь, то будешь очень, очень разочарована… и покрыта крошками печенья.

— Не волнуйся, она пришла сюда, чтобы поговорить с тобой об этом, — вмешалась Ро. — Печенье было только поводом. Ты будешь это отрицать? — спросила она, когда Софи повернулась и сердито посмотрела на нее.

Софи определенно этого хотела.

Но… Ро была права.

Софи провела весь день, избегая вопросов Грэйди и Эделайн о том, куда отвел ее мистер Форкл… и игнорируя тех, кто продолжал пытаться связаться с ней. И через несколько часов ее спальня стала казаться все меньше и меньше. Она уже была готова умолять Силвени отвезти ее куда-нибудь подальше, когда заметила пакет с печеньем на полу, и следующее, что она поняла, это то, что она снова телепортировалась к Берегам Утешения и утверждала, что хотела принести Кифу его Лондонское печенье, пока оно не зачерствело.

— Дело в том, — сказала она, отодвигаясь на качелях так далеко, как только могла, потому что в этот момент пространство казалось ей важным, — что вчера я приняла решение… и, возможно, это было неправильное решение, или умное решение, но я все равно приняла его, потому что… просто должна была. И уверена, что смогу передумать, если захочу, но… я не хочу. И я подумала, что ты можешь понять это лучше, чем многие другие люди.

— Тааак, ты хочешь сказать, что считаешь меня королем плохих решений, — сказал Киф, смеясь, когда Софи попыталась извиниться. — Расслабься… я знаю, что ты имела в виду. Просто ставлю в трудное положение. И в этом есть смысл. Я не обязательно хорошо делаю то, что должен делать, и даю людям то, что они хотят. И я обычно не жалею об этом.

— Не забывай о самосаботаже! — добавила Ро. — Я могу с радостью привести множество примеров. — Она пригнулась, когда Киф швырнул в нее пакет с печеньками. — Это все, что у тебя есть, Печенюшка?

Киф закатил глаза и снова повернулся к Софи.

— В любом случае… чем я могу помочь?

Софи снова опустила взгляд на пачки печенья и провела пальцами в перчатках по логотипу Хобнобс.

— Наверное, я просто хотела поговорить с кем-то, кто не осудит меня за то, что я решила, поскольку уверена, что большинство людей скажут, что я сделала неправильный выбор, и они, вероятно, правы. Знаю, что самое умное сделать. Я просто так устала от того, что всегда была хорошим маленьким Мунларком, понимаешь?

— Вроде того? — сказал Киф, ожидая, что она посмотрит на него. — Я имею в виду, ты пришла в нужное место… это определенно зона, свободная от суждений. Но поможет, если ты скажешь мне, какое решение на самом деле было. Просто, знаешь, для ясности.

Софи поддалась искушению подергать свои зудящие ресницы, объясняя, что произошло в ее отсутствующем воспоминании, и как мистер Форкл хотел восстановить ее Причинение и Усиление, и почему она отказалась и ушла.