Наследница долины орлов

Глава четвертая

- Ваше сиятельство, вам записка от лорда ди Гиля, - горничная протянула серебряный поднос, на котором лежала сложенная записка.

Маркиз Эрлай ди Гиль фыркнул. Отцовская придурь ему уже порядком надоела. Лорд, второй советник короля, уважаемый при дворе вельможа, уже две недели не разговаривал с сыном, предъявив ультиматум. Или тот женится, или отец больше не откроет рта.

Эрлай владел щедрой долей наследства, оставленной ему умершей матерью, и этот факт позволял молодому маркизу не раболепствовать перед отцом. Ну, подумаешь, лишит наследства, титул при любых обстоятельствах достанется только ему. Впрочем, навряд ли зайдет так далеко.

Эрлай развернул записку и прочитал:

« Мой неблагодарный сын. Сегодня на ипподроме ожидается заезд новичков барона Кольца. Поэтому, соблаговоли прислать ему свои поздравления. Не забывай – кто лучший поставщик породистых лошадок в нашем королевстве.

Кстати, встретил вчера графиню ди Брем. Леди очень интересовалась нашей библиотекой. Я пообещал ей, что ты наверняка будешь дома с одиннадцати до часу дня. Так, что, когда она придет, старайся не так откровенно воротить от нее нос».

Маркиз чертыхнулся и бросил взгляд на большие напольные часы в углу бирюзовой гостиной, где обычно он завтракал. Стрелки часов как раз приближались к одиннадцати.

- Маггери, - крикнул он служанке. Та появилась в дверях через две секунды.

- Слушаю, ваше сиятельство.

- Я ухожу.

- Когда вас ожидать?

Маркиз беспечно пожал плечами.

- Когда-нибудь приду. Днем, вечером, или ближе к ночи.

По лицу немолодой служанки пробежала усмешка, но она ее тут же спрятала.

В холле, не дожидаясь дворецкого, маркиз поспешно накинул новомодный сюртук из темного сукна, подхватил цилиндр – так же новинка сезона, обмотал шею шелковым шарфом. Маггери подала его любимую трость. И маркиз легкой походкой покинул дом.

- Чур меня, - буркнул молодой аристократ, вспоминая графиню ди Брем. При дворе ее называли не иначе, как стервочка, или змеюга. А некоторые совсем уже злые языки – канцлер в юбке. И это слова не так далеки от правды.

Красивая, умная, с достойной родословной, но неимоверно властная, графиня обожала быть в центре дворцовых интриг. А порой и сама не гнушалась их создавать.

По широкому проспекту, который начинался за воротами особняка ди Гилей, проносились дорогие кареты. Вдоль тротуаров прохаживалась респектабельная публика. Район Серебряная Подкова считался одним из самых престижных в столице. В четверти мили отсюда раскинулась дворцовая площадь с комплексом зданий. Чуть поодаль – Сенат. По другую сторону – Верховный суд.

Маркиз двинулся по тротуару. Мимо него проехал открытый экипаж, сверкая на солнце рессорами, которые обеспечивали комфортную поездку. Две леди на пассажирских сидениях приветливо помахали платочками.

- Какой ужас, - сквозь зубы, но с ослепительной улыбкой на лице, промычал ди Гиль, и приподнял цилиндр, как того требовали правила этикета. Он помнил, что встречал этих барышень во дворце, но хоть убей – ни их имен, ни родословной, ничего не осталось в голове. Экипаж уже прилично отъехал, а леди все оглядывались и бросали на маркиза пронзительные, многообещающие взгляды.

Еще бы, Эрлай ди Гиль в негласном списке лучших женихов королевства, считался первым. Богат, умен, красив. Темные волнистые волосы, по столичной моде, прикрывали шею и имели хорошо спланированный небрежный вид. Глубокие серые глаза смотрели с насмешкой, но так ласково. Высокий лоб и бледные губы притягивали взоры. А улыбка безжалостно топила любые преграды. Как любил говорить церемониймейстер Его Величества – нынче в моде стильная мужественность и интригующая привлекательность. И Эрлай ди Гиль удивительно точно подходил под это определение.

Дождавшись, когда экипаж с юными леди свернет на другую улицу, маркиз облегченно вздохнул. Дошел до перекрестка, поигрывая тростью, и направился к арке, открывающей вход в «Княжеский Рай» - огромный парк, протянувшийся на полторы мили вокруг.

Это было место отдыха для среднего класса, с детскими аттракционами, работающими на магических артефактах, закусочными, где продавали пирожное, тропинками для прогулок верхом на иноземных пони. Маркиз прошел по аллее. По бокам ее высились скульптуры древних воинов, побеждающих чудовищ с хвостами вместо ног, с озлобленными мордами и лапами с когтями. Кое-где попадались величественные статуи горных дев, облаченных а доспехи.

Впереди показалась тропинка, уходящая от центральной аллеи. Маркиз уверенно свернул на нее. Через минуту узкая дорожка вывела на крохотную поляну, в центре которой росла огромная кивойя, в длинных тонких иголках на мохнатых лапах.

Никто и никогда не видел верхушку этого дерева. Некоторые маги называли его деревом-невидимкой. Хотя вблизи можно было потрогать его колючие ветви и даже прикоснуться к могучему стволу. В других источниках его описывали как блуждающее. Но ни одно из этих утверждений не было точным.

Эрлай вышел на полянку и улыбнулся работнице, сидевшей под кивойей.

- Фриза, как ваше здоровье?

Пожилая дама в строгом черном платье и очках с толстыми линзами, подняла голову от книги, которую она читала.

- Ваше сиятельство, вы опять уволили конюха?

- О, нет. Нынешний конюх меня вполне устраивает. Просто… у меня сегодня такое настроение, - маркиз учтиво приподнял цилиндр.

- Ваше настроение будет вам недешево стоить. Два золотых.

Маркиз пожал плечами и отсчитал монеты.

- А что так? Неделю назад был золотой.

- Король поднял налог на все кивойи в королевстве. Присаживайтесь, молодой человек и, пожалуйста, назовите адрес.

- Дворянский проезд, дом пятнадцать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Как скажете.

В глазах пожилой дамы пробежал темный отблеск.

Эрлай ди Гиль знал, кто такая Фриза. Справиться с волшебной кивойей могла только ведьма Ордена Вечного Древа. Женщина прикоснулась к стволу обеими ладонями. По перекладинам чугунной скамейки привычно пробежал гул. Земля под подошвами сапог встряхнулась. Маленькую полянку закрыла густая зеленая волна, закружила вокруг маркиза, отрезая от внешнего мира… И растворилась.

Он по-прежнему сидел на скамье, только теперь уже деревянной, в маленьком дворике аккуратного двухэтажного дома из красного кирпича. Эрлай легко взбежал по мраморным ступеням и постучал дверным молоточком.

Дубовая дверь, окантованная изящными металлическими ободами, беззвучно открылась.

- Ваше сиятельство, вы как всегда, без предупреждения.

Если на лице дворецкого и были признаки неудовольствия, то заметить их могли только знающие люди. Впрочем, маркиз был как раз из таких, но его это никак не тронуло.

- Привет, Людвиг, - молодой человек отдал дворецкому цилиндр и трость, и направился в гостиную.

- Его сиятельство в своем кабинете, - бесстрастно прозвучало в спину.

Эрлай стукнул в дверь кабинета и, не дожидаясь приглашения, вошел. Граф ди Вирш сидел за широким столом, заваленным бумагами, бросая взгляд на листок, который он держал в руках. Увидев друга, граф ухмыльнулся.

- Любишь ты приходить не вовремя.

- Неправда. Маркиз ди Гиль всегда к твоим услугам, и главное - вовремя. Я же вижу по твоему лицу - задачка не клеится. Но сейчас ты мне поведаешь о той тайне, что не может разгадать твой посредственный ум, а я, как всегда, разгадаю ее и освобожу тебя от лишней работы.

Ди Вирш сердито поджал губы. Скомкал листок и метнул его в маркиза.

- Ух, - увернулся Эрлай. – Не с той ноги встал?

- С той. Не раздражай меня, Эр. Я только что от министра… И там мне уже рассказали, что они думают о мое уме. Даже то, о чем я не подозревал. Мой ум не только посредственный – как ты выразился, а еще неповоротлив, ленив и бестолков.

Маркиз присвистнул и тут же подобрал комок смятой бумаги, которым запустил в него ди Вирш.

Это был газетный листок «Державного стража» - официального вестника королевского двора. На его первой странице выделялся прорисованный портрет девушки. Заголовок над ним гласил:

«Разыскивается пропавшая графиня Нель ди Веррей»

Ниже шла плаксивая статья о том, что опекун леди, некий барон ди Рёх, умоляет сбежавшую племянницу дать о себе знать и не разбивать его старое больное сердце.

- И это та самая загадка, которая будоражит лучшие умы министерства сыска и правопорядка? Кевин, министру Холежду больше нечем заняться? Девчонка наверняка сбежала с приятным молодым человеком, у которого ни гроша в кармане, и сейчас они где-то прячутся. Только и всего.

Ди Вирш подошел к шкафу с инструктированными восточной вязью дверцами. Открыл и предложил напитки, выстроившиеся на полке не хуже гвардейцев королевского полка.

- Вино, кальвадос?

- Вино, - ответил маркиз.

Разлив по бокалам золотистое вино, королевский дознаватель салютовал другу.

- Из винодельни мастера Кадани, между прочим. Видишь ли, мой безнадежно-наивный друг, простой обыватель вроде тебя именно так и подумал. Каюсь, даже кое-кто из министерского управления принял эту точку зрения.

Эрлай нахмурился и, откинувшись на спинку кресла, спросил:

- Хорошо, где лошадь зарыта? Раз уж министерство заинтересовалось, то, как знать, может, ты меня удивишь.

- Вот я и говорю, ты – простой обыватель, - с издевкой в голосе ответил ди Вирш. – А с чего ты решил, что она сбежала? Откуда взялся такой редкий, неординарный вывод, схожий с глубокомыслием древних философов?

Эрлай скривился и почесал подбородок.

- И что вы накопали?

Ди Вирш подошел к окну.

- Первым делом, я отправил в Хирс-Хорс своего помощника.

- Хирс-Хорс? Даже не слышал, - пробормотал маркиз.

- Да, маленький городок в Верстенской провинции. А сам обратился в королевский архив, по-поводу семьи ди Веррей. Мой тонкий, проницательный ум дал мне первую подсказку. – Кевин ди Вирш многозначительно помолчал, насмешливо щурясь. – Ди Верреи - древний, статусный род. И в почетном списке древних семей стоит под номером тридцать восемь. Из двухсот. Еще несколько веков назад, во времена династии Вилингитов, Верреи стояли рядом с троном и дружески похлопывали королей по плечу. Так то, маркиз.

- Ладно, соглашусь, девочка не простая, - чуть усмехнулся ди Гиль. – Но этот факт не отменяет ее романтических склонностей к любовным историям, возможно, она излишне восторженна и неуравновешенна. Да мало ли.

- Эр, хватит сказок. Ты сейчас наговоришь на целый роман. И поверь, к правде, это не имеет никакого отношения. – Кевин поставил бокал на тумбочку. – Правда оказалась не такой романтичной.

Маркиз заинтересованно прищурился.

- То, чего нет в газетах?

- Отец девушки, граф Айрон ди Веррей погиб шесть лет назад при весьма странных обстоятельствах. Его убили неизвестным магическим артефактом. Охрану и возницу просто закололи. Ты знаешь, я внимательно изучил дело, и у меня сложилось впечатление, что расследование намеренно провели из рук вон плохо. Нестыковки, слабая аргументация в отчете, маг-эксперт отписался общими формулировками.

Ди Вирш взял бутылку и еще раз наполнил бокалы.

- Ты намерен вновь открыть это дело?

- А смысл? – Кевин пожал плечами. – Прошло больше шести лет. Нет, Эр, время упущено.

Эрлай вдруг вскинул бровью.

- Ты нашел какую-то связь между убийством отца и исчезновением дочери?

- Эта связь наверняка есть, - уверенно кивнул королевский дознаватель. – Начнем с того, что дело о передаче опеки проиграли два близких родственника Нель ди Веррей. Тетка девочки по материнской линии из Верстена, и двоюродный брат девочки. Тогда ему было около тридцати, и он служил коронером в Лаунгте. Уважаемый человек.

- И кто же оказался опекуном? – Спросил маркиз и тут же заглянул в газету. – Барон ди Рёх. Кто он?

- Во всех отношениях темная личность. Если говорить о степени его родства к девочке – троюродный дядя. Причем, родственник – не он. Его умершая жена была троюродной тетей Нель. Но опекунский совет в Верстене признал за ним право взять опеку над девочкой.

- Странно, - маркиз встал с кресла и задумчиво прошелся по комнате. Потом опять взял в руку газетный листок.

Кевин пошуршал бумагами и протянул ему отпечатанное крупным планом портретное изображение девушки.

- Вот, смотри. Мы запросили документы, какие были у монахинь из Северной провинции. Нель жила там последние шесть лет. Дядюшка пристроил.

Ди Гиль с любопытством вгляделся в лицо незнакомки – мягкие губы, полуулыбка, глубокие глаза, в которых утонула грусть. Где-то в груди неровно стукнуло сердце. Маркиз застыл, боясь оторвать взгляд. Вдруг показалось, что она сейчас вздохнет, посмотрит на него и может быть, рассмеется. Или покажет язык…

- Эр, ты ее знаешь? – Нахмурившись, окликнул его Кевин.

- Нет, впервые вижу. – Эрлай пожал плечами и отложил листок. – Что ты намерен дальше делать?

Кевин вздохнул.

- Твоя версия с молодым человеком упирается в один факт. Два месяца назад, кстати, в тот день, когда она исчезла, ей исполнилось девятнадцать лет. По закону наследования, принятого королем Альприком, дети из древних родов не подчиняются общепринятому закону об опеке.

- В девятнадцать наступает первое совершеннолетие.

- Именно так. И с этой даты, Нель ди Веррей имеет право вступить в наследство. Вернее, ровно через месяц после дня рождения.

Маркиз взволнованно мотнул головой.

- А вместо этого она сбегает из дома.

- Вот и я о том же. Напрашивается разумный вывод – ей угрожала опасность и исходила она из ее же собственного дома.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

*

Ах, королевский дворец! Огромная площадь, вокруг которой бело-жемчужно взвились пики башен – с лепниной, окнами, сверкающими, точно начищенный хрусталь.

Рядом с площадью, по широкому проспекту проносились богатые кареты с гербами. Нель внезапно почувствовала, как защемило сердце. А ведь сейчас вокруг нее жизнь – ее жизнь, украденная опекуном. У нее тоже есть герб, который мог бы красоваться на ее собственной карете. А еще она могла бы гулять вдоль этого проспекта в нарядном платье, с легким зонтиком в руке, и не просто заглядывать в окна шикарных магазинов, а смело входить внутрь и бесконечно капризничать, выбирая и копаясь в шелковых одеяниях.

Нель остановилась и сердито встряхнула головой. Глупая. Разве в этом счастье? В шелках, в бестолковой беготне по богатым лавкам? Счастье – это свобода. Пусть в простом платье и сидя за скромным столом. Но без страха и опасности.

Нель осторожно повернула голову к стеклянной витрине с полочками, искрящими алмазными драгоценностями. А за этими полочками отражалась она, в личине юного паренька. В личине, скрепленной заклинанием благочинной Ефимии.

Паренек был так себе. Худосочный, узкоплечий, с вихрастым чубом и колючими глазами. Нель пригляделась к себе. Глаза! Как с ними трудно. Они очень неохотно подчинялись заклинанию. И оставались почти такими же, как и у Нель ди Веррей. Она уже думала о том, чтобы начать носить очки в грубой оправе, чтобы слегка исказить контуры век.

На главной королевской башне гулко отбили часы. Нель вздрогнула и быстрым шагом потопала вперед. Идти несколько минут. Пересечь две улицы, пройди дворами между солидных домов, у дверей которых стоят мажордомы, и совсем рядом будет небольшой особнячок – аккуратный и спрятанный не только высоким чугунным забором, но и потаенными артефактами.

Дом принадлежал виконту ди Флами – отчаянному дуэлянту и гуляке.

Но иногда на аристократа нападала хандра, причем такая, что хоть волком вой. И вот в такие дни, в богатых покоях особняка появлялись нищие, бродяги всех мастей, падшие дамы с позорными болезнями, убогие, подобранные на паперти. Голодных в доме виконта кормили, а больных – лечили.

Чтобы избежать ненужных слухов, аристократ обращался к известной ему хозяйке таверны, где прижился паренек-лекарь, и тот никогда не отказывал подлечить убогих. Тем более, что ди Флами хорошо платил.

Подойдя к ограде, Нель отворила калитку. У входной двери ее уже ждал дворецкий.

- Заходи, - кивнул он и огляделся.

Обычно, виконт устраивал бродяг в двух комнатах на первом этаже. Но сегодня слуга повел лекаря другим коридором, оттуда по лестнице на второй этаж, и, через галерею, привел к неприметной двери.

В комнате стоял полумрак, хотя был день. В дальнем углу, на прикроватной тумбе горел масляный светильник. Рядом, в кресле дремал сам виконт, а на широкой кровати лежал больной, укрытый шелковым покрывалом.

Услышав шаги, ди Флами приподнялся.

- Виль, наконец-то.

Уже немолодой, с сединой в густых черных волосах, он был поджар и строен как юноша. В серых глазах притаилась тревога.

- Кто он? - Спросила Нель, оглядывая больного. Хозяин дома промолчал, бросив на лекаря хмурый взгляд.

Нель склонилась над больным… И вздрогнула, с трудом сдерживая вскрик. Перед ней лежал хилиджанец. Девушка под личиной парня-лекаря почувствовала, как мелко затряслись пальцы.

Больной застонал. Он был в беспамятстве. Тонкий нос с легкой горбинкой, узкое лицо… Нет, она перепутала. Нель облегченно вздохнула. Перед ней был другой хилиджанин. Тот, что по приказу опекуна убил Лессу, был старше, с жестким, точно вырубленным лицом. Поэтому, спутать этих двоих было никак нельзя.

Она осторожно, не прикасаясь к телу больного, провела над ним ладонью. Рана была глубокой, удар ножа пришелся в межреберье. Нель присела на кровать и беззвучно прошептала заклинание, и только после этого приложила ладони на рану.

Работала долго, заживляя, и попутно, изгоняя из ауры больного предвестников смерти – теней-паразитов, чуявших приближение конца. Через час мотнула головой и разогнула спину.

- Жить будет. Проникновение ножа было глубоким, крови потерял много. – Нель хитро посмотрела на ди Флами. – Опять на дуэли дрался?

В это время несчастный застонал. Раздалось хриплое дыхание, губы задрожали, и незнакомец почти беззвучно прошептал:

- Лола, девочка моя… Лола.

Больной заметался, и Нель была вынуждена успокоить его наложением рук, отправив легким заклинанием в грезы.

- Пусть поспит. Я выпишу травы, которые нужно купить в аптекарской лавке, а для кухарки оставлю рецепт приготовления нужного рецепта.

- Спасибо, Виль, - дружески кивнул виконт.

Нель быстро записала рецепты.

- Не хочешь рассказать, что случилось с парнем?

Тот поморщился.

- А ты не боишься помереть от любопытства? Мало ли что.

- Да ладно, виконт. Тайной больше, тайной меньше. Рассказывай.

Виконт усмехнулся, но все же сказал:

- Девчонку у него украли.

- Откуда он?

- Из Нахичи.

Нель вздрогнула. Нахичи – столица Хилиджана, далекая страна, откуда прибыл южанин – тот, что оказался гостем ее опекуна.

- И что, почему он здесь?

Ди Флами бросил на любопытного лекаря насмешливый взгляд. Парень ему нравился. Умный, не трусливый, хороший маг-лекарь. До целителя золотой печати ему еще, конечно, далеко, но, несомненно, толк будет.

- Этот юноша из богатой семьи нахичийских ару-паши – что-то вроде наших лордов. Так вот, парень нанял сыщиков, и дорожка поисков привела в наше королевство.

- У-ух, - удивилась Нель. – А девчонка-то невеста наверное?

- Любимая, Виль. Это посерьезней, чем невеста.

- Понятно, - хлопнула себя по колену Нель.

- Что тебе понятно? – Фыркнул ди Флами.

- А то, что ты опять вляпался в темную историю.

Виконт прищурился и уже хотел осадить нахального парня, но вместо этого расхохотался.

- Вот откуда в тебе столько наглости? Виль, однажды ты сам вляпаешься в темную историю. Ладно, не хмурься. Не знаю, что тебе понятно, но я сам мало, что знаю. Сегодня рано утром я наткнулся на этого мальчишку в тупичке, неподалеку от Птичьего рынка. Он лежал на земле и стонал. Видел, что над ним кто-то склонился и потом исчез. Я догонять не стал. Привез его домой и вот, позвал тебя. Пока он был в сознании, успел мне рассказать ту малость, что ты знаешь.

Нель кивнула. История действительно попахивала темной тайной.

- Поэтому, ты не стал приглашать целителя?

- Конечно. За парнем охотятся. Сейчас они думают, что он мертв. Пусть так и думают. Так, что, имей ввиду, на тебя у меня большие надежды. Ты его должен вылечить, Виль.

- Выкарабкается. Кровотечение я остановил, а заклинание заживления восстановит внутренние силы и заставит работать организм. Только не забудь про рецепты.

Выйдя из ворот особняка, Нель надвинула шляпу на лоб и по привычке огляделась. Последние два месяца научили ее особой осторожности – прислушиваться к шорохам, приглядываться к теням, обращать внимание на едва уловимые знаки, которые в обычной жизни не имеют значения.

Ее обостренное чувство опасности работало как башенные часы на дворцовой площади. Быть неприметней лесной мышки, хитрее лисы, проворней песчаной змеи.

Она хорошо помнила те дни, наполненные страхом и безысходностью, когда покинула свой дом и бежала дальше и дальше от Хирс-Хорса. Она отчетливо помнила последнюю минуту, наблюдая за происходящим сквозь дверь дядюшкиного кабинета. Неподвижную Лессу, злое лицо опекуна и горячие, наполненные угрозой глаза хилиджанина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Через два дня она добралась до Верстена. Издалека полюбовавшись на знаменитые башни, украшенные шпилями, взметнувшиеся в небо, точно паруса королевской флотилии, Нель направилась в пригород, где находилась усадьба ее тетушки.

Старая леди Орхи жила в небольшом, добротном доме, окруженном садом, за которым ухаживал слуга Донци – и дворецкий и садовник, и личный секретарь почтенной дамы.

Девушка уже хотела подбежать к дому и постучаться в двери, как услышала шум подъезжающей кареты. Нель метнулась к кустам. Сердце вдруг ухнуло в пятки, а в груди заледенел страх. Возница экипажа оказался ей хорошо знаком, как и сама карета, обитая темной кожей с золочеными ободами.

Предупредительный слуга распахнул дверцу, и в проеме кареты застыл барон ди Рёх, с опухшим дряблым лицом и злыми глазами. Нель застыла как статуя. Опекун навряд ли мог ее заметить, но от одного его вида ее охватил ужас.

Послышались шаги по мощеной дорожке, ведущей к парадной двери. Нель резко сорвалась с места. Она помнила, куда выходят окна гостиной тетушкиного дома. Пробежав вдоль стены, огляделась и прислушалась. Догадка оказалась верной. Из окна, возле которого она пряталась, раздались голоса.

Некоторое время слышалось только бормотание. Нель огорченно подумала, что из-за своей беспечности, не всегда была старательной на уроках сестры Виолы, обучавшей девочек прикладной магии. Сейчас бы ей пригодилось умение подключать магический слух.

И все же ей повезло – дядюшка явно чему-то разозлился и начал говорить повышенным тоном.

- Оставьте, леди эти сказки! – Рявкнул он на тетушку – Ваша племянница – изощренная обманщица и я не потерплю неповиновения. Хотите вы или нет, но будет по-моему. Она опозорила меня. Так поступить с несчастной Лессой Венерди! Бедная виора доверилась ей, а эта паршивка подбила ее на побег.

- Да как ты смеешь, безродный баронишка. На подкупах дворянство купил, подкупом опекунство присвоил! Ты кто такой, чтобы так говорить о моей племяннице?! - Голос тетушки окреп, и Нель расслышала в нем высокомерные нотки.

- Скажите это семейству Венерди, милая тетушка, - язвительно бросил опекун. – Несчастным отцу и матери, которые потеряли свою дочь из-за этой дряни. Так и знайте, что я иду в управление сыска и заявляю на вашу племянницу. У меня есть доказательства, что она владеет запрещенными магическими заклинаниями. Я расскажу, как она навела на меня порчу… Да она хотела меня убить!

- Дурень, кому ты нужен?! Девочка через месяц вступает во владение своим наследством. Ты совсем из ума выжил? Кто тебе поверит.

- Уже поверили, - прошипел барон и вдруг захохотал. В его голосе послышалась неподдельная уверенность. – Дознаватель из Хирс-Хорса уже поверил, свидетели ему рассказали, как она насылала на меня язвы, кровоточащие чирьи. Это самая настоящая черная порча! Так, что хватит, вопрос решен. Если вы, леди, что-то знаете, то непременно об этом скажите. Где прячется Нель?!

- Пошел вон! – Нель услышала, как любимая трость тетушки стукнула об пол.

- С удовольствием, - голосом, полным яда, прошипел опекун. – Только напоследок скажу о своих сомнениях. Виора Лесса всегда была благоразумной девушкой. И для меня совершеннейшая загадка – как она согласилась на побег. И самое разумное объяснение – она это сделала под магическим воздействием вашей племянницы. Платье Лессы, в котором она пришла на маскарад, осталось лежать на кровати в комнате Нель. Значит, у них было во что переодеться. Была договоренность. А потом, я думаю, чары рассеялись, Лесса испугалась и начала просить Нель отпустить ее. Но той это не выгодно – тогда вся вина точно падет на нее, ее обвинят во всех грехах, в беспутстве и непристойном поведении. И она задумала убить Лессу Венерди! А возможно, уже убила! Поэтому, сейчас я направляюсь к королевскому дознавателю Верстена.

- Во-он!