Навь

Глава 133. Соловей-разбойник?

Небо здесь отличалось от известного Ивору. Оно не содержало ни созвездий, ни лунного диска и было беспросветно черным, как и весь этот мир. Единственный тусклый свет, что позволял хоть немного различить окружающую местность, исходил от тонких извилистых линий, усеянных вертикальными лучами. Иногда свечение переливалось, что очень напоминало танцующие водные блики, но от подобного вскоре начинало рябить в глазах.

Ивор и Звездочка спускались по виляющей тропе куда-то вниз. Гниющие хвойные деревья стали появляться все реже, однако среди них затесались еще и толстые дубы. Они шли у же без малого десять лучин.

— Я знала, что существует несколько ветвей Мирового Древа, но никогда не думала, что помимо Хельхейма есть еще один мир, куда отправляются души умерших.

Юноша вскинул бровь, следуя за тем, кто когда-то свалился ему на голову прямо с неба.

— То есть предания врут? Каждый бог не живет в отдельном мире или ветви, которые он создал для себя?

— Мире? Нет, не совсем. Боги существуют в пределах одной ветви — Божественной обители, но у каждого из них свое царство, которое они действительно создавали сами. Это не отдельные миры, скорее, как острова в одном огромном океане.

— И ты жила в обители какого-то бога?

— Помимо царств богов, есть еще и обычная территория обители, где живут все, от божественных частиц, до высших существ, вроде меня. Хотя в последние пару столетий и эти территории начали примыкать к царствам.

— Как у вас все сложно.

— В этом плане да, боги тоже любят все усложнять, иначе бы не началась та война.

— О какой войне идет речь? Я не первый раз слышу об этом.

Рандгрид осеклась, понимая, что сказала лишнего, но благо впереди виднелось нечто, что полностью захватило внимание Ивора, отчего он шепотом произнес.

— И там, где она касается берегов, высекаются искры, способные сжечь все живое…

Воздух все больше наполнялся невыносимым запахом, который напоминал Ивору протухшие яйца, рыбу и жженую серу. Эта дикая смесь витала вокруг, заставляя его и Звездочку закрывать лицо плотной тканью одежды. Впереди и правда виднелись вереницы искр, которые, словно вспышки молнии, освещали клочки безжизненной земли и воду, что чернее самой глубокой бездны.

— Не думал, что доведется мне увидеть Смородину.

— Жизнь полна неожиданностей. Куда дальше-то?

Река, похожая на хвост упитанной змеи уходила в две разные стороны и скрывалась в темноте, как и все остальное. Берег по ту сторону казался таким же безжизненным, но дальше трех шагов от него не было видно ни зги. Раздался очередной свист. Чем ближе подбирались путники, тем более жестоко воздействовал на них этот тяжелый звук. Юноша вытер проступившую из носа кровь и нахмурил брови.

— Звук хоть и отражается повсюду, но он явно находится слева. Нам в ту сторону.

Валькирия кивнула, старалась не подавать вида, что ее пошатывает. В таком состоянии она была не сильнее практика на средних стадиях Духовного Древа, но здесь, где объемы энергии не имели никакого смысла, Валькирия переносила свист и атмосферу тяжелее, чем Ивор.

Прошло еще несколько лучин времени. От смрада и, время от времени разливающегося повсюду свиста, мутило все сильнее. Юноша лишь надеялся, что по ту сторону реки будет малость проще.

Вскоре перед ними предстали очертания широкого моста в сотню шагов длиной, который вел на другой берег. Он был выстроен из неизвестного металла в виде арки, через которую проливалась Смородина. Когда черные воды бились о подножие, искры осыпали его, заставляя металл прогреваться, накаливаясь докрасна.

— …а искры, что бьются о этот мост, делают металл его раскаленным докрасна, оттого и ведет издревле название сей мост, как Каленый. Иначе, Калинов мост. — продолжал Ивор цитировать старые предания.

— Это оно… — тихо проговорила Звездочка.

Прямо перед мостом, с их стороны, возвышались девять дубов, сплетенные стволами друг с другом в толстую косу. Ветви тех дубов были столь широкими, что запросто могли уместить целую дружину князя. Крона из омертвевших листьев закрывала собой большую часть неба и даже не смела колыхнуться на ветру. Испещренная морщинами кора давно покрылась толстым слоем мха с одной стороны, где-то виднелись отломленные куски, в которых находились обугленные, выжженные трещины. Многовековые корни впивались в землю крепким хватом, а где-то, показавшись из-под земли, обвивали поручни моста. Не было ни единого шанса проскользнуть через мост так, чтобы остаться незамеченным для сидящего на ветвях.

Несмотря на всю мощь и крепость этого величественного сплетения деревьев, чей вид с давних пор отражал истинную силу, его ветви с хрустом прогибались, неся на себе великую тяжесть. И если само растение, которое смогло стать столь громадным исполином в этих безжизненных землях ужасало, то тот, кто был на нем, мог заставить умереть от одного факта своего существования.

Чудовище, сидевшее на сплетенных дубах, не походило ни на человека, ни на птицу, но было и тем и другим. Ужасающая фигура, превосходившая размерами даже самого крупного богатыря, имела черно-серое оперение, которое, словно металл, отражало свет от искрящейся Смородины. Вытянутое человеческое лицо, отдаленно похожее на хазарское из-за узких глаз и темного оттенка кожи, скалилось. Желтые глаза поблескивали во тьме. Под сложенными широченными крыльями находились мощные когтистые руки, а вместо ног две птичьи лапы.

Грудь чудовища вздымалась от тяжелого дыхания. Оно переминалось с лапы на лапу, ближе прижимаясь к сплетению дубовых стволов, однако, как только путники подошли ближе, стражник поднял голову и вперил в них свои глаза, которые, словно две бусины, имели узкие трещины в виде зрачков. Они бегали взад-вперед по мосту.

Только подойдя ближе Ивор смог различить то, что поначалу принял за гонимую ветром дымку. То были души умерших, которые вереницей огибали сплетенные вместе дубы и шли через мост, на ту сторону, дабы обрести вечный покой. Существо пристально следило за ними, но в какой-то момент его глаза уставились на незваных гостей.

— Живые… Живым не место в этих краях.

Голос существа был тяжелым и скрипучим, будто не первый век оно сидело на этих деревьях. В мгновение крылья расправились, а спина выпрямилась, делая чудовище в два раза больше и заставляя ветки с хрустом прогнуться еще сильнее.

У Ивора сдавило легкие. Он никогда раньше не испытывал такого трепета, как сейчас. Даже Морена своим первым появлением вселяла скорее удивление, нежели подобные чувства. Она выглядела владычицей, в то время как охранник Калинова моста имел образ несущего неминуемую смерть.

Даже если она уже наступила.

Валькирия решительно сделала шаг вперед и выпрямила спину. Даже в столь давящей атмосфере и с ослабевшим телом она могла проявить свое достоинство и быть высокомерной. Ее голос прозвучал громко и четко, заставив глаза охранника удивленно расшириться.

— Кто ты такой? Представься! Мы гости в этих краях, а ты живешь тут давно. Несмотря на это, ты даже не удосужился сказать нам, где мы оказались!

— О! Впервые смертный разговаривает со мной в таком тоне, да еще и указывает, что делать. Обычно души проходят мимо в смиренном ужасе. Прошла не одна тысяча лет с тех пор, как я видел живого… или правильнее сказать бессмертного. Раз ты так жаждешь, много имен у меня, но когда-то давно мне дано было имя Соловей Одихмантьевич. Сейчас вы у входа в Навь, куда ведет этот Калинов мост. Что до вас, путники? Какое дело у живых может быть в мире почивших?

— Не очень-то и живые… — пробурчал Ивор, осматривая движущийся поток душ и борясь с холодком, бегающим по спине. — Нет у нас никаких дел в Нави и быть не может. Нам бы обратно в Явь. Случайно мы сюда забрели.

— АХАХАХА!!! — Соловей разразился свистящим хохотом, переходящим уже в знакомый им отвратительный и громкий звук, от которого все души задрожали, ускоряя свой полет. — Случайно забрели в мир мертвых? Вот это смех! Малец, случайно сюда никто не может забрести. Уж не знаю, как вы попали сюда живыми, но наружу вы уже не выберетесь. В Навь есть только вход, без какого-либо выхода.

Звездочка нахмурилась, оглядывая небо.

— Это не так. Каждая ветвь Мирового Древа, даже если не соединена с другими, то точно имеет выход к стволу, через который можно достичь любой из них, но проблема в том, что мы не сможем пройти этот путь с нынешними силами.

— Смертная хорошо осведомлена о мироустройстве. Но когда я говорю, что выхода нет, это не значит, что его не существует. Это значит лишь то, что никто и никогда не возвращается из Нави. Я множество тысячелетий охраняю проход к стволу Древа, с того момента, как Владычица приказала мне. Это мой дар и мое проклятье. Я устал томиться в этих местах, но все же горжусь своей службой и несу ее ответственно.

— Владычица? Ты говоришь о Морене? Мне приходилось встречаться с ней!

Звездочка незаметно вздрогнула, а Соловей оскалился.

— Не смеши! Таким как ты не дано ощутить на себе взор богини. Да и таким как я — тоже.

Чудовище задумчиво вскинуло взор ввысь, но тут же устремил глаза на юношу, который вынул что-то из кармана. Соловей резким взмахом крыльев поднял себя в воздух, и опустился прямо перед ним.

— Что ты скрываешь? Что за занятная вещица с такой сильной аурой?

Ивор хотел отступить, но, сохранив самообладание, расправил плечи. Он выставил перед собой руку, сжимающую Обол.

— Благодаря этому мы попали сюда. Как я и сказал, совершенно случайно.

Голова Соловья резко описала круг, оглядывая монету со всех сторон. Его рот снова изверг протяжный свист, сотрясающий само пространство.

— Чужой предмет, явно не для Нави. Но почему он переместил вас сюда. Странное поведение. Наслышан я об артефактах, что перемещают меж ветвей, но силы смертного явно не хватит на его активацию, к тому же, конкретно он отправляет только в мир мертвых, но явно не в этот…

Охранник аккуратно взял Обол у Ивора и покрутил в руках.

— Да, очень сильная аура. Никогда не видел их вживую. Что ж, это многое меняет. Живые, что попали сюда, как путники. Однако, соблюдая закон охранника переправы, я не могу просто так выпустить вас отсюда. У меня будет три условия. Или, как принято это называть, испытания.

Валькирия заинтересованно вскинула бровь, а Ивор раздосадовано вздохнул.

— Ну конечно, испытания, куда же без них. Какие у тебя условия, чтобы мы покинули это место?

— Первое — самое простое. Появилось в Нави пару тысячелетий назад существо, вроде ничего необычного, ведь души Навьих часто собирают себе тело из местной грязи, деревьев и омертвевших растений. Но это отличалось. Оно родилось прямо тут, в своей телесной оболочке и начало расти, поедая остальных Навьих. Чем больше оно ело, тем сильнее становилось. Сейчас это существо представляет очень большую опасность для остальных душ, что двигаются в светлую сторону Нави. Я не могу покинуть этот пост, но и не могу позволить балансу Светлой и Темной Нави нарушится, поэтому вам необходимо убить это существо.

— Если это самое простое, то остальные два мне уже не нравятся. И как же мы найдем это существо?

— Не беспокойтесь, вы обязательно с ним встретитесь. Все Навьи почувствуют, что в их мире чужаки. Живые. Все Навьи придут посмотреть. Некоторые — полакомиться, некоторые — полюбопытствовать. Придет и оно. Второе испытание. Найдите и принесите мне Багряный Василек.

Звездочка пыталась вспомнить это название, но в Божественной Обители она ни разу не слышала о таком цветке, что было очень странно, ведь любые ценные растения поставлялись туда даже с самых дальних ветвей. Неужели это место настолько забыто, что даже боги Ивора сюда не захаживают.

— Что за Багряный Василек? — спросила она у охранника.

— По легендам этот цветок растет в Светлой Нави. Говорят, что, попав туда, душа, теряя человеческий облик, обретает черты предмета, что больше всего на свете был дорог человеку, или же того, что наиболее отчетливо его характеризует. Так, однажды в Яви жил мальчик, который до безумия любил васильки. Он был настолько одержим ими, что провел большую часть своей жизни в васильковых полях. В какой-то момент его любовь перешла все мыслимые границы и он, возжелав также стать цветком, вознес песнь богам. В тот день юноша погиб, а душа его попала в Светлую Навь, где по воле богов превратилась в прекрасный Багряный Василек. Этот цветок вобрал в себя всю чистоту и невинность души мальчика, поэтому имеет великую ценность. Он один такой, на все ветви Мирового Древа.

— Что-то мне не по себе, когда существо, которое само по себе является легендой, говорит достать ему цветок, о котором сам слышал лишь в преданиях. Возможно ли, что этот цветок вообще существует? — Ивор продолжал выражать свое недовольство, пусть и делал это аккуратно, испытывая страх перед охранником.

— Он существует! Я уверен в этом! Принесите мне этот цветок, иначе я не выпущу вас отсюда.

— Хорошо-хорошо. Что насчет третьего?

— А третье испытание вы узнаете, когда вернетесь ко мне, преодолев все территории Нави. Этот путь очень тернист. Но я надеюсь, встретить вас вновь. А теперь, прошу, вы можете пройти Калинов мост. Что касается Обола, его я заберу в качестве платы за переход.

На этом, Соловей, не дожидаясь прощаний, вновь поднялся в воздух, усаживаясь на ветви сплетенных дубов. Они жалобно заскрипели, прогибаясь под массивным телом чудовища.

Ивор посмотрел на Звездочку, а та утвердительно кивнула. Чтобы выбраться из Нави им придется принять правила охранника и исполнить его волю, а значит впереди долгое путешествие по землям мертвецов.

Проходя по мосту, юноша удивился, что он совсем не горячий, хотя из-за искр, высекаемых Смородиной, выглядел таковым. Ивор смотрел на проходящие рядом души, но мысли его уже ушли далеко отсюда. Он думал о том, справились ли его товарищи с хазарами, удалось ли кому-то победить Захарию и отразить нападение. О Кейре — спаслась ли она из плена, о своем мастере — он не верил, что с ней могло случиться что-то плохое. Мысли его были и о Лилии, новой княгине Крадова, а также о том, что вообще сейчас происходит в Яви.

Чем дальше он проходил по мосту, тем больше тяжесть этих мыслей давила на него. Он должен был вернуться поскорее. Надеялся, что не случится недоли с теми, кто был ему близок.

Пройдя более половины, Ивор обернулся, пытаясь разглядеть среди ветвей Соловья.

Охранник переправы в потусторонний мир. Именно его сердце необходимо Звездочке среди прочих артефактов, для восстановления от Венца Пожирающих Бурь. А значит ему предстоит сразить это существо. В надежде найти в новом путешествии необходимые силы, он решительно сошел с моста на другой берег.

Рядом с ним была и Звездочка, самый близкий и верный союзник. Та, ради кого он старался. Ивор действительно желал ей помочь, ведь юноша знал и чувствовал, что под маской высокомерия и, порой, безразличия есть теплые чувства к нему. Он и сам прикипел к ней за эти годы, а значит ни за что не даст ее никому в обиду.

Таково было его основное жизненное правило.

Валькирия ответила на решительный взгляд своего спутника еще одним кивком и также сошла с моста.

Путь обещал быть непростым. Без духовных сил нужно было преодолеть один из опаснейших миров Мирового Древа, где нет разделения на бедных и богатых. Сильные здесь сжирают слабых. В Темной Нави нет места доброте, нет места светлым мыслям и эмоциям. Это мир, в котором только хищная злоба и всепоглощающая тьма.

Мертвый мир.