(Не) бойся зверя

20 Катя

Утомительный час езды в тишине казался адом. Александр сидел рядом, но был запредельно далеко от меня. В своих мыслях. Я даже знаю, о чем он думает. Возможно, о том, как я просто взяла и продалась ему.

Знал бы он, как меня это мучает, через какие душевные терзания я прохожу каждую минуту, понимая, на что подписалась. И тот факт, что эти деньги помогут сестре меня перестали успокаивать.

И пусть мы с матерью редко общаемся в последнее время, я не могла проигнорировать болезнь сестры. В лепешку бы расшиблась, но достала бы хоть какие-нибудь деньги. Но видя заинтересованность Александра во мне и учтивая его прошлое предложение, я решила попытаться.

Я не верила, что Александр согласится, и думала, он вышвырнет меня из своего кабинета. Может быть, так было бы лучше. Вдруг деньги появились бы каким-то другим путем? Ну бывает же такое? Тогда бы я не чувствовала себя так опустошённо.

Боже мой, да о чем я? Моя сестра будет жить и какая, к черту, разница, что за этим стоит?

Пока мы в очередной раз остановились — я думаю, Александр курит. Я смиренно жду, сжимая сумку с необходимыми вещами, Александр бросает мрачный взгляд куда-то вдаль.

Ведет он себя сейчас значительно холоднее, чем в день, когда я готовила у него дома или когда была с ним в отеле.

Я пропускаю момент, когда мы заезжаем в коттеджный поселок. Отрываю взгляд от телефона и пялюсь на вид за затонированным стеклом.

На территории, буквально на каждом шагу двухэтажные дома и все одного типа. Везде стоят высокие сосны, которым не удавалось скрывать садящееся солнце. Поездка наша завершилась, лишь когда закончились дома и начался глухой сплошной и черный лес.

Вот тогда я немного запаниковала, бросив на Александра тревожный взгляд, но он по-прежнему сидел где-то в своем мире.

Наконец, мы остановились. Черные ворота стремительно открылись, и мы въехали на территорию. Как только Сёмен заглушил двигатель, я без разрешения поспешила открыть дверь и выйти. Мне сильно хотелось вдохнуть свежего воздуха, который оказался божественно чистым, лесным. А еще меня немного потряхивало и подташнивало. Все от нервов, но, думаю, воздух в пригороде пойдет мне на пользу.

Около большого деревянного дома стояла еще одна машина. Внедорожник. Я оборачиваюсь и смотрю, как удаляется Сёмен. Наверное, поедет к Юльке. Повыпендривается тачкой бизнес-класса. Надеюсь, он не обидит мою подругу, ведь ей и так досталось от бывшего. Юля ни с кем не встречается, разве что погружается в легкие интрижки удовольствия ради. На отношения у нее твердое табу. Впрочем, как и у меня. Видимо, поэтому мы и дружим. У каждой за плечами свой багаж психологических травм.

— А у Сёмена нет жены или девушки? — ох, вот это я зря таким вопросом решила развеять лесную тишину. Выглядит так, будто я в нем заинтересована. — Просто ваш Семён к моей подруге клеится.

— И что?

— Не хочу, чтобы он обидел Юлю.

— О себе беспокойся.

— Может хватит? — не выдерживаю я. Внутри что-то лопается. Безрассудное, горячее, жалящее. — Как я буду работать на вас, когда вы ведете себя как бесчувственная льдина?

— Бесчувственная льдина, говоришь?

Оставив мою сумку на асфальте, оборотень в ту же секунду оказывается около меня. Я стойко переношу то, как его рука быстро убирает мои волосы за плечо, касается шеи и ложится на затылок.

— Уже так натерпится испытать на себе все пятьдесят оттенков страсти оборотня?

Стойко стою, даже когда он заставляет меня задрать голову и неотрывно смотреть в его глаза, но когда его губы оказались напротив моих, я запаниковала и оттолкнула его. Не потому, что он мне противен, и даже не потому, что мне страшно...

Скорее, мне заранее стало стыдно. Так что может быть хуже стыда?

— Простите.

У него чертовски железное терпение, но боюсь, оно успеет накалиться до вечера. Как я собиралась отдаться ему, когда даже не дала себя поцеловать? А его жестокое безразличие и холод только навивают непрошеные мысли, что у этого оборотня все же есть обратная сторона характера.

— Завтра твоя семья получит деньги, — а вы получите меня. Возможно, до завтра он меня не тронет? Впрочем, не думаю, что он из тех, кто будет ждать. — Идем в дом. Кажется, скоро ливанет.

***

Этот дом сильно отличался от предыдущего. Здесь почти ничего не было. Пустота, гуляющий свежий воздух между комнатами и проходящие солнечные лучи в большие окна в пол.

Грэх минималист?

Проходя в его кабинет, замечаю множество книг.

Ооо! Еще и интроверт.

Он молча показывает мне дом, и конечной остановкой является комната.

— Здесь ты будешь спать, — отвечает, стоя ко мне спиной, на что я киваю. Бегло осматриваю комнату, где никаких интересных деталей. Большая кровать, шкаф, тумбочка, торшер. Все в темно-древесных тонах. И санузел. — Располагайся.

Оборотень ушел молча, оставив меня наедине с мыслями. И даже не знаешь, что хуже!?

Выставив на раковину немногочисленный инвентарь для ежедневного ухода, я, набравшись смелости, все же вышла из комнаты. Тишина угнетала. А еще начавшийся ливень. Не люблю дожди… А впрочем, кто и любит?

Я терялась от безысходности. Что я сейчас должна делать? Начать с ужина или … он сказал отрабатывать аванс. Что именно он хотел этим сказать, а главное, зачем я это мысленно опошлила? Может он имел в виду, например, приготовить макароны, которые я ему так и не приготовила.

Все же решаюсь войти в кабинет и спросить у него, только к моему удивлению оборотня там нет. Ноги сами меня ведут в спальню. Стукнув один раз и спросив, можно ли войти, не дожидаясь ответа, я вхожу, почему-то считая, что это сойдет мне с рук. К несчастью, думаю я только после того, как сделаю. К счастью, Грэха в комнате не оказалось, за что я позволяю себе залипнуть на личном пространстве оборотня.

Так вот она какая… Волчья берлога.

Надо же. Здесь все как-то… иначе! Говорят, спальня — это отражение внутреннего состояния хозяина. Что ж… здесь есть, где развернуться, то есть, разложиться.

И я настолько засмотрелась на картину над изголовьем кровати, что не заметила стоящего Александра.

— Нравится?

Хватаюсь за сердце и как ошпаренная отскакиваю в сторону. Было из-за чего!

— Напугали! Нельзя же так подкрадываться!

— Что ты здесь делаешь?

— Я?