(Не) бойся зверя

28 Катя

— Целую неделю в доме наедине с оборотнем и вы не продвинулись ни на трах?! С ним явно что-то не так.

— Все у него так!

— О-о-о так ты его уже защищаешь? Так, подруга, я не пойму, у вас что-то было или нет?

— А ты хочешь свечку подержать? — улыбаюсь, замазывая тоналкой шрамик на шее.

— Да я не то чтобы подержать, я пойду в церковь и записочки напишу.

— Надеюсь не за упокой?

— Если ты ждешь, пока он состарится, тогда придется за упокой.

— Он не напирает.

— Так ты сама напри! Бери все в свои руки, в прямом смысле! Подходишь к нему, рычишь в его лицо, чем обезоруживаешь и прижав его к стене, хватаешь за яйки и говоришь МОЕ! ВСЁ МОЁ!

— И много раз ты так делала?

— Ни разу, но тебе советую.

— Слушай, ты говорила, твои духи будут отпугивать оборотней от меня. Почему Александр попал в список исключений? Ему я, похоже, даже нравлюсь, — во всяком случае, мне в это хотелось верить, да и то как он вел себя по отношению ко мне мало походило на отношение босса к своей помощнице. Я ему определенно не безразлична.

— Кто ж знает. Вдруг на него не действует сандал? Вообще-то его аромат сильно воротит мужской волчий нюх. Может ему больше гвоздика не нравится или кардамон? А давай я закажу салитёрус грандипахус? Тогда к тебе не то что оборотень не подойдет, даже я из своей квартиры выпишусь.

— Заманчивое предложение!

— А если серьезно, зачем тебе надо, чтобы он нос свой воротил от тебя? Я давненько не видела тебя такой счастливой. Он не обижает тебя, заботится. Разве это плохо?

— Это хорошо, но странно.

— Кать, — Юлька улыбнулась и положила ладони мне на плечи. Взгляд ее скользнул по мне так словно она старшая сестра выдающая младшую замуж. Мне нравилась ее энергетика, она все это время держала меня на плаву реальности с мыслями о благополучном будущем. — Он мужчина, который взял на себя ответственность. Не понимаю, зачем ты все время замазываешь тоналкой свой укус, может стоит ему рассказать? Наверняка он уже сделал какие-то выводы.

— Я боюсь ему сказать, что какой-то оборотень оставил на мне метку, а я его прибила.

— С чего ты вяла, что прибила его? Может он жив остался?

— Тогда, Юль, мне есть о чем беспокоиться, ведь если он меня найдет…

От этой мысли меня сразу же затрясло и я обняла себя за плечи. Я не хочу, чтобы прошлое ворвалось в мое настоящее. С другой стороны прошло слишком много времени. Он бы нашел меня если бы остался жив.

— Не думаю, что Александру будет угодно отдать тебя кому-то.

— Но мы даже не спим вместе!

— Тем более! Он еще не трахнул тебя, значит точно никому не отдаст, во всяком случае пока не трахнет, а тянуть его яйца у тебя выходит успешно даже без моего совета. И мне кажется духи все-таки действуют. Неделя прошла, а он до сих пор не завалил тебя в койку. Ты б это... Не наносила сегодня духи, глядишь, к вечеру бы кекс был. Проветрила бы уже свою расщелину.

— Нет уж, — беру маленький флакончик и наношу несколько капель на запястье и на шею. Ну и чтобы уж наверняка — под юбку, на внутреннюю сторону бедра. — Я побежала на работу.

— Хорошая у тебя работа, Катька. Утром, днем и вечером проводишь время с боссом за столом, а не на столе, ешь всякие вкусности и разбавляешь его досуг нудным разговором, а не сексом. И как тебе это удается? Ты прямо не женщина, а загадка.

— А я думала мечта.

— Ага, какого-нибудь психопата. Ладно иди давай уже.

***

— Стойте, держите лифт! — кричу так, что мой голос разносится по вестибюлю. Кто-то… да нет, не кто-то, кажется ВСЕ обернулись, чтобы увидеть эту чокнутую, ну, то есть меня. Но это меня не волновало, я ведь опаздывала! А вот этого Александр не любил. Потом как до вечера терпеть его ледяной взгляд, который только недавно стал теплым? Не хочу возвращаться к пониженным температурам.Да и Лида спасибо не скажет. Она теперь точно знает, что его настроение зависит от меня и рьяно мне не верит, что мы не спим.

Мне нравится как все плавно и медленно протекает между нами. Будто мы двое влюбленных в начале романтических отношений.

Правда пока без цветов и конфет, ну зато я, можно сказать, тренирую навыки жены, у которой большая часть времени проводится на кухне, за сегодняшним исключением.

Двери лифта закрываются у меня перед носом и я ударяю рукой по железяке пропуская пару нелесных строчек тому, кто мог бы нажать на кнопочку, что ли! Теперь я опаздываю еще больше, а пользоваться общим лифтом я не рискну. Слишком много внимания в тесной комнатушке два на метр.

Но двери вдруг отрылись и я испытав на себе мощные сердечные удары, заскакиваю радостно внутрь. Только вот радость моя стремительно упала в шахту лифта, когда я снова увидела его….

— Черт, это снова вы!

Ну и зачем я сказала это вслух? Мне ведь еще с ним ехать до последнего этажа. А это целая минута, а за минуту можно многое сделать!

Почему я все время сталкиваюсь с этим чопорным грозным мужиком в этом лифте и главное почему я до сих пор не знаю кто он такой?

— Чего вы так смотрите на меня? — наглости мне не занимать, раз я теперь помощница Александра, проживающая в его же доме. — Чего вам надо?

Мужчина продолжает пялиться, я дерзить. С каких пор я перестала бояться тех, кто носит мех круглогодично?

— Вопиющая наглость, — отвечает сурово, бросив свой тяжелый надменный взгляд в мою макушку.

— Я здесь работаю, — решила ему напомнить.

— Я знаю.

— А я не знаю кто вы.

— И слава богу.

Медленно поднимаю голову и смотрю на него, подняв одну бровь. Он выглядит, как человек, который привык к тому, что его присутствие само по себе вызывает страх и уважение. Гладко выбритое лицо, строгий костюм, дорогие часы на запястье — всё это говорило о его уверенности в себе и в своем положении и не уважении к другим!

— Может, вы представитесь? — сдержанно предложила я, стараясь не показывать ни капли волнения.

— Вы не должны спрашивать, кто я, — его голос был похож на раскат грома. — Важно лишь то, что именно я решаю: кто здесь остается, а кто уходит.

Я почувствовала, как спина покрывается холодным потом. Но заходить слишком далеко в этом разговоре было бы глупостью, да и дерзить не самая лучшая идея.

— Понятно, правила есть правила, — прошептала я, понимая, что в этой ситуации сохранять спокойствие — единственное, что могу сделать.

Его глаза слегка сощурились, и на мгновение мне показалось, что ему стало интересно.

— Вы смелая, — проговорил он чуть тише, но от этого его слова не теряли ни капли уверенности. — Очень хорошо. Смелые люди нужны нам. Посмотрим, как долго вы у нас продержитесь.

С этими словами он покинул лифт. Его шаги глухо отдавались эхом в длинном коридоре увеличивая мое сердцебиение. Я выдохнула, понимая, что это только начало чего-то большего, и, возможно, намного опаснее, чем могла себе представить.

***

Захожу в кабинет Александра и не перестаю удивляться тому, что его рабочий стол усыпан не бумагами, а едой.

— Чьи поминки на этот раз?

— Завода во Владивостоке.

— Тогда понятно, почему краб и осьминог со стола сбегают.

Бурные ароматы морепродуктов смешиваются в воздухе, создавая впечатление, что мы находимся не в офисе, который расположен в центре города, а где-то на побережье, в маленьком ресторанчике.

Александр, облачённый в строгий костюм, на удивление ловко управляется с палочками и кусочком рыбы, погружая ее в соевый соус.

— Ты бы хоть убрал всё это, — не удержавшись, добавляю я, наблюдая, как кусочек суши стремительно исчезает у него во рту. — Скоро же собрание.

— Вся жизнь — собрание, — философски замечает Александр, пожимая плечами. — К тому же, это всё для гостей ну и для тебя. Виноград хочешь?

Он прячет улыбку за стаканом, надеюсь воды, а не чего-то покрепче, протягивая мне гроздь с виноградом.

— Нет, спасибо. Как долго ты ещё собираешься устраивать здесь пиршество? Кажется уже третье за неделю.

— Пока не разберёмся с проблемами завода, — отвечает Александр, снимая телефон с зарядки и принимаясь листать что-то на экране. — У них там полный коллапс. Придётся поговорить с японскими партнёрами. В конце концов, все, что нам прислали, мы должны продегустировать.

Он говорит это так буднично, словно обсуждает выбор соуса к роллам. А я всё пытаюсь понять, как человек, чей стол заполнен морепродуктами, может так спокойно реагировать на рабочие кризисы. Возможно, в этом и заключается его сила — не терять самообладание даже в тех случаях, когда осьминог реально сбегает со стола.

— Может, ты и японский знаешь?

— Японский нет, — улыбаясь сажусь рядом. Этот аромат точно не выветрится никогда. — Ладно, — говорю я, примирительно поднимая руки. — Только не забудь, что через час у тебя встреча. Пожалуйста, убедись, что осьминог тоже свободен.

Улыбаюсь в тридцать два зуба. На что Александр кивает, не отрывая от меня свою очаровательную улыбку и сияющий взгляд. Такое чувство, что у него были планы на меня, а не на решение проблем с японцами.

В этом его странном мире, где запахи морепродуктов и рабочие проблемы сплетаются в одно целое, он, похоже, чувствует себя как рыба в воде. Ну, хорошо, что хоть не как краб на тарелке.

Неожиданно в кабинет влетает Лидия затаскивая за собой два стула из переговорной.

— Собрание перенесли! — заорала она.

— На сколько?

— На только что, Саша! — влетает тот самый мужик из лифта, от которого меня передергивает точно так же как и краба, которому сломали длинные ножки. Бррр — Твое спокойствие ужасно досаждает.

— А чего нервничать, да Кать?

Зачем он мне задает такой сложный вопрос? Я не душа данной компании, а случайно проходящая! Я даже не работаю тут! Отсканировать документы и расставить водичку в переговорной не в счет! Я здесь вроде фикуса, сидящего в сторонке и радующий глаз начальника, за что время от времени получаю от него в дар отличное увлажнение.

— А стулья зачем?

— Затем, что совет директоров идёт сюда, если ты не в состоянии оторваться от….. морепродуктов! — мужик грубым взглядом сканирует меня, словно выявляет, насколько я съедобна. Спасибо, что не принюхался. И судя потому, как он отводит свой взгляд в сторону, я точно ему не нравлюсь.

Александр отводит взгляд от экрана и снова обращается к угощениям. Его репутация стрессоустойчивого и непринуждённого лидера, как говорит Лидия, уже давно стала предметом обсуждений в офисе.

Страх потерпеть неудачу он знал лишь со слов других, для него всё было частью большого многослойного сценария.

Кабинет неожиданно заполнился людьми, которых я никогда не видела. Ни кто из присутствующих не обращал на меня никакого внимания. Все взгляды были направленны на мобильник Александра. Все сели, я встала чуть ли не в угол, оттуда и обзор лучше. Саша кротко окинул меня взглядом и подмигнул.

Зазвонил телефон.

Краткий взгляд на дисплей, и стало понятно — звонок из Японии. Игнорируя кратковременную растерянность на лицах присутствующих, Александр ответил на вызов. Вежливо и сдержанно, на хорошем японском, он начал обсуждать по всей видимости текущие проблемы завода, оставляя осьминогов и крабов в стороне.

Его голос, одновременно спокойный и уверенный, внушал доверие даже тем, кто, возможно, не разделял его гастрономических пристрастий.

Разговор длился недолго, но по его окончанию Александр выглядел заметно расслабленным, пока все находились в диком напряжении. Даже Лидия подгрызала длинные ногти.

Наконец Александр поднял глаза на собравшихся в его кабинете. Чувство удовлетворения витало в воздухе так же явно, как и ароматы морепродуктов.

— Ну что, дамы и господа, теперь осталось только навести порядок до встречи с нашими друзьями, — произнес он с едва заметной улыбкой, излучая спокойствие, которым он, казалось, мог бы охладить даже самый горячий кризис. — За вновь обретающуюся стабильность завода во Владивостоке.

Улыбаясь, как бы между делом он приподнял стакан. Присутствующие захлопали, Лидию прорвало на слезы, а я…

Я ничего в этом не понимаю, но оторвать свой взгляд от Алекса не могу.

Капец, какой крутой мужчина, ни грамма паники.

Происходящее здесь лишь укрепило мою уверенность в том, что жизнь очень похожа на собрание, но на нашем собрании, видимо, чем больше вкусов и ароматов, тем интереснее.