Вот они — богатейские шмотки! Боже, какая ткань, а какой ценник! Да это же моя и Юлькина зарплата. За год! И даже те самые туфли на среднем каблуке здесь.
Классическая юбка-карандаш, блузка, удивительно легко севшая на мою трешку. Когда-то я о ней и мечтать не могла. Даже колготки положили. Зачем они? Лето же.
Смотрю на себя в зеркало, восхищаюсь, но было в этом что-то не мое. И очень много странного, например, начальник, пришедший вчера к нам домой и слезно умоляющий поиграть в ролевые игры, заранее нацепив строгий прикид. Буду я его переводчицей, а он мом иностранцем. Так, ну это бредятина. А если серьезно, не верится мне, что не нашлось переводчика во всем городе для него.
Отказать вчера не могла. Настолько опешила, что аргументы начались и закончились лишь на том, что он оборотень! Еще эта его аура, запах и красота! Отсутствие скромности и присутствие бешеной, но такой приятной наглости.
Тот факт, что я больше думаю о нем, нежели одеваюсь, надеюсь, не является тем, что он мне нравится? Да боже упаси.
Именно поэтому я делаю по-своему и все эти новые шмотки складываю обратно в пакет. Юля бы меня за это отругала, но ее и дома нет.
Так почему же не надеть привычные мне джинсы с дырками на коленях и на бедрах, белые кеды и белую футболку? Ну... почти что белую.
Хватаю потрепанные рюкзак, черные очки. Все, я готова. Александр сказал надеть то, что нравится, я и надела.
По правде говоря, я не хочу на него работать. Во-первых, он оборотень, но этот аргумент странным образом ускользает, во-вторых, он трогал мои губы, еще и без разрешения, а я как завороженная стояла, еще и рот открыла. Дура! Странным образом и это не является аргументом, тогда что? Надо срочно придумать.
Зря я, конечно, не подготовилась вчера и не почитала о нем. А ведь в интернете пишут, что он оборотень! Знала бы заранее, то и не сунулась. Теперь вот с какой-то стати отрабатывать должна. Остается надеяться, что сегодня после встречи он отпустит меня с миром на все четыре стороны.
Ровно в девять утра у подъезда меня встречает черная машина. Водитель любезно открывает дверь спереди.
Отказываюсь. Сажусь назад вместе с пакетом брендовых вещей.
Скажу, что плохо сидят на мне, располнела за ночь. Отекла! Да, точно от стресса. Нечего было без приглашения заваливаться к нам в дом.
— А мы куда? Аэропорт же в другую сторону.
— Сперва заберем Александра Михайловича, — бросает раздраженно водитель. У кого-то явно утро не задалось.
— Можете покурить, если хотите. Я не против.
Лишь бы машину не заполнял негативом.
— Я не курю, — надевает черные очки, снова сосредотачивается на дороге.
Вскоре мы подъехали в красивому дому. Губа не дура, естественно. Такому человеку, если и жить-то на Невской еще и на набережной. Красиво здесь и днем и ночью. Даже в дождь будет красиво.
Год торчу в Питере. Ни разу не видела, как мосты расходятся. Глупая… надо же моментом пользоваться, а я… Вот так вот жизнь и проходит под гимн: «все потом».
Водитель покидает свое место, через несколько минут открывает дверь. Рядом со мной присаживается Александр, в черном строгом костюме. Снимает солнцезащитные очки, окидывает меня взглядом и неодобрительно качает головой.
— Не подошла одежда. Лида прогадала с размером.
— Я так не думаю, — бросает жестко. — Семен, можешь ехать. А это вам, Екатерина, небольшая предыстория.
— Предыстория чего? — забираю папку и открываю.
— Читайте, пока едем в аэропорт.
Ничего особенного. Просто информация про бизнес-партнера. Мне не приходилось работать переводчиком, но я чувствовала, что позор мне не светит, разве что мой вид может смущать моего начальничка. Ну что ж… кто виноват?
— Не смотрите на меня так. Вы знали, кого берете на работу.
— А как я на вас смотрю, Катя?
— Словно хотите грохнуть и прикопать в лесочке Кингисеппа.
— Далековато, — неожиданно добавляет водитель Семен, а Алекс ухмыляется.
— Я не подхожу вам. Вы же знаете! — шепотом, стараясь не травмировать болтовнёй Семена.
— А может, я сам решу?
Лицо оборотня неожиданно оказывается около моего. Взгляд темных глаз прожигает насквозь. Пряный аромат дурманит не хлеще алкоголя. Сглатываю. Что-то снова екает во мне, но это не страх. Что-то другое, приятное, неконтролируемое.
Не-е-е-ет, Катя… нет! Не твой мужчина. Не твой вариант! Тем более он оборотень! Да и взрослый он слишком. А сколько у меня загонов? Мама, не горюй!
Отворачиваюсь и снова смотрю в папку. Неловко. Грех хмыкнул и отвернулся.
Так и проехали молча до аэропорта. С переводом оказалось все просто. Я даже не переживала. Может, потому, что бизнес-партнер, которого мы встретили, не выделился строгостью характера и элегантностью в образе?
Итальянцы — законодатели моды. И мужчина в рваных джинсах встретил меня с улыбкой, и отвесил пару комплиментов моему образу.
— Он спрашивает, как насчет ужина сегодня вечером, а не завтра? Завтра он хотел бы вернуться в Милан.
— Я согласен, есть ли у нашего гостя предпочтение в еде?
Итальянец светится, даже умудряется меня за руку хватать, отшучиваться, пока мы стоим и ждем его машину, а Грех, по глазам видно, пылает. Ему не нравится, как ведет себя итальянец. А мне нормально, таких открытых людей еще надо поискать. Итальянец разбавляет своей аурой пространство, привносят в пасмурное Пулково солнечную Италию. Грех же своим видом на все бросает тень.
— Гость предпочел бы домашнюю русскую кухню. С ним будет дама. Думаю, Лидия найдет хороший ресторан и нужное вам сопровождение.
— Зачем мне сопровождение, если со мной будешь ты.
— Я?
Итальянец смотрит на нас, улыбается, ни черта не понимая. Я извиняюсь перед ним, отвечаю, что обговариваем место встречи. Он кивает одобрительно, ждет.
— Ты же переводчик. Естественно, ты будешь со мной.
— Но я не смогу выбрать хороший ресторан.
— Не люблю я рестораны. Предложи гостю поужинать в моем доме. Ты же сможешь что-нибудь приготовить?
— Я?
Алекс достаточно громко откашливается, пока мои брови в удивлении так и застряли на середине лба.
— Да, ты. Например, вишневый пирог и что-нибудь еще. Переведи, что я был бы рад видеть Фабрицео у себя дома вместе с его спутницей. Не волнуйся, я хорошо тебе заплачу за сегодняшний день. Италия славится своей пастой, а Россия макаронами по-флотски. Кстати, итальянцам они нравятся. Умеешь такие готовить?
— Конечно.
— Отлично. Хочу, чтобы ты разбила итальянское сердце.
— В смысле?
— Домашней русской кухней, Катя. Мы, во что бы то ни стало, должны подписать этот контракт сегодня вечером. А как известно, путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
***
Когда сказали про ужин дома, я наивного полагала мы едем в квартиру. Но нет, разговор был действительно о доме… домище! Куда меня привезли, после того, как гость отправился в отель.
Стоя на новой, просторной и совершенно чужой кухне, я терялась от смущения, пока оборотень мешал мне своим присутствием. Как я поняла, работа на сегодня не входила в его планы. А вот волновать и смущать меня вполне себе являлось саморазумеющимся для него.
Наедине с Александром я чувствовала себя не в своей тарелке, а теперь, зная, что он оборотень, тарелка казалась весьма глубокой и наполненная ледяной жидкостью.
— Расслабься.
Вздрагиваю и роняю ложку, которая с грохотом ударяется об пол и падает прямо к ногам Александра. Он поднимает ее, закидывает в раковину и медленно подходит ко мне. Руки словно намеренно держит в карманах, но легче мне от этого не становится.
Чувствую себя странно. Будто в клетке. А может, я себя просто накручиваю? Ведь этот оборотень в домашней обстановке выглядит не так устрашающе. И в обычном спортивном костюме он мало был похож на бизнесмена. Скорее на фитнес-тренера. Такого очень сексуального и крутого фитнес-тренера.
— Я говорю, что нет повода для беспокойства. Может налить тебе немного виски для расслабления?
— Нет, спасибо. Так с чего мне начать? — адресовано самой себе. На большом кухонном острове лежало много продуктов. Я вообще не понимаю, зачем ему такая большая кухня. Впрочем, рано или поздно у него появится своя семья.
— У тебя есть шесть часов. Ты ведь справишься?
— Конечно, — за те деньги, что он просунул мне в конверте, я справлюсь и за три часа. — А не маловато ли еды? Макароны, пирог… странно все это.
— Считаешь, надо заказать лобстера, креветок и черную икру? — с усмешкой в голосе спрашивает он и, сорвав несколько черри с ветки прямо не мытые погружает в рот. Рискованный, однако, мужчина.
— Я именно такое и предполагала.
— Обойдется, — Алекс улыбается, что кажется неожиданным и необычным для меня. — Остальное Семен привезет. Всякие закуски, колбасы и сыры.
— И вино, — зачем-то добавляю я, заглядывая в пакеты.
— Итальянец с собой возьмет. Итальянское, естественно, — встав позади меня, впечатывает в столешницу, и хотя не касается, но тело обдает жаром от близости. Я боюсь повернуться. Не задаваясь вопросами, зачем он так встал, понимаю, что намеренно пытается смутить меня, гадкий оборотень.
— Александр…
— М?
— А не слишком ли вы близко ко мне стоите?
Рука касается моих волос и убирает их, оголяя шею. Я напрягаюсь как дикобраз. Жаль, иголок нет. А когда его дыхание ощущаю на своей коже, ноги вдруг отказывают мне в поддержке.
— А разве мы не договаривались в приватной обстановке на ты? Мне нравится твой парфюм, Катя. Что это?
— Детское мыло!
— Мыло, значит, — Александр отстраняется. — Давай наденем на тебя фартук. Позволишь?