Не изгой

Глава 48

Кат

Я вкратце рассказал все Хендриксу, но не объяснил причины. Так что, когда мы появились в «Еда для всех», Дин поприветствовал нас как обычно. Он был в костюме благодетеля. Он носил костюм, но делал это из лучших побуждений. Мы общались с достаточным количеством людей, чтобы понимать разницу, и я немного расслабился, когда встретил его. Я помнил его с первой ночи, и часть меня все еще хотела оторвать этому парню голову.

На этот раз он казался более спокойным.

Хендриксу это показалось забавным.

— Это очень мило с вашей стороны, что вы связались с нами и захотели прийти, — говорил Дин, пятясь, пока вел нас в свой кабинет.

Хендрикс переглянулся со мной. Не знаю, зачем нам понадобилось туда заходить, но у меня было чувство, что нам нужно дать этого парню пять минут, иначе он никогда не оставит нас в покое.

Он открыл дверь. Мы вошли, но никто из нас не сел.

Закрыв дверь, он протянул руку.

— Присаживайтесь.

Мы этого не сделали.

— О. Ладно. — Он собирался сесть за свой стол, но остался стоять. Разгладив рукой галстук, он наклонился вперед и напечатал что-то в компьютере.

— Мистер Сандерсон, вы уже бывали здесь раньше, так что вам известен протокол.

— Напомни мне.

Ага. Хендриксу все это показалось забавным.

— Эм, да. Конечно. — Он обошел вокруг, и мы с легким смешком вернулись в основное помещение. Нас провели в заднюю часть кухни, где велели вымыть руки. Затем нам выдали сеточку для волос, фартук и перчатки. Подошел здоровенный чернокожий парень в поварском фартуке, и нас познакомили с Бумером. Он дал нам несколько советов, которые заключались в том, где стоять, и когда кто-то протягивает тебе тарелку, накладывать на нее порцию еды. Вот и все. Только потом я понял, что Дин планировал отправить туда Хендрикса заранее, а меня оставить здесь? Звучало сомнительно, но в нашем мире случались вещи и похуже.

Мы также познакомились с Ребой, и она смотрела на меня достаточно долго, так что я начал складывать два и два. Когда я однажды перевел взгляд на Шайенн, а потом снова на нее, на ее лице появилась легкая улыбка. Моя девочка поделилась. Я подавил усмешку и снова сосредоточился на том, что мы делали.

Хотя было трудно не смотреть на Шайенн.

Я мог сказать, что она была в стрессе. Вокруг ее рта и под глазами залегли морщинки от напряжения, но она была в наушниках, а в кармане у нее лежал телефон. Время от времени она закрывала глаза и одними губами произносила слова какой-нибудь песни, но выглядела как обычная кухонная работница.

Бумер наблюдал за ее успехами. Когда она на три четверти заканчивала то, что он заставлял ее делать, он приступал к подготовке для нее следующего задания. Когда она заканчивала, он подходил и указывал, что делать дальше. Она подходила и начинала. Она всегда знала, что нужно, и он собирал все, что она нарезала, шинковала или очищала от кожуры. Большую часть продуктов разложили по контейнерам и убрали в холодильник. Она помогала ему делать заготовки для будущего ужина.

Мы с Хендриксом пробыли час.

Нас обоих спросили, не хотим ли мы остаться. Заметьте, что спросил не Дин. Он стоял рядом, проверял напитки, но это продлилось всего двадцать минут. С тех пор он оставался в своем кабинете, и это Реба спросила, не хотим ли мы остаться. Мы оба согласились.

Я заметил, что Хендрикс тоже пару раз поглядывал на Шайенн, слегка хмурясь. Я не сказал ему, почему она делает то, что делает, но я мог читать мысли моего правого нападающего, и он знал, что с ней что-то не так.

Еще через час напряжение немного спало. Она пила кофе большими глотками, будто все шло на убыль, но продолжала работать. Мы продолжали работать. А Бумер все время переходил от одного человека к другому. Реба тоже подходила и помогала.

Я понял, почему Шайенн так любила это место, и почему Хендрикс захотел вернуться.

Работники были классными. Они вели себя непринужденно. И забавно. Единственным парнем, у которого были какие-то планы, был Дин, но он сдался, когда мы работали уже третий час, и, казалось, смирился с тем, что не получит того, чего хочет, что бы это ни было. Он взял несколько подносов с десертами и отнес их к людям, которые ели. И все люди, которые приходили, были настоящими персонажами.

Некоторые просто хотели поесть и поскорее убраться отсюда.

У некоторых была своя история для каждого. Некоторые, казалось, были готовы сорваться, но побыв несколько минут в «Еда для всех», расслабились. Многие ребята собрались вместе, чтобы выпить еще по чашечке кофе, а один из них подошел к пианино. Он начал играть, и всем понравилось. Была пара человек, которые высказали недовольство звуком, но другие посетители заставили их замолчать или уйти.

Через тридцать минут после начала фортепианного концерта, пришел парень и начал петь.

Я оглянулся и увидел, что Шайенн вынула наушники из ушей, и на ее лице появилась легкая усмешка. Да. Она выглядела намного лучше.

— Ладно, ребята. — Если Бумер не было его настоящим именем, то я понял, почему оно стало его прозвищем. На четвертом часу нашего пребывания там он громко объявил и поднял руку: — Мы готовы уходить. Пора закрывать лавочку.

Несколько парней заскулили, но большинство собрали свои вещи и направились к двери.

Несколько задержались, и я увидел, как Реба раздает еду в закрытых контейнерах. Каждый парень, прежде чем выйти за дверь, засунул контейнер под куртку или рубашку. Закончив, она подошла и поставила пустую посуду на стойку, где стоял я.

— Это незаконно, но почти все здесь делали что-то незаконное.

— От меня вы не услышите ни слова.

Она снова подмигнула, кивнув в сторону Хендрикса, который сидел за столиком и разговаривал с несколькими посетителями, которые уходили последними.

— Рада была видеть вас обоих здесь. Очень мило с вашей стороны, и еще лучше, что не привлекли прессу.

— С некоторыми такое бывает, но многие ребята в команде не такие.

— Вот почему в этом году вы так хороши. Я вижу это. — Затем ее взгляд скользит мимо меня, и я подождал, ожидая ее следующего комментария о Шайенн. Я был удивлен, когда вместо этого услышал: — Не говори ему о вас с ней. Он будет использовать ее, и через некоторое время это начнет сказываться на ней, даже если она думает, что сможет с ним справиться. Она не может. Никто из нас не может, когда он чего-то хочет.

— Принято к сведению.

Ее взгляд снова переместился на меня.

— Наблюдая за тем, как ты наблюдаешь за ней сегодня, я могу сказать, что ты ей подходишь. Заботься о ней. Она этого заслуживает.

— Я понял это давным-давно.

Она улыбнулась мне, медленно кивнула и прошла мимо, похлопав меня по руке.

— Ты справишься, мистер Знаменитый спортсмен. Я могу сказать, что у тебя все получится.

— Спасибо.

Как только она ушла, ко мне подошел Хендрикс. Он кивнул в сторону кухни.

— Она все еще работает. Вы двое придете сегодня вечером?

— Да. — Я оглянулся назад, а затем на кабинет Дина.

— Он ушел.

— Да? Когда?

— Минут пять назад или около того. Он выбегал и смотрел на часы. Я ожидал увидеть фотографии в социальных сетях в конце, но, похоже, он единственный, кто об этом беспокоился. Должно быть, он куда-то опаздывал.

— Возможно. — Это означало, что я мог поговорить с Шайенн перед уходом, а не уходить тайком. В каком-то смысле это казалось неправильным.

Подошли несколько волонтеров. Должно быть, Бумер дал им добро, потому что к нам подходили за селфи и автографами. Как только они ушли, мы остались буквально вдвоём. Шайенн ушла к себе в офис, а Бумера и Ребы не было поблизости.

Бумер появился, удивленный, увидев нас.

— Я думал, вы двое уже давно ушли.

Хендрикс одарил его улыбкой.

— Я уже ухожу. Были приятно познакомиться, сэр. У вас здесь напряженная работа.

Он протянул руку, и Бумер пожал ее, медленно кивнув.

— Вы оба отлично справились. Очень хорошо. — Затем сказал мне: — Она в своем кабинете, так что можешь идти туда.

Мы с Хендриксом переглянулись.

Бумер тихо рассмеялся.

— Эта девушка привлекательна, и у нее есть то, от чего у парней слюнки текут. Я понял, что что-то происходит, когда никто из вас не спросил о ней. Я убедился в этом, когда увидел, что ты за ней наблюдаешь, и понял, что что-то действительно происходит, когда Реба несколько раз окинула тебя оценивающим взглядом. Дин ушел, а я не скажу ни слова. Я собираюсь уходить, у Шайенн есть ключи, чтобы закрыть тут все. Я полагаю, ты останешься, чтобы убедиться, что она благополучно доберется до своей машины?

Это заставило меня нахмуриться.

— Она обычно закрывается одна?

— Никогда. У нас всегда есть один из волонтеров, который присматривает за ней, то же самое касается и Ребы. Хотя большинство парней, которые здесь околачиваются, боятся Ребу. И это справедливо. Она может за три секунды вырвать язык. — Он вздрогнул, прежде чем еще раз кивнуть нам обоим и направиться на кухню.

— Верно. Это знак, что мне тоже пора, не хочу быть третьим колесом. — Хендрикс похлопал меня по плечу. — С ней или нет, но я хочу сделать это снова. Хорошо?

— По-моему, звучит неплохо.

— Увидимся позже у меня?

Я кивнул.

— Таков план.

Он шел по заднему коридору, когда я подошел к кабинету Шайенн и тихонько постучал.

Прошла секунда, прежде чем она ответила:

— Да?

Я наклонил голову.

— Это я. Здесь только Бумер.

— О. — Прошло еще несколько секунд, прежде чем она подошла. Дверь была не заперта, и она открыла ее. — Привет.

Я почувствовал, будто меня ударили по яйцам.

Она выглядела бледной, и морщины от напряжения стали еще заметнее.

Я шагнул внутрь, моя рука мгновенно обхватила ее за шею, и я закрыл за собой дверь.

— Ты там притворялась.

— Нет. — Но она больше ничего не сказала, положив голову мне на грудь, и я принялся разминать мышцы ее шеи. Мы оставались в таком положении, пока я воздействовал на болевые точки на ее лице, двигаясь от висков и вниз по лицу. В первый раз это было странное ощущение, но потом оно стало вызывать привыкание и расслаблять. Я продолжил, когда ее голова обмякла. Она полностью отдавалась мне, поэтому я наклонился, подхватил ее на руки и отнес к ее рабочему стулу.

Я сел, усадив ее к себе на колени, расположил так, чтобы она сидела боком, и продолжал массировать остальные ее части.

Мы не разговаривали.

Я массировал ее около часа, потом понял, что она заснула, и продолжил даже после этого.

Я работал до тех пор, пока просто не сидел там, просто обнимая ее, и тогда я понял.

Не было дня, когда бы я не хотел этого делать.