Не изгой

Глава 50

Шайенн

Я не нервничала.

Я нервничала.

Не сходила с ума.

Я сходила с ума.

Ладно… внешне я выглядела спокойной и невозмутимой. Я снова была слишком хладнокровной Шайенн.

Но внутри: я была чуваком из «Один дома», который бегает с поднятыми руками.

Кат высадил меня у «Еда для всех» перед тем, как отправиться на каток. Реба жила всего в квартале, поэтому сказала, что привезет мою машину обратно. И как только она появилась, у нас не было времени поговорить. Дин настоял на собрании. Я предположила, что моя завуалированная угроза была услышана, потому что он убедился, что мы все согласны с тем, что должно произойти днем.

По сути, нам нужно было, чтобы все разошлись на целый час раньше, что разозлило бы завсегдатаев. Это был целый час споров между Дином и остальными. Среди них были я, Реба и Бумер. Ходили слухи, что Гейл тоже собиралась прийти, и, услышав это, Дин пошел на попятную. Он боялся Гейл, но это не помешало бы тому времени, когда начнут прибывать люди.

В приглашении четко указано, что люди могут приходить к шести, но никто не приходит на мероприятия в шесть часов вечера. Реба пообещала, что попросит волонтером начать уборку зала, но никого не выгонят на час раньше.

После этого Дин должен был заняться кейтерингом, и они должны были начать накрывать на стол около половины седьмого. На эти тридцать минут Бумера попросили приготовить закуски, на что он согласился.

В конце собрания Дин спросил:

— Что-нибудь еще?

Я чувствовала на себе взгляды Ребы и Бумера, и я чувствовала их, потому что не отрывала взгляды от своего телефона. Нет. Дину не нужно было знать о Кате, о Дике, о Чеде (независимо, появится он или нет) или… подождите, у меня кое-что было.

— Да.

Дин повернулся ко мне, его раздражение было очевидным. Я сопротивлялась на порядок сильнее, чем обычно.

— Да, Шайенн?

— Саша и Мелани придут.

— Они не…

— Они придут. — Не спорь, придурок.

Он услышал невысказанное послание в моем тоне и сказал:

— Полагаю, они придут. Кто-нибудь еще?

Я вернулась к своему внутреннему монологу. Дину не нужно было знать ни о Натали, ни о Хантаре, ни… У меня закончились мои знакомые, которые могли бы прийти и о которых Дину не нужно было знать.

— Теперь мы можем вернуться к нашей обычной работе?

Реба была лучшей в сарказме. При этом замечании она даже наклонила голову и выпучила глаза.

Дин оглядел комнату и сердито посмотрел на нас.

— Это все для «Еда для всех». Средства, которые мы можем получить за сегодняшний вечер, хватит еще на пять лет. Я делаю это не из личных побуждений…

— Чушь собачья.

Это был Бумер, и внезапно мы с Ребой заинтересовались разговором.

Он добавил:

— Ты делаешь это, потому что хочешь пообщаться с влиятельными людьми города. «Еда для всех» никогда раньше не делали этого подобным образом. У нас никогда не было в этом необходимости, и мы твое оправдание, так что не ври нам. Ври себе, как хочешь, но не нам. — И с этими словами Бумер встал и покинул здание.

На самом деле он не покидал здания.

Я слишком драматизировала. Он всего лишь пошел на кухню.

Мы с Ребой переглянулись, прежде чем вскочить на ноги, не желая быть рядом во время возможного взрыва. Мы успели сделать три шага, прежде чем дверь Дина захлопнулась.

Реба последовала за мной в мой кабинет и опустилась на один из стульев, когда я пошла закрывать дверь.

— Как дела, подружка?

Подружка. Мне понравился этот термин, и я пожала плечами, загружая свой компьютер.

— Я в порядке.

— Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я подняла глаза и встретилась с ней взглядом. Да, она знала.

Я с тихим вздохом откинулась на спинку стула.

— Вчера он был просто великолепен, не так ли?

— Можно и так сказать. — Ее брови были приподняты, и она придала своему лицу выразительное выражение. — Дин из кожи вон лез, пытаясь произвести впечатление на твоего парня, но он смотрел только на тебя. Могу сказать, что ты ему небезразлична, причем очень сильно.

— Можешь?

По мне начало разливаться тепло.

— Конечно могу. — Она прищурилась, немного откинув голову назад. — Почему у меня такое чувство, что ты мне не веришь?

Я пожала плечами и потянулась за каким-то бумагами. Я не хотела заводить этот разговор, особенно с Ребой. Она была Бумером для моего Дина.

— Это просто ново и…

— И что?

— Ничего. Это просто ново. Все и все.

Она поджала губы. Вокруг ее губ появились неодобрительные морщинки.

— У меня сейчас громко звонит мой «Мама-радар». Что происходит?

— Ничего.

— Дитя.

Я рассмеялась.

— Мне почти тридцать.

— Давай же, расскажи мне, что с тобой происходит.

— Ничего. Я просто… — У меня перехватило горло. Это был уже старый разговор. Я уже устала думать об этом. — Это просто неуверенность в себе. Вот и все, и это глупо.

— Милая. — Ее тон был мягким, но в то же время понимающим. Она наклонилась вперед. — Неуверенность никогда не бывает глупой. Неуверенность есть у каждого, но не верить во что-то или не позволять себе жить полной жизнью из-за этого глупо. Тот парень, которого я видела здесь вчера, очень заботится о тебе. Какой бы неуверенной ты ни была, тебе не нужно прислушиваться к этому. Понимаешь? Он выдающийся спортсмен, но вы никогда не узнали об этом, если бы вам не сказали. Ты понимаешь, о чем я? Он хороший парень и умный, и ему хватило одного взгляда на Дина, и я поняла, что он сразу же раскусил его. Он и другой красавчик произвели на меня впечатление. Возможно, мне нужно будет купить билеты на хоккей, когда моя девочка приедет. — Она вздохнула и покачала головой. — Я не могу выразить это словами, но я смотрю на тебя как на дочь. Если бы ты была моей дочерью, я бы не делала ничего иначе.

У меня ком встал в горле.

У меня… никогда раньше такого не было.

— Сейчас. — Она встала, обошла вокруг стола и подошла ко мне. Она обхватила мое лицо ладонями и крепко чмокнула в макушку. — Меня немного отвлекла вкуснятина, которая была здесь вчера. Ты не единственная, кому нужно наверстать упущенное на работе. Увидимся позже? — Она слегка сжала мое плечо, мягко улыбнувшись, прежде чем направиться к двери. Взявшись за ручку, она оглянулась на меня. — Ты справишься с сегодняшним вечером?

Нет.

Я кивнула.

— Со мной все будет в порядке. Дин сам со всем справляется, так что я ему даже не особо нужна.

— Он может попросить тебя выступить с речью.

Я покачала головой.

— Он этого не сделает. Сегодня его звездный час.

Она фыркнула.

— Пожалуй. Он может быть надоедливым, амбициозным идиотом, но он наш надоедливый идиот. Верно?

Я рассмеялась.

— Верно.

***

Я: Сегодня вечером мне нужно подкрепление.

Мелани: Я в деле!

Мелани: Что мы будем делать?

Саша: Вопрос, стоит ли мне взять с собой кого-нибудь из девушек? Джуна упомянула, что хочет пойти выпить.

Я: Сегодня вечером в «Еда для всех» состоится благотворительный вечер. Вы мои пары.

Саша: Это значит «нет» Джуне и другим девушкам или «да, черт возьми»?

Мелани: Я говорю «да, черт возьми», но я не та, кому требуется подкрепление.

Я: Как бы мне ни хотелось сказать «да», но для сегодняшнего мероприятия думаю «нет».

Саша: Круто.

Саша: В деле.

Мелани: О! Давай с шиком приедем на Матильде.

Я: Двери открываются в шесть, так что, приходите, когда захотите.

Саша: Время?

Мелани: Ты останешься там или уйдешь переодеваться?

Я: Я даже не думала об этом.

Мелани: Ты не можешь сбежать на часок? Мы можем встретиться у тебя и закончить сборы? Приедем вместе.

Я: Похоже на план. Встретимся у меня в 5?

Саша: Круто.

Мелани: Да, черт возьми.

Я любила мою семью.

***

Я только собралась уйти, схватила сумочку и выключила компьютер, как в дверь моего кабинета постучали.

— Да?

Дверь открылась, и один из волонтеров просунул голову внутрь.

— Здесь дама, она хочет с тобой поговорить.

— Ты знаешь кто?

— Она сказала, что ее зовут Натали? Она богата, и это все, что я могу о ней сказать.

Натали?

Но я кивнула волонтеру.

— Да. Проводи ее сюда.

Он кивнул, начиная уходить.

— Эй.

Он просунул голову обратно.

Я добавила:

— Не позволяй Дину увидеть ее.

Еще один кивок, и он ушел.

Я быстро проверила свою электронную почту, чтобы узнать, не писал ли мне Хантер о чем-нибудь связанном с Натали, но нет. В наших последних письмах была шутка о квокке. Мы давно перестали использовать коал. Теперь мы почти постоянно обменивались мемами об улыбающихся квокках. Так что я понятия не имела, почему Натали пришла так рано и почему она попросила о встрече со мной.

Дверь открылась, и на пороге появилась она.

— Здравствуй, Шайенн.

Она выглядела по-другому. Я скользнула взглядом по ее кардигану, на ней были брюки цвета хаки, такие, в которых можно играть в гольф, но она выглядела так, словно светилась. Более естественная. Меньше косметики.

Ее каштановые волосы тоже казались светлее, но глаза были как у Хантера. Темный миндаль с ореховыми и золотистыми вкраплениями.

Я почувствовала легкое облегчение, потому что это была мама Хантера, и однажды она обняла меня, и после этого мне было приятно. Я и не подозревала, что мне этого не хватало, пока она меня не обняла. Донна никогда меня не обнимала.

— Ты выглядишь моложе, чем тогда.

— О. — Ее глаза расширились, и она прижала руку к груди. Она держала перед собой маленький клатч, затем кивнула в сторону моего кабинета. — Могу я войти?

— Да. — Я указала на один из стульев. — Пожалуйста.

Она одарила меня легкой улыбкой, которая показалась мне искренней, и я вспомнила похороны моей мамы. Это был последний раз, когда я видела Натали, и она была так добра ко мне в тот день.

— Спасибо, и спасибо за комплимент. Это очень любезно с твоей стороны. — Она закрыла за собой дверь и с грацией села в кресло.

Я чуть не рассмеялась, потому что никто не садился в эти кресла с грацией.

Они шлепались. Они плюхались. Они погружались в них, никто не садился, будто они опускались в ванну с кипящей или ледяной водой. И при этом сжимали на коленях клатч, но это было напоминанием о мире, частью которого я никогда не была, и о мире, который придет сюда сегодня вечером.

— Тебе, наверное, интересно, почему я пришла поговорить с тобой?

— Вроде того, но, честно говоря, я уже продумала двадцать различных сценариев и обратила внимание на разную фактуру твоего свитера. Я могу сказать, сколько шагов ты сделала, чтобы сесть, и сколько шагов, вероятно, прошла от входа и через столовую сюда. Не говоря уже обо всех этих запахах и разных голосах, которые я услышала, когда ты открыла дверь.

— Понимаю. — Тихий смех. — Значит, все та же Шайенн?

— Вряд ли — Потому что я смогла заглушить эти мысли и отодвинуть их на задний план, чтобы они не были в центре внимания. Тогда я была другой. — С Хантером все в порядке?

Услышав мой вопрос, она заправила прядь волос за ухо и замерла, встречаясь со мной взглядом.

— Конечно. А почему должно быть иначе?

— Потому что он — единственная связь между тобой и мной, и я подумала, что должна спросить, все ли с ним в порядке, чтобы я не беспокоилась о нем, пока ты не расскажешь мне, почему пришла сюда так рано, чтобы поговорить со мной.

— Ох. — Еще одна мягкая улыбка, когда она посмотрела на свой клатч, который лежал на коленях. — Я хотела поговорить с тобой, потому что мы с мужем собираемся прийти сегодня вечером. Я подумала, что могу столкнуться с тобой, и мне совсем не хотелось создавать неловкость в обществе.

— Верно. — Мысли давили на меня, побуждая высказаться. Я знала, что это из-за присутствия Натали. — Что ж, было приятно тебя увидеть. Обещаю, никакой неловкости сегодня вечером на мероприятии.

— Я… — Она снова нахмурилась, на этот раз у нее на лбу образовалась складочка. — Нет. Это не… Извини. Я вообще ничего не объясняю, и я должна просто сказать это, верно? Да. Должна. — На ее лице отразилась решимость, разгладив хмурое выражение, и глаза засияли ярче. — Я пришла извиниться за то, как я с тобой обошлась.

Она боролась с собой, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Я… — Она поперхнулась и закашлялась. — Джон хороший парень. Он мой новый муж. Я говорю это, чтобы объяснить, что то, что я с ним, сделало меня хорошей женщиной или даже лучше. Лучшим человеком. Я… я не была такой, когда была с Диком. Прости, но я представляю, что если бы со мной что-то случилось, и Хантеру пришлось бы пойти в чужой дом, и если бы с ним обошлись так, как с тобой, у меня было бы разбито сердце. Из-за того, как я относилась к тебе. — Она замолчала, ее горло дернулось, когда она сглотнула. — Человек, которым я являюсь сейчас, оглядывается на себя ту, какой я была тогда, на маму, которой я тогда была, и мне жаль.

— Этого никогда бы не случилось. С Хантером. — Я не хотела говорить ни о себе, ни о Джоне, ни о Дике. Мне было все равно на все это.

— Я знаю. Я просто говорю…

Я отмахнулась от этого.

— Нет, я имею в виду, что этого никогда не случится. Хантер очаровательный. И он из богатой семьи. Он спортсмен. Он красивый. У него отличные социальные навыки.

Она нахмурилась.

— Ты недавно видела Хантера?

— В социальных сетях. Он еще не заблокировал меня. Пожалуйста, не блокируй меня.

Она опустила голову, посмотрела в сторону, а затем снова подняла ее.

— Ты видела его на хоккейном матче.

У меня перехватило дыхание.

— Он сказал тебе?

— Сказал, и я знаю, что вы двое переписываетесь по электронной почте. Он дал мне знать давным-давно, и это еще одна вещь, за которую я приношу свои извинения. Мне следовало наладить больше общения между тобой и твоим братом, но я этого не сделала. Мой муж, — ей снова пришлось замолчать, посмотреть на свой клатч, прежде чем она шмыгнула носом и подняла на меня взгляд. Она не скрывала сожаления. Оно было ярким и сияло прямо на краю. — Он беспокоился за меня. Он хотел успокоить меня, поэтому сделал это так, как делают подобные вещи в его мире. Я не осознавала всей важности своего молчания о тебе, пока он не передал мне на днях досье. Он знал, что Хантер видел тебя на хоккейном матче. Хантер долго говорил об этом с нами обоими, потому что был расстроен тем, как Чед и Дик вели себя по отношению к тебе. Он зашел так далеко, что заявил, что, если отношение не изменится, он никогда больше не увидит своего отца или сводного брата. Именно тогда я поняла, что частично несу за это ответственность.

У меня снова перехватило горло.

— Чеду и Дику он это тоже сказал?

Она кивнула.

— В то время нет, но он больше говорил об этом со мной и моим мужем, и мне показалось, что он пришел к какому-то решению. Я знаю, что он связался с обоими и сообщил им об этом решении, но я здесь не поэтому. Я планировала выйти на связь еще до того, как Хантер сделал это заявление, а также до того, как мы получили приглашение на сегодняшнее мероприятие. Я… ну, матери во мне становится стыдно, когда я думаю об этом. У моего мужа больное сердце, и на прошлой неделе мы не получили хороших новостей. Думаю, это больше, чем что-либо другое ускорило нашу встречу. Жизнь коротка, и мы не знаем, когда можем потерять тех, кого любим.

Мое проклятое горло. В нем все еще был ком, и я была той, кто жил в основном в своей голове.

Ее слова заставили меня что-то почувствовать.

— Ты упомянула досье?

— Да. — Ее щеки покраснели. — Это был момент, когда я поняла, чем обернулось мое бездействие. Мой муж встревожился, когда заметил, что я никогда не поощряла Хантера связаться с его сестрой, поэтому он нанял частного детектива.

Частного детектива?

Я знала, что эти люди привыкли считать меня преступницей, но чтобы на самом деле нанять детектива?

Натали продолжила:

— Я была ошеломлена не тем, что прочитала, а тем, что он нанял кого-то, чтобы следить за тобой. Ты ничем не заслужила, чтобы к тебе так относились. Твоя мать была очень больна, и болела уже долгое время, но я не смотрела на тебя, как на ребенка, нуждающегося в любви. Я была напугана. Я не думала, что смогу справиться с тем, что ты можешь принести в мой дом, и во мне проснулись инстинкты защитить Чеда и Хантера. За все это время я ни разу не подумала, что причиняю боль ребенку, нуждающемуся в помощи, что, возможно, тебя привели к нам не просто так. Я отвернулась от тебя, и мне очень жаль.

Это было уже слишком.

Я чувствовала зуд во всем теле, и беспокойство, и мои мысли почти разрушили мой барьер. Если бы это случилось, на меня обрушилась бы столько раздражителей и информации, что мне пришлось бы вызвать машину, чтобы поехать домой. Я бы не смогла вернуться на мероприятие.

Я не совершила утреннюю пробежку или йогу.

Я хотела поспать еще часов в объятиях Ката и ругала себя, но это… кто мог быть готов к тому, что это случится?

— Все в порядке. Я была у своего дяди.

— Шайенн. — Она подвинулась на краешек стула и наклонилась вперед. Она положила руку на мой стол. — Ты очень добрая и жизнерадостная молодая женщина. Ты умная. Ты веселая. Ты заботливая. Я всегда могу сказать, когда Хантер читает одно из твоих электронных писем. Его улыбка становится шире, а смех громче. Он счастливее. Ты делаешь его счастливее. — Она опустила взгляд и на мгновение закрыла глаза. — И я прочитала это досье, и я поражена тем, что ты сделала, и это место, это удивительное место. Ты основала это место. Я очень горжусь тем, что ты сестра Хантера, и я была бы рада, если бы мы могли развивать наши отношения в дальнейшем? Если ты заинтересована? — Она сделала паузу, почувствовав мое беспокойство, а затем добавила: — Но я пойму, если прошлое будет слишком болезненным для тебя. В любом случае я хочу извиниться и надеюсь, что вы с Хантером сможете общаться еще больше. Он действительно обожает тебя.

У меня чесался лоб.

Я продолжала тереть его, снова и снова.

Такого не случалось с такими людьми, как я.

Люди, как я, у нас были проблемы, нас презирали, нас осуждали. Мы знали свое место. Я знала свое место. Кат ломал эту стену, но она была здесь, извинялась, говорила мне все эти вещи, и я боролась с тем, что мой разум покидал меня.

— Шайенн?

Паника поднималась во мне, овладевала мной, закупоривала мои вены. Она подступала к горлу. Горло вот-вот сдавит, и я не смогу дышать.

— Тебе нужно уйти. Сейчас. — В ушах у меня застучало.

Я не могла различить ни свой собственный голос, ни его обычную громкость.

Наверное, я кричала изо всех сил.

— Сейчас. Ты должна идти.

— Шайенн. — Она встала со стула и подошла ко мне. — Что такое? Что я сказала…

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Реба.

— Что здесь происходит?

— Я… — голос Натали надорвался. Думаю, это была она? Я не могла сказать наверняка.

У меня по коже побежали мурашки. Мне казалось, что повсюду клещи, и мне нужно их смыть.

— Я пыталась извиниться за кое-что.

— Извиниться? — Реба протиснулась в мой кабинет, закрыв за собой дверь. — За что? Кто вы? Откуда вы знаете Шайенн?

У меня раскалывалась голова. Я потянулась за телефоном, несколько раз роняя его, и мне удалось написать Кату. На сегодня он уже закончил тренировку.

Я: Ты мне нужен. «Еда для всех».

Натали говорила над моей головой:

— …Хантер мой сын. У меня были самые лучшие намерения. Клянусь. Я ни в коем случае не хотела ее расстраивать. Я пытаюсь исправить прошлое.

— Шайенн. Милая. — Реба была рядом со мной.

Натали отодвинулась и оказалась за стульями.

Когда это произошло?

Реба смотрела на мой телефон.

— Тебе нужно, чтобы я кому-нибудь позвонила?

— Кат… Кат скоро будет.

Я заикалась. Я не могла сейчас говорить?

— У тебя паническая атака? — спрашивала меня Натали, и в ее голосе тоже звучала паника.

Ни хрена. Я ненавидела все это. Еще одна проблема со мной, Натали.

Натали не захотела бы, чтобы я была рядом с Хантером сейчас, после того, как она увидела это. Она бы взяла свои слова обратно.

Ужас сковал меня, душил.

— Хорошо. — Послышался уверенный голос Ребы. — Было очень мило, что вы пришли извиниться перед Шайенн, но, как видите, вы разбудили в ней какое-то застарелое беспокойство.

— Я не хочу оставлять ее в таком состоянии. Я чувствую себя ужасно.

— Мэм, я думаю, будет лучше, если вы уйдете. Шайенн добрая и всепрощающая. Я чувствую себя достаточно уверенно, чтобы говорить за нее, что ей и так приходится еще хуже, чем вам. Она свяжется с вами. Дайте ей немного времени.

Мой телефон зазвонил в ответ.

Кат: На улице. Я был уже близко.

Я: Выхожу. Оставайся там.

Я показала Ребе телефон, и она помогла мне выключить все. Компьютер. Мне нужны были ключи. Моя сумочка.

Натали наблюдала за нами, стоя в стороне и прижав руку к горлу.

— Я так переживаю. Мне так жаль, Шайенн. Я не хотела, чтобы все это случилось.

У меня ехала крыша. Что, по ее мнению, случилось?

Но я не могла говорить. Мне потребовалось столько сил, чтобы сосредоточиться и убедиться, что у меня все в порядке, прежде чем я уйду. Реба направилась к двери, протягиваю руку Натали за спину, призывая ее выйти. Их головы были склонены вместе, и я знала, что Реба улаживает все для меня.

Я схватила телефон и запирала дверь своего кабинета, когда услышала голос Дина.

— Миссис Кэрроуэйз! Здравствуйте. Вы не рано пришли на сегодняшнее мероприятие?

Я поспешно ретировалась, направившись к задней двери в надежде, что Кат будет там. Именно так он меня и высаживал, и как только я вышла за дверь, я была так рада его видеть.

Он бросил на меня один взгляд и включил кондиционер на полную мощность. Иногда это помогало мне успокоиться.

Я захлопнула дверцу, а он не сказал ни слова. Он ехал по боковой аллее, которая вела с нашей парковки на улицу, и остановился, прежде чем повернуть.

Я подняла глаза.

Натали была прямо там. С Дином. Они выходили из главного входа.

Они увидели меня, когда Кат повернул перед ними. Он был сосредоточен на дороге, поэтому не заметил их.

Они увидели его.