Не только память

ПИСЬМО ВТОРОЕ

Ну вот, путешествие и кончилось. Правда, кончилось оно довольно давно. Когда я сел писать о нем, была весна. Сейчас уже больше месяца, как пришел муссон. Красные деревья отцвели, да если бы и цвели еще — все равно не разглядеть за стеной серого дождя. Дожди идут давно. Но если с вечера не моросит и за ночь воздух немного подсохнет, то утро кажется свежим.

Со времени нашей поездки в Бирме многое изменилось. Сегодня я прочел в газете: «Закончена разгрузка первой партии советских тракторов. Прибыло 247 машин, большое число плугов, прицепов и других механизмов… С бирманской стороны на приемке тракторов присутствовал начальник технического отдела министерства сельского хозяйства У Эй Маун…»

Постойте, старый знакомый! Правильно. У Эй Маун уже в Рангуне. У него теперь кабинет куда больше прежнего и несколько заместителей. Но старый ирокез не изменился. Он редко бывает в кабинете. Я старался поймать его там несколько дней подряд. А потом он сам неожиданно появился у нас в конторе, даже притащил с собой две бутылки пива.

— Ничего, рабочий день кончится, тогда у вас не будет никаких формальных оснований изображать из себя трезвенников.

Работы по горло. Пришли уже чехословацкие тракторы. Идут советские. В полную силу работают три школы механизаторов. Двадцать будущих директоров МТС учатся в СССР. До конца года надо подготовить три тысячи трактористов, соорудить помещения для пятидесяти МТС, обеспечить ночлег и все необходимое для тракторных колонн, которые сейчас веером растекаются по всей стране из Рангуна. Какой уж там кабинет!

У Эй Маун пришел к нам как раз в тот день, когда первая партия тракторов должна была проследовать от порта на Девятую милю, базу механизации министерства.

Мы поехали в порт.

Перед воротами № 2 стояли большие ящики на колесах. Тракторы. В толпе, запрудившей тротуар, мелькали защитные комбинезоны трактористов и светлые головы минчан — шестеро их приехало с минского тракторного осуществлять надзор над машинами, пока здесь не будет своих специалистов по советским тракторам. Одного из наших инструкторов, Анатолия Гайдука, потянул за рукав У Сан Шве Мья, заместитель У Эй Мауна.

— Где мы с вами встречались?

— Помню. Вы приезжали к нам на тракторный в составе сельскохозяйственной делегации. Изучали нашу тракторную промышленность, знакомились с тракторами.

— Правильно. Вот и встретились. Теперь будем вместе работать.

Дождь припустил сильнее. У Сан Шве Мья раскрыл зонтик, но Гайдук, наклонив голову, выскочил из-под него. И к машинам. Надо ведь распаковать, собрать и отправить машины до темноты.

Наш торгпред ходил вдоль тракторов и расстраивался:

— Не привезли с базы батарей. Теперь придется заводить тракторы буксиром. Неудобно получается. Первый шаг наших машин в стране — и несамостоятельный.

Несмотря на дождь, толпа не рассеивалась. Грузчики из порта, китайцы из соседних лавок, матросы с барж, просто прохожие — словно на увлекательное представление смотрели, как за досками обнаруживались темно-красные радиаторы машин.

— За что вас уважаю, — говорит У Эй Маун, — за тенты. Раньше из других стран получали мы тракторы без тентов, делали их на месте, кое-как. А вы еще фляги для трактористов приспособили. Сколько за такую роскошь с нас возьмете? — последнее относится к торгпреду..

— Ничего не возьмем. Бесплатно.

Торгпред хочет еще что-то сказать. Наверное, о батареях. Но не говорит. Рядом с фотоаппаратом через плечо стоит корреспондент правой бирманской газеты.

— У Эй Маун, — говорит он. — А почему министерство заказывает тракторы в Советском Союзе и Чехословакии? Отдавая предпочтение социалистическим странам, вы нарушаете политику нейтралитета.

— И правильно делаем. — У Эй Маун уже не улыбается. — СССР принимает нашу валюту, принимает наш рис. А американцам нужны доллары. У вас в газете есть свободные доллары? Тогда и купите нам тракторы.

Больше корреспондент не спрашивает.

— Не хочется, чтобы он фотографировал, как наши тракторы на буксире идут, — вздыхает торгпред.

— Не сфотографирует, — уверяет У Эй Маун.

И правда, скоро корреспондент исчезает.

А когда уже начало темнеть, все тенты были натянуты, фары привинчены и двигатели заправлены, к первому из тракторов подошел чешский собрат, старожил в Бирме, и потянул его на тросе. Трактор фыркнул раза два. Только бы завелся, только бы не подвел. Не подвел, загудел ровно и солидно. А когда сняли трос, ровно покатил вперед, обогнал автобус, приведя зрителей в полный восторг. Ожившие машины брали на буксир еще спящих товарищей, и скоро колонна была готова к первому походу.

На один из последних тракторов взобрался У Эй Маун.

— Тряхнем стариной! — крикнул он нам.

— За него не беспокойтесь, — сказал один из наших инструкторов, — машину знает.

Дождь не прекращался. К голове колонны подъехали два полицейских мотоциклиста. В белых касках бирманского ОРУДа. Зажглись фары, и колонна двинулась в город.

Я уже привык к этим колоннам. И все в Рангуне привыкли. Еще бы не привыкнуть, если почти каждый день из порта приходят по две-три таких, и это продолжается неделями. Темно-красные тракторы — наши, голубые — чешские.

Зрелище красивое. Машины уступают им дорогу, и-ребята из школы механизаторов в новых, еще не замазанных мазутом комбинезонах и каскетках не скрывают легкого презрения к ним.

Завтрашние газеты расскажут еще о чем-нибудь интересном. Например, знаю — приходит на Днях пароход с машинами для Чемоутау, для строительства плотины. И специалисты на строительство уже приехали. Или стоит рассказать о группе почвоведов. Они будут завершать работу своих товарищей, которые три года составляли почвенную карту Бирмы. Уже теперь благодаря их работе выясняются наиболее благоприятные районы для разведения разных сельскохозяйственных культур, типы удобрений, нужных для каждого района. Но об этом в двух словах не расскажешь.

Меня, правда, успокаивает мудрая мысль о том, что все равно за жизнью не угонишься. Ведь когда эти строки дойдут до вас, еще многое изменится и будет много нового. Да я и не собирался рассказывать обо всем. С самого начала не собирался. На одно надеюсь — теперь вы знаете о Бирме больше, чем знали. И, может быть, захотите узнать еще больше.

Итак, до свидания,

с приветом.