Необыкновенная жизнь Гесара, царя Линга

Глава 11

Гесар начинает военную кампанию против царя Шингти — С министра Кулы заживо сдирают кожу — Солдаты Гесара поджигают крепость Шингти — Шингти пытается взобраться на небеса с помощью волшебной лестницы — Гесар, выпусти в стрелу, разрушает её — Шингти падает в огонь — Его дочь чудом спасается, перелете в через горящую крепость — Гесар захватывает сокровища Шингти — Он отдаёт молодую принцессу замуж за сына Тротунга

В пятнадцатый день пятого месяца года Железной Лошади[157] Манене явилась Гесару, который находился в уединении уже десять лет.

— Гесар, — сказана она, — не позабыл ли ты о том, что один из демонов, которого ты должен уничтожить, всё ещё жив? Шингти, царь Юга, продолжает здравствовать и процветать, он укрепил своё положение и представляет всё большую опасность. Если ты не одолеешь его в этом году, в будущем невозможно будет это сделать.

— Как же я могу выступить против него сейчас? — отвечал Герой. — Я же решил оставаться в цаме [ретрите] тринадцать лет, а сейчас прошло лишь десять. Нарушение границ ретрита может навлечь неприятности на того, кто это сделает. Я не хочу отказываться от своих обетов, и как только закончится срок моего затворничества, я выступлю против Шингти.

— Нет, — отвечала богиня, — тогда будет уже слишком поздно.

— Как же поступить? — спросил Гесар. — Ведь я пообещал всем живым существам, погибшим в боях, что я смогу доставить их души в Землю Чистого Блаженства, и я не могу нарушить это обещание.

Манене пришла в замешательство. Она отправилась спросить совета у бога Цангпы [Брахмы] в его божественном мире. Он решил, что в данном случае тяжело сделать правильный выбор. Оседлав белого льва, он полетел вместе с Манене к Гесару, чтобы убедить того выйти из ретрита. Герой не поддавался. Он опасался, что нарушение обета повлечёт за собой его перерождение в худших мирах, полных страданий. Цангпа убеждал его в том, что Гесара не постигнет такая участь, потому что у него божественное происхождение. Этот довод убедил Гесара, и он согласился выступить против царя Южной страны.

Как только божества исчезли. Герой позвал к себе жену. Царица была весьма удивлена, она не видела его уже десять лет[158] и знала о том, что срок его уединения ещё не подошёл к концу.

— Что случилось, повелитель? — забеспокоилась она. — Ты заболел, или тебе приносят недостаточно пищи? Ты голоден? Если ты заболел, я позову лекаря, если нужна пища, я принесу тебе чай и запасы сушёного мяса, только не прерывай ретрит до назначенного часа, иначе тебя постигнет беда.

Гесар сказал ей об указаниях, которые он получил от Манене и от Цангпы, и также сказал, что не может им не подчиниться.

Со слезами Сенгчам Другмо настаивала на том, что выходить из затворничества раньше установленного срока — весьма неблагоприятное и опасное действие. Однако Герой, положившись на своих божественных советчиков, веря в их мудрость, приказал ей не докучать ему своими разговорами, а помочь в отправке всем предводителям Линга посланий, призывающих их на совет.

Несколькими днями позже около сотни предводителей собрались в большом зале дворца, каждый расположился в соответствии со своим статусом — на тигровых, леопардовых или лисьих шкурах. Они спросили царя, по какой причине он прервал своё затворничество ранее назначенного срока и почему он хочет начать наступление на царя Шингти, правителя Южной страны.

Гесар сообщил о тех указаниях, которые им были получены, и все они согласились, что обычные предписания касательно условий цамы не могут быть важнее приказаний богов.

Было решено обратиться к Дигчену за помощью и сотрудничеством в этом походе и призвать его с тремя сотнями тысяч воинов из Хора, а также сообщить Юле Тонгьюру из Джанга, что Гесар ожидает его с таким подкреплением, которое тот сможет собрать.

В ожидании прибытия союзников воины Линга осматривали своё оружие и лошадей, а женщины готовили для них провизию.

Дигчен явился со своими тремястами тысячами хори, а Юла Тонгьюр привёл с собой шестьдесят предводителей и пятьсот тысяч солдат. Численность воинов Линга доходила до трёхсот тысяч.

Вся эта огромная армия, совершая манёвры с тысячами красных и жёлтых флагов вокруг дворца, напоминала море переливающихся огней.

Через пять дней все всадники выдвинулись в путь под предводительством Гесара, и в тот же вечер они достигли берегов реки в южной части Кхама [Кхам Лхо Чу].

Реку пересекал мост, сделанный из досок, сложенных поверх железных цепей, а с другой стороны реки стояла сторожевая башня, охранявшая границу. Жители крепости очень удивились, завидев армию чужеземцев, разбивших на таком близком расстоянии свой лагерь.

— Интересно, это враги или друзья? — задавались они вопросом. Двое управляющих[159], Ламо Тонгдруб и Юмдуг Пойе Лобе, направились к царю Шингти, чтобы донести об этом странном событии и получить от него приказ о дальнейших действиях. Они застали его сидящим поверх окровавленной человеческой кожи и, поднеся ему в дар меха, рассказали о причине своего приезда.

— Я знаю об этих чужеземцах не больше, чем вы сами, — отвечал царь. — Я соберу шестьдесят своих министров, чтобы держать совет.

Совет собрался, но никто из его участников не мог определить намерения иноземной армии. И всё же они единогласно решили, что только отшельник, лама Тхеуранг[160] из Тагкар Ома Джиг Дзонга сможет прояснить этот вопрос. Царь отправил посланников к пещере, в которой жил лама, чтобы просить его о помощи.

— Возвращайтесь обратно к хозяину, — сказал отшельник посланникам, прочитав составленное для него письмо. — У меня нет ответа для вас, и мне не нужна лошадь, я не поеду с вами. Прочь!

Царские посланники были очень обеспокоены, они не понимали, что означает отказ ламы. То ли он не хотел снизойти до ответа на вопрос Шингти, то ли он собирался прийти пешком. Однако отшельник Тхеуранг своим суровым видом дал им понять, что не расположен к долгой беседе. Он отослал помощников царя прочь, и те уехали ни с чем.

Как только они удалились, лама сел в своей пещере, скрестив ноги, на коврике для медитации из медвежьей шкуры и оставался неподвижен. Через некоторое время точная копия проявилась из его тела и, отделившись от него, стала плотной и неотличимой от него самого. Теперь в пещере находились два ламы Тхеуранга, один сидел неподвижно, а второй стоял перед ним. Затем стоявшая фигура двинулась к выходу из пещеры и, оказавшись снаружи, с необычайной скоростью устремилась в направлении резиденции Шингти. Другой лама Тхеуранг оставался при этом погружённым в глубокую медитацию, сидя на своей медвежьей шкуре со окрещёнными ногами, выпрямленной спиной и бесстрастным лицом.

Когда лама Тхеуранг прибыл к Шингти и ему сообщили о прибытии иноземной армии, он только понимающе покачал головой.

— Ничего хорошего, предводитель, это тебе не предвещает, — сказал он, обращаясь к Шингти. — Нет сомнений, что эти люди — враги.

— Лучше было бы в этом убедиться, — сказал царь. — Ты, Тамо Тонгдруб, и ты, Менчен Куда, отправляйтесь выяснить у этих людей, каковы их намерения.

Тогда управляющий и министр, назначенный ему в сопровождение, вскочили на красную и жёлтую лошадей и спустились к реке. Когда они оказались в поле зрения лагеря, то громко позвали незнакомцев.

В это время предводители собрались в шатре Гесара. Услышав крики, двое из них вышли наружу и, подойдя к реке, закричали людям Шингти в ответ:

— Если вы хотите говорить с нами, идите сюда.

Посланники Шингти не осмеливались пересечь мост, не убедившись в дружественных намерениях незнакомцев.

Однако как только их пригласили, они перешли на противоположный берег и остановились неподалёку от лагеря. Двое обратившихся к ним подошли ближе. У одного из них был синий цвет кожи, и ехал он верхом на синем коне, а у другого был красный цвет кожи, и ехал он на красном коне. У обоих на головах были железные шлемы, украшенные маленькими флажками.

— Что вы хотите нам сообщить, о храбрецы? — спросили они.

Посланники Южного царства отвечали им.

— Кто вы, о воины, прибывшие сюда в таком множестве, и кто ваш предводитель? Почему вы не спросили разрешения разбить здесь лагерь и заплатить за использование травы и воды? Отправляйтесь вверх или вниз по течению, становитесь в любом понравившемся вам месте, но не разбивайте лагерь здесь. Царь Шингти не дозволяет этого. Остерегайтесь нанести ему таким образом оскорбление, о воины, в гневе он ужасен и сотрёт вас в пыль.

Человек с синим цветом кожи отвечал:

— О, воины Южного царства, знайте, что я — Юла Тонгьюр из царского рода Джанга. Это лагерь войска Гесара. Если мы захотим остаться надолго, то сможем пробыть здесь целый год, но, в любом случае, мы будем стоять не меньше трёх месяцев. Платить ни за воду, ни за траву мы не станем. Мы прибыли, чтобы говорить с царём Шингти.

— Бродяги из Линга! — вскричал военачальник Менчен Кула. — Что можете вы сказать могущественному царю Шингти с Юга? Скажите мне, и я передам это ему.

Затем Дигчен, краснокожий воин, сидевший верхом на красном коне, вытащил из своего амбага[161] большую золотую трубку весом в девятнадцать сангов[162], в которой вмещался бау[163]табака. Он наполнил ее, поджёг и сказал:

— Если хотите знать, зачем мы прибыли сюда, о воины, я вам отвечу.

У предводителя Тротунга из Линга есть храбрый сын двадцати лет от роду. Каждый год с самого его рождения прорицатель делает мо, чтобы узнать, кто станет его будущей женой, и каждый год выпадает один и тот же ответ. Он должен взять себе в жёны дочь царя Шингти. Если отец отдаст нам её по-хорошему, то мы поднесём ему золото и серебро взамен[164]. Однако если он откажется от этой сделки, то всё закончится плохо для него, мы разграбим его владения и заберём его дочь силой.

— Ах ты, дерзкий зазнайка! — воскликнул управляющий Тамо Тонгдруб. — Знай же, что дочери царя Шингти сейчас пятнадцать лет, и она — его единственный ребёнок. Она унаследует от него все его земли и в будущем займёт его трон. Неужели ты думаешь, что Шингти отдаст её в страну, где живут такие нищие бродяги, как вы, — в страну Линг? Если я передам ему ваши слова, он истребит вас всех до единого человека. Но если вы этого хотите, пусть будет по-вашему. Посмотрим, что из этого выйдет.

И, развернувшись, посланники Шингти поскакали назад в крепость.

Они передали царю разговор с представителями Еесара. Однако теперь у них уже не было такого презрительно-насмешливого отношения к данному вопросу, и они уговаривали царя не вызывать на себя гнев Еероя, а согласиться на свадьбу его дочери и сына Тротунга.

— Еесару было всего лишь тринадцать, когда он убил Луцена, — говорили они, — и с тех пор он захватил Хор и Джанг. Опасно вступать с ним в конфликт.

Однако этот совет был крайне неприятен царю, и он пришёл в ярость, осыпая обоих военачальников проклятиями.

— Будьте уверены, я не отдам свою дочь кому-либо из этой шайки бродяг. Вы оба презренные трусы. Я соберу армию. Мне не потребуется много времени, чтобы проучить Еесара за его гордыню.

На следующий вечер дочери Шингти, Метог Лхадзе [что дословно означает «прекрасный божественный цветок»] приснился кошмар, и утром она поведала о нём своему отцу.

— Я видела, что нашу страну окутал мрак, — сказала она ему, — и кровь текла ручьями в крепости. Во дворце была разбита драгоценная бирюзовая колонна. С министра Кулы заживо содрали кожу и пригвоздили его к земле. Меня же увёл белый луч радуги на восток. Поверь мне, отец, лучше будет отдать меня в Линг, чем подвергнуть опасности твою драгоценную жизнь и жизни твоих подданных.

Но царь отказался её слушать. Он грубо приказал ей держать язык за зубами, сказав, что она ничего не смыслит в подобных вопросах и рассуждает, как глупая маленькая девочка.

На совете министров было решено начать войну. Предводители немедля собрали войска у стен дворца и отправили разведчиков узнать, сколько воинов в распоряжении Гесара. Тысяча солдат пересекла мост через реку. На следующий день два генерала, каждый во главе отряда из тысячи воинов, заняли позиции, преграждающие путь врагу. Ещё через день им в подкрепление подоспели два генерала, каждый во главе тридцати тысяч солдат. Царь Шингти не подозревал, что войска Гесара многократно превосходили его армию численностью.

В то время как царь Южной страны выполнял все эти приготовления. Гесару приснился сон. Он увидел в нём белого всадника верхом на белом коне, в серебряном шлеме, украшенном маленьким флагом. Он сказал ему тотчас же пересечь реку.

Не задерживаясь, армия Линга двинулась вперёд. Прибыв к мосту, они увидели солдат, охраняющих его, а также подкрепление на противоположном берегу. Тамо Тонгдруб во главе своего отряда тотчас же убил двадцать воинов Линга, а затем повернул назад за подмогой. Дигчен же вместе со своим отрядом пересёк мост в погоне за управляющим и крикнул ему вслед устрашающим голосом:

— Я — Дигчен из Хора, сын богов и самый могущественный из воинов. Сейчас ты испытаешь мой гнев на своей шкуре.

И он отрубил голову Тамо Тонгдруба одним ударом своего меча из небесного железа.

Юла Тонгьюр с воинами Джанга пересекли реку вплавь верхом на лошадях. Объединившись с воинами Линга, они истребили войско южан. Лишь немногие уцелели, укрывшись в стенах крепости.

Услышав о таком разгроме, царь Шингти пришёл в ярость. Он приказал, чтобы другие отряды во главе с генералами Кулой и Тонгчунгом немедленно атаковали пришельцев.

Бойня была ужасающей. Каждый предводитель, произнося свои титулы, затем яростно бросался на врага. Воины сражались стрелами, мечами и копьями, а пастухи из чёрных шатров, искусные в мастерстве метания лассо, ловили своих противников на расстоянии и, вырывая их из сёдел, тащили по каменистой земле под копытами лошадей.

Так оба генерала, Менчен Куда и Тонгчунг, были взяты в плен: захватившие их воины хотели передать пленников Гесару живьём. Они бросили Кулу на землю и прибили его конечности кольями. Тонгчунга связали. Когда Гесар увидел их, он указал на Кулу:

— Он истинный сын и предводитель демонов. Его кожа обладает магическими свойствами, которые я распознал своим ясновидением. Придёт день, когда она мне понадобится. А что касается Тонгчунга, у него в роду были священные предки. Позже я назначу его на важный пост управляющего в моём царстве. Не убивайте его, но держите в плену закованным до конца войны.

Солдаты увели Тонгчунга и передали егоТротунгу. С Менчена Кулы они заживо содрали кожу, а когда он умер — бросили его тело в глубокую яму. На этом месте позднее была воздвигнута большая ступа.

Не зная, что его войска потерпели поражение во втором сражении, царь Шингти беспокоился по поводу того, что ему не доставили никакого донесения. Опасаясь, что его сил оказалось недостаточно, чтобы одержать победу, он решил выслать подкрепление на следующий день.

Ночью бог Цангпа сообщил Гесару о том, что замышляет царь, и посоветовал ему опередить укрепление отрядами врага ключевых позиций на возвышенностях и пробраться ближе к царскому дворцу.

Последовав этому совету. Гесар и его воины прошествовали ночью вперёд. И ещё до рассвета они оказались непосредственно у стен крепости, устроив поджог с четырёх её сторон.

Огонь распространялся быстро. Шингти был разбужен странными звуками и обнаружил, что окружён огнём. Увидев, что все выходы заблокированы, он попытался бежать с помощью магии. Сын демона, он был весьма искусен в оккультной науке. Ещё до войны он создал лестницу, по которой смог бы подняться в небо в случае необходимости. Но лишь только он установил её и стал взбираться по ступенькам, Гесар заметил его. Выстрелив из лука по лестнице. Герой разрушил её, и Шингти, упав в огонь, был поглощён языками пламени.

Что касается Метог Лхадзе, она, обезумев от ужаса, металась из стороны в сторону, тщетно ища выход, который бы не был отрезан огнём. Гесар увидел её, когда она высунулась из окна горящего дворца, и издали позвал её:

— Если ты принадлежишь к священному роду, то сможешь прийти ко мне по воздуху, но если ты демон, то упадёшь в огонь.

Девушка выскочила из окна и, перенёсшись над горящим городом, словно лист, упала Герою на колени.

Война закончилась. Гесар захватил сокровища Шингти, которые были спрятаны в подземном хранилище в горах. Среди драгоценных предметов, найденных там, был бесценный камень в форме молодого месяца. Его цвет менялся в соответствии с тем, кто и с какими душевными качествами и настроением к нему приближался, а также в зависимости от того, дружественные или враждебные силы окружали его владельца. Так он служил хорошим помощником своему хозяину.

Возвратившись в Линг. Гесар отдал юную принцессу в жёны сыну Тротунга. Затем, отпраздновав победу роскошным пиром, войска его союзников вернулись в Хор и Джанг, воины Линга разошлись по домам, а Герой уединился во дворце.

Миссия, ради которой он воплотился на земле, была выполнена, и больше не осталось демонических правителей. Злые силы, которые были воплощены в них, он обратил в добродетельную энергию, которая некоторое время останется недвижимой, связанная с их душами в Западной Чистой Земле Великого Блаженства, а затем проявится вновь в форме разнообразных живых существ.

Все эти живые существа, объединяясь в своих деяниях с силами добра или зла, обрекают себя на новые обретения или утраты, и раз за разом вовлекаются в бесконечную череду радостей и страданий. Так повторяется вновь и вновь. И лишь некоторые — те, кто обладает невероятной удачей, — выходят за пределы этого круговорота.

Ом Мани Падме Хум!

Эпос о Гесаре не заканчивается смертью трёх демонических царей. Позже Герой вступает в ряд сражений, которые напрямую не относятся к его миссии, заключавшейся в уничтожении врагов Учения. Будучи царём Линга, он заботится о том, чтобы эта страна бедных и необразованных кочевников постепенно стала более культурной и процветающей. Ещё в начале своих деяний он обеспечил её жителей лекарствами. Затем он увеличил численность скота, захватив коров царя Тазига, а также лошадей монгольского предводителя.

В качестве трофеев он привёз золото из Торготса, а также шёлк и чай из Китая.

Чтобы последовать за ним во всех этих походах, в которых часто повторяются похожие ситуации и истории, понадобится составить ещё одну книгу. Я же ограничусь повествованием о первом из них, который в некотором роде является продолжением истории, связанной с победой Гесара, одержанной им над правителем Южной страны.