Неродственная связь (СИ)

Глава 43

— Зачем столько еды? — удивляется Аслан, приоткрывая дверь номера и жестом приглашая меня войти.

Я отсидела положенное время за столом, попрощалась с дядей Колей и сослалась на усталость. Зная, что эти посиделки обычно длятся до глубокой ночи, никто даже не попытался возразить.

Но в свой номер я, конечно же, не пошла. Вместо этого заказала в соседнем ресторане пиццу, бургеры, пончики и карамельный попкорн.

— Мне показалось, что ты не наелся.

Аслан молча забирает у меня коробки с едой. Я снимаю ботинки и куртку и прохожу по номеру, осматриваясь вокруг и пытаясь заметить хоть какие-то отличия. Но мой номер оказывается точной копия этого.

С разрешения Аслана я достаю из шкафа чёрную футболку и переодеваюсь, снимая свой вязанный костюм. По длине она вполне заменяет платье — удобная, не слишком откровенная и, главное, в ней не жарко, что особенно важно, ведь в отеле на полную мощность греют батареи.

Связав волосы в хвост, я поправляю подушки и забираюсь на мягкую широкую кровать, спокойно устраиваясь с пультом в руках. Листая список фильмов на телевизоре, я краем глаза наблюдаю, как Аслан сосредоточенно пытается соорудить что-то вроде импровизированного стола.

Моё мнение не интересовало Гончарова, но новый шеф-повар действительно оказался слабоват. Единственное, что ему удалось, — это крем-суп. Остальные блюда не оставили никакого впечатления.

— Что будем смотреть? — киваю на экран. — «Дюна»? «Субстанция»? «Хитмэн»? Или «Барби»?

— Что угодно, кроме последнего.

— Ладно, не буду мучить, — вжимаюсь в подушки и тянусь к стаканчику с колой. — «Хитмэн», так «Хитмэн».

На экране бегут вступительные титры, свет в комнате почти гаснет. Закончив с сервировкой мини-стола, Аслан ложится на соседнюю подушку, закинув руку за голову.

Не могу сказать, что фильм меня совсем не увлекает, но мысли снова и снова возвращаются к сцене за ужином. Даже Дина никогда не умела так уверенно поставить отца на место. Чтобы он не просто замолчал, а ещё растерялся и задумался…

По крайней мере, мне показалось, что его настроение вдруг резко изменилось. Аслан четко дал понять, что со мной так нельзя.

— Неужели ты не считаешь меня тупой? — неожиданно спрашиваю, изучая красивый мужской профиль, вместо того чтобы вникать в сюжет.

Мы держимся на расстоянии, но между нами натянуто невидимое магнитное поле, которое совершенно невозможно игнорировать. Я провожу рукой по краю футболки. Кажется, будто каждое движение и вздох только усиливают тягу.

— Нет, не считаю.

Аслан касается моего запястья и притягивает ближе, так что я оказываюсь рядом, прижавшись к его боку. Сердце предательски сбивается с ритма. Лёгкий, едва уловимый запах геля для душа окутывает меня, смешиваясь с теплом его кожи.

— А считал?

— Сомневаюсь, что, если бы я пошёл учиться на филолога или любую другую гуманитарную специальность, то справился бы, — задумчиво отвечает он. — Я больше по физмату. Цифры понятнее — с ними логично и предсказуемо. Думаю, программирование — просто не твоё.

— Спасибо.

— За что?

— Да просто. За всё.

Я закидываю ногу на его бедро, чувствуя, как теплая ладонь скользит под футболку, оставляя на коже едва уловимый след жара. Одежда кажется лишней, но мне нравится этот момент — разговаривать и тянуть время, хотя заранее ясно, к чему всё идёт.

Боже, мы такие предсказуемые…

Наверное, ни с кем больше мне не было так интересно обсуждать всё подряд. Даже с Лерой. Особенно с Лерой, ведь дружба с Асланом имеет одно неоспоримое преимущество — к ней прилагаются оргазмы.

— Если программирование не моё, то что тогда моё?

Раньше я никогда об этом не задумывалась. Представлялось само собой разумеющимся, что я поступлю в тот же вуз, что и друзья. Но теперь это кажется несусветной глупостью.

Пальцы Аслана свободно гуляют по моему телу: медленно касаются поясницы, бедер, живота. Я позволяю. Он слегка опускает полоску стрингов, задерживаясь и исследуя границы.

— Это тебе решать. Наверное, что-то связанное со стилем и дизайном.

Я ловлю себя на том, что начинаю размышлять над его словами, уставившись на экран телевизора. Можно было бы обсудить это с папой, но вряд ли он в ближайшие недели или даже месяцы будет готов к подобному разговору. А я тем временем просто потеряю целый учебный год.

Жаль? Да, безусловно. Но никто, кроме меня, в этом не виноват.

Оторвавшись от Аслана, я наклоняюсь к столику у наших ног, чтобы взять попкорн и колу. Футболка ощутимо задирается, обнажая ягодицы. И хотя завязка фильма набирает обороты, я прекрасно знаю, куда сейчас устремлён взгляд Аслана.

Это заставляет дыхание сбиться.

Развернувшись, я лишь убеждаюсь в своих догадках: его губы чуть приоткрыты, грудная клетка высоко вздымается. Низ живота охватывает огонь, щекочущий языками пламени где-то под пупком.

Я кормлю Аслана попкорном, попивая колу через трубочку. Но удерживать взгляд на его лице становится всё сложнее — он невольно скользит вниз, к выпирающей эрекции под шортами. Возвращение обратно к глазам требует от меня почти сверхчеловеческих усилий.

— Знаешь, раньше я всем подругам доказывала, что минет буду делать только мужу, — делюсь неожиданным откровением. — Мне казалось, что это грязно и противно — облизывать чей-то член. Но твой… мне нравится держать, сжимать и трогать.

Проведя языком по губам, я подгибаю под себя ноги. И, сделав небольшую паузу, продолжаю:

— Думаю, ртом я бы тоже хотела когда-нибудь попробовать.

Я замолкаю, ощущая между нами почти осязаемое притяжение. Аслан сверлит меня взглядом. Линии его скул становятся чётче, а желваки пульсируют от напряжения.

— Я поражаюсь тому, как резко ты меняешь тему, — сипло произносит он, качнув головой.

Усмехнувшись, я протягиваю руку за новой порцией попкорна. Во рту разливается сладкий вкус, но он едва ли сравним с тем, что творится ниже. Между ног жарко. Я сильнее свожу колени, ощущая томительное, почти болезненное возбуждение в ожидании.

— Это были оды твоему волшебному члену, — пожимаю плечами. — А ты лизал кому-нибудь раньше?

Не глядя Аслану в глаза, я выпаливаю вопрос, который вертится на языке, и делаю глоток колючего напитка. Скорее всего, если он скажет «да», я это почувствую, даже если соврёт. А мне почему-то хочется верить, что я единственная и особенная.

— Не приходилось, — отвечает Тахаев. — У меня не так уж много опыта.

— Пальцев одной руки хватит, чтобы посчитать?

— Да, вполне.

Фильм идёт уже одиннадцать минут, но я до сих пор не понимаю, о чём он. Тем не менее, упрямо продолжаю смотреть на экран, сидя у ног Аслана и отвернувшись к нему спиной.

Внутри всё пылает от смеси стыда и похоти, потому что разговор явно свернул не туда. Как направить его в безопасное русло — не представляю. А готова ли я зайти дальше, мешают понять запутавшиеся мысли и шум крови в ушах.

— А что? — допытывается Аслан, громко и резко выдохнув.

— Ничего.

Я трясу головой, сильнее сжимая колени. Фантазия разыгралась настолько, что через тело пробегает электрический ток.

— Алина.

— М-м?

— Сказала «А», говори и «Б», — уверенно настаивает. — Нельзя обрывать на таком моменте.

Аслан хватает меня за щиколотку и рывком тянет к себе. Я едва успеваю поставить стаканчик с колой на ближайшую безопасную поверхность, когда в следующую секунду он обезоруживает меня своим предложением:

— Давай будем первыми друг у друга?

___

Всем спасибо!)