Неродственная связь (СИ)

Глава 48

Занятия по парковке снова приходится перенести, потому что сегодня у нас важный семейный ужин, срочно организованный Диной. Даже отец, несмотря на свою занятость, выкроил пару часов.

Повод действительно стоящий: Аслан получил замечательное предложение и уже дал на него согласие.

— Я могу уточнить у Виктора, сколько времени займёт оформление документов, и взять это на себя, — деловито заявляет папа, всерьёз озаботившись будущим пасынка.

Мне даже кажется, что он обрадовался. Но не потому, что появился кто-то, кем можно гордиться, а потому, что наша жизнь, похоже, наконец вернётся в привычное русло. Как это было до лета.

— Университет уже завтра подготовит документы для студенческой визы и письмо с официальным приглашением, — отвечает Аслан, сцепив пальцы в замок и упираясь локтями в стол.

Я замираю и напрягаю слух, перестав резать салат. Вернувшись домой, я первым делом загуглила, где находится Массачусетский технологический институт и как далеко будет жить Аслан.

Оказалось — очень.

— А, ну другое дело. С ускоренной поддержкой можно быстро обойти бюрократию.

— Да, так и есть. Виктор Иванович сказал, что при оперативной работе консульства весь процесс можно будет завершить где-то за три недели.

— За тебя, похоже, конкретно взялись, — посмеивается папа. — Готовы забрать хоть сейчас.

Дина, вытаскивающая пирог из духовки, внезапно вскрикивает, выругавшись, и спешит к раковине. Холодная вода тонкой струёй льётся на обожжённый палец.

Никто из нас не переживает так сильно, как мачеха. Она почти не говорит и действует сумбурно, словно не знает, куда себя деть. Кажется, что эмоции, бурлящие внутри неё, вот-вот прорвутся наружу — слезами или истерикой. Хотя это, конечно, глупо. Все живы и здоровы. Сын — гений. Что ещё нужно?

— Всё, давай садиться за стол, — подталкивает меня в спину Дина.

— А салат? — удивлённо моргаю.

— И так достаточно, Аль.

Разговоры за столом крутятся только вокруг предстоящего события. Звенит хрусталь, стучат приборы о тарелки. Я почти не притрагиваюсь к еде, украдкой посматривая на Аслана и пытаясь угадать, что он на самом деле обо всём этом думает.

Судя по горящим глазам и неожиданной красноречивости, идея обучения в одном из лучших вузов мира явно пришлась ему по душе. Кажется, я никогда не видела его таким оживлённым и счастливым. И хотя временами во мне мелькают вспышки эгоизма, я искренне стараюсь их подавить и радоваться за него — так, как радуютcя за самого близкого человека.

Тем более, я сама перевожусь в другой вуз. У меня начнётся новая жизнь, появятся друзья, увлечения и знакомства. Правда, я остаюсь здесь, и на фоне грандиозных перемен Аслана мои изменения кажутся совсем незначительными.

Дина, оправившись и переварив новость, сразу обрушивает на сына шквал вопросов: где купить билеты, нужно ли искать жильё и какую сумму взять с собой. Её нескончаемый поток продолжается полтора часа, и у меня начинает гудеть голова.

— Может, хватит? — чуть несдержанно прошу, потягивая сок. — Такое ощущение, что Аслан улетает уже завтра. А, нет, только через три недели…

Мачеха бросает на меня укоризненный взгляд, поджимает губы и начинает комкать в руке салфетку. Обычно я совсем неконфликтный человек, но сегодня слишком много всего, чтобы молчать: поводов, удивления, восторга. Даже лёгкой грусти, щемящей где-то глубоко внутри.

— Он мой сын, — по слогам произносит Дина, сверля меня взглядом. — Для тебя его отъезд — всего лишь освобождение пространства в доме, а для меня это, между прочим, потеря почвы под ногами.

Я чувствую, как к лицу приливает краска, а губы начинают шевелиться сами собой. К счастью, беззвучно. Потому что если я открою рот, то выдам нас с потрохами.

На самом деле, я тоже лишаюсь важного человека — друга и любовника. Но он ведь не умирает. С ним можно будет созваниваться, переписываться и встречаться. Пусть не так часто, как хотелось бы. Но всё же.

— Достаточно, — просит Аслан, вставая из-за стола и убирая тарелку. — Правда, мам, давай в другой раз. Я сам толком ничего не знаю…

То, что он занял мою сторону, наполняет меня ликованием. Я быстро заканчиваю свою порцию и, оставив родителей за ужином, поднимаюсь наверх, направляясь в душ.

Стоя под тёплыми струями воды, я смываю с себя все накопившиеся эмоции, оставляя только самые значимые.

В планах были растяжка и медитация, но, кажется, я никогда не принимала душ так быстро, как сейчас. Желание успеть как можно больше за эти три недели буквально захватывает меня, не давая расслабиться.

Промокнув волосы полотенцем и накинув халат на голое тело, я выхожу из ванной, покидаю спальню и уверенно направляюсь по коридору к комнате Аслана. Открывая дверь, я неожиданно врезаюсь в его грудь и чувствую, как он слегка отшатывается от неожиданности.

Аслан смотрит на меня так, словно его взгляд способен пройти сквозь плотную ткань халата. От этого непрямого контакта вспыхивает всё — щёки, грудь, бёдра.

Я тихо запираю дверь, встаю на носочки и обнимаю Аслана за шею, вдыхая знакомый свежий аромат. Его ладонь ложится на затылок, притягивая моё лицо ближе. Прежде чем наши губы встретятся, я успеваю спросить:

— Ты куда-то собирался?

Аслан осторожно проводит пальцами по позвонкам, слегка сгорбившись, чтобы оказаться примерно на уровне моего роста.

Искра в глазах, кривоватая улыбка, залом между бровей — я стараюсь отпечатать в памяти каждый момент, проведённый вместе. К счастью, вторая попытка дружить оказалась куда успешнее первой.

— К тебе.

Он отвечает почти без раздумий, а с моих губ срывается нервный смешок. За несколько месяцев жизни под одной крышей я не могу вспомнить ни одного случая, чтобы ему хоть раз что-то понадобилось от меня.

Аслан раздвигает мои губы, и, после легкого стука зубами, я впускаю его внутрь.

Напор, с которым происходит поцелуй, кружит голову и сбивает дыхание. Я даже не могу толком ответить, будто нужный сигнал застрял где-то в пути к мозгу из-за нехватки кислорода.

Аслан подхватывает меня за бедра и усаживает на край рабочего стола. Под звук падающих канцелярских принадлежностей он распахивает полы халата и разводит мои ноги в стороны. Мужские ладони скользят по коже, изучая каждый изгиб и оставляя за собой ощутимый след жара.

— Прежде чем ты замутишь с какой-нибудь огненной мулаткой, я подсчитала, что за три недели нам нужно заняться сексом примерно сорок восемь раз, — сбивчиво говорю.

Аслан переосмысливает каждое слово и смотрит расфокусированным взглядом, сжимая мои бедра. Я до сих пор помню его откровения, когда мы лежали в постели голые.

Если не считать девушек легкого поведения, которых подкладывал ему отец для опыта начиная с раннего подросткового возраста, у Аслана, кроме меня, никого больше не было. Никого, с кем это было бы по обоюдному и искреннему согласию.

— Почему сорок восемь?

Низ живота обжигает кипятком, пока я помогаю Аслану снять футболку и спустить штаны. Его эрекция касается моей руки, прошибая током каждую клетку, и я сжимаю член крепче, размазывая по вершине каплю смазки, пока он возится с презервативом.

— С учётом моих скромных математических способностей, это выходит примерно два раза в день, а в последний — целых четыре, чтобы компенсировать тот временной промежуток, пока я буду одна и не встречу достойного…

— Ладно, не объясняй, — мотает головой Аслан, обрывая мои рассуждения и прижимаясь лбом к моему. Его дыхание сбивается, и он направляет член ко входу. Тело твёрдое, как камень, а намерения далеки от нежности — первый толчок ощущается резко и сильно: — Сорок восемь так сорок восемь.

___

ПС. Сегодня действуют максимальные скидки на книги:

https:// /shrt/VyeB