Нет места лучше

2-2

Он снова фыркнул, и спросил крайне странную вещь.

- А по-другому никак?

- Нет, - поморщилась я, а затем озадаченно уточнила, - а зачем как-то иначе добираться?

Он помолчал, навернул еще один круг по комнате, а потом выдал очень изощренную матерную конструкцию, так что я снова голову в плечи втянула.

До начала этого разговора идея все рассказать, как есть, казалась удачной, хотя я понимала, что он разозлиться. А вот сейчас я в правильности принятого решения засомневалась. И рассказывать что-то еще желание тоже исчезло.

Он по-прежнему ходил из стороны в сторону, периодически ругаясь, а я сидела, облокотившись на стол, уткнулась лбом в ладонь, пытаясь понять, что теперь с этим делать.

Глядя на него создавалось впечатление, что вообще конец света наступил. Хотя с чего бы? Челнок сам по себе менее ценным не стал, а его более простые системы, ну, по сравнению с полноценным судном, являлись куда более удобными и доступными для изучения для местных. Ну, учитывая защитные способности «Тар-и-накти». Так что, может, им, наоборот, повезло!

Но директор этого предприятия так явно не считал. Когда в дверь постучали и робко попытались что-то уточнить, просителя послали матом.

Чего-то реально все тяжко прошло!

Пыхтел Крылов реально долго, но затем все же выдохнул и подошел обратно к столу.

- Да, натворила ты дел! - наконец, сквозь зубы пробормотал он, возвращаясь на рабочее место.

- Я - натворила? – не поняла я.

Такое обвинение все же чересчур!

- А разве нет?

- Челнок тоже крупная добыча, - попыталась я сгладить обстановку, - вы с ним сначала разберитесь! А корабль таких размеров как «Тар-и-накти» вообще может больше проблем вызвать, чем пользы! Особенно с ними! – вновь ткнула я пальцем наверх.

Но аргумент проигнорировали.

- Почему сразу не сказала? – вновь сквозь зубы припечатали меня.

- Я была уверена, что вы в курсе, - пожала я плечами.

- Как мы должны были это понять? – рявкнул он.

- Я всегда обозначала его как челнок и никак иначе, - вновь напомнила я.

Он лишь зло фыркнул.

Так что я заткнулась и снова сжалась, не понимая, что вообще сейчас стоит говорить. Выходило, что вообще ничего не следовало, в любом случае виноватой окажусь. Потому снова уткнулась лбом в ладонь и закрыла глаза, ну, чтобы не видеть желваки на лице собеседника.

А он снова выдохнул и кому-то позвонил, приглашая прийти. Спустя короткий промежуток времени в дверь снова постучали, и вошедшего даже не послали.

- Звали? – в кабинет аккуратно заглянул Евгений.

- Убери ее отсюда! - сквозь зубы, но уже почти спокойно приказал Крылов, указав на меня, - Убери, пока я ее не прибил!

У меня сразу брови на лоб полезли. Ну, нормально вообще!

Евгений сразу просек, что спрашивать о причинах сейчас не стоит, а потому кивнул мне и, потянув за локоток, повел на выход.

Хозяин этого балагана, как он сам выразился, сидел и, прищурившись, смотрел в одну точку. В таком положении он и остался, когда мы вышли.

Снаружи обнаружился Алексей и моя охрана, которой Евгений меня и передал, а потом вернулся в кабинет. Алексей последовал за своим коллегой.

А меня отвели обратно в мою комнату, где я в расстроенных чувствах снова забралась на диван.

Вот и побыла честной, называется. На фига, спрашивается! С чего я решила, что сейчас он среагируют мягче, чем через неделю или через месяц? Ну, когда бы они все равно это выяснили. А может и не выяснили бы вовсе.

Хотя мне ведь в лоб прямой вопрос задали. И форма просьбы не сильно ситуацию сглаживала. Спросили мягко, так как на такое я лучше откликалась. Но, очевидно, что с этим вопросом ко мне бы все равно пришли, рано или поздно. А мое предложение помочь просто ускорило процесс.

А о чем я вообще думала, что-то предлагая? Быстро же я забыла, кто эти люди, и что они делали со мной буквально два месяца назад.

При мягком обращении у меня тут сразу иллюзия безопасности появилась, как будто и не было ничего плохого. Вот только после данного разговора, я себя в безопасности больше не ощущала.

Когда говорила, что не буду по базе никого звать на помощь, я искренне верила в свои слова, потому что реально считала, что худшее позади. А вот сейчас осознала, что позвать видимо все же стоит, пока вулкан не рванул окончательно.

Хотя я сомневалась, что базу мне теперь вообще доверят. Ее и раньше-то давать не собирались, а теперь и подавно.

Где-то спустя полчаса в дверях моей комнаты объявился Алексей.

- Почему ты не сказала? – жестко спросил он с порога.

Я не хотела отвечать, тем более ему, но под его пристальным взором все же дрогнула.

- Пока ты вчера не спросил про суб-двигатель, я была уверена, что вы в курсе, - пожала я плечами.

- Как? Как мы могли это выяснить? – опешил он.

Вот после этого уже я удивленно уставилась на него.

- Я всегда называла вещи своими именами, ни разу не скрывая, что это челнок, - привела я первый аргумент.

На это он лишь поморщился, но промолчал.

А затем я задала не менее каверзный вопрос:

-А вас самих габариты судна не смутили? Там ведь только кресло для пилота, да пару рядов таких же сидений для пассажиров. Там ни санблока нормального нет, ни зоны отдыха, ни генератора пищи! Ты как себе представляешь на таком неделями и даже месяцами путешествовать?

А вот после этого вопроса на меня посмотрели очень странно.

- Да, легко! – рявкнул Алексей, так что я даже с дивана подскочила и отступила за него.

Он, видя мою реакцию, отвернулся, и некоторое время стоял, видимо успокаиваясь.

Еще один больной на голову!

С чего я им вообще должна была что-то рассказывать? В какой момент я вообще вдруг стала чего-то кому-то должна? После этой гребанной компенсации? Так мне ее всучили постфактум. И если честно, вместо нее я бы предпочла получить назад свой челнок!

Я отошла к окну и тоже отвернулась.

Повисло тягостное молчание, и я обнаружила, что готова позорно разреветься, что случалось со мной не так уж и часто. Но привычно сделав несколько глубоких вдохов и проморгавшись, удалось слезы задушить.

Не знаю почему, но в детстве мне мама всегда запрещала прилюдно плакать. Тогда я на нее обижалась, но во взрослом состоянии умение себя держать, оказалось очень ценным. Ведь с разными людьми меня жизнь сталкивала.

И все же, пока я занималась важным делом, пытаясь не дать случиться соленому извержению, пропустила, как ко мне подошли сзади и положили руку на плечо.

- Извини! - услышала я уже вполне спокойный голос.

Вот только сама я спокойной уже отнюдь не была, потому отскочила от него как ошпаренная, на ходу развернувшись.

Он смотрел на меня сверху вниз, наклонив голову. В глазах читалась глубокая укоризна, но, по крайней мере, он больше не рычал.

Я фыркнула и сделала еще один шаг назад, сложив руки крест-накрест на груди. И на моем лице он раскаяние вряд ли увидел. Нет уж, виноватых пусть в другом месте ищут!

- Как добраться до корабля? – глядя мне в глаза уже мягко спросил Алексей.

- Как-как? - передразнила я. - На челноке!

- А по-другому?

- А зачем по-другому? Челнок полностью исправен… был, - глядя на лицо собеседника у меня в конце фразы реальные сомнения появились, потому я в тысячный раз спросила, - Что вы с ним сделали?

Нет, имелись у меня нехорошие подозрения, возникшие в момент, когда мне страшные сообщения про угрозу детонации показывали, но я до сих пор пыталась верить в лучшее.

Алексей не ответил, но тяжело вздохнул. Затем еще раз проматерился и ушел, закрыв дверь на ключ. Я снова осталась одна.

В этот момент мне почему-то наш разговор с Крыловым вспомнился. Ну, после того, как меня прямо на пороге челнока накрыли.

Он мне тогда заявил, что надо уметь проигрывать! А потом неоднократно пытался додавить, испугать, хоть и до рукоприкладства действительно не дошли. Только вот толку от этого всего не было. И он все же решил, что эффекта больше, если по-человечески со мной договориться.

Но последнее в тот момент показалось великодушием к поверженному и раздавленному противнику. Настроения меня тогда посещали действительно упаднические, и я реально собиралась довести себя до места, куда меня потом на экскурсию свозили. Ведь именно поверженной и раздавленной я себя тогда и ощущала.

Юрий Васильевич ведь вполне мог додавить, доломать, но не стал. И как ни смешно, именно эта снисходительность, заставила пересмотреть свой взгляд на эту компанию. Не скажу, что прониклась к ним великой симпатией, но уважение мое Крылов тогда заслужил.

И вот мы вроде как научились играть в партнерские, почти дружеские отношения. Но сейчас, когда, они, вдруг, осознали, что их победа тоже оказалась не абсолютной, снова проявилось их истинное лицо!

Я вернулась на диван и долго сидела, почти не шевелясь. Мысли вновь стали одолевать неприятные, но я старалась сохранять спокойствие.

Может, буря минует и появится возможность снова по-человечески все обсудить?

Хотя я не знала, о чем теперь можно разговаривать. К челноку меня допускать не желали. Но если они хотели реально получить «Тар-и-накти», то придется.

Никто из них не сможет управлять моим транспортом, чтобы куда-то долететь.

По обрывкам разговоров, я поняла, что пока меня в бессознательном состоянии использовали, все же сварганили какой-то переходник, который к основным системам позволял получать доступ и без владельца. Именно благодаря ему и продолжали активную работу, уже без моего участия.

Но вот сомневалась я, что с помощью этого чуда-юда они могли научиться, чем-то серьезным управлять. Наверняка, оно максимум на включить и выключить работало. Ну, и на ограниченную информационную поддержку. До большего со мной в бессознательном состоянии едва ли получилось бы добраться. Чтобы научиться имитировать управляющие сигналы системой навигации и полета, у них возможности точно не появлялось.

Хотя сам факт, что им даже этот конструкт удалось смастерить, для меня до сих пор оставался удивительным.

А в том, что они мне в сознательном состоянии решат довериться, я с трудом представляла. Я б себе тоже не доверилась. И того, что я не попытаюсь удрать на челноке, если появится такая возможность, тоже никому не обещала, и даже не собиралась.

Пусть себе эту гребанную компенсацию обратно забирают!

Где-то ко времени обеда мне прикатили трапезу в номер. Я, наблюдая, как помощница привычно накрывает небольшой обеденный стол, спросила, придут ли ко мне сопровождающие, ибо я как обычно хотела бы прогуляться.

Нина испуганно на меня посмотрела, но все же сообщила, что лезть с просьбами не стоит, меня не велено никуда выпускать, и буря, судя по всему, только набирала обороты.

Я тяжело вздохнула, и поблагодарила ее за информацию.

Что следующее? В каморку меня обратно переселят?

***

Ближе к вечеру со мной решили вновь пообщаться. Правда проводили меня не в кабинет к руководителю предприятия, а повели напрямую в технический корпус.

Учитывая строгий запрет меня туда пускать, я удивилась. Хотя, видимо, для них ситуация слишком кардинально изменилась.

Привели меня прямо в шоу-рум, где когда-то между мной и Евгением эпическая схватка случилась.

Впрочем следов того боя здесь не осталось. Стекло заменили, лестницу приварили обратно, обломки старых кораблей задвинули по углам. А вот посередине освободившегося пространства расположился мой челнок в форме ромбовидного октаэдра.

Когда я спустилась и смогла подробно рассмотреть его состояние, мне реально стало нехорошо.

- Вы что с ним сделали? – экспрессивно вырвалось у меня.

Целым у моего транспорта выглядел только корпус, и то не везде. Многочисленное содержимое оказалось по большей части вынесено наружу. Сами выпотрошенные внутренности аккуратно разложили по стоящим рядами столам.

Между модулями все еще оставались соединительные кабели, причем уже вполне земного происхождения, некоторая часть из которых все еще тянулась внутрь, ну, видимо, чтобы окончательно машину не убить.

Возле всего этого безобразия суетились люди, которых тут нашлось на удивление много. Видимо, всех доступных сотрудников с выходного отозвали.

- Изучали, - спокойно ответил вышедший из моей спины Алексей.

Внешне он показался очень усталым, но сочувствия у меня не появилось.

Я смотрела на корпус челнока, все еще не веря в реальность. Да, именно корпус, потому что работающим надежным аппаратом, он, очевидно, быть перестал.

Видимо, поэтому они все же решились меня сюда привести. Ведь на этом уже далеко не улетишь!