НеТемный 5

Глава 31

Работать топором приходилось аккуратно, потому что Губитель прорезал лёд как масло, и его лезвие явно не увидело бы разницу между льдом и плотью.

Покалеченные магические контуры отзывались головной болью, точные движения давались с трудом, да ещё мешали сомнения, вдруг закравшиеся в душу. Для чего это всё было, если я растерял всю силу?

Ну, спас я Агату… Сейчас она вытянет Креону из ледяного омута, потом они откроют сундук с дитём соловьиного дракона, нас отпустят, и…

И что дальше?

Что сможет калека, недомаг и недовоин, который, чтобы примериться ударом топора, тратит на это несколько секунд?

Интуиция сейчас тоже, кстати, не работала, но опыт Всеволода я ещё не растерял. И сразу понял, что это не мои мысли, и откуда дует ветер.

— Иди погрейся на солнышке, грязь, — прошептал я, тяжело дыша.

Бездна наверняка была ещё здесь, но законы мироздания никто не отнимал, она явно потратила почти весь предел… Но не сдалась, и теперь атаковала такими вот тонкими, на грани ощущения, ментальными ударами.

И, надо сказать, её магия работала… В моих глазах, залитых потом, темнело и время от времени плавали золотистые круги. Я просто устал… И самым огромным желанием было просто бросить всё и лечь спать.

Наконец освобождённая Агата выскользнула мне на руки из расколотой ледяной ловушки, и я свалился на колени, до того тяжёлой мне показалась чародейка. Нет, до того я ослабел.

Кое-как уложив её на камни, я ласково поправил серебристые волосы Агаты Ясной, с огромным удивлением читая свои чувства. Да сожри меня… кхм… Маюн! Неужели бывший Тёмный Жрец обрёл возможность любить⁈

В это чудо мне верилось с трудом. Эта способность вырезалась из души в самом начале Тёмного Пути, поэтому… Недобро заурчав, я тряхнул головой, выгоняя ненужные мысли. Пшла вон, сраная Бездна, из моей головы!

Дочь Луны не просыпалась, а я плавал между сном и явью, остро ощущая, что через несколько мгновений просто свалюсь. Поэтому, недолго думая, я просто поцеловал Агату…

Вообще, во множестве сказаний герои так спасают красавиц, чем же хуже я, обычный бросский воин?

Странное это было ощущение. Вроде бы я всё ещё видел себя в пещере, сидящим и бережно обнимающим бездыханную чародейку… Но в то же время я понимал, что это не та пещера.

Это не я…

И в моих руках не Агата.

Я был Хмороком и держал в объятиях Моркату. Серьёзно раненым Хмороком, кстати — я видел пробоины в моих доспехах и чувствовал, как утекает из меня кровь. Она струилась вокруг меня чёрными вихрями, не как жидкость, а как туман.

«Теперь ты знаешь, смертный, как я спас свою жену», — послышался шёпот Хморока, — «Спустился в самое сердце её личной преисподней, чтобы вытащить…».

При этих словах Хморок в моём видении… то есть, я… кашлянул, выплёвывая чёрный вихрь крови и, отпустив Моркату, завалился на землю. Да смердящий Свет!

Можно было и не спрашивать, зачем мне являются все эти видения. Боги, они такие, всё равно прямо не ответят.

— Хморок… вестник… ты… — просипел я, чувствуя, как на мир наплывает вечная Тьма, из которой уже нет выхода, — Как же ты сам спасся тогда?

«А я и не спасся… Она спасла».

Теперь меня носило на волнах. Я ничего не видел и не слышал, но чувствовал, как шторм таскает моё тело во все стороны, то и дело со всего маху втыкая в жёсткие борта.

— Моркатова стужь!!!

Этот голос, злой и срывающийся, доносился до меня будто сквозь вату. Странно, шторм не слышу, а голос слышу…

— Чёртов бросс! Тяжеленный… хорлова падаль!

Я узнал голос… да, злой, срывающийся… но это был её голос. Агата костерила меня на чём свет стоит, обещала убить… но…

— Да иди же ты скорее! Он гонится за нами, бросс! Очнись!!!

Агата Ясная меня тащила. Не знаю, как она это делала, но теперь я понял, что это за качка такая страшная. Это она падала под моим весом, пыталась снова встать, пыталась ещё подтащить меня.

Куда там пусть и сильной, но хрупкой чародейке…

Послышалось рычание Кутеня. Я чувствовал, как он цепко хватал мою руку пастью и тоже тащил, пытаясь помочь чародейке. К счастью, та уже не боялась цербера.

— Очнись, хорлова ты падаль!!! Давай, Сумрак, помогай… Очнись!

Очнись… Легко сказать.

Я давно открыл глаза, но всё равно ничего не видел. Да я и не мог — Тьма поглощала меня, буквально засасывала, и я чувствовал дыхание Бездны. Хитрая стерва как-то подловила меня и просто наложила на мои веки заклинание «вчерашней ночи», чтобы не дать Агате спасти меня и себя…

Кутень зарычал. Чародейка тоже едва ли не рычала, не забывая при этом ругать меня.

— Шевелись, полено ты горное!!!

Я ощутил едва заметные толчки, будто бы шаги.

Что-то нас преследует. Кто-то… Кто-то большой, горячий, и очень злой. Это его пещера, и ему очень не понравилось, что мы здесь устроили.

— Да чёртов ты бросс… Малуш! Морката, молю тебя, дай мне сил… Малуш!!!

Голос Агаты сорвался, она заплакала. Заскулил Кутень… Он мог быть сильнее, но что-то ему мешало. Бездна, мать её!

— Не могу… я… Креонушка, прости! Не могу бросить… — Агата снова рванула меня с неестественной силой, — Дав-а-а-ай, хренов ты увалень!

Неожиданно моих губ коснулись её губы… Тьма перед моими глазами подёрнулась, тут же стала растворяться. Свет? Нет, не чувствую. Просто кромешный туман отползал, будто бы его сдувает ветром.

— Ну, вот так бы и сразу… — я разлепил губы, подтянул под себя колени, попытался встать, — Сразу бы поцеловала.

— Ах ты ж… — Агата то ли обрадовалась, то ли возмутилась.

Ничего увидеть пока не получалось, но я мало того, что встал, так ещё и чародейку подхватил. Другая моя рука почувствовала клыки Кутеня.

Я сделал шаг, другой…

Оглушительный рёв раздался где-то в глубине недр, сотрясая не только стены пещеры, но и всё моё нутро. Снова меня едва не бросило на колени, но я устоял, схватившись за загривок цербера.

Холодный, будто бы желе… Цербер же исчадие Тьмы, он может быть и бесплотным, и в то же время материальным.

— О, храни нас Хморок! — послышался шёпот Агаты, прижавшейся ко мне.

«Да я-то тут чего сделаю?» — где-то в моей голове послышался растерянный голос Хморока, — «А Морката меня тогда сама вытащила».

Да уж, какое счастье, что северянка не слышит, что бормочет её растерянное божество.

Ничего не вижу… Я шёл вперёд, Агата Ясная с Кутенем попытались меня вести, но всё равно то и дело я спотыкался и задевал скалы.

Я сжал в кулак загривок цербера, будто бы пытаясь сгрести его покрепче, и попробовал соединиться с разумом. Только бы получилось…

Голова сразу затрещала, я чуть не споткнулся, навалившись на охнувшую Агату… и всё же сквозь туман я различил очертания пещеры. Значит, не всё ещё потеряно.

— Веди, Сумрак, — приказал я, все остатки воли отправляя на то, чтобы соединиться с его разумом.

Сначала мы шли, а потом побежали. Дорога вела наверх, я узнавал места, по которым спускался за Агатой.

Сначала меня удивило, что с каждым моим шагом пещера сотрясалась, а потом догадался, что это не от меня… Это наш преследователь был уже так близко, что я спиной ощутил, как из горных глубин поднимается нестерпимый жар.

Да ему даже не надо нас догонять, мы сгорим прежде. Что это за существо, я даже не хотел знать, но наверняка оно спорило на равных с соловьиным драконом.

— А-а-а-а!!! — это заорал уже я, чувствуя, как начинает лопаться кожа на спине.

Я сразу же схватил Агату в охапку, прикрывая от жара. Заработал ногами так, что едва не обогнал Кутеня. Надо же, и силы нашлись!

Новый рёв подтолкнул меня в спину вместе с испепеляющим жаром. Я хапнул раскалённого воздуха, закричал от боли, но почувствовал на груди ледяные ладони Агаты и тут же стало чуть легче.

Вот узкий проход… Позади уже трещали горные породы, потому что через пещеры продиралось существо, которому было в них тесно.

Я чувствовал, как вместе с огнём меня хлещет ещё какая-то магия… Хозяин пещеры будто бы пытался взять мои чакры под контроль, но искалеченные контуры никак не отзывались.

Это вызвало у меня дикий хохот. То есть, если бы я остался здоровым послушником огня, то эта тварь взяла бы меня под контроль⁈ Интересно, а Левон, вестник тупости, знал об этом?

Мы выскочили в ту самую пещеру, где в самом начале собирались Левон со своей дружиной. Сквозь зрение Кутеня я уже видел жёлтый туман, колеблющийся у выхода.

А ещё я видел тем же зрением Кутеня, как взбугрилась стена позади. Как зёв тоннеля, из которого мы выскочили, разорвался от напирающей силы. Как обломки откалывались и крошились, падая со стены, и из этого обвала показались невероятно огромные когти.

С потолка начали падать громадные глыбы. Нам не хватало ловкости уворачиваться, тем более эти камни трескались и раскалывались на сотни острых осколков. Вся пещера сотрясалась…

Огромная лапа, окутанная пламенем, вспорола стену пещеры и опустилась на землю. Сгребла породу, словно песок — будто существо схватилось поудобнее, чтобы подтянуть себя наверх.

Тут же какой-то очень огромный кусок прилетел мне по затылку, и я свалился, выронив Агату. Подхватить её я не успел, потому что увидел, как прямо на чародейку падает глыба, и все свои силы потратил чтобы прыгнуть, прикрывая её, и Губителем расколоть скалу… Как топор оказался в моих руках?

Удар получился, но обломками меня всё равно здорово задело, и я тяжело осел на колено. Зарычало чудище, и где-то сверху угрожающе заскрипел особо огромный кусок… Он упадёт вместе со склоном всей горы, и нас не станет.

Я додумывал эту мысль, когда перед моими глазами вспыхнул такой яркий свет, что пришлось зажмуриться. Смердящий свет!

— Господин Малуш!!!

Крик Луки показался мне чем-то невозможным. Я хотел крикнуть, что он должен срочно уходить отсюда, что сейчас мы все погибнем…

Но меня неожиданно рванула непреодолимая сила. Моя рука едва успела подхватить вскрикнувшую Агату, как мы оказались на колючей спине медоежа. Да вашу ж ежиную мать!!! Ну хоть бы подстелили чего…

— Бам-бам, гони!!! — визг мальчишки взрезал мне уши даже сквозь грохот.

Теперь я видел уже своими собственными глазами, и на мгновение мир словно бы замедлился. Я видел спину мальчишки впереди, сидящего на шее медоежа. Я чувствовал, как зверь под нами мерно вздымается, со всей дури двигаясь к выходу.

И я наблюдал, как медленно потолок пещеры оседает вниз… Мы не должны были успеть, но обиженный рёв существа, упустившего свою добычу, будто бы подтолкнул нас.

Всего один волосок отделял нас от гибели. Я увидел, как подмялись кончики игл на заднице медоежа, когда он выскакивал наружу, а потом пещеры не стало. С грохотом тяжеленные породы сложились, выплёвывая в нас тысячи осколков… Нас должны было разодрать взрывной волной, но неожиданно стихия будто бы замерла.

Острые камни, выброшенные из обвала, зависли в воздухе и медленно опустились за нашей спиной. А Бам-бам, удивлённо рыкнув, чуть приподнялся в воздухе вместе с нами и удивлённо забарахтал лапами. Лука свалился с его шеи и завис рядом, при этом совсем не испугавшись, а лишь рассмеявшись.

— Моркатова стужь, что происходит⁈ — возмутилась Агата.

Позади возмущённо рыкнул Кутень. Его всё-таки накрыло в пещере, но бесплотный цербер легко выбрался, вот только точно так же барахтался в воздухе.

Не сразу я понял, что все вместе мы плыли к соловьиному дракону. Мать терпеливо ждала перед горой, и теперь, чуть поводя огромным когтем, одним усилием мысли тащила нас к себе.