Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке

Глава семнадцатая, в которой герои просто с приятностью проводят время

Розингс, 19 апреля, понедельник, 6:30 вечера

Поскольку не у всех гостей была возможность переодеться к обеду, то леди Кэтрин в виде исключения решила отойти от традиционных условностей и провести вечер без излишних церемоний.

Когда хозяева и гости Розингса перед обедом собрались в гостиной, то дамы не блистали драгоценностями и декольте, а джентльмены не щеголяли вечерними фраками и шелковыми чулками. Только мисс Бингли, сославшись на привычку переодеваться к обеду, появилась в роскошном вечернем платье с бриллиантовой диадемой в волосах.

Миссис Херст, которая решилась на время оставить своего больного мужа, была даже рада, что может спуститься в дневной одежде, которая все равно отличалась от простых платьев прочих приглашенных леди изысканностью покроя и богатством ткани.

Учитывая, что генерал, который отчего-то чувствовал себя в Розингсе как дома, предложил джентльменам выпить по рюмочке после трудного дня, «…чтобы скоротать время до прихода дам, и…так сказать, гррр-м, для аппетита», леди застали мужчин уже в довольно шумном настроении.

— Сэр, позвольте заметить, что священники могут позволить себе вкусить вино или какие другие крепкие напитки в доме своей сиятельной патронессы, — доказывал полковнику мистер Коллинз, норовя взять его под руку. — Подобным образом выказанное уважение достойнейшей из достойных леди не может таить в себе злонамеренности или непочтения. И не будем забывать, что вино, как и хлеб — это духовные дары, освященные таинством евхаристии…

— Простите, — Фицуильям отцепил от себя пальцы пастора и подошел к Энн, с намерением сопроводить ее к столу. Но леди Кэтрин уже успела перепоручить свою дочь заботам другого племянника, а сама обратила свой взор на генерала.

— Гррр-м, миледи, — Бридл почтительно склонился перед хозяйкой дома. — Я был бы невыразимо польщен, если бы мог рука об руку пройтись с вами в столовую. Я старый солдат, мадам, проведший всю жизнь на полях сражений, и не знаю слов… гррр-м… тонкостей этикета, но оказанная вами честь сделает меня счастливейшим из смертных.

Леди Кэтрин, немного смутившись, заверила его, что у нее в доме обходятся без церемоний, и она будет только рада иметь рядом такого провожатого.

— И не смейте утверждать, что вы старый солдат, — она кокетливо положила руку на обшлаг его мундира. — Зрелость — это самый расцвет мужественности, опытности и мудрости закаленного в боях воина.

— Мадам, только вы можете понять старого… гррр-м… зрелого солдата, — польщенный генерал медленно повел свою даму в столовую. — Ваши слова проливают бальзам на покрытое шрамами сердце усталого воина…

За ними потянулись остальные гости. Сэр Фэйр, почтительно склонив голову, предложил свою руку мисс Бингли, которая нет-нет, да и посматривала на Дарси, идущего рядом с мисс де Бер. Бингли, повинуясь выразительным взглядам сестер, подошел к мисс Дарси, а полковник был вынужден довольствоваться обществом миссис Херст. Некоторым джентльменам, ввиду досадной нехватки кавалеров, пришлось сопровождать по две дамы.

Небольшой переполох устроил МакФлай, который пытался проникнуть в столовую, но после неравного боя с лакеями был пойман и препровожден в привратницкую, куда, разжалобившись стонами и визгом пса, леди Кэтрин приказала отнести ребрышки баранины и приличный кусок свежей буженины, по ее выражению, «негоднику на ужин».

Когда все расселись в столовой, генерал Бридл окинул восхищенным взглядом стол, заставленный блюдами со всевозможными яствами, и воскликнул:

— Даже во дворце магараджи в Индии я не видывал такой изысканности и такого разнообразия кушаний!

— О, вы бывали и в Индии?! — ахнула польщенная комплиментом леди Кэтрин.

— Не просто бывал! Я сражался там семнадцать лет, — откликнулся Бридл, не забывая налегать на свою тарелку, полную еды. — Воевал с княжеством Майсур, с маратхами…

— Как это, должно быть, занимательно! — заметила миссис Херст. — А что в Индии с погодой? Говорят, там тоже часто идут дожди…

— Отвратительная погода! — генерал передернул плечами. — То нестерпимая жара, то лютый холод, то проливные дожди, то невыносимая засуха… гррр-м… Можете представить, даже тигры там страдают от ужасного климата.

— Тигры? — восторженно переспросила леди Кэтрин. — Вы хотите сказать, что встречали в Индии тигров?!

— Не просто встречал, мадам, но и охотился на них! — генерал небрежным движением подкрутил ус. — Привез с собой в Англию несколько шкур и…

— Что вы говорите?! — заинтересованно спросила миссис Беннет. — Неужели в Индии водятся тигры?

— И тигры, и львы, и слоны… гррр-м… Есть у меня и парочка бивней…

Пораженная услышанным, публика забросала генерала вопросами об Индии, на которые он весьма словоохотливо отвечал. Мисс Бингли были описаны индийские ткани и шали, мистеру Коллинзу рассказано о миссионерских подвигах английских священнослужителей, полковнику Фицуильяму — об индийском оружии, в частности, о клинках, выплавленных из знаменитой дамасской стали.

Младшим мисс Беннет была неинтересна Индия. Гораздо больше их занимал лейтенант Йорик, вниманием которого каждая из них хотела завладеть. Китти казалось, что она никогда еще не встречала такого обаятельного молодого человека, Лидия же сравнивала лейтенанта с мистером Уикхемом, и хотя сравнение было явно не в пользу Йорика, она все же с удовольствием кокетничала с ним, следуя своей привычке кокетничать со всеми офицерами, какие только попадались на ее пути.

Сам лейтенант за обе щеки уплетал и молочного поросенка, и утку с яблоками, и раков, и баранью ногу, не забывая обмениваться шутками с девушками, и даже вполголоса напевать им куплеты из любимых песенок:

Девушки весело смеялись, и Йорик, все еще не разобравшись, какая из них ему нравится больше, улыбался сразу обеим.

Капитан Эдгар Шелли слышал, как Робби Йорик поет и флиртует с двумя девицами, и в который раз восхитился легкостью его характера, помогающего лейтенанту везде и со всеми чувствовать себя свободно. Капитану, напротив, было весьма неуютно в незнакомой компании, да еще в затрапезном полевом мундире, переодеть который не оказалось возможным. Перед этим он полдня провел в лесу, собирая с солдатами какой-то хлам, пролежавший там десятки или более лет. Нашлась только пара-тройка предметов, могущих заинтересовать следствие, к которому он вдруг оказался причастен. Шелли был предан своему генералу, проявившему себя во время военной кампании храбрым и разумным полководцем, беспрекословно выполнял его приказы, но капитану не нравились эти судейские дела, к которым привлекли его драгун и его самого. Он предпочел бы сражаться с французами, а не прочесывать лес в поисках каких-то улик.

Посмотрев на разношерстую компанию, собравшуюся за столом Розингс Парка, капитан обратил внимание на девушку, сидевшую неподалеку от хозяйки дома. Она казалась совсем юной и была очень недурна собой. Его представили ей перед обедом, но он не запомнил ее имени, и только сейчас заметил ее милое, живое личико и чудесные глаза. Девушка оживленно рассказывала что-то своему соседу, который улыбался ей вежливой улыбкой, а сам нет-нет, да и посматривал на другую молодую леди, которая находилась на дальнем от него конце стола.

Бингли совершенно запутался в этих Ромальтах, Муальдах или как там звали какого-то рыцаря, зловредных опекунах, разбойниках и похищенных девицах по имени то ли Гортемина, то ли Кортенция, и давно потерял нить романтической истории, которую ему с жаром пересказывала мисс Дарси. Он смотрел на мисс Джейн Беннет, сидящую на другом конце стола и мечтал оказаться рядом с ней, чтобы… Бингли приободрился, вспомнив, что после обеда они перейдут в гостиную, где мисс Дарси усядется за фортепьяно, и он сможет располагать сам собой.

— Неведение становится невежеством, если проистекает от нашей собственной лени и нежелания искать путей просвещения, — пробормотала Мэри. — И это непростительно.

— Что? — машинально переспросила Элизабет и положила себе на тарелку немного рыбы в каком-то белом соусе.

— Неважно, — сказала Мэри и покосилась на судью, который увлеченно поглощал тушеного цыпленка. Она вспомнила обещание сэра Фэйра еще раз вызвать ее на допрос и помрачнела.

Элизабет ужасно не хотелось спускаться к обеду, как и встречаться вновь с судьей, который чуть не обвинил ее в убийстве и периодически посматривал на нее с нескрываемым подозрением. Видеть мистера Дарси ей тоже было не совсем приятно. Он поразил ее сегодня своим заступничеством, и тем, что дал ей свой платок…

Она говорила себе, что так поступил бы каждый джентльмен на его месте, но при этом понимала, что ей легче было бы принять помощь от любого другого человека, чем от гордого и высокомерного мистера Дарси, к которому она всегда относилась с неприязнью, и который никогда не скрывал свое к ней нерасположение.

Вот и сейчас во время обеда, присутствовать на котором повелевал ей долг гостьи, и после него, когда джентльмены присоединились к дамам в гостиной, — он не сказал ей ни слова и ни разу не посмотрел в ее сторону, видимо, считая ниже своего достоинства поинтересоваться ее самочувствием после унизительных и несправедливых нападок судьи.

Зато Элизабет была приятно удивлена разговором с мисс Дарси, которая подсела к ней в гостиной и оказалась очень милой и доброжелательной девушкой. Вопреки рассказам мистера Уикхема, Джорджиана вовсе не выглядела надменной, напротив, явилась весьма простой в общении и на редкость разговорчивой. Поделившись с Элизабет своими предположениями насчет разбойников, которые орудуют в окрестностях Розингса и похищают компаньонок благородных девиц, мисс Дарси вскоре перешла к фортепьяно, на котором, как выяснилось, она превосходно играла.

«Не стоит с предубеждением судить о незнакомых людях со слов других», — подумала Элизабет, с дружелюбной улыбкой наблюдая за мисс Дарси. Тут она заметила, что мистер Бингли, который явно намеревался подойти к Джейн, на полпути был остановлен мистером Дарси, который тихо что-то ему сказал, после чего мистер Бингли с покорным видом подошел к фортепьяно и стал переворачивать ноты для мисс Дарси.

«Ох уж этот человек! — с горечью мысленно воскликнула Элизабет, посмотрев на свою слегка поникшую старшую сестру. — Он считает для себя возможным вмешиваться в судьбы других людей и подчинять их жизнь собственным прихотям!» Но тут вспомнила, как мистер Дарси вмешался в ее собственную жизнь и спас от обвинений судьи, после чего она слегка смутилась, ощущая себя неблагодарной. Признательность к нему перемежалась с осуждением человека, который столь легко мог пренебречь чувствами окружающих его людей.

Сэр Юстас весь вечер разрывался между желанием послушать генерала и уделить должное внимание мисс Бингли. В итоге он вполне успешно справился с этой задачей: успевал ничего не упускать из рассказов генерала и даже периодически вставлять туда остроумные, с его точки зрения, замечания, а также ухаживать за мисс Бингли, заодно мягко попеняв ей за неточность, допущенную при их сегодняшней беседе. Обворожительно улыбнувшись, Кэролайн уверила судью, что слабость леди не помеха для наблюдения, коли она обладает чутьем, острым глазом и женской интуицией. Подобные мысли были для сэра Юстаса внове, но произвели на него весьма благоприятное впечатление.

Генерал, насладившись отличным портвейном, специально извлеченным по особому случаю из дальнего угла винного погреба Розингса, и в гостиной продолжал путешествовать по местам своей боевой славы. Пообещав леди Кэтрин при случае поведать ей занимательнейший рассказ о том, как он в одиночку охотился на тигра, Бридл плавно перешел от рассказов об Индии к сражениям на Пиренейском полуострове.

Полковник Фицуильям с неослабевающим интересом и восхищением продолжал посматривать в сторону мисс де Бер. Встревоженная его взглядами Энн обратилась к ближайшей от себя даме с каким-то малозначащим вопросом, надеясь завязать с ней беседу. Увы, ее соседкой оказалась миссис Херст, которая весь вечер была нервозна и непривычно молчалива, и сейчас смогла выдавить из себя лишь утверждение, что если к созвездию Козерога, где уже находится Марс, приблизится еще и Луна, то ничего хорошего из этого не получится.

— Предчувствую, что будет дождь, — прошептала она и бросила затравленный взгляд за окно.

Миссис Беннет с умилением наблюдала за своими младшими дочерьми, которые сидели вместе с лейтенантом Йориком, и мысленно готовилась к свадьбе одной из них с этим очаровательным молодым офицером. К сожалению, рядом с почтенной матерью семейства не было ни сестры Филипс, ни леди Лукас, с которыми можно было поделиться своими радостями и планами на будущее.

Мистер Беннет пристроился в одиноко стоящем за камином кресле и с нетерпением раскрыл фолиант, который еще днем весьма его заинтересовал. Найдя нужную страницу, он прочитал:

«Шериф, призванный в поместье, выяснил вскоре, что сэр Роджер с женой, дочерью и ее мужем, опередили по дороге сэра Рупрехта и прибыли в Розингс раньше него.

— Как могло такое случиться? — вопрошал присутствующих шериф. На что ответствовал сын убиенного сэра Рупрехта: его отец искал в лесу потерявшуюся леди Розамунду. Но стоило шерифу поинтересоваться, где был Фредерик сам в это время, ответом послужило молчание, которое нарушила лишь Лауренсия, невеста Фредерика. Благородная девица сия зарыдала и призналась, что она с женихом и братом была в этом лесу и даже слышала крики, которые издавала несчастная Розмунда, встретив свою смерть».