Невеста для вампира

Глава 33. Пробуждение

Алекс хотел сесть поудобнее. Напряг спину, натягивая веревки, те затрещали. За шиворот падали муравьи и чувствительно кусали. Голова раскалывалась от боли.

Солнечный свет сверлил мозг. Вампир полуприкрыл глаза, чтобы мир стал немного четче, а не плавал в колыхавшемся мареве. Помогло. Фигуры на поляне перед деревом, к которому он был привязан, перестали расплываться и таять.

Как он оказался в таком жалком положении? Да очень просто! Ночью на него напали, дали хорошенько по голове и привязали к дереву. Сценарий прост, как все гениальное! Михасю тоже досталось. На конопатой физиономии монаха красовался огромный багровый синяк. Они с Люсьенкой сидели недалеко от вампира на пожухлой осенней траве. И тоже связанные.

На поляне поодаль стояли красавец-эльф по имени Гейлар, дородный гном Доран, два брата — хоббита, с забавными именами Милуш и Барвинок. И эта компания ожесточенно спорила. Особенно горячился гном.

— А я тебе говорю, Гейлар, что план верный! Обменяем людей и упыря на проход через Кривую Гряду. Хоть какая-то польза будет от их поганых жизней! — густо гудел бородач.

— Воля твоя, Доран, но, мне кажется, мы совершаем ошибку! Не думаю, что бруксы будут счастливы видеть, как мы обращаемся с одним из их расы. — возражал эльф. — Да и прок какой от людей? Кровью женщин бруксы не питаются, а монах такой тщедушный, что даже и предлагать-то его стыдно! Мы упыриц лишь разозлим. А вдруг вампир чей-то отец, муж или сын? Что тогда? Я по-прежнему предлагаю тянуть жребий. Кому-то из нас придется принести себя в жертву. Ради других.

— Тебе помереть не терпится, что ль, Гейлар?! А вот щас мы этого выродка клыкастого и спросим, есть ли у него родня тама, — заявил гном и крикнул, обращаясь к Алексу — Эй, упырь, есть у тебя семейники-то на Нагорье? Сестры? Мать? Дочери?

Алекс, прищурив один глаз, нехотя ответил:

— Матери и сестер нет. А насчет дочерей — понятия не имею.

— То есть, как это «не имеешь понятия»? Ты с упырицами спал или нет?! — допрашивал Доран.

— Спал. — усмехнулся вампир. — Размножаться как-то надо. Пока лишь такой способ изобрели!

— Ну, так родился там от тебя кто-то или нет?! — воскликнул, разозленный усмешками упыря, гном.

— Еще раз говорю, я не знаю. Мы не следим за судьбой своих потомков, это дело брукс!

— Уууууу, выродки!!! Чисто коты! Трахнут и в кусты! — зло фыркнул гном.

— Доран, не нужно его оскорблять, мы не знаем, кто он. — мягко заметил эльф.

— А вот мы щас это и узнаем! Как раз пора пришла… — заявил гном, направляясь к вампиру и захватив, по пути плетку, лежащую на возу.

Братья-хоббиты встрепенулись и начали щебетать нечто вроде того, что всем пора поостыть и попить чаю.

Но Доран пропустил чайные аргументы мимо ушей.

— Ну!!! И что ты за птица?! Зовут-то тебя как?! — воскликнул он, нависая над Алексом.

— Отстаньте от него, пожалуйста! — подал голос Михась. — Он нас с Люсьенкой спас от смерти и ничего дурного никому не сделал!!! Он даже сопроводить меня согласился через Нагорье, чтобы доставить святую книгу в обитель. Ну и что, что он вампир, сказано в Писании — «дерево узнают по плодам его»!

Вампир улыбнулся и промолчал.

— Не трогайте его, судыри!!! — пропищала связанная девушка.

— Имя как твое?! — зарычал гном, не обратив на слова молодежи никакого внимания.

— Меня зовут Александр фон Линдберг. Я эрул Линделла, — звучно произнес Алекс.

Молчание бетонной плитой легло на лагерь беженцев…

— Это Линделльский Упырь… — прошелестел побледневший Гейлар.

— Упырь?! Линделльский?!! — выпучил глаза гном. — Это та тварь, что вырезала Одалл-на-Брунне?! Это из-за него там вся семья сестрина погибла и бабку нашу прирезали, как псину последнюю!!! — взвизгнул Доран и, замахнувшись, хлестанул вампира плетью.

Алекс поджал ноги и уткнулся в колени головой, стараясь защитить лицо от ударов, которые сыпались на его спину, руки и голову все чаще и чаще. Побагровевший от ярости гном вошел во вкус и остервенело охаживал плетью пленника.

Рубашка на вампире разорвалась и окрасилась кровью.

Михась и Люсьенка что-то орали, их никто не слушал.

На шум и крики сбежался весь лагерь беженцев.

— Что стоите, дурни??!! — зло заорал на толпу Доран. — Тащите клещи, щас мы этой твари клыки вырвем!! Ну, мразота, сегодня ты за все ответишь!!! — и озверевший гном снова замахнулся на пленника.

Подскочил Гейлар, повис на руке бородача.

— Прекрати, Доран, прекрати!!! Нам жизни надо спасать свои, а не счеты сводить! Вампир нам живым нужен!!! Если это и верно Линделльский Упырь, то его жизнь чего-то да стоит! Возьмем его и людишек в заложники, обменяем на проход в Полесье.

Гном нехотя опустил плетку и, сопя, зло уставился на Алекса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вампир сплюнул кровью. На его лице багровел и вздувался длинный рубец от плетки гнома.

— Ты нанес мне бесчестье, гном. Я этого не забуду. — равнодушно произнес эрул.

— Ах ты, мразь нечистая!!! Ты мне еще угрожать будешь?!! — вновь взъерепенился Доран.

— Хватит! Хватит!!! — закричал Гейлар. — Уймитесь!!! Сворачиваем лагерь! Завтра утром выступаем. Сделайте носилки, на них понесем раненых. Всё!!! Зрелище закончено. Расходитесь! — крикнул он неподвижной мрачной толпе.

Толпа дрогнула, задвигалась, рассыпалась, как бисер.

Эльф присел рядом с пленником, зашептал:

— Прости нас, вампир, мы просто спасаем свои жизни! Ты был в Златиной Топи, я тебя помню. Сам видел, что с нами там сделали. Мы не воины. Совсем не воины… Мы напуганы. С нами дети, женщины и старики. Прости нас, если можешь…

Алекс помолчал.

Снова сплюнул кровью.

— Вчера, когда я ложился спать в вашем «гостеприимном» лагере, я думал как вам помочь. Как провести ваш табор через Нагорье с минимальными жертвами. Но вы, уважаемые, перехватили инициативу. Теперь все в ваших руках, я лишь пленник. — вампир пожал окровавленными плечами.

Ухмыльнулся. Рубец на щеке саднило.

Эльф вздохнул. Грустно кивнул. Отошел.

Лагерь беженцев задвигался, зашумел, заметался, собираясь в дорогу.

Быстрее всех собрались легкие и ловкие эльфы. Они стояли кружком, стройные, красивые, и поглядывая на избитого вампира, недовольно хмурились.

Тяжеловесных гномов задорил их предводитель Доран, потрясая топором. Эта толпа зло и горячо шумела.

Суетливые и добродушные хоббиты были растеряны, сбиты с толку происходящим.

Милуш и Барвинок робко подошли к связанному упырю и его спутникам. Дали напиться холодной родниковой водой, от которой сводило зубы.

Еще недавно, объединенный одной бедой, сплоченный лагерь нелюдей начал рассыпаться. Все жались к своим, общие разговоры смолкли.

На лагерь упали сумерки. В их призрачном свете Нагорье казалось огромной живой массой, готовой раздавить собой неосторожных путников.

До полнолуния оставалось еще две ночи…