Невеста для вампира

Глава 35. Бруксы

Они не шли по земле и не летели по воздуху. Они не передвигались никаким из известных способов. Пропадая в одном месте, они появлялись в другом. Со звуком, терзающим нервы. Это был не визг и не скрип. А нечто среднее, будто рвалось само пространство, разрезаемое их совершенными телами.

Бруксы были прекрасны и такие не похожие друг на друга. Высокая, стройная, напоминающая черную лаковую плетку, брюнетка Дайна. Холоднокожая Тея с рыжими искрами в кудрявой гриве. Пухлогубая женщина-ребенок Дея, с наивными синими глазами и льняными косами. Три сестры. Но такие разные.

Были ли они обнажены или одеты во что-то прозрачное или обрисовывающее их прелести? Совсем нет. Их тела по самый подбородок были затянуты в скромные, почти монашеские платья. Черное у Дайны, серое у Теи, и, в дурацкий цветочек — у Деи.

— Приветствую, дамы! — поздоровался с бруксами Алекс, отшвыривая от себя труп гнома и вытирая губы рукавом истерзанной рубахи.

Лагерь беженцев, только недавно орущий и гомонящий, замер, уставившись на упыриц. Никто не двигался и не пытался бежать. На лицах застыла тупая обреченность и покорность судьбе. Почему?

А всему виной был этот ужасный звук, который сопровождал передвижение брукс. Он парализовал, отнимал волю. «Тебе не убежать!» — говорил этот звук. И никто не бежал. Даже матери не прижимали к себе детей, уже смирившись с их потерей.

И только двое существ еще пытались рыпаться. Люсьенка выставила вперед вилы, которые нашла в обозе, а Михась сжимал гномий топор, прикидывая куда сподручнее садануть красавиц-брукс. Упырицы не обратили на них ни малейшего внимания.

— Какое оригинальное украшение! — заметила Дайна, подцепив пальцем железный ошейник Алекса.

— Тренд этого сезона! — усмехнулся эрул.

— Играем в ролевые игры? — улыбнулась вампирица, коснувшись грязной щеки Алекса. — И кто ты на сей раз? Раб? Невинная жертва? Беглый каторжанин?

— Нет, роль скучнее! — заявил Алекс. — Заложник.

Михась дико посмотрел на избитого упыря и произнес:

— Господин, вы с ней знакомы?!

— Да, конечно. — пожал плечами Алекс. — Это моя бывшая любовница.

— Молодой человек, вас матушка не учила не встревать в чужую беседу?! — возмутилась Дайна. — Кстати, эрул, кто это? Твои слуги?

— Мы не слуги!!! — не сдержалась Люсьенка.

— Это мои спутники! — поспешил ответить Алекс, опасаясь развития конфликта. — Подобрал их на тракте, это долгая история, потом расскажу, Дайна. За бокалом вина и у камина. — улыбнулся упырь. — Кстати, меня пригласят к ужину или мы так и будем разговаривать посреди грязной и холодной дороги?!

— А ты голоден? — прошептала Дея, эта ожившая кукла. Для достоверности ей не хватало лишь плюшевого мишки в руках.

Эрул усмехнулся.

Женщина-кукла засмеялась переливчато и потянула его за рукав. Ее сестра Тея сняла с эрула ошейник, просто разогнув металл, и нежно поцеловала натертую оковами шею мужчины.

Люсьенка зло скривилась и отвернулась.

— Не здесь, сестры! — прикрикнула на брукс Дайна.

— Выбирайте жертв и пошли, наконец, в замок! — сказал Алекс, смеясь и уворачиваясь от ловких пальчиков и губ сестер-упыриц. — Здесь несколько сотен беженцев. Эльфы, хоббиты, полукровки всех рас и мои любимчики — гномы!! На любой вкус. Выбирайте, девочки!!!

Высокая тонкая Дайна повернулась к толпе. Беженцы вздрогнули и отпрянули.

— Нам нужны три девочки!! Возрастом до пяти лет. Вы отдадите нам трех здоровых девочек и спокойно пойдете по тракту дальше! — звонко и властно проговорила брукса.

— Девочки? — зашептал Михась — Господин, вы же говорили, что они питаются кровью мужчин!

— Да. — ответил Алекс.

— А что происходит то?! — вновь жарко зашептал монах.

— Понятия не имею… — пожал плечами эрул. — Но не думаю, что упырицы собираются убить этих детей.

Тем временем, лагерь очнулся от морока. Заколыхался, завопил. Беженцы пытались, было, броситься в лес, но дорогу им перегораживали сестры-бруксы, передвигающиеся среди деревьев с нечеловеческой скоростью. Так быстро, что казалось, будто их не трое, а целый легион.

Нелюди метались, падали, ломали руки и ноги, теряли детей, затаптывали раненых. Царил ужас и безобразный хаос.

— Сделайте что-нибудь, господин! — дергал монах вампира за рукав. — Они же передавят друг друга!!!

— Ты преувеличиваешь мою власть в этих местах, племянничек! — пожал плечами эрул. — Я здесь лишь гость. И, заметь, бруксы еще никого и пальцем не тронули, а уже столько жертв! Вон той гномьей бабке, похоже, пиzдец! Разбила голову о камни при падении. — кивнул на беснующуюся толпу Алекс. — Уже с дюжину человек уделали, а бруксы просили отдать им лишь три ребенка. И не факт, что эти дети были бы обречены на смерть! Вот что делает страх!

Монах горько вздохнул и кивнул всклокоченной башкой.

Наконец, бруксам этот цирк надоел, и они закричали… На одной высокой сверлящей ноте, все трое разом. Толпа окаменела. Глаза выпучились, рты раскрылись. Из носов и ушей потекли ручейки крови.

Сестры спокойно ходили среди обездвиженных нелюдей и выбирали девочек.

Взяли троих. Эльфку с черными косичками, рыжую полукровку и чудом оказавшуюся в нелюдском таборе человечью девочку-блондинку.

Замурлыкали с ними как кошки, прижали к себе.

— Эрул, просим погостить у нас! Тебя и твоих спутников!!! — улыбнулась Дайна и пошла вперед, показывая дорогу к замку. — А нелюди могут идти своей дорогой!

— Дайна, можно я задам один личный вопрос? — спросил Алекс, подталкивая вперед робевших Михася и Люсьенку.

— Да, конечно.

— У вас рождаются только мальчики, верно?

— Откуда ты знаешь?! — воскликнула упырица, повернувшись всем телом к эрулу.

— Я видел Полисфену на днях. Ту, которую изгнали.

— Полисфену?! Она жива?!

— Я бы не назвал это жизнью, Дайна. — грустно улыбнулся вампир. — Она живет в старом тоннеле, который идет под Зеленушкиным болотом. Похищает добрячковых девочек и удочеряет их. За это добрячки посылают в тоннель разных странствующих «рыцарей» типа меня, — разделаться с бруксой. Сколько она протянет, не знаю. Навестили бы вы ее. Все же, семья…

— Хорошо, эрул… — прошелестела брукса, прижимая к себе чужого ребенка.

Дальнейший путь до замка прошел в молчании.

Вампир, монах и деревенская девка устали. Намотавшись по осеннему тракту и насмотревшись разных печальных и отталкивающих картин, они хотели забыться.

Хотя бы сном на мягком душистом сене. И, чтобы над головой было не сырое ночное небо, а хоть какая-то крыша. Пусть даже крыша замка трех брукс.