Никакой системы

Часть четвертая, глава седьмая

И все найдут свою судьбу

К площади перед многострадальным театром юного зрителя были стянуты все наличные полицейские силы. Экипажи перекрывали улицы, на крышах дежурили снайперские пары. Не то чтобы им было во что стрелять, но тут снова вступал в свои права его величество протокол действий в чрезвычайных ситуациях.

Сама площадь и тем более здание театра представляли собою зрелище удручающее даже для сильного духом человека. Поскольку и сильному духом очевидно было, что ничего хорошего там не происходит и происходить не собирается.

Местность переменилась разительно. Пространство площади, и так не малое, странным образом увеличилось как минимум втрое, кое-где взламывая старую плитку проросли вековые деревья, одна из фонтанных чаш, вместо старой гранитной облицовки, загадочным образом покрылась булыжной кладкой, другая и вовсе обратилась маленьким амфитеатром, словно бы высеченным из не встречающегося в местных землях песчаника.

Фонарные столбы заслуживали отдельного упоминания, из не слишком выразительных городских светильников став коллекцией малых архитектурных форм всех времен и народов. Несмотря на разгар довольно погожего дня, часть всего этого великолепия затягивалась словно бы некоей дымкой, находясь несколько не в фокусе. Местами плавали клочки тумана, намекая пытливому уму о перепадах давления и температуры. И, чем ближе Курт смещал поле зрения к самому зданию театра, тем хуже и не понятнее все это выглядело. Непосредственно под фасадами уже, похоже и гравитация дурила, так как там кружили в воздухе спирали из подвешенных в воздухе мусора и обломков, а дальше, в глубине, совсем уж откровенно противоестественно шевелились нездоровой темнотой густые тени, уже попадавшиеся Курту раньше. Отголоски таких он уже видел в этом месте.

Изюминкой всего представленного великолепия была оглушительная тишина, накрывавшая территорию ватным одеялом так, что ее плотные объятия не могли разорвать ни отзвуки сирен ни скрежет полицейских раций, ни шум большого, проживающего новый осенний день города.

Опорный пункт на этот раз был развернут в одном из зданий, окружающих площадь по периметру. Главным критерием выбора, судя по всему, послужила достаточная площадь помещения на верхних этажах. Здесь разместилось все — и наблюдательный пост, и место для руководства штаба и технарские датчики, вынесенные на балконы. Нашлось пространство и для самой научной группы в лице все тех же Кирилла и Олега.

— Докладывайте, — скомандовал суетящимся научникам ВМ, входя следом за Черных и Коровкиным в помещение, где уже нашел себе место Курт. А следом за ними туда же скользнуло гибкое черное тело. Василий выглянул в окно на творящийся там сюрреализм и бардак, совсем как-то по человечески сморщился и фыркнул, а потом развалился на подоконнике.

Надо сказать, что узнав о происходящем одними из первых, как ни странно, но добрались они до места происшествия чуть ли не позже всех. Увязли в организационных вопросах как со стороны полиции так и СКиИИ. Наглядное доказательство того, что время генералов впереди, на белом коне ушло.

— Судя по данным объективного контроля постоянной тонкой структуры, константы связи плывут по всему спектру взаимодействий. Пиковые показатели смещения соответствуют стадии распада стабильных частиц, их устойчивость обеспечивается за пределами известной нам физики, — бодро отрапортовал Олег.

ВМ посмотрел на него весьма выразительно.

— Теперь докладывай для всех. — Добавил он.

— Это больше не наш мир. Структура пространства там нарушена. Здание погружается в нереальность.

— Что это значит? — Уточнил Черных. — Это какая-то новая локация выхода из зон искажения?

— Нет. Не знаю на самом деле. Там больше не действуют наши физические законы, но какие действуют сказать невозможно. Данные постоянно меняются. И это полная ерунда, там просто испариться все должно, к черту. Вообще не уверен, что мы там видим существует на самом деле. Если хотите мое мнение, то это больше похоже не на выход, а на вход.

— Это она сделала, да? — Обернулся шеф полиции к ВМ. — Вера?

— В некотором смысле. Это похоже на последствие воздействия ее дара на реальность. Она сказала, что все закончится там, где началось. Ну и вот. Где тонко, там и рвется.

— А еще она сказала, что тот, кто хочет зачерпнуть из реки душ, сможет это сделать лишь здесь, — дополнил мнение Виктора Курт, уже неплохо ориентирующийся в ситуации. — Он придет, коллеги. Придет сюда. Она не оставила ему вариантов.

— Да как он вообще о ее словах узнает?! — Сорвался Черных. — Это же дичь, эти ваши пророчества! Там не было никого, кроме нас троих. Что вообще такое, эти ваши Река вечности и Чертоги душ?

— Река душ и, видимо, Чертоги вечности. Не стоит путать, если это слова пророка, — машинально поправил его прислушивающийся к продолжающейся беседе Олег. — Не уверен, но думаю в нереальности существует вообще все, что мы можем и не можем представить. Чем дольше мы с Кириллом размышляем, тем больше видим, что это вопрос нашей фантазии помноженной на бесконечность вселенной.

Оглянись, Константин. Подумай. Весь город знает, что тут творится. Узнает и он, — успокаивающе добавил рациональное зерно ВМ. И оказался прав.

Алан объявился через час. Полицейские кордоны его не только не смутили, но и заметить судя по всему не смогли. При чем не его одного, но и группу заложников, каковой он прикрылся. В остальном, он скрываться даже и не думал, так и шел посреди улицы, окруженный толпой людей. В одной из таковых Курт издали опознал Ольгу.

Пока полицейские наблюдатели переговаривались с патрулями, силясь понять, как такое количество народа могло оказаться внутри изолированного периметра, Черных времени терять не стал.

— Снайперам, огонь по готовности как только цель откроется, — скомандовал он в рацию и выслушал неразборчивое подтверждение в ответ.

— Не советую, — сообщил ВМ сильно удивив этим всех присутствующих, кроме пожалуй самого Курта. — Все равно не сработает. Только неприятностей наживем. Отмени приказ.

— Это еще с какой стати, — поинтересовался Черных и не думая следовать совету. — Снова ваши чудеса?

— По сути да. Ты же слышал что она сказала. — Разъяснил терпеливо Виктор, под согласный кивок Курта. — «Шанс», «найдет судьбу», все такое. Он под защитой пророчества.

— И как это остановит пулю?

— Вот сейчас и узнаем, раз ты не слушаешь, — пожал плечами телепат.

Доклад командира снайперов не заставил себя ждать. Рация захрипела и исторгла из себя речь, каковую способны разбирать только полицейские. Курт всегда подозревал, что именно по этому они ими так любят пользоваться, вместо нормальных средств связи.

— Пять осечек, два промаха, один клин винтовки у трех разных снайперских групп. Да вы издеваетесь! — Взревел, прослушав доклад, Черных. — А если я дам команду на применение спецсредств?

— Вот этого точно не стоит. Оружие, в сущности, вещь не надежная, а ни ваших людей, ни заложников ничего не защищает. Могут быть жертвы, — сказал свое слово Курт, как номинальный глава службы. — Крайне не рекомендую. Официально.

Он уже окончательно понял, как это работает и предполагаемые последствия применения какого-нибудь газа или там робопсов его немного пугали.

— Я не могу его просто так пропустить. Театр эвакуирован, но у него заложники, — сообщил Черных. — Если критикуешь, предлагай, Конрад. Может Виктор справится?

— И не надо никого пропускать. И Виктора не надо, это плохо кончится. Я схожу, поговорю с ним. Попробую что-то решить. По крайней мере на меня его фокусы точно не подействуют.

Мог ли шеф полиции, руководящий по факту всей операцией, запретить Курту? Как полагал сам Курт, конечно да. Но какой смысл? Вариантов, после провала снайперов, у Черных было очевидным образом небогато, да и вся ситуация, справедливости ради, более подходила под компетенции SCID,выходя за рамки возможностей и компетенции полицейского управления.

Что же касается своей собственной безопасности, то проблем с этим он больших не видел и не ожидал.

Как уже было замечено, фокусы Песочного человека для него угрозы не представляли, и залогом тому была не только возможность собственного таланта срывать наведенные сновидцем иллюзии, но и первое пророчество Ники. Насчет этого, он точно уверен не был, так как присутствовал при событии в роли четвероногого друга, но сам кот реакций на чары Алана не проявлял никаких, ни до, ни после пророчества, хотя тот очевидно умел оказывать влияние на всех окружающих комплексно.

То ли виной тому своеобразные условия, в которых оказался разум животного, то ли защита жемчужины, то ли у Василия был собственный график снов и нарушать его из-за потуг жалких людишек усатый король не собирался априори.

В остальном же Алан, как боевая сила, не представлял угрозы для него, даже будь Курт самым обычным человеком. А в замедленном времени, благодаря контролю обстановки и идеальной координации, Курт имел возможность раскидать и всю толпу подконтрольных заложников, если они его атакуют. Имел бы. Если бы не все то же пророчество.

Но, что нам мешает, то нам и поможет. Так что, когда он вышел на перекресток перед шествующим, словно дворянин в окружении челяди, Аланом, план разговора у Курта уже был.

— Не хватает музыки стиля кантри и перекати-поля, летящего через дорогу, — встретил его кривой ухмылкой Алан, остановившись метрах в пяти. На лице его, надо сказать, не наблюдалось уже никаких следов работы когтей Василия, что косвенно указывало на участие Ольги в этом акте исцеления. А значит она была в достаточном сознании, чтобы по прежнему пользоваться возможностями своего амулета, хотя безвольная поза ее, как впрочем и у остальных жертв гипнотической силы, не выражала ничего.

— Здравствуй, Алан, — проявил Курт вежливость, зябко прислушиваясь к ощущениям. Выделить новое воздействие, если вдруг оно проявится, из рваного ритма, испускаемого артефактной струной в здешнем хаосе, вдруг показалось ему не такой простой задачей. — У меня предложение поражающее своей оригинальностью. Заложников отпусти.

— Хмм, — заухмылялся еще сильнее песочник, вызывая у Курта жгучее желание все-таки дать ему по роже. — Раз уж глубину глупости своих претензий ты сам осознаешь, значит за твоим предложением стоит нечто большее? Или я ошибаюсь? Не знаю что ты за человек? Как-то вышло что пересекались мы в обстоятельствах, раскрывающих тебя несколько однобоко в моих глазах.

— Все просто, — не стал вовлекаться в философские рассуждения о роли своей личности в истории Алана Курт. — Они тебе не нужны.

— недавно пролетевшие мимо меня пули говорят об обратном.

— Ключевое слово, «мимо», Алан. Угадаешь почему? Или слухи о твоем уме тоже несколько преувеличены?

— Не язви и не подначивай. Тебе не идет, — вроде как не повелся Песочник. Но в то же время продолжил. — Хочешь сказать, это было не просто так? Неужели? Неужели я прав? Это Лиза? Ну то есть Вероника конечно, или как ее там теперь. Пророчество?

Курт кивнул.

— И что она сказала? Что конкретно?

— Сказала, что там, в театре, у тебя будет шанс зачерпнуть из реки душ в чертогах вечности. Так что как минимум туда ты должен дойти. И ни заложники, ни жертвы тебе не нужны.

— Даже так? Интересно. Интересно, что же тогда помешает мне попытаться убить тебя прямо сейчас? Раз уж у тебя навредить мне не выйдет?

— Ты можешь попробовать. Но подумай, если бы я этого боялся, стал бы я выходить? Зачем тебе все это, ты же не псих, Алан? У тебя есть цель. К чему тебе жертвы? Отпусти их и иди. Может быть там ты найдешь что ищешь.

— Допустим даже, что ты не лжешь. — признал он. — Но тогда ты должен понимать, что они мне нужны для дела. Жертвы… Необходимы.

— Взгляни туда еще раз. Ты же понимаешь, что вероятности изменились, ты знаешь как работает ее сила! Твои жертвы уже принесены в прошлый раз, только и всего. С этим театром все было плохо еще до пророчества, я это ощущал своими методами, клянусь. А теперь и наши технари говорят, что там на площади уже нереальность. Пророчество пробило для тебя те барьеры, которые не смог осилить ты сам.

— Скажи мне полный текст пророчества и я их отпущу. Обещаю.

— И с чего мне тебе верить?

— Ни с чего, — лицо Алана стало хищным. — Но у тебя нет выбора. Или ты говоришь и я их отпускаю или они умрут.

Заложники, повинуясь его воле, внезапно достали из складок одежды и карманов массу различных колюще-режущих инструментов и каждый из них приставил лезвие к горлу соседа.

— Ну?!

— «Где все начиналось, там и закончится. Тот, кто хотел зачерпнуть из реки душ в чертогах вечности получит свой шанс. И другого у него не будет.», — процитировал Курт, намеренно опустив последнюю фразу. Слишком уж многозначительной она была. А юлить и играть словами умел не только бывший журналист.

— Интересно, — в который раз уже повторил Алан свое любимое словечко. — Выходит заманили. Не зря я сразу понял, что мне сюда, лишь услышал о происходящем тут.

— У нас был уговор, — напомнил Курт излишне расслаблено даже. Идея попробовать в очередной раз сделать Песочному человеку массаж позвоночника в районе шейного отдела наливалась в его душе все более яркими красками.

— Уговор говоришь. Ну хорошо. Уговор так уговор.

Вслед за этими словами заложники побросали оружие и начали озираться. Все кроме одной. Ольга продолжала стоять безучастной марионеткой.

— Но я внесу в него некоторые коррективы, — продолжил Алан. — Она пойдет со мной.

— Нет.

— Не говори это слово, если не имеешь силы реализовать задумку. Она пойдет. А ты пойдешь в другую сторону. Выводи людей, Конрад. Попробуешь дергаться и будешь выносить их на руках с перерезанными венами.

И Курт пошел выводить. Как и сказал Алан. Крыть ему было нечем кроме мата. Но это он посчитал ниже своего достоинства. А за его спиной в сторону театра удалился Песочный человек и ведомая им Ольга Слуцкая. И в ширящемся меж ними пространстве беззвучный ветер таки пронес невесть откуда здесь появившееся перекати-поле.

Сдав с рук на руки освобожденных заложников полиции, Курт поднялся в штаб. На душе было погано, но недосказанное пророчество по прежнему резало слух. Оно ведь касалось всех, не только того, кто мечтал «зачерпнуть». А потому решение уже созрело.

— Она же сказала «Все найдут свою судьбу», верно? — Поинтересовался он у двух наиболее высокопоставленных собеседников в штабе.

— Да Курт. Вот только меня моя судьба вполне устраивает во всех отношениях, и не уверен что я там буду полезен. Так что будем считать, что я ничего не ищу. Дабы не найти проблем. — Прокомментировал ВМ, поняв к чему тот клонит. — И с нереальностью у меня отношения еще хуже твоих. А ты, Константин что скажешь? Наш друг собрался в непростое путешествие. Не желаешь составить ему компанию?

— Я.. — Замялся шеф Черных понижая голос. — Я думаю, где сейчас моя судьба мне уже известно и так. Искать мне нечего. Но я этого не говорил.

— Понятно, понятно, — протянул скороговоркой ВМ. — Похоже ты в одиночестве, Конрад. Но думаю так это и работает. Тебе нужно что-то с собой? Какие-то припасы? Сопровождение?

— Обойдусь, — коротко обозначил Курт, понимая, что, с одной стороны, собеседники правы, обычный человек и антиэмо-телепат не очень-то подходили для походов в нереальность. Они обещали быть там не подмогой, а обузой. Статистами. А брать с собой тех, кто не попал под действие пророчества вообще выглядело изощренным убийством. С другой же стороны, в одиночку идти было страшновато. Да и его настойчиво отговаривали ранее от таких походов все кому не лень, утверждая, что это для него смертельный номер.

— Предупредите, чтобы меня по пути не подстрелили, — решил он. — Кто знает, что там за судьба меня ждет, на площади. Не хотелось бы кровью истечь.

В целом, он предполагал такое развитие событий еще до разговора. Так что оставалось только развернуться и выйти в дверь. Маленький шаг для человека и… И никто не обратил внимания, как спрыгнув с нагретого подоконника вслед ему проскользнула черная тень. Судьба в одиночестве Курта не оставила.