Николай I Освободитель // Книга 8

Глава 8

- Красота! – Я стоял на борту новенького еще пахнущего краской парохода и смотрел на удаляющееся устье Невы. «Волга» бодро резала острым форштевнем невысокую волну, поднимая в воздух тучи мелких брызг. Благодаря большому водоизмещению – целых семь тысяч тонн, что по нынешним временам было, с какой стороны не посмотри, более чем солидно – корабль шел ровно, практически не замечая небольшого волнения на традиционно своенравной в этот период года Балтике.

- Вы правы, ваше императорское величество, - рядом на мостике широко расставив ноги и заложи руки за спиной стоял капитан корабля Валерий Павлович Александров. Опытный мореход, имевший за плечами десять лет службы во флоте, а последние годы перешедший на гражданскую службу и успешно водивший корабли через Атлантику. Поскольку «Волга» числился за «Доброфлотом», имел подкрепления палубы для установки орудий – как и сами орудия в трюме – а в военное время должен был переквалифицироваться во вспомогательный крейсер, наличие погон на плечах было непременным условием для занятия тут должности капитана. – Четверть века хожу в море, и каждый раз не устаю удивляться его красоте. А тут еще и красавица такая «под седлом».

Александров с любовью погладил ограждение рубки, одновременно будто бы отвечая на ласку человека «Волга» встрепенулась всем телом и добавила скорости, выходя на рабочую «крейсерскую» скорость.

Собранная на столичном заводе 4-цилиндровая паровая машина суммарной мощностью под 2 тысячи лошадиных сил, приводящая в движение два четырёхлопастных стальных винта, позволяла держать «Волге» крейсерскую скорость в 9.5 узлов. Выполненный в грузопассажирском варианте пароход был способен взять на борт 2 сотни пассажиров 1-го и 2-го классов плюс около двух тысяч тонн груза. Имелись правда обоснованные сомнения в том, что столь большая грузоподъемность будет востребована на регулярной основе, однако существовал и резервный вариант, по которому «Волга» просто перешла бы на рейсы в Никарагуа, благо желающих махнуть в Калифорнию попытать счастья в золотодобыче было хоть отбавляй.

Вслед за спущенной на воду «Волгой» на стапеле уже начали сборку еще двух кораблей такого же класса – «Енисей» и «Днепр» - заранее предполагая успех предприятия. Как уже упоминалось, Россия остро нуждалась в собственном торговом флоте и момент перехода с паруса на пар давал отличную возможность начать конкурировать с традиционными «морскими» державами.

- Как думаете, успеем? – Что именно успеем, я не уточнял, но было в общем-то понятно и так. Пока в Европе бушевала война, идея организации сквозного пароходного сообщения между двумя континентами сама собой уехала в долгий ящик, ну а с установлением мира вновь вынырнула на поверхность. Своих претендентов готовили в Великобритании и во Франции, однако «Волга» имела тут некоторое преимущество. Просто ввиду своего технического совершенства.

- Успеем, ваше императорское величество, как же не успеть, - кивнул Александров, - нам до Борнмута четверо суток идти, а английская колоша по плану должна только 18 числа в плавание отправиться. Есть запас времени.

- А если англичане попробуют всех обдурить и выйти в море раньше?

- Все равно обойдем, - пожал плечами капитан. – Угля у нас с запасом, раскочегарим котлы на полную и прямо в океане обойдем, не сомневайтесь. Наша малышка резвая, имеет запас по скорости.

Поскольку «Волга» была вспомогательным крейсером, машины на ней были установлены более мощные, чем того требовала бы чисто коммерческая эксплуатация. Выходило не слишком экономично, но зато очень громко в плане престижа.

Гонка за «Голубую ленту Атлантики», как это соревнование окрестили ушлые журналисты – не будем показывать пальцем на того, кто подал идею названия – привлекла неожиданно много внимания общественности. В эти времена вообще подобные вещи были крайне популярны и воспринимались как триумф человеческой воли и мысли над силами природы. В отличие от века 21-о, в котором на Земле уже практически не осталось неисследованных белых пятен, а преимущество человека над природой ни у кого не вызывает сомнения, тут это было далеко не так очевидно.

В общем, провожали нас в столице настоящим аншлагом. По берегу Невы, когда по ней проходила «Волга», стояли толпы народу, кричали, махали руками и приветствовали будущих рекордсменов, казалось, всем городом. Кто мог – нанимал плавательные средства и пытался следовать за пароходом, создавая такую себе многочисленную свиту. Она правда мгновенно начала отставать при выходе из устья реки, когда по приказу капитана машинное отделение подняло пары и вывело судно на крейсерскую скорость.

Изначально планировалось такое себе турне с заходом в Росток, Копенгаген, Амстердам и Брест – лишняя реклама она никогда не бывает лишней – однако с получением сведений о подготовке англичанами конкурирующего парохода от посещения портов пришлось отказаться и двигать прямо в сторону Нью-Йорка, благо водоизмещение позволяло взять угля с запасом.

Зачем я вообще отправился в этот круиз? Просто решил устроить себе отпуск на месяц и провести время в приятной компании Варвары Нелидовой. Целый месяц вдали от двора, дел, интриг и хоть каких-то новостей. Только море, красивая женщина под боком, возможность читать книги, играть на гитаре и спать по 12 часов в сутки. Красота!

Была правда и еще одна причина дипломатического уже свойства. А именно необходимость встретиться в кое-какими американскими политиками для обсуждения дальнейшего сосуществования стран на одном континенте. Поэтому вместе со мной на корабле плыл Горчаков, которому я приказал до самого появления на горизонте Американского берега вообще не показываться мне на глаза и не отвлекать от отдыха. Благо размеры судна такое разделение позволяли.

Конечно, для этого – в смысле для осуществления кое-каких деликатных контактов - самому плыть в Америку было совсем не обязательно, достаточно было бы просто пригласить американцев к себе в Питер и решить все вопросы на своем поле. Более того никогда раньше европейские монархи США на посещали, и подобный визит мог стать настоящим прецедентом, причем не известно со знаком «плюс» или «минус», но я решил рискнуть. В прошлой жизни до США мне доехать не довелось, почему бы не закрыть этот гештальт здесь. «Град на холме», понятное дело, в эти времена совсем не тот, что был в 21 первом веке – а если я все сделаю правильно, то он таким и не станет вообще никогда – но почему бы и не прогуляться по берегам Северной Америки.

16 числа мы миновали Датские проливы, где из переданной на борт почты узнали, что выход английского конкурента-таки сместили на два дня, и как раз в это время «Сириус» должен был отходить от причала в Борнмуте, что давало ему два полных дня форы.

- Ничего, ваше величество, - на лице капитана уже не было того расслабленного оптимизма, что наличествовал два дня назад, - будем догонять, у нас есть еще запас скорости хода.

- Передайте команде, что, если сумеем перегнать английскую колошу, от меня премия будет. Щедрая, - как это часто бывает, огромное количество мелких проблем можно решить небольшим вливанием средств. Так и здесь обещание премии возымело практически моментальное действие – в машинное была отправлена полуторная смена кочегаров, ход мгновенно вырос до полного. В накатывающей ближе к вечеру темноте было отлично видно, как из трех труб «Волги» в воздух улетают частички несгоревшей сажи. Режим движения был не слишком экономичным, но как уже говорилось, уголь в запасе был.

- Держим одиннадцать с половиной, ваше величество, - резюмировал капитан, когда судно выбралось из узостей проливов и вышло в Северное море. – Если верить газетам, англичанин может выдавать на три узла меньше, а значит, мы его обойдем еще до половины пути.

- Мы можем быстрее? – Поинтересовался я на всякий случай.

- Можем, но тогда возрастает риск поломки, - Александров развел руками, как бы говоря, что он не всесилен. – Да и люди не железные, даже в таком темпе работать не легко, а уж…

Предсказание Александрова в итоге не сбылось. Или вернее сбылось не полностью. В Нью-Йорк мы прибыли 29 сентября, опередив «Сириус» всего на три дня.

В городе, пока еще не ставшем – и надеюсь теперь этого вовсе не случится – главным финансовым центром мира, нас встречали как героев. Во-первых, американцы и в эти времена были охочи до дешевых сенсаций, так что зевак, чтобы посмотреть на «Волгу» и плывущего на ней русского императора, собралось целое море. Ради справедливости тут нужно сказать, что еще и заранее простимулированные моими людьми журналисты хорошо постарались, подогревая интерес, не без того.

Понимая важность влияния «свободной прессы» на умы американцев, я через подставных людей продолжал активно расширять свою медиаимперию в том числе и на этих далеких берегах. До влияния господина Херста, которое тот имел на рубеже веков, мне конечно было еще далеко, однако понемногу двигать политику США в нужную сторону это помогало. Спасибо Господу Богу за первую поправку!

Прямо там на причалах Нью-Йорка мер города Исаак Вариан вручил капитану корабля символическую «Голубую ленту» от лица свежеобразованного общественного комитета. Вот за что люблю американцев, за то, что у них вот такие мелкие инициативы снизу протолкнуть легче легкого, у нас бы полгода судили-рядили, а потом бы и вовсе запретили «дабы чего не вышло».

Маленькую шелковую голубую ленту повязали Александрову через плечо, а для отличия корабля-рекордсмена было предложено наносить горизонтальную голубую полосу по дымовым трубам судна, что и было впоследствии сделано местными рабочими.

О том, что общественный комитет был создан на мои деньги и с единственной целью – разрекламировать судостроение в России, естественно никто не знал, а я не торопился об этом рассказывать.

Из порта мы целой кавалькадой – включая почетный эскорт из местных полицейских, которым подобные функции были явно в новинку – отправились в подготовленный для русской делегации отель. Надо признать, «город большого яблока» в эти времена совсем не впечатлял, и, имея двести пятьдесят примерно тысяч жителей, больше напоминал провинциальный Суворовск или какую-нибудь Пермь с Одессой. Тут было шумно, грязно, и именно грязь в первую очередь бросалась в глаза. Ну то есть небоскребов я очевидно не ожидал увидеть, до их появления еще лет пятьдесят ждать, но все же увиденное разочаровывало.

Нью-Йорк в эти времена был главными морскими воротами США, куда в первую очередь приходили суда с эмигрантами из Европы. Поскольку чаще всего искать счастья за океаном рисковали те, кому дома терять уже было нечего, можно представить себе общую атмосферу, царящую в этом городе. Очень часто прибывшие не имеющие за душой ни гроша, а зачастую еще и языка не знающие, мгновенно оказывались в форменном рабстве – которое, кстати, в Нью-Йорке уже было запрещено четыре десятка лет – и были вынуждены трудиться с утра до ночи буквально за еду и спальное место. А даже чаще кабальные контракты подписывались еще в Европе и были условием «бесплатного» проезда через океан. Для понимания условно стандартный билет в первый класс на трансатлантическом маршруте легко мог стоить 10-12 фунтов или 80-90 рублей. Очень круглая сумма по нынешним временам.

Выделенное нам двухэтажное здание, выстроенное в классическом стиле со всеми этими портиками и колоннами, мало чем отличалось от подобных особняков на другом берегу Атлантического океана и было примечательно исключительно наличием небольшой огороженной территории вокруг, что в свою очередь виделось важным с точки зрения безопасности. Впрочем, задерживаться тут надолго я в любом случае не собирался, поэтому смысла особо привередничать тоже не было.

Гости прибыли на второй вечер нашего пребывания в городе. Первый день мы по большей части отлеживались, привыкая к наличию твердой земли под ногами, второй день потратили на экскурсию по местным достопримечательностям. Их было немного, но моя душа бывалого туриста, исходившего вдоль и поперек не один десяток городов, просто не могла вытерпеть пренебрежения возможностью увидеть что-то новое.

- Иди спать, меня не жди. Это может затянуться на долго, - я легонько шлепнул Нелидову по попе, а сам отправился встречать гостей, переговоры с которыми были запланированы еще до начала всей эпопеи с трансатлантическим переходом. К самой двери естественно не пошел, но встретил гостей в прихожей, как бы демонстрируя желание общаться с американскими политиками «на равных».

Такие вещи вообще обычно считываются на раз – будь мы в Петербурге, ни о каком равенстве не могло бы быть и речи. Американцам пришлось бы подавать прошение об аудиенции и потом долго ждать ответа. Впрочем, и в США Уильям Гаррисон – пока еще только кандидат в президенты США – был не ровней Российскому императору, поэтому «в гости» приехали именно янки. В формате «частное лицо к частному лицу», а не в формате встречи политиков «высшего уровня».

- Добрый вечер, ваше величество, - передав в руки слуг плащ и цилиндр кивнул будущий президент, - спасибо за то, что согласились встретиться.

- Без проблем, господа, - я протянул руку, которую оба американца с видимым удовольствием пожали. – Я никогда не упускаю возможность решить существующие противоречия в дипломатическом порядке, проходите в столовую мой повар приготовил изумительный ужин. Поедим, выпьем, заодно и поговорим.

Встречался я с представителем партии Вигов, потому что нынешнего президента демократа Ван Бюрена уже фактически списали в отбой. Два неудачных конфликта – второй хоть и закончился формальной победой, - очевидно поставленные задачи касаемо расширения на юг не решил и близко. Финансовый кризис, связанный обрушением пирамиды Никарагуанского канала, активизация индейцев на западе и во Флориде – все это было слишком много, чтобы всерьёз рассчитывать на переизбрание на второй срок. Фактически имя будущего президента США было известно еще до начала самих выборов, которые должны были состояться через полтора месяца.

Вообще политическая система США в эти времена была еще совсем не столь однозначно стабильна, как это будет спустя сто лет. Еще не выработался традиционный для этой страны двухпартийный консенсус, практически исключающий возможность появления на арене третьей силы, активно появлялись новые политические проекты, разваливались и вновь собирались партии, имелось большое количество несистемных, независимых политиков. В общем, с этим вполне можно было работать.

Тут нужно понимать, что конфликт, который в моей истории вылился в гражданскую войну в начале 1860-х на практике уже вполне имел место. Северные штаты постепенно отказывались от рабства продавливая решение этого вопроса в том числе и за счет своего демографического преимущества над югом. Фактически президент США мог выбираться только северными штатами без оглядки на южан, что и должно было привести в будущем к войне.

Были у меня, однако, сомнения насчет того, что история после всех изменений пойдет по тому же руслу – а организовать в США гражданскую войну уж очень хотелось – поэтому приходилось исправлять ситуацию в ручном режиме. Еще в 1838 году на юге была зарегистрирована новая «Свободная» партия, выступающая за ослабления давления федеральных властей, большую свободу для отдельных штатов, поддерживающая рабовладение и экспансию на юг в Мексику, а также на острова Карибского моря. Звучит дико, но в определенных кругах идея сделать Карибское море внутренним была в эти времена крайне популярна.

Финансирование партии шло из чисто американских активов, связать политическую силу с Россией было практически невозможно. Просто, потому что об истинной подоплеке деятельности партии знало всего несколько человек непосредственно отвечавших за сбор и поступление в партийную кассу нужных для ее деятельности средств. Остальные были местными «патриотами», используемыми втемную. Благо налоговая в США в эти времена была совсем не та, что в будущем, и практически никаких неудобств не доставляла.

При этом Свободовцы под лозунгами товарной независимости каждого отдельного штата начали вкладываться в промышленность на юге, в первую очередь – оружейную. По купленной в России лицензии уже тут на месте началось производство – пока конечно в мизерных количествах, но все же – барабанников и винтовок Маркова, шли переговоры о возможности покупки в Англии металлургического предприятия под ключ. В общем, мы уже начали готовить южан к войне с тем, чтобы уравнять в будущем шансы и сделать гражданский конфликт максимально длинным и кровавым.

На севере одновременно с этим была создана партия – вернее она пока была еще только в процессе создания – Объеденителей. Тут политическая программа была, можно сказать, прямо противоположной – Объеденители выступали за запрет рабства и выселение всех черных обратно в Африку, присоединение всей Канады к США, усложнение миграции в США для католиков и вообще борьбу со всякими подозрительными и «не близкими» основной массе населения религиозными течениями. Такие себе религиозные традиционалисты фашистского толка. Максимально неприятные лично мне ребята, но полезные идиоты, способные помочь в деле раскола американского общества.

Партии были созданы так, чтобы максимально жестко тащить политический процесс на юге и на севере в противоположных направлениях, делая всякое решение назревающего конфликта просто невозможным.

Россия тут, естественно, поддерживала северян в идее отмены рабства как пережитка варварства. Гаррисон вот как раз был убеждённым аболиционистом и противником этого института, впрочем, сегодня мы с ним собирались говорить не проблемах юга, а о проблемах севера.

Такой дуализм может показаться не слишком благородным, однако стойкое понимание того, что во внешней политике вообще нет места чистоплюйству, я вынес еще из прошлой жизни. Паровозы нужно давить пока они еще чайники, и в случае со США это был как раз тот самый случай.

- Последнее время на северных границах США стало неспокойно, - Гаррисон зашел издалека.

- Ну это должно беспокоить королеву Викторию куда больше, нежели политиков в Вашингтоне, - я ухмыльнулся откусил кусок пирога с белорыбицей. По случаю гостей привезенный с собой повар приготовил меню в «русском стиле», и судя по тому, как янки наминали предложенные им блюда, угощение им понравилось. – Впрочем, нынче Лондону совсем не до беспорядков в Канаде.

В этой английской колонии последние пару лет тоже было неспокойно. Причем, удивительным образом, на этот раз СИБ к этому не имела никакого отношения. Были правда догадки, что тут постарались французы, все еще нервно дышащие в сторону франкоязычного Квебека, ну и американцы тут были замешаны совершенно точно.

- О да, - кивнул Джон Тайлер, идущий на выборы в качестве вице-президента. – У островитян сейчас куча проблем в других местах. В том числе и благодаря Российской империи. Хотя, кажется, ваши отношения с правительством Виктории последнее время стали налаживаться. Вы даже стали в некотором роде союзниками.

- Наш союз касается исключительно совместных действий в Китае, в остальном проблемы Великобритании нам не интересны.

- И как вы видите будущее Североамериканского континента, ваше величество?

- Для России главное – это безопасность собственных границ, на всем их протяжении, - я отложил нож и вилку, сделал глоток вина. – Что же касается внутренних дел англосаксов, мы не против оставить их вне зоны своих интересов.

- А что касается франкоязычного населения Канады…

- Без сомнения Квебекцы за эти десятилетия уже полностью сформировали отдельный этнос и заслуживают более широкой автономии, - кивнул я, вынудив американцев обменяться быстрыми, но выразительными взглядами. – Но опять же Россия не собирается вмешиваться в эти дела. Это проблемы Лондона, Парижа и Вашингтона, которые, я уверен, вы сможете решить и без нашего участия. Мы, конечно, всегда будем отвергать вашу «доктрину Монро» и считать своими врагами каждого ее приверженца, однако именно в данном случае, никакие интересы России пострадать просто неспособны. За их отсутствием в этом регионе.

О том, что наш интерес лежит в самом факте намечающейся свары, я естественно добавлять не стал.

Конфликт вокруг Канады, часть которой желала независимости, а часть – просто большей самостоятельности, тлел уже несколько лет, оборачиваясь регулярными перестрелками на границе. Поскольку растянувшийся на тысячи километров кордон между двумя государствами полностью перекрыть было просто невозможно, в Канаду постоянно ходили набегами небольшие вооруженные банды, нападающие на представителей власти и творящие всяческий беспредел. Плюс квебекцы явно подзуживаемые из Парижа – все же Франция тут была куда более серьезным внешнеполитическим игроком, чем в моей истории - все громе заявляли о своем желании получения отдельных политических прав.

Что касается Вашингтона, то после мексиканской войны у янки осталась хорошо оснащенная и поднабравшаяся уже опыта армия размером в полторы сотни тысяч штыков и сабель. В нее было вложено изрядное количество долларов, а выхлопа на выходе получилось совсем мизер. Американцы не привыкли так относиться к своим вложениям и желали получить от обученной армии какой-то материальный профит. С южным и западным направлением не получилось – оставалось северное, тем более что и поводов для движения в эту сторону, как я уже говорил, было предостаточно.

Кроме дел, связанных с Канадой, мы обсудили еще вопрос рабства – Гаррисона интересовал российский опыт отмены крепостного права, который правда мало чем мог помочь американцам, - двусторонние экономические и финансовые взаимоотношения, возможность допуска американского капитала к разработке Калифорнийских золотых жил, взаимоотношения со странами карибского бассейна и Южной Америки. В целом встреча вышла достаточно интересной хоть и не слишком продуктивной в практической плоскости: все же специфика американской политической системы накладывала на президента – а Гаррисон еще и президентом-то не был – достаточно много ограничений, так что это был скорее обмен мнениями нежели полноценные переговоры.

Ну а уже 4 октября мы погрузились обратно на пароход и отправились домой, на этот раз не торопясь и с триумфальным посещением всех запланированных ранее городов Северной Европы. Этот вояж с демонстрацией всем жалующим той самой «голубой ленты», в последствии позволил собрать нашим верфям приличный портфель иностранных заказов и, по сути, окупил все вложенные в него деньги. Причем не один раз.