Ниочема

Глава 10

Что нужно человеку для начала новой жизни Олег знал прекрасно. Опыт холостяцкой жизни, переезды, командировки — всё это даром не проходит. Хорошо ещё, в комнате имелся маленький холодильник. Для пива, не иначе. Никакой другой кухонной техники не было. Видимо, питание предусматривалось исключительно централизованное, а вечером — разве что небольшой перекус жидким хлебом.

Два комплекта посуды — себе и возможному гостю, электрический чайник, бутыль питьевой воды, хлеб, десяток яиц, сыр и колбаса, чай в пакетиках, кофе в гранулах, стратегический запас консервов да несколько пачек быстрорастворимой китайской лапши (куда же без неё, она вездесуща). Ну и пакет молока для Милки.

И вот так, нагруженный покупками, Олег ввалился в вестибюль гимназии. Помимо непременного охранника в нем обнаружилась молодая симпатичная девушка с полудюжиной чемоданов, тяжелых даже на вид. Русые волосы, правильное лицо, теплая куртка поверх классического платья, модные полусапожки. И всё вместе выглядит как минимум небедно.

— Вот, сударыня, — указал на Олега охранник, — он может вас проводить и всё показать. А мне, как я уже говорил, покидать свой пост запрещено.

Девушка кивнула, подошла к Олегу и вежливо представилась:

— Елизавета Филькина, Хабаровск.

И протянула для пожатия узкую маленькую ладошку.

Олег поставил пакеты со скарбом и провизией на пол, вытер ладонь о штаны и, осторожно пожимая девушке руку, представился в свою очередь:

— Олег Песцов, Воронеж.

— Очень приятно, — произнесли они одновременно и так же одновременно рассмеялись.

Знакомство состоялось.

— На «ты»? — начхав на этикет, предложил Олег.

— На ты, — утвердительно тряхнула головой Елизавета.

— Ну, тогда пойдем. Но сперва мне нужно вот это всё, — Олег указал на свою поклажу, — закинуть к себе в комнату. А потом я с чемоданами помогу. Если получится, конечно.

— Не парься, — успокоила парня Филькина.

Она сделала несколько жестов над самым большим чемоданом, потом взяла его за ручку и потащила за собой с такой легкостью, словно это был ридикюль. Или, на крайний случай, футляр со скрипкой.

— Было бы предложено, — пожал плечами галантный кавалер и двинулся вперед.

На втором этаже он взмахнул рукой:

— Там дамские апартаменты. Насколько я понимаю, ты из девчонок первая, стало быть, выбираешь себе лучшую комнату. Но я уже проверял: с виду они все одинаковые. Ну всё, устраивайся. Я к себе. Третий этаж. Чао!

И направился вверх по лестнице.

Ушел. Наглец! Елизавета Филькина не очень привыкла к такому обращению. Обычно мальчики постоянно крутились рядом с ней, спорили за её внимание и наперегонки выполняли любое поручение. Там, в Хабаровске, на такую ерунду, как подъем багажа в комнату, Лиза не стала бы тратить ману. Она просто пару раз улыбнулась бы окружавшим её юным кавалерам. Но, может, в Воронеже приняты несколько иные манеры поведения? Она недовольно фыркнула, от расстройства запихала чемодан в первую попавшуюся комнату и пошла за следующим.

Олег поднимался по лестнице в хорошем настроении. День прошел максимально продуктивно, все поставленные задачи выполнены, впереди — отдых и ужин. Незначительный инцидент с девочкой из Хабаровска слегка развлек, но не более того. Да, организм выбросил в кровь все положенные гормоны. Да, кровь послушно прилила к соответствующим местам. К счастью, плотные джинсы ограничили жалкие попытки подросткового тела продемонстрировать даме свою симпатию. А взрослое сознание опытного в подобных вещах мужика цинично констатировало: бабец вдувабельный, но геморройный. Чтобы соблазнить избалованную домашнюю девочку, придется потратить массу сил и средств. Ладно бы еще силы, их много. Но средства у Олега ограничены, а потому, если станет совсем невтерпёж, лучше обратиться к профессионалкам. Дешевле выйдет. Опять же, последствия…

С этими мыслями новоиспеченный гимназист Санкт-Петербургской гимназии для одарённых закатился в свою комнату. Не успел он поставить пакеты на пол, как они опустели. Зато полки в шкафах заполнились, вода налилась в чайник, штепсельная вилка вставилась в розетку, кнопка включения нажалась, а сыр, хлеб и колбаса отчасти превратились в аппетитные даже на вид бутерброды. Сами же пакеты аккуратно сложились и легли на предназначенное для них место.

— Спасибо, Милка! — Олег от души поблагодарил домовую. — Ты просто прелесть.

И принялся наливать молоко в голубое блюдечко.

— Я честно выполняю договор, — мурлыкнула довольная домовая.

Но было видно, и она даже не пыталась это скрыть, что делает свою работу не только по обязанности. Наверное, чувство благодарности доступно и нежити. По крайней мере, одной домовой — так уж точно.

Когда Лиза Филькина закончила разбирать багаж, было уже совсем поздно. Горничных и прочих служанок в гимназию не допускали, так что девушке впервые в жизни всё пришлось делать самостоятельно. И, как следствие, не всё получилось. Вернее, не получилось почти ничего. Вешалки с платьями с грехом пополам повисли на перекладине в платяном шкафу и это было почти победой. Бельё кучей высыпалось в ящики комода, и эти ящики даже удалось закрыть. Штаны и футболки были с трудом запиханы на полки всё того же шкафа, но дверца после этого нормально закрываться не хотела. Для разнообразных дамских мелочей пришлось придумывать места. А мест этих в сравнительно небольшой комнате было не слишком много. В общем, после завершения трудов комната больше походила на захламлённую кладовку. Да и чемоданы отказывались помещаться ни на шкаф, ни под кровать.

Лиза выбилась из сил и почувствовала себя очень маленькой, слабой и несчастной. И очень, очень голодной. Как назло, с собой у неё не было ни крошки еды, если не считать половины шоколадки. Магазины в это позднее время уже вряд ли работали, а отправляться ужинать в кафе или ресторан в одиночку было совершенно невозможно: это же смерть для репутации! И тут она вспомнила. Вспомнила восхитительный запах полукопчёной колбасы, который исходил из многочисленных пакетов того наглого мальчишки. И рот мгновенно наполнился тягучей голодной слюной.

Лиза сглотнула, старательно отгоняя от себя назойливое воспоминание. Но тут желудок совершил предательство: он жутко заурчал. На пустом этаже это рычание, кажется, даже отдалось эхом. Караул! Девушка настойчиво гнала от себя мысли о еде, а организм коварно подбрасывал одну за другой картинки тонко нарезанной, одуряюще пахнущей колбасы на резном блюде, ломти свежего мягкого хлеба, розовые пластики ветчины и еще кучу всевозможных вкусных штучек.

Спустя недолгое время Филькина поняла: еще немного, и она просто-напросто захлебнется слюной. Интересно, тот мальчик, как его… Олег Песцов, он уже лег спать? А если нет, будет ли уместным её столь поздний визит? И позволяют ли правила приличия приличной барышне просить еду? А-а-а! К черту, к дьяволу все приличия! Она рискует не дожить до утра, а потому пойдет и спросит. И от неё не убудет. Нет, если, конечно, молодой человек уже лёг в постель, она не будет его беспокоить. Но если нет… И перед глазами вновь замелькали соблазнительные картинки разнузданного пиршества.

Лиза смогла прийти в себя уже в полутёмном коридоре на третьем этаже. Слабый свет, попадающий из больших окон, освещал ряд одинаковых дверей. Из-под одной просачивалась наружу узкая полоска света.

«Не спит!» — обрадовалась голодная девушка и, подкравшись к двери, прислушалась. За дверью было тихо. Она подняла руку, чуть помедлила, всё ещё колеблсь, и, в конце концов, постучала.

Бутерброды у Олега куда-то быстро всосались, образовав внутри желудка космический вакуум. Его следовало срочно заполнить. Ну и что, что на ночь? Засыпать лучше на сытый желудок, это он знал наверняка. И едва из шкафа появилась пенопластовая коробочка китайской лапши, как Милка безмолвно, по своему обыкновению, предупредила:

— К тебе гости.

Через несколько секунд в дверь осторожно постучали.

— Войдите!

Дверь открылась, и на пороге ожидаемо появилась хабаровчанка Елизавета Филькина.

Когда Лиза вошла в комнату воронежского нахала, то на некоторое время потеряла дар речи. В точно такой же по планировке комнате ничего не валялось, немногие необходимые вещи стояли на своих местах, все было чисто и аккуратно. А сам парень, одетый в удобное спортивное трико и легкую футболку, сидел за столом и явно собирался распотрошить что-то съедобное. Желудок вновь рыкнул, выводя девушку из ступора.

— Добрый вечер.

— Добрый, — откликнулся Олег. — Проходи, присаживайся.

Лиза прошла, осматриваясь по сторонам, и присела к столу на краешек стула.

— Что это? — спросила она, указывая на этикетку с иероглифами.

— Быстрая еда. Видишь ли, сейчас у меня имеется только кипяток. Сытости от него не прибавляется. Но с его помощью можно превратить содержимое вот этой коробочки во вполне съедобное блюдо.

— Еда? — удивилась Лиза.

— Ну да. Ты что, никогда бич-пакетов не видала?

— Никогда. У нас готовил повар, и подавали на стол уже готовое.

— Да-а, темный ты человек. Ну да ничего, я буду твоим проводником в мире простой человеческой еды. Вот, держи.

На стол перед Лизой опустилась точно такая же коробка с иероглифами.

— А теперь делай, как я.

Олег начал привычными, уверенными движениями потрошить коробку, скидывая обертки в мусорную корзину. Лиза пыталась повторить. В принципе, ничего сложного не было. Но, как и в любом деле, имелись нюансы.

— Китайцы едят палочками. Им удобно, когда лапша длинная. А мне — нет. Поэтому я обычно ломаю брикет на кусочки, чтобы есть ложкой. Но ты можешь попробовать вилкой.

Лиза поглядела на запаянную в отдельный пакетик маленькую хлипкую пластиковую вилочку, подумала и тоже раскрошила свою лапшу.

— В этом пакете, — продолжал Олег, — сушеные овощи, мясо и прочая требуха. Высыпай как есть, навара больше будет. А вот это — специи. С ними осторожнее. Если плюхнешь всё сразу, будешь потом полчаса изображать огнедышащего дракона. Хотя, вдруг ты любишь острое?

— Да я не то, чтобы очень…

— Тогда посыпь чуток, а будет мало — потом добавишь.

— Ну и теперь финальная стадия.

Чайник щелкнул, отключаясь, побурлил еще несколько секунд и затих.

— Заливаем адскую смесь кипятком, накрываем крышкой и ждем. Нальёшь побольше — будет супчик, нальешь поменьше — почти что привычные макароны. Но вкус, сама понимаешь, не тот. При желании можно добавить тушенку, или рыбу из консервов, или вареное яйцо — на что фантазии хватит.

В процессе чтения лекции Олег не забывал крошить, высыпать, заливать и накрывать.

— Ну вот, теперь минут пять подождем, и можно питаться. Не деликатес, конечно, но брюхо набить годится.

И отсел от стола на кровать. Устроился поудобнее, подложив под бок подушку, и демонстративно засек время на телефоне.

— Ну а пока идет процесс превращения сублимата в еду, расскажи мне вот что: ты какой-то хитрый конструкт применила для уменьшения веса чемодана. Можешь показать?

— А тебя этому не учили?

— Ха! Тоже скажешь — учили! Нам давали два конструкта на каждую стихию — и всё. И это-то не все освоили.

— А как же библиотека? — ужаснулась Лиза.

— А библиотеки у нас не было. Только электронные учебники в персональных планшетах. Я пытался что-то найти в интернете, но там вся информация строго в рамках школьной программы.

— Да, интересные конструкты можно найти только в старых бумажных книгах, — сочувственно вздохнула Филькина.

И тут Олега осенило: букинисты! Вот где могут найтись эти самые старые бумажные книги. Адреса магазинчиков наверняка найдутся в интернете. А еще имеются рынки, частные объявления, букинистические форумы в той же Сети…

— Благодарю тебя, о прекраснейшая из умнейших и умнейшая из прекраснейших! — восторженно выпалил Олег. — Ты спасла меня от жестокой участи быть насмерть замученным неистовой жаждой познания неизведанного. Но хватит кормить соловья баснями. Пришло время проверить итог наших кулинарных экспериментов.

Удивительно, но содержимое пенопластовой коробки оказалось вполне съедобным. Лиза не заметила, как слопала всё подчистую. Олег от неё не отставал.

— Ну а теперь, — сказал он, когда всё было съедено, а упаковка выброшена в корзину для мусора, — будем пить чай. Он тоже не самый лучший, но зато имеется здесь и сейчас. Только не говори, что ты никогда в жизни не видела чайных пакетиков.

— Не видела.

— Нет, серьезно? — изумился Олег. — Ты меня не разыгрываешь?

— Нисколечки.

— Ну ладно, верю.

Олег вынул кружки, опустил в них чайные пакетики и залил кипятком.

— Ну вот, пара минут и можно пить. — объявил Олег и тут же вспомнил об одном досадном упущении.

— Млин!

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Лиза.

— Да к чаю ничего не купил. Ни сушек, ни баранок, ни даже самой завалящей печенинки.

Лиза внезапно подскочила.

— Ты чего? — поинтересовался Олег.

— Да я совсем забыла! У меня в сумке лежит плитка шоколада. Начатая, правда, но, может, сгодится?

— Ты еще спрашиваешь!

— Тогда подожди, я сейчас!

Едва Филькина выбежала из комнаты, не забыв аккуратно закрыть за собой дверь, как в воздухе материализовалась Милка.

— А у тебя неплохо получается.

— Да чего там сложного, — смутился Олег. — Бич-пакет может приготовить даже полный идиот.

— А я не про то, я про девчонку. Она исправно охмуряется. Еще пару вечеров, и будет готова.

— Думаешь? — недоверчиво протянул парень. — Это же богатая семья, повара, гувернантки, наверняка куча ухажеров и готовый жених из правильного рода.

— Вот именно. Девочка вырвалась на свободу и…

Милка не договорила, растворившись в воздухе на середине фразы. И через секунду в комнату вбежала чуть запыхавшаяся девушка.

— Вот!

Она положила на стол половину плитки шоколада.

— Ух ты! Дорогая штука. Ни разу не пробовал. Ну что, банкуй.

— В смысле?

— В смысле, ломай на кусочки.

— А-а-а!

Лизе давно не было так хорошо и уютно. Дешевая китайская лапша? Ерунда, зато в животе тёплая сытость. Дешевый чай в пакетиках, на который матушка и смотреть бы не стала? Плевать. Зато в небольшой комнате, освещенной неярким оранжевым светом, очень здорово сидеть, забравшись с ногами на кровать, откинувшись к стене и держа обеими руками кружку с горячим чаем. И совершенно восхитительно запивать этим чаем кусочки отличного швейцарского шоколада. А еще было здорово, что рядом, на этой же кровати, так же, с ногами, устроился совершенно чумовой парень, который не знает простейших бытовых конструктов, зато умеет устроиться в жизни с потрясающим комфортом. И разделяет их всего-то навсего кусочек фольги, на котором лежат два последних квадратика шоколада. И такая сладкая истома растекается по всему телу, и такая усталость от всего непростого дня, что она совсем бы не отказалась, если бы сейчас у неё под головой оказалась подушка, а еще лучше — плечо этого Олега, наверняка сильное и мускулистое.

— Ну что, по последнему? — спросил Олег, прицеливаясь на больший из оставшихся кусочков шоколада.

Никто не ответил. Зато Елизавета Филькина со счастливой улыбкой на лице стала сползать по стене, стремясь перейти в горизонталь.

— Милка! — только и успел прошептать Олег.

Домовая сообразила, моментом отправив на стол кружки с недопитым чаем и остатки шоколада. А парень подхватил свою гостью и тихо опустил на кровать. Та уже спала глубоким крепким сном, как спят праведные, сытые и довольные жизнью люди.

И что ему сейчас было с ней делать? Оставлять у себя? А что будет потом, когда она проснется? А если к тому времени приедут другие парни или девчонки? Они увидят, что Филькина провела ночь в комнате у парня и выводы сделают соответственные. Нет, этого никак нельзя допустить.

Олег потряс девушку за плечо, но та и не думала просыпаться. Лишь повернулась набок, подтянула колени к груди, да подложила под щеку сложенные вместе ладошки. И что с ней теперь делать? Придется прямо сейчас, пока здесь кроме них двоих никого нет, тащить её к ней в комнату, да укладывать в кровать. Ох, беда с этими женщинами, сплошные хлопоты.

Олег бережно поднял Филькину на руки, втайне надеясь, что она сейчас всё-таки проснется. Но девушка лишь пробормотала что-то невнятное, и обняла его за шею, положив голову на грудь. Парень офигел, но рук не опустил и следом за Милкой, открывавшей ему двери, потащил свою ношу. Не такую и лёгкую, как оказалось. Килограмм пятьдесят, а то и все пятьдесят два. Ладно бы еще на плече, как мешок сахара. А то ведь перед собой. И по лестнице спускаться рисковано: ступенек не видно, приходится идти на ощупь. Неверный шаг — и пробуждение в больнице обеспечено будет обоим.

В конце концов, они добрались до девчачьей территории. Жила Филькина, как оказалось, прямо под ним. При желании, можно в гости лазать через окно. Милка распахнула дверь и…

— Мать моя женщина! — прошептал Олег. Пол от дверей до кровати был завален пустыми чемоданами.

— Милка! Ты можешь тут навести хоть какой-то порядок?

— Запросто, — ухмыльнулась домовая. — Я же говорила, что работу себе найду!

— Но имей в виду, это разовая акция.

— Само собой.

Домовая работала быстро. Но всё же к тому моменту, как можно было укладывать девушку в постель, руки у Олега ощутимо дрожали. Оставалось самое сложное: разуть, раздеть и укрыть. Процесс раздевания он в своё время неоднократно проходил на практике, но сейчас это предстояло делать не с опытной тёткой, а с молоденькой невинной девушкой. Парень представил себе, как это будет происходить, и притормозил. Руки его опасно дрогнули.

— Э-эх, ниочёма! — укорила его Милка. — Иди к себе, я девицу сама уложу. Заодно и порядок наведу, а то она на редкость безрукая. Ты, хоть и мужик, а до такого дом не доводил. Иди-иди, нечего подсматривать.