Ниочема

Глава 20

До бала осталось меньше двух недель. Все вечера у Олега теперь были заняты уроками танцев. Так уж получилось, что ни он в прошлой жизни, ни бывший хозяин этого тела танцевать никогда не учились. Пришлось начинать сейчас. На удивление, наука эта давалась довольно легко, не труднее, чем запоминание новых конструктов. Блестящим танцором Песцов, конечно, не стал, но и позориться теперь не придется.

Новый Год отмечать здесь было не принято, да и рождество для Олега было странным. Религии в привычном для него виде здесь не было, поминали разве что абстрактных предков, и то, что называется, всуе. Но судя по тому, что и нечисть, и первопредки-эфирники почти что все спали, то это было, скорее всего, лишь привычное выражение. На Рождество здесь отмечали не рождение божественного младенца, а появление доступной для людей магии, то самое Обретение. В этот день древний ученый по имени Крокус продемонстрировал ассамблее университета в Генуе первый магический конструкт. Все были настолько потрясены этим открытием, что со временем даже сменилось летоисчисление. До того магия вроде как тоже была, но среди людей владели ей очень немногие. Крокус же радикально улучшил ситуацию и, по сути, дал магию людям, подобно тому, как Прометей дал людям огонь. Но только факт Обретения магии был не мифическим, а вполне реальным.

Крокус, конечно же, стал всемирным героем. В его честь в день Рождества дома украшали не ёлками, а специально выращенными к этому дню цветущими крокусами. Люди веселились на всю катушку, накрывали праздничные столы, ходили друг другу в гости и пускали магические салюты. Подарки к рождеству было принято дарить так или иначе связанные с магией, так что Олег со своим даром императору попал прямо в точку.

Гимназия в качестве подарка на рождество преподнесла своим ученикам очередное тестирование рангов. На этот раз не была такого пафоса и такой секретности, как в Воронеже. Всех собрали в одной аудитории, водрузили на кафедру тестирующий артефакт и принялись вызывать гимназистов по алфавитному списку. Кто-то остался на своем ранге, кто-то прибавил один. Например, все, у кого был двенадцатый ранг, поднялись до одиннадцатого, а Алёна Росомахина допрыгнула аж до десятого.

Олег шел к артефакту с некоторым опасением. Все-таки размер его ядра стал намного больше, чем прежде. Но как это повлияет на результат? Деваться было некуда, и он прижал ладони к артефакту. Мгновенно возникло уже знакомое сосущее чувство в области солнечного сплетения: ядро опустело. А шар на подставке замельтешил разноцветными вспышками и выдал, в конце концов, зелено-голубое свечение.

— Восьмой ранг! — выдохнул шокированный класс.

Наступила тишина. И Песцов прекрасно понимал причину: одно дело, когда у него десятый ранг. Он вроде как лучший, но не единственный. И совсем другое, когда он враз очутился даже не на одну, а на две ступени выше остальных. Даже блондинки теперь глядели на него без обычной снисходительности. А у той, что крашеная, даже рот открылся. Лиза выглядела довольно жалко: еще бы — сама же отказалась от самого чудесного приключения всей жизни, а теперь выходит, что и от парня. Ведь за обозначенный ею месяц наверняка набегут другие! Сдавать же назад и признаваться, что сама виновата гордость не позволяет. А семнадцатилетние маги восьмого ранга где попало не валяются, их быстро к рукам прибирают. Маша и Алёна зато смотрели на него весьма серьезно и, кажется, что-то для себя решали.

— Песцов, — нарушил всеобщее молчание проводящий тестирование куратор группы. — Вот тебе записка, подойди с ней в медпункт. Прямо сейчас.

Первым делом, выйдя в коридор, Олег развернул записку. Там значилось: «Придурок! Доктор получает уведомления о результатах проверки автоматически». Вот же зараза! Неужели все гимназисты настолько предсказуемы? А с другой стороны, вполне себе невинное развлечение. Олег представил, как сейчас ухмыляется куратор, еще раз мысленно назвал себя придурком и пошел туда, куда послали.

— А, Песцов? — приветствовал его врач. — Ну, проходи, раздевайся. Записку можешь оставить себе.

Олег вздохнул. Видимо, у куратора с врачом это старый прикол.

— А до какой степени раздеваться?

— До трусов. И давай вот сюда, в сканер.

Врач принялся выполнять сложные пассы вокруг медоборудования. Что-то зажужжало, засветилось. Из стоящего рядом артефакта-самописца поползла лента с непонятными каракулями.

— Так-так, — пробормотал себе под нос врач, разглядывая кривулины на ленте.

— Доктор, я буду жить? — дрожащим голосом спросил Песцов.

— Будешь, но недолго, — не принял шутки врач.

— Недолго? — уже всерьез обеспокоился Олег.

— Ну да. Лет сто, сто пятьдесят — не больше. Одевайся.

Ну, млин, приколисты!

— А можно чуть подробнее? — попросил Олег, застегивая рубашку.

— Можно и поподробнее. Смотри: вот видишь? — врач ткнул пальцем в закорючку на распечатке.

— Вижу. И что это означает?

— Это означает, что у твоего ядра размер несколько меньше, чем обычно требуется для восьмого ранга. В пределах допустимого, но по самой нижней границе. И оболочка у него более плотная.

— А каналы?

— Что каналы? Нормальные каналы, развитые вполне адекватно измеренной емкости ядра. В целом, отклонения от нормы минимальны.

— Рад это слышать. А что тогда ненормально?

— Сам факт ненормален. За два месяца ты прыгнул на два ранга. По идее, ты даже до девятого-то должен был лишь к концу гимназии добраться. Ну, пусть даже до восьмого, но в любом случае не сейчас, а через полгода. Теперь мне и другим моим коллегам будет очень интересно, как такое стало возможным.

Олег запаниковал. Упрячут в закрытые институты, будут тыкать иголками, скачивать кровь, взамен шпигуя непонятными жидкостями сомнительного назначения. Надо срочно отмазываться.

— А может это тогда и случилось?

— Когда тогда?

— Ну, в ноябре, когда кто-то ночную побудку в спальнях устроил, — выдал Олег заготовленный заранее отмаз.

— А что, ты себя как-то особенно чувствовал?

— Ну да. Утром нехорошо было. Мутило и болело вот здесь, — Песцов ткнул себя в подвздошье.

— А что ж ты ко мне не пришел?

— Да я собирался. Но пока то да сё, пока поднялся-умылся-позавтракал, уже прошло.

— Очень интересно.

Доктор всерьез озаботился новой информацией, а Олег запаниковал еще сильнее: как бы подкинутая версия не привела к ещё худшим последствиям. Разумеется, врач это заметил и поспешил успокоить:

— Да не переживай ты так. Судя по итогам сканирования, у тебя все в порядке. Посмотрим динамику, съездим в академию. Там сканер помощнее стоит, у него разрешение лучше. Может, какие-то дополнительные детали увидим. Ты лучше вот что скажи: еще кто-нибудь себя плохо чувствовал?

— Не знаю. Вы ж понимаете — пока всерьез не придавит, никто ничего не скажет.

— Да, в этом ты прав. Ну ничего, разберемся. А ты пока ступай. Нет, погоди. Хотя… Иди, физруку я сам объясню задачу.

Тренировки у группы элитников проходили ежедневно. Под руководством грамотного тренера что пацаны, что девчонки бегали, прыгали, качали мышцы и вообще развивались физически. Но следующий урок физкультуры стал для Олега настоящим испытанием.

— Ну что, Песцов, — сказал физрук, скептически глядя на тощего тинейджера, — плохи твои дела.

Олег склонил голову набок.

— А в чем дело?

— А дело в том, что ранг ты взял, а как был глистой, так и остался. Тело должно по уровню развития соответствовать рангу. А твоя, с позволения сказать, мускулатура даже на твой прежний не тянет.

— И какие последствия возможны?

— Самые разные. Магия — это ведь не только огненными шарами швыряться, да сосульками пулять. Магия может много чего. Пойдешь в армию — ощутишь на себе. Там стандартный прием — магическое усиление тела. А у тебя мышцы-связки не готовы к такой нагрузке. Порвешься, поломаешься и в лучшем случае, инвалидом станешь. А в ломаном теле нормальных энергетических каналов быть не может, это давно известно. Так что придется тебе дополнительно заниматься, хочешь ты того или нет. Будешь жрать белковые коктейли и качаться до потери сознания. Сильная магия может существовать только в сильном теле.

— А если, к примеру, сильный маг забросит тренировки, ядро ведь не уменьшится?

— Ядро — нет. Но каналы будут усыхать вместе с мышцами, и при больших нагрузках могут не выдержать. И тогда в итоге будет ещё хуже: магия, вроде, имеется, а пользоваться ей невозможно. Я лично знаю многих, кто после такого реально свихнулся. Так что вперед, на тренажеры.

После усиленной тренировки были танцы, так что Олег до своей комнаты буквально дополз. Рухнул на кровать. А ведь есть еще договор с песцом, надо медитировать.

Войти в астрал на этот раз было довольно затруднительно: уставшее тело не давало расслабиться и отвлечься от реальности. Зато песец был на редкость довольным.

— Что грустишь? — радостно спросил он Олега. — А-а, заставили тело упражнять! Это правильно, давно пора. Песец должен быть сильным и ловким. И быстрым.

— Тебе легко говорить, а я шевелиться не могу. Как утром вставать буду, даже не представляю.

Первопредок прищурился, явно что-то прикидывая.

— Ладно, так и быть, помогу тебе. Не бесплатно, за десять клоунов энергии. Но ты получишь реальное облегчение. И, заметь, энергию ты отдашь один раз, а использовать мою науку сможешь без ограничений. Ну что, по рукам?

— По рукам, — вздохнул Олег.

Сосредоточился и выдал в пространство десять оговоренных клоунов. В тот же момент интерьер пространства преобразился. Вернулась легкая деревянная веранда. А песец, сидя в удобном плетеном кресле, пил чай, бережно держа в лапах изящную кружку китайского фарфора, наполненную горячим чаем.

— Насколько я вижу, — начал предок менторским занудным голосом, у тебя неплохо развита система периферийных магических каналов. По правде сказать, я не помню, чтобы у моих потомков было что-то подобное. Все качают, как правило, руки, забывая про всё остальное. И даже не думают, что магии неважно, каким местом ты создаешь конструкт. Хоть хвостом, или что там у тебя болтается вместо него.

— Это не хвост! — буркнул Олег.

— Неважно. Важно то, что конструкты вообще необязательны. Ты можешь напрямую работать с миром, направляя ману в нужное место организма. Ну, или выпуская её из нужного места. Первостепенное значение имеет волевой посыл, твоё желание. И магия его выполняет, если ты потратишь достаточно энергии. Например, ты можешь сам себя лечить, или делать внутренний самомассаж. Отправь ману по периферическим каналам, только не сплошным потоком, а как бы пунктиром. И сможешь массировать хоть все мышцы своего тела одновременно. Между прочим, подобный массаж, если выполнять его регулярно, ускорит набор мышечной массы. Главное — обеспечивать организм достаточным количеством белка. Ну всё, вали на массаж, хе-хе.

Советы предка и впрямь помогли. Энергетический массаж получился не с первого раза, и даже не со второго. Энергии на него пришлось потратить немало. Но когда, наконец, удалось, это была просто песня! Пара минут — и как новенький, хоть вставай и снова беги на тренировку. Накормленная и перекормленная Милка на радостях от небывалой щедрости хозяина заварила ему лучший чай, приготовила, подала. И только Олег протянул руку к чашке, как раздался звонок.

— Добрый вечер. Олег Иванович?

— Да. С кем я говорю?

— Моё имя Владимир Тимофеевич Мурзик. Скажите, тот дом, в котором вы нашли малый императорский комплект вам нужен?

— Вообще говоря, нет. Но то, что там сейчас осталось, домом назвать трудно.

— Тем не менее, согласно всем законам, эти руины и земля на два метра в сторону от внешней границы фундамента принадлежит вам.

— Очевидно, да.

— Не могли бы вы мне его продать?

— Мог бы. А какую сумму вы хотите предложить?

— Учитывая нынешнее состояние здания, сто рублей.

— Господин Мурзик, это несерьезно. Если вам нужен именно дом, то используя имеющиеся стройматериалы вы можете восстановить дом в изначальном состоянии буквально за гроши. И затраты на последующий ремонт будут ненамного больше, чем они были в момент перехода собственности ко мне. А я выложил за него восемь сотен.

— Но вы уже многократно окупили сделанные вложения!

— Не до конца. Фактически, я обследовал чердак и стены. А в подвал еще даже не заглядывал. Кто знает, что там может найтись? Как я понимаю, вы хотите выкупить дом именно ради этого.

Мурзик замолчал.

— Хозяин, — осторожно вмешался хранитель, — в подвале разрушенного дома закопана жестяная банка с серебряными монетами. Общая стоимость клада около трехсот рублей на современные деньги.

— Спасибо, Аргус, — отозвался Олег и уже в трубку:

— Владимир Тимофеевич, думайте быстрее. Вы не один такой. Не сегодня-завтра позвонят другие умные люди, и предложат реальные деньги. А кроме того, сообразить это могут и местные уголовники. И они никого спрашивать не будут, а просто придут в одну из ночей, и если что-то найдут, то делиться не будут. Вы ведь знаете, что сгубило фраера?

Из трубки послышалось напряженное пыхтение.

— Имейте в виду, я согласен продать эти руины лишь потому, что в силу некоторых обстоятельств я не могу заняться ими лично.

— Ну хорошо, сколько вы хотите?

— Полторы тысячи.

— Это грабёж! — взвыл Мурзик.

— Это — разумное предложение. Вы ведь надеетесь обнаружить ценности на десятки тысяч рублей. И я всего лишь беру себе небольшой процент от этой суммы в качестве компенсации за упущенную прибыль.

В трубке снова запыхтели.

— Господин Мурзик, я деловой человек, и у меня нет времени прослушивать хрипы в ваших легких. Когда вы созреете для положительного решения, перезвоните.

Чай уже подостыл, но был еще вполне приемлем. Но, видимо не судьба. Едва Олег протянул руку к чашке, как в дверь постучали.

— Мария Кошкина, — предупредила Милка.

И тут же организовала еще одну чашку чая.

— Привет, Маш. Подсаживайся, угощайся. Рад, что ты зашла.

Девушка подошла к столу, присела, взяла чашку.

— О-о! Ты умеешь заваривать чай! — похвалила она после первого же глотка.

— У меня еще много талантов, — поскромничал Олег. — А вообще я рад тебя видеть. Мне приятно, когда ты заходишь просто так, безо всякой причины.

Маша как-то грустно усмехнулась:

— Сегодня я, как раз, таки по причине.

— Что-то случилось?

— Еще нет, но если ты ничего не будешь делать, то случится. Ты в курсе, что маги, перешагнувшие десятый ранг, по достижении совершеннолетия непременно должны вступить в брак и в кратчайшие сроки оставить потомство?

— Вроде бы слышал. Ну, женюсь, раз так уж нужно. Хотя мне не слишком хочется губить молодые годы подобными глупостями.

— А на ком?

— Ещё не думал. Найду себе кого-нибудь.

Маша покачала головой.

— Ты ничегошеньки не понимаешь. Сильному магу нужна жена, которая тоже будет одаренной. И тоже приличного ранга.

— И что?

— А то, что все сильные маги находятся в сильных родах. Ты против них — тьфу, букашка. И пойдешь либо в род к жене примаком, либо твой род станет вассалом рода жены. А если ты не сможешь до совершеннолетия подобрать себе невесту, то её тебе назначит император. Не сам, конечно, у него целый штат генетиков имеется для таких вещей. Но после этого ты уже ничего сделать не сможешь.

— Маша, — осторожно начал Олег, — я очень ценю то, что ты вот так вот пришла и разложила мне весь расклад. Тем более, что ты для меня намного интереснее, чем все остальные девчонки нашей группы. Я ведь правильно понимаю — её не случайно подобрали? Наверняка ведь императорские генетики и здесь руку приложили.

— Ты прав, — вздохнула девушка. — И даже в этой группе, даже против самых небогатых, ты не тянешь. Тем более, что и тебя к ним не тянет.

— Тогда… у тебя есть вариант решения этого вопроса?

— Есть, да. Но сделать это будет для тебя невероятно сложно.

— Но не невозможно?

— Да. У тебя есть шанс. Небольшой, но есть.

— И что для этого надо сделать?

— Надо к совершеннолетию добраться до пятого ранга. Тогда какого бы сильного рода ни была твоя невеста, она пойдет к тебе, а не ты к ней. Правда, там есть другие заморочки, но сейчас это неважно.

Олег осторожно прикоснулся к Машиной руке. Она не стала её отдергивать. Тогда он взял ее ладонь в свою, осторожно погладил нежную кожу и заглянул девушке в глаза.

— Скажи, ты в самом деле хочешь выбрать именно меня? Почему?

Ту-тук! Ту-тук! Ту-тук!

Сердце трижды оглушительно стукнулось о ребра прежде, чем Олег услышал ответ.

— Ты мне нравишься, Олег. Ты не замечаешь, но среди наших мальчишек ты выделяешься как… как взрослый дядька в песочнице среди малышни. И если мне бы предоставили выбор из вас всех, я бы выбрала тебя. Ты не подумай, это не любовь, всего лишь осознанная симпатия, появившаяся в результате холодного анализа. Но ведь и у тебя не больше. По крайней мере, сейчас.

Девушка помолчала и, спустя несколько секунд, добавила:

— Если ты сумеешь совершить невозможное, ты получишь право выбрать себе в жены любую свободную женщину. И когда ты придешь ко мне, я скажу «да».

Маша легко поднялась, на секунду приблизилась к Олегу и так же, как и в прошлый раз, мимолетно коснулась губами его щеки. Дверь за ней захлопнулась прежде, чем он смог прийти в себя.

В голове у Песцова опять хаотично летали осколки мыслей, сталкиваясь и разлетааясь в разные стороны. Он схватил чашку, сделал глоток и чуть не выплюнул: чай успел остыть и стать противным. Но это, как ни странно, помогло ему успокоиться и собраться. Новости про женитьбу были хреновые. Не хотел он ни в какой род. Хотел быть сам по себе, чтобы над ним — только Император. Но без пятого ранга это нереально, тут Маша права. Придется рвать жилы и пробиваться наверх. А там будет Маша или какая другая подруга, но он выберет её сам.

Зазвонил телефон. Мурзик.

— Алло!

— Олег Иванович, я подумал и звоню сказать, что согласен.

— Хорошо, перечисляйте мне на счет две тысячи и я сегодня же отправлю документы на регистрацию сделки.

— Но вы говорили про полторы! — взвыл Мурзик.

— Вы слишком долго думали. Пять минут назад мне с ходу предложили тысячу восемьсот. Не согласны — я отдам эту кучу мусора другим.

— Я согласен, согласен! Сейчас же переведу деньги.

Еще через минуту браслет звякнул, уведомляя о прибытии перевода. Песцов ухмыльнулся:

— Ну хоть какая-то хорошая новость за сегодня!

Владимир Тимофеевич Мурзик вложил в покупку все свои средства до последней копейки. И когда в результате нашел лишь проржавевшую жестяную банку с почерневшими кружочками серебра, то был несказанно огорчен. Впрочем, Аргус ошибся в оценке. Отмыв и отчистив монеты, Мурзик выгодно распродал их коллекционерам. А то, что они «из того самого дома» добавило им цены. В итоге он не только вернул свои деньги, но и остался в немалом плюсе.

Поразмыслив, он восстановил дом, установил на нем мемориальную табличку и добился внесения его в число памятников национальной истории и культуры. С тех пор и до самой смерти он с комфортом жил в своем собственном доме, время от времени водя экскурсии. И этого ему вполне хватало для безбедного существования.