После смерти римского короля Конрада Саксонского императором был избран Фридрих Барбаросса, прозванный Фридрихом Великим или Фридрихом I. Он происходил из Швабской династии, из фамилии Штауфенов. Собрав голоса курфюрстов, он объявил себя императором, пришел в Италию и был коронован в 1154 году папой Адрианом IV. На троне императора и римского короля он царствовал тридцать семь лет. Фридрих был щедр и великодушен, красноречив и обходителен, все деяния его ознаменованы славой. Поначалу, при папе Адриане, он был дружен со Святой Церковью и велел отстроить разрушенное предместье Тиволи. Но в самый день его коронации римляне затеяли с его людьми потасовку и вооруженную драку на Нероновом лугу, где стояли императорские палатки — здесь римлянам пришлось довольно туго, и в портике святого Петра, вокруг которого император приказал сжечь и разрушить дома. Затем он отправился в Ломбардию и в первый же год своего царствования осадил город Сполето, принадлежавший церкви и не подчинившийся ему. Император занял город и велел разорить его. Поскольку Фридрих заявил претензии на церковные владения, он скоро поссорился с церковью. После смерти папы Адриана в 1159 году папой стал Александр III из Сиены, правивший двадцать два года. Чтобы защитить права церкви, он вступил в долгую и решительную борьбу с императором Фридрихом, а тот в разное время назначал несколько раскольнических антипап, трое из которых были до этого кардиналами. Первым из них стал Октавиан, названный Виктором, вторым — Гвидо из Кремы, взявший имя Пасхалия, третьим — Иоанн Струменский, назвавшийся Калликстом, и четвертым — Ландоне, под именем Иннокентия. Раскол грозил Божьей Церкви великими бедами, ибо названные папы с помощью императора Фридриха захватывали все владения святого Петра и герцогство, а у папы Александра не было никакой власти. Но Александр мужественно противостоял всем этим папам и отлучил их от церкви, так что они умерли один за другим бесславной смертью, а он все продолжал править. Однако, поскольку они опирались на могущественного Фридриха, законный папа Александр не в состоянии был закрепиться в Риме и нашел себе пристанище при французском дворе, у короля Людовика Набожного, который милостиво его принял. Во Франции рассказывают, что Александр прибыл в Париж тайно с небольшой свитой, под видом обычного прелата. Когда он достиг Сен-Мора близ Парижа, где никто о нем не знал, чудесным образом раздались голоса: "Это папа, это папа", — и зазвонили колокола. Тут король вкупе с духовенством и народом Парижа выступил ему навстречу, чем немало удивил папу, ибо о его приезде не было ведомо никому. Александр возблагодарил Господа, открылся королю и народу и стал раздавать благословения. Позднее папа созвал вселенский собор в Туре, в Турени, на котором отлучил Фридриха от церкви, лишил его императорского звания, освободил всех его баронов от вассальной клятвы и запретил семейству Колонна в Риме и их потомкам занимать церковные должности, ибо они усердно помогали и способствовали Фридриху в борьбе против церкви. На этом соборе все западные короли и государи заключили с французским королем Людовиком союз в защиту папы Александра и Святой Церкви, против Фридриха. К этому союзу присоединились многие города Ломбардии, восставшие против императора и поддержавшие папу и церковь: Милан, Кремона, Пьяченца. Фридрих через Ломбардию двинулся во Францию на короля Людовика, приютившего папу Александра. По дороге он осадил мятежный Милан и после длительного противоборства занял его в марте 1157 года, велел снести стены и сжечь город дотла, провести борозду и посыпать солью. Прах трех царей-волхвов, которые пришли поклониться Христу по знаку звезды, хранился в Милане в трех порфиритовых саркофагах[310]. К прискорбию ломбардцев Фридрих приказал вывезти его в Кельн. Затем он перевалил через горы, чтобы совместно с королями Богемии и Дании сокрушить французское королевство, и вторгся в Бургундию. Однако король Людовик Французский с помощью своего зятя, английского короля Генриха, и со многими сеньорами и баронами выступил на защиту страны, так что император по воле Божьей ничего не мог поделать и не захватил никаких земель. Из-за нехватки провианта его союзники вернулись домой, а сам Фридрих — в Италию. Здесь он начал войну с римлянами, которые снова переметнулись на сторону папы Александра и церкви. Римское войско выступило к Тускулу и тут, у местечка Монте дель Порко, потерпело поражение от немецких отрядов, предводимых канцлером Фридриха. Потери римлян пленными и убитыми были столь велики, что их тела свозили в Рим для погребения на телегах. По слухам, причиной разгрома явилось предательство рода Колонна, выступавшего всегда за императора и против церкви, за что папа лишил их всех светских бенефициев. После поражения римляне изгнали семейство Колонна из города и разрушили принадлежавшую им великолепную старинную крепость Агосту, построенную, по преданию, еще Цезарем Августом. Это было в 1167 году. Тем временем император обложил Рим со всех сторон, намереваясь его разрушить, и полностью отрезал от мира. Римляне в ответ устроили процессию духовенства с главами святых Петра и Павла[311], которая обошла весь Рим. Горожане стали вооружаться против императора под знаком креста и первым, кто его принял, стал старший мессер Маттео Россо дельи Орсини, дед папы Николая III. По старости он уже не выступал на поле брани и принял послушание[312], но при этих событиях прервал свое покаяние и взялся за оружие, чем явил похвальный пример. Этот поступок способствовал возвышению его и его рода в глазах церкви и всего города. За мессером Маттео крест принял Джанни Буово, римский гранд, а там и другие последовали за ними с большим воодушевлением и охотой. То ли из опасения, то ли скорее благодаря чудесной защите блаженных апостолов, император, узнав об этих приготовлениях, снялся со своим войском и ушел в Витербо, а Рим остался свободным[313].
Папа Александр длительное время пробыл во Франции, а потом, с помощью французского и английского королей отправился со своим двором морем в Италию. Он высадился в Сицилии, где был с подобающим уважением и любовью встречен тамошним королем Вильгельмом, который признал себя верным подданным Святой Церкви и вассалом папы. Поэтому Александр подтвердил его право на корону Сицилии и вернул ему Апулию, а Вильгельм со своим флотом сопроводил его до Венеции, куда папа решил плыть для большей безопасности, чтобы император Фридрих не мог чинить ему обиды. На благо подданных Святой Церкви, живущих в Ломбардии, папа Александр обосновался в Венеции, обитатели которой приняли его с надлежащим почетом, и с его благословения миланцы восстановили свой родной город в 1168 году. Через некоторое время миланцы с помощью жителей Пьяченцы, Кремоны и других ломбардских городов, верных Святой Церкви, основали еще один город в Ломбардии, в качестве оплота и бастиона против Павии, всегда выступавшей за империю и соперничавшей с Миланом. Новый город в честь папы Александра и чтобы сделать его известным с самого начала, назвали Александрией, но павийцы из презрения прозвали ее Соломенной[314]. По просьбе ломбардцев папа дал ей епископа, а епископа Павии сместил и лишил его права носить крест и мантию, ибо он всегда поддерживал императора Фридриха в его борьбе с церковью.
Император Фридрих убедился в том, что его власть и влияние заметно уменьшились, многие города Ломбардии и Тосканы восстали против него и перешли на сторону церкви и папы Александра, который сильно укрепил свое положение благодаря поддержке французского и английского королей и короля Сицилии Вильгельма. Поэтому Фридрих замыслил примириться с папой и с церковью, чтобы и вовсе не потерять императорскую власть. Он направил в Венецию к папе Александру торжественное посольство с просьбой о мире, обещая во всем удовлетворить требования церкви. Это прошение папа встретил благосклонно и тогда Фридрих отправился в Венецию и бросился к ногам папы, взывая к его милосердию. Папа наступил ему на шею и произнес стих из Псалтыри: "На аспида и василиска наступишь; будешь попирать льва и дракона", а император ему ответил: "Сказано не тебе, а Петру". Папа на это возразил: "Я — наместник Петра" — и затем простил ему все обиды, нанесенные церкви. Император должен был вернуть все владения Святой Церкви. Он также обещал и подписал договор о том, что земли, занимаемые в то время церковью в королевстве, навсегда остаются за нею. Оказалось, что среди них был и Беневент, вот почему он поныне находится в руках церкви[315]. Потом папа помирил императора с римлянами и константинопольским императором Мануилом, а равно с королем Сицилии Вильгельмом и ломбардцами. В качестве епитимьи Фридрих обязывался выступить за море на подмогу Святой Земле, потому что Саладин, султан Вавилонский, отбил Иерусалим и другие города, занятые прежде христианами. В 1188 году император с огромным немецким войском отправился в крестовый поход и по суше через Венгрию добрался сперва до Константинополя, а потом до Армении[316]. Дело было летом и в Армении стояла сильная жара, Фридрих захотел искупаться в речушке под названием Железная река и неожиданно утонул. Считают, что Бог наказал его за преследование Святой Церкви. У него остался сын по имени Генрих, избранный по его желанию римским королем еще до похода, в 1186 году. После смерти Фридриха его жена и сын вместе со всем войском, значительная часть которого погибла по дороге, через Сирию вернулись на запад, ничего не завоевав. Вернемся теперь к нашему повествованию о делах Флоренции и о прочих событиях, случившихся при Фридрихе, но сначала расскажем о королях Филиппе Французском и Ричарде Английском, тогда же двинувшихся за море на помощь Святой Земле.
В этом крестовом походе французский король Филипп Одноглазый, английский король Ричард, многие графы и бароны из Франции, Англии, Прованса и Италии по морю переплыли в Сирию и осадили и заняли город Птолемаиду, называемую Аккрой, которую захватили сарацины. При осаде города от чумы погибло много достойных людей, а во время похода началась великая распря между королями Филиппом Одноглазым и Ричардом Английским. Одна из причин заключалась в том, что король Ричард хотел стать властелином Аккры, как и король Филипп, ибо он принял деятельное участие в ее завоевании. Вторая причина состояла в насильственном захвате Филиппом герцогства Нормандии, в счет уплаты двухсот тысяч парижских ливров, которые он одолжил Ричарду под залог Нормандии для похода, а потом не дал возможности их вернуть. Мы об этом уже говорили в главе, касающейся династии и потомства нынешних французских королей[317]. Но, поскольку предки Ричарда Английского, как и его потомки, совершили немало славных деяний, имеющих отношение к нашему повествованию, а также потому, что они были могущественными христианскими королями, следует рассказать об их династии и о том, как они произошли от норманнов. Среди них был и упоминавшийся Робер Гвискар, состоявший в следующем родстве. Первый нормандский герцог, принявший христианство, получил герцогство от императора и французского короля Карла Толстого. Его звали Робером. У него был сын Вильгельм по прозвищу Длинный Меч, а у того — два сына, Робер и Ричард. У Ричарда родился другой Ричард, отец Робера Гвискара, короля Апулии, а у Робера, ставшего герцогом Нормандским — Робер[318] Бастард, которого он произвел на свет при следующих обстоятельствах. Робер захотел взойти на ложе к дочери одного богатого бюргера, которая ему очень нравилась. Ее мать, чтобы избежать позора для дочери, нашла некую красивую и бедную девицу, очень на нее похожую, и вместо нее положила с герцогом Робером. У нее и родился Вильгельм Бастард, а в ночь, когда он появился на свет, его матери привиделось, будто из ее утробы растет дуб, достигающий своими ветвями Англии. Это видение было пророческим, как станет ясным далее. Хотя Вильгельм был незаконнорожденным, нельзя не сказать о том, что, достигнув соответствующего возраста и узнав о своем происхождении, он тотчас же посвятил себя военным упражнениям и прославился своим умом, доблестью и обходительностью. Он отправился в Англию, чтобы испытать свое мужество в борьбе с тамошним королем Раулем[319], родом из Испании. Вильгельм победил и сокрушил его в бою, а сам стал королем Англии. Это произошло в 1066 году, и правил он двадцать шесть лет. После него царствовал его сын Вильгельм, а за ним — сын второго Вильгельма Генрих, женившийся на дочери французского короля Людовика Благочестивого. Как мы уже упоминали, вместе с Людовиком и папой Александром этот Генрих выступил против императора Фридриха I, вторгшегося в Бургундию. Король Генрих отнимал десятину у Святой Церкви и приказал убить блаженного Фому, архиепископа Кентерберийского, обличавшего его прегрешения. За это Бог покарал его: когда он вместе с королем Людовиком ехал верхом по Парижу, под ноги его лошади попала свинья, всадник упал, ушибся и скоропостижно умер. У него остался сын по имени Стефан[320], за Стефаном правил другой Генрих, у которого было двое сыновей: короли Иоанн и Ричард. Король Иоанн был самым любезным государем на свете, но по наущению некоторых своих баронов он воевал с отцом. Прожил он недолго и умер, не оставив наследника. После Иоанна царствовал король Ричард, тот самый, что ходил за море с королем Филиппом Французским, как мы упоминали вначале. Был он доблестным и храбрым воином и вместе с двенадцатью баронами Франции и Англии преградил путь султану Вавилонскому Саладину со всеми его полчищами. У Ричарда был сын Генрих, правивший после него, но он был человеком простодушным, доверчивым и никаких достоинств не имел. Сын Генриха, добрый король Эдуард, который царствует в наше время, свершил великие деяния, но об этом речь пойдет ниже. Перейдем теперь от этих государей к делам Флоренции.
В 1170 году флорентийцы выставили войско против аретинцев, помогавших графам Гвиди воевать с флорентийской коммуной. Аретинцы вышли им навстречу и в ноябре потерпели от флорентийского войска поражение. Им пришлось заключить мир на выгодных для Флоренции условиях и обещать не поднимать больше оружия против них, за что им вернули пленных.
Тогда же между Флоренцией и Сиеной разгорелось противоборство из-за пограничных замков в Кьянти, на которые претендовали обе коммуны, желавшие расширить свои контадо, и из-за замка Стаджа. Флорентийцы стали помогать жителям Монтепульчано, враждовавшим с Сиеной, так что в конце концов флорентийскому войску пришлось отвести туда обоз с продовольствием[322]. На обратном пути, у замка Ашано, дорогу ему преградили сиенцы, которые в начавшемся сражении были разбиты флорентийцами и потеряли много людей убитыми и пленными. Это произошло в июне 1174 года.
В те времена на месте нынешнего города Поджибонси, на равнине, находился богатый поселок Марти. По слухам, его название восходит к замученным[323] сторонникам Катилины, восставшим против римского народа, которые спасались здесь после битвы при Пицене, или Питеччо. Когда флорентийское войско, с победой возвращавшееся от Ашано, проходило здесь, один юноша, участвовавший в походе, учинил насилие над местной девицей. Весь городок поднялся против флорентийцев, и в стычке было много убитых и раненых, а также подвергшихся насилию. Жители Марти, опасаясь новых обид со стороны флорентийцев, вступили в союз с восемью соседними замками и коммунами и, чтобы оградить себя от притязаний могущественной Флоренции, единодушно порешили разрушить свои жилища и переселиться на высокий холм, где и был построен названный замок. Холм порос лесом, принадлежавшим одному из горожан по имени Бониццо, отсюда наименование замка. Вскоре переселенцы исполнили свое намерение и укрепили это место, ибо оно было от природы хорошо защищенным, удобным и красивым. Поскольку жители происходили из девяти городов, они поселились в девяти кварталах, в каждом из которых построили по главной церкви, как и в своих прежних местах. Новый город они обнесли надежными стенами, украшенными воротами и каменными башнями, и он был столь красив и прочен, его обитатели столь богаты и многочисленны, что не боялись флорентийцев и других соседей[324]. Напротив, они заключили союз с врагами Флоренции, сиенцами, и впоследствии часто беспокоили флорентийцев и прочих своих соседей, о чем мы еще скажем в свое время. Примечательно, что этот холм — один из самых удачно расположенных в Италии и находится в центральной точке провинции Тоскана. Появление нового замка пришлось весьма не по душе флорентийцам, и они сговорились с обитателями двух небольших замков Вальдельсы, своими соседями, враждебными Поджибонси. Флорентийцы и их союзники задумали воздвигнуть замок Колле ди Вальдельса на его теперешнем месте, чтобы у них был оплот против Поджибонси, и населить его выходцами из тех двух замков и других окрестных поселков. Когда был уложен первый камень, его скрепили с другим раствором, куда добавили капли крови синдиков[325], назначенных флорентийской коммуной. Это было сделано для вечной памяти о дружбе и братстве жителей Колле с коммуной Флоренции. И действительно, впоследствии коммуна Колле всегда оставалась как бы дочерью Флоренции.
В 1177 году, пятого августа, во Флоренции вспыхнул пожар. Выгорело все от Старого моста до Старого рынка. В том же году загорелось в епископальной церкви Сан Мартино и городу был нанесен огромный ущерб на протяжении от Санта Мария Уги до собора Сан Джованни. Здесь виден перст Божий, ибо флорентийцы чрезмерно возгордились победами над соседями, забыли о Боге и предавались постыдным грехам. Еще в этом году при обильном разливе Арно обрушился Понте Веккьо, что предвещало нашему городу новые несчастья.
И поистине, в том же самом году во Флоренции началась междоусобица и великая война между гражданами, доселе небывалая в городе. Причины ее заключаются в привычке к слишком сладкой и безбедной жизни вкупе с гордыней и неблагодарностью. Дело в том, что семейство Уберти, самые могущественные и влиятельные граждане Флоренции, вместе со своими сторонниками из числа нобилей и пополанов затеяли войну с консулами, правителями и вождями коммуны, избираемыми на определенный срок и с определенными полномочиями, из-за зависти к неугодным им избранникам. Война была столь беспощадной и ожесточенной, что почти не проходило и дня без стычек в разных частях города между гражданами, разделившимися на партии и засевшими в башнях, которые имелись во множестве в городе и в высоту достигали ста и ста двадцати локтей. Во время этой войны в отдельных кварталах жители сообща, на собранные ими деньги, заново укрепляли башни, и они назывались башнями компаний. Наверху башен устанавливали баллисты, или камнеметы, чтобы обстреливать другие башни; таким образом город был разделен на несколько враждующих частей. Эта чума свирепствовала больше двух лет, погубила множество людей и нанесла городу великий ущерб. Горожане так привыкли к военным действиям, что один день они сражались, а на другой сходились за общим столом и обсуждали проявленные в бою достоинства друг друга. В конце концов война так всем надоела, что флорентийцы сами собой сложили оружие, пришли к обоюдному согласию и власть осталась за консулами. Но все-таки были брошены семена раздора, которые потом привели к образованию во Флоренции губительных партий, о чем будет рассказано в свое время[326].
В 1182 году, когда гражданская война во Флоренции приутихла, флорентийцы выступили против замка Монтегроссоли в Кьянти и взяли его приступом. В этом году четверик хлеба стоил восемь флоринов, для того времени это была ужасная дороговизна. Во Флоренции тогда ходила серебряная монета под названием флорин, которая стоила двенадцать данари, и каждый из них по содержанию металла и весу был равен современным трем[327].
В июне 1184 года флорентийцы осадили замок Понья, не желавший подчиниться коммуне Флоренции. Замок был сильно укреплен и беспокоил своими набегами окрестности Вальдельсы вплоть до Пезы. Владели им вассальные дворяне по имени синьоры ди Понья.
В том же 1184 году император Фридрих I по дороге из Ломбардии в Апулию 31 июля проезжал через Флоренцию и остановился там на несколько дней[328]. Нобили контадо подали ему жалобу о том, что флорентийская коммуна насильственно захватила и в нарушение имперского достоинства отобрала у них много крепостей и замков. По этой жалобе император отнял у коммуны все контадо и право на управление им вплоть до городских стен. Во всех селениях контадо он посадил своих наместников, вершивших там суд и расправу. Так же он поступил и с другими городами Тосканы, выступавшими на стороне церкви в то время, когда он враждовал с папой Александром. Не тронул он лишь Пизу и Пистойю, поддерживавших его. В том же году Фридрих осадил Сиену, но не сумел ее взять. Так он поступил с чуждыми ему городами, потому что хотя он и примирился с церковью и, как уже упоминалось, вошел в милость к папе, но не перестал питать злобу на тех, кто покорствовал церкви. Флоренция лишилась контадо на четыре года, пока Фридрих не отправился за море, где он и утонул, как сказано выше[329].
В 1188 году чуть ли не все христиане поднялись на помощь Святой Земле. Во Флоренцию прибыл папский легат, архиепископ Равеннский, с призывом к участию в крестовом походе, и многие достойные граждане Флоренции приняли от него крест в Сан Донато меж Башен, или Сан Донато в башнях, в женском монастыре, что за Рифреди, потому что архиепископ принадлежал к ордену цистерцианцев[330]. Было это 2 февраля указанного года. Желающих оказалось так много, что они составили отдельное войско, которое приняло участие в штурме Дамьетты. Флорентийцы были в числе первых ворвавшихся в город, над ними развевался алый штандарт, который и поныне хранится в Сан Джованни[331], и за их благочестие, а равно за услугу, оказанную Святой Церкви и всему христианству, папа Григорий и император Фридрих возвратили Флоренции юрисдикцию в контадо на протяжении десяти верст от городских стен.
Когда в Константинополе правил христианнейший и покорный Святой Церкви император Мануил, он выдал свою племянницу, дочь родного брата, по имени Изабелла за короля Кипрского и Иерусалимского. Среди прочих подарков и драгоценностей она получила в приданое мощи блаженного апостола Филиппа. Случилось так, что некий благородный монах из Флоренции стал канцлером Иерусалимского патриарха, а затем — по своему добросердечию — и архиепископом Аккры, в то время как Иерусалим был захвачен султаном Саладином. Когда же Святая Земля снова перешла к христианам, архиепископ вернулся за море, и папа поставил его в иерусалимские патриархи. Ему было известно о святых мощах, принадлежавших иерусалимской королеве Изабелле, и он пожелал, чтобы его родная Флоренция удостоилась чести хранить их у себя. Поэтому он обратился с соответственной просьбой к королеве и указал ей на то, что подобную святую реликвию не пристало хранить среди мирских сокровищ светской дамы, ибо место ей — в Божьем храме. Тогда королева подарила мощи патриарху. Узнав об этом, епископ Флоренции, по имени мессер Пьеро, написал своему соотечественнику, не угодно ли ему будет передать эти святые останки на родину. Пока шла переписка, патриарх смертельно заболел и поручил настоятелю монастыря Сан Сеполькро[332] и своему капеллану, мессеру Риньери из Флоренции, переправить туда длань святого Филиппа, но этому воспротивился капитул иерусалимских каноников. Наконец флорентийский епископ отправил за море добывать реликвию каноника мессера Гвальтеротто. Благодаря своим стараниям и помощи настоятеля Сан Сеполькро ему удалось получить святую длань и привести ее во Флоренцию. Это было в 1190 году, когда городом правил граф Ридольфо ди Капрайя. Епископ Флоренции, все духовенство и горожане обоего пола во главе с правителем вышли навстречу святым мощам и торжественно внесли их во Флоренцию, где их поместили в алтаре храма святого Иоанна Крестителя. При этом многим гражданам, проникнувшимся верой и набожностью при виде реликвии, были явлены несомненные чудеса.
По случаю похода, предпринятого в 1188 году, папа Григорий был весьма озабочен тем, чтобы в нем участвовало как можно больше христиан, поэтому он выехал в Пизу и примирил между собой пизанцев и генуэзцев, сражавшихся за остров Сардинию. В Пизе папа и скончался в этом же году. Прожил он недолго. Между этим папой Григорием и упоминавшимся выше Александром был еще папа Люций из Тосканы, который правил четыре года, но мало что сделал. После него в течение двух лет папой был Урбан из Ломбардии. При нем и начались приготовления к походу, которые продолжил папа Григорий во время своего правления, длившегося чуть более года. Осуществил же поход папа Климент из Рима, и начался он в Италии в феврале 1189 года. Прервем теперь рассказ о делах Флоренции и папах и расскажем о Генрихе Швабском, сыне императора Фридриха, и о событиях его времени.
Генрих Швабский, как мы говорили, был сыном великого Фридриха, благодаря которому его избрали римским королем еще при жизни отца. Когда Генрих вернулся из-за моря и утвердил свою власть в Германии, он отправился в Италию и по приглашению папы Климента прибыл в Рим. Римляне встретили его с почетом, потому что он уступил им город Тосколано и его контадо, взбунтовавшиеся против них. Римляне разрушили этот город, и он никогда уже не был восстановлен. К моменту прихода Генриха папа Климент, призвавший его, скончался, и на его место кардиналы избрали папу Целестина, родом из Рима. Его посвящение, на котором присутствовал Генрих, состоялось в пасхальный день воскресения Господня в апреле 1192 г., а еще этот папа прожил шесть лет, восемь месяцев и одиннадцать дней.
Церковь была в ссоре с королем Сицилии и Апулии Танкредом (отец которого, тоже Танкред, приходился племянником по женской линии Роберу Гвискару, о чем мы упоминали в соответствующей главе[333]), потому что он не уплачивал должной суммы церковного налога и самовольно смещал епископов и архиепископов с позором для папы и церкви. И вот еще до отъезда Генриха из Германии папа Климент договорился с архиепископом Палермо отобрать у Танкреда королевство Сицилии и Апулии и велел этому архиепископу отпустить из монастыря Констанцию, сестру короля Вильгельма, законную наследницу сицилийского королевства, которая была монахиней в Палермо, о чем мы уже говорили ранее. Ей разрешили вернуться в свет и вступить в брак, а было ей уже более пятидесяти лет, и, после того как архиепископ отправил ее тайно из Сицилии в Рим, церковь выдала ее замуж за императора Генриха, и от этого брака родился вскоре император Фридрих II, причинивший церкви много неприятностей, о чем будет рассказано ниже. Такого исхода и Божьей кары следовало ожидать, ибо он был рожден от принявшей обет монахини, когда ей исполнилось пятьдесят два года, а в этом возрасте женщине почти невозможно забеременеть: итак, его рождение было противно законам Божиим и человеческим[334]. Известно, что, когда императрица Констанция была на сносях, в Сицилии и во всем королевстве Апулии многие не верили в это из-за ее возраста, поэтому накануне родов она велела построить на одной из площадей Палермо беседку и объявить, что все женщины, которые пожелают, могут посетить ее там, и после того, как немалое число женщин повидало ее, разговоры прекратились[335].
Когда Генрих короновался и вступил в брак с императрицей Констанцией, он получил в приданое королевство Сицилии и Апулии с согласия папы и церкви, которой он заплатил положенный налог, и у него родился сын Фридрих. Сразу после этого Генрих отправился со своей женой и с войском в новые владения и с победой прошел по всей стране до Неаполя, жители которого не пожелали сдаться, поэтому Генрих обложил его осадой и пробыл там три месяца. Но в его лагере разразилась эпидемия чумы, так что погибло большинство его людей и сам Генрих заболел вместе с женой. Ему пришлось снять осаду и с немногими воинами, как после тяжелого поражения, больному вернуться в Рим, а императрица Констанция вскоре умерла от поразившего ее при осаде недуга, оставив маленького Фридриха под покровительством и охраной Святой Церкви[336]. Император же Генрих, набрав в Германии новых людей и приведя в порядок свои силы, снова вторгся в королевство с большим войском в 1196 году.
В это время королевствами Сицилии и Апулии управлял Вильгельм младший, сын короля Танкреда, юный годами и неразумный. Генрих обманул его, заключив для видимости мир, захватил вместе с тремя сестрами и заточил в Германии в тюрьму[337]. Вильгельма он приказал лишить зрения и оскопить, чтобы у него не было потомства, и так он бесславно окончил свои дни в плену, а сестры были освобождены после смерти Генриха его братом Филиппом и мы уже упоминали об их судьбе, говоря о пресечении рода Робера Гвискара.
После захвата Вильгельма Генрих легко овладел королевством, жестоко истребив и рассеяв своих противников; став же в нем полновластным хозяином, он по примеру своего отца заплатил Святой Церкви черной неблагодарностью и, мало того, стал ее преследователем, ибо погубил в своем королевстве многих епископов, архиепископов и других прелатов, захватывал храмы, раздавал их своим ставленникам и не платил церкви налогов. За это преемник Целестина Иннокентий III, родом из Кампаньи, отлучил Генриха и его сторонников от церкви, так что тот, пробыв императором восемь лет, в 1200 г. умер в Палермо отлученным, оставив по себе упоминавшегося малолетнего сына Фридриха, которого церковь, несмотря на прегрешения его отца, окружила материнской заботой и покровительством и приготовила к управлению королевством[338].
После смерти императора Генриха германские курфюрсты никак не могли сговориться относительно избрания нового римского короля[339] и разделились на две партии. Одна из них выбрала королем Филиппа, герцога Швабского, брата Генриха, а другая — Оттона Саксонского. Сила была на стороне Филиппа, которого поддерживали и хотели видеть римским королем бароны Германии, но папа Иннокентий благоволил к Оттону, ибо не желал воцарения Филиппа, брата Генриха, преследовавшего церковь. В ходе этой распри ландграф обманом погубил Филиппа, и с одобрения церкви римским королем в 1203 году стал Оттон. Но хотя церковники рассчитывали укрепить свое положение при этом императоре, на деле оно значительно ухудшилось, ибо если Генрих совершил проступки перед церковью, то Оттон был преступником еще более тяжким, о чем мы расскажем в свое время, говоря о его царствовании. Пока же оставим Оттона и вернемся к делам Флоренции и к другим происшествиям, случившимся на свете при Генрихе, кратко коснувшись самого главного. С этого момента мы будем говорить о том, что затрагивало всех, это неизбежно, потому что почти весь мир был втянут в борьбу между церковью и императорами и разделился на партии, начиная с Италии. События при этом обгоняли друг друга. Слава и влияние нашей Флоренции в это время заметно выросли, поэтому почти все примечательные события в христианском мире так или иначе связаны с Флоренцией.
В 1192 году, 22 июня, затмился весь солнечный диск и оставался в таком состоянии с третьего до девятого часа[340]. По словам премудрых астрологов, это предвещает великие перемены в христианском мире.
В 1197 году обитатели замка Сан Миньято дель Тедеско затеяли распрю и разрушили свой город. Они переселились на равнину у подножия холма Сан Миньято в местечки Санджинеджо и Сантагонда, чтобы пользоваться удобствами равнинного положения и близости к воде, которую они могли черпать в реках Арно и Эльсе. Они намеревались создать здесь большой город, но эти надежды оказались тщетными.
В том же году флорентийцы купили замок Монтегроссоли в Кьянти у его владельцев, с которыми они долго воевали и против которых неоднократно снаряжали свое войско. В этом году по всей Италии был объявлен общий мир. Консулом во Флоренции был тогда Компаньо дельи Арригуччи.
В 1198 году папой стал уроженец Кампаньи Иннокентий III, он правил более семнадцати лет и проявил глубокую образованность в Писании и благоразумный нрав. О многих событиях его времени будет рассказано ниже, а именно: как он отлучил императора Генриха и способствовал избранию Оттона Саксонского.
При папе Иннокентии было положено начало святому ордену монахов-миноритов, основанному блаженным Франциском из Ассизи в герцогстве Сполето; папа утвердил устав ордена[342], который следовал заветам святого Евангелия Христова — бедности, смирению, милосердию, презрению к мирским утехам. Святой Франциск явился папе в видении несущим на своих раменах Латеранскую церковь, точно так же, как впоследствии ему представился святой Доминик, и эти видения были пророческими, они указывали на то, что эти отцы будут опорой Святой Церкви и христианской веры.
В правление этого же папы был основан орден братьев-проповедников, зачинателем которого стал происходивший из Испании блаженный Доминик, но папа не успел утвердить его, хотя ему привиделось, что на него рушатся своды Латеранской церкви, а блаженный Доминик удерживает их на плечах. После этого видения папа был склонен одобрить создание ордена, однако скоропостижно скончался, так что утвердил орден его преемник папа Гонорий в 1216 году. Святой Франциск и святой Доминик явились Иннокентию не случайно, ибо церковь Божия находилась под угрозой падения вследствие многочисленных заблуждений и грехов, вызванных отсутствием страха Божия, но блаженный Доминик вернул ее на путь истинный своими проповедями святого учения и первенствовал в искоренении еретиков[343], а блаженный Франциск примером своей покаянной и смиренной апостольской жизни побуждал христиан избегать сладострастия и устремляться к покаянию и спасению. Не зря Эритейская Сивилла[344] предвещала возникновение этих двух святых орденов, говоря, что взойдут две звезды, которые осветят весь мир.
В 1199 году, когда консулами Флоренции были граф Арриго делла Тоза и его сотоварищи, флорентийцы осадили замок Фрондильяно, который поднял мятеж и начал военные действия против флорентийской коммуны. Замок был взят и срыт до основания, впоследствии он уже никогда не восстанавливался. В том же году флорентийцы ходили на Симифонти, укрепленный замок, не желавший подчиниться нашему городу.
В 1200 году горожане Сан Миньято разрушили местечко Санджинеджо на равнине Сан Миньято, которое было богатым и густонаселенным, и вернулись на свой холм[345], заново отстроив замок Сан Миньято, незадолго до того ими же разоренный. Так за короткое время они совершили два безрассудных поступка.
В 1200 году многие французские бароны собрались отправиться в поход за море, на помощь Святой Земле, вместе с венецианским флотом, маркизом Монферратским и другими итальянскими баронами. Оказавшись перед самой зимой на островах Греческого архипелага, они сговорились до весны воевать с греками, которые своим коварством и обманом нанесли большой ущерб латинянам и всячески препятствовали их проходу за море через греческие земли. Поэтому крестоносцы напали с моря и с суши на славный город Константинополь и взяли его приступом[346]. По соглашению со всеми баронами и с венецианцами императором был избран граф Балдуин Фландрский, отличавшийся своей отвагой, умом и добросердечием. Но эта империя просуществовала недолго и была разгромлена куманами[347]. Кому интересно узнать подробности об этом, пусть прочитает книгу о заморском завоевании, где все они находятся. Во время этой войны венецианцы захватили часть территории названной империи.
В 1202 году народ, называвшийся "татары", спустился с гор Гог и Магог, которые по-латински именуются Монти ди Бельген. Говорят что это потомки тех израильских племен, которые греческий король Александр Великий, завоевавший весь мир, вытеснил в эти горы, чтобы они не смешались с другими народами. Отрезанные Александром, они пребывали там до этого времени, по своей дикости и недомыслию полагая, что войско Александра все еще стережет их. Дело в том, что Александр искусным образом соорудил за горами огромные трубы, издававшие громогласный звук даже при слабом ветре. Однако позднее, как говорят, этот звук пропал из-за того, что в жерлах этих труб свили свои гнезда совы и заткнули ими все отверстия. (По этой причине совы пользуются большим почетом у татар, и их знать для красоты носит на голове совиные перья в память о том, что совы законопатили те трубы и приспособления.) После этого названый народ стал набираться храбрости и кое-кто из них отважился перейти через горы (а до этого жили они как звери и размножались в неисчислимом количестве). Когда обнаружилось, что в горах никого и ничего нет, кроме закупоренных труб, они спустились на равнину, к тучным и плодородным нивам Индии, а потом рассказали своим сородичам обо всем, что увидели. Тогда татары собрались вместе и по божественному велению избрали своим вождем и императором бедного кузнеца по имени Кангиз. В знак его императорского достоинства его подняли на белой кошме, и с этих пор к его имени прибавилось прозвище Хан[349], что означает на их языке "император". Он был мудр и отважен и благодаря своей доблести и уму спустился со своим народом с гор и разделил его на десятки, сотни и тысячи, во главе каждого отряда поставив подходящего командира. Чтобы его лучше слушались, он приказал главным из своих людей собственноручно убить их старших сыновей, и когда убедился в беспрекословном подчинении и в готовности своего народа, то вступил в Индию, разгромил пресвитера Иоанна[350] и покорил всю страну. У него было несколько сыновей, которые завоевали много стран и поработили народы и царей почти всей Азии и части Европы со стороны Кумании, Алании и Брахии вплоть до Дуная. И посейчас татарами правят потомки сыновей этого Кангиз Хана. У татар нет единого закона: кто обратился в христианство, кто в сарацинскую веру, а большинство остаются язычниками и идолопоклонниками. Мы рассказали об их происхождении и нашествии, ибо ни одному народу до них не удавалось за такой короткий срок осуществить столь обширные завоевания и ни одна нация, ни одна вера не сравнится с ними в могуществе, владениях и богатстве. Кто захочет лучше познакомиться с их деяниями, пусть отыщет книгу монаха Айтона, государя Колха Армянского, написанную им по поручению папы Климента V, а также книгу под названием "Миллион" мессера Марко Поло из Венеции[351]. Ее автор много рассказывает о подвластных татарам краях и об их государстве, где он долго жил. Перейдем теперь к нашему повествованию о Флоренции.
В 1202 году, когда консулами Флоренции были Альдобрандино Баруччи из Санта Мария Маджоре, выходец из древнего рода, и его сотоварищи, флорентийцы захватили замок Симифонти и разрушили его, а холм присоединили к владениям коммуны. Этот замок долго сражался против Флоренции и был взят с помощью измены некоего выходца из Сандонато в Почи, сдавшего одну из башен[352]. За это он просил, чтобы его и его потомков освободили от всех флорентийских повинностей, и это было исполнено, хотя самого предателя горожане убили при сражении за башню. В этом же году флорентийцы ходили войной на замок Комбьята, сильный укрепленный пункт на реке Марина около Муджелло, принадлежавший вассальным дворянам, не желавшим подчиниться коммуне и враждовавшим с ней[353]. Разрушив названные замки, флорентийцы издали указ, запрещающий их восстанавливать.
В 1203 году, когда консулами во Флоренции были Брунеллино Брунелли де'Раццанти и его сотоварищи, флорентийцы разрушили замок Монтелупо, не желавший подчиниться коммуне. В этом же году пистойцы отняли у графов Гвиди замок Монтемурло, но вскоре, в сентябре, флорентийцы пришли туда по просьбе графов Гвиди, отбили его и вернули графам. Затем, в 1207 году, флорентийцы способствовали заключению мира между пистойцами и графами Гвиди, но так как последние не могли долго защищать от посягательств Пистойи этот замок, который был расположен слишком близко к ней, и ее жители возвели напротив замок Монтале, то графы продали Монтемурло флорентийской коммуне. Они получили пять тысяч лир во флоринах-пикколи, что составляет пять тысяч сегодняшних золотых флоринов. Это было в 1209 году, но в сделке не участвовали графы да Порчано, наотрез отказавшиеся продать свою долю.
В 1207 году во Флоренции впервые учредили должность для пришлых правителей, а до этого городом управляли консулы, избираемые из лучших и старейших граждан[354]. Им помогал сенат из ста добрых мужей. Наподобие римских, консулы властвовали над городом, вершили правосудие и выносили приговоры. Свою должность они занимали течение одного года. Когда город делился на четыре картьеры, консулов тоже было четверо — по одному от каждой. Когда стало шесть сестьер, избиралось шесть консулов. Наши предки не упоминают имен всех консулов, но говорят только о самом старшем и известном из них: "Во времена такого-то консула и его сотоварищей". Когда город разросся, умножилось его население, но умножились и его пороки. Преступлений совершалось больше, поэтому для блага коммуны было решено не ставить во главе власти своих сограждан, чтобы мольбы, страх, небрежность и другие причины не были помехами для правосудия. Постановили призывать на должность подеста какого-либо дворянина из другого города сроком на один год. Со своими помощниками и судьями он должен был разбирать гражданские тяжбы, приводить в исполнение приговоры и осуществлять телесные наказания. Первым подеста Флоренции в этом году стал Гвальфредотто из Милана, он жил в епископстве, потому что у коммуны еще не было своих дворцов. Но власть консулов не была упразднена, в их ведении остались все прочие дела коммуны. Такое управление городом сохранилось до установления первого народовластия, при котором была создана комиссия старейшин, о чем мы еще расскажем.
В этом же году, в первый год правления Гвальфредотто из Милана, флорентийцы возобновили военные действия против сиенцев, которые снова вопреки мирным соглашениям выступили войной против Монтепульчано и Монтальчино. Флорентийцы двинулись навстречу сиенскому войску к замку Монтальто. Сиенцы подошли на помощь замку и сразились с флорентийцами. Они были разгромлены и потеряли много людей убитыми и пленными: во Флоренцию привели тысячу триста сиенцев, замок Монтальто был взят и разрушен.
Вскоре после этого, на второй срок правления Гвальфредотто, которого оставили в должности и в 1208 году, флорентийцы снарядили против сиенцев войско и разрушили их замок Ругоманьо. Они дошли до Раполано в сиенском контадо и захватили там большую добычу и множество пленных. В 1210 году сиенцы были уже не в силах продолжать войну с Флоренцией и запросили у нее мира, чтобы вернуть своих пленных. Они признали сдачу Монтепульчано и Монтальчино, а также прочих замков, отбитых у них флорентийцами. В это время консулами во Флоренции были мессер Каталано делла Тоза и его сотоварищи. Прервем на время рассказ о делах Флоренции, чтобы упомянуть об императоре Оттоне IV Саксонском и о его поступках.
Мы уже говорили об обстоятельствах избрания римским королем Оттона IV Саксонского, когда был избран и умер Филипп Швабский. По просьбе и стараниями папы Иннокентия III Оттон был утвержден на римском престоле в 1203 году, но он не смог прибыть тотчас же в Италию из-за смуты, вспыхнувшей против него в Германии. Поэтому Италия в течение двенадцати лет оставалась без императора. Но когда Оттон расправился со своими врагами у себя дома, он пришел в Италию и был коронован папой Иннокентием в 1210 году. Получив императорскую корону, из друга и защитника папы и церкви он тут же превратился в их врага и гонителя и начал войну против римлян[356]. Вопреки воле папы и церкви Оттон спустился в Апулию и захватил большую часть королевства, находившуюся под покровительством церкви, по-матерински опекавшей Фридриха младшего, сына императора Генриха Швабского и Констанции. Тогда папа на представительном соборе, созванном в Риме, отлучил Оттона от церкви, лишил его императорского сана, послал в Германию за молодым Фридрихом и отвоевал королевство и Сицилию силами церкви. Оттон вернулся в Германию и там заключил союз против церкви с графом Ферраном Фландрским. К заговору примкнули правители Бари и Болоньи, а также французские бароны, поднявшие смуту против короля Франции Филиппа Одноглазого. Когда этот король выступил против императора и его союзников, почти все бароны решили его оставить. Тогда он велел соорудить в поле алтарь, снял с себя в присутствии баронов королевскую корону и положил на алтарь со словами: "Вручите ее тому, кто достойнее меня, и я с радостью ему подчинюсь". Баронов тронуло его смирение, они одумались и пообещали верно сражаться за него. Помирившись с баронами, король Филипп дал сражение императору Оттону, графу Фландрскому Феррану и другим мятежникам у моста Бувина на границе с Фландрией, и в этом сражении погибло множество французов и немцев. В конце концов по милости Божьей победа склонилась на сторону Филиппа, ибо он атаковал отрядом из пятисот опытных рыцарей, закаленных в боях и турнирах, часть из которых назначалась только для того, чтобы протаранить своими конями вражеские ряды. Немцы были разбиты, король взял в плен графа Фландрского Феррана и отнял у него Артуа и Вермандуа, а император Оттон позорно и с риском для жизни бежал с поля битвы в сопровождении небольшой свиты. Войско его понесло огромные потери, это было в 1214 году. В тот же день сын короля Филиппа, юный Людовик, находившийся с войском в Пуату, сразился с английским королем Генрихом и его союзниками, которые напали на Францию с другой стороны, и наголову разбил их[357]. И в этот же самый день произошло сражение между графом Барселоны и Валенсии (его потомки стали арагонскими королями), осадившим занятый французским королем Каркассон, на который граф претендовал, и гарнизоном города, возглавляемым графом Монфором. Монфор сделал внезапную вылазку с сильным отрядом, разбил каталонское войско и взял в плен графа Барселоны, которого французы обезглавили[358]. Благодаря этим трем блестящим победам король Франции сильно возвысился, приобрел Пуату и Ля Рошель и раздвинул границы своего королевства.
Поскольку Оттон оказался врагом церкви и был низложен вселенским собором, церковь договорилась с германскими курфюрстами, что они выберут римским королем сицилийского короля Фридриха младшего, который был в Германии и одержал победу над Оттоном. Позднее Оттон одумался и отправился за море в поход на Дамьетту, в котором и умер. Императорское звание оставалось за избранным уже Фридрихом. При папе Гонории III, наследовавшем Иннокентию, Фридрих Германский пришел в Венецию, а потом приплыл морем в свое королевство Апулии и оттуда в Рим. Здесь он был принят с великими почестями папой Гонорием и римлянами и короновался императором, о чем мы еще расскажем ниже. Перейдем теперь от деяний императора к событиям во Флоренции, случившимся до его коронации.
В 1213 году скончался граф Гвидо старший, оставив пятерых сыновей. Один из них не имел детей и после смерти наследниками его доли стали владельцы Поппи, а от остальных четырех произошли все графы Гвиди. О происхождении семьи графа Гвидо рассказывают, что когда-то они были знатными баронами в Германии и пришли вместе с императором Оттоном I, пожаловавшим им контадо Модильяны в Романье, где они обосновались. Потомки их так усилились, что стали господами чуть ли не всей Романьи и имели резиденцию в Равенне. Но из-за насилий, чинимых ими женам горожан, и других притеснений в один прекрасный день народ взбунтовался и прогнал их. Все они были перебиты в Равенне, и из всех удалось уцелеть только одному маленькому мальчику по имени Гвидо, который воспитывался в Модильяне. Как мы уже говорили в главе об императоре Оттоне, этого Гвидо прозвали Кровавым[359] из-за несчастья, приключившегося с его сородичами. Он-то и был отцом графа Гвидо старшего, от которого произошли все графы Гвиди. Граф Гвидо старший женился на дочери мессера Беллинчоне Берти де'Ровиньяни, старинного и самого уважаемого кавалера во Флоренции, дома которого по наследству перешли к графам, а находились они у старых ворот Сан Пьеро. Эту женщину звали Гвальдрада, граф увидел ее у святой Репараты вместе с прочими дамами и девицами Флоренции и избрал ее за красоту и приятное обхождение. Когда во Флоренции был император Оттон IV, ему представили всех городских красавиц, собравшихся ради него у святой Репараты, и больше всех ему понравилась эта девушка. Отец сказал ему, что он может разрешить ее поцеловать, но девушка возразила, что ни один мужчина не посмеет этого сделать, не будучи ее мужем. За эти слова император очень хвалил ее, а граф Гвидо пленился ее прелестью и по совету Оттона взял ее в жены, несмотря на то что она происходила из менее знатного рода и не имела большого приданого. Все графы Гвиди были потомками этого графа и его жены. Как мы уже упомянули, у них было четверо сыновей, оставивших потомство. Старшего звали Гульельмо, его сыновьями были граф Гвидо Новелло и граф Симоне. Оба они принадлежали к гибеллинам, но, поскольку Гвидо Новелло нанес своему брату, графу Симоне, обиду при дележе наследства, тот сделался гвельфом и сдружился с остальными флорентийскими гвельфами. У Симоне был сын — граф Гвидо да Баттифолле. Второй сын Гвидо старшего — Руджеро был отцом графа Гвидо Гверра и графа Сальватико — оба они придерживались гвельфской партии. Имя третьего сына — Гвидо да Ромена, от него произошли да Ромена, среди которых были и гвельфы и гибеллины. Последний сын — граф Тегримо основал род да Порчано, целиком стоявший за гибеллинов. Император Оттон пожаловал графу Гвидо Казентино. Мы так много уделили места этому графу, несмотря на то что уже раньше касались происхождения его фамилии, потому, что он был достойным человеком и от него пошли все графы Гвиди, а они, как мы увидим, играли заметную роль в истории Флоренции.
В 1215 году, когда флорентийским подеста был мессер Герардо Орланди, некий дворянин Буондельмонте деи Буондельмонти, гражданин Флоренции, был обручен с девицей из рода Амидеи, уважаемых и достойных граждан. Однажды этот мессер Буондельмонти, красивый, но довольно легкомысленный молодой человек, ехал верхом по городу и к нему обратилась женщина из рода Донати с упреком, что он выбрал в невесты дурнушку, его недостойную. "А я, — сказала она — предназначала вам свою дочь", и показала ему необыкновенно красивую девушку. Тот не иначе как по дьявольскому наущению пленился ею, немедленно обручился и взял ее в жены. Родственники первой невесты, собравшись вместе, чтобы обсудить нанесенное им мессером Буондельмонти оскорбление, прониклись таким негодованием, что несколько дворянских семейств устроили заговор для отмщения за обиду, и это навлекло потом проклятие на раздробленную и опустошенную Флоренцию.
В то время как они совещались, что им делать с обидчиком, избить его или ранить, Моска деи Ламберти в недобрый час сказал: "Конец венчает дело" (то есть предложил его убить), и так они и поступили[361]. Утром пасхального воскресенья они сошлись в доме Амидеи у Санто Стефано и возле самого столба со статуей Марса напали на мессера Буондельмонти, который ехал в белой праздничной одежде, на белом коне, пересекая Арно по Понте Веккьо. Тут Скьятта дельи Уберти сбил его с коня, Моска Ламберти и Ламбертуччо дельи Амидеи стали наносить ему удары, а Одериго Фифанти перерезал ему вены, отчего он и умер. При этом с ними был один из графов Гангаланди. Это событие подняло на ноги весь город, и смерть мессера Буондельмонти послужила причиной несчастий Флоренции, возникновения партий гвельфов и гибеллинов, хотя и до того хватало раздоров между дворянством в городе и между партиями вследствие распри императоров и церкви[362], но описанное выше убийство разделило все знатные и прочие семейства Флоренции. Некоторые встали на сторону гвельфов, во главе которых оказались Буондельмонти, а другие — гибеллинов, предводительствуемых Уберти. Наш город претерпел из-за этого много несчастий и горя, о чем будет рассказано ниже, и конца им не видно, если только Господь не вмешается.
Вся эта история доказывает, что за грехи флорентийцев врагу рода человеческого дана была власть над идолом Марса, которому в древности поклонялись населявшие Флоренцию язычники, ибо у подножия этой статуи совершилось убийство, обернувшееся столькими бедами для города. Относительно злополучных названий партий гвельфов и гибеллинов говорят, что они происходят из Германии, от названий замков двух могущественных баронов, которые были в ссоре. Замок первого именовался Гвельф, а второго — Гибеллин. Война между баронами затянулась настолько, что в ней приняли участие все жители Германии, присоединившись к той или другой стороне, а затем их спор дошел даже до римского двора, в котором тоже образовались партии Гвельфа и Гибеллина, и таким образом эти названия прижились и в Италии[363].
После раскола на партии в каждой сестьере одни знатные семейства примкнули к гвельфам, а другие — к гибеллинам. В сестьере Ольтрарно гвельфами стали дворяне Нерли, жившие сперва на Старом Рынке; дом Джакоппи, по прозванию Росси, не очень древний, но начинавший входить в силу; Фрескобальди, Барди, Моцци — в ту пору малозначительные. К гибеллинам принадлежали в Ольтрарно из нобилей графы Гангаланди, Обриаки и Манелли. В сестьере Сан Пьеро Скераджо гвельфами были нобили Пульчи, Герардини, Форабоски, Баньези, Гвидалотти, Саккетти, Маньери, да Квона — родственники тех, что в Волоньяно, Лукардези, Кьярамонтези, Компьоббези и Кавальканти, недавние выходцы из купечества. На сторону гибеллинов встали Уберти (вожди партии), Фифанти, Инфангати, Амидеи, да Волоньяно и Малеспини, хотя впоследствии, из-за злоупотреблений своих соседей Уберти, они и другие семейства Сан Пьеро Скераджо переметнулись к гвельфам. В сестьере Борго к гвельфам примкнули дом Буондельмонти, возглавивший их; Джандонати; Джанфильяцци; дом Скали; дома Гвальтеротти Импортуни. Тамошние гибеллины: дом Сколари — одна из ветвей Буондельмонти, дома Гвиди, Галли и Каипьярди. В сестьере Сан Бранкацио стали гвельфами Бостики, Торнаквинчи, Веккьетти, а гибеллинами — Ламберти, Солданьери, Чиприани, Тоски, Амьери, Палермини, Мильоретти и Пильи; позднее часть из них перешла к гвельфам. В сестьере Соборных ворот на стороне гвельфов были Тозинги, Арригуччи, Альи, Сизи, гибеллинов — Баруччи, Каттани да Кастильоне, да Черсино, Аголанти, Брунеллески — некоторые потом сделались гвельфами. В сестьере ворот Сан Пьеро среди нобилей-гвельфов числились Адимари, Висдомини, Донати, Пацци, делла Белла, Ардинги, Тедальди по прозвищу делла Вителла и Черки, начинавшие возвышаться, несмотря на свое купеческое происхождение. Гибеллины этой сестьеры: Капонсакки, Лизеи, Абати, Тедальдини, Джуоки, Галигари. И многие другие почтенные семейства граждан и пополанов присоединились к той или другой партии, а со временем поменяли свои взгляды и партийную приверженность, но всех их было бы слишком долго перечислять. Таковы были первые шаги этих пагубных для Флоренции партий, хотя поначалу они оставались почти незаметными и касались только нобилей: одни предпочитали власть Церкви, другие склонялись к империи. В отношении общего блага коммуны пока сохранялось согласие.
В 1216 году папа Иннокентий созвал в Риме вселенский собор, чтобы снарядить поход за море на помощь Святой Земле, сделал некоторые приготовления, но вскоре скончался. В том же 1216 году папой был избран Гонорий III, родом из Рима. Он продолжил подготовку к походу, в котором приняли участие многие римляне, флорентийцы и другие итальянцы, император Оттон, другие германские и французские бароны. Поход начался в 1218 году, христиане подступили к городу Дамьетте в Египте и два года осаждали его с великими потерями — погибли император Оттон и многие из его людей. Наконец год спустя Дамьетта была взята приступом, и первым на ее стены было водружено знамя флорентийской коммуны, белая лилия на красном поле, благодаря отваге пилигримов из Флоренции, атаковавших город в первых рядах. В память о победе их штандарт до сих пор выносят в праздничные дни в соборе Сан Джованни. При взятии Дамьетты христианами все сарацины были перебиты и взяты в плен. Но из-за разногласий между легатом папы и французскими сеньорами, штурмовавшими город, он недолго пробыл в руках христиан: в 1221 году они сдали его сарацинам в обмен на пленных.
В 1218 году, когда подеста Флоренции был Отто да Манделла из Милана, флорентийцы привели к присяге на верность коммуне все контадо. До этого большая часть его населения подчинялась графам Гвиди, а другие — графам Мангоне, Капрайя и Чертальдо, а также вассальным дворянам, получившим свои владения как пожалованные. Иных же захватили в свое подданство императоры. В этом же году началась закладка опор моста в Каррайе.
В 1220 году, когда подеста во Флоренции был мессер Уго дель Гротто из Пизы, флорентийцы снарядили войско против замка рода Скварчалупи под названием Мортеннана. Замок был сильно укреплен, но осаждающие взяли его с помощью силы и хитрости. Человек, придумавший, как его захватить, был навечно освобожден вместе со своим потомством от всех повинностей коммуны. Укрепление разрушили до основания. В том же году было завершено строительство моста в Каррайе, который назвали Новым мостом, потому что во Флоренции в то время было всего два моста: Старый и Новый.