Новые Боги (СИ)

Глава 11. Творение некроманта

Вот уже несколько дней Парис пытался анализировать происходящие вокруг события, чей безумный бег превратился в какой-то немыслимый галоп. Мир вокруг сошел с ума, огромными шагами приближаясь к пропасти, но все это бывший маг пространства скорее чувствовал, чем мог реально предсказать, кто или что станет причиной катастрофы. Даже тысячелетний опыт интриг не мог помочь ему сориентироваться в происходящем и выстроить линию поведения.

Парис давным-давно позабыл, каково это — чувствовать себя щепкой в огромном мутном потоке. Чувство оказалось настолько непривычным, что маг поначалу даже растерялся, не зная, какие шаги предпринять. Все попытки вернуть себе силу с грохотом провалились. В какой-то момент отчаявшись справиться с задачей самостоятельно, маг наступил на горло собственной гордости и попросил помощи у табора.

Но и здесь его ждало разочарование. Ромалы с готовностью откликнулись на призыв, однако оказались бессильны. Тело отторгало предложенную силу, а попытка проведения ритуала Единения с силой вообще едва не закончилась плачевно. Пеша едва едва успел оборвать потоки силы, когда Парис, терзаемый зверской болью, упал на землю, а на его коже выступили мелкие бисеринки кровавого пота. Еще бы чуть-чуть и…

Париса передернуло. О том, что могло произойти, он старался не думать.

Откинувшись на лавке в облюбованном тихом уголке городского парка, бывший маг прикрыл глаза, нежась в теплых лучах утреннего солнца. Местные птахи, давным давно привыкнув к человеку, совершенно не обращали на него внимания и драли глотки, словно соревнуясь, кто кого перепоет. Скрытая густой зеленью, в ветвях над головой мага застрекотала белка и Парис едва заметно улыбнулся, приветствуя зверька.

Со стороны могло показаться, что человек просто уснул, разморенный солнечными лучами, но на самом деле его мозг сейчас работал на пределе возможностей. Отточенная до бритвенной остроты память выуживала все последние значимые события, а разум анализировал и рассортировывал по степени важности.

Вторжение на Крит. Противостояние магов. Предательство кентавров. Разрушение статуй Прометея. Опустошение личем североафриканского побережья. Падение олимпийцев. Недавнее сражение Милана и Афины. Разрушение Фемискиры.

Именно за последнее воспоминание Парис и ухватился. Пока не понимая, чем это может быть ему выгодно, он принялся разматывать клубок событий, связанный с разрушением города амазонок. И очень быстро понял, что интересует его не сам факт гибели Ипполиты, а то, что последовало за ним.

Открыв глаза, Парис удовлетворенно улыбнулся собственным мыслям, стряхнул с колен крошки от недавно съеденной сдобы и направился к выходу из парка.

Амазонка обнаружилась именно там, где бывший маг и планировал ее найти. Почти все свободное время Илона проводила на широченном заднем дворе дворца, оборудованном под площадку для тренировок. Здесь же стояло несколько мишеней, больше похожих на подушечку для булавок.

В этот раз на стрельбище было достаточно многолюдно. Знаменитые критские лучники, на всю Элладу славящиеся своим мастерством, быстро смекнули, что и им есть чему поучиться, так что стали часто приходить, чтобы понаблюдать за стройной черноволосой лучницей, раз за разом вгоняющей стрелы в многострадальные мишени. Хотя Парис бы не поручился, что завороженно наблюдающие за лучницей суровые воины приходят сюда лишь за парой уроков стрельбы из лука. Облаченная в короткую тунику, едва прикрывающую верхнюю половину бедра, Илона и без лука представляла собой завораживающее зрелище.

Как ни странно, тут же была и Артемида. Парис слышал рассказы, что две воительницы едва не поубивали друг друга в бывшем храме Ареса. Однако после поединка Милана и Афины боги несколько присмирели и перестали корчить из себя повелителей всего сущего. Воистину, крепкая зуботычина очень часто идет некоторым на пользу.

Амазонка заметила нового человека и опустила лук.

— Здравствуй Илона.

— Приветствовать, маг. Решить пострелять?

Парис заметил, как изображающая вселенскую скуку Артемида чутко прислушивается к разговору.

— Вообще-то нет. Мы можем поговорить наедине?

Артемида демонстративно фыркнула, вскинула вспыхнувший золотом лук и дернула тетиву. Магическая стрела, разрезав пространство, задрожала точно в центре мишени, вызвав одобрительные возгласы зрителей. Илона же даже не обернулась.

— Конечно. Идти в мою комнату.

Амазонка подняла с земли специальный вытянутый чехол, бережно убрала лук и пристегнула к поясу. Затем взглядом показала Парису, что они могут идти и первой пошла в сторону дворца.

— О чем ты хотеть поговорить, маг?

Амазонка, прикрывая дверь в свою комнату, бросила лук на кровать и села в широкое удобное кресло. Парис взглядом поискал, куда можно сесть. Амазонка чуть насмешливо взглядом показала ему на кровать и он аккуратно присел на краешек, чуть поддернув овечью шкуру.

— За тобой должок.

Плечи Илоны напряглись, но взгляд остался беспристрастным.

— Так и есть. Чего ты хотеть?

— Этого. — Парис поднял руку, показывая на стройные загорелые ноги девушки.

Илона проследила за направлением его взгляда и саркастически усмехнулась:

— Не ожидать, что кто-то вроде тебя оказаться столь падким на тепло женской ласки. Что ж, если ты так этого хотеть — я готова.

Амазонка потянулась к завязкам туники, но Парис движением руки остановил ее:

— Мне нет дела до твоих прелестей, пускай и половина дворца пускает на них слюни. Меня интересует татуировка. Убери ее.

А вот теперь ее по настоящему проняло. На несколько секунд Илона превратилась в статую, осмысливая услышанное:

— Но амазонки не рожать вне Фемискиры! Зачем тебе это, маг?

— Фемискиры больше нет. Как и сосредоточия вашего проклятия. Ты можешь понести от меня здесь и сейчас.

— Но чего ты хотеть этим добиться? Я могу родить, но это будет амазонка.

— Вот и проверим.

Вздохнув, Илона встала, подошла к двери и задвинула засов.

— Эй, красавица! Куда так спешишь? Посмотри, какой чудесный денек выдался! Присядь с нами! На восточных склонах Лация в этом году отличный урожай — не пожалеешь!

Компания из молодых задиристых мужчин, с самого утра засевших в одной из недорогих тратторий, заводила подобную шарманку далеко не первый раз за сегодня. Голодные до молодого вина и ласк не менее молодых красоток парни нисколько не расстраивались очередному отказу, потому что прекрасно знали — десять красоток откажется, а вот одиннадцатая обязательно согласится, и день можно будет считать удавшимся.

Молодые отпрыски богатых купеческих родов могли себе позволить заниматься подобной ерундой посреди бела дня, в то время как простые люди вкалывали ради лишней монетки.

— Эй, красотка! Я восхищен твоим лицом! Его словно вылепил сам Зевс! Присядь с нами!

Чернявый удалец в в небрежно расстегнутой белоснежной рубахе подскочил из-за стола, прихватив с собой бутылку молодого красного. Под дружный гогот дружков он догнал понравившуюся ему девушку и схватил за руку:

— Куда же ты? Позволь я представлю тебе своих друзей. Сервий, например — известный скульптор. Думаю, он будет рад увековечить тебя в мраморе.

Девушка, не произнеся ни звука, попыталась освободиться, но нахальный ухажер держал крепко:

— Не сопротивляйся, милая. Поверь, мы очень щедры.

Ладонь девушки расслабилась. Она шагнула вперед, подойдя вплотную к победно улыбнувшемуся мужчине, и сделала резкое короткое движение, достойное опытного фехтовальщика. Мягко освободилась из ослабшей хватки, взглянула на побагровевшее лицо и поспешила прочь.

Дружки неудачливого ухажера разразились заливистым смехом и улюлюканьем, однако парень никак не отреагировал на подначки. Покачнувшись, словно подрубленное дерево, он завалился вперед и упал.

Смех резко оборвался и молодые люди бросились на помощь.

— Гай, что с тобой?! Ребята, переверните его!

Однако увиденное заставило их отшатнуться. Все лицо Гая было залито кровью, вытекающей изо рта, носа и глаз, а кожа приобрела синевато-багровый оттенок. Кто-то из мужчин дотронулся до вены на шее лежащего и вздрогнул. Парень был мертв.

Маришка быстрыми шагами удалялась от лежащего на земле мертвого человека. Вот уже несколько дней, прибыв в Рим, она по крупицам собирала информацию для выполнения своей миссии. И вот, когда все было готово, а встреча в Капитолии назначена, ей на пути подвернулась эта шайка безмозглых кутил. Взвесив все варианты, Маришка коротким ударом в нужную точку вызвала обширное кровоизлияние, обрекшее неудачливого наглеца на скорую кончину, а затем быстро затерялась в толпе.

Она не волновалась, что ее найдут. Сохранившая в процессе ритуала практически всю свою человеческую память, девушка прекрасно умела оставаться незаметной и затеряться в толпе. А приобретенные в посмертии знания человеческого тела и недюжинная сила позволили ей все сделать максимально быстро и незаметно. Вряд ли кто-то сможет вспомнить, как она выглядит.

Девушка шла по городу уже десять минут, но преследователи так и не показались. Один раз по улице пробежала группа стражников, но Маришка, заблаговременно услышав топот ног, подошла к лавке с цветными тряпками, так что, когда стражники поравнялись с ней — она во весь голос, до хрипоты, торговалась, пытаясь сбить цену у прижимистого лавочника.

— Зевс с тобой, красавица! Ух, давно я так не торговался! Только из-за твоих глаз — забирай за двадцать драхм.

Маришка приветливо улыбнулась торгашу, отсчитала нужную сумму и выбросила купленный отрез в ближайшую сточную канаву, едва завернув за угол. До Капитолия, показавшегося над крышами ближайших домов, оставалось пройти несколько кварталов.

Достигнув широких, распахнутых настежь ворот, ведущих на территорию резиденции клана Енисис. Шагая по чистой, посыпанной белым песком широкой дороге, ведущей к Капитолию, Маришка внутренне ежилась от разлитой вокруг магии жизни. Охранные заклятия были развешаны буквально на каждом дереве, чутко сканируя каждого гостя на предмет враждебных намерений или магии.

Однако Марекит, лично работавший над ее созданием, смог превзойти самого себя и выдать шедевр магической науки. Вшитая в подсознание последовательность действий становилась активной только по достижению предыдущей цели. И сейчас для Маришки она звучала весьма однозначно — получить пропуск в Капитолий. И больше ничего. Никаких убийств или прочих «враждебных намерений». А что насчет магического фона — глава Танатис смог выстроить циркулирующие в мертвом теле потоки силы так, что они нивелировали сами себя, ничем не выдавая своего носителя. Едва заметный призрачный фон магии Смерти был надежно замаскирован. Марекит даже заставил ее сердце биться!

— По какому вопросу?

Вопрос задал абсолютно лысый пожилой мужчина. Он без какой-либо заинтересованности оглядел гостью, однако Маришка почувствовала, что ее сканируют. Приближенный.

— Хочу устроиться на службу. В городе висят объявления, что во дворец требуются служанки.

— Может, и так. Только отчего ты решила, что окажешься полезной?

— У меня есть рекомендации. Я прислуживала во дворце Правителя Крита.

Маришка извлекла из небольшой сумки на поясе конверт со сломанной печатью, изображающей зеленый росток — символ клана Якостроф. Протянула вперед и старик принял его. Извлек бумагу и принялся читать.

— Хм… Интересно. Твой прежний наниматель пишет, что ты отлично знаешь свое дело, исполнительна и трудолюбива. Отчего же ты ушла, раз тебя так высоко ценили.

Маришка нахмурилась, «вспоминая»:

— Понимаете, в чем дело, господин… Тяжело там, во дворце… Люди не выдерживают. Даже магам, говорят, несладко, куда уж там нам, простым людям. Голова болеть начинает, память пропадает, просыпаться тяжко — руки-ноги словно деревянные. Говаривают, что тому виной страшная женщина-колдунья, что живет в подвалах дворца, но по мне так все это враки. Просто Правитель слишком сильный чародей, вот людей и заворачивает в его жилище. А так он хороший, жалованье исправно платил и не обижал никого.

Слушая рассказ Маришки, Приближенный не перебивал и, сам того не замечая, кивал в тех местах, о которых был осведомлен. Конечно, не поверил насчет дурного влияния женщины-некроманта или самого Якострофа, но явно оказался осведомлен о некоторых… особенностях гнетущей атмосферы во дворце.

И все равно ему этого оказалось недостаточно:

— Очень жаль терять такую ценную сотрудницу, но мы уже приняли всех, кто нам нужен. Так что, если у тебя нет никаких других талантов…

Маришка прекрасно поняла, куда клонит этот старый кобель. Все его низменные желания легко читались в алчном блеске глаз.

— Господин, мне очень нужна эта работа! Пожалуйста! Обещаю, вы не пожалеете. Я найду как вас отблагодарить. Лично вас.

Девушка поправила волосы, как бы невзначай чуть отодвинув лиф платья, и игриво посмотрела на похотливого старикашку, на лице которого тут же выступила плохо скрываемая похоть.

— Ну что ж. Думаю, мы и правда можем помочь друг другу. А если будешь покладиста, то и непыльное местечко можешь заслужить. Но не вздумай забыть, кому обязана работой. Эй, Григо!

К ним подошел тощий, словно палка, юнец с длинным носом и и изрытым крупными оспинами лицом.

— Проводи ее ко входу для слуг. Отведи к Розалинде. Пусть она ее проверит и, если все в порядке, — пристроит в крыле для слуг. А заодно и определит фронт работ.

Потеряв к девушке всякий интерес, Приближенный отвернулся и зашагал прочь. А парень, смешно оттопырив нижнюю губу, во все глаза уставился на новую служанку. Густо покраснев от невовремя пришедших в голову мыслей, характерных для мальчиков в период полового созревания, парень поманил ее за собой и повел к западному крылу.

Последовав за пареньком, Маришка почувствовала, как зашевелилась в груди, готовая проснуться, следующая цель. Текущая почти выполнена.

Последние несколько дней Элиза почти безвылазно проводила на городском некрополе, в той его части, где хоронили городских нищих, безымянных мертвецов и просто тех, кого некому было хоронить. Сопровождающим ее гвардейцам Николай строго-настрого приказал оберегать некроманта от любых любопытствующих глаз и по возможности не мешаться под ногами. А уж работники некрополя, давным давно безразличные ко всему, так и вовсе перестали ее замечать на второй день, делая свое дело так, словно и не было рядом страшного некроманта.

Впрочем, рыжеволосую это полностью устраивало. Впервые за тьма знает сколько лет она занималась своим истинным призванием — создавала армию нежити.

Конечно, ей было очень далеко до лича с его прорвой магической силы и безграничными тайными знаниями магии Смерти, но и Приближенная, чей талант именно к созданию нежити отмечал еще отец, кое что умела.

Пока что ей удалось создать две Костяных птицы, несколько десятков скелетов. Даже одну Плакальщицу! Элиза не знала, кем была эта женщина при жизни, но явно обладала весьма скверным характером. Когда некромант приказала своему творению закричать, то ее глотка издала вопль такой силы, что проняло даже саму Элизу, а невовремя сунувшиеся в этот момент в некрополь могильщики грохнулись в обморок.

Жаль, что вампира создать не удастся. Для этой высшей нежити требовалась не только мертвая плоть, прорва силы, но и сложнейший ритуал, половины ингредиентов для которого на острове попросту не существовало. Тот же Гниющий светоч, редкий цветок, можно было найти только на могиле мага из клана Танатис.

Работая, Элиза не забывала о Мареките и том, что он рассказал насчет Правителя Крита. Получается, что это именно Якостроф натравил лича на Карфаген, поставив клан на грань истребления. И пусть Элиза не была склонна к прощению, но все же сомневалась, что сможет нанести удар в нужное время. Милану она обязана жизнью. Да и, чего скрывать, Правитель Крита нравился ей своей решительностью, силой, способностью выходить победителем из любых, самых безнадежных ситуаций.

Встряхнув головой и выбросив лишние мысли из головы, девушка продолжила работу. Когда придет нужный час — она решит как поступить. И Химера, частицы заклинания для вызова которой она вложила в каждое свое творение, ей в этом поможет.