Обещай помнить

9

ДЖУЛИЯ

Дыши, Джулия! Дыши! Подбадриваю я себя, когда двери лифта наконец закрываются. Я поднимаю глаза, молча благодаря небеса за то, что Артур не последовал за мной. Иначе мои мысли метались бы в замкнутом пространстве, пытаясь справиться с его внушительным присутствием, вместо того чтобы потратить следующие несколько секунд на то, чтобы прийти в себя после нашей небольшой и неожиданной встречи.

Внезапно на меня обрушивается вся тяжесть того, что только что произошло. Чёрт возьми! Что он здесь делает? И почему я решила, что было бы неплохо назвать его идиотом? Чтобы спровоцировать его?

Ты уже спала с ним, Джулия. Назвать его идиотом — это, безусловно, наименьшая из твоих забот. Я делаю себе выговор, делая глубокий вдох, и мне требуется всё моё самообладание, чтобы не прислониться к мерцающей стене позади меня.

Он меня не помнит. Я убеждаю себя в этом, повторяя про себя громче и увереннее. Нужно заставить своё сердце биться в нормальном ритме, ведь у нас с ним не так много времени. Лифт поднимается без остановок, приближаясь к двадцать восьмому этажу здания, где находится отдел кадров.

Похотливый взгляд Артура был устремлён на меня из-под прикрытых век. Это тот самый взгляд, который я помню. Этот мужчина по-прежнему сексуален, как и в первый раз, когда я его увидела, или во второй, или в третий, или в четвёртый. Даже если большая часть его тела скрыта под «Феррари», эти плечи, эти руки и, конечно же, этот аппетитный рот, который способен произносить такие забавные вещи, не оставляют меня равнодушной.

Этот мужчина не может не обратить внимания на симпатичную девушку и не попытаться за ней поухаживать. Возможно, в его генах заложена какая-то программа, которая заставляет его говорить: «Я мог бы влюбиться», когда он встречается взглядом с привлекательной женщиной. Я качаю головой, пытаясь вернуть свои мысли в нужное русло. Я не осознавала, насколько далеко они зашли, пока не стало слишком поздно. Мне следовало бы обеспокоиться тем, что Артур, возможно, часто бывает в компании, вопреки моим предположениям. Конечно, то, насколько сексуален этот мужчина или как приятно смотреть на его озорную улыбку, это фантазии, на которые у меня сейчас нет времени.

Я раздражённо рычу, потому что мои мысли продолжают бороться со здравым смыслом, пытаясь снова увести меня в сторону того, что меня совсем не интересует. Нисколько. Ни в малейшей степени.

Я глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю, покачивая головой. В мыслях я повторяю себе, что не о чем беспокоиться. Артур, вероятно, просто проходил мимо. Он не узнал меня и не узнает, ведь у него не будет такой возможности, он не будет видеть меня так часто.

Двери лифта открываются в вестибюль, отдела кадров, с белым мраморным полом и стенами. Вокруг меня не только предметы декора с автографами. Здесь можно увидеть изысканные диваны и кресла, а также небольшие буфеты с экзотическими цветами в вазах. В этом пространстве выделяется высокая стойка администратора, за которой сидят пять безупречно накрашенных женщин.

Как мне было сказано, я представилась одной из них и попросила разрешения поговорить с Цезарем, человеком, который руководил моим отбором. Большая часть этого отбора проходила в люксе роскошного отеля в «Гарденс» или в режиме видеоконференции. Через несколько минут я уже совершаю свой первый визит и знакомлюсь со своим новым офисом.

— Надеюсь, вам понравится, — с улыбкой произносит Цезарь, когда мы входим в комнату со светлыми стенами и элегантной мебелью в оттенках розового и серого. Должна признать, они проделали отличную работу.

Проблема с руководящими должностями заключается в том, что даже если до официального приёма на работу с кандидатами могут обращаться как с людьми второго сорта, проводя встречи в отелях, требуя подписания контрактов о неразглашении и оставляя их в неведении большую часть времени, как только процесс завершается, отношение к ним меняется с нуля до ста с поразительной скоростью.

Компании, такие как «Брага», стали такими большими, потому что они понимают, что их руководители — это драгоценные камни, без которых их корона была бы всего лишь бесполезным куском металла. Хорошее отношение к ним так же важно, как и всё остальное, что делает их великими. Поэтому, когда мне предложили на выбор несколько вариантов оформления моего офиса, я не была удивлена. Однако меня приятно удивило, насколько тщательно они подошли к реализации даже тех моих пожеланий, которые не были учтены в первоначальном проекте, выбранном мной. Например, на одной из боковых стен висят картины, созданные одним из моих любимых местных художников.

Просторное и открытое пространство залито солнечным светом, который проникает сквозь стеклянную стену, открывая вид на большую часть Авенида Фариа Лима (крупная улица в Сан-Паулу). Напротив неё находится главный офис, также выполненный из стекла. Справа от него расположен круглый стол для неформальных встреч и быстрого приготовления пищи, а слева небольшая зона отдыха с диваном, двумя креслами и журнальным столиком.

Но что действительно придаёт интерьеру индивидуальность, так это персидский ковёр с замысловатой красной и золотой вышивкой. Это приятный сюрприз, о котором я не просила.

— Идеально, — наконец отвечаю я.

— Я очень рад, что вы довольны. Ваш секретарь сейчас подойдёт, чтобы познакомить вас с вашим помощником.

— Здравствуйте, мисс Лисбон, — произносит мужчина с бородой и седыми волосами, и я невольно улыбаюсь в ответ.

— Пожалуйста, зовите меня Джу или Джулия. Нет необходимости в формальностях, — с лёгкой улыбкой отвечаю я, позволяя себе заметить очаровательную ямочку на его слегка загорелой щеке.

Цезарь склоняет голову в знак согласия, прежде чем уйти.

— Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, где меня найти, Джулия.

— Спасибо. Я отвечу тем же.

— Джулия. — Клара, моя секретарша, звонит по громкой связи с моего рабочего телефона, прерывая анализ, который я проводила с некоторыми документами, переданными мне сразу после того, как они с Дианой представились.

— Да?

— Тебе нужно идти на встречу с Артуром через десять минут. — Безжалостно предупреждает она меня, и моё сердце, замирает при упоминании этого имени.

— Прости? — Спрашиваю я, потому что, должно быть, неправильно поняла. Не может быть, чтобы я правильно поняла.

Я закатываю глаза.

О боже! Помимо того, что я всё ещё не могу забыть его взгляд на мне сегодня утром и то, как его внешность влияет на моё тело, теперь ещё и это? Неужели я всегда буду представлять его, когда его имя будет произносится в разных ситуациях? Я открываю свой календарь на экране компьютера, чтобы проверить информацию, которой, я уверена, там не будет.

— Твой приветственный обед? — Повторяет она мне, и я моргаю, обнаружив на экране обязательство и внезапно ощущая сухость во рту.

— С кем, ты сказала, состоится моя встреча? — Я задаю этот вопрос, серьёзно сомневаясь в своих способностях слышать и, возможно, немного в своём психическом здоровье.

— О, — произносит она, осознавая нечто, что, я надеюсь, станет той самой информацией, которую я так долго искала. В глубине души я надеюсь, что она скажет мне, что была не права, или просто объяснит, что я ошибаюсь. В конце концов, она никогда не упоминала имя Артура, и я думаю, что это просто мой разум играет со мной злую шутку. — Цезарь не сказал тебе, не так ли? — Говорит она, и внутри у меня всё переворачивается.

— Что он не сказал? — Спрашиваю я, сжимая руки в кулаки на столе и закрывая глаза. Моё дыхание прерывисто, и я думаю, что это хорошо, потому что это позволяет мне сосредоточиться на чём-то, кроме боли, которая скручивает мой желудок — на дыхании. Мне приходится напоминать себе, что нужно дышать.

— Я думаю, он предположил, что ты познакомишься с Артуром, как только он приедет, — говорит она уже во второй раз, и я слышу это имя достаточно чётко, чтобы понять, что это не плод моего воображения. Это было бы просто нелепо. Но почему, ради всего святого, начальник отдела кадров предположил, что я должна встретиться с Артуром Брагой? Это вызывает у меня любопытство, и я не готова услышать ответ, пока не слышу его.

— Артур — временный генеральный директор, — говорит Клара, и на несколько мгновений мир вокруг меня словно растворяется в тумане.

Мне кажется, я слышу, как она говорит, что это не является публичной информацией, и что-то ещё, но я не могу сосредоточиться ни на одном слове. Внезапно у меня начинает кружиться голова, и я прижимаю руки к вискам. Только благодаря многолетней практике притворяться заинтересованной в разговорах, на которые я не обращаю внимания, я могу услышать о нужном времени и шёпотом дать согласие, пока не закончится разговор с моей секретаршей.

Что только что произошло, мать твою?