Обещай помнить

10

АРТУР

— Он бразилец, ему двадцать восемь лет. Окончил USP, получил степень MBA в Уортоне и ещё одну в Гарварде. Последние четыре года он руководил собственной частной консалтинговой компанией, которая сотрудничала с крупнейшими медиа-компаниями, такими как CBS, Disney и Fox. Я ничего не забыл? — Спрашиваю я Флавио, направляясь к лифтовому холлу здания, чтобы проверить свои знания о новом сотруднике, который станет моей правой рукой.

— На самом деле, она женщина, и у неё исключительный вкус к автомобилям, — раздаётся мелодичный женский голос, и я поворачиваю голову в её сторону и замираю, почти физически поражённый тем, что вижу.

Я несколько раз моргаю и хмурюсь, когда узнаю не просто женщину, а ту, что стояла на парковке. Даже при тусклом освещении паркинга она была прекрасна, а здесь каждый источник света словно стремится подчеркнуть её красоту, как будто она создана для прожекторов. Её присутствие застаёт меня врасплох, и я едва успеваю понять, что она сказала, пока она не заговорит снова.

— О, и у неё очень хороший слух! — Подмигивает она мне своим скрытными голубыми глазами с той же уверенностью, с которой наступила на меня при нашей первой встрече.

Мои глаза невольно осматриваются вокруг, чтобы убедиться, что я не ошибаюсь и что передо мной не стоит мужчина двадцати восьми лет, который ждёт меня. Не найдя никого, они возвращаются к женщине передо мной.

Прежде чем слово «неуместно» успевает промелькнуть в моём мозгу, мои глаза безудержно исследуют всё её тело. Я кашляю и опускаю голову, когда осознаю, что делаю. Чёрт возьми, Артур! Идиот, да? Хотя необходимость делать это кажется странной, ведь раньше такого никогда не было.

Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с её, который с любопытством смотрит на меня с расстояния примерно в два метра. Нелегко удерживать их там, потому что всё внутри меня кричит о том, чтобы я опустил свой взгляд на несколько сантиметров ниже, к этим губам, о которых я не раз думал этим утром. Я быстро облизываю свои, наклоняя голову. Это же не может быть серьёзно, правда? И снова я позволяю своему взгляду блуждать по сторонам, но жизнь идёт своим чередом, люди слоняются туда-сюда, выполняя свою работу. Вот почему осознание того, что да, Эурико Брага нанял женщину на руководящую должность, поражает моё сознание с силой десяти раскатов грома и в то же время заставляет меня вздохнуть с облегчением.

Мне не нужно задаваться вопросом, почему он это сделал. Возможно, для других людей, которые не знают его так хорошо, это и не очевидно, но для меня это очевидно: это была ещё одна из его нездоровых игр, ещё одна глупая попытка унизить меня. Исходя из своего ограниченного убеждения, что женщины не обладают достаточным интеллектом, он думал, что продвижение женщины на должность, которая по праву должна была принадлежать мне, унизит меня.

Я тихо смеюсь, прежде чем прикусить нижнюю губу и опустить голову, отрицая это. Ах, Эурико! Спасибо за подарок, чёрт возьми! Это, возможно, был первый достойный подарок, который ты сделал мне за всю мою жизнь.

Мои плечи расслабляются от осознания того, что мне не придётся иметь дело с моим отцом, который порой бывает просто невыносимым. И если бы женщина передо мной знала, от чего её избавила судьба, она бы тоже почувствовала облегчение. Я поднимаю глаза и прикусываю нижнюю губу, а Джулия секунду смотрит на мой рот, прежде чем встретиться со мной взглядом. В три шага я сокращаю расстояние между нами наполовину, и она протягивает руку, чтобы представиться:

— Джулия Лисбон.

— Джу от Джулии, — замечаю я, принимая её руку и ничуть не удивляясь силе её пожатия. Это не высокомерие, это просто твёрдость.

— Точно.

— Признаюсь, сейчас я чувствую себя немного глупо, — и это вызывает у неё смех, но она не отрицает этого. Она приподнимает брови, словно говоря, что это замечательно — признаваться в том, что я действительно глуп, перед всеми людьми, которые проходят мимо нас. Я не могу сдержать улыбку, когда понимаю её невысказанные слова.

Джулия, опустив глаза, направляет мой взгляд в ту же сторону, наши руки по-прежнему сцеплены, и она ждёт, что я тоже пойму эти невысказанные слова. Я снова смотрю на её лицо, немного очарованный странной близостью, которая установилась между нами, даже без нашего согласия. Обычно я чувствую себя комфортно в женской компании, но обычно это связано с негласным соглашением о том, что мы собираемся заняться сексом. В этот раз это не так, хотя я и хочу этого. Чёрт возьми, я действительно этого хочу. Я не могу отвести от неё взгляд.

Приди в себя, Артур. Она твоя сотрудница, а не девушка на одну ночь. Но вдруг возможно и то, и другое. Кто знает, возможно, в какой-то момент мы к этому придём? Я делаю себе выговор, и сразу после этого предлагаю разумное решение причины выговора.

— Похоже, мне не удалось поужинать, но я выиграл ланч. — Да, я флиртую с ней. Прямо здесь. Посреди зала. С моим помощником в качестве свидетеля. Я, должно быть, схожу с ума.

— Наверное, это твой счастливый день, — говорит она, и я не могу сдержать улыбку. Уголки моего рта растягиваются в улыбке.

— Впервые, — говорю я и только сейчас отпускаю её руку.

— Мы раньше не встречались? — Спрашиваю я, как только мы усаживаемся за столик в маленьком бистро, спрятанном среди множества зданий на проспекте Фариа-Лима. Одна из её красивых бровей слегка приподнимается в немом вопросе.

— Ты имеешь в виду сегодняшнее утро? — Она даже не пытается скрыть свою провокацию.

— Нет, — я хмурюсь, осознавая, что это возможно. Я не очень хорошо запоминаю лица, хотя и трудно поверить, что я мог забыть такую личность, как Джулия. Я едва был с ней знаком, но уже не думаю, что смогу забыть её. — Раньше.

— Да, нет, кто знает? Возможно, мы уже встречались на каком-нибудь мероприятии или где-то ещё.

— Почему ты мне не сказала? Этим утром, я имею ввиду. Почему ты не представилась?

— Я не знала.

— Кем я был?

— Я очень долго ждала возможности поработать с твоим отцом, и все мои встречи должны были быть с ним.

— О, точно. — Я на мгновение закрываю глаза. — В отделе кадров, должно быть, решили, что я буду следовать первоначальной повестке дня и представлюсь сразу после твоего прибытия.

— Но ты предпочёл превратить нашу первую встречу в обед.

— Я считаю это более продуктивным, — искренне начинаю я, но быстро останавливаюсь, осознав, что собирался сказать, что не знаю, чего ожидал бы от мужчины, выбранном моим отцом, и хотел встретиться с человеком, который не был бы заперт в кабинете, полном тяжёлых предметов.

— Ты не хотел оказаться запертым где-то, где не смог бы найти предлог, чтобы уйти, если бы твой новый главный операционный директор оказался человеком, общество которого тебе не нравилось? — Она правильно истолковала моё внезапное молчание и любезно исправила мои мысли, сделав их не такими ужасными, какими они были на самом деле.

— К счастью, сегодня, кажется, мой счастливый день, — произношу я, и Джулия улыбается в уголке рта. Её загадочные глаза пристально смотрят на меня. Синий цвет прекрасен, но почему-то кажется неуместным, что кажется странным, ведь цвет глаз — это просто цвет глаз.

Всю короткую дорогу из офиса я был занят разговорами или просто наблюдал за происходящим. Я уже встречал много ослепительных женщин, но в этой есть что-то, что привлекает и интригует меня одновременно. Даже сейчас, когда я узнал, что она новичок в моей компании, желание прикоснуться к ней и возможность сделать это так же сильны, как и сегодня утром, когда она была просто сексуальной незнакомкой, которая меня возбуждала. Даже это странное чувство, почти тоже, как если бы я испытывал его раньше.

— Хорошо, что это так, — говорит она.

— Прости, что я стал для тебя неожиданностью, но уход моего отца — это не публичное объявление. Мы стараемся не разглашать информацию таким образом, чтобы не оставлять следов, поэтому тебя не предупредили заранее. У него возникли некоторые проблемы со здоровьем, и дата его возвращения не определена. А до тех пор я… всё, что у тебя есть.

Я подмигиваю ей, но на этот раз Джулия никак не реагирует.

— Это был настоящий сюрприз. Я даже не подозревала, что ты являешься частью команды менеджеров. — Её слова звучат с интригующей осторожностью.

— Мне нравится оставаться в стороне от всеобщего внимания. — Её глаза тут же сужаются, и она наклоняет голову.

— Не знаю почему, но мне с трудом в это верится. — Я улыбаюсь, снова находя забавными слова, которые она не произносит, но которые можно понять только по её взгляду или тону, которым она их произносит.

Джулии трудно поверить, что мне нравится оставаться в тени всеобщего внимания, потому что, по правде говоря, люди, кажется, меня обожают. Я уже давно перестал следить за новостями, которые публикуются обо мне, независимо от их правдивости. Мне просто всё равно.

— Ты не похожа на человека, который верит всему, что видит.

— И я не такая. Вот почему я сказала, что мне трудно в это поверить, а не то, что я не верю. Всё просто.

Я смотрю на неё, и она подмигивает мне. Чёрт возьми. Я выпрямляюсь на стуле, чувствуя дискомфорт от ощущений, которые вызывает в моём теле близость этой женщины.

—... — Я прочищаю горло, потому что не могу сказать того же о своих мыслях. — Ты никогда раньше не была на официальном рынке. Почему сейчас?

— У меня были другие цели.

— И ты их достигла? — Ещё одна улыбка, наполовину загадочная, наполовину скрытая.

— Я всегда добиваюсь своих целей.

— Почему именно главный операционный директор? С таким резюме, как у тебя, тебе не нужен генеральный директор, который приписывает себе твою работу.

— Это то, что ты собираешься делать? — Спрашивает она, приподнимая брови. — Приписывать себе заслуги за мою работу? Я думала, тебе не нравится быть в центре внимания. — Она снова парирует меня, и я смеюсь.

— Разве не так всегда бывает? — Спрашиваю я, потому что, несмотря на её проницательность в использовании моих собственных слов против меня, это правда. Мой отец определённо поступил бы именно так.

— На мой взгляд, нет. Генеральный директор действительно является публичным лицом компании, но никто не делает всё в одиночку. Только идиот может предположить, что за успех компании такого размера, как «Брага», отвечает, например, только один человек. — Уверенность, с которой говорит Джулия, восхитительна. Она, безусловно, не из тех, кто говорит полунамёками.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

— Мне нравится, как ты на меня смотришь, но мы оба знаем, что это неуместно, не так ли? — Поддразнивает она, улыбаясь, прежде чем поднести ко рту стакан с водой, который только что подал официант. — И я тоже не очень люблю софиты.

Не в силах сдержать себя, я перевожу взгляд с её лица на слегка заострённый подбородок и на ту часть тела, которую позволяет мне видеть разделяющий нас стол. Осознавая, что это неуместно, я все же не могу остановиться.

— Теперь я не могу в это поверить. — Джулия смеётся и открывает рот, чтобы ответить, но к нашему столику возвращается официант с меню.

— Что бы ты порекомендовал? — Спрашивает она, пряча лицо за кожаной обложкой.

— Клёцки с тыквой. — Отвечаю я, не утруждая себя открытием меню, которое мне вручили. Каждый раз, когда я прихожу сюда, я заказываю одно и то же.

— Звучит неплохо. — Она откладывает меню на стол, и я подзываю официанта. Он быстро принимает заказы и снова уходит.

— Итак, что происходит за кулисами? — Интересуюсь я.

— Ты же имеешь в виду бизнес? Да? Или мою личную жизнь? — Наступает моя очередь смеяться, прежде чем мой взгляд задерживается на ней на несколько секунд. Её ресницы, искусно удлинённые с помощью макияжа, вздымаются и опускаются, когда она моргает, словно она ждёт от меня какой-то реакции.

— Почему именно пресса, Джулия?

— У меня что, собеседование? Какой будет твой следующий вопрос? Кем я вижу себя через пять лет? — Я наклоняю голову. Мне следовало бы возмутиться, но я чувствую, что меня соблазняют. Чёрт, нет ничего лучше, чем сложная аудитория.

— Я просто пытаюсь узнать тебя получше. — Я дарю ей свою лучшую улыбку и поднимаю руки к ней, раскрыв ладони. В следующий момент я понимаю, как сильно это звучит, и смеюсь.

Изогнутая бровь Джулии говорит мне, что она тоже это заметила, и я прикусываю губу. Присутствие этой женщины значительно усложняет мышление, чем обычно. Это потому, что я думаю, но не о том, о чём следовало бы, а о том, какого цвета нижнее белье на ней надето, что можно считать неподходящим для данного случая.

— У тебя есть моё резюме, Артур. И я уверена, что у тебя также есть записи обо всем процессе моего отбора. Почему бы тебе не спросить меня о чём-нибудь, чего ты там не найдёшь?

— Машины?

— Уже лучше. — Она отвечает с уверенностью учителя, оценивающего ученика.

— Откуда взялось твоё увлечение? Из семьи? Кстати, я не помню, чтобы ты упоминала своих родителей. Кто они?

— Никого, кто заинтересовал бы тебя. — И снова мои глаза устремляются к её прекрасному лицу, но я сдерживаюсь.

— Не думаю....

— Мне никогда не нравились куклы. Я любила машинки — большие, маленькие, из железа, пластика или дерева. Думаю, эта страсть зародилась во мне, и с возрастом она только усиливалась. — Она отвечает на первый вопрос, давая понять, что не собирается углубляться во второй. — А ты? Откуда у тебя такой вкус? Дай угадаю, это то, что передаётся от отца к сыну?

Радость на моём лице быстро сменяется горечью, которая разливается у меня во рту. Я протягиваю руку, беру уже поданный стакан с водой и делаю два глотка.

— Нет.

— Нет? — Она повторяет мой отрицательный ответ с вопросительной интонацией, явно удивлённая моей внезапной сменой настроения.

— Нет.

— Но ты временный генеральный директор? — Она не настаивает на этой теме, и это мне в ней нравится ещё больше. — Как давно?

— На самом деле не долго.

— И как?

— С этого момента, я не сомневаюсь, будет лучше. — Она удовлетворённо улыбается, и я удивляюсь, почему чувствую то же самое.

— Требуется большое мужество, чтобы признать, что тебе нужна помощь. Я впечатлена.

— О как? Ты видела, как я парковался на V8, и я как идиот расплылся в своей лучшей улыбке, а это признание в том, что я не считаю себя Суперменом, производит на тебя впечатление? — Я, должно быть, теряю самообладание. — Джулия отказывается отвечать. Я не слышу ничего, кроме приятного смеха. Я откидываюсь на спинку стула, положив руку на стол. — Раз уж мы настроены на признания... Я боялся, что ты можешь оказаться мужской особью, заносчивым придурком, который будет испытывать моё терпение.

— Какой приятный сюрприз, не правда ли?

— На самом деле, теперь я боюсь, что ты тот забавный человек, который готов испытывать моё терпение.

— О, пожалуйста! Позволь мне избавить тебя от этого беспокойства, — просит она, упираясь локтями в стол и почти не приближая своё лицо, но достаточно близко, чтобы моё внимание было полностью сосредоточено на её губах. Они двигаются медленно, почти шепча: — Я определённо забавная штучка, готовая испытывать твоё терпение. — Невозможно не рассмеяться над этой шуткой. — Но я также очень компетентна, что помогает сохранять равновесие, — говорит она, и я подношу руку к груди, поднимаю глаза и испускаю долгий вздох.

— Какое облегчение!

Оставшаяся часть обеда прошла в восхитительной атмосфере, где шутки переплетались с серьёзными темами. Я быстро понял, что с Джулией очень легко общаться. Она была умна и весела, могла в один миг отпустить шутливую фразу, а в следующий, пересказать информацию из полученного ею досье о «Браге» с таким видом, словно она рассказывала таблицу умножения, которую знала уже давно и обсуждала с такой же лёгкостью, как дышала.

Непринуждённая беседа продолжалась и по дороге обратно в компанию. Однако чаще, чем мне хотелось бы признать, я ловил себя на том, что слишком долго смотрю на губы Джулии или на её удивительные и загадочные глаза небесного цвета.

Когда мы подъехали к зданию «Браги» и вошли в лифт, я не мог не почувствовать странное возбуждение от мысли, что мы с ней находимся в таком маленьком пространстве, и я рассмеялся над собой.

— Что смешного? — Спросила она с любопытством.

— Иногда я бываю очень глуп, — её глаза прищуриваются, и она смотрит на меня, как будто ждёт, что я закончу предложение или исправлю её.

— Такая честность, действительно интересная черта, — замечает она, когда понимает, что я больше ничего не скажу. Я лишь пожимаю плечами в ответ на её слова. В этот момент двери лифта открываются на уровне президиума «Браги», и мы видим мир вокруг.

— Артур, — мой ассистент перехватывает нас, когда мы с Джулией входим в зал. Судя по его выражению лица, расслабление, охватившее меня, быстро сменяется напряжением.

— Что случилось? — Спрашиваю я.

— Мариано Камаро мёртв, — отвечает он.

— Мариано Камаро? «Медуза Медиа»? — Спрашивает Джулия, прежде чем я успеваю осознать полученную информацию. Озабоченное выражение лица моего помощника говорит нам всё, что нужно, но он ограничивается лишь одним словом в ответ.

— Да, — говорит он.

— Ты знаешь, что это значит? — Спрашиваю я Джулию. Она закатывает глаза и делает вид, что хочет сказать «серьёзно?», но не произносит эти слова вслух, прежде чем ответить мне.

— Что кто-то вот-вот станет почти монополистом, и лучше бы это были мы.

— Готова применить свои знаменитые навыки на практике? — Уголки её губ приподнимаются, и я не должен этого делать, но первая мысль, которая приходит мне в голову, это то, что я был прав сегодня утром, она выглядит ещё красивее, когда улыбается.

— Я родилась готовой для этого, Артур.