Обгоняя ветер

2

Хэл и в самом деле рассердился, услышав презрительно-капризное возмущение непутевой девицы, когда он предложил подвезти ее на «харлее». Он даже мысленно отругал себя за то, что решил остановиться, заметив сломанную машину на обочине пустынного шоссе. Но на дороге он всегда руководствовался золотым правилом: если видишь, что у кого-то неполадки с транспортом, остановись и предложи помощь.

Сначала девушка показалась ему трогательно беспомощной, и в то же время какой-то настоящей: ни грамма косметики на лице, никакого намека на укладку — грива волнистых волос непослушно рассыпалась по плечам. На мгновение Хэлу захотелось запустить в эти волны пальцы и перебирать прядь за прядью, чтобы убедиться, так ли они пушисты, как кажутся. Серые глаза смотрели доверчиво, в них не было ни капли притворства. Незнакомка немного щурилась — явный признак небольшой близорукости. По растрепанному виду было видно, что она собиралась в дорогу в спешке, но небрежность облика не портила впечатления. Наоборот, на ум приходили мысли, что так она выглядит всегда, когда встает с утра с постели. Мило, наивно и немного растерянно.

Хэл почти поверил в этот доверчиво-невинный облик и поэтому сначала растерялся, когда за его предложением последовала такая негативная реакция. А потом его охватил гнев, и он с трудом подавил желание проучить заносчивую незнакомку, столь презрительно отнесшуюся к предложенному ей средству передвижения. Но бросать человека в беде только потому, что тот не слишком восторженно принимает помощь, было бы слишком мелочно и недостойно. Поэтому он подавил желание немедленно вскочить на «Харлей» и умчаться прочь, оставив избалованную девицу с ее снобистской гордостью и гонором, и терпеливо ждал, пока она копалась в машине, собирая вещи и запихивая их в дорожную сумку. Краем глаза он наблюдал за ее нервными движениями. Незнакомка так суетилась и спешила, что вся его злость на ее капризный тон почти испарилась. Ей была нужна помощь, и у нее, какой бы привередливой она ни была, хватило ума признать это.

Конечно, до дома оставалось совсем ничего, и Хэл очень спешил. Ему не терпелось залезть в душ, смыть дорожную пыль и вытянуться на кровати. Чтобы быстрее доехать, он даже встал затемно. Как ни нравилось ему колесить по дорогам, главной прелестью всегда оставалось возвращение домой. Хэл редко ездил по ночам, но, если до конечного пункта оставалось немного, он мог подремать в придорожном отеле пару часов и в три-четыре утра снова отправиться в путь, спеша поскорее добраться до дома.

Из-за вынужденной задержки душ и чистая одежда откладывались на неопределенное время. И это притом, что его доброту так никто и не оценит. Хорошо еще, что он давно привык в каждой неурядице находить свои прелести. Ему всегда удается не вешать нос даже в самые трудные времена. Вот и в нынешней ситуации он отыскал положительный элемент. Ведь если подумать, последний раз он катал девиц на байке в далекой юности и уже успел забыть, как приятно, когда за куртку хватаются нежные женские руки, а с губ срываются испуганные вздохи, стоит тебе чуть увеличить скорость. Теперь ему представляется отличная возможность вспомнить молодость.

Однако и тут незнакомка умудрилась испортить ему все удовольствие: неловко взгромоздившись позади него, она сразу отодвинулась подальше, стараясь не коснуться водителя. Девушка явно ни разу в жизни не ездила на мотоцикле, раз пыталась изобразить из себя недотрогу.

— Держитесь за меня, — нащупав ее холодные ладони, он насильно сцепил их у себя на животе, — если не хотите свалиться по дороге.

Он ждал какой-нибудь едкой фразы, ведь язвительные девицы не оставляют подобные советы без ответа, но она промолчала. Сначала Хэл не собирался сильно разгоняться, но, когда он резко сорвался с места, желая немного проучить капризную попутчицу, она не издала ни звука. У него внезапно проснулось желание поддразнить пассажирку, которая пыталась сохранить невозмутимость. Хэл поддал газу, потом еще, но из-за спины по-прежнему не доносилось ни звука. Он лишь чувствовал, что каждый раз, как мотоцикл начинал разгоняться, она едва заметно задерживала дыхание.

Когда впереди показался город, Хэл немного сбросил скорость и оглянулся. Ему сразу бросилось в глаза, что лицо девушки было мертвенно-бледным, а глаза плотно закрыты. Испугавшись, что ей стало дурно, он притормозил, потом полностью остановился, стащил шлем с головы и повернулся к ней вполоборота. Его попутчица медленно приоткрыла один глаз, потом второй, выдохнула и дрожащим голосом произнесла:

— Если бы я знала, что вы так носитесь, никогда бы не села на мотоцикл. Она заставила себя расцепить руки, судорожно вцепившиеся в куртку Хэла. Они дрожали.

Хэл почувствовал неловкость из-за собственного ребячества. Он осознал, что поступил очень некрасиво по отношению к незнакомому человеку, и понял, что просто обязан извиниться за свое недостойное поведение.

— Простите меня, — произнес он, пытаясь хоть как-то исправить ситуацию. — Вы явно куда-то спешили, вот я и старался ехать побыстрее. Если бы вы сразу завизжали, или закричали, или как-то иначе привлекли бы мое внимание, я бы знал, что вам страшно, и конечно же сбавил бы скорость.

Она возмущенно вскинула голову.

— С чего вы взяли, что я испугалась?!

При этом руки ее все еще предательски дрожали. Это не укрылось от Хэла. Было очевидно, что его пассажирка все еще находилась в шоке, но даже в таком состоянии для нее было невыносимо признаться в собственных страхах. В том, что его наблюдения верны, Хэл окончательно убедился, когда она вызывающим тоном произнесла:

— Даже если на минуту представить, что вы правы и я испугалась, что ни в коем случае не соответствует истине, я бы ни за что не стала визжать или кричать! Можете быть в этом уверены!

По всей видимости, она еще не до конца пришла в себя, поэтому не успела сообразить, что если бы она и в самом деле не испытывала страха, то ей и в голову не пришло бы оправдываться. Но Хэл не стал ей указывать на подобное несоответствие. Ему не хотелось еще сильнее задеть ее чувства. И так уже получилось, что его неловкая попытка извиниться спровоцировала ответный всплеск агрессии.

Уинни постепенно отходила от сумасшедшей гонки, и в душе ее поднималась с трудом сдерживаемая волна ярости. При этом она не узнавала саму себя: всегда спокойная и сдержанная, сейчас она была готова устроить истерику перед совершенно незнакомым человеком. А ведь они встретились не более часа назад. За столь короткое время этот человек успел вывести ее из равновесия, чего не удавалось даже самым отпетым хулиганам в школе. Больше всего ее злило то, что это ему это удалось без особых усилий.

— Вы всегда так быстро ездите? — сердито спросила она, намеренно игнорируя его извинения. Это было, по меньшей мере, невежливо, если не демонстративно грубо, особенно после того, как он предложил ей помощь. Сознание собственной вульгарности отрезвило Уинни. Пытаясь взять себя в руки, она стала дышать глубже, и постепенно гнев и возмущение притихли, затаившись до поры до времени. Немалую роль в этом сыграло искреннее раскаяние, которое светилось в золотистых глазах мотоциклиста.

Хэл внимательно наблюдал, как незнакомка медленно приходит в себя. Интуитивно он почувствовал, что настало время разрядить накалившуюся обстановку. Он давно никого не подвозил, а она явно не привыкла к езде на мотоцикле, вот и возникло напряжение, грозившее вылиться в наиглупейший скандал на пустом месте. Поэтому он посчитал нужным ответить на ее резкий выпад без сарказма и иронии, которые так и просились наружу:

— Нет, только когда хочу произвести впечатление на пассажира. — На самом деле он не имел привычки возить пассажиров и не испытывал никакого желания что-то менять в существующем положении вещей. И конечно же меньше всего в этой ситуации он хотел произвести впечатление. Отыграться за небрежение, высказанное к его «харлею»? Да. Поставить капризную дамочку на место? Да. Но признаться в этом означало бы спровоцировать ссору, а именно этого он и хотел избежать.

— Что ж, вам это удалось! — нервно воскликнула она. — Хотя я сильно сомневаюсь, что вы стремились именно к тому, чего достигли своей демонстрацией.

Ее ответ прозвучал настолько непосредственно, вызывающе и интригующе, что брови Хэла удивленно взметнулись вверх. Любопытство взяло верх над благоразумием, и он забыл о том, что минуту назад прилагал все усилия, чтобы не провоцировать незнакомку. Едва сдерживая улыбку, он уточнил:

— Чего же я достиг? Неужели все было настолько впечатляюще?

Уинни почувствовала насмешку в его последней фразе и резко произнесла:

— О да, впечатлений предостаточно! После такого опыта я в жизни не сяду больше ни на один байк! — Она резко оттолкнулась, и слезла с мотоцикла. Ноги ее дрожали и подгибались, и, если бы хозяин железного коня не подхватил ее под руку, она бы наверняка оказалась пятой точкой на земле.

Только теперь Хэл понял, что явно недооценил степень ее испуга. Находясь в состоянии, которое при более внимательном рассмотрении можно было охарактеризовать как самую настоящую панику, она довольно находчиво огрызалась на него, поэтому ему не приходило в голову, что она была на грани истерики. Он отдал должное ее попыткам сохранить самообладание. Продолжая поддерживать ее под локоть, он примирительно произнес:

— Не глупите, садитесь назад.

Она упрямо покачала головой, волнистые пряди взмыли в воздух и щекотнули его по щеке. Хэл с трудом сдержал желание поймать непослушные пряди губами, понимая, как неуместен будет подобный жест. На его счастье, Уинни и не подозревала о коварных мыслях, мелькающих в его голове, иначе немедленно бы убежала прочь, не слушая уговоров.

— Благодарю вас, но мне бы хотелось добраться до дома живой, пусть позже. — Она гордо вздернула нос, но не спешила выдергивать локоть из его руки.

Тут Хэл обратил внимание, что волосы ее сильно растрепались. Она выглядела такой несчастной и измученной, и ему стало стыдно, что он не подумал раньше предложить ей свой шлем. В конце концов, он вполне мог обойтись без него, у него была бандана, а вот его пассажирке езда с непокрытой головой значительно повредила. Волосы спутались и запылились, утратив естественный блеск и красоту. Теперь ей придется немало постараться, чтобы привести себя в божеский вид.

Хэл мысленно отругал себя, что он не догадался заранее позаботиться об этом. Он попытался оправдать свою забывчивость возмутительным поведением, которое продемонстрировала незнакомка, когда ей было предложено прокатиться, хотя прекрасно понимал, что это не может стать оправданием его собственной невежливости. Конечно, ее капризное нежелание садиться на «харлей», который он искренне любил и которым очень гордился, разозлило его. Услышав ее презрительное «На этом?!», он не нашел ничего лучшего, чем оскорбиться. Ему просто в голову не пришло, что возмущение было порождено страхом, а вовсе не капризным норовом. Сейчас, после короткого разговора с ней, стало очевидно, что она вовсе не капризничала, а была напугана, так как, скорее всего, до этого ей не приходилось ездить на мотоциклах.

— Вы в первый раз сели на байк, — скорее утвердительно, чем вопросительно озвучил он эту мысль, желая убедиться в том, что его предположение верно.

Его спокойный тон подействовал на Уинни отрезвляюще. Он явно был серьезен в своем раскаянии и сочувствии. В самом деле, ведь его вины нет в том, что она проспала, или в том, что сломалась машина. И уж тем более он не виноват в том, что она боится мотоциклов. Он всего лишь пытался ей помочь.

— По-моему, это очевидно, — после небольшой паузы так же спокойно ответила она.

— Теперь я это вижу. Садитесь, — повторил Хэл свое предложение. — Обещаю, что больше не буду сильно разгоняться.

Она пристально посмотрела ему в глаза, размышляя, стоит ли верить этому человеку. Видя ее колебания, Хэл решил немного подыграть и словно исподволь признался:

— Я ведь и сам немного испугался в конце. — Увидев недоверие в ее глазах, он поспешил добавить: — Честно-честно.

Она смерила его недоверчивым взглядом и вдруг обиженно, совсем по-детски произнесла:

— Мало того что вы безбожно лихачите, так вы еще и бессовестно врете.

Хэл почувствовал, что совершенно беспричинно улыбается в ответ на столь бесхитростное заявление.

— Не вру, просто немного привираю.

Брови девушки чайкой взмыли вверх. С такой недоверчиво-подозрительной миной на лице, она вдруг напомнила Хэлу его учительницу начальных классов. Та точно так же смотрела на него, пойманного за очередной проделкой и пытающегося всеми правдами и неправдами оправдаться. Тогда, полагаясь на обаяние, он всегда умудрялся выпутаться из самых немыслимых переделок. Видя его искреннее раскаяние, суровая классная дама неизменно смягчалась. Давно он не прибегал к своему обаянию, но, видимо, с годами не потерял былую сноровку: он почувствовал, что его пассажирка начала поддаваться.

— Немного? — уточнила она, старательно хмуря брови и едва сдерживая улыбку.

— Совсем чуть-чуть. — Он похлопал рукой по сиденью. — Садитесь же.

Она уже было двинулась к нему, но снова недоверчиво замерла.

— Вы точно обещаете больше не лихачить?

— Обещаю, будем ползти с черепашьей скоростью. Кстати, будем знакомы, меня зовут Хэл Роджерс.

— Уиннифред Милтон, — представилась она, устраиваясь позади него.

Опомнившись, Хэл протянул ей свой шлем. Она косо ухмыльнулась.

— Боюсь, теперь в нем не будет прока. — Ее слова прозвучали как укор, хотя ничего такого она не имела в виду.

— Что вы, он может спасти вас от стаи только что позавтракавших птиц. — За шуткой Хэл попытался скрыть неловкость от справедливости ее укора. Немного поздно было изображать джентльмена, но по-другому он не мог.

— Да, это серьезный довод. — С этими словами Уинни приняла запоздалое проявление благородства.

Хэл помог ей натянуть шлем и со всей осторожностью тронулся с места.

Повинуясь порыву, он изменил свое первоначальное решение высадить попутчицу где-нибудь на окраине города, чтобы она могла поймать такси и добраться туда, куда ей было нужно. Он предложил довести Уинни до места работы. Она не стала спорить, радуясь, что ей не придется терять драгоценное время на поиск такси в совершенно незнакомом месте.

Оставшийся путь они преодолели с той скоростью, которую Хэл объявил черепашьей. В какой-то момент Уинни даже почувствовала себя фарфоровым сервизом, не меньше. В шлеме не ощущалось дикого воздушного потока, и при более комфортной скорости она уже не зажмуривала глаза. Мелькание предметов, проносившихся мимо, уже не казалось ей таким пугающим, хотя на крутых поворотах сердце все же ухало вниз.

Хэл специально проехал мимо станции техобслуживания по пути к школе, чтобы она знала, куда привезут ее машину. Прочитав на вывеске его имя, Уинни удивилась подобному совпадению и поспешила уточнить, не он ли хозяин этой мастерской. Хэл кивнул и с тоской проводил взглядом поворот к своему дому: если бы не обещание подвезти мисс Милтон до школы, он через пару минут уже был бы дома, и Милли бы совала ему свои пончики, зная, что после долгих поездок у него просыпается волчий аппетит. Желудок предательски заурчал.

Прежде чем уехать, Хэл записал в блокнот Уинни телефон автомастерской и пообещал, что постарается управиться побыстрее. Она попыталась выразить ему свою признательность, но Хэл не стал ничего слушать, прервав ее на полуслове. Он махнул рукой и умчался прочь с немыслимой скоростью. Провожая его взглядом, Уинни подумала, что с ней в качестве пассажира он не гнал и вполовину так быстро. Наверное, она зря возмутилась его скорости. Тем более что к концу их поездки, когда она немного привыкла к столь необычному способу передвижения, у нее даже пару раз возникло желание попросить водителя поддать газу. Может, если бы она имела больше опыта езды на мотоцикле, она бы не так боялась, и ей могло бы понравиться.

К сожалению или к счастью, этого она не могла пока понять, ей не дано будет узнать, права ли она в своих выводах. Вряд ли когда-нибудь ей удастся проверить свои соображения. Среди ее знакомых не было не то что ни одного байкера, а даже того, кто хоть мало-мальски был бы знаком с двухколесными болидами.

Едва «харлей» Хэла скрылся за поворотом, Уинни поспешно оглянулась — школьный двор был пуст: или было еще слишком рано и ученики еще не начали собираться во дворе, или она все же опоздала к началу урока. Взглянув на часы, она убедилась, что действительно прибыла к школе рано. Несмотря на остановку и медленную езду, они доехали быстрее, чем она ожидала. Получается, что можно было проявить наглость и попросить мистера Роджерса подвести ее до дому, чтобы привести себя в порядок. Правда, потом пришлось бы как-то добираться до работы. На такси много не наездишь, тем более что ей еще предстоит раскошелиться из-за столь несвоевременной поломки машины. И не только из-за эвакуатора. Нет сомнений, ремонт будет не из дешевых. Хотя Уинни мало понимала в таких вещах, она подозревала, что, если она отделается пятью сотнями долларов, можно будет считать, что ей крупно повезло. А это как-никак солидная брешь в ее бюджете. Она ведь совсем недавно начала выплачивать кредит за домик, который приобрела, устав скитаться по съемным апартаментам.

Чтобы не расстраиваться заранее, Уинни постаралась на время выбросить из головы финансовый вопрос и вернулась к более насущным проблемам. Следовало как можно быстрее привести себя в порядок, желательно до того, как появятся ее коллеги. Совершенно ни к чему, чтобы кто-то узнал, какой растяпой она может быть. Она поспешила в учительскую и вытащила из своего шкафчика немного отвисший костюм, радуясь, что когда-то предусмотрительно принесла его сюда.