Одинокая душа призрачного счастья. Том1 (СИ)

Глава 2

Ноа метался в беспамятстве. Несвежая солдатская подстилка давно пропиталась кровью под его потрепанным в поле боя телом. Лекарю пришлось изрядно потрудиться, зашивая многочисленные раны. Но опасение вызывала лишь одна, глубокая, та, что находилась у самого сердца. Кровотечение было остановлено, а грудь туго перевязана не единожды стиранной тряпицей. Теперь оставалось уповать на волю Бога, чтобы не развился сепсис.

— А в остальном организм сильный, — выдал заключение полевой врач. — Выдержит.

Всех раненных погрузили в повозки и отправили в сторону столицы. Генерала уложили на отдельную, обильно устелив свежим вкусно пахнущим сеном, чтобы на кочках меньше трясло. Его уважали среди солдат, его ценили.

Неожиданно задул ветер и пошел сильный дождь, звонкой дробью отстукивая незамысловатый ритм по металлическим доспехам, заодно смывая с них вражескую кровь. Ехавший рядом солдат стянул с себя плащ и заботливо накрыл своего командира.

— Чтобы раны не намокли, — прокомментировал он свои действия, хотя знал, что Ноа его не услышит.

Вскоре дорога раскисла, и колеса повозки начали вязнуть в грязи. Воинам раз за разом приходилось спешиваться и, проваливаясь по колено в слякоть, выталкивать телегу из колеи. Но даже это не могло омрачить их настроения. Бойцы возвращались домой живыми, невредимыми и с доблестной победой для своего Короля.

Приставленная к генералу санитарка сидела рядом, время от времени кладя на лоб смоченное в холодной воде полотенце. Несмотря на холодную погоду, Ноа бредил и с силой сжимал ее теплую маленькую ладонь, называя красивым именем Эвелин.

Эвелин очнулась от того, что ее обмякшую тушку, словно тряпичную куклу, стянули с лошади и, чуть пошатываясь, понесли в неизвестном направлении. Сил не было, чтобы открыть глаза и осмотреться, но она догадывалась, что они прибыли на место. И держал ее на руках никто иной, как рыжий охотник, жаждущий избавиться поскорее от бремени и получить, наконец, обещанное вознаграждение.

Судя по гулким шагам, они оказались в просторном помещении с высокими потолками. Несший ее мужчина остановился и встряхнул, поудобнее перехватывая свою ношу. Эви с трудом сдержала стон. Все тело ломило от боли. Охотник не заметил, что она пришла в себя и продолжил свой путь, приваливаясь на одну ногу.

Кто-то вышел навстречу, и молодой голос насмешливо поинтересовался:

— Плохо выглядишь, Вилли! Где тебя так изрядно потрепало?

— Эта тварь пыталась сбежать от меня два раза! Пришлось ловить ее по полям и болотам. После чего она прокусила мне руку и всадила нож в бедро.

— Что? Все это сделала с тобой какая-то мелкая девчонка?

— Не зубоскаль! А лучше накинь мне золотых на лекаря! — прорычал обиженный громила. — И показывай, куда ее уложить, а то мочи нет, как придушить хочется!

— Не переживай, охотник! Ты будешь вознагражден по заслугам, — с достоинством ответил молодой голос. — Следуй за мной.

Вскоре Эвелин услышала, как скрипнула дверь, ее внесли в какую-то комнату и небрежно кинули на мягкое ложе. Чуть позже щелкнул замок и все стихло.

Еще какое-то время полежав неподвижно, она решилась, наконец, открыть глаза. Ее измученное тело лежало на огромной белоснежной кровати, завешенной легким прозрачным балдахином, а вокруг царила поистине королевская обстановка. Шикарная мебель, инкрустированная драгоценными камнями, мягкие ковры и дорогие картины в тяжелых золотых рамах. Будучи из аристократической семьи, Эви разбиралась в искусстве и с первого взгляда определила подлинную руку известного художника.

Приподнявшись на постели, она со стоном схватилась за голову, в глазах потемнело, затылок нещадно заныл. Девушка осторожно спустилась с высокой кровати и первым делом проверила дверь. Заперта. Этот факт совсем не удивил, ведь ей отведена роль пленницы. Следующим обследовала окно, подергала раму. Все намертво забито, не выбраться отсюда тоже. Насколько высоко находилась ее темница, определить не получилось, потому что к тому времени уже совсем стемнело на улице, и комнату освещал одиноко стоящий на столе канделябр.

Эви вернулась на прежнее место и присела на край кровати, чувствуя себя разбитой. А еще очень хотелось есть. Она с досадой вспомнила ту самую краюху хлеба, которую в пути предлагал ей Рыжий Вилли. Какой же была глупой, что отказалась, и словно подтверждая это, жалобно заныл желудок.

«Нужно лечь и уснуть, — уговаривала себя пленница, — может быть тогда и голод забудется…» Хорошая была мысль, вот только сон никак не приходил. Страшила неизвестность.

Эви не знала сколько времени ушло на борьбу с бессонницей, но вдруг щелкнул замок, и на пороге появилась молоденькая чернобровая служанка. Она поклонилась и, махнув рукой, молча предложила следовать за ней. Эвелин не стала противиться.

Оказавшись в смежном помещении, она, к великой радости, обнаружила огромную бадью с исходившим от нее паром. Это была непозволительная роскошь. Горячая вода! Вот чего не хватало сейчас Эви даже больше, чем еды и сна.

Девица, все так же, не говоря ни слова, избавила пленницу от грязного, местами порванного платья, помогла забраться и погрузиться в душистую пену, после чего, подхватив ее вещи, удалилась из комнаты. Эвелин не хотелось сейчас ни о чем думать, она блаженно прикрыла веки, наслаждаясь теплом и покоем. Наверное, красавица успела задремать, потому что, почувствовав нежные прикосновения к телу, она подумала о Ноа и издала чуть слышный стон наслаждения. Но открыв глаза, вздрогнула, увидев перед собой не своего жениха, а ту самую молчаливую служанку. Девица смущенно улыбнулась и продолжила водить мочалкой по телу невольницы.

Уна, служанка

— Как тебя зовут? — спросила Эви, надеясь завязать разговор и узнать хоть что-то о своем новом местонахождении, но та грустно покачала головой. — Может тогда скажешь где я? И что тут делаю? — поинтересовалась златовласка и снова получила в ответ лишь молчаливое покачивание.

Пауза надолго затянулась, похоже, девица не была расположена к беседе. И все-таки любопытство не давало покоя.

— Почему ты всегда молчишь? — удивилась Эвелин. — Ты что, не можешь говорить? — на этот раз прислужница согласно закивала. В подтверждение она открыла рот и указала на короткий обрубыш. — Господь всемогущий! — ужаснулась девушка, прикрыв ладошкой свои губы, — они лишили тебя языка?

Чернавка снова кивнула в знак согласия, а потом махнула рукой, дескать, ничего страшного, сама была виновата, осталась жива — и то хорошо. Она помогла Эвелин выбраться из ванны, обтереться полотенцем и высушить волосы, а после подала новое платье, богато расшитое золотом.

Когда пленница вернулась в свои покои, то в камине уже весело потрескивал огонь, а на столе ждал теплый ужин. Без особого приглашения, белокурая красавица бросилась к тарелке и, позабыв все приличия, впилась зубами в сочное запеченное мясо.

Прислужница с интересом наблюдала за ней, стоя у стены и дожидаясь, пока ее подопечная закончит трапезу, чтобы забрать с собой грязные тарелки. Эви подхватила куриную ножку и протянула служанке, но та испуганно помотала головой. Тогда златовласка, проявив настойчивость, подошла и сунула ей в руки аппетитный лакомый кусочек. Теперь они обе дружно жевали, переглядываясь и, время от времени, смеясь.

Когда еда закончилась, чернавка собрала тарелки в аккуратную стопку и собиралась уже идти, но вдруг замедлилась. Взглянув на Эви, она подошла к камину и вынула оттуда теплый уголек, лежащий у самого края. Опустившись на пол, служанка похлопала себя по груди и старательно вывела на каменной плите: «Уна».

— Тебя зовут Уна, — проговорила вслух Эвелин.

Чернавка заулыбалась и закивала в ответ, а потом, вдруг, посерьезнела и, стерев свое имя, нерешительно написала еще несколько букв. От увиденного пленница пришла в ужас. Она не могла поверить своим глазам и боялась прочитать эту надпись вслух.

Девушки испуганно переглянулись между собой, и служанка, словно пожалев о своей смелости, быстро и тщательно затерла все рукой, схватила тарелки и вылетела из комнаты. Щелкнул замок запираемой двери, но Эви даже не заметила этого. Она все так же стояла и смотрела на плиту, где совсем недавно красовалось всего лишь одно небольшое, но такое веское слово: «Король».