Огниво

Глава 1 Один Лиходей не весел

Стоял солнечный и радостный день. Птицы заливались пением, а ветер нёс с лугов запах трав. Чистое и прозрачное небо укрывало голубым шатром мир от всех напастей. Хорошо в такой день и зверю, и человеку! Всё в Берендеевом царстве было на славу: Берендей правил мудро и справедливо, семья его была добра ко всем, никого здесь не обижали: живи – не тужи!

Но кто это такой хмурый сидит у крепостной стены – в такой-то погожий день? Начищает посуду – да с такой силой, что вот-вот дыру протрёт в серебряном подносе! Неужто это Лиходей, слуга царя? Отчего ж он так сердит? Вот кому явно не до веселья!

Тут же, рядом с ним, сидел и Бала- лай, его друг детства. Оба были средних лет, ещё не старые, но долго служившие при царском дворе. Их можно было легко принять за братьев: длинные носы, грубые ладони, привыкшие к тяжёлой работе, грудь у обоих колесом, а меж бровей залегли морщинки от того, что часто хмурились и жаловались на несправедливую жизнь. Они вечно ходили вместе и время от времени о чём-то шептались. Но ни слуги, ни солдаты, ни царь, ни царица не обращали на это внимание – все уже давно привыкли к неулыбчивому Лиходею и простоватому Балалаю.

А неподалёку от них, во дворе рядом с царским теремом, воевода Фома учил царевну своей науке. Уж не из-за этого ли хмурился Лиходей? Отбросив поднос в сторону, он исподлобья наблюдал, как Фома преподаёт царевне урок.

У обоих в руках были палки. Удар-блок-удар. Даша – так звали дочь царя – старалась выполнять упражнения, то и дело прислушиваясь к шагам Фомы. Она била точно, правда, сил в её ударе – «пших» и всё. Да и откуда им взяться? Даше только недавно исполнилось десять.

У царевны были кудрявые волосы пшеничного цвета, круглое личико с мягкими и добрыми чертами лица. На ней было светлое платье, расшитое по низу серебряными нитями. Фома же, крепко слаженный, в военной форме, с прямыми тёмными волосами, казался рядом с ней великаном. Он легко выбил палку из её рук, и она попятилась, чтобы не пропустить удар.

– Ага! – воскликнул Фома. – Кто напуган, тот побеждён!

– Не дождёшься! – Даша бросилась на колени, но вовсе не для того чтобы молить о пощаде. Она водила рукой по густой траве в поисках палки. Юная царевна никогда не сдавалась. А Фома этому был только рад – подыгрывал ей, подбадривал.

Глядя на него, Лиходей покачал головой.

– Дурак-человек, – пробурчал он себе под нос. – Правая рука царя, а всё с девочкой водится... Не солдат, а нянька бесхребетная!

– Что ни говори, а всё ж выслужился, – пожал плечами Балалай и тяжело вздохнул. – Зря мы с тобой в солдаты не записались, сейчас бы тоже палками махали, а не вот это всё... – Он пнул ведро, и часть воды выплеснулась на землю.

– Говорят, сегодня царь возвращается, – прошептал Лиходей. – Помни, о чём мы договорились.

Балалай потёр лысеющий затылок:

– Помнить-то помню, только боязно мне. Вдруг...

– Цыц! – Лиходей толкнул Бал алая в бок и кивнул на высокую, статную красавицу, вышедшую во двор.

То была царица, верная жена Берендея Настасья Ивановна.

– Ой, поссоримся мы с тобой, Фома! Чему ты царевну учишь? – сказала она воеводе и поспешила к дочери.

На царице сегодня было особенно богатое платье: атласное, со сложной вышивкой. На голове красовались две толстые косы, закрученные венцом, а в ушах – крупные золотые серьги с изумрудами, которые блестели на солнце так, что Лиходей глаз отвести не мог.

– Что вы, Настасья Ивановна, – начал оправдываться Фома, опустив палку. – Это для здоровья царевны: ей нужна сила и выносливость. Да и сдачу, если что, дать сможет. Чем плохо?

Даша воспользовалась моментом и ударила Фому в грудь.

– Кто напуган, тот побеждён! Верно?

Фома улыбнулся, и Даша начала смеяться, хотя не видела его улыбку.

– Драки – не для девочек. И тем более не для царевен! – Настасья Ивановна достала из рукава платок и вытерла грязь с лица Даши. – Милая, неужели не чувствуешь, как растрепались твои волосы? Ну а ты, Фома? Головой думать надо! Ей однажды замуж выходить. Кто захочет брать в жёны драчунью?

– Но, мамочка, я сама его попросила, – Даша увернулась от Настасьи Ивановны. – Даже приказала!

– Что с тобой поделать? – смягчилась царица. Она вынула из-за пазухи письмо и вложила в руки дочери. – Дождались, моё солнышко. Голубь принёс. Сегодня наш царь Берендей возвращается.

Даша подпрыгнула и обняла маму.

– Ура! Папа! Я надену самое красивое платье. Поможешь выбрать?

Фома поклонился Настасье Ивановне. В этот раз они особенно ждали возвращения Берендея – и на то была веская причина.

– Ступайте, братцы, на берег! – крикнул Фома двум слугам. – Костры сигнальные зажигайте, надо царю путь указать. И смотрите, чтоб всю ночь горели.

Услышав приказ, Балалай с тревогой посмотрел на Лиходея, а тот хитро улыбнулся. Вот-вот его план претворится в жизнь.

Тёмное море было неспокойно. Резвые волны несли ладью в сторону берега. На корме стоял светловолосый статный мужчина в богатом наряде и золотой короне, украшенной драгоценными камнями. Это был царь Берендей. Он взволнованно вглядывался в морскую пучину. На душе у него было тревожно. Небо затягивалось чёрными тучами. «Кажется, надвигается шторм, – с тревогой подумал царь. – Только бы беды не случилось».

– Соскучился по дому, Берендей? – раздался вдруг голос за его спиной.

Царь обернулся. Перед ним стоял старец в длинном сером одеянии, на шее у него висело огниво. Всё лицо его испещряли глубокие морщины, но достаточно было одного взгляда, чтобы понять – это очень мудрый и добрый человек. Глаза у него были светлые-светлые, как две льдинки. Белозёр – так его звали. И был он могущественным волшебником. Чтобы найти его, Берендею пришлось проделать длинный опасный путь, сплавать за чужие моря да в чужие земли. А всё потому, что Белозёр знал, как помочь той, за кого царь без сомнений отдал бы свою жизнь.

– Долго ты меня искал, – не дожидаясь ответа, продолжил Белозёр. – Но не напрасно. Прозреет твоя дочь, увидит мир своими глазами. Не тревожься об этом, государь.

Берендей кивнул, но остался всё таким же задумчивым. Ему не терпелось сойти на родную землю и обнять любимых жену и дочь. Уж сколько они с Настасьей Ивановной думали, как помочь Даше, сколько искали мудрецов и волшебников, кто смог бы совершить чудо и позволить ей видеть, – неужели наконец их заветная мечта исполнится?

Его мысли прервала сверкнувшая молния.

Берендей нахмурился.

– Не миновать нам шторма, – сказал он старцу и, повернувшись к кормчему, крикнул: – Огни сигнальные смотреть надо! Фома укажет нам путь!

– Слушаюсь, государь! – отозвался кормчий.

Шутка ли – идти в шторм к берегу. Один неверный поворот, и налетишь на скалы. Но Фома – надёжный товарищ, уж он-то никогда не подведёт.