Охотник среди теней

2. Засада в Рамади

Имя: сержант Ромео

Должность: командир команды снайперов-разведчиков

Район операции: г. Рамади, провинция Аль-Анбар, операция «Свобода Ираку-2», февраль — сентябрь 2004 г.

Оцепенев, Ромео вытащил затвор из снайперской винтовки и сунул его в карман, вспоминая то, чему его учили: «Если в какой-то момент ты увидишь, что вот-вот умрешь или на тебя нападут, сделай одолжение другим морпехам, — извлеки затвор из своего оружия и выбрось его. Потом разбей прицел или пробей в нем дыру; но что бы ты ни делал, ты не должен позволить врагу завладеть твоей винтовкой!» Ромео удивлялся, как такое могло произойти. Он не хотел разбивать прицел прямо сейчас, потому что то, что он видел, вероятно было не тем, о чем он думал.

Это произошло в середине марта 2004 года в раскаленной пустыне западного Ирака, когда город Рамади, столица провинции Аль-Анбар, был передан под контроль «Великолепным ублюдкам» из 2-го батальона 4-го полка морской пехоты[8]. Сменив в конце февраля подразделения 82-й воздушно-десантной дивизии, командир батальона сделал основную ставку на то, чтобы присутствие морпехов стало известным всему городу, однако сразу понял, что в Рамади, чье население насчитывало свыше 400 000 человек, его подразделение численностью не более 1000 человек столкнулось с огромной проблемой. Тем не менее, морские пехотинцы применили тактику непрерывного пешего патрулирования, которую подразделения сухопутных войск не применяли. В некотором смысле она оказалась успешной, потому что повстанцы были застигнуты врасплох морскими пехотинцами, шагающими по земле.

Взвод снайперов-разведчиков батальона был разделен, и большинство снайперских команд было придано ротам, разбросанным по всему городу. Сержант Ромео и его команда из четырех человек были выделены в роту «Эхо», которая размещалась на старом иракском военном объекте технического обслуживания под названием «Форпост» в восточной части Рамади. Комплекс зданий располагался вдоль главной городской дороги, обозначенной на картах как «маршрут “Мичиган”», и представлял собой группу бетонных сооружений, окруженных стеной с постами охраны. Для снайперской команды пребывание в роте «Эхо» облегчало организацию взаимодействия и пополнение запасов, потому что «кабаны» команды хорошо знали морских пехотинцев роты.

За несколько месяцев до развертывания батальона в Ираке в снайперский взвод прибыли морские пехотинцы, прошедшие «индок», но их нужно было обучить — и быстро. Они пережили трудное время, и «кабаны» знали, что вновь прибывшие способны воевать и готовы к этому — в конце концов, если бы они остались в своих пехотных взводах, большинство из них стали бы командирами отделений или огневых групп. Наконец, после нескольких месяцев напряженной подготовки, командиры команд отобрали морских пехотинцев, которых они хотели видеть в своих командах.

Ромео был командиром снайперской команды с позывным «Хедхантер-2», куда он отобрал взводных маргиналов. Капрал Фергюсон из Филадельфии был самым светлокожим негром, какого только можно было встретить, самым легкомысленным и очень вежливым. Капрал Стэнтон из Виргинии, чистокровный тайец, был выпендрежником, но Ромео нравились его чувство юмора и отвага. Капрал Стейскал из Южной Калифорнии являлся «рабочей лошадкой» команды, был нетороплив и уравновешен. Командиры других команд также считали, что он высокомерен, но Ромео видел его сильные стороны. Сам же Ромео прослужил во взводе четыре года и почти столько же был «кабаном». Невысокий и мускулистый филиппинец, он всегда был мягким и умел хорошо ладить со своими товарищами по команде, никогда не используя свое звание или статус, чтобы их запугивать или унижать. Прошло совсем немного времени, и команда хорошо сработалась как единое целое, парни начали понимать в ней свои роли и задачи. Они должны были это сделать, ибо от этого зависела их жизнь.

Вскоре после прибытия на «Форпост» Ромео и его команда приступили к выполнению задач под общим названием «ночная охота на установщиков СВУ». На дороге, проходившей вдоль северной окраины города, все больше и больше стали появляться придорожные бомбы, и батальон принимал на себя их основной удар. Эта дорога, обозначенная как «маршрут “Нова”», находилась недалеко, и после захода Солнца команда пешим порядком покидала «Форпост». Они патрулировали пригороды города, чтобы найти позицию, удобную для наблюдения за дорогой. Каждую ночь команда наблюдала за определенным районом, и перед рассветом возвращалась на опорный пункт. Проблема заключалась в том, что независимо от того, где они располагались, самодельные взрывные устройства выявлялись или взрывались на тех участках дороги, которые они не просматривали. Когда же снайперы меняли свои укрытия, чтобы компенсировать это, бомбы обнаруживались в других местах.

Хотя морпехи действовали строго по ночам, было нетрудно догадаться, что кто-то знал, где они скрываются. Когда они покидали опорный пункт, за ними следовали дети и подростки. Собаки обнаруживали их присутствие лаем, когда они проходили мимо, а местные жители с удивлением смотрели на этих сумасшедших американцев, всего лишь вчетвером гуляющих после наступления темноты. Вскоре морские пехотинцы пришли к выводу, что СВУ устанавливают днем, а не ночью. В то время команда Ромео не решалась действовать в дневное время из-за высокой вероятности демаскировки и из-за того, что на дорогах постоянно находились патрули пехотинцев. Но они не могли находиться повсюду.

Ромео трезво оценивал обстановку и понимал, что если он со своими людьми хочет поймать людей, закладывающих бомбы, им нужно оставаться на позиции дольше, чем просто на одну ночь. Вскоре он отправился к командиру роты «Эхо» и сообщил ему, что хочет провести операцию по поиску СВУ продолжительностью двадцать четыре часа. Его команда полностью понимала последствия такого решения. Находиться на улице днем означало больше шансов быть обнаруженными, особенно в городе с такой большой численностью населения. Но даже в этом случае команда рискнет, — снайперы знали, что уничтожение плохих парней, устанавливающих самодельные взрывные устройства, перевешивает любой риск.

Еще одна причина, побудившая команду задержаться на подольше, появилась несколькими днями ранее, когда отделение из роты «Эхо» вступило в первый для их батальона огневой бой — морпехи поймали повстанцев, устанавливавших самодельные взрывные устройства на маршруте «Мичиган». Из-за этого всем в батальоне не терпелось начать боевые действия.

Во время планирования операции Ромео получил разведывательное донесение: «Несколько дней назад в городе Фаллуджа, расположенном в сорока милях к востоку отсюда, попали в засаду и были уничтожены американские контрактники. Два тела из четырех вывесили на мосту. В районе активизировалась деятельность повстанцев; в батальон поступают сообщения о том, что повстанцы, возможно, что-то затевают и в нашей зоне ответственности»[9].

Морские пехотинцы знали, что в Рамади им не рады. Они могли сказать это по местным жителям. Когда они патрулировали, большинство людей, казалось, относилось к ним враждебно, и хотя некоторые и проявляли дружелюбие, в последнее время отношение, казалось, ухудшилось. Кроме того, дети не следовали за патрулями, как обычно, и иракцы ныряли в свои дома, когда морские пехотинцы проходили мимо.

Ромео проинструктировал команду, и после этого все начали готовиться к выходу. Стэнтон, заместитель командира команды, определил маршрут патрулирования, Ромео проверил радиочастоты, а остальные военнослужащие разложили необходимое снаряжение. Когда все было сделано, Ромео проверил экипировку команды, убедившись, что никто ничего не забыл. Как обычно, все было хорошо. По мере того, как медленно опускалась темнота, команда чистила свое оружие и уточняла последние детали предстоящего выхода. Как обычно, морпехи выждали час или около того после захода Солнца, чтобы покинуть расположение своих войск. Когда они начали выдвигаться, Ромео передал радиосообщение в роту «Эхо»:

— Порки, это Хедхантер-2, прием, — сказал Ромео.

— Это Порки, прием.

— Хедхантер-2, покидаю расположение.

— Понял, Хедхантер-2. Доброй охоты.

— Спасибо, Порки, конец связи.

Чтобы добраться до своей позиции, команде необходимо было пройти 1000 метров через жилую зону. Они уже проделывали это раньше, поэтому снайперы, рассредоточившись по дороге, начали движение в шахматном порядке. Стейскал шел впереди, за ним шел Ромео, далее следовал Фергюсон, а Стэнтон замыкал колонну. Команда шла в темноте под негоревшими уличными фонарями и по глухим переулкам. Снова за ними увязались дети, и морпехи бросили им несколько конфет, чтобы они сыграли свою роль в завоевании «сердец и умов» местных жителей.

Повернув на север, Ромео свистнул, и жестом подал Стейскалу сигнал об остановке, а затем передал приказ назад двум другим морпехам команды. Снайперы уже прошли жилую зону, дети исчезли, и они находились уже недалеко от окраины города, где обнаружили временное пристанище. Растительность в пальмовых рощах оказалась подходящей, чтобы укрыться там на время перед тем, как двигаться дальше. К тому же оттуда было легче увидеть, не идет ли кто-нибудь за ними.

— Порки, это Хедхантер-2, — прошептал в трубку радиостанции Ромео.

— Порки на связи!

— Жди донесение о местоположении.

— Передавай, как будешь готов.

Ромео прокрутил свой приемник системы глобального позиционирования и передал по рации высветившиеся на экране координаты морпеху из роты «Эхо», чтобы сообщить, где находится команда. Остальные военнослужащие, не говоря ни слова, залегли и заняли круговую оборону. Они пробыли там несколько часов, и время от времени Ромео шепотом проверял радиосвязь, и трогал каждого за ногу, проверяя, не задремал ли кто. Все бодрствовали.

В округе все было тихо, никого из местных не было видно, и командир команды решил, что пора двигаться дальше. Движение на дорогах полностью прекратилось, но Луна еще не вышла. Время для патрулирования казалось идеальным — окружающего света не было, чтобы демаскировать их бликом, небольшой ветерок раскачивал ветви пальм, заставляя их трепетать, что помогало замаскировать звуки ходьбы, когда они передвигались.

Ромео опустился на колено и осмотрел местность через очки ночного видения. Все чисто. Он подал знак подниматься остальным. Начиная со Стейскала, морпехи один за другим вставали и начинали движение на север. Теперь, когда они оказались на заросшем растительностью участке, снайперы почувствовали себя немного спокойнее.

Местность вокруг маршрута «Нова» — это в основном сельскохозяйственные угодья. Дорога проходит недалеко от реки Евфрат, в некоторых местах не более чем в 100 метрах от берега. Из-за этого насыпь и дорожное полотно возвышается на три-четыре фута (0,9–1,2 метра) над остальной территорией, так что когда река выходит из берегов, люди все еще могут передвигаться. Бóльшая часть полей покрыта травой высотой по щиколотку, с низкорослым кустарником, а над головой возвышались ряды идеально посаженных пальм, известных как рощи, с небольшой растительностью у основания стволов. Эти пальмы давали финики — главный продукт торговли иракцев. Оборотная сторона пальмовых рощ заключается в том, что они же являются известными районами сбора повстанцев, где те укрываются от электронных «глаз» беспилотных летательных аппаратов.

Команда вышла на север к дороге и, перейдя через маршрут «Нова», далее двинулась вдоль реки. Прошел час патрулирования, когда Ромео снова просигналил Стейскалу о короткой остановке для уточнения местоположения. Глядя через дорогу, Стэнтон смутно различал в очках ночного видения несколько разбитых и разрушенных корпусов танков. Он знал, что они приближаются к своей заранее выбранной позиции для наблюдения, потому что они уже были там раньше.

Вскоре после того, как морпехи снова двинулись в путь, Стейскал увидел в пятидесяти метрах впереди два глинобитных сооружения, обозначенных как насосные станции. Именно здесь должна была расположиться команда. Насосными станциями эти здания назывались потому, что в них стояли двигатели, которые качали воду из реки Евфрат на поля для орошения. Каждая такая станция была размером с два сарая, и располагались они на расстоянии около десяти метров друг от друга, всего в нескольких метрах у реки. У основания зданий был крутой обрыв, спускавшийся прямо к урезу воды.

Стейскал подал знак подойти к нескольким кустам, находившихся вблизи сооружений. Там команда опустилась на колено, и все снова развернулись в разные стороны, чтобы обеспечить охранение во всех направлениях — нужно было убедиться, что местность свободна, прежде чем двигаться дальше.

— Стейскал, вперед! Я прикрою! — прошептал Ромео, вставая и направляясь к домам. — Остальные на месте; мы со Стейскалом проверим, — также шепотом добавил он Стэнтону. Стэнтон и Фергюсон остались, чтобы прикрыть сзади. Склон и дома оказались свободны.

Было около часа ночи, когда Ромео связался по рации с ротой «Эхо», чтобы сообщить им, что команда находится на своей окончательной позиции. Поскольку стояла ночь, то для организации наблюдения за бóльшей частью дороги команда разделилась на две части. Ромео и Стейскал, составив подгруппу «Хедхантер-2 Альфа», должны были расположиться на этой позиции фронтом на юг и взять под наблюдение свой непосредственный участок перед собой и далее к востоку. Стэнтон и Фергюсон, составив подгруппу «Хедхантер-2 Браво», отошли от насосных станций западнее на 150 метров, расположившись там до утра. Когда подгруппа «Браво» ушла, Стейскал и Ромео уложили свои рюкзаки позади зданий и забрались наверх, прихватив из рюкзаков теплую одежду, прежде чем их промокший от пóта камуфляж начал подмерзать.

Ромео прикрепил прибор ночного видения Simrad к винтовке М40А3 и выставил на нем необходимые установки (данные по корректировке прицела, относящиеся к индивидуальному оборудованию)[10] на 200 ярдов, что примерно соответствовало дальности, на которой он мог различить человеческий силуэт. Стейскал как раз вглядывался в свой PVS-14[11], когда заговорила их портативная радиостанция:

— Альфа, это Браво. Мы на месте, — прошептал Фергюсон.

— Добро, проверка связи каждые полчаса, — ответил Стейскал.

— Скажи им, чтобы работали пятьдесят на пятьдесят, — сказал Ромео, — Один человек наблюдает, второй отдыхает.

И с этими словами Ромео встал на первое дежурство. Каждые полчаса двое морских пехотинцев поочередно сменяли друг друга, наблюдая и отдыхая. Каждый час подгруппа «Хедхантер-2 Альфа» отправляла контрольный сигнал в роту «Эхо». Как и во многие предыдущие ночи, все шло без происшествий.

Ночная прохлада и шум Евфрата за спиной вернули мысли Ромео обратно в пункт постоянной дислокации, в калифорнийский Кэмп-Пендлтон. Он помнил, как был пехотинцем, патрулирующим русла рек и густо заросшие растительностью холмы во время учебных задач, а затем поступил во взвод снайперов-разведчиков и прошел дополнительную подготовку. Все эти холодные ночи и полевые тренировки едва ли подходили для городской обстановки, в которой он сейчас находился. Снайпер всматривался в темноту, где проходила дорога, и время от времени что-то выискивал в очки ночного видения. Улыбка промелькнула на его лице, когда он подумал о своей недавней свадьбе и о жене. Он скучал по ней и по своим детям — на самом деле это были дети его жены, но так как их отца рядом не было, Ромео относился и воспитывал их как своих собственных. Вертя на пальце обручальное кольцо, морпех понимал, что, возможно, больше никогда их не увидит.

Как и планировалось, еще до восхода Солнца подгруппа «Браво» вернулась на позицию «Хедхантер-2 Альфа» и морпехи скрылись внизу у обрыва за насосными станциями. Утренние лучи показали, насколько хорошим было укрытие. С обеих сторон обрыв окружали кусты, за которыми росло несколько пальм, что делало это место идеальным убежищем. Как раз перед тем, как Солнце выглянуло из-за горизонта, подгруппа «Альфа» ушла с крыши и тоже укрылась у обрыва. Теперь, когда вся команда вновь соединилась вместе, морпехи могли вести наблюдение по очереди. Двое морпехов, свободные от дежурства, могли отдохнуть и поесть, тогда как остальные наблюдали за дорогой, проходящей всего в шестидесяти пяти метрах, выставив головы поверх обрыва. Положив оружие рядом с собой, они сменили кевларовые шлемы на панамы. Единственная проблема с этой позицией заключалась в том, что с места их нахождения у основания насосных станций было невозможно увидеть маршрут «Нова». Кроме того, из-за густой растительности было трудно просматривать участок дороги к западу.

Ромео встряхнул Стейскала, чтобы тот проснулся.

— Мы с тобой пойдем в патруль, — сказал он. — Через дорогу ничего не видно, так что нужно проверить противоположную сторону.

Вдвоем они надели бронежилеты и прихватили свои М-16. Ромео на всякий случай закинул за спину снайперскую винтовку. Патруль длился меньше часа, — они не продвинулись далее двухсот метров. Кустарник в этом месте облегчал им маскировку, и единственным, что показалось им подозрительным, оказался проехавший мимо маленький автомобиль, набитый иракцами. Некоторое время спустя пустая машина вернулась туда, откуда появилась, а затем снова вернулась, полная людей. И так несколько раз. Когда морпехи вернулись к насосным станциям, Ромео спросил остальных, видели ли они то же самое.

— Да, но у них, похоже, не было оружия, — ответил Стэнтон, и на том вопрос был закрыт.

Была очередь Стейскала нести дежурство, когда он заметил мальчика, приближавшегося с восточной стороны. Он медленно ехал по обочине маршрута «Нова» и направлялся к их позиции, к насосным станциям. Морпех подумал, что паренек обойдет их стороной, но этого не произошло.

— Эй, к нам идет мальчишка, — прошептал он команде.

— Он смотрит сюда? — спросил Ромео.

— Нет, но он приближается, — сказал он.

Через несколько минут мальчик оказался всего в нескольких метрах от команды и по-прежнему подходил ближе. Стейскал до последней секунды не сводил глаз с парня, потом опустил голову, стараясь, чтобы его не заметили, но было уже поздно. Парень подошел и посмотрел на морпехов. Стейскал тут же подумал, не пристрелить ли мальчишку из пистолета, но сдержался. Тот несколько секунд таращился на снайперскую команду широко раскрытыми глазами, что-то крикнул и побежал. Было уже позднее утро, близился полдень. Команда не могла поверить, что их обнаружили, и морпехи стали обсуждать, что делать дальше.

— Нам надо уходить!

— И «засветиться» еще больше!?

— Мы не знаем, расскажет ли мальчишка кому-нибудь!

— Ты что, издеваешься? Не смотрел фильм «Браво Два Ноль»[12]?

— Эй, послушайте, — подытожил Ромео, — мы останемся на месте! Будем надеяться, что ничего не случится! А если случится, то мы знаем, что тот, кто появится, скорее всего, будет обнаружен теми, кто сможет кое-что сделать с их присутствием.

Вскоре наступило время дежурства Фергюсона. Через несколько минут он заметил вдалеке пожилого мужчину и женщину, направлявшихся в их сторону. Пара яростно шагала к насосным станциям. Наблюдатель предупредил всех, и команда схватилась за оружие. Женщина первой добралась до их позиции и тут же начала на них кричать. Фергюсон не сводил глаз с дороги, надеясь, что по дороге никто не поедет и не увидит, что происходит, однако сам в это не верил. Нервничая, Ромео держал свою М-16, ожидая, что мужчина вот-вот извлечет из-под одежды оружие. Когда он взглянул на остальных, то увидел, что те тоже держали оружие наготове. Пара иракцев не говорила по-английски, но понимала язык тела, и пока женщина продолжала кричать, мужчина посмотрел на четверых вооруженных морских пехотинцев, уставившихся на него, после чего потянул женщину за плечо и повернулся, чтобы уйти.

Весь эпизод длился меньше минуты. Морпехи всерьез подумывали о переходе на новую позицию, но не сделали этого и решили, что лучше всего будет перебраться на нее, как только стемнеет.

Прошел час, прежде чем Ромео решил, что ему нужно получше рассмотреть участок дороги к западу от них. Было около полудня, и они не проверяли ее с раннего утра.

— Стейскал, ты за старшего. Я пойду в ту насосную, что западнее, и немного понаблюдаю.

Он не собирался задерживаться там надолго, поэтому оставил свое снаряжение и прихватил только свою М-16 и несколько магазинов к ней. К бедру была пристегнута кобура с неизменным пистолетом в ней. Стейскал поднялся, а Ромео схватил рацию и сунул ее в карман.

Держаться ближе к земле имеет свои преимущества, особенно в открытом поле. Такое передвижение облегчало Ромео переход от кустарника к кустарнику. Приблизившись к насосной станции на четвереньках, он пополз ко входу в помещение. Ему не составило труда передвигаться незамеченным из-за высокой травы, и, оказавшись внутри, он сел на двигатель и приоткрыл входную дверь — это давало ему отличный обзор участка дороги. Кроме того, в стенах здания насосной станции были отверстия, которые помогали ему вести наблюдения в различные стороны для бóльшей безопасности.

Вскоре в городе послышались выстрелы. Судя по всему, звуки перестрелки доносились из района ответственности роты «Гольф». Команда привыкла слышать перестрелки, но сами они в них не участвовали.

— Черт возьми, что мы делаем не так, Стейскал! — воскликнул Ромео.

— Что ты имеешь в виду? — спросил тот по рации.

— Почему мы никогда ничего не предпринимаем? — спросил Ромео.

— А, понял. Полный отстой! Мы никогда не оказываемся рядом с местом боя, — ответил Стейскал.

Двое других товарищей по команде спали.

— Эй, может быть, они вызовут нас, когда им понадобится больше патронов? — спросил Ромео со смешком.

Дневная жара была в полном разгаре. Через приоткрытую дверь дул прохладный ветерок, и Ромео, проведя ночь на дежурстве через тридцатиминутные интервалы, чувствовал, что устал. Он знал, что если останется в насосной станции еще немного, то может заснуть, поэтому решил вернуться к остальной команде. Но как только он открыл дверь, внутреннее чутье подсказало ему посмотреть по ту сторону дороги. «Проверю, что там, и вернусь к ребятам», — решил он.

Перед насосной, слева, находилась небольшая канава, ведущая к зарослям кустарника, растущего рядом с маршрутом «Нова». Ромео прополз по канаве семьдесят пять метров, пока не добрался до кустов. Оказавшись там, он сел и через прицел ACOG[13] на своей М-16 слева направо осмотрел местность, расположенную через дорогу. Прямо за дорогой шло открытое поле. Дальше виднелись остовы уничтоженных танков, а за ними, примерно в ста пятидесяти ярдах, виднелись пальмовые рощи. Тень в рощах мешала заглянуть дальше, но он смог различить вдалеке дома. Он понаблюдал за проходящими гражданскими лицами и проезжающими мимо машинами в этом районе, и через несколько секунд снова начал осматривать близлежащую местность. Потом он сел повыше и заметил двух крестьян с лопатами, бегущих из переулка в пальмовую рощу. За ними последовали остальные. «Интересно, что эти ребята делают», — подумал он, следя за ними через прицел.

Сквозь навес из пальмовых листьев над головой пробился солнечный луч и осветил небольшой участок в пальмовых рощах. Человек, за которым он наблюдал, выбежал на свет, и Ромео четко увидел, что «лопата» в руках у крестьянина на самом деле представляла собой АК-47. Он тут же оглянулся на остальных и понял, что они тоже вооружены. Он видел, как из переулка в пальмовую рощу хлынули люди с оружием. По тому, как они были одеты, он мог сказать, что это были мужчины — большинство из них были в широких одеждах, некоторые в штанах. У многих на головах были повязки, скрывающие лица. Он мог с уверенностью сказать, что они разговаривали и указывали в его направлении, а затем растянулись в цепь, обращенную в их сторону. Потрясенный тем, что происходило перед ним, морпех очень хорошо понимал, что происходит. В снайперы он попал из роты «Амтраков»[14], и люди перед ним делали то, чему когда-то учили и его, — они готовились к штурму объекта. Он торопливо пересчитал людей и, остановившись на пятнадцати, вылетел из кустов, роясь в кармане в поисках рации.

— Эй, надевайте свое снаряжение! Надевайте свое снаряжение! К бою! К бою!!! — закричал он.

— Что? — послышался голос Стейскала, который не мог разобрать, что говорит его товарищ.

— Поднимай всех!!! — заорал Ромео.

— Что? Я не слышу, что ты говоришь, — ответил Стейскал.

Расстроенный Ромео замолчал и рванул обратно к команде. «Похоже, иракцы не знают точно, где мы находимся», — подумал он и побежал, пригнувшись, стараясь не попасться им на глаза.

Как только командир команды добрался до остальных, он соскользнул вниз по склону.

— Подъем! Надевайте снаряжение! У нас проблемы! — крикнул он, задыхаясь.

Другие товарищи по команде знали, что на выходе он не будет лгать или шутить, но застыли в замешательстве, не в состоянии видеть, что происходит на другой стороне дороги.

— Нам достанется прямо сейчас! Я насчитал пятнадцать людей и еще больше позади них, все с оружием, идут сюда. Нам нужно подготовиться! — сказал он. — Через минуту они переберутся через дорогу! Скорее!!!

Все бросились за бронежилетами и шлемами. В один момент морпехи выложили свое снаряжение у подножия обрыва и схватились за оружие, удивляясь и гадая, правда ли то, что сказал Ромео. Будучи снайперской командой, они готовились к чему-то подобному, но никогда не думали, что это произойдет — и не хотели этого.

Закончив облачаться, морпехи заняли положение лежа на склоне, образовав полукруг. Каждый держал свой сектор, включая фланги, и начал вытаскивать из подсумков свои магазины и раскладывать их на склоне рядом с собой, чтобы облегчить их замену при стрельбе. Ромео извлек из «сороковки» затвор и сунул его в карман, и сказал остальным, куда его положил, на случай, если у него не будет времени избавиться от него. Все понимали, что винтовка с продольно-скользящим затвором им не понадобится — до дороги было всего шестьдесят пять метров. Ромео решил, что, прежде чем их настигнут, он успеет выбросить винтовку и рацию в реку. Они быстро обсудили маршрут отхода.

— Возможно, нам понадобиться плыть через реку.

— Я плаваю чуть менее лучше, чем никак, — ответил Фергюсон. — Ты же знаешь, что я утону.

Ромео хотел рассмеяться, но не смог. Он вспомнил, что во время «индока» Фергюсон едва смог проплыть двадцать метров в бассейне.

Команда не знала точно, откуда должны были появиться повстанцы, поэтому морпехи не шевелились.

«Может быть, они уйдут в другом направлении?», — подумал Ромео.

Он никогда не думал, что его боевое крещение будет таким. Он всегда представлял себе, как смотрит в прицел снайперской винтовки на стрелка с автоматом, а потом посылает ему пулю калибра 7,62-мм прямо в сердце.

Снайперы знали, что нет никакого способа уйти незамеченными, поэтому парни решили, что им придется сражаться. Но они не стали бы открывать огонь до того момента, пока не начнут стрелять в них, полагая, что, возможно, противник их не найдет или обойдет стороной. Ромео схватил рацию и вызвал роту «Эхо».

— Порки, я Хедхантер-2, прием!

— Хедхантер-2, тебя еле слышно, я тебя едва различаю. Повтори!

— Порки, это Хедхантер-2! Нам понадобятся СБР[15]! Перед нами не менее пятнадцати местных жителей, идущих к нашей позиции, все с оружием и явно враждебны!

— Хедхантер-2, повтори. Вам нужны СБР?

— Да, отправляйте к нам СБР!!!

— Принято. Доложите об… — но Ромео уже бросил трубку прежде, чем абонент успел закончить.

У Фергюсона была М-16 с подствольным гранатометом. Загнав в ствол 40-мм гранату, он защелкнул затвор. Ему нужно было считать каждый выстрел, потому что их у него было всего лишь два. Прошла минута или около того, пока все лежали на своих местах с оружием наизготовку, высматривая людей, идущих в их сторону. Ромео заметил одного, — какой-то человек встал и посмотрел на дорогу. Через свой оптический прицел снайпер смог разглядеть красно-белую клетчатую ткань, обернутую вокруг его головы. Сначала мужчина посмотрел по сторонам, пытаясь точно определить, где находятся морские пехотинцы. Ромео не сводил глаз с его головы. Когда человек посмотрел в их сторону, то замер, а затем исчез.

Шшшшш! Бам! — над головами просвистела реактивная граната, ударилась и взорвалась в пальме, растущей позади них. Звук был оглушительным. Обломки дерева и осколки гранаты осыпали морпехов, когда они открыли ответный огонь и перешли в режим выживания. Дорогу заполонили повстанцы в сандалиях и головных повязках, бешено стреляя из автоматов в сторону команды. Заговорили М-16, и в насосную станцию перед морпехами ударила еще одна граната от РПГ, оглушив их. Еще несколько гранат пролетели мимо и упали в реку. Повстанцам потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, что они запросто могут охватить группу из четырех человек с фланга, и двое из них пересекли дорогу справа. Однако Стэнтон, державший правый фланг, завалил обоих прежде, чем те успели укрыться. От шлепающих пуль в лицо Ромео летела пыль, мешавшая ему целиться, и когда он откинулся назад, несколько пуль упали туда, где мгновение назад находилась его голова. Другие пули начали щелкать у ног, и морпехи поняли, что кто-то оказался на их левом фланге в кустах. Стейскал, держа левый фланг, разрядил магазин по кустам, и стрельба прекратилась. Пули летели со всех сторон, и морпехи должны были завоевать огневое превосходство, иначе их задавят.

Повстанцы были плохими стрелками, но их число имело значение. Снайперы успели сделать всего несколько выстрелов, когда Фергюсон бросил гранату. Она упала на дорогу, сбив с ног нескольких человек и остановив на секунду остальных, дав команде время прицелиться. Морпехи начали подавлять огнем и вскоре уже делали меткие выстрелы. Никто больше не пытался перейти дорогу. Повстанцы держали свои АК над головами и безрассудно стреляли, выставляя поверх насыпи только оружие. Время от времени один из них вставал, чтобы выстрелить, но сделав только один-два выстрела, снова отходил в укрытие. Морпехи знали, что скоро прибудут силы быстрого реагирования, и все, что им нужно было сделать, это выиграть время. Каким-то чудом никто из снайперов не был убит, но у всех осталось по последнему магазину. В пылу борьбы за свою жизнь казалось, что стрельба длится всего несколько секунд, но прошло уже двадцать минут.

Стрельба со стороны дороги прекратилась, и команда снайперов, оглянувшись, увидела «Хаммер» сил быстрого реагирования с отделением морских пехотинцев на борту, мчащийся по дороге слева от них. Как и планировалось, Стейскал бросил дымовую гранату, чтобы обозначить их позицию и предотвратить «дружественный огонь». В морской пехоте пулеметчиков учат стрелять очередями по шесть-десять патронов, но никто не собирался поправлять морпеха на заднем сиденье «Хамви», который крепко держал спусковой крючок своего пулемета М240G, поливая огнем из стороны в сторону.

— Приготовится! Когда СБР приблизятся, переходим дорогу, чтобы атаковать, — сказал Ромео. — Свои рюкзаки оставляем здесь.

Когда «Хаммер» оказался на расстоянии 100 метров, команда вскочила и поспешила к дороге. Отделение уже спешивалось, когда снайперская команда, развернувшись в цепь, начала подниматься по насыпи на дорогу с оружием наизготовку. Но когда они добрались до противоположной стороны, к их удивлению, они не увидели ничего, кроме нескольких луж крови и брошенных сандалий.

— Куда, черт возьми, они подевались? — спросил Стэнтон.

— Смотрите! — крикнул Фергюсон.

Вдалеке иракцы убегали в пальмовые рощи. Через несколько секунд команда услышала, как над их головами щелкают пули.

— Развернуться вправо! Держать боевой порядок! — приказал Ромео. Отделение тоже развернулось в цепь, прикрывая левый фланг.

Морские пехотинцы двинулись вперед, благополучно избежав нескольких случайных пуль, прилетевших в их сторону, но когда они достигли опушки пальмовых рощ, по ним открыли огонь минометы и пулеметы. Повстанцы ждали, пока они доберутся до деревьев, и подготовили контратаку. Мины ложились в отдалении и не причиняли никакого ущерба, но пулеметный огонь бил по деревьям вокруг них, вынудив их остановиться, когда был ранен один из морских пехотинцев. Когда он упал, отделение прекратило атаку, начало закрепляться на своей позиции и открыло ответный огонь. Повстанцы стреляли из домов на другой стороне пальмовых рощ, и было трудно сделать по ним хороший выстрел через деревья.

Мир вокруг Ромео завращался с огромной скоростью. Каждый звук был оглушителен. Он слышал крики морских пехотинцев и удары пуль по деревьям вокруг. Рядом промелькнуло несколько молний. Все казалось нереальным. Он взглянул на морпеха, который был подстрелен и теперь лежал на земле. Он находился в стороне от вражеского огня, и его товарищи работали по врагу всем своим арсеналом, все еще не в состоянии двинуться вперед. Они оказались прижаты к земле всего в пятидесяти метрах слева от команды Ромео, и кто-то, находившийся в корпусах сгоревших танков, вел по ним прицельный огонь.

— Вперед, вперед! — крикнул Ромео своей команде. — Мы должны охватить танки! — и они начали двигаться. В отделении поняли, что делает эта команда из четырех человек. Это была обычная пехотная тактика — подразделение подавляло цель, не давая врагам поднять головы, в то время как снайперская команда собиралась обойти с фланга, чтобы прикончить их.

Снайперы быстро продвигались к корпусам танков с правой стороны, когда Стейскал крикнул:

— Я вижу его! Он прямо здесь! Он прямо здесь!!!

Пока его товарищ кричал и показывал на врага, Ромео обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как пуля ударила Стейскала в верхнюю часть туловища.

Ромео был ошеломлен. Он видел, как его напарник падает на землю, слышал, как тот стонет, дико дрыгая ногами, и уговаривал сам себя: «С ним все в порядке! Он все еще двигается и кричит!»

Команда уже действовала согласно типовому порядку действий[16], согласно которому, если один из военнослужащих будет поражен в бою, остальные трое должны были продолжать вести бой до тех пор, пока не смогут оказать помощь своему товарищу.

Как бы Ромео не хотелось, ему пришлось оставить Стейскала и идти дальше. Двое других товарищей по команде удерживали позиции и прикрывали его огнем, но Ромео, оглянувшись на Стейскала, остановился.

«Черт побери!» — подумал он, повернулся и подбежал к своему напарнику. Он уже знал, что Стейскал, скорее всего, мертв. Но когда Ромео подошел к нему, тот простонал:

— Ааа! Моя спина! Моя спина!

Увидел кровь на его плече, Ромео ответил:

— Это ничего, просто немного крови, парень. Ты в порядке!

— Нет, это моя спина. Срежь с меня мое снаряжение! — его товарищ скрежетал зубами от боли.

Ромео задумался о том, как он будет срезать его снаряжение, но потом вспомнил, что у него в кармане есть нож. После того, как он разрезал бронежилет Стейскала и только начал переворачивать того на бок, чтобы проверить спину, он внезапно вспомнил, куда указывал Стейскал, и посмотрел в ту сторону.

Сквозь пальмы Ромео увидел человека метрах в ста от себя, укрывавшегося за одним из разбитых танков. Он был одет во все черное и сидел так, что отделение со своей позиции не могло его видеть. Он тоже оглядывался через плечо на Ромео и как раз наводил на него снайперскую винтовку СВД. Снайперская винтовка Драгунова — это выбор многих снайперов по всему миру, поэтому снайперы-разведчики морской пехоты внимательно изучают это оружие и его возможности, чтобы при обнаружении его можно было легко распознать.

Стэнтон и Фергюсон вели огонь, когда Стэнтон почувствовал, как что-то сбило его с ног. Боли он не почувствовал, и Фергюсон проверил его тело на наличие раны. Все, что он нашел, — так это маленькую дырочку в камуфляже у плеча. У него не было никаких признаков кровотечения, поэтому Фергюсон сказал ему, что он в порядке, и Стэнтон снова поднялся и продолжил бой.

Ромео крикнул Стэнтону, чтобы тот проверил, как там Стейскал, а сам поднял свою М-16 и принялся стрелять в человека, который теперь стоял перед ним. Наадреналиненный, видя перед собой повстанца, который только что поразил твоего напарника, Ромео атаковал вражеского снайпера в одиночку. Но у него сейчас было туннельное зрение, и он неосознанно бежал через направление огня отделения. Он быстро перебегал от пальмы к пальме, стараясь не стать легкой мишенью. Ромео слышал, как его пули отскакивают от задней стенки танка, и видел, как они попадают в пыль вокруг вражеского снайпера. Тот пригнул голову и не мог стрелять в ответ из-за огня Ромео, что давало морпеху достаточно времени, чтобы приблизиться к человеку на расстояние пятидесяти метров.

Когда Ромео остановился и поднес оптический прицел к лицу, он увидел, что человек, лежавший теперь на животе, начал подтягивать винтовку к плечу, чтобы прицелиться в него. Ромео тут же прицелился ему в грудь и нажал на спусковой крючок.

Из-за тяжелого дыхания выстрел сорвался, но он видел, как человек вздрогнул от боли, когда пуля вошла ему в бедро. Часть халата вокруг его талии приподнялась, открывая морпеху место, куда пришлось попадание.

Стоя между пальмами без укрытия, Ромео знал, что одна пуля не убьет повстанца, в лучшем случае она лишь временно выведет его из строя. Прицелившись ему в грудь, он снова нажал на спусковой крючок, посылая очередную пулю в живот. Человек вздрогнул, и его халат снова задрался, но он все еще двигался. Ромео взял упреждение и прикинул, где должна быть точка прицеливания, чтобы попасть человеку в грудь. Он выпустил последнюю пулю и попал тому точно в то место, в какое хотел. Противник растянулся на земле, снайперская винтовка выскользнула из его рук. Он был мертв.

Отделение перенесло огонь, и Ромео рванул через их зону поражения. Теперь морпехи сосредоточили свой огонь на домах вдалеке, и ответный огонь противника стал затухать. Санитар оказывал помощь раненым военнослужащим отделения, а Стэнтон помогал Стейскалу, вызывая медицинскую эвакуацию из батальона.

Когда Ромео добрался до мертвого стрелка, то выхватил снайперскую винтовку у первого убитого им человека. Он слышал истории о том, каково это — убивать, и читал о других, кто это делал, и о том, что они чувствовали в тот момент. Он уже много раз думал об этом моменте и задавался вопросом, на что это будет похоже. Но сейчас снайпер не испытывал ни радости, ни волнения, ни сожаления. Он просто чувствовал, что выполнил то, чему его учили.

Эвакуировав раненых, команда «Хедхантер-2» присоединилась к взводу морпехов для пополнения запасов. Они были немедленно направлены на поддержку отделению морской пехоты, которое оказалось изолированным и подверглось нападению в городе. Их не уведомляли об этом, но почти каждый патруль морской пехоты в городе попадал в засаду. Перестрелки продолжались на протяжении следующих нескольких дней, погибли многие повстанцы и несколько морских пехотинцев.

Стейскал был ранен в плечо. Пуля раздробила ему ключицу и вышла из спины, пройдя менее чем в дюйме от позвоночника. Стэнтон не знал, что в той перестрелке он тоже был ранен — когда он пригнулся, пуля вошла ему у шеи под бронежилет и вылетела. Кровотечения не было, потому что пуля просто обожгла кожу на протяжении трех дюймов.