Охотник среди теней

6. Апрель в Фаллудже-2

Имя: капрал Итан

Должность: командир команды снайперов-разведчиков

Район операции: г. Умм-Каср, провинция Аль-Басра, и г. Насирия, провинция Ди-Кар, операция «Свобода Ираку-1», февраль — август 2003 г.; г. Фаллуджа, провинция Аль-Анбар, операция «Свобода Ираку-2», март — сентябрь 2004 г.

После того, как в конце марта 2004 года были убиты сотрудники частной военной компании «Блэкуотер», 2-й батальон 1-го полка морской пехоты вошел в Фаллуджу, чтобы поймать виновных. Однако, судя по тому, какое сопротивление им было оказано в тот день, стало ясно, что для того, чтобы найти и ликвидировать всех причастных, необходимо больше времени и более тщательное планирование. Однако во время этой операции один из старших «кабанов» батальона, капрал Итан, открыл свой личный счет, который в конечном итоге вырос до тридцати двух уничтоженных вражеских боевиков.

Служба Итана в морской пехоте началась в октябре 2001 года. Первоначально, после окончания школы, ему хотелось играть за футбольную команду колледжа, но отсутствие интереса к учебе разрушило эту мечту. Вместо этого он поступил на службу в морскую пехоту как простой пехотинец.

С легкостью пройдя весь курс начальной подготовки, и прибыв на флот, он четыре месяца проходил интенсивную пехотную подготовку вместе со своим батальоном. Когда все закончилось, его капрал дал ему понять, что находясь в линейном подразделении морской пехоты, Итан повидал все, что она может ему предложить, и сообщил, что если он хочет заняться чем-то более сложным, то ему следует попробовать пройти курс подготовки («индок») во взводе снайперов-разведчиков, который скоро начнется. Итан видел снайперов поблизости и хорошо помнил, где они располагаются. На лестнице, ведущей к их расположению, большими красными буквами было написано: «БОЛЬ, СТРАДАНИЕ, 8541». Хотя он и имел представление о том, чем занимаются снайперы, во время «индока» он понял, что именно означают эти слова.

Недельный курс представлял собой нечто невообразимое, но Итан стал одним из тех четырех морпехов, которых отобрали во взвод из двадцати пяти человек. Там он оказался в роли «свинки», единственной в своей команде. Остальные трое военнослужащих, все «кабаны», были по сравнению с ним опытными ветеранами, и он старался научиться у них как можно бóльшему. Чуть более шести месяцев спустя началась операция «Свобода Ираку».

Он служил во 2-м батальоне 1-го полка морской пехоты, который являлся батальонной десантной группой[28] 15-го экспедиционного подразделения морской пехоты[29], базировавшегося в Кэмп-Пендлтоне, в штате Калифорния. Когда 15-е ЭПМП прибыло на Ближний Восток, его придали 3-й бригаде коммандос британской Королевской морской пехоты, где позже оно впервые приняло участие в боевых действиях в иракском порту Умм-Каср на южном побережье. Для коалиции этот город имел важное стратегическое значение, поскольку позволял доставлять военные и гуманитарные грузы непосредственно в Ирак.

Восемнадцатого марта 2003 года Итан оказался на много миль впереди своего батальона, находясь на вышке кувейтской полиции и ведя наблюдение за пунктом временной дислокации (ПВД) иракской армии. Еще две снайперские команды из его взвода находились на вышках слева и справа от него. В тысяче метров от них иракцы патрулировали границу на машинах, а в тысяче метров за ними располагался их лагерь.

После трех дней сбора информации и составления отчетов снайперы получили приказ навести на иракцев артиллерию. Команда Итана точно определила расстояние до цели, но все равно когда командир его команды приказал ему вызвать удар, он немного струхнул. Парню было всего девятнадцать лет, и прошло только два года как он окончил колледж, а он уже помогал наводить огонь по иракскому комплексу. Он знал, что его дядя, снайпер морской пехоты во Вьетнаме, гордился бы им. Британская артиллерия вгрызалась в бетонные конструкции и даже достигла прямого попадания в одну из вышек ПВД. Из окон посыпались стекла, и часть здания рухнула. Через некоторое время британские королевские морские пехотинцы пересекли границу, проделав три прохода. Итану было странно осознавать, что он является частью истории и что за войной наблюдает весь мир, но тем не менее, это было так.

Спустя несколько часов в Умм-Касре Итан корректировал огонь на поражение для своего напарника. Команда была придана роте «Фокстрот», чтобы помочь захватить еще один комплекс зданий. Снайперы находились в жилом доме в 200 метрах перед позициями пехоты и получили разрешение поражать любые автомобили, въезжающие на территорию комплекса. Вскоре в район въехал красный пикап, нагруженный людьми и оружием. С расстояния 800 ярдов напарник Итана выстрелил в человека, ехавшего в кузове машины. После того как мужчина упал, он произвел еще один выстрел по кабине, но водитель успел включить задний ход и скрыться с места событий. Позже пикап был найден с пятнами крови в кабине и на сидении. Итан считал, что это здорово, что его напарник добился попадания, но не мог дождаться того дня, когда сам окажется за снайперской винтовкой.

После того как Умм-Каср пал перед силами коалиции, подразделение Итана отправилось на север, в Насирию. К тому времени бóльшая часть боевых действий в городе утихла, единственной насыщенной событиями операцией стал захват офицера иракской армии, ответственного за нападение на армейскую колонну в начале того же месяца. Команда Итана должна была убедиться, что этот человек находится в своем доме, и после подтверждения туда должна была нагрянуть штурмовая группа и схватить его.

Ведя наблюдение из расположенного неподалеку школьного здания, команда смогла установить личность нужного человека, и подразделение батальона выдвинулось для проведения налета. Когда морские пехотинцы приблизились, Итан со своим командиром присоединился к ним, а два других снайпера остались в школе. Войдя в дом, он увидел, как к лестнице бросился человек. Преследуя его, им с еще одним морпехом удалось зажать его на крыше, но, к их удивлению, он спрыгнул вниз, и, не обращая ни на кого внимания, побежал в другое здание. Вскоре его поймали и во время допроса выяснилось, что он привязывал мертвых американских солдат к своей машине и таскал их по улицам.

После этой командировки подразделение вернулось в Кэмп-Пендлтон, и «кабаны» были демобилизованы, в связи с чем Итану выпал шанс поступить в школу снайперов-разведчиков 1-й дивизии морской пехоты. Хотя обучение в школе было сложным, бóльшую часть учебной программы Итан уже проходил в бою, поэтому закончил он ее с первой попытки. Теперь настала его очередь проводить «индок», поскольку из его взвода ушло много опытных морских пехотинцев. После прекрасного отбора новых «свинок» взвод приступил к тренировкам, и менее чем через год они снова отправились в Ирак.

В первый день операции «Бдительная решимость» Итан записал на свой счет два поражения. Продвижение в город стало для него неожиданным удовольствием. Ему надоели важные, но скучные задачи по противодействию закладкам СВУ за пределами города. Хотя новости о сотрудниках ЧВК были трагическими, он знал, что все основные события происходят внутри Фаллуджи.

Работа началась, когда его снайперская команда следовала за отделением. Снайперы привычным образом занимали крыши домов после того, как морпехи зачищали их, но здания располагались настолько близко друг к другу, что в итоге команда стала перебираться прямо с крыши на крышу. Вскоре началась перестрелка, и Итан оказался в бою.

Снайперы проникли в город с севера, и с вершины здания его команда вела наблюдение в южном направлении. Осматривая группы домов, стены и улицы, Итан уловил отблеск дульной вспышки и последовавшее за ним облако пыли — один из иракцев стрелял с крыши. На стрелке был грязный белый халат. Пока Итан работал с прицелом, ожидая нового выстрела, Фил, его наблюдатель, с помощью лазерного дальномера определил дистанцию — около 500 ярдов.

Первая цель снайпера в бою может стать причиной стресса, если он слишком сильно «залипает» на выстреле. Когда Итан впервые прицелился, в нем зародилась нотка неуверенности, и он припомнил, как в свою бытность «свинкой» думал, что многое в бою может пойти не так. Но когда он сосредоточился на прицельной сетке, ставшей в последующие дни его прибежищем, вселявшим уверенность во время всех стрельб, все сомнения быстро исчезли. Сетка напоминала ему о знаниях и опыте, которые он приобрел, проходя школу снайперов и некоторые из самых сложных курсов огневой подготовки, включая курс городских снайперов учебной группы Сил специальных операций[30].

Спуск был быстрым, и Фил доложил, что пуля угодила в повстанца. Но поскольку Итан положил винтовку на твердую поверхность стены, отдача сбила его прицел с цели, и когда он перефокусировался, человек уже скрылся из виду. Радость от первого попадания оказалась смазанной, потому что Итан хотел убедиться в том, что человек мертв. Однако удовлетворение пришло несколько часов спустя, когда они переместились на другую позицию.

Позже в тот же день планировался налёт на дом одного из повстанцев, который делал фотографии изувеченных американцев. Итан повел свою группу к зданию, расположенному рядом с домом, в котором планировалось провести захват, но по пути их обстреляли. Взобравшись на крышу, они осмотрели район, откуда раздавались выстрелы.

Вдалеке они заметили несколько человек, высунувших головы из-за стены. Фил пробил расстояние — 450 ярдов. Как старший стрелок, Итан сказал своим людям, что после его выстрела они могут открыть огонь из своих M-16. Все ждали, не появятся ли из-за стены люди, и вскоре их ожидания оправдались.

Как и планировалось, Итан выстрелил первым. Его целью был человек, перелезавший через стену с винтовкой в руках. Когда мужчина оказался наверху, снайпер выстрелил ему под ребра. Мужчина, скрючившись, повалился на бок, и вскоре после этого его второй номер Фил открыл огонь, убив еще одного человека. Позже к трупам вышло отделение из роты «Эхо» и обыскало их.

Вечером батальон вышел из Фаллуджи, заняв позиции к северу от города на городской свалке. Запах мусора был ужасен, но для Итана еще хуже оказалась погода. Он не помнил, чтобы во время его первой командировки в Ирак было так холодно.

После пополнения запасов было объявлено, что возвращение в город — это лишь вопрос времени. Итан и его команда ждали этого с нетерпением, будучи полностью уверенными в том, что Фаллуджа — это сказочное место для снайперов и что внутри города их ждет еще много работы, поэтому, как только они узнали, что предполагается их возвращение в город, командир команды начал планировать свои действия.

Узнав, что батальон отправляется на Джоланские высоты, и лично побывав в этом районе, Итан понял, что возможности для охоты идеальны. Тамошние дороги и улицы вели к определенным местам, и его план заключался в том, чтобы найти позицию, с которой его команда сможет контролировать дороги, по которым повстанцы должны будут непременно пройти, чтобы попасть в другие районы города. После тщательного изучения карты такое место было найдено, о чем он и сообщил своей команде.

Что касается собственно снайпинга, то Итан был единственным «кабаном» команды, его товарищи были в этом деле неопытны. С другой стороны, пусть его зрелость и серьезность, как для двадцатилетнего парня, значительно превосходили его возраст, но его сослуживцы тоже были зрелыми людьми. Заместителем командира команды был ланс-капрал Джентри, тридцати двух лет от роду, бывший полицейский. Его наблюдателю, медику военно-морских сил «Доку» Филу, было двадцать восемь лет, а самому молодому морпеху команды — дозорному рядовому первого класса Виттеджу — было девятнадцать. Если команде нужно было разделиться, Фил работал в паре с Итаном, а Джентри и Виттедж составляли вторую подгруппу из двух человек. Вскоре Итан узнал, что Фил не только умел работать как следует, но и был прирожденным убийцей.

Утром 5-го апреля морские пехотинцы снова вошли в город и начали операцию «Бдительная решимость». Итана с его командой снова придали роте «Эхо». В течение нескольких часов они зачищали дома и постройки, передвигаясь от двери к двери. Повстанцы отступали, но продвижение было медленным, интенсивные боестолкновения изматывали морпехов, нагруженных тяжелыми бронежилетами и снаряжением.

С наступлением ночи первых суток боев морские пехотинцы закрепились в северо-западной части города и заняли оборонительные позиции в зданиях до следующего утра.

Вечером Итан и его команда наткнулись на трехэтажный дом. Зачистив его, они добрались до крыши, и, к своей радости, нашли, что ее окружала бетонная стенка высотой шесть футов. До утра Итан с напарником пробили молотком в стене две бойницы. После боев, похожие амбразуры в крышах и стенах были у большинства зданий в этом районе, что позволило снайперской паре замаскироваться. Вместе они отступили от своих амбразур и залегли в десяти футах от них, чтобы позицию невозможно было обнаружить невооруженным глазом. Оба снайпера знали, что они оказались именно в том районе, который был нужен, но только после восхода Солнца они поняли, насколько хорошей была их позиция.

С северо-западной стороны города, с крыши, они могли просматривать важнейшую улицу, ведущую на юго-восток. Асфальтированная дорога шириной 50 метров шла от основания здания, в котором они находились, до перекрестка в 900 ярдах от них. На нее выходили маленькие улицы и переулки к северу и югу от дороги. Поскольку это была главная транспортная артерия в этом районе, вражеским бойцам, пытавшимся бежать с севера, пришлось бы отступать по ней, а если бы боевики хотели напасть здесь на морских пехотинцев, им пришлось бы выходить на эту дорогу с юга.

Когда в городе наступило утро, Итан выбрал ориентиры и начал прикидывать до них дальности. Начав с 300 ярдов, он закончил у задней стены в районе 900 ярдов. Понимая, что у него, скорее всего, не будет времени вносить поправки в прицел на каждую конкретную дистанцию, он установил прицел на 550 ярдов, чтобы потом выносить точку прицеливания вверх или вниз.

Рано утром Итан отослал ланс-капрала Джентри и рядового первого класса Виттеджа вместе с отделением на зачистку.

На крыше расположилось также два морских пехотинца, действуя в качестве охранения снайперов, они же прикрывали передвижение отделения. Из-за возникшего недопонимания, когда Джентри начал стрелять, другое подразделение открыло ответный огонь, приняв его за повстанца. В возникшей неразберихе снайпер был ранен, и ему потребовалась медицинская эвакуация, так как пуля отсекла часть одного пальца и раздробила два других.

Оставшись втроем, Итан решил оставить свою команду на крыше. Прошло несколько часов, прежде чем морпехи, находившиеся поблизости, начали вести беспорядочный огонь, попав пару раз даже в стену, за которой сидел Итан. Выглянув через амбразуру, он увидел лысого иракца в мужской одежде, стоявшего в 300 ярдах от него. Тот разговаривал с кем-то в доме и показывал в сторону соседней позиции морпехов. Когда иракец ушел, в сторону морских пехотинцев раздались выстрелы — очевидно, тот человек выдал их местоположение. Когда мужчина вернулся, Итан прицелился в него на случай, если тот сделает что-то подозрительное.

— Я уберу этого парня, если он снова начнет куда-то показывать рукой, — предупредил Итан своего наблюдателя. Когда иракец пошел прочь, снайпер проследил за ним через прицел. Вдруг мужчина остановился и снова начал куда-то показывать. Поскольку он стоял боком, снайпер прицелился ниже плеча иракца, намереваясь выстрелить человеку в верхнюю часть груди, но пока снимал оружие с предохранителя, ему вспомнилось его первое в жизни убийство.

Когда дело касалось охоты, Итан не был новичком. Он родился и вырос в штате Миссури, где охота и рыбалка являются традицией, а отец научил его пользоваться как ружьем, так и луком. Его первое убийство произошло после того, как он выследил оленя на поляне, где тот стоял и поедал желуди. Поскольку олень стоял мордой к нему, было трудно завалить животное с первого выстрела. Держа лук наготове, Итан надеялся, что олень начнет поворачиваться. Как только эта мысль пришла ему в голову, олень повернулся боком, что позволило убить его на месте.

Теперь, когда Итан собирался выстрелить, он надеялся, что иракец тоже поменяет положение, и пока он раздумывал над этой мыслью, человек повернулся, и снайпер воспользовался этим. Он выстрелил мужчине в грудь, свалив его на землю. Тот растянулся на обочине улицы, передняя часть его мужского платья покраснела, а ноги и тело задергались в агонии. Ранее Итан уложил наверху мешочек с рисом и использовал его для опоры своей винтовки. Теперь, благодаря устойчивости, он смог спокойно наблюдать за всем происходящим.

Позднее, вдалеке, с южной стороны через дорогу начали перебегать люди. Итан доложил, что они выдвигаются к тайнику с оружием, потому что заметил, как люди вновь появляются, но уже с автоматами и РПГ.

Вскоре после этого группы вражеских бойцов устремились к морским пехотинцам. Они передвигались, как крысы, по переулкам и тропинкам. Когда они начали собираться вместе, Итан сосредоточился на проходах, ведущих к дороге, зная, что стрелять придется именно туда. Прежде, чем атаковать позиции морпехов залпами выстрелов из РПГ, за которыми следовал пулеметный огонь с крыш дальних домов, противник стремился подобраться как можно ближе. Взрыв за взрывом сотрясали здания, Итан и Фил пытались найти гранатометчиков, но, похоже, они опаздывали — повстанцы, использующие это оружие, выскальзывали из-за углов, быстро делали выстрел и возвращались в укрытие. Капрал заметил, что из-за дневной жары после выстрелов в воздухе остаются пылевые вихри, и навел прицел на место следующего обнаруженного им столба пыли, будучи уверенным, что повстанец снова выстрелит оттуда. Мгновением позже из-за того же угла выскочил человек с РПГ, но снайпер не оставил ему шанса выстрелить.

Вылетев из амбразуры, пуля Итана попала в верхнюю часть груди мужчины. После попадания РПГ упал с его плеча, а сам гранатометчик завалился на спину, но не успел снайпер отметить это событие, как его напарник уже выдал ему другую цель. Ею стал боевик, выглядывающий из-за угла. Итана забавляли их черные лыжные маски, предназначенные для устрашения, — для снайперов черный цвет отлично подходил для идентификации цели.

Он позволил боевику устроиться поудобнее, и вскоре тот уже вышел на открытое место, однако вместо того, чтобы дать повстанцу время прицелиться, Итан всадил одну пулю ему в грудь. Стрельба началась после восхода Солнца, и к полудню снайпер уничтожил шесть повстанцев. Их тела все еще лежали на улице на расстоянии от 300 до 600 ярдов. Он полагал, что здравый смысл подскажет повстанцам держаться подальше от этого района, и тем не менее, из-за угла чуть дальше по дороге выскочила белая машина с тремя людьми, размахивающими оружием, и направилась в сторону его позиции.

— Я знаю, что они видят трупы, — сообщил Итан своему напарнику.

Когда машина приблизилась, Итан взял прицел над рулевым колесом, намереваясь убить водителя и тем самым временно вывести из строя весь автомобиль. Поскольку машина двигалась не быстро, ее было легко вести в прицеле, и когда она приблизилась на расстояние 300 ярдов, Итан открыл огонь.

После попадания в водителя, машина мгновенно заглохла, и снайпер выстрелил в соседнего пассажира. После второго попадания машина вильнула влево, и после того, как она врезалась в дерево, из нее выпрыгнул задний пассажир. Итан не мог видеть этого человека, но Фил попал в цель, выпустив в нее семь пуль из своей M-16.

Когда командир роты «Эхо» узнал о тайнике с оружием, он отправил танки, чтобы уничтожить здание, в котором оно находилось. Итан был удивлен, увидев человека, которого он убил, вблизи, когда танкисты отнесли тело водителя к их дому.

Пуля пробила лобовое стекло и попала человеку в грудь, но стекло раздробило пулю, и кусочки металла пробили дыру в горле врага. Внутри машины они обнаружили боеприпасы, оружие и довольно сложный бинокль.

В течение дня Итан наводил ужас на повстанцев, обстреливая всех, кто пытался перейти дорогу. Вынос точки прицеливания вверх и вниз для производства быстрых выстрелов на разных дистанциях приносил свои плоды, и по всему району стали появляться трупы. Некоторые из тех, в кого он попадал, умирали мгновенно, другие страдали и истекали кровью. Со временем боевики, чтобы перейти дорогу, начали применять иную тактику.

Все еще не обнаруженные врагом, Итан и Фил посмеивались над тем, как противник использует приманки. В одном месте кто-то бросил на улицу какой-то предмет в надежде отвлечь снайпера, чтобы другой человек смог вслед за этим перебежать дорогу. Но иракцы не понимали, что Итан мог просматривать всю улицу целиком, и когда люди бежали, их обычно настигала пуля. Конечно, морпех не всегда мог попасть в каждого — по нескольким целям он промахнулся, — но к наступлению темноты вдоль дороги лежало двенадцать тел.

Вечером командир роты поблагодарил Итана и Фила за их работу. Вместе они заставили повстанцев изменить тактику. Снайперы с самого начала поняли, что повстанцы атакуют с помощью РПГ, а боевики пытаются сблизиться с морскими пехотинцами, однако благодаря корректировке Фила по целям и меткому огню Итана им удалось удержать иракцев на расстоянии, с которого невозможно было вести прицельный огонь из гранатометов, что позволило пехоте контратаковать.

Хотя медика редко когда назначают корректировщиком к снайперам, Итан был рад, что у него есть Фил. Обычно док не участвует в стрельбе, но Фил не только наводил своего снайпера на цели и наблюдал за его стрельбой, но и сам подстрелил нескольких человек.

Итан не удивился тому, что его напарник хорошо проявил себя в бою, учитывая его военное наследие и все остальное. Отец Фила трижды побывал во Вьетнаме в качестве «зеленого берета», а его дед был морским пехотинцем во время Второй мировой войны, и был награжден за свои подвиги Серебряной звездой[31].

В тот вечер снайпер обнаружил, что у него вышла из строя насадка ночного видения Simrad для снайперской винтовки. Каждый раз, когда он стрелял, прибор соскальзывал с оружия. Как бы ему не хотелось охотиться ночью, беспокоиться об этом не приходилось, потому что враг знал, что ночь принадлежит Соединенным Штатам.

В тот вечер и каждую ночь подразделения психологических операций наполняли город музыкой. Авиация господствовала в воздухе, разрушая дома и уничтожая целые здания. Повстанцы, пойманные на улице, уничтожались либо бомбами, либо пулеметами.

На следующий день Итан и Фил решили деморализовать вражеских бойцов. Хотя некоторые тела ночью утащили, снайперы заметили других, пытавшихся забрать оставшихся погибших, и расстреляли их. Несколько повстанцев решили сыграть роль героев и бросились за своими смертельно ранеными товарищами, которые кричали от боли, но и они стали жертвами пуль Итана, который без колебаний стрелял в каждого, кто просто даже дергался к трупам, потому что оружие погибших лежало рядом. К полудню улица оказалась завалена распухшими на жаре и кишащими личинками телами повстанцев. Всего их было более семнадцати.

Сидя со своей верной M40A3, Итан не сводил глаз с трупов. Он старался не смотреть на собак и кошек, пожиравших их плоть, но заметив, что некоторые части тел были обглоданы до костей, ему было приятно осознавать, что повстанцы находятся рядом, в укрытиях, и беспомощно наблюдают за происходящим.

Весь день капрал убивал людей, пытавшихся добраться до тел и оттащить их. К вечеру второго дня на улице лежало более двадцати трупов, но из-за интенсивной стрельбы он израсходовал все свои матчевые патроны и был вынужден использовать менее точные пулеметные.

На третий день рота выдвинулась на позиции дальше в городе. Морпехи заняли здания в конце улицы на удалении 900 ярдов. Итан со своим наблюдателем, пока переходили на новую позицию, подсчитывали убитых. По дороге они прошли мимо двадцати двух мертвых тел. Капрал также заметил разбросанные листовки. На них были изображены животные, поедающие трупы, а надпись гласила: «Это случится с любым иностранным бойцом или иракцем, который возьмет в руки оружие».

Когда они добрались до домов, Итану доставили более 300 матчевых снайперских патронов. Оказавшись на крыше, команда применила ту же тактику, что и раньше — они пробили бойницу в стене и отступили от нее достаточно далеко, чтобы можно было просматривать переулок. На этот раз к ним присоединились первый сержант роты и расчет пулеметчиков, которые подготовили для себя свои собственные бойницы.

Через час они заметили цель. Человек стоял на коленях в тени и держал в руках автомат Калашникова. Когда они измерили дальность до стены рядом с ним, оказалось, что он находился на дистанции 500 ярдов. Проблема была только в том, что его видели все, кроме Итана.

— Я собираюсь выстрелить в этого парня, — произнес Фил, который прекрасно его наблюдал. Но как только он это сказал, человек встал, и его голова оказалась прямо в перекрестье прицела Итана.

— О, чувак, — только и смог прошептать снайпер, восхищенный картиной.

По интонации Фил понял, что его командир собирается стрелять. Снайпер положил винтовку на мешок с песком и нажал на спусковой крючок. Все на крыше увидели, как пуля раздробила челюсть мужчины, пробила его голову и ударила в стену позади него. Это был наглядный пример мгновенного обезвреживания; человек был мертв еще до того, как упал на землю. Итану захотелось рассказать об этом выстреле одному из своих инструкторов на курсах городских снайперов, потому что тот часто делал акцент на подобных выстрелах.

На другом конце города остальные морские снайперы успешно убивали повстанцев таким же образом. По всему городу ущерб, нанесенный снайперами морской пехоты, был настолько велик, что когда американские командиры обсуждали мирные переговоры с городскими властями, первой просьбой иракцев было отозвать снайперов-морпехов.

Когда на крыше к ним присоединились две другие снайперские команды, Итан испытал и облегчение, и разочарование. Было приятно осознавать, что его побратимы рядом, но теперь все стремились уничтожать одни и те же цели.

В течение следующих двух дней Итан и Фил меняли позиции, чтобы ввести врага в заблуждение. Повстанцы по-прежнему нападали, но попасть в них уже было сложнее, потому что дороги и переулки были узкими, и боевикам приходилось перебегать на меньшее расстояние, что позволяло им быть менее уязвимыми. Итан дал возможность нескольким иракцам выстрелить со своих позиций, и когда они уже были уверены, что их не обнаружат, он убил их.

Когда капрал отдыхал, за оружие брался Фил. Вскоре после этого медику удалось совершить свое первое убийство из снайперской винтовки. Это произошло, когда вдалеке припарковалась машина, набитая вооруженными боевиками. Лучшей целью для Фила оказался пассажир, и он выстрелил через боковое окно. Итан видел, как после попадания мужчина упал вперед, после чего автомобиль уехал.

Когда команда вернулась в исходное здание, наверху их ждала группа отряда «Дельта». Спецназовцы находились там для поддержки, потому что в то время все думали, что предстоит брать весь город. Известно, что отряд «Дельта» — это всегда полный боевой комплект и полная боеготовность. Их мастерство во владении оружием, иностранными языками и навыки оперативной работы в целом известны во всем мире. Для Итана первым, на что он обратил внимание в «дельтовцах», был их возраст — каждому из них было как минимум около тридцати лет. Их группа состояла из снайперов, штурмовиков и медиков, и Итан был приятно удивлен, когда их командир, Джон, окликнул его по имени. Очевидно, он слышал о капрале морской пехоты, который быстро пополнял свой феноменальный личный счет, причем из винтовки с продольно-скользящим затвором.

Зная, что это были лучшие операторы спецназа, которых могла выставить Америка, Итан был польщен. Морпех также был удивлен тем, что спецназовцы были открыты к мнению снайперов о тактике действий.

Группа «Дельты» также принесла с собой впечатляющий набор оружия. Среди них было несколько различных снайперских винтовок и подрывные заряды, а также приборы ночного видения и тепловизоры.

Снайперы и операторы «Дельты» оказались на одной позиции, и Итан был впечатлен их опытом и знаниями.

Однажды ему представилась возможность доказать свое мастерство. Уже миновал полдень, когда один из операторов обнаружил двух человек, наблюдавших за их позицией из окна. Видны были только головы. Итан и еще один снайпер из «Дельты» оказались единственными, кто вступил в бой. Хотя никто не говорил этого вслух, все понимали, что это было состязание, с целью выяснить, кто лучше стреляет. Дистанция составляла более 500 ярдов, и после того, как ветер стих, Итан внес в прицел поправку на превышение и прицелился, однако в последний момент перенастроил прицел. По команде оба снайпера выстрелили, но обе пули попали в стену менее чем в футе ниже целей. Морпех расстроился, — ведь он мог бы попасть в голову, если бы оставил свою первоначальную установку.

За те несколько недель пребывания в городе морские пехотинцы причинили немало вреда. Только рота «Эхо» скорректировала попадания нескольких 500-фунтовых бомб, так же действовали остальные роты и батальоны. Поддержка с воздуха была неустанной, а на земле все вокруг гасили минометы и пулеметы. Но боевые действия отнимали силы и требовали свою дань — Итану не удавалось спать больше трех часов в сутки, он почти ничего не ел. Его снедала потребность охотиться.

Рота проводила патрулирование за пределами оборонительного периметра, и однажды днем на обратном пути отделение попало в засаду.

Итан пожалел, что он не в состоянии им помочь, и пообещал себе сменить позицию и поддержать следующий патруль, если тот попадет под обстрел. И через несколько дней ему выпал случай подвергнуться такому испытанию.

Утром 26-го апреля взвод, снайперская команда и несколько операторов отряда «Дельта» отправились через кладбище, чтобы совершить налёт на два дома. Итан пожелал удачи снайперской команде. Это были сержант Шухарт, капрал Постен, капрал Кернелл и ланс-капрал Коди. Несколько часов спустя Итан сидел на своей крыше, когда начался настоящий ад. Повстанцы устроили засаду на патруль морской пехоты на кладбище, и морпехи были ошеломлены, попав под шквальный огонь.

Из радиопереговоров Итан понял, что некоторые из его товарищей ранены и им нужно выбираться оттуда. Вскоре его позиция тоже оказалась под огнем. Выискивая стрелявшего, Итан обнаружил его в минарете.

Морпехов не удивляло, что в «городе мечетей» вражеские боевики использовали эти религиозные сооружения для ведения огня, но то, что фото- и видеокадры, на которых морские пехотинцы уничтожают эти здания, использовались против них самих, огорчало.

Итан попытался открыть ответный огонь, но был вынужден укрыться на крыше, пока по ним прицельно работал вражеский пулемет. Вдруг через одну из амбразур влетели пули, одна из которых задела каску морпеха, стоявшего рядом с Итаном. Вместо того чтобы потерять самообладание, морпех просто рассмеялся. Однако огонь не прекращался. Еще несколько пуль попало в другую бойницу и впилось в мешки с песком в дюйме от Итана. Когда он придвинулся к стене, чтобы укрыться, то почувствовал вибрацию от пуль, попадавших в стену. Его естественным инстинктом было рассмеяться, но его также охватил гнев. Хотя в данный момент повстанцы имели преимущество, Итан был полон решимости заставить их заплатить.

Все еще находясь под огнем, но помня о своем обещании, он сказал своему наблюдателю и еще одному морскому пехотинцу следовать за ним. По пути из дома он сообщил офицеру, что собирается убить повстанца, сидящего на минарете и обстреливающего их позицию. Со стороны Итана это было агрессивное передвижение, потому что в самый разгар боя они бежали по переулку под обстрелом. Морпехи преодолели 400 метров, не понимая, во что ввязались. В то же время их товарищи обстреливали башню из 40-мм гранат и пулеметов, давая Итану и его команде возможность передвигаться. Остановившись, команда забралась на крышу здания рядом с мечетью. Устроившись там, Итан понял, что пулемет с минарета исчез, а боевики выбегают из мечети. Как только он увидел дверь, человек с пулеметом выскочил наружу. Снайпер взял дверь на прицел, когда из нее вышел другой человек и остановился лицом к ней. Прицелившись ему в спину, он сделал один выстрел, убив его.

По рации команда услышала, что морские пехотинцы отходят обратно через кладбище. Итан и остальные вышли из здания, чтобы присоединиться к ним. Когда они встретились, он помог отнести раненого морпеха в дом. Тот лежал на двери, которую использовали в качестве носилок. Когда снайпер схватился за дверь, он вспомнил снайперскую школу и восьмимильный учебный марш с носилками. В тот момент он был так же измотан, как и в снайперской школе, и понял, зачем нужны такие суровые тренировки.

К тому времени, когда они вернулись в свое здание, повстанцы почувствовали запах крови и начали атаку. Хотя у морских пехотинцев были танки и поддержка с воздуха, на их здание обрушился интенсивный огонь из РПГ и стрелкового оружия. Для Итана было шоком увидеть, что другие военнослужащие снайперской команды ранены. Он стоял возле пункта сбора раненых и был сильно огорчен, когда увидел других раненых морских пехотинцев. Фил и медик из отряда «Дельта» начали немедленно оказывать помощь раненым и работали без остановки.

Когда по зданию начали стрелять из РПГ, снайпер снова перешел в режим убийства. Ему пришлось отвлечь Фила от помощи раненым, потому что им нужно было вернуться в бой, однако вместо того, чтобы идти на крышу, они решили стрелять из комнат. Как только он получит представление о том, что делают повстанцы, Итан планировал обрушить огонь своей винтовки на как можно большее их число.

На протяжении нескольких недель ему и другим снайперам удавалось не подпускать повстанцев к крышам домов, но когда туда прибыли танки, повстанцы заполонили крыши, отчаянно пытаясь уничтожить хотя бы один из них. Итан и Фил сразу же начали убивать. После каждого выстрела они меняли позиции в комнатах, и со временем капрал выдохся настолько, что ему казалось, что его сердце вот-вот разорвется. Когда он стрелял, ему приходилось задерживать дыхание, чтобы стабилизировать перекрестие прицела. Вскоре повстанцы оказались в переулках, и Итан подстрелил человека, двигавшегося по одному из них. В тот момент, когда второй пытался вытащить труп, открыл огонь Фил, застрелив его.

В доме Итан ничего не слышал. Из каждого помещения стреляли пехотинцы, а на крыше грохотали пулеметы. Один раз, в одной из комнат, когда снайпер уже собирался стрелять, взрыв сотряс стену перед ним и сбил его вместе с Филом на пол. Сила взрыва была настолько мощной, что со стены посыпалась штукатурка, засыпав их обоих. Слегка ошеломленный взрывом, Итан поднялся, выглянул в окно и понял, что прямо под их домом танк выстрелил из своего башенного орудия. Это и сотрясло здание. Над головой пролетели вертолеты AH-1W «Супер Кобра», — так близко, что установленные под носом 20-мм пушки выбрасывали гильзы на соседние дома. Когда снайпер выглянул в окно, неожиданно все остановилось. В считанные секунды бой был окончен. Никаких повстанцев не было видно, стрельба прекратилась.

После всей суматохи оба морпеха сползли по стене. Их униформа была грязной от грязи и пота. Отдыхая в тишине, Итан был полностью измотан, тело просто горело под бронежилетом и шлемом. В дверном проеме появился один из «ворчунов» и спросил, не хочет ли кто-нибудь воды, но никто из них даже не смог ничего ответить.

— Если бы твоя жена знала, во что я тебя затащил, она бы меня убила, — сказал Итан Филу, и оба улыбнулись.

Когда накатила расслабуха, Фил зажег сигарету, но прежде чем Итан смог сделать затяжку, он склонился на бок, и его вырвало.

Докурив, они вдвоем спустились вниз, где нашли кучу винтовок M-16 от убитых и раненых. Снайпер взял несколько штук, чтобы отнести в штаб роты. Посмотрев вниз, он заметил, что на прикладе одной из винтовок наклеена лента с именем его друга, погибшего в бою.

Вернувшись на исходную позицию, команда снова поднялась на крышу. На вершине Итан нашел Джона, оператора «Дельты». Когда два воина разговорились, снайпер спросил спецназовца, насколько боевые действия здесь отличаются от тех, к которым привыкли он и его люди.

— В Ираке все так, — ответил тот. — Лучше, чем здесь, не бывает.

Наблюдая за работой бойцов, Итан выведал у Джона, как поступить на службу в «Дельту». Он также узнал, почему всем спецназовцам за тридцать. Это потому, что оперативная работа — это игра для взрослых людей. Люди занимались ею годами, и наблюдение за ними вдохновило Итана попробовать заняться ею тоже.

Несколько дней спустя снайперы и операторы «Дельты» сидели на крыше и обсуждали тактику, как убить больше повстанцев. Подошел командир роты и сообщил плохие новости.

— Мужики, нам приказано отступить из города, — печально объявил он. Эта информация оказалась для Итана сокрушительной, он почувствовал себя преданным. Шанс закончить сражение был совсем рядом, но ему никогда не доведется узнать, каково это.

В начале мая морские пехотинцы покинули город, передав его иракским силам безопасности под названием «Бригада Фаллуджи». Итан и остальные знали, каким будет конечный результат. Боевики будут восстанавливаться, перегруппировываться, и в конце концов в город должны будет войти другие подразделения и закончить работу.

Когда все было сказано и сделано, на счету у Итана было тридцать два подтвержденных убитых, не считая тех, кого он не смог увидеть мертвыми. Это был невероятный подвиг, учитывая, что на это у него ушло две недели, тогда как лучшие снайперы морской пехоты во Вьетнаме набирали около девяноста за целый год. Его агрессивные маневры и тактика оказались успешными против врага, а его чувство соревновательности заставляло его действовать так, как он действовал. Для него снайпинг был очень личным делом. Ему хотелось прикончить как можно больше людей. Он считал, что ему повезло, что ему довелось участвовать в боевых действиях, причем в первые два месяца, потому что после этого война утихла.

После окончания боевой командировки Итана перевели в учебные подразделения 1-й дивизии морской пехоты для обучения меткой стрельбе.