Операция «Мрамор»

Штаб

— Генерал, докладывайте, что у вас? — вопрошал с экрана министр обороны Российской Федерации.

Краем глаза Платонов видел, как подобрались и вытянулись сотрудники штабного шатра, особенно те, кто оказался в просматриваемой министром зоне.

— У нас, Василий Петрович, дана команда на развертку соединений. В данный момент сухопутные бригады вышли на точки входа в операцию. Бронетехника и пехота полностью сомкнули кольцо на ключевых направлениях. Артиллерийские системы развернуты и готовы дать залп по любому квадрату в месте проведения операции. Части снабжения также заняли позиции, все согласно плану…

— Андрей Николаевич, — мягко перебил министр, — меня интересует сейчас ухудшение погодных условий и, соответственно, трудности с использованием воздушной поддержки. И к тому же наши связисты толкуют о проблемах со связью в районе проведения операции. Скажите, есть веские причины для ее отмены?

— Отмены всей операции? — переспросил Платонов. — Вы же сами сказали, что это невозможно. Перенос операции — фактически поражение в глазах иностранной прессы. Я бы, конечно, сначала разобрался с устройствами, вызвавшими перемены погоды, и потом начал операцию, но…

— Вот именно, — надменно сказал министр. — Рад, что вы понимаете невозможность переноса. Подключайте разведку, спецназ. До начала операции девять часов! Есть еще время на выяснение. Давайте будем честными, даже если убрать авиацию, мощь нашей армии количественно и качественно в разы превышает возможности противника. Потому приказ один. В пять часов начать операцию. Надо прикончить это осиное гнездо бандитов и террористов со всего мира раз и навсегда. И я ничего не хочу слышать про перенос или, не дай бог, про отмену!!!

— Так точно, товарищ министр обороны, — сказал Платонов. По экрану прошла рябь. Министр пропал.

Кто-то выругался.

— Так, а что у нас со связью? — громко спросил Платонов. — Вертушки дошли до ребят?

Кто-то прошептал, что со связью жопа.

Платонов резко повернулся:

— Кто это сказал?

Поднялся один из техников.

— Виноват, товарищ генерал, — громко сказал он.

Тут же вскочил полковник службы технического обеспечения.

— Товарищ генерал, вы его не слушайте, у нас все не так плохо…

— Тихо, — шикнул Платонов на полковника. — Молодой человек, у нас в уставе новые слова появились? Или я чего-то не понимаю?

— Так точно, вы чего-то не понимаете, — бодро ответил техник.

— Ваше имя? — спросил Платонов.

— Капитан радиотехнической службы Арсений Болотов, более известный как Шикан-Три-Ноль.

В штабе зашушукались. Платонов недовольно хмыкнул, но подавил в себе первую неприязненную эмоцию и мягко заговорил:

— Капитан, у вас получилось, вы привлекли мое внимание. Хочу спросить только — с какой целью? Хотите вылететь с операции? Но это неразумно. Или что-то еще?

— Так точно, что-то еще. — Капитан продолжил без бравады. — Я на военной кафедре учился, но призвали меня все-таки больше как специалиста, а не военного. Не привык еще армейскими способами привлекать внимание. Товарищ полковник не дает мне обращаться к вам напрямую, а я считаю, что есть вещи, о которых вы должны знать.

— Докладывайте, — сказал генерал.

— Тогда я сразу к делу. Тут все почему-то думают, что после уничтожения двух из четырех устройств все сразу наладилось или наладится. Хотя даже Антон Иванович Кущенков подтвердил, что устройства сработали на максимуме…

— Это вы об устройствах изменения погоды? — уточнил генерал.

— Так точно, о них. Так вот. Свои задачи, поставленные противником, они, скорее всего, уже выполнили. Задач было две: изменение погоды и нарушение связи. Смотрите, вот климатическая съемка района спустя два часа после уничтожения. Мы видим, что аномалии, возникающие в момент работы климатических установок в местах их нахождения, исчезли, но ухудшение погоды продолжается, более того, над районом появились заряженные облака с пока непонятной для нас радиоактивностью. Ну, как если бы эти устройства передали свои функции… Проще говоря, устройства накачали атмосферу над районом, и теперь все воздушное пространство представляет из себя одну большую херову аномалию. Кхе… У меня даже возникла ассоциация с заряженной пушкой. Все это явно должно выстрелить! Вопрос, когда и, собственно, куда именно будет направлен удар. Генерал, погода будет ухудшаться, улучшения в работе связи не будет и… — Арсений сделал театральную паузу. — Я предполагаю, что могут возникнуть проблемы в работе всех компьютерных и технических систем. В общем, из строя могут выйти не только системы слежения, радиообеспечения и навигации, но и компьютерное наведение всего и вся. А также могут возникнуть проблемы с роботизированной бронетехникой, например, потеря ориентации в пространстве… Наши солдаты могут оказаться с противником один на один, без поддержки.

— Что-то вы очень мрачные картины рисуете. Почему потеря ориентации? Спутник-то функционирует, разве нет?

— Спутник функционирует. Но его сигнал идет к нам через аномалию, говоря по-русски — через жопу. Периметр накрыт этим атмосферным колпаком, не шибко проницаемым для радиосигнала. А еще за последние восемь часов количество хакерских атак на системы спутника достигло ста двадцати семи. И я не уверен, что мы все отразили…

— Товарищ генерал, все не так плохо, — снова встрял полковник. — По атмосферному фронту идет выравнивание. Вот последние данные…

— Полковник, вы хотите выглядеть белым передо мной и вместе завалить операцию или же мы будем оперировать фактами и постараемся предусмотреть РАЗНЫЕ варианты развития событий? Сядьте! — Генерал недовольно поморщился. — Я считал, что у меня в штабе нет подобострастного отношения к начальству. Мы с вами должны быть единым механизмом. Мы не должны замалчивать проблемы, мы должны их решать!

— Капитан сгущает краски, — гнул свое полковник, густо покраснев.

— Капитан, почему вы считаете, что не все атаки на спутник были отбиты? — спросил Платонов. — Есть факты?

— Да, Андрей Николаевич. Сегодня в восемнадцать пятьдесят, когда бойцы СКАР пытались связаться с нами, системы спутника были атакованы червем, запущенным с неизвестного аккаунта. Мы с ребятами атаку отразили. Но после этого появились небольшие отклонения в работе систем. Все вроде работает, но с какими-то запаздываниями. Вот Гоша, — он указал на сидящего рядом, — говорит, что пока мы ловили червя, некий троян мог проникнуть в электронные мозги… И теперь мы управляем не спутником, а зеркалом. Просто здесь нет мощных компьютерных систем…

— Гоша? — прервал генерал поток слов. — А Гоша — это кто?

Вскочил техник, но Арсений положил руку ему на плечо, не давая подняться.

— Гоша, специалист по компьютерным делам мирового уровня. Известен, как Хайджек-Семь-Восемь. В операцию не призван, а отправлен в качестве наказания за взлом систем безопасности одного иностранного банка страны шоколада и часов…

— Хорошие у нас ребята трудятся… Значит, вы предполагаете, что, как только мы начнем операцию, троян активизируется и обрушит спутник?

— Как только мы начнем операцию, троян активизируется и станет умышленно вводить войска в заблуждение. Перенесет огонь по своим позициям, натравит роботов на сухопутов. В общем, возможностей у него предостаточно, — ответил Болотов.

— На месте иностранных хакеров я б так и поступил, — кивнул Гоша.

— Но ведь вы сами сказали, что сигнал спутника идет через аномалию. Значит, и враг не может этим воспользоваться и подать сигнал?

Болотов поправил воротник:

— Атмосферный колпак над периметром, по моему мнению, временный. — Он огляделся по сторонам. — Должно что-то произойти. Понимаете, в энергетическом смысле аномалия — как нарыв. Она накапливает энергию, но ее обязательно должно прорвать… И тогда помех для спутникового сигнала не останется… Если, конечно, спутник не выйдет из строя.

Полковник, начальник Арсения Болотова, закашлялся.

— Никита Соломонович, не кашляйте, — зло произнес Платонов.

— Он же неопытный офицер, — попытался оправдаться полковник Сахаров.

— Зато опытный взломщик, — парировал Платонов. — Я слышал про двух российских хакеров Болотова Арсения и Журова Георгия, на «Первом виртуальном» была даже программа, посвященная этим молодчикам. В современном мире интернет-фронт очень даже война…

— Наши действия? — спросил генерал, обращаясь к Болотову.

— Искать троян, а если не найдем, вырубить спутник. Хорошо бы найти резервный.

— Вырубить?

— Да, если повезет — отключить, не повезет — сбить.

— Сбить собственный спутник связи — это отличное решение, — сказал генерал с иронией. — Так еще ни одна армия не поступала. Можем стать первыми. Вот она, непредсказуемая военная машина России! — И уже серьезно добавил: — То есть в крайнем случае другого выбора у нас не будет? Надежды на то, что гражданские спутники «Глонасс» в этом районе не заражены, никакой нет. Использовать их не получится. Это, как я уже говорил, настоящая война. Ищите ваш троян, но постарайтесь сделать так, чтобы противник не догадался о том, что МЫ о чем-то догадываемся.

— Есть, — отчеканил Арсений.

— Надо срочно сформировать секретный пакет для всех бойцов с действиями на случай, если спутник выходит из повиновения, — продолжил Платонов. — И сигнал к использованию секретного пакета не должен быть завязан на средства связи. Например, желтый дым.

— Одно замечание, — встал Павел Дмитриевич Жулебин, внимательно прислушивающийся к разговору. — Пакет должен быть передан в последний момент, чтобы избежать утечки. И еще наши агенты сообщают о наращивании живой силы противника в ситуации, когда мы не можем использовать беспилотную авиацию. Враг знает о наших тепловизионных прицелах и потому старается использовать все средства для борьбы с этим. Также нам стало известно, что операция, разрабатываемая западными спецслужбами против нас, носит кодовое обозначение «Мрамор». Какие конкретно мероприятия за этим скрыты, сейчас выясняем. По последним данным, против нас выступит около восьми тысяч стволов.

— Но откуда столько? — спросил Платонов обескураженно. — Было около трех тысяч… И почему вы только сейчас об этом говорите? Откуда на закрытую территорию проникли еще пять тысяч?!

— Связь с агентом была утеряна, — сказал Жулебин. — Но последнее, что он передал, была именно эта цифра. И оснований не доверять ему нет. Последнее — это пятнадцать минут назад…

— То есть наш перевес только в бронетехнике, в которой мы теперь не уверены, и в авиации, которую мы не можем использовать. Добавьте в секретный пакет указание использовать роботизированную бронетехнику в автономном режиме без привязки к спутнику. С управлением войсковыми операторами на местах. — Платонов потер руки. — Ну, теперь похоже на «как всегда». А обосраться нельзя и отменить нельзя! Знаете что? Поскольку задержать начало операции нам не дадут, а враг готов к тому, что мы начнем вовремя, надо схитрить. Предлагаю начать пораньше…

— Обосраться нельзя отменить, — проговорил Жулебин, глядя на Платонова. — И хрен его знает, где лучше оказаться запятой…

— Запятой, Павел Дмитриевич, все равно. Вы лучше думайте, где окажемся мы с вами после операции…