Через три дня, в течение которых я занимался обычными делами, изучал собранные материалы на Туманского и даже пару раз встречался с друзьями, а также посещал Тайную Канцелярию, явился Свечкин и принёс расшифровку бумаг, которые я изъял у красного агента.
Вид у начальника разведки был загадочный, что меня сразу же заинтриговало.
— Что там, Юрий Михайлович? — спросил я, когда мы устроились в кабинете. — Не томите.
— Послание короткое, — ответил Свечкин, протягивая распечатку. — Не знаю, как вы его воспримете.
Я уставился на текст. Через минуту поднял глаза на собеседника. Перечитал.
— Это точно? Ошибки быть не может?
Свечкин покачал головой.
— Шифр сам по себе несложный. Проблемой было только определить, какая из книг Степанова служила к нему ключом. Поэтому заняло так много времени.
Я отложил листок и прижал его малахитовым пресс-папье с ручкой в виде бронзового медведя.
— Этого я не ожидал. Совсем.
— Тем не менее, Ваше Сиятельство, по данным инструкциям очевидно, что красные вами весьма интересуются. Не могу сказать, как давно. Полагаю, минимум с тех пор, как вас назначили сотрудником Тайной Канцелярии.
— И с тех пор прошло достаточно времени, чтобы осуществить то, что тут написано.
— К сожалению, непонятно, удалось ли Степанову это организовать.
— Вы уже предприняли какие-то шаги по этому поводу, — я постучал указательным пальцем по пресс-папье.
— Ещё нет. Мне только передали распечатку из шифровального отдела, и я сразу же отправился к вам.
— Понятно. Правильно сделали. Есть предположения, что с этим делать?
Свечкин вздохнул.
— Полагаю, придётся установить слежку за всем вашим ближайшим окружением. И за персоналом. Агент может быть кем, угодно.
— Согласен, но лишь теоретически. Едва ли красным удалось завербовать кого-то из тех, кто принят в вассалы рода.
— Не знаю, Ваше Сиятельство, достаточный ли это повод кого-то исключить из числа подозреваемых.
— Исключать никого не нужно, — подумав, ответил я. — Следите за всеми. Даю на это добро. Хорошо бы ещё выяснить, как коммунистам удалось завербовать кого-то из моих людей. Чем на него воздействовали.
— Возможно, шантаж, возможно, подкуп. Нам повезло, что инструкции оказались у Степанова. И что они попали к вам в руки.
— Да. Слишком повезло. Я верю в совпадения и даже в удачу, но не до такой степени.
Начальник разведки почесал висок тупым кончиком карандаша.
— Если честно, мне это тоже показалось странным, господин маркиз. Очень уж… всё сошлось.
Я кивнул.
— Вот именно. Бывает, конечно, всякое, но попахивает подставой.
— Считаете, Степанова вам подсунули?
— Это не исключено. Например, я не совсем понимаю, почему вербовку и внедрение агента поручили ему. Он же работник профсоюза и должен промывать мозги рабочим. Причем на вполне конкретном предприятии.
— Кто мог это сделать?
Хороший вопрос. Устранить Степанова мне поручил начальник Тайной Канцелярии. Но ему могли слить провокатора, пожертвовать фигурой. Если так, то, скорее всего, никакого агента в моём окружении нет. Но кому и зачем вводить меня в заблуждение? И с какой стати красным вообще мною интересоваться? Жандармов много, а я занял должность в Канцелярии совсем недавно. В общем, вопросов стало куда больше, чем ответов.
— Вот что, Юрий Михайлович, — помолчав, сказал я. — Вы пока установите слежку и выясните о покойном Степанове побольше. Мне нужно подумать над сложившейся ситуацией. Когда к чему-нибудь приду, я вам сообщу.
— Хорошо, Ваше Сиятельство. Как прикажете. Я пришлю в замок своих людей под видом проверки охранных систем. Они подключатся к камерам видеонаблюдения и прослушке.
— Договорились.
Вечером того же дня позвонил Лисьев и сообщил, что ему удалось убедить совет гильдии принять моё предложение.
— Мы подготовим контракты и пришлём вам, — сказал он. — Пусть ваш юрист их посмотрит, а потом согласуем дату и время для встречи, чтобы их подписать.
Закончив с ним разговор, я вызвал секретаршу и велел ей приобрести роскошный лимузин марки «Альбатрос». Была мысль напичкать его прослушкой, но Лисьев непременно поручит кому-нибудь проверить его сверху донизу, так что смысла не было.
— Пошлите машину в подарок главе профсоюза напитков господину Лисьеву, — сказал я секретарше. — В качестве признательности за труды.
— Официально, от вашего имени? — уточнила она.
— Разумеется. Пусть знает, от кого подарок.
— Хорошо. Есть предпочтения по цвету или комплектации?
— Чёрный. Остальное по максимуму.
На следующий день в Канцелярии я устроил большую конференцию по поводу того, что делать с родами, на которые давил Неклюдов. Там я и провёл почти всё время, но прийти к конкретным планам так и не удалось. Всё-таки, ликвидаторы привыкли заниматься устранением целей, а не тем, чего я от них хотел. Так что в конце концов я собрал копии всех материалов и увёз их с собой в замок, где, устроившись в уже полюбившейся мне библиотеке, взялся за штудирование.
Задачи стояли непростые. Нужно было определить, на что давит Неклюдов, и незаметно для него вывести роды из-под удара. Тоже не совсем моя специализация. Перед тем, как идти спать, я смог придумать кое-что только для Яновских из Серого клана. И то, пока было не до конца ясно, получится ли что-нибудь.
Сразу заснуть не удалось. Поначалу мои мысли занимала проблема Яновских, которую я пытался рассмотреть то с одной, то с другой стороны, а затем я переключился на расшифровку инструкции, добытой у Степанова. Если агент всё же существует, его следует выявить как можно быстрее. Мало ли, что ему поручили. Вполне вероятно, что это человек, имеющий доступ к документам, а то и кто-то их тех, кому я доверял. Например, одна из Падших. Клятва клятвой, но ведь очевидно, что будь одна из девушек завербована красными, она непременно присягнула бы мне.
Вспомнился случай, когда я едва не стал жертвой попавшей в террасу ракеты. Ещё тогда у меня была мысль, что кто-то из домочадцев слил, где я находился в тот момент. Возможно, один из тех, с кем я вижусь каждый день, в тайне ненавидит меня или поступил на службу по чьему-то поручению или вообще имеет свои собственные планы. Это вызывало беспокойство. Особенно потому что я представить не мог, кто именно способен на это. К тому же, не следовало забывать, что есть вероятность, что меня нарочно наводят на эту мысль, настраивая против ближайшего окружения, чтобы ослабить. Этот вариант сбрасывать со счетов нельзя. Как и поддаваться паранойе.
В результате уснул я только после часа ночи. А на следующий день после завтрака приехала Каминская и заявила, что у неё ко мне очень странное дело. Выглядела она озадаченно, так что сразу меня заинтриговала.
— Давай прогуляемся, — предложил я девушке. — Хорошая погода. Расскажешь мне всё в парке.