Ореол

Глава вторая. «Остыли реки, и Земля остыла». §2. Роман Елизаров

Прошла уже целая минута, а к двери всё никто не подходил.

– Может, её дома нет? – предположил Роман, обернувшись к глипу. – Понедельник, всё-таки.

– Она там, – непреклонно заключил пришелец. – Позвони ещё раз.

Роман позвонил. За дверью, наконец-то, послышались шаги, и женский голос с той стороны спросил:

– Кто там?

– Это я. Рома.

– Какой Рома? – удивились в квартире.

– Елизаров, какой же ещё! Кать, открой, это я.

Некоторое время царила тишина. Потом дверь приоткрылась, и перед гостями появилась молодая непричёсанная женщина, одетая в серую пижаму. Она с удивлением воззрилась на своего бывшего супруга, одетого в синий комбинезон и кроссовки, высокого глипа в таком же облегающем комбинезоне, державшего в руках плюшевого слоника, и хмурую девицу, подозрительно похожую на вечно усталую официантку из соседнего кафе.

– И как это понимать? – резонно спросила Катя. – Ты ж вроде на Альтаир отправился! Нет тебя!

– Подумаешь, слетал туда и обратно, делов-то, – буркнул Роман, не желая вдаваться в подробности. – Это самое, слушай. У тебя должны быть кое-какие мои вещички. Они ещё у тебя, надеюсь?

– Это те, про которые ты мне сказал, чтобы я их раздала бедным и обездоленным?

– Ага. Неужели раздала?

Катерина усмехнулась.

– Нет, конечно. Лежат. Хочешь забрать?

– Если ты не против.

– Да нет, заходи. А товарищи твои тоже с Альтаира прилетели? – Женщина впустила всех в квартиру и заперла дверь. Сейрон, едва не стукнувшийся лбом об косяк, поспешил ответить за Романа:

– Мы медицинские эксперты. Исследуем необычное заболевание желудка вашего экс-супруга. Потому его и вернули на Землю. Сказали, не годен.

– С ним вечно так, – понимающе вздохнула Катя. – Вы чай будете? Или, может, кофе?

Сейрон и Вера переглянулись.

– Перебьются, – хмуро буркнул Роман, недовольный легендой глипа. Шуточки у этого пришельца с душком. Лучше б уж молчал.

– Вот вечно ты вредничаешь, – накинулась на него бывшая супруга с упрёками. – Они за тебя беспокоятся, а ты!.. Одно слово – эгоист.

– Мы на кухне посидим, – деликатно сказал глип и подтолкнул свою ассистентку по коридору. – С чаем разберёмся сами!

Никаким чаем он, понятное дело, угощаться не собирался. На сегодня и так достаточно экспериментов и авантюр. Уже само их пребывание в этой квартире могло вскоре обернуться бо-о-ольшими неприятностями. С летальным исходом.

Сейрон, оказавшись на кухне, тут же закрыл за собой дверь. Усадил Веру на свободный стул – чтобы не мешалась, и приступил к сканированию пространства.

Ткань комбинезона изменила структуру и выдавила из себя небольшое устройство в районе груди пришельца, похожее на серебристую лодочку, на дне которой мерцали три огонька. Полезная вещь. Это и сканер, и глушилка, и маскировщик. Сейрон повертел прибор из стороны в сторону, провёл вдоль окон, понаблюдал за свечением.

– Они следят? – ровным голосом спросила Вера, имея в виду альтаирцев.

– Да. Но нас пока не видят. Не знаю, как долго я смогу обеспечивать маскировку. У нас мало времени.

– Глупо, – буркнула девушка, поставив локти на стол и подперев подбородок ладонями. За окном с высоты четвёртого этажа был виден безлюдный, запорошенный снегом двор.

– Мне тоже не понравилась эта идея, – проговорил глип, не отрывая взгляда от прибора. – Но Роману нужна одежда. А тратить на него свои деньги – много чести.

– Кроссовки же ты ему купил, – равнодушно качнула головой Вера. Пришелец не ответил.

В соседней комнате Роман собирал чемодан. Катя немного понаблюдала за ним, а потом уселась перед телевизором досматривать поставленный на паузу сериал. Обычная многосерийная чушь под названием «Созвездие любви». Главный герой на альпийском горнолыжном курорте познакомился с милой девушкой, которая – о неожиданность! – влюбилась без памяти в героя, только боялась ему в этом признаться. И только в третьей серии состоялась сцена признания.

– Ты мне нравишься, – сказала милая девушка.

– Ты мне тоже, – улыбнулся собеседник.

– Дурачок, я люблю тебя!

Стандартное мыло. Герой отверг её любовь, предложив остаться друзьями. И тогда она отправилась в центр Ухода, чтобы уйти из этого мира навсегда. Разумеется, она оставила своему возлюбленному прощальное письмо, от чтения которого рыдали тысячи российских домохозяек, с нетерпением ожидавших новых серий.

Герой пришёл на кладбище «ушедших» – символическое и странное место, где закапывали пустые гробы и оплакивали тех, кто «ушёл», будто они умерли. Героиня, приняв свой прежний облик, появилась перед героем, освободившаяся от печали. Она звала его за собой. Просила стать такой же, как она. Говорила об обретённом счастье. И герой сделал выбор. Разумеется, с выбором он ждал до последней серии.

– Ты же уже смотрела этот сериал, – разгребая внутренности шкафа, заметил Роман.

– Ну и что? – вытирая намокшие уголки глаз, сказала Катя. – В жизни ничего не получилось, так хоть посмотреть, как там сбываются мечты!

– И, конечно, во всём виноват я, – не отвлекаясь, заметил мужчина.

– Да, ты! Эгоист. Мама тебя сразу раскусила, а я, дура, всё мечтала, что что-то изменится.

Роман не любил разговоров про то, что «мама была права», а потому сменил тему.

– Так ты сейчас одна? Или нашла себе кого-нибудь?

Ответа не последовало, но и молчание было красноречивей ответов. Наверное, не так-то просто забыть любовь. И нелегко вычеркнуть из памяти шесть лет супружеской жизни. Катя, вообще, порядочная. Верная, заботливая. Даже жалко её. Впрочем, она права, Роман сам всё испортил. Но хорошо хоть, что разошлись тихо, без скандалов. Два человека просто перестали понимать друг друга, так бывает. Зачем же дальше терпеть общество того, кто уже не интересен, с кем уже не о чем поговорить?

Чемодан захлопнулся. Катя обернулась.

– Куда же ты теперь?

– Не знаю, – честно ответил Роман. – Придётся помотаться по стране в компании вон этих, – он кивнул туда, где за стенкой сидели Сейрон и Верочка. – Сперва в Москву, а там дальше видно будет.

– Ясно, – тихо произнесла женщина. – А когда уезжаешь? Сегодня? Может, переночуешь здесь?

– Не получится, – с сожалением вздохнул Роман. – А почему ты спрашиваешь? Хочешь попробовать с начала?

– С начала ничего не получится, пробовали уже, – невесело усмехнулась Катерина. – Но… ты кажешься другим. Ты изменился.

– В лучшую или в худшую сторону?

– Решай сам, – в типично женской манере ответила Катя.

Мужчина не успел ничего на это сказать: жуткий грохот сотряс здание. Стёкла разлетелись, из окон повалило клубящееся пламя. Катя испуганно вскрикнула и упала на пол. Роман, бросив чемодан, кинулся к ней. Огонь слепил и обжигал, извиваясь, словно живой. Но по какой-то причине он не мог преодолеть границу квартиры, облизывая стены дома с внешней стороны. Даже бешено колышущиеся занавески оставались невредимыми, сотрясаясь в считанных сантиметрах от бушующего пламени.

И разом всё стихло. Схлынул адский жар. В оконный проём влился ласковый солнечный свет.

– Как ты? В порядке? Не поранилась? – Роман не на шутку переволновался за бывшую супругу. Вокруг на полу лежали обломки стекла, но вроде Катю не задело.

– Что это было? – сорвался с дрожащих губ женщины вопрос.

В комнату, гулко топая, вошёл глип, привлекая внимание людей. Бегло осмотрелся, что-то подмечая. Нахмурился.

– Здесь нельзя оставаться. Екатерина Евгеньевна, вас это тоже касается. Собирайте вещи и езжайте к маме. Сейчас же.

– Что случилось? – спросил его Роман.

– Ничего особенного. Атака альтаирцев. Пытались выжечь здесь всё дотла. – Пришелец являл собой образец спокойствия.

– И ты их?..

– Нет, это был не я. То есть, моя защита сработала как надо, но контратаку предпринял другой альтаирец. Один набросился на другого, и этого другого не стало. А затем наш спаситель исчез.

– Не понимаю, – признался мужчина.

– Я знаю не больше тебя, – пожал плечами глип. Он обернулся, найдя взглядом чемодан. – Вижу, ты уже собрал вещи. Это хорошо. Переоденься во что-то своё. Мы проводим Катерину до вокзала. Кстати, Катерина, что это за странная субстанция непонятного цвета хранится в вашем холодильнике?

Катя недоумённо моргнула, пытаясь вспомнить.

– Холодец, – ответила негромко, но спокойно. Она постепенно приходила в норму. – А что?

– Да так, – деловито сказал пришелец. – Невкусно.

И с этими словами под растерянными взглядами людей покинул комнату.